Омегаверс Две искалеченные души (фрагмент)

— А если хочу? — И Раф смачно затянулся.

Гримёр беззвучно ахнул, прикрыв рот ладонью — в голосе похмельной знаменитости не было и намёка на шутку.

— Ты спятил??? Ты что несёшь???

— Что слышал. Так что, работать будем или проповеди читать?

— Какой "работать"? Ты же на ногах едва стоишь! — обречённо застонал режиссёр, без сил падая во второе кресло. — Да и говорить ты сегодня должен о вреде чрезмерного употребления алкоголя. А как на это отреагируют зрители, если слухи по городу ползут уже не первый год?! Твоё состояние в утверждённый сценарий никак не вписывается!!!

— Можно вписать, — робко поднял руку гримёр. — И это должно сработать.

— Ты о чём? — Бета хмуро уставился на парня.

— Съёмка будет вестись в декорациях гаража, верно? — приободрился гримёр, заметив, что Раф тоже на него смотрит. — Начнём с того, что Раф входит в гараж, как будто только что выпил, спотыкается, но всё равно собирается выезжать и уже после того, как завёл мотор, вспоминает, что забыл про экипировку. После чего решает никуда не ехать. После этого он будет сидеть на диване, пить что-нибудь отрезвляющее и попутно рассуждать. В свете гуляющих слухов это вполне можно расценить как визуализацию глубокого раскаяния и предостережения остальным. Не так уж и много менять придётся.

Режиссёр удивлённо вскинул брови.

— А толково придумал!.. Вот только как этот мешок картошки будет на камеру работать? — кивнул он на мрачного альфу. — До съёмки считанные часы остались!

— У меня есть подходящее средство — оно быстро приводит в чувство и прочищает мозги. Да и Раф не раз уже удачно импровизировал.

Режиссёр внимательнее пригляделся к омеге. Морис пришёл к ним работать где-то год назад и быстро прославился отменной наблюдательностью и предусмотрительностью. Он уже не в первый раз приносил с собой какие-то средства народной медицины, которые безотказно работали — лучше иных современных лекарств. Где только достаёт и откуда знает, как это надо пить?!

— А оно сработает?

— Сработает — муж моего старшего брата иногда позволяет себе лишнего и по утрам только этим и спасается.

— Доставай. А я переговорю с руководством.

Едва режиссёр вышел из гримёрки, как Раф тут же сбросил с себя маску безразличия, вскочил и вцепился в руку омеги повыше локтя, да так быстро, что тот даже охнуть не успел.

— Тебе кто разрешил пасть раскрыть? — глухо прорычал он. — Ты тут кто?

— Я... я только помочь хотел... — пролепетал Морис, отворачиваясь и дрожа от давления силы альфы. — Иначе вы без работы останетесь.

— Не твоё это дело, крысёныш!!!

— Но вы, и правда, слишком много пить начали. Может... не стоит?

На какие-то секунды Рафу померещилось, что длинные тёмные волосы гримёра вдруг резко укоротились, стали светлыми, а в голосе Мориса прозвучало что-то знакомое. Где он мог это слышать?.. И в затуманенном похмельем мозгу всплыло лицо другого омеги, который точно так же пытался его уговаривать не пить слишком много и часто.

Раф растерянно моргнул раз, другой... Морис смотрел на него, и рука альфы сама разжалась. Злость на гримёра внезапно улеглась, как и вспыхнула.

— Ладно, давай сюда свою бурду, — проворчал Раф, возвращаясь в кресло.

Морис тут же полез в свою сумку и достал термос.

— На вкус, конечно, не очень, но выпить надо всю порцию, а потом немного подремать. К началу съёмки будете в порядке ровно настолько, чтобы отработать. И я знаю, у вас мотокросс скоро, но сегодня на трек лучше не ездить. Возвращайтесь потом домой, поешьте чего-нибудь и поспите как следует.

Надо же, какой заботливый, мысленно усмехнулся Раф, принимая из рук омеги наполненную почти до краёв крышку термоса. Пригубил и скривился. Ну и дрянь! Если не поможет...

К удивлению альфы, зелье помогло именно так, как было заявлено. В голове всё ещё было тяжеловато, но мысли стали чётче, и Раф начал прикидывать, как будет работать в студии. К съёмке Раф был готов, Морис чуть навёл марафет, и альфа не без злорадства наблюдал, как на съёмочную площадку сбежалась небольшая такая толпа, которая успела увидеть, как он еле-еле выбрался из такси утром. К их разочарованию, новый вариант передачи был отработан вполне прилично, пусть сценарий и ваялся в спешке. Как только последний эпизод был снят, Раф поднялся с диванчика и решительно направился в туалет, в котором долго плескался над умывальником, пытаясь отогнать навязчивые воспоминания о том, как с ним почти полгода жил Авель. Как пытался заботиться о нём, встречал под утро после ночных покатушек с тревогой в глазах. И как никогда не жаловался на синяки и домогательства сожителя хоть с утра, хоть среди ночи. Потом всё закончилось, а потом Авель просто пропал — на премьере "Нежности" его не было. Был только этот зас...нец Аполло, который даже на экран не смотрел, а попросту дрых в своём кресле после ночной гулянки. Шлюха, кукла крашеная. И куда он-то провалился, что до сих пор найти не могут? Неужто лежит где-то в ближайшем леске прикопанный?

Раф замер над умывальником и яростно выругался. Да какое ему дело до Аполло?!! Пропал — и к лучшему! Не будет больше бесить. Всю дорогу откровенно бесил! Хотя актёр такой, что самому до такого уровня чесать и чесать. Факт.

Умывшись водой похолоднее, Раф перекурил и решил и в самом деле на трек не ехать. Поспать нормально однозначно стоило, тут Морис прав. Хоть и не охота этого признавать. И пусть хозяева потом ругаются.

Хуже, чем есть, всё равно не сделают.

— ...И последняя новость на сегодня. Поиски известного актёра и танцора Аполло Ская до сих пор не дали результатов. Требований о выкупе так и не поступило, как и хоть каких-то сведений от граждан, которые могли бы помочь в поисках. Прочёсывание городских окраин и прилегающих к ним территорий результатов тоже не дало. С помощью водолазов даже было обыскано дно Галары и всех её рукавов. Руководитель следственной группы Уилсон Дрейк предполагает, что похитители, скорее всего, уже давно вывезли Аполло за пределы нашей страны. Возможно, даже далеко на юг. Надежды отыскать Аполло живым уже почти не осталось...

Раф раздражённо выключил телевизор с пульта и отшвырнул полезную вещицу в самый дальний угол. Новость о похищении Аполло уже перекочевала в самый конец новостных выпусков. Значит, скоро перестанут искать совсем. Если бы хотели, то разыскали бы в два счёта! Его же всегда находили.

Раф покосился на стену, увешанную эксклюзивными плакатами своих фильмов, отпечатанными на плотных листах дорогой глянцевой бумаги. Взгляд зацепился за плакат "Отчаянных", и альфе стало совсем муторно. Как бы он не ненавидел Аполло, но не мог не признавать, что в своём деле этот паршивец был совершенством. И на съёмках этого фильма они, пожалуй, могли бы поладить... если бы не перерывы между дублями и съёмочными днями. Пока работали очередной эпизод, отыгрывая сцену, этот зас...нец был само дружелюбие и свой в доску настолько, что Раф напрочь забывал об их вражде и даже подумывал куда-нибудь пригласить после съёмки, но после команды "Стоп!" Аполло будто подменяли — он постоянно придирался к партнёру, называл бездарем, давал указания, отчитывал как сопляка, совал нос во все процессы, и его, что буквально выводило из себя, слушали! С ним даже соглашались! Уж сколько раз они откровенно рычали друг на друга у всех на виду, однажды до драки дошло... Это был настоящий производственный ад!!! Но когда состоялась премьера, и Раф увидел итоговый результат, то был поражён. Фильм получился поистине шедевральным, а он сам дивился тому, что почти не уступал своему сволочному партнёру по уровню актёрского мастерства. С каждой сценой, каждым эпизодом вспоминалось, как они работали на камеру, и как на удивление легко давались отдельные моменты. А постельные сцены... Боги, да Раф едва не забывал про детально расписанный сценарий и инструкции режиссёра!.. А потом его в очередной раз настигало жестокое разочарование — каждый раз, как звучала команда "Стоп, снято!", Аполло до обидного шустро слезал с него и, даже не глядя на партнёра, шёл к своему гримёру готовиться к очередному дублю. На съёмках порно-роликов было то же самое — изображая страсть и увлечённость на камеру, за кадром "ненормал" демонстрировал откровенное равнодушие, зашкаливающее презрение, а порой и отвращение. Фыркал и огрызался. Всегда.

Прилюдное похищение Аполло стало настоящей сенсацией, и как бы следствие не старалось пресечь распространение нежелательной информации, по Камартангу быстро поползли слухи — один хлеще другого. Самый невероятный гласил, что этот поганец сбежал с похитителями сам. Совсем рехнулся что ли? Похоже — по словам всё того же источника, один из похитителей был чуть ли не само совершенство. Такая шлюха, как Аполло, вполне могла запасть и, начхав на всё, согласиться на всё за возможность перепихнуться с подобной новинкой. Туда ему и дорога...

А почему он сам до сих пор следит за новостями?

Аполло и Авель. Двое омег. Совершенно разные, они каким-то образом смогли его зацепить. Притом, что Раф откровенно презирал омег и никогда с ними не церемонился. Особенно под большой стакан. Даром, что статус позволял — куча поклонников в любой момент готова была спустить штаны по первому же требованию. Про светские вечеринки и говорить нечего — всё происходило буквально на ходу...

Мысли Рафа споткнулись на памятном юбилее в "Кармине", и альфа снова выругался. Безумное зрелище, прозванное "Поцелуем смерти", что-то сотворило с ним такое, что ненависть к Аполло перешла на иной уровень. Раф, хоть и был уже изрядно нетрезв, отлично помнил, как его тянуло к сверкающей фигуре на сцене, а яркий свет, огонь и ослепляющие переливы блеска раз за разом вынуждали отступать. Аполло насмехался над ними — прекрасный и недоступный. Змея, эта скользкая гадина, была ему милее живых людей!!! Раф это чувствовал кожей, нутром, и это не просто бесило — если бы он мог, то разорвал бы этого зас...нца в мелкие клочки! Какая-то шлюха — особенно распущенная и беспринципная, пусть и исключительно одарённая! — посмела унизить его!!! Именно его — Раф стоял ближе всех и видел глаза омеги, направленные на него. Встретившись с Аполло на очередной съёмке, Раф намеренно работал жёстче обычного, чтобы выместить на этой сучке свой гнев, и в ответ получил от странно заторможенного в перерывах омеги такой ядовитый взгляд, что альфа всё-таки сорвался. Если бы вовремя не вмешалась охрана...

Почему же после всего этого судьба какой-то шлюхи его так тревожит? Почему злят слова дикторов и газетные статьи? Почему то и дело вспоминаются съёмки "Отчаянных", на которых померещился шанс всё изменить? И почему вспоминается Авель, который не спал по полночи, ожидая его возвращения?

Двое совершенно разных омег, которые смогли чем-то его зацепить. И которые вспоминались всё чаще.

— Слушай, может, тебе стоило подобрать работу полегче? — сказал Фандор во время обеденного перерыва. Он и его бывший подопечный сидели чуть в стороне от всех и жевали прихваченное из дома. — После того, как ты пахал сутками...

— Нормально, — отмахнулся Риан. — Я за луны в "Милосердии" худо-бедно отлежался, а то, что сейчас побаливает — это от непривычной работы. Да и я сам попросил такую работу, чтобы поменьше думалось о плохом.

— Уверен?

— Уверен. В конце концов, там у меня график был ненормированный, а здесь я хотя бы высыпаюсь. И выходные регулярные. И питаюсь прилично, а не набегами.

— Заметно — начинаешь терять профессиональную форму. — Альфа ущипнул приятеля за бок, на что тот совершенно не обиделся.

— Я не профессиональную форму теряю, а набираю нормальную, — поправил омега. — Это большая разница. Меня откровенно сушили, вес должен был держаться на определённом уровне, поскольку лишние жировые отложения сразу видны при съёмке, а это недопустимо, и в итоге получился небольшой недовес. Да и когда я вижу, что чуть поправился, мне приятнее смотреть на себя в зеркало. Я вижу, что отличаюсь от себя прежнего, и это придаёт мне уверенности. И Авель говорит, что такой я ему больше нравлюсь — я стал заметно мягче. Даже если он это говорит, чтобы мне было приятно, это всё равно приятно. И дело не только в форме и самой этой работе. Это часть моего лечения — изменить образ жизни, чтобы он он максимально отличался от прежнего. Новые люди, приятный круг общения, никаких вечеринок и сценического грима.

— А как же я? — улыбнулся альфа.

— А ты мой друг, — вернул улыбку Двуликий. — Друг, который всё знает, который был со мной в том Аду. Который помогал мне, поддерживал. И поддерживает здесь. Кстати, как Джек?

— Отлично, скоро выписывают. Знаешь, комиссар Моэна оказался прав — всё не так плохо было, как нам всегда говорили, а доктор Костас даже подробно объяснил, что к чему. Операция прошла успешно, так что в школу наш мальчик пойдёт в полном порядке. Да, ещё потребуется какое-то время, чтобы он полностью оправился, но слишком дорого нам это не выйдет.

— На сколько скопленных денег хватило?

— Две трети счёта мы уже покрыли, а остальное будем выплачивать в рассрочку. И хорошо, что я так быстро работу нашёл! Джесси теперь тоже работает, так что у нас всё хорошо. Может, потом переедем в более приличное жильё. И знаешь... мы думаем расписываться официально. А потом у нас будет ещё один ребёнок — как только Джек полностью выздоровеет.

— О, поздравляю! И когда?

— Заявление уже подали, так что скоро. Будешь нашим свидетелем?

— А почему я? — покраснел Двуликий. — Ведь это из-за меня тебя с такого хлебного места вытурили.

— Если бы не ты и комиссар, то мы бы так и не узнали всю правду и не нашли такого хорошего доктора. Так что всё справедливо. Ну что, согласен?

— Подумать-то можно? — шутливо проворчал Риан.

— Думай, но не слишком долго. Заодно, наконец, вас познакомлю. И... Джесси догадался. Он всё знает и совершенно не презирает тебя. Наоборот, сочувствует. Так что ничего не бойся.

Риан молча отпил из своей фляжки. Его лицо приобрело знакомое напряжённое выражение. Снова думает о том, о чём думать не следует.

— Лука... а что ты слышишь... ну... что обо мне люди говорят? — негромко спросил омега.

— Разное говорят, вот только в туфту, что вещают официальные СМИ, мало кто верит. Люди теперь не так глупы и легковерны — повстанцы ещё до казни Рейгана неплохо поработали. Те, кто понял правильно, думают, что тебя вывезли из Камартанга и увезли куда-нибудь в глушь, где ты и лечишься. Многие радуются, что ты наконец-то свободен, а недавно к нам въехала семья одного парня-омеги, с которым ты как-то мимоходом того, и он нашего соседа-альфу, который говорил, что ни дна тебе ни покрышки, крыл по-всякому. Дескать, он кретин, и всячески тебя расхваливал. Ты, наверно, его не узнаешь...

— Наверняка. Всё на бегу... Хорошо, что теперь всё изменилось.

Фандор проницательно вгляделся в своего бывшего подопечного и заметил тени вокруг глаз.

— Опять полночи не спал?

— Ничего, пройдёт. Вспоминается уже легче — только первые минуты самые трудные. Когда я вижу, как Авель и оми мирно спят, мне сразу становится спокойнее. И советы Гэри железно работают — Рослин и Рафаэль мне очень помогают. Ещё я по вечерам много читаю, учусь, а когда просыпаюсь без памяти, то любая мелочь притягивает к себе ассоциации, включается логическое мышление, и я начинаю вспоминать. Как было в том... сне.