Волчица и пергамент. Том 11

— Выборщик Дюран сразу же осознал выгоды этого замысла.

При всей своей абсурдности этот замысел по природе совершенно отличался от предсказания затмения.

— В отличие от сомнительного пророчества, открытие новой дороги может поднять выборщика в глазах людей и тем самым стать его спасением.

— Миссия короля — явить всем надежду, — заявила Миюри.

Удивлённый столь размашистым заявлением, Коул посмотрел на Миюри — у той был счастливый, застенчивый вид вместо её обычного гордого выражения лица.

— Это просто понять. Потому что мой брат сам такой.

Застигнутый врасплох этим выпадом, Коул невольно отвёл взгляд.

Лицо Миюри тут же вернуло себе гордое выражение, и она, усмехнувшись, записала что-то пером на бумагу.

— Ты же говоришь людям: "Срубите эти деревья, уберите эти камни, и вы достигните земли обетованной", так? Так говорит мой брат тем, кто страдает от Церкви, так говорит король тем, кто заперт крутыми горами. Единственное различие, да?

— Действительно...

У Коула мелькнуло сомнение, не было ли её обычное ребячество притворным. Нет, Миюри находилась на середине своего взросления, время, вероятно, напоминавшее неустойчивость весны, когда может показаться, что уже пришло лета, а на следующий день ударяли морозы.

Коул прочистил горло и вернулся к своему рассказу:

— Как бы то ни было, выборщик Дюран одобрил этот замысел. Кроме того, если мы откроем дорогу от Убана на юг, это принесло бы большую пользу и нам.

— Из самой глубины гор мы сможем попасть прямо в южные земли, так?

— Да. Говорят, что из дворца папы там, на юге в ясный день даже можно различить горы Убана. Вот как.

И дело состояло не только в том, чтобы открыть возможность передвижения людей и товаров в Убан и обратно, а также оказать услугу выборщику Дюрану. Открытие пути могло стать настоящим переломом в противостоянии с Церковью. До сих пор южное духовенство жило себе спокойненько. Но если в горах, отделявших их от севера, открылась дыра для свежего северного ветра, им бы пришлось испытать на себе его пронизывающее действие.

— Но есть ведь и немало сложностей, верно? — спросила Миюри, уже закрывшая свою рукопись и возвратившая перо на его место на кожаном поясе.

Она не только слушала то, что рассказывал Коул, она ещё и обдумывала услышанное.

— Верно. Пусть торговый дом Арберка и согласился с замыслом, но он относится к союзу Рувик, поэтому торговцам Арберка надо быть начеку. Да и сам утраченный путь будет непросто найти и откопать. Набрать и прокормить людей также обойдётся недёшево. Для правителя в его денежной ситуации это просто невозможно. Да и если бы деньги он собрал, отправка из его города большого числа людей ослабила бы его защиту. Это привлекло бы внимание желающих воспользоваться его шатким положением, спровоцировав их на мятеж.

Миюри, слушая, фыркала и раздувала ноздри, её хвост ходил из стороны в сторону всё резче и сильнее.

— Кроме того, госпожа Амаретта примерно нашла место падения луны, сброшенной Медведем-Лунобивцем, и тут, похоже, тоже имеется немалое затруднение.

Подробная карта могла принадлежать только правителю и хранилась в особняке Дюрана. Выслушав Амаретту, потомок короля-наёмника указал на карту и произнёс:

— Эта земля давно заброшена, в том лесу живут те, кто не может жить в мире людей.

Порыв ветра взъерошил чёлку Миюри. Захлопали паруса, морские птицы поднялись к небу выше ветра. Усилилась качка, и Коул схватился за край борта, пытаясь справиться с морской болезнью, и в этот момент он увидел место, куда они плыли, — небольшой островок вдали.

— Наш черёд? — спросила Миюри, ярко сверкнув красноватыми глазами и клыками.

Сила тех, кого нельзя открывать людям. Если только другая сторона не принадлежала к тому же миру. И с этой стороны присутствие Миюри с Иленией могло только обнадёживать.

Впрочем, сейчас положение было иным.

— Нет, просто в мире всегда находятся люди, которым приходится избегать человеческого общества.

Ответом Коулу был недоумённый взгляд Миюри.

Ньоххира, деревня горячих источников, музыки и песен. Миюри, родившейся и росшей там, было трудно представить, что в большом мире мог существовать особый мирок.

Возможно, желание ограждать детей от тёмной стороны мира являлось проявлением излишней опеки.

Нет, Миюри должна была выдержать соприкосновения с ним, подумал Коул. Тщательно подбирая слова, он сказал:

— Есть люди, которых изгоняют по разным причинам из городов и сёл, это могут быть те, кто совершил преступление, или побеждённые в войнах. Ещё люди, объявленные причиной эпидемий или стихийных бедствий. А иногда целые селения снимаются с места и отправляются в путь.

Ни в одном городе или селе не будут охотно принимать странников сомнительной репутации.

Те, кому некуда идти, кто избегает внимания обычных людей, часто поселяются под сводом деревьев, и даже взор Господа, кажется, не мог их там достать.

— Это густой лес, через который уже много лет не проходят дороги. Кроме того, лес этот расположен на границе земель, которыми управляет выборщик, его принадлежность оспаривается соседними землевладельцами, там нельзя на кого-либо полагаться.

Такие люди появлялись и в горах Ньоххиры, но им трудно пережить там снежные зимы, и то, что от них остаётся, быстро исчезает под опавшей листвой. Так что проблем с такими людьми Ньоххира не знала.

— Будет трудно вести поиски в лесу, в котором много таких людей. Если дела сложатся неудачно, мы можем нарваться на настоящее сражение.

Борьба с обитавшими в лесах разбойниками являлась головной болью землевладельцев, обладавших большими территориями. Да и бедные странники, которых нельзя было прогонять, также настроения не улучшали. Коулу не хотелось, чтобы Миюри знала об этой тёмной стороне мира... Он задумался об этом, но уже через мгновение Миюри, тоже что-то быстро прикинув, заявила:

— Ну, я думаю, всё будет хорошо.

— Э?

В поисках подтверждения своих слов Миюри снова открыла рукопись со своими рассказами.

— Значит, люди, живущие в лесах, так? — уточнила она, листая рукопись, вскоре то, что она искала, было, наверное, найдено. — "Великий грабитель в зелёном капюшоне".

Волчьи уши Миюри торжествующе поднялись вверх.

— Грабители, живущие в лесу, — это хорошие грабители, отбирающие деньги у плохих богатеев и раздающие их нуждающимся!

Ну как? Разве это не потрясно? — казалось, говорило её лицо, однако взгляд её был серьёзным.

Разговор шёл о выборщике Дюране, и тут вылезла эта на удивление странная история, впрочем, Миюри же ещё была ребёнком.

— Так что всё будет хорошо. У них в почёте праведность и сострадательность. Ещё у них есть луки, их стрелы способны огибать деревья и даже попадать в маленький глаз кролика. Сомневаюсь, что даже армия короля-наёмника смогла бы победить их!

"Грабитель в зелёном капюшоне" — это история про знаменитого грабителя, известная даже детям. Коул тяжело вздохнул и положил ладонь на голову Миюри.

— Это сказка. А то — серьёзная действительность.

— Брат, ты ничего не понимаешь! — прокричала Миюри и, оттолкнув руку Коула, показала в море. — Я о том, что это похоже на тот остров, разве нет?

Коул не нашёл слов.

Мошенники могут обманывать людей, потому что примешивают долю правды к своей лжи. Примерно так же тяга Миюри к фантазиям неискоренима, ибо она подкрашена под цвет действительности.

— То, что там... — заговорил, было, Коул, но Миюри перебила его на полуслове.

— Когда я плакала в своей комнате от одиночества, расставшись с братом, люди торгового дома мне много чего рассказали. Тот, кто отвоевал этот остров у его бывшего владельца, был рыжебородый мужчина, любивший выпивку и ещё больше свободу, он был пиратом, прошёл через сражение в бурном море и в итоге отдал остров торговцам!

Насколько Коул знал, являясь заложницей в Арберке, Миюри хорошо поладила с торговцами, которые научили её пользоваться абаком, ещё она с удовольствием помогала им разгружать корабли, в общем, вела достаточно весёлую жизнь. Может, она и чувствовала в какой-то мере одиночество, но уж точно не проводила время в слезах.

Отвернувшись от нывшей юной волчицы, Коул тяжело вздохнул.

Ему было тревожно, потому что в байках торговцев заключалась доля правды. Их корабль направлялся к острову, на котором скрывалась сбежавшая девушка-астроном. Вопрос о правах на территорию острова был покрыт туманом, теперь это был оплот торговцев, занимавшихся сомнительными сделками.

— И если на этом острове жил великий пират, почему бы том лесу не жить великому разбойнику, правда? Как правило, известный тебе, брат, мир — это лишь малая часть мира на самом деле!

Этого Коул не мог отрицать, ему часто приходило на ум, не превосходила ли его Миюри широтой познаний. Эта девушка, дружелюбная и умная от природы, быстро сходилась с людьми, где бы ни оказывалась, и, как губка, впитывала всё, чему могла у них научиться.

Поэтому Коул отказался от намерения переубедить её, и ему ничего не оставалось, кроме как, мягко отодвинув руками приблизившуюся вплотную Миюри, признать:

— Корабль-призрак действительно существовал...

И они сейчас сами плыли на этом корабле-призраке. Крысы ловко сновали по палубе и бортам корабля. Это были не воришки, подбиравшиеся к грузу и припасам на корабле, а моряки, управлявшие кораблём.

— Именно. Потому-то мой брат и не может увидеть мир шире!

Её осуждающий взгляд, вероятно, был вызван тем, что она всё ещё сердилась на него из-за того, что он оставил её заложницей в Арберке.

Корабль продолжал плавно двигаться под ясным небом. Впереди был остров Кобб.

Остров с сомнительной репутацией, на котором распоряжались торговцы.

Остров Кобб разместился на полпути от королевства Уинфилд до большой земли. Когда-то он был территорией королевства, но к настоящему времени вопрос его принадлежности был неясен, но сейчас на нём распоряжались торговцы, сделав его одним из центров контрабанды.

Благодаря этому ничьё внимание не будет привлечено, если на острове будет скрываться загадочный астроном или в порт зайдёт большой корабль сомнительного происхождения. Мало нашлось бы островов, более удобных для тайной встречи.

Сойдя на остров, Коул с Миюри немедленно перешли на другой корабль.

На длинном столе, установленном на палубе, были разложены листы пергамента. Сидевшие за столом люди были похожи на аристократов, у торговцев, похоже, были свои причуды, и эти люди, должно быть, прибыли на встречу на острове в качестве советников.

— Наконец-то ты пришёл, достопочтенный кардинал, — сказала Коулу особа, стоявшая в центре, повернувшись с самой дружелюбной улыбкой.

— Прости, что заставил тебя ждать, досточтимая Хайленд.

— Я имела в виду, что мне не терпелось снова встретиться с тобой, в этом смысле я действительно ждала, — пояснила Хайленд и перевела взгляд на Миюри в одеяние святой, стоявшую рядом с Коулом. — Доброго дня, госпожа святая.

— Доброго настроения. Досточтимая Хайленд, — быстро ответила Миюри с лёгким поклоном.

Девушка-сорванец, она смотрела на Коула холодным лягушечьим взглядом, когда тот пытался ей объяснять правила хорошего поведения, и пропускала мимо ушей его слова, но при этом дворцовый этикет она очень хотела изучить. Её жесты сейчас были выверены, как у лицедеев, разыгрывавших пьесы, Миюри играла святую. Даже одеяние святой, кажется, совершенно не мешало ей забавляться.

— Госпожа святая сегодня тоже выглядит прекрасной... Но это что?

Мудрая лиса из сказки обманывала забредших в лес людей, притворяясь человеком. Её выдавал кончик хвоста, показывавшийся из-под плаща, а солнечную святую подвели высоко закатанные рукава. Закатывать рукава несвойственно настоящим святым. От похвалы Хайленд у Миюри раздулись ноздри, а после вопроса принцессы она выронила из руки большой, выше её роста, гарпун, и тот стукнулся о пол.

— Я собиралась, пока будет проходить встреча, добыть еды для всех.

Коул не стал делать ей замечание, он лишь молился, чтобы она не простудилась — вода была достаточно холодной.

А Хайленд, любившая Миюри, была просто в восторге.

— Это и вправду весёлое занятие! — сказала она, после чего повернулась к собравшимся. — Ладно, давай побыстрее покончим с нашими делами, чтобы ничто не испортило удовольствие от еды!

Конечно же, Коул пришёл на встречу с Хайленд не для того, чтобы поесть рыбы, что поймает Миюри. Причиной стал тот дикий замысел, который был вызван суетой вокруг девушки-астронома Амаретты.

Проследив взглядом за Миюри, отправившейся на берег с гарпуном в руках, Хайленд повернулась к Коулу и, улыбнувшись, произнесла:

— Твоё письмо меня по-настоящему удивило. Сначала пророчество затмения, затем, чтобы утихомирить тех, кто был готов драться за это пророчество, объединить силы с союзом Рувик. В следующем письме, наверное, будет о том, чтобы схватиться за край одежды Господа?

Принцесса снова улыбнулась, теперь с явным озорством, и Коул невольно отшатнулся.

— Вечно я доставляю тебе столько беспокойства, досточтимая Хайленд, — произнёс он от чистого сердца, но её улыбка исказилась досадой.

— Кончай это. Сначала Эшьютадт, потом Убан, правитель которого выборщик Дюран оказался в долгу перед тобой за оказанную услугу. А сверх того еще и усилия по заключению договорённости с частью союза Рувик, с которым мы имели сложности. Как это можно назвать, если не подвигом? Когда я сама побывала на большой земле с попыткой уговорить епископов городов, это обернулось настоящим провалом.

Произошло это как раз тогда, когда Коул только-только покинул Ньоххиру. Хайленд посетила города на большой земле, епископы которых отличались большей добропорядочностью, и пыталась уговорить их присоединиться к ней в борьбе против Церкви, её усилия не принесли результатов, из-за чего принцесса серьёзно упала духом.

— В процессе борьбы против Церкви я поняла, что наша с тобой встреча была не иначе как предначертана Господом. Другими словами, Господь явил нам, что эта борьба — истинная.

Хайленд снова весело улыбнулась, но, вероятно, заметила, что Коул воспринял её похвалу как чрезмерную. Она отвернулась к столу, словно для того, чтобы не давить этим на него, и указала на разложенные на столе пергаменты.

— К счастью, я тоже могу кое с чем помочь. Это всё было обоснованием вашего замысла, так?

— Д-да. Есть многое, с чем я предполагаю справиться самостоятельно.

— Ху-ху, — издала смешок Хайленд и взяла лист пергамента со стола. — Прежде всего, остаётся возможность предательства со стороны торговцев Арберка, но не стоит об этом излишне волноваться. Хотя все и говорят: "союз Рувик", истина, похоже, имеет другой окрас.

— Истина? — переспросил Коул.

Хайленд оглянулась на необычно выглядевших торговцев, ожидавших наискосок сзади от неё. Они были богато одеты и, вероятно, являлись маститыми торговцами королевства.

Один торговец шагнул вперёд.

— Рад, что мы смогли, наконец, встретиться с досточтимым Предрассветным кардиналом.