Rewrite the Stars. Глава 2

— Хорошо, спасибо. А ты?

Это неловко. Я чувствую себя неловко. Ненавижу неловкость, особенно когда время, которое мы провели вместе, было таким легким, таким естественным. Найлус издает тихий рычащий звук рядом со мной, и я смеюсь над ним, видя его раздражение. Это помогает мне расслабиться, поэтому я решаю быть честным.

— Прости, что не написала тебе по электронной почте. Я была...на самом деле, это действительно глупо.

Гаррус смеется и делает то, что, как я уже видел, делают оба турианца, — пожимает одним плечом.

— Я делаю скидку на интеллект людей, — шутит он.

— О, неужели сейчас? Я думаю, нам, возможно, придется перейти к боевым действиям на стрельбище, — сообщаю я ему, кладя руки на перила перед экраном. — Тебе нужно, чтобы человек надрал тебе задницу.

— Мммм, и поскольку бой — это турианский код для прелюдии, я уверен, что он не будет возражать против того, чтобы надрать ему задницу, — поддразнивает Найлус, игриво подталкивая меня локтем.

Гаррус смеется вместе с нами, но я не упускаю из виду, что он смотрит мне в лицо слишком долго, чтобы вести себя непринужденно. Он тоже думает о той ночи.

— Нам нужно встретиться с капитаном, но она сообщит тебе, когда закончит. Верно, Шепард?

— Да, папочка.

Найлус не сбивается с ритма, небрежно отвечая:

— Вообще-то, я предпочитаю, когда меня называют "папочкой".

— О, ничего себе. На этой ноте меня сейчас вырвет. Спасибо, Най. — Я не могу удержаться от смеха, глядя на Гарруса, который корчит такую гримасу отвращения, что это легко узнать. Тем не менее, я отталкиваю Найлуса от себя в наказание за то, что он заронил эту мысль в мою голову.

Я вздрагиваю.

— О, Боже, у меня в голове возникает образ.

— Прекрати! — Гаррус рявкает с болью в голосе, в то время как Найлус разражается смехом и опирается на перила, чтобы удержаться на ногах. Мы не можем удержаться от смеха вместе с ним, и я мысленно возвращаюсь в отпуск на берег и вспоминаю, как сильно я наслаждалась каждым моментом общения с двумя совершенно незнакомыми разумными, принадлежащими к разным биологическим видам.

Меня еще больше раздражает, что мне так часто приходилось вести беседы, подобные той, что была с Прессли. Почему все не может быть так, как у нас троих?

Блядь, если бы больше человеческих женщин видели обнаженных турианских мужчин, мы бы все ладили намного лучше.

От этой мысли мое лицо вспыхивает, внутри все сжимается, и я снова перевожу взгляд на Гарруса. Его глубокий голос звучит еще лучше, когда он смеется, и мне нравится, как огоньки пляшут в его глазах даже на экране...хотя я совершенно не понимаю, как слащаво это прозвучало в моей голове.

— Нам действительно нужно встретиться с капитаном, — напоминает нам Найлус после того, как все переводят дыхание. — Я дам вам знать, как все пройдет.

— Лучше вам, — отвечает Гаррус. — Будьте осторожны, вы оба. Я буду здесь... скучающий и бесполезный.

— От тебя есть польза. — Слова слетают с моих губ прежде, чем я осознаю, что собираюсь их произнести. Гаррус моргает, и его брови сдвигаются, а на лице появляется ухмылка. — А теперь я собираюсь притвориться, что никогда этого не говорил.

— У меня есть свидетель. И на этот раз тебе действительно стоит написать мне по электронной почте.

Жаль, что я не могу хотя бы притвориться, что у меня есть силы отрицать его проклятую улыбку. Я обещаю и говорю это искренне. Он прощается с нами обоими, и Найлус закрывает терминал.

Экран, который был включен до начала видеочата, снова появляется, и я узнаю его по видеозаписям и кратким описаниям миссии — это Эдем Прайм, планета, к которой мы сейчас приближаемся.

— Я слышал, что она прекрасна, — говорит Найлус, тоже разглядывая планету.

— Я слышала то же самое, но не могу сказать по личному опыту, — признаюсь я. — Это будет мой первый визит.

Он издает какой-то задумчивый звук, хотя я не совсем понимаю, почему такой простой факт требует дополнительных размышлений. Найлус поворачивается спиной к перилам и облокачивается на них так, что оказывается лицом ко мне, скрестив руки на широкой груди, с задумчивым выражением на лице. Ну, по крайней мере, я думаю, что это продуманно. Его определенно труднее понять, чем Гарруса, и я не знаю, что это — знаки клана, которые отвлекают от его лица, или то, что он Спектр.

Все еще наблюдая за мной, он наклоняет голову набок и смотрит на меня сверху вниз светло-зелеными глазами, которые при определенном освещении кажутся почти желтыми.

— Шепард, тебя это совсем не беспокоит, не так ли? Проводить время с турианцами — инопланетянами?

Я смеюсь, в основном от удивления по поводу такого поворота разговора.

— По-моему, я достаточно ясно выразилась, — замечаю я, заставляя его тоже усмехнуться. — Но нет, это не так. Я имею в виду, я замечаю различия. Я не собираюсь говорить вам, что я не вижу видов. Но...Мне даже нравятся эти различия. Если не считать твоих сверхчувств, я их ненавижу.

Найлус запрокидывает голову, чтобы рассмеяться. Когда он приходит в себя, он продолжает:

— Все по-другому, Шепард. Большинство представителей твоего вида, большинство людей, в лучшем случае все еще испытывают напряженность и тотальную ксенофобию. Вы, конечно, не единственный вид, виновный в этом, Духи знают, что мы это делаем, но это действительно необычно — встретить человека, который настолько... выше этого.

Я молчу, обдумывая свой ответ. Он прямо не спросил почему, но вопрос подразумевается, и он вполне обоснован. Я слышу это довольно часто, но обычно от людей, которые хотят знать, почему я не более лоялен к нашей стороне. В мой адрес прозвучало много сарказма и ругательств, но это заслуживает большего. И все же, как бы мне ни нравился Найлус, я не собираюсь рассказывать историю своей жизни новому другу с очень высоким военным званием — и даже не своему военному чину.

— Я видела много ненависти и кровопролития — даже до того, как пошла в армию, — говорю я ему, соглашаясь с тем, что в основном было правдой. — Так много всего произошло из-за того, что люди даже не пытались понять друг друга, а просто набрасывались друг на друга из-за своих разногласий. Может, я и не в состоянии это остановить, но я очень уверена, что не собираюсь в этом участвовать.

— Что ж, коммандер Шепард, — растягивая слова, произносит он, отрываясь от перил и игриво касаясь кончика моего носа когтем. — Это был правильный ответ.

Я удивленно моргаю, глядя на него — как из-за волнения в его тоне, так и из-за того, что он назвал меня полным титулом, — но нас прерывает звук открывающейся двери. Капитан Андерсон входит, чтобы присоединиться к нам, как раз вовремя, и Найлус застывает. Я чувствую, как он надевает маску строгого профессионализма; мне нужно научиться этому.

— Капитан, — приветствует его Найлус. — Я думаю, самое время рассказать Шепарду, что происходит.

Андерсон присоединяется к нам, и я смотрю на него, радуясь, что он выглядит, по крайней мере, немного смущенным.

— Я уверен, она что-то придумала.

— Когда вы из кожи вон лезете, чтобы подобрать "Спектра" для выполнения простого задания, вся команда думает, что происходит что-то еще. Я ценю, что меня наконец-то ввели в курс дела. — Будь у меня другой капитан или команда, я, возможно, не проявила бы дерзости. Но Андерсон знает меня лучше, чем кто-либо другой. Я придерживаюсь строгих правил, высказываю свое мнение, но я выполняю свою работу.

Найлус выходит первым, медленно направляясь в другой конец комнаты.

— Совет поручил мне, как части нормандской команды, тайно проникнуть на Иден Прайм.

Возможно, я не очень разбираюсь в межзвездной политике, но я знаю, что у Совета нет привычки интересоваться тем, что обнаруживают корабли Альянса. Корабль слегка покачивается, сигнализируя о том, что мы входим в атмосферу Иден Прайм.

— Ученые на Иден Прайм обнаружили какой-то древний радиомаяк, — объясняет Андерсон. — Нас попросили прибыть туда и восстановить его. Малозаметные системы "Нормандии" делают наш экипаж идеально подходящим для этой миссии.

— Иден Прайм, расположенный так близко к Траверсу, конечно, делает его целью, но так ли важен этот маяк, что нам нужна скрытность? — уточняю я. — И не то чтобы я тебя не люблю, но нам нужен Спектр.

Найлус снова поворачивается ко мне лицом и отвечает:

— Маяк протеанский.

Корабль снова качает, и на этот раз я думаю, что это может быть просто отражением моего собственного удивления. Благодаря военной школе и всему, что я прочитала, я многое знаю о древней и давно вымершей расе существ, которые создали Цитадель и ретрансляторы массы, на которые до сих пор опирается вся наша галактика. Их не стало почти пятьдесят тысяч лет назад, а мы все еще используем их технологии.

— Человечество не совершало открытий такого масштаба с тех пор, как мы нашли технологию ретрансляции на Марсе, — продолжает Андерсон. — Это...

— Капитан, — раздается в интеркоме голос Джокера. — Мы получили сообщение от команды с Иден Прайм. Я отправил его в комнату связи и думаю, вы захотите это увидеть.

Я сразу же насторожилась, когда Джокер заговорил серьезно. Это никак не может быть хорошим знаком.

Он запускает видео на одном из больших экранов, и мы все поворачиваемся к нему. Я оцениваю, что несколько неизвестных врагов ведут огонь по отрядам Альянса. Враг, должно быть, использует мощное оружие или биотику, учитывая все взрывы, которые мы слышим, и летающие обломки на экране.

В поле зрения появляется молодой солдат, стреляет во что-то, а затем снова поворачивается лицом к экрану. Он запыхался, а передача была плохой, поэтому мы смогли уловить только фрагменты.

— ...подвергся нападению...Мы...понесены тяжелые потери...маяк.

Я чувствую, как Найлус слегка заерзал рядом со мной в ответ на упоминание о маяке, и его беспокойство усилилось.

Солдат на экране получает удар и падает на бок, открывая нам вид на то, как остальные бойцы его подразделения стреляют и в них самих стреляют. Небо затянуто тучами, когда этим утром Джокер сообщил нам о солнечной погоде на планете. Громкий механический скрежет перекрывает звуки выстрелов, и солдаты замирают, глядя с широко раскрытыми ртами и глазами на что-то, чего мы не можем видеть, с благоговением и, как я понимаю, с ужасом, от которого можно наложить в штаны. Раздается взрыв, и камера падает, давая нам еще несколько быстрых вспышек, прежде чем погаснуть.

— После этого связь прервалась, — рассказывает нам Джокер. — Мы не можем ни с кем связаться.

Мой адреналин зашкаливает, когда я осознаю, что сейчас на земле нас поджидает враг, но есть кое-что еще.

— Джокер, ты можешь прокрутить видео назад? Медленно. — Он подчиняется, и я наблюдаю, как камера снова падает, прежде чем крикнуть: — Вот так, подержи ее.

Что бы ни было на экране, это только сбивает меня с толку и беспокоит еще больше. Объект, окруженный биотическими и кинетическими щитами, должно быть, является кораблем, поскольку он явно взлетает, но выглядит он как гигантский набор когтей. Это не похоже ни на что, что я когда-либо видела.

— Что это? — Спрашивает Андерсон, и в его голосе звучит такое же недоумение, как и у меня.

— Доложи о состоянии, Джокер, — командую я, срываясь с места. Я знаю, что двое других следуют за мной, когда Джокер подтверждает, что мы в десяти минутах от зоны приземления, а ближайший корабль Альянса прибудет через тридцать минут. Мы летим вслепую и в одиночку.

— Приземляйтесь как можно ближе к точке передачи, — говорит мне Андерсон.

— Мы отправимся группой, и нас ждет настоящая бойня, — замечает Найлус, когда мы достигаем моста. Я знаю, что он прав, но все равно поворачиваюсь к нему лицом, и турианец смеется, увидев выражение моего лица. — Все в порядке, Шепард. В любом случае, я лучше справлюсь сам.

— Мы можем разделиться на две команды, — предлагаю я, но Найлус только склоняет голову набок, и я знаю, что он не собирается сдаваться. И он старше меня по званию. Мы еще не были дружелюбны в присутствии группы высадки, но сейчас, похоже, не время беспокоиться о том, кто смотрит или слушает. — Блядь. Просто не делай глупостей. Я не могу представить себе ни одного крупного турианца, который разозлился бы, если бы ты пострадал в мое дежурство.

Найлус смеется и протягивает мне руку.

— Ты бы скучал по мне, и ты это знаешь.

— Очень верно, я бы скучала. — Я принимаю его жест и сжимаю его предплечье в своей руке, еще раз кивая ему, прежде чем отпустить своего друга. Я делаю глубокий вдох, готовясь отпустить его. — Джокер, доставь Найлуса в зону приземления В. Ты можешь подойти оттуда, Най, а я возьму с собой небольшой отряд.

Найлус и Андерсон оба кивают, не споря со мной, несмотря на их высокое командование — и на то, что это корабль Андерсона.

— Есть еще кое-что, Шепард, — говорит Найлус, отходя в сторону и прикладывая руку к кнопке вызова лифта. Я жду, пока он заходит внутрь. — Если ты проявишь себя здесь... возможно, два Спектра отнесут маяк обратно Совету. — Я ошеломленно моргаю, когда до меня доходит то, что он говорит, и Найлус одаривает меня уже ставшей привычной улыбкой. — Покажи мне, на что ты способна. Увидимся на другой стороне.

Двери лифта закрываются, скрывая его из виду.

Андерсон открывает рот, чтобы что-то сказать, но я поднимаю руку, останавливая его.

— Не сейчас. Мне нужно сосредоточиться на миссии. — Я вижу, что он одобряет это, но он ничего не говорит. — Дженкинс, готовься — пять минут. Хватай Аленко, скажи ему, что он с нами.

Я игнорирую восторженный возглас, который издает Дженкинс, прежде чем побежать — на самом деле бегом — по мостику в кабину пилотов. Я двигаюсь в другом направлении, хлопая ладонью по кнопке лифта, ведущего в грузовой отсек. Я бью по нему сильнее, чем нужно, и чувствую, что Андерсон все еще наблюдает за мной.

Несколько минут назад мы выполняли простую разведывательную миссию. Теперь Найлус в одиночку отправляется под огонь противника. И я могу оказаться Спектром?

Я делаю глубокий вдох и захожу в лифт, чтобы спуститься вниз. Казалось бы, один этаж — это совсем немного, но этот лифт ничем не лучше других в Цитадели. Мне удается выбраться и одеться, я уже надеваю нагрудные пластины, когда появляются Кайден и Дженкинс. Они торопятся, чтобы соответствовать моему темпу, и заканчивают вскоре после того, как я пристегиваю не менее четырех пистолетов к спине и пистолет к бедру.

Я держу его левой рукой и вытягиваю правой, что каждый командир, под началом которого я служил, комментировал и осуждал. Все они довольно быстро понимают, что я делаю то, что хочу, нарушая субординацию, и я делаю это крайне хорошо.

— Шепард. — Голос Найлуса звучит у меня в шлеме, он разговаривает со мной по каналу связи. Его голос немного отдаленный и хриплый, но я слышу, как он говорит: — Ситуация... на самом деле, довольно дерьмовая.

— Профессиональное мнение, Спектр?

Он тихо смеется.

— Ты же меня знаешь. В любом случае, спускайся сюда и направляйся к месту раскопок, следи за маяком. Я свяжусь с тобой.