"Бедная девочка! Надеюсь, все эти "достоинства" просто-напросто пририсованы ей".
Мужского — с явно переразвитой мускулатурой. Всеу лыбались Очень широко, во все тридцать два зуба чуть ли не в прямом смысле. Зубы тоже были идеально ровные и не просто белоснежные, а отдающие синевой и от того кажущиеся, но только кажущиеся, невероятно белыми.
"Наверное это подразумевает, что они счастливы, хотя кроме этих идиотских голливудских улыбок ни чего в них нет улыбающегося, да и такой жуткий оскал назовет улыбкой только идиот".
У каждого в каждой руке по здоровенному пакету, распухшему от какого-то барахла. На заднем фоне какое-то огромное здание.
"Видимо это этот гипермаркет...Да, хорошо поработали над созданием этой карикатуры. Аш тошно!" — перевела взгляд на блестящие буквы.
""Приглашаем всех в наш роскошнейший Супергипермаркет!"" — уже заранее кривясь, прочла она. — ""Впервые в России! Прямиком из Соединенных Штатов Америки!!!". Интересно, это следует понимать, как то, что учредителей этого строительства выгнали из Штатов и они сюда приперлись?..."Восемь этажей и девятьсот крупнейших в мире павильонов подарят вам величайшее наслаждение от выбора товаров и услуг, являющихся исполнением всех ваших желаний!". Так, значит хоть капля честности здесь есть. Они не говорят, что хоть кому-то понравится купить у них что-то...Только и просто глазеть на всякую дрянь далеко не всем нравится. "Три автостоянки, пять ресторанов, спа салон, четыре танс пола, и многое, многое другое ждет вас здесь!". В общем понапихали всё, что только можно. "Всё это унесет вас на седьмое небо райского блаженства!"...Ага, а когда увидишь предъявляемый счет — отправишься в рай уже настоящий, Тобишь загробный" — хохотнула. — "Хотя какой рай?! Нет ни Ада, ни рая, и вообще загробного мира или загробной жизни нет. И самой души нет..." — насильно улыбнулась.
Огляделась, хмыкнула, шагнула в сторону и принялась читать другое объявление.
""Указ"" — продолжала она. — ""Данный объект в виду заброшенности и порчи внешнего вида нашего прекраснейшего города..." — скептически хмыкнула — "...подлежит сносу в течении месяца". Ну да, конечно. Кладбище уже явно много лет не может принимать новых покойников, да и вообще заброшено. А такие всегда сносят..." — хмыкнула, осознавая неизбежность подобных деяний. — ""Администрация мера города" и подпись...Фу, ну и закорючка...Прям глиста, сбежавшая из кишечника черта..." — — " А вот ещё..."здесь будет построен новейший Супермегамаркет". Значит рекламные плакаты развешивают заранее...Но это понятно и так, поскольку не видела я ещё, чтобы здесь такое безобразие строили...Так...и ни каких сообщений о перезахоронении или эксгумации останков. Конечно! Кому надо это?! Наверное они будут строит на костях. Весьма забавная картинка вырисовывается. Значит они напрочь сносят все надгробия и строения на этом кладбище. Хотя половину их дачники и так растаскали себе на постройки, а над оставшимся по закону наверное Очень долго глумились какие-то придурки. Не важно, славящие Сатану или просто по пьяни балующиеся...Но всё же это ОЧЕНЬ старое кладбище. И уцелело оно пока что только по тому, что пользуется дурной славой...Хотя конечно же ни какой нечестии там нет, по крайней мере я не видела. Да и быть там ни чего не может, так как нечисть не существует...Но всё же у меня такое чувство, что души умерших и без того в бешенстве от осточертевшего им неуважения нынеживущих потомков...Недовольна таким обращением и сама, некогда освященная земля этого места. Вообще-то чисто теоретически, если верить во всякую мистику, это место — водородная бомба, или даже нечто пострашнее. А эти нахалы собираются окончательно здесь всё растревожить, снеся всё, что здесь ещё отсталость. Но это не всё. Они будут копать. Все могилы подвергнутся окончательному разграблению, все кости будут таскать, как мусор, ведь в наше время нет ни малейшего уважения к телам умерших. Для стройки они выроют котлован и бренные останки, которые явно ни кто не будет перезахоранивать, перемешают и кинут обратно, уже под фундамент. Ведь куда же их девать? И сверху всего этого строится шумное здание, назначение которого ну ни как не совместимо с покоем усопших и земли, пусть уже и без того оскверненной. НДА!" — хохотнула. — "Получается нечто ещё более взрывоопасное. Точнее уже процесс взрыва. Да, взбешенные души и взбешенная земля явно будут мстить" — разум послушно предоставил тысячи образов из примитивных ужастиков. — "Нет, это слишком примитивно. Будет что-то поинтереснее. И всё же так им и надо" — хохотнула, сама удивившись своей кровожадности.
Губы искривились в жестокой усмешке, в широко распахнувшихся глазах зажегся странный огонь, губы стали цвета перезревших вишен. От неё повеяло на миг невероятной неумолимой силой. В этот миг она как никогда походила на исчадие ада. Но ни чего этого сама Ада не заметила, да и вокруг было безлюднее, чем на северном полюсе.
"Туда им и дорога. А что же с теми, кто случайно попадет под виляние?" — в душе появились колебания и усмешка спала на миг. — "Ха! Как наивно! Не будет ни какой кары, просто нечему будет возмущаться. Ведь ни чего этого нет. Как наивно!..." — усмешка вновь появилась, но уже иронично-саркастичная, и насмехалась она сама над собой. — "Что-то я распустилась" — тряхнула головой.
Пройдя дальше, заметила брешь в непрочной шиферной стене кладбища. Кусок шифера выбит и валялся рядом, а земля под дырой слегка разрыта. Ада нагнулась и пролезла на территорию кладбища.
* * *
Ада стояла на территории старого кладбища, возле шиферного забора и оглядывалась. Его состояние оставляло желать лучшего, но вызвало у неё лишь легкую усмешку. Она пошла меж могил, рассматривая символ вандализма. Могилы, отчасти заросшие, отчасти разрытые, часть надгробий разбиты и измалеваны изображениями звезд, свастики, непристойными карикатурами и выражениями. В центре кладбища стояла накренившаяся на бок, полуразрушенная, разрисованная нежданными посетителями, часовня с выбитыми витражами.
"И так будет с каждым, кто радикально и непреклонно сохраняет величие и достоинство в мире порочности..." — усмехнулась, но в глубине души у нее что-то заскребло. — "Или просто остается сложен и непонят".
Почему-то ей захотелось войти в эту жертву глумления и посмотреть на Кирпичного Мученика изнутри. Она вошла внутрь. В лицо ударила волна теплого ветра, обвила её, вызывая дрожь. Будто чья-то горячая рука коснулась спины Ады, между лопатками, и тут же отдернулась. Ледяные искорки пробежали по телу, тепло растаяло как задутое пламя. Ада оглянулась, но сзади никого не оказалось. Осмотрелась по сторонам. Оббитые стены, прогнившая крыша, куча тряпья и мусора, видимо оставленного ночевавшими здесь бродягами, из святынь в наличии лишь каменный крест, стоявший в конце залы, по-видимому здесь давным-давно не проходили службы, но особая энергетика, ещё сохранившаяся в этих стенах, говорила о том, что это место всё ещё свято. Ада это чувствовала, хоть и не призналась бы ни за что. И ещё она чувствовала, что грозная сила Света, как называл то, что должно здесь быть, глава их клана, ни чего против неё не имеет. Это тоже показалось странным. Но она тут же отогнала всё, сославшись на глюки от переполненной алкоголем и дурманами крови. Хотя отлично знала, что ни от какого спиртного она не пьянеет, да и обычные наркотики её не берут, поскольку ни когда не брали на её памяти. Хмыкнув, Ада повернулась и вышла из церквушки. Огляделась, принюхалась, посмотрела в едва светлеющее небо и чуть побледневшую луну.
* * *
Направилась в сторону дыры в ограде, но не успела сделать и несколько шагов, как рядом с ней возник взлохмаченный парень. Резкий запах сырости, тины, гнилой древесины и прелой листвы ударил в нос. Ада поморщилась. Парень по-собачьи отряхнулся. С его пыльных волос посыпались комочки земли. Чихнул, вытер замызганным рукавом очень густые чёрные брови, сливающиеся с ещё более густыми бакенбардами и сросшиеся на переносице.
— Могильщик, — фыркнула Ада, отступая на шаг от пыльного парня, и бормоча еле слышно. — Ни малейшего уважения. Хотя что ещё от него ожидать...
"По одним сведениям: "...Могильщики — продукт попытки создать орка из человека...". Другие же говорят: "...Могильщики — помесь лешего, домового, конюшего, тролля, орка и человека..." — и то и другое нереально по сути. Как бы там ни было, но от этого экземпляра прет как от какой-то...кикиморы, да так сильно, что кажется, будто я стою в центре старого болота...".
— У меня к тебе дело, — закончив стряхивать с себя грязь, произнес парень. — Деловое предложение.
— Какое ещё дело? — без малейшей заинтересованности сказала Ада.
— Я не расскажу твоему Верховному, что ты молилась в святой церкви, а ты, — он приблизился к ней на шаг, — принесешь мне с Лунного Круга Клана Глаз Чёрной Вдовы.
— Я не молилась, — абсолютно спокойно и равнодушно произнесла Ада.
— Это как я скажу, — могильщик, в ухмылке, оскалил кривые короткие клыки.
— Он тебе не поверит.
— Поверит, — парень сверкнул жёлтыми глазами с косым зрачком.
"Эта мразь не врет" — решила она. — "Я это чувствую. Он вполне может набрехать, он и не скрывает намерений лжесвидетельствовать. А наш Глава охотнее быдла верит в угодную ему правду, что, с учетом его подозрительности, никомуневерия и бурного желания найти и расправится со всеми врагами, предателями и отступниками, которых он видит в каждом существе, кроме своих драгоценных падальщиков, это чревато большими проблемами. Особенно при его не скрываемом садизме, хоть и с весьма скудной фантазией и недалекостью..." — чуть мотнула головой, выбираясь из дебрей рассуждений, в которые начали заводить её мысли. — "А может быть что-то ещё? Может он знает что-то? Что-то о том, что я не так делаю, как требует этот чертов Алифен? Я конечно стараюсь быть поосторожнее, но ведь ежесекундно нельзя быть в поисках этих сволочей трупожрущих. В принципе у него ещё могло остаться, или уже набраться то, за что мне по шее дадут. И вполне возможно, судя по его наглой морде, нечто очень серьезное...Как же они меня достали!...Может дать ему по башке и расспросить...Да ну! Руки марать не хочется, уж слишком он мне противен. Придется его спровадить, как умею...".
— Он всегда мне верит.
— У меня к тебе есть встречное предложение, — Ада приблизилась к парню вплотную.
— Эй, постой! Знаю я ваши уловки. Поцелуй за душу, — он отступил на шаг — Так не пойдет.
— Ты меня плохо знаешь.
— Лучше чем ты думаешь. Так ты идешь за Глазом?!
— Нет!
— Тебе же хуже будет! Ведь ты знаешь, как суров Глава вашего Клана?...
Ада схватила шантажиста за горло и слегка приподняла над землей. Со стороны это выглядело странно: девочка легко, как кутенка, подняла в того, кто весил в два раза больше неё. Но Аде сил на это вполне хватало. Тот уцепился за её руку, попытался разжать пальцы, передавившие горло, и высвободиться, но не вышло. Тонкие пальцы словно прилипли, и при каждом движении сильнее сдавливали горло и ногти глубже впивались в плоть.
— Или ты сейчас же мотаешь к себе и никому ничего не врешь, или — она тряханула могильщика, как тряпичную куклу, поднимая его максимально вверх, насколько позволяла длина руки, при сохранении небольшого настояния между ними — или я тебя тут навсегда закопаю. Такое предложение тебя устраивает?
Горе-шантажист видимо попытался кивнуть и что-то прохрипел. Она швырнула его в сторону, с высочайшим отвращением и брезгливо отряхнула руку. Она не делала больших усилий, но парень отлетел далеко. Не долетев до забора, он зарылся лицом в землю. Несколько секунд лежал неподвижно, затем поднялся, очень грубо выругался в адрес Ады, и всей её, почему-то хвостатой, родни и, подпрыгнув, испарился.
"Я не доверяю этому придурку..." — подумала Ада, посмотрев на руку снова, не прилипло ли к ней что-то от этого типа. — "По-моему я где-то видела эту могильную крысу. Вспомнила! Он всегда крутится рядом, когда мы, воспитанники клана, беседуем друг с другом, или с кем-то ещё. Всегда что-то вынюхивает, а потом шепчется с Алифэном, начальником Вампиров Страсти, а иногда и с кем-то ещё из Глав. Мне кажется, что этот могильщик стучит Верховному на нас, по поводу и без повода. Никто не обращает внимания на то, что субъект этот подсматривает, подслушивает, роется в вещах, и вообще не замечают его существования. Кто-то делает вид, но большинство действительно не знают. Он может подставить, или оклеветать, а так как наш самовлюбленный "Управитель" — человек...вампир недалекого ума, к тому же мысли читать не умеет, а в памяти копаться — тем более, то влетит трижды: для выяснения обстоятельств, за то, что на самом деле не делала и для закрепления урока. Недавно могильщик что-то требовал от новенькой. Я слышала, что она довольно громко возмутилась: "Это чушь! Я никогда этого не сделаю!". Тем же днем она пропала, а вчера её нашли абсолютно обессилевшую лежащую без сознания в Дневалище. На это есть разумное объяснение — долгая, но безрезультатная охота, но на то, что, на ней не осталось живого места — это необъяснимо. Жалко девочку она такая молодая...ей только несколько месяцев с Преображения из человека в чёрного вампира и на её счету не более десятка жертв. Все говорят, что это сделали Светопоклонники, но самые старшие украдкой намекают на Алифэна. И зачем только нужны могильщики? Падальщики! Трусы и лжецы! Ненасытные и хитрые! Алифэн к ним благосклонен. При Ордене их тысячи. Они считаются слугами вампиров и поедают трупы жертв. Реально они доедают не только за Чёрными вампирами, то есть Сумеречному Шагу, коим должны принадлежать — не то, как верные псы, не то, как сапоги -, но вообще за всеми орденцами, и особенно цепляются к Чёрной Вдове. Были даже случаи...Кто-то из клана Лунной Мести рассказывал, что он напал на какую-то сволочь в подворотне. Только догнал её и поймал, как появились эти могильщики и начали, как шакалы, к нему красться. Их была целая толпа, и вели они себя очень настырно и уверенно...К счастью они трусы и не едят живого. А оборотни большей частью, как и почти все вампиры, едят только живое, пока оно ещё дышит и сердце бьется. Но всё равно, они отогнали его буквально всего лишь своим числом и тем, что дышали в спину и даже толкали, не дав даже поесть, а только чуть потрепать, буквально как стая гиен отгоняет одинокого льва. У меня такое ощущение, что мы, суккубы, им служим, хотя так быть не должно. Сдается мне, что мы убиваем более, чем нужно, только, чтоб кормить эту ораву! Этот кикиморный могильщик наверняка наклевещет на меня. Можно сделать что-то запрещенное, чтоб было за что...". — Губы Ады покраснели.
* * *
Звезды гасли. Небо на восходе начало светлеть. Оно все больше и больше теряло густоты иссиня-черной окраски ночи. Небо становилось все более голубым, звезды таяли, но луна еще держалась. Светлые потоки распространялись на все небо, делая густую голубизну все более чистой, нежной и бледной, а над зданиями в стороне восхода всплыли сначала оранжевые, затем красные сполохи — отсветы от поднимающегося на скрытом горизонте солнца. Город вновь затихал. Фонари начинали гаснуть, оставляя мир вновь в нежном полумраке. Одни окна домов гасли, отправляя на отдых тех, кто сумел продержаться всю ночь, другие зажигались вместе с пробуждением первых "жаворонков". Улицы пустели — обитатели ночи отправлялись на покой. Улицы очищались и от суеты, и от остатков не осевшей и вновь поднятой пыли. Небо было невероятно чистой голубизны, казалось, даже сам воздух стал голубым. И сквозь все еще душноватые остатки ночи задул непонятно откуда взявшийся в все еще жарком от раскаленного дня и душной ночи воздухе свежий и прохладный ветерок, который будто вторил этой чистой и холодной голубизне.
