Глаза Гарри встретились с его глазами, и вспыхнувшая в них надежда удивила его.
— "Ты обещаешь?"
Сириус вздохнул, придвигаясь ближе и обхватывая его рукой.
— "Сохатик, конечно, я обещаю! Что происходит? Зи сделала что-то, что расстроило тебя?".
Гарри отстранился от Сириуса и поднялся на ноги, внезапно почувствовав себя таким же сердитым, как и накануне.
— "Она всегда здесь!"
Рот Сириуса открылся от удивления.
— "Она не всегда здесь, Сохатик".
— "Да, она здесь!" — взорвался он, чувствуя себя до смешного злым. — "Она была здесь каждый день, по крайней мере, за одним обедом, и она была здесь, когда мы работали над мотоциклом, и вы двое продолжали говорить о двигателях и сравнивать Адлер с Триумфом, и... и... когда я задавал вопрос, ты просто давал мне быстрый ответ и возвращался к разговору с ней или к поцелую с ней! Тебя даже не волнует, что я приехала домой на лето! Все, что тебя волнует, это глупая Зи и глупый секс с ней! Я останусь с дядей Римусом до конца лета!" — заявил он и, повернувшись, ушел в свою спальню собирать вещи.
Сириус схватил его, прежде чем он успел убежать, и толкнул его обратно на диван.
— "Гарри! Ты не переедешь к Ремусу на лето!"
Гарри упрямо скрестил руки.
— "Ты мне не нужен!"
Сердце Сириуса сжалось при этих словах.
— "Гарри, я забочусь о Зи не больше, чем ты. Захира и я... мы... я... слушай, я не знаю, у нас... что-то есть. Я думаю, мы вроде как встречаемся... это было давно и... и она мне нравится. Она мне очень нравится. Она заставляет меня улыбаться, и у нас много общего. Я забочусь не только о ней и о сексе с ней, хотя мне очень нравится эта часть".
Гарри просто уставился на него, на его лице появилась милая гримаска.
Сириус вздохнул.
— "Гарри, я люблю тебя. Ты мой крестник; сын моего сердца. Чего ты хочешь от меня?"
Гарри бросил на него взгляд, и в комнате словно пронесся вихрь, в камине ожило яркое пламя, заставившее Сириуса подпрыгнуть.
— "Если она тебе так нравится, почему ты даже не рассказал мне о ней? Я даже не знал о ее существовании, пока ты не стал целоваться с ней на кухне!"
Рот Сириуса открылся от удивления, и он вдруг понял, что Гарри был прав. Во всех письмах, которые он посылал, во всех разговорах со своим крестником, он ни разу не упомянул о новой леди в его жизни.
— "Гарри... давай немного успокоимся, хорошо? Твоя магия разжигает огонь".
Гарри лишь нахмурился, и когда он скрестил руки, огонь погас, а окна захлопнулись, когда ветерок пронесся по гостиной, но когда глаза Гарри встретились с его глазами, Сириус понял, что он лишь стряхнул его магию, а не остановил ее.
— "Гарри, я стараюсь, чтобы моя личная жизнь была именно такой, личной и отдельной от тебя. Я никогда не хотел, чтобы ты привязался к кому-то, с кем я не был заинтересован быть долгое время. Я... я склонен спать с кем попало. Я трахаю женщин и... и все", — неубедительно закончил он.
— "Почему?"
Сириус вздохнул, медленно раздувая щеки.
— "Когда ты становишься старше, Гарри, у тебя... появляются желания... но это не... послушай, я всегда был сосредоточен на тебе. Ты — весь мой мир. Я никогда не хотел позволить кому-то или чему-то заставить тебя чувствовать себя так, как ты чувствуешь сейчас, и мне очень жаль, что я подвел тебя в этом отношении. Ты — вот что важно в моей жизни, а не женщины, с которыми я спал". Зи переехала в соседний дом, и между нами была такая... химия. Но даже когда я понял, что все иначе, я все еще думал, что должен скрывать это от тебя. Прости меня за это, Сохатик. Зи... она другая. Она мой друг, и я еще не знаю, что это значит, но она другая. Она хотела приехать и познакомиться с тобой, потому что все, о чем я говорю, это ты. Ты самый важный человек в моей жизни, и она это знает. Я люблю тебя больше, чем кого-либо. Больше жизни. Мне жаль, что я скрывал ее от тебя".
Гарри уставился на Мародера, все еще нежно поглаживая его, когда по его щеке скатилась слеза.
— "Ты солгал мне".
— Эй," — сказал Сириус, снова обнимая Гарри. — "Я не хотел, Сохатик. Я могу быть... иногда я могу быть очень эгоистичным, это один из моих недостатков. Я не идеален, и я совершил ошибку. Мне жаль".
— "Ты собираешься жениться на ней?" — спросил Гарри, его глаза были полны непролитых слез, когда он посмотрел на Сириуса.
Рот Сириуса открылся от удивления.
— "Что?"
— "Ты собираешься жениться на ней?" — повторил Гарри, его глаза стали жесткими.
— "Нет, Гарри", — сказал Сириус, целуя лоб Гарри. — "Я не планирую жениться на ней".
— "Никогда?"
Сириус вздохнул.
— "Я никогда не думал о браке. Этого всегда хотел твой отец. Джеймс был большим романтиком и больше всего на свете хотел жениться на твоей маме. Больше никакой лжи, да?" — В ответ на кивок Гарри он снова поцеловал его в лоб. — "В данный момент я не планирую жениться. Ни на Зи. Ни на ком. Но я не могу предсказать будущее, не так ли? Я не скажу "никогда", потому что никогда не знаешь, что произойдет. Но мы с Зи... мы просто друзья и соседи, и у нас есть кое-что еще. Она мне небезразлична. Но я люблю тебя".
Глаза Гарри снова заострились, когда Сириус сказал, что она ему небезразлична, и слова сорвались с его губ прежде, чем он успел их остановить. Хотя он знал, что они были эгоистичными и детскими, ему было все равно.
— "Ты проводишь с ней все свое время, и это несправедливо! Я хочу, чтобы ты был здесь со мной все время. Я не хочу, чтобы ты ее больше видел! Если ты действительно любишь меня, ты заставишь ее уйти!"
Рот Сириуса открылся от удивления, но затем он закрыл его.
— "Ты хочешь, чтобы я перестал с ней встречаться? Чтобы я перестал быть ее другом?"
Гарри упрямо кивнул.
— "Да."
Сириус вздохнул, его глаза были печальны. Долгое время он молчал. Гарри подумал, не завел ли он его слишком далеко, но потом ответил.
— "Сохатик, если это то, чего ты хочешь... если... если это то, что тебе нужно от меня сейчас, тогда... хорошо, я больше не увижу ее".
Рот Гарри открылся от удивления.
— "Ты — ты не будешь?"
— "Нет, не увижу", — печально сказал Сириус. — "Я пойду туда прямо сейчас и скажу ей, что больше не могу ее видеть. Это тебя обрадует?"
— "Да", — сказал Гарри, крепко обнимая Сириуса. Он был совершенно потрясен тем, что Сириус так быстро согласился.
Сириус обнял его в ответ и поцеловал в макушку, когда Тонкс вошла через Флоу.
— "Привет, Тонкс", — сказал он, одарив ее полусерьезной улыбкой.
— "Вотчер!"
— "Ты можешь немного побыть с Гарри? Мне нужно сбегать в соседнюю комнату и поговорить с Зи".
— "Конечно", — сказала Тонкс с улыбкой. — "Ты в порядке, Сириус? Ты выглядишь таким... не знаю, я как бы хочу сказать раненым?".
Сириус с улыбкой пожал плечами.
— "Я буду в порядке".
Когда за ним закрылась входная дверь, Тонкс повернулась к Гарри.
— "Что это было?"
Гарри пожал плечами, но в животе у него была яма, которая ему не нравилась, как и вкус, который она оставила у него во рту.
Но теперь Сириус снова был предоставлен самому себе.
Именно так, как и должно было быть.
* * *
Сириус стоял возле коттеджа Зи, делая глубокие, медленные вдохи. Короткая прогулка по улице и сквозь деревья к ее коттеджу, казалось, заняла целую вечность, и с каждым шагом он твердил себе, что, как бы сильно он этого не хотел, он должен это сделать — ради Гарри.
Он бодро постучал. Он не смог сдержать улыбку на лице, когда она открыла дверь. Она была в коротком красном платье от солнца, которое завязывалось на шее, босиком, а ее волосы были распущены, тугими локонами рассыпаясь по плечам. Она была так великолепна, подумал он.
— "Привет, Сириус", — сказала она с улыбкой, наклонившись и быстро поцеловав его, прежде чем пригласить его внутрь.
Она пахла корицей и ванилью, и у него сжалось нутро при мысли о том, что он больше не увидит ее. Она действительно была ему небезразлична.
— "Я не ожидала увидеть тебя сегодня утром. Я думал, что ты собирался провести день с Гарри".
— "Да", — сказал он, проведя пальцами по волосам, и вздохнул, нахмурившись. Было бы лучше, если бы он просто проболтался. — "Послушай, я зашел поговорить с тобой по-быстрому. Между нами все было замечательно. Я имею в виду, что все, что между нами было, было прекрасно, и ты удивительная и красивая, но я думаю, что мне пора двигаться дальше".
Рот Зи раскрылся от удивления.
— "Идти дальше?"
Сириус кивнул.
— "Да. Было весело, но я думаю, что пора положить конец нашим отношениям".
Зи просто уставилась на него.
— "Ты шутишь, да?"
Он покачал головой.
— "Нет, это не так. Мне нравилась легкость, с которой я просто приходил в соседнюю комнату, чтобы переспать, но это продолжалось слишком долго, и, честно говоря, я думаю, что могу сделать лучше".
Пощечина ужалила его щеку и удивила больше, чем следовало, заставив его расширить глаза.
— "Легкий доступ к траханью? Ты только что сказал мне это?" — потребовала она, ее глаза потемнели и пылали. — "Как ты смеешь? И ты думаешь, что можешь сделать лучше? Ты что, блядь, издеваешься? Можешь ли ты сейчас быть еще более полным мудаком?"
Сириус пожал плечами, потирая рукой щеку.
— "Не моя вина, что ты так легко тушуешься". — Ее глаза вспыхнули, и он сделал шаг назад, старательно сохраняя на лице пустое выражение. — "Спасибо за секс. Увидимся — соседка".
Сириус повернулся, чтобы открыть входную дверь, и леди Годива шипнула на него. Он кивнул пантере и закрыл за собой дверь. Он не оглядывался. А когда он вернулся в свой собственный коттедж, ему понадобилась минута, чтобы постоять на дороге и успокоиться.
Все было кончено.
Она не стала бы сомневаться, ведь он был суров именно по этой причине, и Гарри теперь будет счастлив.
Когда он увидел, как загорелись глаза Гарри при виде его, его сердце сжалось. Он никогда никого и ничего не любил так, как своего мальчика. Ради него он готов был отправиться на Луну, если бы тот попросил его об этом. Ничто не имело большего значения, чем счастье Гарри, и после того, как он узнал, что Гарри в одиннадцать лет снова встретился с Волдемортом, он не собирался отнимать у него это счастье.
Ни на секунду.
Счастье Гарри — это все, что имело значение, и все, что он мог сделать, чтобы защитить это счастье, защитить его, он сделает. Гарри будет достаточно для него.
* * *
Сириус проснулся в темноте и, моргая, потянулся на кровати, с удивлением обнаружив, что она холодная. После того, что он сказал Зи, она ни за что бы не пришла в его постель, чтобы согреть ее снова. Ему лишь однажды приснился кошмар, когда она была рядом — приснилось, что он снова в своей камере в Азкабане, и он разбудил ее, потому что был весь в ледяном поту. Это напугало ее, когда она трясла его, пытаясь разбудить. Он коротко рассказал ей, что ему приснился дурной сон, а потом поцеловал ее, умоляя снова согреть его, и она поцеловала его в ответ, прижавшись к нему, и заставила его думать о гораздо лучших вещах.
Больше они об этом не говорили.
Его сегодняшний сон был очень насыщенным, подумал он. Он преследовал леди Годиву в поисках Гарри, а леди Джи шипела на мужчину в тюрбане, ее зубы сжимали его голову, а лицо, растущее из его затылка, кричало в агонии, затем лицо мужчины сменилось лицом Гарри, его глаза вспыхнули красным, и он пробормотал убийственное проклятие.
Сириус стоял там, держа руку над головой пантеры, пока Гарри превращался в Джеймса.
— "Почему ты не спас его? Ты, как всегда, был слишком занят своими мыслями! Это твоя вина, что он стал убийцей. Он самый темный волшебник из когда-либо живших, Сириус! Ты еще хуже, чем был твой отец! Гарри было бы лучше жить с Дурслеями!"
Джеймс повернулся к Зи, которая соблазнительно манила его вперед.
— "Не беспокойся о Гарри, Сириус, у тебя есть я. Все, что тебе нужно — это я. Я буду скакать на тебе, пока ты не взорвешься, как свежее шампанское — иди за мной".
И вот Гарри был там, окровавленный и в синяках в свои пять лет, его глаза были ранены, и когда Сириус потянулся к нему, он вздрогнул.
— "Не трогайте меня! Я не люблю, когда меня трогают! Почему ты оставил меня здесь? Почему вы не спасли меня?"
А потом он оказался в своей темной камере, крики вокруг него были оглушительными, и его окровавленные кулаки бились о стены, когда он кричал.
Его разбудил собственный крик, и он снова потянулся через кровать, но она по-прежнему оставалась холодной и пустой. Затем он почувствовал на себе взгляд и увидел Гарри и Мародера в дверях своей спальни.
— "Привет, Сохатик", — сказал он, его голос был немного грубее, чем он хотел.
Гарри просто уставился на него.
— "Еще один кошмар?"
Сириус кивнул, медленно сглатывая. Последнее, что ему было нужно, это беспокоить сына своими кошмарами.
— "Думаю, да. Но я его не помню, и это хорошо. Не хотел тебя будить".
Гарри пожал плечами и перебрался на кровать.
— "Все в порядке. Мне снился Волдеморт".
Сириус кивнул, обнимая Гарри.
— "Мы пара, да?" — Он поцеловал его в макушку. — "Кошмары мучают нас налево и направо".
Гарри усмехнулся.
— "Это отстой".
— Абсолютно, — сказал Сириус с ухмылкой, снова целуя макушку сына. — "Наверное, ты становишься слишком большим, чтобы забраться ко мне в постель, и хочешь, чтобы я все сделал лучше, а?"
Гарри улыбнулся ему.
— "Не знаю, звучит так, как будто тебе нужно, чтобы я сделал все лучше?"
Сириус улыбнулся в ответ.
— "Определенно. Просто от того, что ты снова дома, я чувствую себя лучше". — Он крепче обхватил его руками. — "Ты взрослеешь, малыш. Это ужасно".
— "Я все еще маленький! Рон возвышается надо мной, а Невилл еще выше!"
Сириус усмехнулся. Гарри все еще был небольшого роста, тощий, несмотря на то, сколько он ел, но Сириус знал, что его отец был таким же.
— "Не о чем беспокоиться, у всех рост происходит в разном возрасте. Твой отец был самым низким, пока после второго курса не стал возвышаться над всеми нами. И вдруг летом перед четвертым курсом Ремус вырос как сорняк и поставил нас всех в тупик. Мы с Джеймсом так разозлились, нам нравилось быть высокими".
Гарри улыбнулся в ответ.
— "Значит, я стану выше? Я хочу быть таким же высоким, как дядя Римус".
Сириус хихикнул.
— "Ну, может быть, не таким высоким, но ты будешь высоким, не волнуйся. Джеймс был сто восемьдесят восемь сантиметров. Помнишь, как сильно ты вырос с Рождества? Я отметила это на столбе в дверном проеме кухни. И ты стал еще выше, теперь ты почти достигаешь плеч Тонкс".
Гарри закатил глаза.
— "Но она же коротышка!"
Сириус ухмыльнулся ему.
— "Она не такая уж и короткая, Сохатик. Ты вырастешь высоким, я обещаю. Кстати, о взрослении: тебе скоро исполнится двенадцать. Что мы будем делать на твой день рождения в этом году?"
— "Ты не собираешься его планировать?" — удивленно спросил Гарри.
Он усмехнулся.
— "Я могу. Я просто подумал, что тебе исполняется двенадцать, и у тебя есть новые друзья из школы, так что, возможно, у тебя есть что-то на уме".
