"Алая". книга первая: "Герой" главы 1-4

— Зовите меня Хэвард, этого достаточно.

— Безродный бродяга что-ли?

На колкое замечание незнакомец промолчал. На свете было много людей из ниоткуда, без прошлого, а иногда и без будущего. В этом не было ничего необычного. Человеческая жизнь на Алой стоила слишком мало, если за ней не стояла власть или реальная сила.

— Как хочешь. Только объяснять, откуда ты взялся и как нашел это место, все равно придется. В наших краях случайные встречи не к добру. Новые люди здесь редкие гости, — он ухмыльнулся. — Среди таких часто встречаются те, кого проще сразу прикончить, чтобы не тратить время.

Ван намекающе поправил ледоруб за поясом. Он хотел, чтобы Хэвард сразу понял, с худыми намерениями сюда лучше не приходить. К сожалению, нужного эффекта ни слова, ни указанный жест не произвели. Но и скрывать чего-либо незнакомец не стал.

— Сюда пришел из "Пустыни смерти", где повстречал старого охотника на тюленей. Он и указал мне дорогу. Я обычный путешественник, совершивший долгий поход к леднику Ольда, к святым местам. Дойдя до границ проклятых земель, посетив памятник легендарным героям и "Стену надежды" я, наконец, возвращаюсь обратно. Направляюсь в королевство Харгьярд, названого именем одного из трех великих змеев. У меня нет ценностей, опасных вещей и вещей мертвых.

Дальше Хэвард подробно описал встречу со старым охотником, его приметы и место, где это произошло.

На Алой встречалось немало паломников, искателей сокровищ, да просто мечтателей разных мастей, устремляющихся на поиски легендарных святых мест на леднике Ольда. Кто-то искал там славы, кто-то веры, кто-то просто испытаний для тела и духа. Были и те, кто пытался на этом нажиться. Причины у всех были разные, цель — одна. Как правило, таких людей считали не совсем нормальными, а то и просто самоубийцами. Большая часть из отваживавшихся не доходила даже до пограничья. "Железные зубья", как назывались скалистые равнины, служили препятствием не хуже печально известной "Ледяной пустыни смерти". Та и вовсе похоронила в своих объятиях несчетное количество людей и кораблей.

Бескрайняя пустошь была слишком сурова для любого, посягнувшего ступить на ее территорию. Не меньше половины пустыни пролегало над замерзшим морем, оказавшим сильное влияние на её переменчивый рельеф. Кого не убивал климат и предательские ловушки пустыни, погибали либо от истощения, либо становились добычей хищников.

Многие бросали свою затею, едва дойдя до "Стены надежды", и настороженность ванов была обоснована. Хотя, их реакция оказалась весьма странной. Они громко расхохотались, переглянувшись между собой. Похоже, они приняли путника за очередного сумасшедшего, помешавшегося от одиночества.

— Нет, ты точно мертвый, — хохотнул более молодой ван. — Не лежалось в могиле, решил прогуляться? Человек, ты сколько времени блуждал по пустыне? Эпоху?

— У него же ветер в голове гуляет, — поддержал своего напарника второй.

— Это в каком году ты отправился к "Стене надежды"? Небось, еще до пятого похода? Надо же, королевство Харгьярд. Что-то не похож ты на седого старика. Для того, чтобы туда вернуться надо было придти лет двадцать назад, а то и больше. Какой сейчас год, знаешь?

— Двадцать второй от окончания пятого святого похода к "Стене надежды".

— Гляди, верно, — удивился ван. — Я уж думал, он назовет трехзначную дату прошлой эры. Путник, можешь не торопиться, Харгьярда, одного из трех крупнейших королевств Алой, нет на картах вот уже как двадцать лет. Оно ненадолго пережило своего последнего короля, сгинувшего в том походе.

— Это правда? — помедлив, спросил Хэвард. Его ледяное спокойствие на секунду дало трещину, отразившись на лице какой-то мрачной решимостью. Но, он быстро вернул себе прежнее хладнокровие.

— Конечно, правда. Ничего себе ты отстал от жизни. Так когда ты отправился в пустыню, в каком году?

— В самом начале пятой войны за чистую кровь.

Оценив, сколько всего он пропустил, ваны, все же, отнеслись к нему с пониманием. Больше смеяться над ним они не стали.

— Надеюсь, оно того стоило, — сказал старший из караульных.

— Я тоже надеюсь, — отозвался Хэвард.

— Если ты действительно простой паломник, можешь проходить. Но, мы должны убедиться, что это так. Все говорят, что при них нет ни денег, ни ценностей, но... — глаза молодого вана жадно заблестели. Он хотел положить руку на плечо путнику, но неожиданно промахнулся и провалился вперед. Кувыркнувшись через голову, он с глухим ударом рухнул на землю. Хэвард, казалось, даже не пошевелился.

— У меня действительно ничего ценного нет, — развел руками Хэвард. — Кроме охотничьего ножа и старого пистолета.

Продемонстрировав оружие, он уверенно зашагал вглубь поселка, даже не обратив внимания на поднятое ружье. Второй ван так и не решился окликнуть или остановить его. Только когда паломник отошел на несколько десятков шагов, он поспешил на помощь своему другу.

Появление незнакомца в таком маленьком лагере, конечно же, не осталось незамеченным. Многие с интересом разглядывали Хэварда, но не более. С того момента, как лагерь заняли волки, путешественники и торговцы появлялись тут довольно часто. К тому же и сами сноу ходили по лагерю, словно у себя дома. Парочка воинов в форменных комбинезонах военного образца, вышедших наперерез Хэварду, бросили на него всего пару взглядов.

Вскоре Хэвард вышел к одному из дай-харамов, оказавшимся чем-то вроде местного обеденного зала или таверны. Сбоку шатра, вмонтированные в его толстый внешний корпус, располагались двухстворчатые двери. К одному из резных столбов, украшающих вход, был прикреплен деревянный щит. Надпись на нем, на старом языке норвов, гласила "Хромая Лошадь". Рядом, на шнурке, висел отличительный знак всех подобных заведений, большая деревянная кружка с фигурной железной ручкой в форме какого-то морского чудовища.

Единый зал дай-харама встретил Хэварда аппетитными запахами, звуком шипения, скрежетания и гудения. Огромное железное "дерево" очага в центре, казалось, жило своей собственной жизнью. Соединенные между собой пузатые котлы, поднимающиеся к верху трубы и стойки, были обильно усеяны различными заслонками и вентилями. Сплетенные между собой, словно спутавшиеся канаты, трубы разбегались во все стороны, доставляя по всему дай-хараму горячую воду и тепло.

В зале было слишком сильно натоплено, но, возможно, Хэвард просто отвык от теплых помещений. Небольшие светильники, подвешенные над столами, могли бы гореть и ярче. К гордости хозяев можно отнести симметричные ряды поддерживающих потолок колонн. Настоящие, деревянные бревна, украшенные замысловатой резьбой ванов. В остальном же, обстановка оказалась простенькая, но по-домашнему уютная.

Сейчас в зале было всего пять посетителей, рассевшихся подальше друг от друга. Усевшись поближе к очагу, Хэвард скинул плащ, блаженно ощущая, как по телу распространяется тепло. Несколько минут он просто привыкал к обстановке, но за это время к нему никто так и не подошел. Пришлось пару раз громко стукнуть по столу, привлекая внимание хозяев.

Откуда-то из дальней части зала к столику подошла полноватая заспанная женщина в одеждах ванов. Она слегка прихрамывала на левую ногу и выглядела так, словно это место назвали в ее честь. Мрачно посмотрев на гостя, она равнодушно предупредила.

— Осталась только мелкая рыба — песчанка, немного картофеля и пшено. На зелень или грибы можешь не рассчитывать. Все закончилось, а новый урожай в погребах созреет не раньше чем через две недели. Ни мяса, ни хлеба, ни сыра, — добавила она. — Из питья есть местное пиво, хвала богам, единственная достойная вещь в заведении и брага. Последнее заметно крепче, хотя отрава еще та. Деньги сразу. Заикнешься о ценах, будешь обедать снегом за порогом. Он пока бесплатный.

Хэвард удивленно посмотрел на хозяйку и улыбнулся. На стол со стуком лег пистолет. Хозяйка задумчиво посмотрела на оружие.

— Денег не дам, но в уплату за обед сгодится.

— Хороший обед? — поинтересовался Хэвард.

— Для человека, вернувшегося из "Пустыни смерти", — проницательно заметила женщина, — божественный.

Хэвард утвердительно кивнул. Хозяйка забрала тяжелый пистолет и ушла готовить обед. При её своеобразной ходьбе, из-под подола длинной юбки показалась часть левой ноги. Ею оказался механический протез, выполненный почти как оригинал.

Хозяйка вернулась на удивление скоро. На подносе она несла несколько глубоких глиняных мисок. Как она и говорила ранее, запеченная на углях мелкая рыба, вареная картошка с солью и жидкая похлебка с небольшим кусочками сала и лука. На кувшин темного, остро пахнущего пива, Хэвард посмотрел с толикой сомнения, надеясь, что на вкус оно было приятнее, чем на вид.

— Если можно, принеси еще одну чистую кружку, — сказал он.

Хозяйка ушла с таким видом, будто мир сошел с ума, и посетители скоро будут требовать от нее пустые миски. Получив требуемое и дождавшись, когда его оставят одного, Хэвард достал небольшую плоскую флягу. Блестящий металлический корпус был покрыт тонкой гравировкой, изображающей сцену застолья, шумный праздник, людей, сидящих за одним столом. У каждого в руке большой рог, наполненный хмельным медом. Снизу должно было располагаться имя, но поверхность в том месте основательно затерли.

Открыв крышку, Хэвард осторожно разлил по двум кружкам немного ценного напитка. Даже у сноу на корабле вряд ли нашлось бы что-нибудь равнозначное. Редкое выдержанное вино, достать которое в этих краях было невозможно ни за какие деньги.

Вспомнив что-то веселое, Хэвард улыбнулся и, чтобы не нарушать традиции, в одну из кружек налил немного больше.

— Льёрн, ты всегда пил за троих, — сказа Хэвард. Из прошлого всплыла картина, как Льёрн пытается перепить своего вечного соперника, пытаясь уговорить и Хэварда присоединиться к ним. Взяв первую из кружек, он поднял ее повыше. — С возвращением...

Вторую кружку он выпил молча. Со стороны это может и смотрелось несколько странно, но присутствующих это нисколько не волновало. Затем Хэвард наполнил кружки еще раз и поочередно осушил, празднуя по какому-то особому поводу. Было ли это чем-то важным, обычной мелочью или традицией, знал только он.

Минут через десять, когда трапеза была в самом разгаре, внутрь вошел очередной посетитель. Бойкая и энергичная молодая девушка ван, в немного великоватой для нее одежде пилотов воздушных машин. Летная кожаная куртка с меховым воротником — явно с чужого плеча, а мешковатые штаны она заправила в высокие ботинки. К экипировке летчика можно отнести и летный шлем, и специальные очки, болтающиеся на шнурке, на уровне груди. Как только зашла, она заинтересованно огляделась, прикидывая, где можно поживиться.

Стащив с рук толстые перчатки, она потерла ладони друг о друга, чтобы немного согреть их. Заметив человека сидящего ближе всех, а главное, перед которым стояло несколько полных мисок, она, после секундного колебания, направилась к нему.

— Хойль, путник, — дружелюбно приветствовала она Хэварда, глядя при этом больше на стол, чем на него.

Он молчаливо кивнул ей в ответ. Не смущаясь почти равнодушной реакции, она, широко улыбаясь, поинтересовалась.

— Не угостишь голодную продрогшую девушку?

Все так же молчаливо, Хэвард сделал ей приглашающий жест. Было заметно, как она жадно поглядывает на еду, сглатывая слюну. Ему же просто хотелось поговорить с кем-то.

Девушка моментально уселась рядом и, не переходя рамки приличия, отделила себе небольшую порцию. Заметив две кружки, она кивнула в их сторону.

— Ждешь кого?

— Нет, — отозвался он, запоздало добавив. — Угощайся.

— Празднуешь какое-то печальное событие? — предположила девушка, ухватив одну из рыбок.

— А? — поднял на нее взгляд Хэвард. Девушка выглядела лет на семнадцать, не больше. Немного смуглая кожа, карие глаза. Пожав плечами, он вернулся к еде. — Нет. Даже наоборот, праздную одно радостное событие.

— Ничего себе радостное, — она недоверчиво хмыкнула. — Я такую атмосферу только на похоронах встречала.

Пока путник был занят своей порцией, девушка с интересом рассматривала край заколки, выглядывающий из его волос. Судя по тому, что из прически выглядывало крыло, это была птица. Причем, очень искусно сделанная, и уж точно не мужская. Впрочем, встретив странного человека, она не предала этому особого значения. И до этого ей попадалось немало похожих типов. И предстояло встретить не меньше. Чтобы жить и работать, она давно привыкла к подобному.

— Уле Торси. Пилот воздушной машины "Крастока Бёрди", — представилась она. — Служба доставки Торси. Если нужно доставить какой груз, неважно куда и кому, все доставим в целости и сохранности, точно в срок.

— Хэвард, — просто представился путник.

Прорекламировав свое небольшое дело еще одному потенциальному клиенту, девушка удовлетворено вернулась к угощению. Впрочем, сидеть долго в такой мрачной атмосфере она не могла.

— Необычное имя. Сейчас такое уже не встретишь, — сказала она с набитым ртом.

"Женщин пилотов встретишь не чаще", — подумал Хэвард. А вот второе за день негативное отношение к этому имени его заинтересовало.

— Почему необычное? — спросил он.

— Ну, — Уле несколько замялась, подыскивая более подходящее случаю объяснение. — Не то, чтобы оно было странным, или запрещенным, или что-то в таком роде... скорее, считается опасным. Родители опасаются называть детей именем убийцы королей. После той истории, оно получило дурную известность.

— Убийцы королей? — слегка удивился он.

— Ты-то должен знать. У нас ее только старики за кружкой пива и вспоминают, — она пожала плечами, даже не заметив, что сравнила Хэварда со стариком. Уловив его недоумевающий взгляд, она пояснила. — Ну, этих, предателей из тринадцати героев Алой. Их еще называют проклятыми героями или принцами Вискери. Ты же в курсе, чем закончилась пятый поход?

— Победой закончился, — как можно более невозмутимо ответил Хэвард.

— Ха-ха-ха, — искренне рассмеялась Уле, приняв это за шутку. — Ты что, правда, не знаешь ничего про убийц королей? Прости, но, похоже, ты просто напрашиваешься стать жертвой всевозможных мошенников любого большого города. Как можно было пропустить весть об ужасной трагедии с границ Ольда? Она же прокатилась по всему миру, даже по самым глухим дырам. Первые лет пять это была самая обсуждаемая и спорная тема.

— В то время я был несколько занят. Меня мало интересовало, что говорят в мире. Но, ужасная трагедия..., возможно, ты имеешь в виду падение крейсера Вэйсе? На нем располагалась верховная ставка пятого похода.

— Падение крейсера? — немного не поняла Уле. — А, ну можно и так сказать. Тогда погибли почти все, кто на нем находился. Смерть сразу всей верхушки правящих сил континента, разве такое событие можно пропустить? Короли, принцы, дворяне. Да за один день баланс сил в мире перевернулся с ног на голову. Для некоторых, последствия тех дней, до сих пор откликаются раздорами и войнами.

— Я так понимаю, убийцы королей послужили причиной трагедии? — продолжал направлять ее в нужное русло Хэвард.