Гарри Поттер и философский камень. Глава 15

Гарри заметил, что Хагрид выглядит очень обеспокоенным.

— Может ли оборотень убивать единорогов? — Гарри спросил.

— Недостаточно быстро, — сказал Хагрид. — Поймать единорога не так-то просто, это могущественные волшебные существа. Я никогда раньше не видел, чтобы кто-нибудь из них пострадал.

Они прошли мимо замшелого пня. Гарри слышал журчание воды; должно быть, где-то поблизости был ручей. Тут и там на извилистой тропинке все еще виднелись пятна крови единорога.

— Ты в порядке, Гермиона? — Прошептал Хагрид. — Не волнуйся, она не могла уйти далеко, если так сильно пострадала, и тогда мы сможем СПРЯТАТЬСЯ ЗА ТЕМ ДЕРЕВОМ!

Хагрид схватил Гарри и Гермиону и оттащил их с тропинки за высокий дуб. Он вытащил стрелу, вставил ее в арбалет и поднял его, готовый выстрелить. Все трое прислушались. Неподалеку что-то скользило по опавшим листьям: звук был такой, словно по земле волочился плащ. Хагрид, прищурившись, вглядывался в темную тропинку, но через несколько секунд звук затих вдали.

— Я так и знал, — пробормотал он. — Здесь есть кое-что, чего не должно быть.

— Оборотень? — Предположил Гарри.

— Это был не оборотень и не единорог тоже, — мрачно сказал Хагрид. — Хорошо, следуйте за мной, но теперь осторожно.

Они пошли медленнее, прислушиваясь к малейшему звуку. Внезапно на поляне впереди что-то определенно шевельнулось.

— Кто там? — Позвал Хагрид. — Покажись, я вооружен!

И на поляну вышел... Кто это был — человек или лошадь? До пояса мужчина с рыжими волосами и бородой, но ниже виднелось блестящее каштановое тело лошади с длинным рыжеватым хвостом. У Гарри и Гермионы отвисла челюсть.

— О, это ты, Ронан, — с облегчением сказал Хагрид. — Как ты? — спросил он.

Он подошел к кентавру и пожал ему руку.

— Добрый вечер, Хагрид, — сказал Ронан. У него был глубокий, печальный голос. — Ты собирался застрелить меня?

— Осторожность не помешает, Ронан, — сказал Хагрид, похлопывая по своему арбалету. — В этом лесу бродит что-то нехорошее. Кстати, это Гарри Поттер и Гермиона Грейнджер. Ученики в школе. А это Ронан, вы двое. Он кентавр.

— Мы заметили, — слабым голосом произнесла Гермиона.

— Добрый вечер, — поздоровался Ронан. — Студенты, не так ли? И многому ли вы учитесь в школе?

— Эм...

— Немного, — робко ответила Гермиона.

— Немного. Ну, это уже кое-что. Ронан вздохнул. Он запрокинул голову и уставился в небо. — Марс сегодня яркий.

— Ага, — сказал Хагрид, тоже поднимая взгляд. — Слушай, я рад, что мы встретились, Ронан, потому что там пострадал единорог, ты ничего не видел?

Ронан ответил не сразу. Он, не мигая, уставился вверх, затем снова вздохнул.

— Невинные всегда становятся первыми жертвами, — сказал он. — Так было испокон веков, так есть и сейчас.

— Да, — сказал Хагрид, — но ты видел что-нибудь, Ронан? Что-нибудь необычное?

— Марс сегодня яркий, — повторил Ронан, в то время как Хагрид нетерпеливо наблюдал за ним. — Необычно яркий.

— Да, но я имел в виду что-нибудь необычное поближе к дому, — сказал Хагрид. — Так ты не заметил ничего странного?

И снова Ронану потребовалось некоторое время, чтобы ответить. Наконец, он сказал:

— Лес скрывает много тайн.

Движение среди деревьев позади Ронана заставило Хагрида снова поднять лук, но это был всего лишь второй кентавр, черноволосый, крепкий и выглядевший еще более диким, чем Ронан.

— Привет, Бэйн, — сказал Хагрид. — Все в порядке?

— Добрый вечер, Хагрид, надеюсь, ты в порядке?

— Достаточно хорошо. Слушай, я просто хотел спросить Ронана, не видел ли ты здесь в последнее время чего-нибудь странного? Тут ранен единорог — ты что-нибудь знаешь об этом?

Бэйн подошел и встал рядом с Ронаном. Он посмотрел в небо.

— Марс сегодня яркий, — просто сказал он.

— Мы слышали, — сердито сказал Хагрид. — Ну, если кто-нибудь из вас что-нибудь увидит, дайте мне знать, хорошо? Тогда мы уходим.

Гарри и Гермиона последовали за ним с поляны, оглядываясь через плечо на Ронана и Бейна, пока деревья не скрыли их из виду.

— Никогда, — раздраженно сказал Хагрид, — не пытайся получить прямой ответ от кентавра. Проклятые звездочеты. Их не интересует ничего ближе Луны.

— И много их здесь? — спросила Гермиона.

— О, их довольно много. ...В основном они держатся особняком, но всегда готовы прийти на помощь, если я захочу с ними поговорить. Они глубокие люди, кентавры. ...они многое знают. ...просто не подают виду особо.

— Как ты думаешь, это был кентавр, которого мы слышали раньше? — спросил Гарри.

— Тебе не показалось, что это был звук копыт? Нет, если ты спросишь меня, это то, что убивает единорогов — никогда раньше не слышал ничего подобного.

Они пошли дальше сквозь густые темные деревья. Гарри продолжал нервно оглядываться через плечо. У него было неприятное чувство, что за ними наблюдают. Он был очень рад, что с ними был Хагрид и его арбалет. Они как раз миновали поворот тропинки, когда Гермиона схватила Хагрида за руку.

— Хагрид! Смотри! Красные искры, остальные в беде!

— Вы двое, подождите здесь! — Крикнул Хагрид. — Оставайтесь на тропинке, я вернусь за вами!

Они услышали, как он ломится прочь через подлесок, и стояли, испуганно глядя друг на друга, пока не перестали слышать ничего, кроме шелеста листьев вокруг них.

— Ты же не думаешь, что они пострадали, правда? — прошептала Гермиона.

— Мне все равно, пострадал ли Малфой, но если что-то случилось с Невиллом. ...в первую очередь, это наша вина, что он здесь.

Минуты тянулись незаметно. Казалось, их слух обострился больше обычного. Гарри, казалось, улавливал каждый вздох ветра, каждый треск веток. Что происходит? Где остальные?

Наконец громкий хруст возвестил о возвращении Хагрида. С ним были Малфой, Невилл и Клык. Хагрид был в ярости. Малфой, похоже, подкрался к Невиллу сзади и схватил его в шутку. Невилл запаниковал и пустил искры.

— Нам повезет, если мы что-нибудь поймаем, учитывая шум, который вы двое подняли. Итак, мы меняемся группами — Невилл, ты остаешься со мной и Гермионой, Гарри, ты идешь с Клыком и этим идиотом. Извини, — шепотом добавил Хагрид, обращаясь к Гарри, — но ему будет труднее напугать тебя, а нам нужно с этим покончить.

Итак, Гарри отправился в самое сердце леса вместе с Малфоем и Клыком. Они шли почти полчаса, все глубже и глубже углубляясь в лес, пока тропинка не стала почти непроходимой из-за густых деревьев. Гарри показалось, что кровь становится все гуще. На корнях дерева виднелись брызги, как будто бедное существо билось от боли совсем рядом. Гарри увидел впереди поляну сквозь переплетенные ветви древнего дуба.

— Смотри, — пробормотал он, протягивая руку, чтобы остановить Малфоя.

Что-то ярко-белое блестело на земле. Они подошли ближе.

Это действительно был единорог, и он был мертв. Гарри никогда не видел ничего более прекрасного и печального. Его длинные, стройные ноги торчали под странными углами там, где он упал, а жемчужно-белая грива разметалась по темным листьям.

Гарри уже сделал шаг к нему, когда какой-то скользящий звук заставил его замереть на месте. Куст на краю поляны задрожал. ...Затем из тени, словно подкрадывающийся зверь, по земле поползла фигура в капюшоне. Гарри, Малфой и Фанг замерли как вкопанные. Фигура в плаще приблизилась к единорогу, склонила голову над раной на боку животного и начала пить его кровь.

— ААААААААААААААААААААААА!

Малфой издал ужасный вопль и бросился наутек — то же самое сделал и Клык. Фигура в капюшоне подняла голову и посмотрела прямо на Гарри — по ее лицу стекала кровь единорога. Она поднялась на ноги и быстро подошла к Гарри — он не мог пошевелиться от страха.

Затем голову пронзила боль, какой он никогда раньше не испытывал; шрам словно обожгло огнем. Полуослепший, он отшатнулся назад. Позади себя он услышал топот копыт, и что-то перепрыгнуло через Гарри, бросившись на фигуру.

Боль в голове Гарри была такой сильной, что он упал на колени. Прошла минута или две. Когда он поднял глаза, фигура исчезла. Над ним стоял кентавр, не Ронан и не Бэйн; этот выглядел моложе; у него были светло-русые волосы и фигура паломино. (светло-светло коричневая)

— С тобой все в порядке? — спросил кентавр, поднимая Гарри на ноги.

— Да— спасибо— что это было?

Кентавр не ответил. У него были удивительно голубые глаза, похожие на бледные сапфиры. Он внимательно посмотрел на Гарри, задержав взгляд на багровом шраме, который выделялся на лбу Гарри.

— Ты — мальчик Поттер, — сказал он. — Тебе лучше вернуться к Хагриду. В это время в лесу небезопасно, особенно для тебя. Ты умеешь ездить верхом? Так будет быстрее.

— Меня зовут Фиренц, — добавил он, опускаясь на передние лапы, чтобы Гарри мог вскарабкаться к нему на спину.

Внезапно с другой стороны поляны послышался топот копыт. Ронан и Бэйн выбежали из-за деревьев, их бока вздымались и были мокрыми от пота.

— Фиринц! — Прогремел Бэйн. — Что ты делаешь? У тебя на спине человек! Неужели тебе совсем не стыдно? Ты что, обычный мул?

— Ты понимаешь, кто это? — спросил Фиренц. — Это мальчик Поттер. Чем быстрее он покинет этот лес, тем лучше.

— Что ты ему говорил? — прорычал Бэйн. — Помни, Фиренц, мы поклялись не противопоставлять себя небесам. Разве мы не читали о том, что должно произойти, в движении планет?

Ронан нервно ковырял землю.

— Я уверен, Фиренце думал, что поступает как лучше, — сказал он своим мрачным голосом.

Бэйн в гневе взбрыкнул задними ногами.

— К лучшему! Какое отношение это имеет к нам? Кентавры обеспокоены тем, что было предсказано! Не наше дело бегать, как ослы, за заблудившимися людьми в нашем лесу!

Фиренц внезапно в гневе встал на дыбы, так что Гарри пришлось схватить его за плечи, чтобы удержаться на ногах.

— Ты что, не видишь этого единорога? — Фиренц заорал на Бэйна. — Ты что, не понимаешь, почему его убили? Или планеты не посвятили тебя в этот секрет? Я сражаюсь с тем, что скрывается в этом лесу, Бэйн, да, и люди будут рядом со мной, если понадобится.

И Фиренц развернулся; Гарри вцепился в него изо всех сил, и они скрылись за деревьями, оставив Ронана и Бэйна позади.

Гарри понятия не имел, что происходит.

— Почему Бэйн такой злой? — спросил он. — Кстати, от чего это ты меня спас?

Фиренц перешел на шаг, предупредив Гарри, чтобы он не поднимал головы из-за низко нависающих веток, но не ответил на вопрос Гарри. Они так долго пробирались сквозь деревья в молчании, что Гарри подумал, что Фиренц больше не хочет с ним разговаривать. Однако они проезжали через особенно густую рощу, когда Фиренц внезапно остановился.

— Гарри Поттер, ты знаешь, для чего используется кровь единорога?

— Нет, — ответил Гарри, удивленный странным вопросом. — Мы использовали только рог и волосы из хвоста в зельеварении.

— Это потому, что убить единорога — чудовищная вещь, — сказал Флоренц. — Только тот, кому нечего терять и кто может приобрести все, способен на такое преступление. Кровь единорога сохранит вам жизнь, даже если вы будете на волосок от смерти, но ужасной ценой. Ты убил что-то чистое и беззащитное, чтобы спасти себя, и у тебя будет только половина жизни, проклятая жизнь, с того момента, как кровь коснется твоих губ.

Гарри уставился на затылок Флоренца, отливавший серебром в лунном свете.

— Но кто же мог быть в таком отчаянии? — подумал он вслух. — Если ты будешь проклят навеки, лучше умереть, не так ли?

— Да, — согласился Фиренц, — если только все, что вам нужно, это остаться в живых достаточно долго, чтобы выпить что-нибудь еще — что-нибудь, что вернет вам полную силу и могущество, что-то, что будет означать, что вы никогда не сможете умереть. Мистер Поттер, знаете ли вы, что спрятано в школе в этот самый момент?

— Философский камень! Конечно же, Эликсир жизни! Но я не понимаю, кто...

— Можете ли вы назвать кого-нибудь, кто много лет ждал возвращения к власти, кто цеплялся за жизнь, ожидая своего шанса?

Сердце Гарри словно сжалось в железный кулак. Сквозь шелест деревьев он, казалось, снова услышал то, что Хагрид сказал ему в ту ночь, когда они встретились: "Некоторые говорят, что он умер. По-моему, это чушь собачья. Не знаю, осталось ли в нем достаточно человеческого, чтобы умереть".

— Ты хочешь сказать, — прохрипел Гарри, — что это был Вол...

— Гарри! Гарри, с тобой все в порядке?

Гермиона бежала к ним по тропинке, Хагрид, пыхтя, следовал за ней.

— Я в порядке, — сказал Гарри, сам не понимая, что говорит. — Единорог мертв, Хагрид, он вон на той поляне.

— Здесь я тебя оставлю, — пробормотал Фиренц, когда Хагрид поспешил осмотреть единорога. — Теперь ты в безопасности.

Гарри соскользнул с его спины.

— Удачи, Гарри Поттер, — сказал Флоренс. — Планеты и раньше считывались неправильно, даже кентаврами. Надеюсь, это один из таких случаев.

Он развернулся и поскакал обратно в чащу леса, оставив дрожащего Гарри позади себя.

Рон заснул в темной гостиной, ожидая их возвращения. Он прокричал что-то о нарушениях правил квиддича, когда Гарри грубо встряхнул его, чтобы разбудить. Однако через несколько секунд Гарри с широко раскрытыми глазами начал рассказывать ему и Гермионе о том, что произошло в лесу.

Гарри не мог сидеть. Он расхаживал взад-вперед перед камином. Его все еще трясло.

— Снейп хочет заполучить Камень для Волдеморта. ...а Волдеморт ждет в лесу. ...и все это время мы думали, что Снейп просто хочет разбогатеть.

— Прекрати произносить это имя! — испуганно прошептал Рон, как будто боялся, что Волдеморт может их услышать.

Гарри не слушал.

— Фиренц спас меня, но он не должен был этого делать.. .. Бэйн был в ярости. ...он говорил о вмешательстве в то, что, по словам планет, должно произойти. ...Они должны показать, что Волдеморт возвращается. ...Бэйн считает, что Фиренце должен был позволить Волдеморту убить меня. ...Полагаю, это тоже предначертано звездами.

— Прекрати произносить это имя! — Прошипел Рон.

— Так что все, чего мне теперь остается ждать, — это когда Снейп украдет Камень, — лихорадочно продолжал Гарри, — тогда Волдеморт сможет прийти и прикончить меня. ...Что ж, я полагаю, Бэйн будет счастлив.

Гермиона выглядела очень испуганной, но у нее нашлись слова утешения.

— Гарри, все говорят, что Дамблдор — единственный, кого Сам-Знаешь-Кто когда-либо боялся. Когда Дамблдор рядом, Сам-Знаешь-Кто тебя не тронет. В любом случае, кто сказал, что кентавры правы? Для меня это звучит как предсказание судьбы, а профессор Макгонагалл говорит, что это очень неточная область магии.

Небо посветлело, прежде чем они перестали разговаривать. Они легли спать измученные, с болью в горле. Но сюрпризы этой ночи на этом не закончились.

Когда Гарри откинул простыни, он обнаружил под ними свою мантию-невидимку, аккуратно сложенную. К ней была приколота записка:

"На всякий случай."