| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Детвора с недовольством уставилась на меня, тучная учительница что-то проворчала о невежестве.
— Что ж, молодой человек, у вас есть возможность убедиться лично, — экскурсовод встал справа от зеркала. — Подойдите ко мне. Смелее.
Я по-молодецки выпятил грудь и вышел вперёд.
— Мне хотелось бы знать ваше имя, юноша.
— Филипп, но друзья называют Филом.
— Надеюсь, когда-нибудь и я смогу вас так назвать, — по-доброму произнёс он. — Леонард Бенедиктович.
Старик протянул мне ладонь, я ответил рукопожатием. На удивление, хватка у дряхлого экскурсовода оказалась крепкой.
— Взгляните на себя в зеркало, Филипп.
— Легко!
Решил козырнуть перед студентками: поднял руки и, комично пародируя атлетов, напряг бицепсы. Девчонки засмеялись, но мне уже было не до них — отражение не повторило за мной. Я сделал шаг вперёд, желая удостовериться, что мне не почудилось, — близнец стоял неподвижно, на лице появилась кривая усмешка. Внезапно одежду покрыли стальные доспехи, музей уступил место средневековому залу. На стенах висели чучела убитых животных. Не уверен, все ли они существуют.
Вот так фокус! Но меня не проведёшь: обязательно догадаюсь, в чем секрет. Скорее всего, скрытая камера фотографирует посетителя при входе в музей, затем монтаж и готово.
— Что вы видите, Филипп? — полушепотом спросил Леонард Бенедиктович, словно боялся спугнуть моего двойника.
Подыграть? Почему бы и нет?
— Воина. На нём стальные латы, за поясом ножны с мечом. Он вертит что-то в руках, — заметил я. — Это браслет.
— Браслет? — удивился старик.
Можно подумать, впервые видел картинку. Актёр из него отменный, хоть сейчас иди на сцену МХАТа и покоряй сердца зрителей.
— Да, браслет. Он переливается тремя яркими цветами: серебряным, синим и зелёным. Красиво переливается. Волшебно.
— Волшебно, — повторил за мной Леонард Бенедиктович.
Раз моргнул, и картинка исчезла — передо мной стоял молодой человек в футболке и джинсах. Этот уже повторял движения.
— Воображала! — засмеялась одна из студенток.
— Похлопайте нашему герою, — попросил экскурсовод, обращаясь к аудитории. — Кто следующим хочет испытать Око Судьбы?
Желающих оказалось много — каждый школьник подошёл к зеркалу. К сожалению, я не увидел фантазии детворы. Наверное, аппаратура действует только на того, кто перед зеркалом. Как же так? Им обязательно следует усовершенствовать аттракцион.
То ли мне показалось, то ли я единственный, кто всерьёз заинтересовался Оком Судьбы. Неужели другие догадались, как оно работает? Спросил у девчонок, но кроме снисходительного взгляда ничего не получил. Обратился к тучной учительнице, но та покрутила пальцем у виска. Я не расстроился: выпытаю у Светы. Она, кстати, поспела к окончанию экскурсии.
— Филипп, как тебе стажёр?
— Сестрёнка, у тебя появился серьёзный конкурент, — не стал врать я.
— Знаю, — рассмеялась она. — Я уже несколько раз ходила с его группами.
— А зачем меня послала?
— Хотела, чтобы и ты оценил. Кроме как хитростью тебя же никуда не заманишь! Теперь понимаешь, к каким высотам стремлюсь, бездельник?
— Да, он хорош до безобразия! — согласился я.
Мы подошли к старику, как только он попрощался с детишками.
— Леонард Бенедиктович, хотела представить вам брата.
— Ох, Светлана Александровна, вы немного опоздали — мы уже успели познакомиться. Вам понравилась экскурсия, Филипп? — поинтересовался чудо-стажёр.
— Ещё бы! Спасибо за незабываемые впечатления, — искренне поблагодарил я.
— Всегда к вашим услугам. Представляете, Светлана Александровна, ваш брат самый настоящий рыцарь!
— Согласна, но с оговоркой: когда не дурачится.
— Не стоит ругать меня перед уважаемым человеком, сестрёнка, — улыбнулся я.
Леонард Бенедиктович поправил очки и внимательно посмотрел на мою футболку.
— Как я сразу не заметил! Одноглавый орёл, серебряные башни, золотые львы, графская корона. Скажите, Филипп, а вы имеете представление, что означает рисунок?
— Конечно. Это герб графа Девиера, — гордо выпалил я.
— Первый его носитель Антон Мануилович. Безрассудный человек, дерзкий, даже заносчивый, но при этом целеустремлённый, благородный и отважный, — задумчиво произнёс старик. — Он прошёл тяжелый путь. Очень тяжелый.
— Складывается впечатление, что вы с ним давние приятели.
— А как же!
Мы со Светой переглянулись.
— Я много лет изучал историю России. Любимый период: правление Петра I, — объяснил Леонард Бенедиктович. — Разве не удивительно, что судьба свела меня с потомками знаменитого еврея Петра Великого. Светлана Александровна, почему вы молчали?
— Как?! Вы не знали? — я театрально закатил глаза. — Светлана Александровна не говорила?
— Нет, — покачал головой старик. — Для меня Светлана Александровна всегда была Карпухиной.
Света недовольно глянула на меня. Треснула бы, не окажись Леонарда Бенедиктовича рядом. Я уже не первый раз устраивал подобную сцену, в четвёртый, если быть точным. И меня, и отца сильно огорчило, когда сестра взяла фамилию мужа. Вот я и не сдержался.
— Пожалуйста, не обижайтесь на слова, которые сейчас услышите, — повернулся старик к Свете, — я ведь считаю Арсения замечательным человеком, профессионалом с большой буквы, но, имея такую родословную, я бы поступил иначе.
— Всей семьёй уговаривали! — воскликнул я, получив поддержку в лице старика. — Девиер звучит гордо, а Карпухина так себе...
— Филипп, не забывайся, — в глазах Светы сверкали молнии.
— Хорошо-хорошо. Больше не буду, — ехидно пообещал я.
— Филипп!
Я утих — понял, что перегнул палку.
— Кстати, у меня хорошая новость для вас, Леонард Бенедиктович, — вспомнила Света. — Руководство в восторге от ваших экскурсий. Как ваш куратор я уполномочена объявить: Аристарх Леопольдович предлагает вам постоянную работу в музее.
— Очень рад, Светлана Александровна, — поклонился старик. — Мне безумно приятно, но, к сожалению, вынужден отказаться. Я провёл свою последнюю экскурсию.
— Последнюю? В чем же причина?
— Годы уже не те, ревматизм обострился. Простите, если ввёл вас в заблуждение или разочаровал, Светлана Александровна. Думаю, объявить о решении руководству и попрощаться с коллегами.
Лицо сестры омрачилось. Старик ещё раз поклонился и пошёл в сторону комнат для персонала.
— Я могла бы многому научиться у Леонарда Бенедиктовича, но увы... — Света провожала талантливого старика взглядом.
— Может, я зайду в другой раз? — спросил я.
— Нет, всё нормально, — заверила она. — У меня сейчас начнётся перерыв, давай сходим в кафе неподалёку. Угощу тебя круасанами с шоколадом или вишнёвым джемом, они там отменные.
— Знаешь, как меня подкупить, сестрёнка! Эх, плакали мои тренировки, да здравствуют толстые бока! — шутливо добавил я.
Мы направились в кофейню на соседней улице. Внутри тихо играла музыка. Джаз. Пахло корицей, ванилью и кофе. Кофе сильнее. Я редко посещал такие места. Нужно обязательно это исправить.
Молоденькая официантка любезно поприветствовала нас, затем повела к столику у окна. Яркая табличка с надписью "зарезервировано" лежала посреди столика. Я удивился невнимательности девушки.
— Кажется, здесь занято.
— Совершенно верно, Филипп, — согласилась Света, усаживаясь поудобнее в кресло. — Я каждый день сюда прихожу, вот мне и выделили столик в обеденное время.
— А-а-а! — протянул я, поняв, кто заказчик.
— Пожалуйста, — официантка протянула меню в красочной обложке.
— Не нужно, Олечка, — сестра покачала головой. — Два кофе со сливками и... Круасаны свежие? Мы хотели с шоколадом или вишней.
— Шоколадные только испекли, а вот с вишнёвым джемом я бы не советовала, — последние слова девушка прошептала, чтобы менеджер у стойки не услышал.
— Понятно! С шоколадом, так с шоколадом. Я парочку съем. Филипп?
— Тоже.
Я плюхнулся в кресло. Тело моментально расслабилось. Ух, как же удобно! Пока ждали еду, рассматривал родинку в виде сердечка над левой бровью Светы. Она заметила это.
— Только по ней и различали, кто на детских фотографиях, — усмехнулась сестра. — Те же серо-голубые глаза, тёмно-каштановые волосы и нос пуговкой.
— У нас и сейчас глаза одинаковые, да и цвет волос, а вот моя пуговка превратилась в шнобель, твоя же в носик.
Мы посмеялись.
— Ну, со шнобелем ты погорячился. Ни горбатый, ни тонкий, ни длинный. Одним словом, хороший греческий профиль.
В этот момент вернулась официантка.
— Ваши круасаны, — улыбнулась она.
— Спасибо, — поблагодарила Света. — Вы не забыли о кофе?
— Нет! Вы же со сливками просили?
— Да.
Девушка убежала, и сестра повернулась ко мне:
— Приступим?
— С удовольствием.
Вкуснятина. Первый ушёл за полминуты, если не быстрее. Довольная сестра вытерла пальцы салфеткой.
— Филипп, скажи, когда из общежития выселяют?
Началось. Не зря я вчера насторожился.
— По идее, на следующей неделе.
— Ясно, — многозначительно произнесла Света. — Раз такое дело, мы с Сеней предлагаем пожить у нас.
Жаль, нельзя перемотать время до момента, где я соглашаюсь пойти в кафе. Не пришлось бы краснеть.
— Сестрёнка, спасибо огромное, но не могу к вам. Ванька маленький, вас двое, да ещё я — человек-обуза. В однокомнатной квартирке — нереально!
Стыдно. Нет, не жить вместе с сестрой, а за себя. Витька и тот самостоятельнее оказался. Вспомнил о друге, а заодно о предложении. Да, оно противоречит моим принципам, но, с другой стороны, не буду усложнять жизнь Свете. Рябчик говорил, половину денег сразу дают. Мне они ни к чему, а вот сестре понадобятся.
Молчание затянулось. Его прервала официантка — девушка виновато посмотрела на Свету.
— Извините, у нас закончились сливки. Может, вас устроит классический черный?
— Вполне, — согласилась Света. — Филипп?
Я кивнул.
— Две минуты, — пообещала официантка.
Девушка не соврала: через пару минут я вдыхал аромат кофе. Жаль, он не мог избавить от неприятного разговора.
— Неплохой, — оценила Света, сделав глоток. — К родителям поедешь или есть варианты?
— Тут Рябчик кое-какую идейку подкинул. Слетаю в одно местечко на полгода...
— Заканчивай ты с ним водиться, братец, — в сердцах выпалила Света. — Этот твой Виктор — скользкий тип! Никаких понятий о чести и морали. Как он только доучился?
— Без проблем доучился! Без проблем, — стал я на защиту друга, — и в школе, и в университете. Согласен, Рябчик не белый и пушистый медвежонок, но это не даёт тебе право наговаривать на него.
Витька перестал нравиться Свете, когда меня в милицию за хулиганство забрали. Конечно, вместе с Рябчиком. Нет, ничего криминального. Мы тогда впервые на футбол пошли. Ну, кто виноват, что драка между болельщиками началась?
— Филипп, в сотый раз говорю: не связывайся с ним.
— Ты ведь даже не выслушала, — упрекнул я.
Она сделала над собой усилие:
— Что ж, братец, рассказывай.
Лучше бы я этого не делал. Я как мог приукрасил контракт, но слова звучали фальшиво. Чем больше я говорил, тем сильнее разочаровывал Свету, разочаровывал себя.
— Ты где голову забыл? — она нахмурилась. — Вспомни дядю Колю после Афганистана. Таким хочешь стать? Игры, которые ведутся наверху, приносят лишь горе и смерть обычным людям. Хочу заметить, эти слова не мои, а твои!
— Да знаю я... Зато помогу вам деньгами.
— Деньгами? Такие деньги мне и даром не нужны. Заруби себе на носу, Филипп, полетишь с Витькой — дорогу к моему дому можешь забыть!
Света достала из сумочки несколько купюр, кинула на стол и решительно поднялась.
— Не только же для себя... — начал было я.
— Филипп, бога ради, замолчи! — не сдержалась искусствовед. — Я всё сказала, а ты думай!
Она вышла, а я остался. Благо, официантки не трогали — в таком состоянии я не самый любезный собеседник. Сам виноват! Зачем сестре рассказал? Только навредил: Света разочаровалась во мне, а к Витьке станет ещё хуже относиться.
Нельзя всё так оставлять. Но как загладить вину? Как угодить сестре? Я задумался. Около получаса просидел, напрягая извилины. Переехать к ней на время? Найти нормальную работу? Познакомить с девушкой?.. Для начала заведи её, Филя. Тьфу ты! Заведи! Она же не домашнее животное. Встречаться с кем-то начни... А какая польза Свете?
Нужен дельный совет. Как насчет Сени? Выслушаю пару нотаций, а там и поможет. Достал телефон — пропущенный от Рябчика. Я вздохнул. Сказать, что не поеду и ему не советую? Ох, ещё один обидится. С другой стороны, зачем тянуть время? Попробую отговорить Витьку, а там как знает. Может, достучусь.
Уже потянулся к кнопке вызова, когда увидел в окне Леонарда Бенедиктовича. Он нёсся как молодой. Старый пройдоха! А говорил: ревматизм, годы не те... Вот же решение проблем! Если уговорю не увольняться, то Света будет на седьмом небе от счастья.
Тут я заметил, что Леонард Бенедиктович постоянно оглядывается. С чего бы это? Причина быстро нашлась: позади старика, метрах в двадцати, торопились три мордатых молодца. Черные спортивные костюмы, солнцезащитные очки, бойцовская походка. Бандиты.
Странно, старик не звал на помощь. Не хотел? А что я знал о Леонарде Бенедиктовиче? Почти ничего. Может, он заядлый игрок или кредит не выплатил, вот за ним и ходят коллекторы. Или старик стал жертвой мошенников? Да что угодно! В любом случае, поддержка ему не помешает.
— Ну, держитесь у меня!
Настроение для драки самое подходящее. Я выскочил из кофейни. Найти преследователей не составило труда: лысые головы и черные кофты отличный ориентир.
Уже почти нагнал, когда они свернули в сторону заброшенной стройки. Спрашивается, зачем именно туда, а, Леонард Бенедиктович? Там же безлюдно! Спрятаться задумали? Но нет — обнаружил его в конце площадки вместе с бугаями. Как и при первой нашей встрече в руке Леонард Бенедиктович держал трость. Разве она остановит бандитов? Какая наивность!
— Пошли прочь, крысы недобитые! — я прикрыл собой экскурсовода. — Леонард Бенедиктович, не беспокойтесь, никто вас не тронет.
— Филипп, не стоило, — в голосе старика не было и намёка на страх.
— Так вот, кого ты нашёл, Хранитель! — прошипел один из троицы. — У этого червяка нет ни единого шанса против всемогущего Мрака!
— Ты как меня назвал, жаба в кедах? Я тебе покажу червяка! — я сжал кулаки.
Главарь дал товарищам знак, и они двинулись на меня. Уже собирался врезать по наглым рожам, но Леонард Бенедиктович вклинился между нами. Он стукнул тростью по земле: взрывная волна отбросила мордатых метров на пять. Я застыл: поднимались уже не люди, а... почему-то на языке вертелось слово "нелюди".
Фиолетово-серая кожа, искаженные злобой лица, черные, словно тьма, доспехи и такие же черные мечи. Спортивка исчезла и с главаря, взамен появилась грязно-серая мантия с капюшоном, из-под него светились два алых глаза. Стальные перчатки сжимали посох, на его конце — череп с рогами.
Не знаю, каким образом, но и Леонард Бенедиктович уже обзавёлся посохом вместо трости. Его палица выглядела деревянной. Несколько длинных веток закрученных по спирали, вверху они образовывали подобие набалдашника.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
