Добрый Гарри и термоядерный булыжник

Я взглянул на небо, оценивая состояние погоды. Сейчас мои очки независимо от меня начали подсвечивать облака, анализируя их состав и направление движения. Я долго мучился, прежде чем научил этому свои очки. Да-да, научил! Сила может одушевлять, по своему, правда, но мне и этого пока достаточно. Я уверен, что когда-нибудь я смогу оживлять, то есть воскрешать по-настоящему. Пока я не видел потолка для своих сил. Несколько секунд происходила детализация и анализ информации, справа и слева начали появляться цифры: температура, влажность, высота, насыщенность пара, скорость движения и многое другое, а затем мой прибор вынес вердикт: дождя не будет. Я, в принципе, и так догадался, но мне было не лишним потренировать своё творение лишний раз. С их помощью мне было проще воспринимать мир: стоило мне снять очки, как на меня обрушивалось море красок. Я научился глубже воспринимать мир, иногда это создаёт проблемы, поэтому очки идеально подходят для коррекции восприятия. Но если я хочу получить полное представление о том или ином интересующем меня объекте, то я снимаю очки или смотрю поверх их.

Я пошёл к лесу. Трава уже давно пожелтела и выцвела, но лес ещё был нарядным и красочным, хотя то ту, то там виднелись жёлтые и красные листья. Я поднял несколько листьев, наиболее понравившихся мне, и пошёл дальше. В принципе, я могу превратить какой-нибудь камень в красивый листок, но я буду видеть и знать, что это не совсем настоящий листок, а камень. Поэтому я собираю гербарий: чуток силы и листья никогда уже не теряют своих красок со временем. Я их потом приклеиваю к альбомным листам и подписываю что это за лист и когда я его подобрал. Зимой приятно взглянуть на них в свете холодного, но яркого солнца. Я уже собрал целую коллекцию, мне кажется это на много более привлекательным, нежели собирание марок или бабочек, последние мне не нравятся наколотыми на булавку. Я лучше их из соломы создам, чем стану ловить и накалывать настоящих.

Я вспомнил о Дурслях и порадовался, что смог изменить их жизнь к лучшему. Для себя и для них. А всё благодаря тому, что научился создавать из силы самостоятельные, хотя и не очень долговечные, невидимые для людей конструкции. Да, звучит это странно и неприятно, но я не в силах объяснить и описать их. Они трёхмерны, сложны, довольно долго существуют вне меня, имеют запас силы и развеиваются, едва завершат свою задачу. А так же мне помогла способность читать чужие мысли и просматривать память, а так же воздействовать на разум. Для чтения достаточно просто взглянуть в глаза и мысленно прикоснуться к голове того, чьи мысли ты хочешь прочитать. Поверхностные мысли читаются легко, люди даже не ощущают этого, но если стараться надавить, чтобы прочитать что-то ещё, то они начинают ощущать дискомфорт и им это не приятно. Проще всего читать и просматривать память во сне, хотя там всё сложнее: приходиться очень тонко воздействовать, вызывая таким образом сновидение. Если оно сильно воздействует на их эмоции, но человек может проснуться. Да и утомительно это.

Я совсем недавно научился смотреть память во сне, так я, кстати, узнал много интересного о моих родителях. Обрывки, но я теперь знаю, как они выглядят: красивые, особенно мама. Как жаль, что они погибли. Я не знаю подробностей, но не грущу понапрасну, так как знаю, что когда-нибудь они оживут. Благодаря мне и моей силе. Я уже умею возвращать к жизни и лечить, хотя я и тренировался на насекомых. Мой предел — это несколько минут спустя после смерти, потом я бессилен: аура распадается, а собирать её я не умею пока, она очень сложная. Даже у насекомых.

Наконец, я достиг деревьев и присел у одного из них, чтобы передохнуть. Я не устал от ходьбы, но нужно было собраться с мыслями: я столько всего нового узнал о себе и об окружающем мире, что не могу составить точную картину. Например, я точно знаю, что некто когда-то сделал так, что мои родственники стали относиться ко мне очень плохо. Я не знал, кто это, но этот кто-то определённо умел что-то похожее на то, что умею я. В их умах искусственно была создана неприязнь ко мне, хотя я не понимал зачем. Видимо, что кто-то злой решил таким образом навредить мне и моей семье. Ведь я прекрасно знал о том, что людей, кто плохо обращается с детьми наказывают и очень строго наказывают, лишают родительских прав, а детей забирают в приют. Я не хотел в приют, мне нравилась моя семья, хотя я понимал, что даже в приюте смогу хорошо жить, вот только не было уверенности, что жизнь моя будет спокойна и злодей не подготовил для меня какой-нибудь ещё одной гадости. Я твёрдо решил, что узнаю, кто так поступил с тётей, дядей и моим кузеном и накажу. Не отомщу, а накажу, так как злости к нему у меня как таковой и нет, но наказать надо! Наказать и объяснить, за что наказываю, чтобы в следующий раз он не стал так делать и был бы добр. Я бы начал подозревать ту странную кошку, но я не чувствовал злобы от неё, наоборот, она была добра ко мне, хотя старалась держаться на расстоянии. Я иногда выносил ей сливки и тёплого молока. Подманить таким образом я её не мог, но когда меня не было рядом, кошка принимала угощение, благодарно смотря на меня с каким-то затаённым состраданием и добротой. Я же улыбался её всякий раз и говорил несколько приятных слов, приходящих на ум и соответствующих обстановке, каждый раз придавая им чуточку силы. Я заметил, что слова, облечённые силой способны очень быстро воплощаться на деле. Поэтому я никогда не ругался и произносил плохих слов, так как опасался, что могу невольно причинить вред. А порой так хотелось что-нибудь сказать, так завернуть, чтобы все обзавидовались. Нет, я понимаю, что так нехорошо, но Дадли-то этого не стесняется! Ему хорошо, не то что мне.

Я вздохнул и снова взглянул на небо.

"Вероятность дождя 20%" — выдали очки. Ну, я же не говорил, что они совершенны. Как и всё в этом мире. К примеру, то, что кажется для меня очевидным и нормальным, остальные люди не видят и не понимают. А иногда я просто не понимаю. Вот, к примеру, зачем моя тётушка часто и неоднократно любит подсматривать и подслушивать, что делается у других соседей, а затем обсуждать увиденное и услышанное за чашечкой чая с мисс Фигг, которую она изредка посещает или приглашает к нам. Что можно такого интересного увидеть за чужим забором? Я часто смотрел сам, но ничего интересного не увидел: всё то же и так же. Но я не вмешивался, так как видел, что сам процесс доставляет Петунье большое удовольствие. Не мог же я её лишать такого, ради своих принципов, что хорошо, а что плохо! Как бы то ни было, это одна из странностей, которую я не могу понять, но могу принять. Как ту кошку...

Какой-то момент я даже думал поймать её силками, но не стал этого делать лишь потому, что не хотел портить её отношение ко мне. Тем более, что всякий раз она была всё ближе и ближе ко мне, хотя разница в расстоянии была сантиметров десять, но за год, думаю, я смогу сократить его до полуметра, если она будут посещать меня так же часто, как и всегда. О, да, перед моим обаянием никто не устоит, хотя мне не всегда нравится, как вдруг резко меняется человек под моим влиянием. От безразличия и неприязни к внезапной любви и радости. Брр, как жутко со стороны смотрится.

Передохнув, я продолжил прогулку.

Признаться, я здорово разозлился, когда узнал о своих родителях и о том, что про меня скрывали все эти годы. Мои родители были волшебниками. Да-да, я сам до сих пор толком поверить не могу, не смотря на то, что то, что я умею — это уже фантастика или магия. Хотя нет, поверить-то я могу, но вот принять, пока, не получается. Воспоминания тёти Петуньи были не такими и радостными. Признаться, в какой-то степени, мне её жалко. Её сестра, моя мать, была волшебницей, она могла то, о чём тётя могла лишь мечтать. Мой отец был из семьи потомственных волшебников, обладал большим состоянием и был хорош собой. Она же не обладала особо привлекательной (ну, совсем не особо) внешностью, вышла за толстяка, хотя и успешного бизнесмена. Но меня очень и очень разозлило, что от меня это скрывали. Мотивы? Ну, просто — зависть и перенос, она видела во мне сплав моей матери и моего отца, которых она ненавидела, так как завидовала им. Кроме того, она меня боялась: в детстве (ещё тогда, когда я не осознал себя в полной мере) у меня не редко случались выбросы силы и при этом последствия были весьма и весьма... Терроризируя и заставляя верить, что я простой человек, они как могли ограничивали силу этих выбросов, сдерживали их. Весьма действенно, с одной стороны, вот только перестарались они слегка, получив обратный эффект. Первое время я хотел им отомстить, сделать так, чтобы их жизнь превратилась в ад. Но чувства, видимо, никогда не возьмут верх над разумом, как бы они не были сильны. И это, думаю, хорошо, так как мой разум контролировал мою Силу, а если бы чувства взяли верх, то я сам мог бы пострадать. Свободный от диктатуры эмоций, я смог проанализировать полученную информацию и выявил несколько нестыковок. Нет, я выявил море нестыковок и вопросов.

В памяти я нашёл упоминание о том, что меня нашли у крыльца, с запиской от некого Альбуса Вульфика Брайна Дамболдора с просьбой позаботиться обо мне. В записке говорилось о том, что моих родителей убил злой волшебник. То есть уже, по крайней мере, двое волшебников. Так как я не сомневался, что этот самый Альбус тоже волшебник. Вероятно, что та странная кошка — это его наблюдатель. Значит, про меня не забыли. В воспоминаниях Вернона я так же нашёл несколько любопытных моментов. За день до моего появления он видел множество странно одетых людей, словно сбежавших из какого-то цирка. Немного поразмыслив, я решил, что это тоже волшебники. Значит волшебников много, а раз они так странно одеты и никто про них не знает, то у них закрытое сообщество, очень законспирированное. Законспирированное почему? Потому, что они не хотят, чтобы о них знали. Полагаю, что не по религиозным причинам, а из соображения собственной безопасности. Если верить истории, то раньше уже была охота на ведьм и раз кроме волшебников никого тогда не осталось, то это значит, что они отнюдь не всемогущи. Если сравнивать развитие людей "не волшебников" сейчас и сегодня, то надо полагать, что волшебники действительно боятся людей. Если мыслить логически, опираясь на те знания, что я уже имею, то эти волшебники были вынуждены законспирироваться уже в средневековье. Если немного поразмыслить, то их культура не сильно продвинулась, если верить средневековой одежде. Я хоть ещё и мал, то много чего знаю. Некоторые знания я подчерпнул из книг (я люблю читать) или из передач. И мне прекрасно известно, что во времена средневековья существовало рабство и вообще человеческая жизнь стоила не дорого, особенно жизнь смерда для лорда. Думаю, что пережитки прошлого сохранились в этом закрытом магическом сообществе. Поэтому, я так думаю, для волшебников жизнь простого человека не дорого стоит.

Всё это я понял не сразу, естественно, я много думал, читал, задавал вопросы взрослым, смотрел телевизор (хотя там я не очень-то много смог подчерпнуть).

Ещё мне было не понятно почему меня решили оставить воспитывать у не волшебников. Хотя тут ответ был, похоже, лишь один: больше родственников у меня не было. Похоже, что взаимовыручка у волшебников плохо развита. Похоже, что у них даже приютов нет. Единственное, что они сделали — это просто оставили у родственников, хотя странная кошка, похоже, осуществляет надзор. Это подозрительно. Не умей я чувствовать эмоции, я бы решил попытался бы избавиться от неё. Но кошка добра ко мне (хотя и добра на расстоянии). Я допускаю возможность, что она может искусственно вызывать эту доброту, но я не настолько параноик, чтобы видеть во всём угрозу. Если за мной наблюдают, то это значит, что, скорее всего, меня ещё познакомят с волшебным миром, когда я стану взрослым и стану полезным для их общества. Волшебство я на людях и, тем более, при кошке никогда не творил. Во всяком случае, только незаметно, когда был уверен, что никто не сможет увидеть или опознать в моих действиях магию.

Так же, немного поразмыслив, я решил, что мне тоже нужно будет завести своего питомца. Я не раз замечал, что магия особенным образом воздействует на всё живое. Например, растения за которыми я ухаживал, были на много более жизнестойки и зеленели до самых холодов, а прорастали едва только стаивал снег. Полагая, что с животными будет тоже самое, если не лучше, то у мой питомец сможет в будущем постоять за меня и за себя. Поразмыслив, я решил, что благоразумнее всего приобрести или собаку или незаметного, но ядовитого питомца: паучка или змею (несколько лет спустя я так и сделаю).

Глава 2. "Школьные года или снова в школу"

Я и Дадли пошли в одну и ту же школу. В один и тот же класс. Признаться, было страшновато идти, но всё обошлось. Хотя я сначала изрядно струхнул при виде галдящей толпы незнакомых мальчишек и девчонок, а так же переборщил с "аурой доброты". Сначала повышенное внимание и доброжелательность окружающих мне была приятна и здорово помогла, но очень быстро я понял, что хорошего должно быть понемножку. В первый день из-за меня подрались несколько мальчишек и девчонок, когда те оспаривали своё право первыми помочь мне освоиться. Затем мне просто шагу не давали ступить и задавили своей доброжелательностью. Пришлось некоторое время не ходить в школу и притвориться больным, чтобы моя популярность, искусственно вызванная, спала. После этого пришлось более тщательно соизмерять свои силы.

Я старался учиться, но не для оценок, а для знаний. Поэтому записался в библиотеку. Не очень богатую, но книг там было достаточно. Я никогда не жаловался на отсутствие хороших книг. Особенно нравилось читать научно-популярные журналы, где рассказывалось о последних достижениях науки и техники.

Впрочем, учёба — это ещё не всё, чему я научился в школе. Не сказать, что я был удивлён хулиганам, что отбирали мелочь у малолеток или как-то иначе терроризировали и самоутверждались. Уговорить их не поступать плохо не получилось, даже не смотря на "ауру добра". Жаловаться взрослым оказалось бесполезно. Нет, они проводили воспитательные беседы, но у многих хулиганов оказались влиятельные родители, ссориться с которыми директор и учителя не хотели. Как я понял им важно было количество учеников, за счёт которых им и начисляли заработную плату. Деньги были для людей важнее спокойствия детей и их учёбы. Поразмыслив, я решил самостоятельно разобраться с хулиганьём. Для этого я собрал их всех вместе и хорошенько припугнул с помощью магии. Пришлось, правда, действовать осторожно и маскировать магические удары под удары кулаков и ног. Тем более, что они были лишь болезненны, но увечий или ран не причиняли. Боль и страх оказались хорошими учителями, но я всё же взял на заметку, что сначала всё же стоит найти мирный путь решения проблемы. Все видели, что я активно защищал школьников от хулиганов и их резкое перевоспитание пошло мне в заслугу. Учителя и сверстники теперь имели серьёзные основания уважать меня и хорошо ко мне относиться.

Время от времени школа устраивала экскурсии в музеи, театры или иные культурные места. Это было интересно и увлекательно. А однажды нас сводили в зоопарк, где я познакомился с Акоссом, Малайским Крайтом, он такой классный! Даже говорить умеет, хотя его речь понимаю только я. Умный. Ему было скучно всё время сидеть в террариуме и он с радостью согласился пойти со мной. Я и он были очень рады друг другу. Самого его вырастили в питомнике и он уже давно мечтал выбраться за пределы зоопарка. Я его спрятал под курткой и спокойно принёс домой, никто даже ничего не заподозрил. Я знаю, что змею будут искать, но всё равно не найдут. Так как он ядовитый, я попросил его никого из людей не кусать, если только они не попытаются причинить ему вред. Впрочем, за его жизнь я не опасался, так как он всегда был при мне. Только в школу я его не брал.