Яд Лунной лилии

— Вперед, — тихо говорю я и шагаю в дверной проем.

Сейчас будет один из самых опасных моментов, когда косяки уже не будут прикрывать мои фланги, а помочь мне сможет в лучшем случае один человек: тот, кто сумеет пройти в дверь следом за мной. Очень удобно для нападения... Но, слава Императору, да укроемся мы с Его воле, враг, если он и есть в доме, не решился устроить засады прямо возле дверей.

— Джат? — отойдя на пару шагов от двери, бросаю я следующему за мной колдуну.

— Второй этаж, — отвечает тот.

Уже легче. Нет, совсем расслабляться не стоит: в конце концов сущность серебряного носителя меча-филактерия наш колдун не распознал до тех пор, пока тот не поднялся... Но и заранее палить нервы — тоже не стоит. Так можно и перегореть. Это нам многократно объясняли учителя.

— Сразу наверх? — спрашиваю я.

— Пошли, чего медлить, — отвечает мне Нор, но я-то обращался не к нему.

— День, — ответил Джат.

И правда — за плотно зашторенными окнами светило яркое солнце. Так что любое окно могло стать для нас как выходом наружу, так и оружием против нежити. Это ночью, когда взойдет бледная губительница — Луна, дом может стать смертельной ловушкой. Но, возможно, нам придется наведаться сюда и ночью. Некоторые виды Зла невозможно найти, пока они не активны. Но, к сожалению, тогда уже ответ на вопрос "кто же кого нашел" — будет, увы, не столь однозначен, как мне бы того хотелось.

— Да пошлите, вы чё тут, ссы... — Нор попытался шагнуть мимо меня и гулко ухнул, получив кромкой щита под ребра. Хоть и через кольчугу, но все равно чувствительно. В конце концов и него всего лишь легкая кольчуга, а не полная броня.

— Не лезь, — бросил я ему. — Герри?

— Идем наверх, но осторожно, — покрутила она головой. — Не нравится мне тут.

— Ссык... — Бумс! На этот раз с металлом шлема, который напялил на себя наш бравый копейщик, соприкоснулся посох Джата. Впрочем, не думаю, что если бы Нор шнял шлем, звук бы сильно отличался.

— Ты чё! — вызверился Нор.

— Тебя не было в Могильниках, — спокойно ответил Джат. — Чутью командира и Герри — я доверяю, в отличие от твоей дурной храбрости. И если они чуют какую-то лажу — значит лажа есть! И переть на нее буром — значит нарываться на неприятности.

— Да я...

— В следующий раз, — сказал я в пространство, — возьмем с собой Анни... или Нильду. Лучше короткий клинок, чем железная голова.

— Вдвоем они в этом коридоре не развернутся, — улыбнулась Герри, — а если взять одну — вторая обидится...

— Поэтому, — буркнул я в ответ, я и взял этого... могучего копейщика.

Нор радостно потряс копьем, похоже, даже не поняв, что прозвучал отнюдь не комплемент.

Тем не менее, нам следовали или приниматься за последовательную зачистку первого этажа, что могло занять у нас все время до заката и не дать никаких результатов, или идти наверх.

— Идем, — решил я.

На втором этаже я резко остановился. В пыли отчетливо проступали следы маленьких ног. Причем это не была одна дорожка следов. Нет, кто-то, с ногами, не больше, чем у ребенка, ходил здесь туда-сюда не один раз.

— Где? — спросил я, не оборачиваясь.

— Впереди слева, — ответил Джат, и мы пошли вперед.

Я пытался прислушиваться... но грохот подкованных сапог Нора и его кольчуги заглушал все. Впрочем, не думаю, что я мог бы что-то услышать, даже не будь этого шумового сопровождения. Как мы выяснили в Могильниках, нежить сидит в засаде совершенно беззвучно. Ей же не надо ни дышать, ни периодически менять позу... Так что я не стал делать замечания копейщику, хотя на занятиях нас обучали, как смазывать кольчугу маслом, и как правильно выбирать себе сапоги. Тем более, что в этом была моя вина — не проконтролировал, положился на то, что раз человек выпустился из нашей довольно суровой школы — то уж какие-то мозги у него имеются. Гипотеза не выдержала столкновения с реальностью.

Возле двери, в которую Джат ткнул пальцем, я оглянулся на колдуна. Тот поднял один палец, потом посомневался и все-таки поднял второй. Не уверен? Бывает...

— Замри! — прошипел я, и Нор в кои-то веки послушался без вопросов.

В наступившей тишине за дверью стали слышны трудноразличимые всхлипывания. Там точно кто-то был.

Я оглянулся на Герри. Иногда у нее получалось не касаясь двери определять, открыта она или закрыта. Взломщица улыбнулась, и махнула рукой вперед. Я кивнул и ударил в дверь щитом. Грохот ударившейся об стену двери раздался, когда я уже ворвался в комнату.

Шторы, как и в остальных комнатах дома, в которые мы заглядывали по дороге сюда, были старательно задернуты. Но на столе, стоявшем у самого окна, сидела маленькая девочка. Ее некогда богатое и красивое платье растрепалось, в волосы набилась вездесущая пыль, босые ножки, судя по всему, как раз были теми, которые оставили следы в коридоре. Девочка подняла заплаканные глаза.

— Вы пришли убить меня? — грустно спросила девочка.

Аргенар. Джат Книжник.

На девочку на столе я посмотрел крайне настороженно. Здесь, в проклятом доме, где погибло около десяти человек, и это только те, о ком нам рассказали, маленькая беззащитная девочка может быть либо приманкой, либо сыром в мышеловке... Хотя... Вот вертится же в голове что-то... Что-то такое я точно читал!

— Слышь, малявка! — вмешался Нор. — А ну, быстро давай рассказывай, что за тварь тут у вас людев убивает, и почему тебя еще не схарчила!

Замечательно! Ну просто вершина такта и дипломатичности.

Девочка всхлипнула...

— Большие дяди приходили... Они говорили, что это я тут всех убила... Они хотели и меня... — девочка просто захлебывалась слезами, — А это не я!!! Это кукла... Мне ее подарииили... а она пропала!

— Ну ты, мелочь, — грозно надвинулся на девочку Нор, — харэ нам на уши лапшу вешать, живо отвечай толком...

В этот момент у меня перед глазами будто сверкнула молния, и сразу вспомнил все, что читал об этом, и многое понял, включая и то, как близко мы оказались к тому, чтобы последовать за теми, кто уже погиб в этом доме...

— А-а-а!!! — Дзинь! Хряп! Бумс!!!

Ну да ничего, падение всего лишь со второго этажа для того, кто пережил тренировки у сержанта Эрона, гордо носящего не признанное Силой, но от этого не менее правдивое прозвище "Садюга", — не смертельно. А "то, что не убивает — делает сильнее". Истинность этих слов подтверждена многими веками, прошедшими с тех пор, как их произнесли в первый раз.

Я отложил посох в сторону, и медленно, держа руки на виду, приблизился к девочке.

— Расскажи, пожалуйста, что тут у вас случилось?!

— Я.. — всхлипнула девочка, — мы... мне...

— Спокойнее... — я присел рядом с ней на стол. — Начнем с начала: как тебя зовут?

— Найла... — сквозь всхлипы ответила девочка. — А ты меня правда не убьешь?!

— Правда, — как можно честнее улыбнулся я, делая знак остальным отойти подальше.

На лице командира было написано искреннее удивление, но он сделал все, как я показывал. Более того, он убрал меч в ножны. И правильно. Если я верно разобрался в ситуации, то ни его меч, ни мои чары, ни кинжалы Герри не помогут нам выпутаться из очень скверной ситуации.

Я обнял девочку и взъерошил ее пыльные волосы. В принципе, можно было бы задать вопрос "откуда столько пыли в доме, который простоял закрытым, дай Свет, три дня?", но в свете моих догадок, этот вопрос был совершенно не актуальным. Впрочем, думаю, что Найла и об этом расскажет.

— Мы праздновали мой день рожденья, — начала свой рассказ Найла. — Дядя Анжер подарил мне куклу... большую и красивую! Очень красивую! А потом папу куда-то позвали, и он уеха-а-ал...

— Папа часто уезжать вот так, внезапно? — заинтересовался я.

— Часто, — кивнула Найла, всхлипнув. — Но он обеща-а-ал, что мой День Рожденья...

— Ну, успокойся, успокойся... — я снова погладил расстроенную девочку по голове. Похоже, этот обман мучил Найлу все это время, затмевая даже окружающий ребенка кошмар. — Так бывает. Мы не всегда можем выполнить то, что обещали.

— Хнык, — снова всхлипнула Найла.

— Он обычно надолго уезжает? — уточнил я.

— На пять-шесть дней, — девочка явно повторяла за кем-то, возможно — за отцом. Повезло нам, что она это запомнила.

Значит, пять-шесть дней... А трагедия случилась три дня назад... Отец девочки скоро должен вернуться.

— И дальше что было? — мягко, без нажима спросил я, предполагая, что последует за этим вопросом.

В своих предположениях я оказался прав: девочка вздрогнула и снова заплакала. Я мягко гладил ее по голове, стараясь всячески успокоить.

— Дядя Анжер сказал, что "это не дело — бросать день рожденья ребенка, совсем не дело". Он был злой...

— Может быть "расстроенный"? Или "огорченный"? — поинтересовался я. Но девочка упрямо помотала головой.

— Нет, именно "злой". А бабушка сказала, что "от отродья шлюхи чего бы и не свалить"... и... и...

— Попыталась тебя стукнуть? — предположил я. Найла судорожно кивнула. Она пыталась что-то сказать, но сквозь слезы прорывалось только:

— ... серой... рассыпалась... совсем рассыпалась... это не я! Честно — не я!

На этот раз, чтобы успокоить девочку, пришлось применять чары. Слабенькие и осторожно, но пришлось.

— Тише, малышка, тише. Я тебе верю. Рассказывай дальше.

Герри посмотрела на меня, как на сумасшедшего, а вот Данни, напротив, расслабился, хотя и поглядывал время от времени по сторонам.

— Все забегали, закричали... Дядя Орм, он у папы над всеми начальниками главный, схватил меня, крикнул что-то остальным охранникам, а сам понес меня к двери, но...

— Тоже рассыпался прахом? — не хотелось этого говорить, но надо.

Найла снова кивнула.

— Но это не я! Правда не я!!! Дядя Орм... он всегда был добрый, даже когда кричал и наказывал меня... Я его любила! Правда! А он... Он умер, да?

— Да, — кивнул я. Может быть, правильнее было бы попытаться соврать? Успокоить девочку, сказав, что они не умерли, а просто переместились куда-то далеко? Да что я за дубина! Нет, чтобы подумать сначала, а потом — головой мотать! Но что сделано — то сделано.

Девочка в очередной раз всхлипнула, а потом — продолжила:

— А потом... а потом кто-то крикнул: "Это девчонка виновата! Она — ведьма! Бейте ее!!!" Все стали такие злые... Какой-то дядя схватил нож со стола...

— Много... рассыпалось? — спросил Данни.

— Пять... шесть... — девочка сначала загибала пальцы, а потом бросила это занятие и беспомощно посмотрела на нас, — много. А остальные убежали. И я осталась одна.

— Бедняга, — Данни уселся с другой стороны от девочки, отложив щит. — Что же ты тут ела все эти дни?

— Сначала доедала то, что было на столе... Я все правильно делала, — насупилась Найла. — ...руками ничего не хватала, только ножом и вилкой... А потом оно стало невкусное. У меня даже животик заболел... И тогда передо мной возникла шоколадка! Самая настоящая! Представляете! Я не вру... Я... простите... я... я... я вина выпила, вот! — девочка посмотрела на нас, похоже, ожидая, что мы будем ее ругать. Но уж это-то точно не наше дело.

— И как тебе? — спросил я, вызвав глубокое изумление в серо-голубых глазах.

— Тьфу, гадость противная! — скривилась Найла. — И как только люди это пьют?!

— Не знаю, — пожал плечами принципиальный трезвенник Данни. — Я — не пью. А раз тебе не понравилось — и ты не пей.

Найла согласно кивнула, и я с трудом подавил желание показать командиру большой палец. Девочка явно успокоилась. К сожалению, мне надо было знать продолжение истории. Увы, но некоторых фрагментов недоставало.

— А дальше? — спросил я.

— Я... мне стало скучно... и страшно. Я попыталась выйти... Но большие дяди в блестящих железках закричали, что "вот она, ведьма!" и кинулись на меня... А я — не ведьма!!! Совсем не ведьма! Ведьмы... они же — старые и страшные. Ну какая я ведьма?!

— Я верю тебе, — согласился я с девочкой. Не то, чтобы я не встречал юных и красивых ведьмочек... Но сейчас рассказывать о них было бы не правильно. — Ты убежала от дядек в доспехах?

— Нет, — девочка снова всхлипнула. — Они... они тоже... рассыпались. Я не хотеела!!! Пусть они и были страшные, но... И я убежала в дом. И спряталась... Я не хотела никого видеть... Не хочу, чтобы еще кто-то рассыпался... А почему вы не рассыпаетесь? Вы — такие сильные?

— Не знаю, — пожал плечами я. Я ведь и правда не знаю. Только догадываюсь. И, если мои догадки верны, то от силы нашей ничего не зависит. — А вот скажи мне, ты дядю Анжи... Онже... ну, который тебе куклу подарил, после еще видела?

— Анжер, дядя Анжер, он брат папы... младший, — картинка сходилась. Правда, если он погиб или бежал с воплями... — ...когда все бегали и кричали, он вышел из дома, и больше я его не видела.

— Понятно, — кивнул я. — А расскажи, пожалуйста, про куклу?

— Кукла была большая. Красивая, — глаза девочки загорелись. — С золотистыми волосами и в голубеньком платье. А еще у нее были туфельки! Настоящие, только маленькие! Их даже снимать можно было, представляете!

— Представляю, — улыбнулся я незамутненному детскому счастью, прорвавшемуся даже через ужас последних дней.

— А потом она пропала... просто растворилась в воздухе... Только мне никто не поверил! Она пропала, но почему-то все время где-то рядом... И это она рассыпала в серый песок. Она! Не я!!!

— Тише, тише. Я тебе верю, — приласкал я расплакавшуюся девочку. — А скажи, на кукле не было такого... амулета?

— Был, — кивнула Найла. — Он был большой и некрасивый. Я хотела его снять, и повесить на нее ожерелье из бумаги, которое сама сплела! Но дядя Анжер сказал, что этого нельзя делать...

— Ну что?! — спросил у меня Данни, когда рассказ был закончен.

— Ч тебе сказать? — вздохнул я. — Как говорил сержант Садюга, когда объявлял день борьбы с матом: "Мы в глубоком тылу мироздания".

— Хм... — задумался командир.

— Вы что, ей верите? — взвилась Герри.

— Верю, — кивнул я. — Помолчи пока. "Даже если вас проглотили, у вас есть как минимум два выхода".

Я подошел к окну так, чтобы меня не было видно снаружи, и выдал самую сильную вспышку, на которую был способен. Конечно, какой-нибудь серебряный разве что посмеялся бы над моими потугами, но в этом городке, где тыщу лет не видали нормального мага — мало кто усомнится, что здесь идет тяжелый магический бой. Надеюсь только, Колокольчик поймет меня, и не даст близняшкам делать глупости. В конце концов, у нее есть некоторые способности, ее чему-то да учили, и безобидную вспышку от боевого проклятья она отличить сумеет.

— И что это было? — удивилась взломщица, отвлекаясь от Найлы.

— Это я ищу один из упомянутых выходов из сложившейся ситуации... и пытаюсь сделать так, чтобы нас не переварили в процессе.

— А значит выход этот лежит через полную задницы, — понимающе усмехнулся Данни.

— И не ругайся мне при ребенке такими словами! — взметнулась взломщица, как-то раз на спор поливавшая Садюгу пять минут, ни разу не повторившись. К слову, спор тот сержант выиграл: его хватило на семь с половиной минут, прежде чем он повторился, да и то, подозреваю, только потому, что ему надоело.