Лунная Богиня

— Энсайн ау Йинорр ау Стийорр, уарен Ахасс. Ускоренные офицерские курсы с отличием. Назначен командовать позицией "Отметка 77". Не подскажете, где она у вас тут?

Очевидно, темный эльф древнейшего рода ожидал получить в свое распоряжение не более, чем аркбаллистный окопчик с полусотней ярдов пехотных траншей в придачу. Уж никак не четверть сектора фронта. Под начало же думал принять взвод солдат, дисциплинированных, словно учебные марионетки в штабной игре. А не разномастную орду числом втрое с лишним больше, возглавляемую не менее пестрой четверкой унтер-офицеров...

Что ожидали эти четверо, узнать не представлялось возможным. Потому что от подобного откровения Судьбы все разом потеряли дар речи и связного мышления. Отвечать на прямой вопрос нового командира позиции взялся Хугге Ништо-Обойдется, для которого подобное состояние было более-менее привычным. Размахивая ручищами на все одиннадцать футов, громко, словно глухому, и подробно, как слабоумному:

— Так... Пр-рямо здесь, везде... Полтор-ры мили к север-ру и миля к югу...

Время проглатывать и переваривать новость наступило для энсайна ау Йинорра. Он даже головой дернул в кивке резко, словно и правда, сглотнув. Иных комментариев со стороны огорошенного не последовало. Что дало добрый знак и передышку капралам. А старшему из них, Брауну, позволило продолжить нагружать сознание темного эльфа новыми подробностями его теперешнего положения:

— Так что поступаем в ваше распоряжение, хай-сэр! — и не давая опомниться, добавил, — Приказать изволите?

— Всем оставаться на своих местах. Исправлять обязанности в соответствие уставу и обстоятельствам до следующих распоряжений, — единственно правильный в подобной ситуации приказ начинающий командир дополнил неожиданным, — А вы проводите меня в штабное помещение!

С последними словами он обратился к огру, видимо уже завоевавшему его доверие экскурсоводческим даром. И притом не ошибся, безошибочно выберя из четверых лучшую няньку. Хугге бы и дракона из яйца вывести и выкормить сумел, не то, что новоиспеченного командира обустроить на новом месте.

Стоило двум фигурам — семи— и одиннадцатифутовой — обогнув пальмы, скрыться за поворотом траншеи, как началось первое обсуждение. Вполголоса и наспех, но неотвратимо. Открыл прения Уолтерс, тихо и обиженно разоряясь по малозначащему, но с точки зрения секунд-капрала болезненному для престижа "Семьдесят Седьмой" поводу:

— Транспорт пожалели, скареды... — неизвестно кого в тылу обвинил он, — Пусть не воздушный фрегат, но хоть патрульным флайботом могли бы офицера подбросить!

— Что тебе корабли летучие! — шепотом взорвался уставший молчать Гантлет, — Он же сейчас сам вспорхнет! Птенчик, как есть птенчик!!!

— Ну, не нам решать, кого на позицию назначать, — неуверенно возразил законопослушный халфлинг, — Наверху-то виднее, кого над нами ставить...

— Энсайна? На капитанскую должность??? — аркбаллистера все не отпускало.

— А чего еще ждать. Если тут капралы на взводах. В которых два из трех отделений не всегда сполна наберешь, — рассудительно ответил Браун, — Жирно нам целого капитана давать, хоть бы и завалящего. Лучше первосортный энсайн, чем "субчик" из запаса третьей очереди...

Аргумент общего недоверия не перевесил, но прозвучал значимо. Гантлет уже с меньшим запалом продолжил наскоки:

— Да еще же эльф! К тому ж, темный, из самых высокородных!!!

— Ну и что? — возразил гоблин, — Мекан любого обтешет. Либо за Последнюю Завесу сплавит.

— Может, ничего еще... — неуверенно предположил Уолтерс, — Этот хоть стриженый...

И то верно. Большинство эльфов, даже попав на фронт, продолжали форсить почти что женской длиной волос. Ничего иного пока никто не смог бы добавить к столь разностороннему обсуждению. На чем и пришлось разбрестись в ожидании дальнейших перемен. Ну, и неизменного полуденного обстрела вдобавок — подданные Мага-Императора в исполнении боевого распорядка отличались нездоровой пунктуальностью...

До вечера эльф осваивался на новом месте. Разбирался в лабиринте траншей, привыкал к ежедневному расписанию аркналетов, не причиняющих особого вреда, если держать в уме директрисы вражеских баллист. Удары с воздуха предсказать было труднее, а избежать почти невозможно. Одно хорошо, случались те не в пример реже. Да и потери от них больше не в живой силе, а в оружии да снаряжении — оно-то при налете разбегаться и по щелям прятаться не умеет.

"Семьдесят Седьмая" после всех злоключений осталась при паре семнадцатифунтовых аркбаллист и полудюжине колесных стрелометов непрерывного огня на легких треногах. Против обычных кадавров вполне хватит. Это "Мантикор" ничем нельзя было остановить, пока он сам не налез на единственный искропривод, прикрывавший центр. Мгновенный разовый разряд вышиб тяжелому зооморфу управляющие цепи, и уложил чудище в добрых семьдесят длинных тонн весом отдохнуть ровно посередке между линиями окопов...

Теперь подбитый кадавр сам прикрывал центр позиций друг от друга. Обе стороны не слишком ценили нежданную подмогу, и не оставляли попыток вытащить махину с нейтральной полосы. Кто в качестве трофея, а кто для ремонта и новой атаки, не здесь, так в другом месте. После провала очередного плана эвакуации неудачники обильно минировали недоступное сокровище, оберегая его от вражеских посягательств. Что никак не останавливало следующей попытки. Последняя из которых стоила "Отметке 77" прежнего командира, и вызвала из безвестности нового. Все благодаря пресловутому "Мантикору". Словом, о чем не говори — все возвращалось к нему.

Потихоньку это доходило и до энсайна ау Йинорра. Пока еще не до самой души, как у каждого местного старожила, но до разума уж точно. Впрочем, одного разума пока для того, чтобы успешно справляться с командованием, вполне хватало. В рамках Устава новый командир "колченогой" с хода принялся делать все необходимое, так что прибирать за ним четверым капралам почти что не приходилось.

Так бы всему и идти, неделя за неделей, до неизбежного посезонного наступления с последующим его провалом, а там, что загадывать, может, и до самого замирения между эльфийской олигархией Анарисса и человеческой автотеократией Тесайра. Как уже бывало каждые две-три дюжины лет за последнюю половину тысячелетия, прошедшую в регулярно повторяющихся войнах за провинцию Мекан.

Но богам Дня и Ночи, а может, и самой Судьбе, такое благолепие чем-то не понравилось. И в первый же день пребывания темноэльфийского офицера на первой за его жизнь должности они продемонстрировали свое неудовольствие в полный рост. Не массированной воздушной атакой или круглосуточным аркналетом, предвещающими скорую подвижку фронта — для такого не сезон. Хуже. Визитом начальства.

Ближе к закату пожаловал сам командующий сектором фронта, суб-генерал Илайя Дженкинс. Человек, обстоятельный и дельный старший офицер, пробившийся среди многочисленных конкурентов. Оттого, наверное, слегка излишне раздражительный.

То есть, говоря проще, суб-генерал любил орать на подчиненных, сбрасывая напряжение, накопившееся при общении со старшими по званию. Преимущественно, Инорожденными — как темными, так и светлыми эльфами. И неизвестно, кто еще досадил Дженкинсу больше. Во всяком случае, пока "Семьдесят Седьмой" заправлял секунд-капитан ау Тиорр, комсектором сюда и носа не казал, предпочитая, обжегшись на ихоре, и на нектар дуть. Эльф-подчиненный ничем не лучше эльфа-начальника. Это он сегодня нижестоящий, а завтра... К тому же, родственные связи Инорожденных вошли в поговорку.

Зная такое свойство командующего, скоро увидеть его вновь на "колченогой" не ожидали. Но документы на энсайна задержались, а то и вовсе потерялись во фронтовой неразберихе. Опознать же в том по малости звания эльфа, не зная имени, ни у кого в штабе просто фантазии не хватило. Так что суб-генерал прибыл в настроении оторваться по полной. Заодно еще и дать щенку урок фронтовой выучки — всегда пригодится.

Снижающийся со стороны тыла летающий ялик заметили вовремя. Здесь, в Мекане, хочешь жить — одним глазом и во сне на небо поглядывай. Сложенный тент, стойка колесного стреломета, спаренного с ручной баллистой, торчащая за спиной пилота, и вертикальный резак для прорыва заграждений на форштевне издалека выдавали личный флайбот командующего сектором.

Уже за полминуты до приземления все, кроме командира позиции, знали о прибытии высшего чина, и затаившись, судорожно наводили блеск, пытаясь запрятать и перепрятать все, на чем бдительный взор руководства мог остановиться с неодобрением. Что не удавалось утаить таким образом, старались наскоро прикрыть чем-нибудь нейтральным. Количество кустов из пальмового листа на позиции сходу выросло вдвое.

Жаль, потихоньку расцвечиваемый под сезонными дождями железной ржавью и медно-бронзовой зеленью "Мантикор" так не прикроешь...

Для сопровождения начальства капралы выдвинули из своих рядов Уолтерса. Как наиболее уставным образом обмундированного. Хотя, может, с таким выбором комиссии по приему они и прогадали. Униформе суб-генерал Дженкинс следовал не больше, чем Гантлет. Даже треуголка, перетянутая ремешком, была по-рейнджерски пятнистой и сидела, залихватски заломлена, не на штатной вязаной шапочке, а поверх косо повязанной черной шелковой банданы. Две кобуры посеребренных офицерских стрелометов-восьмистволок с рукоятками из драконьего зуба болтались низко на бедрах, из-за правого плеча торчала рукоять саперного тесака. Оттого, наверное, боевой суб-генерал изрядно смахивал на пирата.

Ну, да начальству позволительно. Не то, что местной мелкоте вроде фанфарона-аркбаллистера. Еще за насмешку бы высокий чин такого провожатого воспринял. Или в качестве конкурента в сложном искусстве фронтового щегольства, что не лучше. Так что все правильно четверо рассчитали, нечего тут выделываться.

Спрыгнув с подножки качнувшегося летающего ялика, командующий сектором потянулся, расправляя плечи, вкусно вдохнул теплый вечерний воздух, и повелительным жестом подманил встречающего:

— Ну-ка, подавайте сюда вашего салажонка! — суб-генерал панибратски хлопнул Сэма по плечу, — Сейчас-то мы ему разума вложим через задние ворота!!!

Уолтерс не успел рта раскрыть и даже хмыкнуть, подыскивая тактичный способ просветить комсектором насчет расовой принадлежности новичка. Дыхание от молодецкого удара сбилось, да и поздно уже было. Спины пригнувшихся на бегу энсайна и огра замелькали в зигзагообразном ходе сообщения, огибающем пригорок с пальмами.

Выбравшись на непростреливаемое место, новый командир "колченогой" выпрямился во всю свою длину и четко, по-уставному отсалютовал вышестоящему. Чисто, не подкопаешься, вчерашнего курсанта за милю видать. Ничего иного ждать не приходилось. И все же...

Дженкинсу захотелось потрясти головой, отгоняя наваждение. С одной стороны, все сходится — меканская глушь, высокие сапоги выпускника ускоренных офицерских курсов, премьер-капитанская должность командира позиции. С другой — нашивки энсайна на рукаве, семифутовый рост и все прочие признаки эльфа высокого рода. Да еще темного, из самых непредсказуемых!

У светлых, эльфов Дня, как-то всегда соблюдался средний уровень безумия. А у Ночных разброс был изначально больший. Попадались и вполне вменяемые, почти как люди, и совсем уже готовые к окончательному шагу за грань здравого смысла.

Заготовленные суб-генералом в расчете на своего брата-человека шутки-прибаутки о предстоящем тому фронтовом житье-бытье с лязгом провалились тому обратно в глотку. Где и застряли, наподобие подбитого "Мантикора" между линиями своих и чужих окопов на зарослях заградительной колючки.

Поэтому представление и обстоятельный доклад нового командира "Семьдесят Седьмой" Илайя Дженкинс пропустил мимо ушей, больше с опасениями прислушиваясь к тому, что происходило у него, Дженкинса, внутри. И похоже, поминутно ожидая, когда от этого бурления у него, Дженкинса же, как у котелка крышку сорвет.

Именование темноэльфийского офицерика воспаленный ум командующего сектором, правда, из потока прочих данных выхватил. Что никак не добавило оптимизма — древнейший род эльфов Ночи ау Йинорр, да еще вторым притязанием — влиятельнейший ау Стийорр. Заполучить себе такого на захолустную позицию мелким командиром будет покруче, чем пристроить сказочную принцессу на кухню, котлы чистить...

Завершив официальную часть представления и доклада, именуемый таким образом энсайн замолчал, почтительно ожидая распоряжений. Ждать, по всему, предстояло долго — суб-генерал в данный момент ломал голову над тем, как бы поскорее сплавить новоявленного подчиненного. На повышение отправить или напротив, на три фута вниз, в болотный меканский торф — неважно. Тем более, что повод возвышается грудой покореженного металла как раз перед самым блиндажом командного пункта. Отлично видимый невооруженным глазом. Прямо-таки "яблочко" на тарелочке архаичного иллюзора. Или в центре мишени...

Помявшись еще с дюжину секунд и прокашлявшись, суб-генерал приступил издалека, поначалу путаясь в словах и запинаясь:

— Э-э.. Так, в общем... Ясно. Приятно, так сказать, видеть служебное рвение в столь молодых... — тут на ум ему некстати пришло, что даже только что перешагнувший грань совершеннолетия эльф раз этак в шесть старше разменявшего пятый десяток человека, — И... Надеюсь... Найдете возможность быть вознагражденным за столь... Э-э...

Сочтя данную запинку за окончание торжественной части, энсайн в ответ разразился не менее прочувствованным словом. В том духе, что не посрамит и отстоит, углубит и усугубит. В общем, молодцом!

От знакомых формулировок душа командующего сектором несколько отмякла, оттаяла, и в обиходе суб-генерал Дженкинс, соответственно, тоже сделался посвободнее. Во всяком случае, от стиля вызванного на ковер к начальству перешел к бравой речевке перед строем. Не менее полка, а то и двух-трех, отчего некоторые посылы звучали слегка безадресно:

— Кадавра подбитого видим? Вот, стало быть. Всему фронту помеха, каждому глазу заноза! Чей он должен быть? Наш, нечего и говорить!!! Взять его, с боя, с хода, с пылу, с жару!!! — тут комсектором почувствовал, что его заносит, причем совсем уже в какую-то кулинарную область, и решил перейти к конкретике, — Ну, вам и кости в стакан. Отличный случай показать себя. Одна молодецкая атака, и порядок... Да еще очень советую волынки, для поднятия духа!

Волынками фантазия суб-генерала в области патриотических призывов исчерпалась до дна. На этом Дженкинс, наконец, замолк, переводя дух. И надеясь услышать в ответ что-нибудь плавно-обтекаемое, с приличествующими случаю отступлениями и реверансами. А дождался от Инорожденного карьериста, напротив, одной-единственной фразы. Резкость и однозначность которой трудно было бы превзойти:

— Я не поведу подчиненных на бессмысленную смерть!!! — энсайн гордо вытянулся в струнку, на фут возвышаясь над вышестоящим.

Может, и на полтора, потому что услышанное пришибло командующего сектором, едва ли не вогнав того в речной песок по щиколотки. Но при том и в чувство несколько приведя, как хорошая оплеуха.