Когда моя малышка успела вырасти? Она задумалась, крепко сжимая в руках скатерть, не в силах сформулировать ответ и не желая признавать, что ее дочь больше не ребенок.

Джинни пристально посмотрела на мать, когда та встала со своего места, затем спокойно повернулась и пошла вверх по лестнице. За кухонным столом воцарилась тишина. Все они смотрели вслед Джинни, пока не услышали знакомый звук открывающейся двери ее спальни, и ждали взрыва, но этого не произошло. Год назад Джинни захлопнула бы дверь и целый час шумела бы, чтобы все в доме знали, что она расстроена. Сегодня царила тишина.

Джинни только что выиграла спор, и все это знали. Она успокоилась, говорила четко и логично и отстаивала мораль, которую проповедовала ее семья и которой ее учили с самого рождения. Несмотря на отборные выражения и очевидное напряжение, которое это вызвало у его жены, Артур не мог сдержать чувства гордости, которое переполняло его, когда он увидел, какой молодой женщиной стала его маленькая дочь.

Поскольку молчание продолжалось, а за столом воцарилась неловкость, Сьюзен неловко пошевелила пальцами ног и огляделась по сторонам. Артур откинулся на спинку стула со странным выражением гордости на лице. У близнецов были виноватые лица из-за того, что они начали спор, а миссис Уизли все еще крепко сжимала скатерть в руках, стиснув зубы. После того, как прошла целая минута молчания, Сьюзен решила извиниться.

— Тааак... — неловко произнесла она, кладя салфетку, которая лежала у нее на коленях, обратно на стол. — Я думаю, я... я просто пойду проверю, как она.

Медленно поднявшись из-за стола, Сьюзен остановилась, когда Артур наконец заговорил.

— Она больше не ребенок, Молли, — в его голосе звучала гордость, но была такая тяжесть, что у Сьюзен защемило сердце. — И мы должны принять это и поддержать ее, потому что она все равно собирается помочь.

Не желая вмешиваться в дальнейшие семейные дела, Сьюзен поднялась со своего места и поднялась по лестнице в комнату Джинни. Джинни услышала, как хлопнула дверь, подняла голову с подушки и увидела, что в комнату входит Сьюзен, а затем глубоко вздохнула.

— Сьюзан, прости, — Джинни села на кровати, когда Сьюзан приблизилась к ней. — Тебе не нужно было этого видеть. Иногда мы с мамой не совсем понимаем друг друга, и я ничего не могу с собой поделать.

— Не тебе говорить, — фыркнула Сьюзен, забираясь на кровать перед Джинни и повторяя ее позу, усаживаясь по-турецки. Они были так близко, что их колени соприкасались. Сьюзан наклонилась вперед и положила руки по обе стороны от головы Джинни, положив большие пальцы ей на виски и сведя их лбы вместе. — Я думаю, ты действительно хорошо держалась — ты знаешь, что твой отец поддерживает тебя. Я думаю, он гордится тобой за то, что ты отстаиваешь справедливость.

— Я знаю, — выдохнула Джинни, закрывая глаза и расслабляясь под прикосновениями Сьюзен.

— И ты знаешь, что твоя мама просто беспокоится о тебе, — продолжила Сьюзен, нежно поглаживая висок Джинни.

— Да, — Джинни снова вздохнула, делая глубокие вдохи, как Сьюзен учила ее за последние несколько месяцев, чтобы успокоить сердцебиение. — Я знаю, что у нее добрые намерения.

— Ммм, — тихо пробормотала Сьюзен, прежде чем скользнуть руками по шее Джинни и опуститься ей на плечи, все еще поддерживая контакт их лбов. — Со временем она придет в себя, просто ей сейчас тяжело. Ты ее единственная дочь и младший ребенок. Это двойной удар, если таковой вообще был.

— Ммм, — рассмеялась Джинни, и улыбка тронула ее губы.

Пальцы Сьюзен массировали плечи, снимая напряжение с ее тела, и она почувствовала, что снова может дышать. Обычно Джинни требовалось несколько часов, чтобы успокоиться самостоятельно. Хотя ей и удавалось сдерживать свой нрав и не устраивать истерик внешне, она все еще пыталась по-настоящему успокоиться внутри, но от прикосновения Сьюзен она уже растаяла, превратившись в лужицу. Она точно знала, как справиться со вспыльчивым характером Джинни и вернуть ее на Землю.

— Спасибо, — прошептала Джинни.

— В любое время, — улыбнулась Сьюзен, когда Джинни, наконец, открыла глаза и выглядела на десять тысяч уровней спокойнее.

— Не знаю, что бы я без тебя делала, — сказала Джинни, потянулась к щеке Сьюзен и, наклонившись, нежно поцеловала ее.

— Да, это так, — прошептала Сьюзен в перерыве между их поцелуями. — Ты бы сидел здесь, погруженная в свои мысли, и часами закатывала бы истерику.

Джинни фыркнула и притянула Сьюзен к себе еще крепче, наклоняя голову, чтобы поцеловать ее поглубже, когда услышала, как дверь в ее спальню со скрипом отворилась, а вслед за этим раздался голос.

— Джинни, я... — Джордж остановился на полуслове, стоя в полуоткрытом дверном проеме и глядя на двух девушек, которые, скрестив ноги, сидели перед ним на кровати, и которых он, несомненно, только что застукал целующимися.

И одна из них была его сестрой.

Джинни и Сьюзен отпрянули друг от друга, как только услышали шум, но они не были глупцами — они знали, что Джордж их заметил. Выражение его широко раскрытых глаз и тот факт, что его рот все еще был приоткрыт после того, как он оборвал фразу, были тому подтверждением. Джинни почувствовала, как ее лицо залилось краской, а пульс участился, когда она попыталась напрячь мозги в поисках ответа, но единственное, что ее мозг, казалось, был способен придумать, это: Блядь, блядь, блядь, блядь, блядь, блядь, блядь, блядь, блядь, блядь, блядь!

Она сидела, застыв на кровати, крепко вцепившись руками в простыни по обе стороны от себя, и в ужасе смотрела на лицо брата. Сьюзен, раскрасневшаяся, тихо сидела перед ней, без сомнения, сожалея о том, что не заперла дверь. Она смотрела на Джинни, удивленно приподняв брови, и ждала, как та отреагирует.

На этот раз Сьюзен не придет ей на помощь, как в случае с Невиллом. Это была семья, и Сьюзен бесчисленное количество раз заявляла, что, хотя она и поддержит Джинни и будет рядом с ней, что бы ни случилось, Джинни должна рассказать об этом своей семье. Она бы не играла здесь главную роль, у нее была бы роль второго плана.

Джинни наблюдала, как ошеломленное выражение начало исчезать с лица Джорджа, его рот медленно закрылся, а бровь изогнулась дугой, когда шестеренки в его голове начали вращаться. Она видела, как он мысленно складывает все воедино, пока его не осенило. Затем он быстро прошел в ее спальню, закрыл за собой дверь и наложил заглушающее заклинание и запирающие чары. Он двигался так быстро, что Джинни даже не заметила, как он вытащил палочку, которая теперь была у него в руке. Прежде чем она успела моргнуть или вымолвить хоть слово, он сократил расстояние между ними и, присев на корточки, обнял ее.

— Джинни, я не знал. Ты могла бы мне сказать. — Джордж крепко обнял ее и тихо проговорил: — Джинни, мы с Фредом всегда рядом с тобой. Если тебе что-нибудь понадобится, просто дай нам знать — мы оба любим тебя и поддерживаем, и мы всегда рядом. Тебе не нужно прятаться от нас, Джин — мы любим тебя и принимаем такой, какая ты есть.

Мозг Джинни не мог обработать эту реакцию, и она почувствовала, как у нее сдавило грудь, когда волна эмоций захлестнула ее. Тошнотворное чувство, которое нарастало в животе, прекратилось, и она почувствовала, как глаза защипало от слез, когда она попыталась принять происходящее.

Она всегда знала, что Джордж и Фред примут ее. Из всех членов ее семьи именно этим двоим она меньше всего боялась рассказывать. Но видеть это сейчас, слышать его слова и знать, что это правда, было невыносимо. Ее плечи затряслись, тело обмякло, и она обняла Джорджа и крепко прижала его к себе. Она знала, что заливает слезами его рубашку, но ей было все равно. Она была слишком потрясена, чтобы говорить. Не в силах выразить словами, как много значили для нее его слова, что его принятие было подобно снятию тяжелого бремени с ее плеч.

— Все в порядке, Джин, — сказал Джордж, когда она наконец позволила ему отстраниться. Он одарил ее доброй и понимающей улыбкой, прежде чем смахнуть последнюю слезинку с ее щеки. Он не ожидал, что она что-нибудь скажет. Он знал, что это тяжело. Он повернулся к Сьюзен, которая сидела, подтянув колени к груди и прижав руку ко рту, а ее глаза ярко сияли. — Мы рады видеть тебя в нашей семье.

— Спасибо, — прошептала Сьюзен, когда он обнял ее, уткнувшись в его плечо и подавив рыдание. — Спасибо тебе, Джордж.

Джордж присел на корточки у края кровати, и на его лице появилось выражение, которого Джинни никогда раньше не видела. Джордж был серьезен, сочувствующий, но в то же время серьезный.

— Я полагаю, Гарри и Гермиона уже знают, а Рон и остальные члены семьи — нет?

— Гарри знает, — кивнула Джинни, прерывисто вздохнув. — У меня не было возможности самой рассказать Гермионе об этом перед их отъездом, но я не сомневаюсь, что она поняла это, проведя столько времени с Гарри. Впрочем, я не удивлюсь, если Рон не знает.

— Невилл и Луна тоже знают, — тихо сказала Сьюзен, и Джинни кивнула в знак подтверждения.

— Возможно, некоторые другие члены ОД уже поняли это, но из-за того, как Кэрроу применяют наказание, мы никому не говорим, — добавила Джинни. Было удивительно странно наконец-то сказать об этом вслух и открыто.

— Это хороший выбор, — кивнул Джордж. Он был в курсе некоторых событий в Хогвартсе, поскольку поставлял много бомб-вонючек и других материалов для ОД. — Я полагаю, ты планировал рассказать маме и папе об этом на Рождество?

— Да, — Джинни снова кивнула.

— хорошо. — Джордж на мгновение задумался, а потом кивнул сам себе. — Код доступа в нашу квартиру над магазином приколов — "Вилли Хомс с лимонным шербетом". Наш камин соединен с "Норой", но он защищен, чтобы пропускать только избранных, и вам нужен текущий пароль, чтобы выйти из камина. Я добавлю Сьюзен в список подопечных, чтобы вы оба могли пройти. Ты знаешь, что мама и папа любят тебя и что они будут любить тебя, несмотря ни на что, но если ситуация станет слишком напряженной или тебе просто понадобится передышка и ты захочешь уехать отсюда, ты можешь приехать и пожить у нас. Наша квартира надежно защищена, как и "Нора". Там ты будешь в безопасности.

— Джордж, — тихо сказала Джинни, недоверчиво глядя на брата. Она почувствовала, что познакомилась с совершенно другой стороной своего брата, с той стороной, которую вряд ли кто-то когда-либо видел, кроме его собственного близнеца. — Я-я не знаю, что сказать. Спасибо, тебе — тебе не нужно было этого делать.

— Нет, но я хотел. — Джордж снова улыбнулся ей, прежде чем встать. — Иметь место, где ты знаешь, что тебе там рады, — это самое малое, чего ты заслуживаешь, Джинни. Ничего, если я скажу Фреду, чтобы он знал, что ты, возможно, заскочишь?

— Да, конечно. Я собиралась сама сказать ему — ну, всем, в одно и то же время на Рождество — я, э-э, я не ожидала, что такое случится. Джинни немного смущенно потерла затылок.

— О, это напомнило мне! Сказал Джордж, прежде чем повернуться к двери. — Я поднялся сюда, чтобы извиниться — мы с Фредом не хотели устраивать такой скандал между тобой и мамой — мы просто пытались вывести ее из себя. Оглядываясь назад, я понимаю, что это была глупая тема, и нам следовало быть осторожнее. Но, если тебя это как-то утешит, ты полностью выиграла тот спор, и я думаю, папа действительно гордится тобой. Они с Фредом все еще внизу, разговаривают с мамой. Они пытаются убедить ее в том, что тебе... ну, ты понимаешь... больше не четыре года.

— Все в порядке, Джордж, — Джинни махнула рукой, отмахиваясь от всего этого. — Я знаю, что ты не хотел, чтобы все было так плохо. Я тоже вышла из себя и спровоцировала ссору.

— Может быть, но это не делает то, что мы сделали, хорошим, — серьезно сказал Джордж, затем повернулся и подмигнул Сьюзен. — Ты действительно хорошо на нее влияешь, понимаешь? Обычно она бы до сих пор устраивала истерики — топала ногами и кричала на все подряд. Я никогда раньше не видел, чтобы она так хорошо владела собой.

— Я знаю, что она бы справилась, — усмехнулась Сьюзен, когда Джинни закатила глаза.

— Ладно, я оставлю вас вдвоем, — сказал Джордж, берясь за дверную ручку и снимая амулеты. — ой! Но, может быть, в следующий раз просто не забудь воспользоваться запирающим заклинанием, ладно? Я бы не хотел видеть больше того, что вы делаете, чем я видел сегодня.

* * *

Остаток дня прошел без происшествий.

Близнецы ушли собираться на работу еще до того, как Джинни и Сьюзен спустились на кухню пообедать, поэтому Артур изо всех сил старался быть буфером между дочерью и женой. Джинни изо всех сил старалась сохранять спокойствие и старалась не оставаться слишком долго наедине с мамой в одной комнате. Часть дня они провели за играми, а затем попрактиковались в заклинаниях во дворе, прежде чем вернуться в дом и приготовиться к ужину. Когда Фред и Джордж пришли на ужин с собранными вещами, Фред тихо подошел к Джинни на кухне и очень крепко обнял ее. Джинни удалось сдержать свои эмоции, но она крепко обняла его в ответ и улыбнулась, когда он подошел прямо к Сьюзен, взъерошил ей волосы и заключил в теплые объятия.

Ужин прошел в тишине. Близнецы говорили в основном о работе, своих планах по расширению, и Артур спросил Сьюзен о ее любимых увлечениях. Все старались вообще избегать темы учебы.

По ходу вечера стало очевидно, что миссис Уизли согласилась не соглашаться со своим мужем. Она определенно не поддерживала участие Джинни в войне. Она явно не могла смириться с тем фактом, что Джинни больше не была ребенком, и не хотела принимать свою дочь такой молодой женщиной, какой она стала. Время от времени миссис Уизли что-то бормотала себе под нос, качала головой или бросала на Джинни отчаянные умоляющие взгляды, но, по крайней мере, она понимала, что обсуждать это или спорить с дочерью бесполезно. Видимо, Артур и Фред убедили ее в этом, и она немного успокоилась. Затем, к концу вечера, Джинни удалось перекинуться парой слов со своей мамой, не перерастая в ссору.

Прежде чем лечь спать, девочки несколько раз поиграли с Фредом и Джорджем в гостиной в "взрывающиеся карточки". Они вчетвером громко смеялись, вскрикивая каждый раз, когда карточки взрывались, и передавали друг другу закуски, которые взяли с кухни. К четвертому раунду утренняя драма была полностью забыта.

Наконец, около 1:30 ночи они решили лечь спать, и Джинни со Сьюзен сонно поднялись наверх, без особого энтузиазма почистили зубы, а затем вернулись на первый этаж и рухнули в постель. У Сьюзен не было сил даже расправить матрас. Вместо этого она прижала Джинни к груди и прижалась к ее теплу. Они оба были слишком измучены, чтобы принимать участие в каких-либо мероприятиях, и заснули под шум ветра, дующего за окном Джинни.

* * *

На следующий день они снова проснулись в объятиях друг друга, почувствовав запах завтрака. Они поднялись с постели и прошлепали по коридору, чтобы присоединиться к семье. Хотя на этот раз завтрак был гораздо менее насыщенным. Билл написал миссис Уизли, что они приедут как раз перед ужином, и миссис Уизли была занята тем, что придумывала, что приготовить. Артур сидел и читал свой любимый маггловский журнал, а потом радостно объяснил остальным за столом "научную" подоплеку того, почему индейка, которую миссис Уизли готовила на ужин, нагоняла на них сонливость.

1234

Предыдущая глава

↓ Содержание ↓