Вирус разума. Правила игры

Юный темнокожий лифтер, в бордовой, расшитой золотыми галунами ливрее, улыбаясь белоснежной улыбкой голливудский кинозвезды, закрыл за вошедшим в лифт пассажиром зеркальные двери и нажал единственную в кабине кнопку.

У этого лифта было всего две остановки: холл здания и приемная главы корпорации Мишеля Кретона. Когда-то он был всего лишь ее совладельцем, но после трагической гибели своего отца, Франсуа Кретона, Мишель стал ее полноправным хозяином. Лифт плавно взлетел на самый верхний этаж. Это был третий этаж, просто в этом особняке, помнящем Людовика XIII и кардинала Ришелье, было всего три этажа. И лифт, это чудо современной инженерной мысли, очень бережно и аккуратно встроенный в тело старинного особняка, нужен был лишь для того, чтобы соответствующим образом настроить посетителей еще на подступах к кабинету хозяина.

Мелодично блямкнул колокольчик, лифтер распахнул дери, и посетитель вышел в просторный холл. Холл был выполнен в классическом дворцовом стиле: инкрустированный, сверкающий глянцем паркет, стены и колонны из полированного камня, хрустальные люстры под потолком и витые кованые светильники по стенам уходящего в перспективу коридора. Посреди холла на фоне огромного герба с витиеватыми вензелями "FMK" располагалась полукруглая стойка, органично вписанная в дворцовый интерьер.

— Добрый день, месье, чем могу помочь? — с милой улыбкой произнесла симпатичная блондинка, сидящая за стойкой, и внимательно оглядела вошедшего: мужчину, средних лет, с ухоженной прической, слегка рыхловатой фигурой, одетой в дорогой и явно новый костюм. Обувь на его ногах сверкала лаком, как будто была только что снята с магазинной полки. Несмотря на новизну гардероба, мужчина держался легко и свободно, значит, к дорогим вещам привык. И то, что они новые — просто дело случая.

— Добрый день, мадмуазель. Кристиан Рэй к Вашим услугам, — он церемонно склонил голову и продолжил, — господин Кретон ждет меня.

— Присядьте, пожалуйста, — девушка указала на мягкое кресло, уютно устроившееся в углу под раскидистой пальмой, — референт господина Кретона Вас сейчас проводит.

Не успел гость как следует разместиться в кресле и развернуть журнал, взятый наугад из стопки на столике, как в коридоре возникла мужская фигура. Мужчина, тридцати-тридцати пяти лет, в безупречном костюме и небольшой брильянтовой булавкой в галстуке, подошел к посетителю и несколько манерно, но все же достаточно учтиво представился:

— Виктор д"Лефлер, референт господина Кретона. Господин Кретон ожидает Вас. Соблаговолите проследовать за мной, месье.

Референт повернулся к гостю спиной и мерной поступью направился вглубь коридора. Не скрывающий улыбку посетитель заговорщицки улыбнулся девушке:

— Благодарю Вас, Сесиль, — то ли знал имя заранее, то ли успел прочесть на бейджике.

Кабинет главы "FMK-korporasion" разительно отличался по стилю и от кабинета отца, и от оформления всего здания в целом. Он был выполнен в современном стиле хай-тек, максимально функционально и удобно. Удобно не для отдыха, а для работы. Несколько мониторов на рабочем столе, большая ЖК-панель на стене напротив, много стекла и металла. Пространство кабинета было наполнено светом, льющимся через застекленную часть потолка и окна, совершенно не пропускавшие посторонние звуки с улицы. Окна и потолок, покрытые специальным поляризованным материалом, были прозрачны изнутри и абсолютно непроницаемы снаружи, а когда это было нужно хозяину, они затуманивались полностью, создавая в кабинете ощущение полной изоляции от мира.

— Господин Кристиан Рэй, — весьма напыщенно возвестил референт, пропустил вперед себя посетителя и вышел из кабинета, плотно прикрывая за собой двери.

Как только двери закрылись, Мишель порывисто вскочил со своего места и бросился к вошедшему. Еще мгновение — и он обнял бы гостя, но в последний момент, лишь положив руки ему на плечи, вдруг остановился и замер, внимательно глядя ему в глаза.

— Ну здравствуй, отец! — произнес он наконец после затянувшейся паузы, — как я рад, что ты снова со мной.

— Здравствуй, сын, — произнес Кратос, — только давай сразу договоримся, что ты больше не зовешь меня отцом. Согласись, со стороны это выглядело бы несколько странно. Как я, кстати, умер?

Мишель наконец отпустил плечи Кратоса и, жестом предложив последовать своему примеру, устроился в кресле

— Твой вертолет разбился в Альпах. Изуродованное тело перевезли в Париж и похоронили в семейном склепе.

— Тело?

— Да, я перевез его из России, не захотел бросать его там. Я оказался на редкость сентиментален.

— Ну что же, мне это, как ни странно, даже приятно. Надо будет как-нибудь навестить его на кладбище, оно мне неплохо послужило. Кто из наших помогал тебе в России?

— Только Ястреб.

— А Кактус?

— После моего приказа он покинул Россию и узнал обо всем только в Швейцарии.

— Хорошо, он мне еще понадобится. А что с Ястребом?

— Он свое дело сделал. И теперь для нас совершенно не опасен.

— Пилот вертолета? Как с ним?

— Похоронен с почестями, семье назначена пожизненная пенсия, сыну оплачена учеба в университете.

— Хорошо. Это правильно. Может быть, угостишь меня коньяком в честь благополучного завершения нашего мероприятия?

— Да, конечно, извини, что сразу не предложил. Просто все так необычно как-то. Как мне, кстати, тебя теперь называть?

— Зови меня просто Кристиан. Мы теперь с тобой примерно одного возраста, могли, например, вместе учиться в Сорбонне. Легенду надо будет проработать. Давно не виделись, и вот теперь я вернулся во Францию, и намерен стать твоим компаньоном. Извини за цинизм, но я, скорее всего, переживу тебя, и тогда корпорация вновь должна стать моей. Легальный бизнес хорошо прикрывает мои финансовые потоки.

— Конечно, Кристиан, наверняка, все так и будет, — Мишель подошел к своему столу, нажал клавишу коммуникатора и отдал необходимые распоряжения.

Через несколько минут Виктор д"Лефлер церемонно вкатил в кабинет столик с любимым коньяком Кратоса, двумя пузатыми бокалами и блюдечком с лимоном. Кратос молча наполнил бокал, покачал его в руке, согревая своим теплом напиток и насыщая его кислородом, и медленно, смакуя каждое мгновение, отпил глоток.

— Как же я по нему соскучился, — он блаженно закатил глаза и замер, наслаждаясь теплой терпкой волной, пробегающей по пищеводу. — А чего, кстати, в мой кабинет не перебрался?

— Да привык я тут, а там я себя как в музее чувствую.

— Ну и ладно, ты теперь босс, тебе и решать.

Мишель с улыбкой наблюдал за ним. Странное дело, но в этом совершенно чужом парне, может быть, чуть старше самого Мишеля, он вдруг стал различать черты отца, его манеру держать бокал, жмуриться, блаженно закатывая глаза, слегка подрагивать ногой в такт чуть слышной музыке. Мелочи, но именно эти мелочи окончательно убедили Мишеля, что перед ним его отец, Франсуа Кретон, или Кратос, как он сам себя называет. Пусть в чужом теле, пусть под чужим именем, но это по-прежнему он. А значит, скоро все вновь встанет на свои места, и их вновь ждут необычные приключения, дающие каждый раз почувствовать себя настоящим мужчиной, почувствовать, как бурлит в жилах горячая кровь и как зовет она вперед, не давая телу покрыться мхом и заплыть жиром.

— Послушай..., Кристиан, — Мишель слегка замялся, то ли привыкая к новому имени отца, то ли подбирая слова, — ответь, если можешь, а почему для своей так называемой реинкарнации ты выбрал именно этот нелепый персонаж.

— Ну почему же нелепый, — Кратосу вдруг стало немного обидно за своего кровича, — а впрочем, ты где-то прав. Коржиков действительно несколько необычен. Один этот хор сущностей в его голове чего стоил. Но, тем не менее, именно эта его особенность и позволила мне довольно быстро сначала подготовить, а затем и уговорить его на обмен. Его мозг оказался идеально подготовлен к появлению чужих мыслей. Одной сущностью больше, одной меньше — не велика разница. К тому же, надо признать, Асперу все же удалось застать меня врасплох, и других кандидатов в обозримом окружении у меня не было. Сам помнишь, в каком цейтноте я пребывал. Это ведь только кажется, что кровичей за всю историю цивилизации людей наплодилось достаточно много. Нужно ведь еще, чтобы он подходил тебе по возрасту, жизненным показателям, чтобы сам внутренне был готов к таким крутым переменам в жизни. Подготовка кровича — это процесс трудоемкий и весьма длительный. Я вот, например, ближайшие пятьдесят лет вообще не собирался менять тело и поэтому специально кровича себе не готовил. Держал, конечно, в поле зрения два более-менее подходящих варианта на всякий случай. Один из них в России, а другой в Америке. Но тот, второй, во-первых, мулат, а я хоть и не расист, но не горел желанием прожить ближайшие двести-триста лет в негритянской шкуре, а во-вторых, он оказался парнем весьма амбициозным. Влез по горло в один крупный политический проект и вряд ли просто так согласился бы все потерять и отдать мне свое тело. И потом, если его затея выгорит, то он мне будет полезен на своем месте. Поэтому я его поддержал и помог в меру своих нескромных возможностей. Так что незабвенный Василий Петрович со всей его командой в голове пришелся как нельзя кстати.

— Ну что же, тогда за Василия Петровича, — Мишель поднял свой бокал, — да благословит господь его душу.

— В смысле?

— Ему ведь тоже пришлось "погибнуть". Автокатастрофа. Такси, на котором он возвращался из санатория, врезался в бензовоз. Погибли все, в том числе и водитель бензовоза. Пожар был жуткий. Коржикова опознали только по остаткам документов.

— Спасибо тебе за хлопоты, и от меня лично, и от Василия Петровича, поскольку душа его никуда не делась, а по-прежнему сидит здесь, — Кратос похлопал себя ладонью по макушке. — Только спрятана она очень глубоко и надежно, и без моего ведома наружу не появится. А там, в небесной канцелярии, небось, с ног сбились: "Куда это душа грешная Коржикова Василия Петровича подевалась"?

— Кстати, о Сорбонне, — вдруг вспомнил Мишель о предложенной отцом легенде, — мне кажется, это не самый удачный вариант. В Париже достаточно много выпускников Сорбонны вообще и моих сокурсников, в частности. Если помнишь, я два года стажировался в Калифорнийском университете, и вот там вполне мог познакомиться с тобой.

— Да не вопрос, в Калифорнии, так в Калифорнии.

— Если хочешь, то я привлеку Кактуса, и он быстро внедрит все необходимые данные в базы университета, полиции, посольства и аэропортов. Сделает все на высшем уровне.

— А вот этого не надо. Кактуса привлекать к этому делу не стоит. Я хочу, чтобы из тех, кто сейчас рядом с тобой, о нашей тайне не знал никто. У меня найдутся люди, способные проделать все это не хуже твоего русского гения.

— Хорошо, как скажешь.

— Да ты не обижайся. Я ведь меняю тело не в первый раз, так что на собственном опыте убедился, что ближний круг не должен знать о сути происходящего. Только так можно сохранить тайну мне, а жизни им. А для твоего Кактуса у меня есть другое задание. Как ты понимаешь, дело с Хранилищем все еще не закрыто.

— Но ведь мы проиграли, и теперь Аспер наверняка перепрячет хранилище.

— Мы проиграли сражение, но не проиграли войну, как говорил в свое время один великий полководец.

— Я ведь до сих пор не знаю, что там, в пещере, произошло.

— Да, конечно, ведь вы же с Полковником были снаружи. Как он, кстати?

— Он погиб. Его завалило в тоннеле, когда мы выносили твое тело из пещеры. Он бежал сзади меня, когда свод обрушился. Я не мог ему помочь, потому что на моих плечах был ты.

— Может быть, оно и к лучшему. Я, конечно, знаю, что ты очень тепло к нему относился, но Полковник последнее время стал слишком много думать, и со временем он стал бы нам опасен. Вопрос его ликвидации был всего лишь вопросом времени. А так все за нас решил случай. И совесть твоя спокойна, и дело сделано.

— Все так, конечно, и все же мне его чертовски жаль. Хорошая была команда. Лично мне было с ними весьма комфортно. Как говорил Маугли: "мы с ними были одной крови", — Мишель отсалютовал бокалом небу, отпил глоток и вдруг, осознав некую двусмысленность в своей последней фразе, смутился:

— Извини, не хотел ни на что намекать, — и чтобы быстрее сменить тему, напомнил, — так что там случилось, в пещере?

— Как ты помнишь, — Кратос сделал вид, что ничего не заметил, — я в "хамелеоне" проследовал за Апером и его молодежью в пещеру. Они довели меня до самого хранилища. Аспер начал показывать им саркофаги — контейнеры, где хранятся тела неактивированных арктидов, сопровождая это напыщенной речью. Я немного его послушал, а потом не выдержал и вставил пару своих комментариев. Ты бы видел, как вытянулись их лица. Аспер стал лихорадочно сканировать пространство, пытаясь запеленговать меня на всех доступных ему диапазонах. Но, во-первых, "хамелеон" делал меня невидимым, а, во-вторых, я сравнял температуру тела с температурой окружающего воздуха, и он не смог вычислить меня по разнице температур. И, тем не менее, Асперу удалось застать меня врасплох. В то время, когда я, как мальчишка радовался тому, что заманил его в ловушку, и тот теперь, не видя меня, не знает, что делать, Аспер готовился нанести по мне массированный удар. Мне дураку нужно было сразу атаковать его, а я решил покуражиться и убить сначала его кровича. Я ударил по парню, ударил так, чтобы он сгорел на глазах своего покровителя. Но вместо этого он просто взял и исчез, и я вдруг понял, что в очередной раз ошибся. Парень исчез не просто так: его телепортировала девчонка. Она не только смогла просчитать мой удар, но и почти успела спасти парня. А судя по тому, что я не почувствовал ее кровь, когда был в двух шагах от нее, она наверняка и есть крович Аспера. Иначе, зачем бы ему было так ее прятать. Мало того, что я ошибся с парнем, так еще и, устранив его, развязал руки Асперу. Он тут же нанес чудовищный удар и телепортировался сам вместе с девчонкой. Двоих бы он вытащить оттуда не смог, а так я просто облегчил ему задачу. Пока он заговаривал мне зубы, а я, развесив уши, упивался собственной гениальностью, он смог сконцентрировать такую мощь, что ее хватило, чтобы разрушить все хранилище, а оно, заметь, простояло там не одно тысячелетие и пережило на своем веку с десяток довольно-таки крупных землетрясений. Это просто чудо, что моя голова не пострадала, и вы с Полковником успели меня вытащить оттуда.

— Ну что же, — Мишель вновь плеснул немного коньяка в бокалы, — давай выпьем за то, что хорошо кончается.

— Ошибаешься, друг мой, ничего еще не кончилось. Во-первых, парень оказался жив, я сумел считать его мыслеформу, мне, конечно, было тогда не до него, но все же я его почувствовал. А во-вторых, если мне сейчас пока не по силам бодаться с Аспером, то я хотя бы могу добраться до девчонки. И вот тут мне понадобится твой Кактус.

— Что нужно делать?

— Я хочу знать о них все, и об этом парне, и о его девице. Кто они, откуда, где живут, что делают, о чем думают и так далее. Все, что он сможет о них добыть.