"Рассказ Зои" (Война старика 4)

— Кто вы? — спросил он.

— Что-то случилось с "Магелланом"? — спросила я. Лучший способ чему-то научиться — это не отвлекаться, например, на вопросы, касающиеся вашей личности.

Мужчина на самом деле нахмурился, о чем я читала, но никогда не видела, чтобы кто-то так делал, до этого момента. — Вы слушали наш разговор.

— Корабль потерялся? — спросила я. — Мы знаем, где находимся? Что-то не так с кораблем?

Он отступил на шаг, как будто вопросы действительно задевали его. Мне следовало сделать шаг вперед и надавить на него.

Я не сделала этого шага. Он огляделся и посмотрел мимо меня на Энцо, Гретхен и Магди, которые смотрели на нас. Затем он понял, кто мы такие, и выпрямился. — Дети, вас здесь быть не должно. Убирайтесь, или я прикажу службе безопасности корабля вышвырнуть вас вон. Возвращайтесь к своим семьям. — Он повернулся, чтобы уйти.

Я снова потянулась к нему. — Сэр, подождите, — сказала я. Он проигнорировал меня и вышел из обзорного зала.

— Что происходит? — спросил меня Магди с другого конца помещения. — Я не хочу, чтобы у меня были неприятности из-за того, что ты разозлила какого-то случайного члена команды.

Я бросила взгляд на Магди и снова отвернулась к окну. Роанок все еще висел там, сине-зеленый. Но внезапно стал не таким красивым. Неожиданно незнакомым. Внезапно угрожающим.

Энцо положил руку мне на плечо. — В чем дело, Зоя? — спросил он.

Я продолжала смотреть в окно. — Кажется, мы заблудились, — ответила я.

— Почему? — спросила Гретхен. Она подошла ко мне. — О чем они говорили?

— Я не расслышала всего, — ответила я. — Но мне показалось, что они говорили, что мы не там, где должны были быть. — Я указала на планету. — Что это не Роанок.

— Это безумие, — заявил Магди.

— Конечно, безумие, — согласилась я. — Это не значит, что это может быть неправдой. — Я достала из кармана свой компад и попыталась связаться с папой. Нет ответа. Попыталась связаться с мамой.

Нет ответа.

— Гретхен, — позвала я. — Ты не могла бы попробовать позвонить своему отцу? — Отец Гретхен был членом совета колонии, которую возглавляли мои родители.

— Он не отвечает, — сказала она через минуту.

— Это не значит ничего плохого, — сказал Энцо. — Мы только что прилетели на новую планету. Может быть, они этим заняты.

— Может быть, все еще празднуют, — предположил Магди.

Гретхен отвесила ему подзатыльник. — Ты действительно ведешь себя как ребенок, Магди, — сказала она. Магди потер висок и заткнулся. Этот вечер пошел совсем не так, как он планировал. Гретхен повернулась ко мне. — Как ты думаешь, что нам следует делать?

— Не знаю, — ответила я. — Они говорили о том, чтобы не дать команде проболтаться. Это означает, что кто-то из них может знать, что происходит. Много времени не займет, чтобы новость добралась до колонистов.

— Это уже дошло до колонистов, — сказал Энцо. — Мы колонисты.

— Возможно, мы захотим кому-нибудь рассказать, — предположила Гретхен. — Думаю, что по крайней мере твои родители и мой папа должны знать.

Я взглянула на ее компад. — Наверное, они уже знают, — сказала я.

— Мы должны убедиться, — предложила она. Итак, мы покинули смотровую и отправились на поиски наших родителей.

Мы их не нашли, они были на заседании совета. Я действительно нашла Гикори и Дикори, или, скорее, они нашли меня.

— Думаю, мне пора идти, — сказал Энцо, после того как они с минуту, не мигая, смотрели на него. Это не было задумано как запугивание; они вообще не моргают. Я чмокнула его в щеку. Они с Магди ушли.

— Пойду послушаю, — сказала Гретхен. — Узнаю, что говорят люди.

— Хорошо, — согласилась я и достала свой компад. — Я тоже. Дай мне знать, что услышишь. — Она ушла.

Я повернулась к Гикори и Дикори. — Вы двое, — обратилась я. — Вы раньше были в своей комнате.

— Мы искали тебя, — сказал Гикори. Из них двоих он был разговорчивее. Дикори мог говорить, но это случалось редко и неожиданно.

— Почему? — удивилась я. — Раньше я была в полной безопасности. Я была в полной безопасности с тех пор, как мы покинули станцию Феникс. "Магеллан" абсолютно безопасен. Единственное, в чем вы преуспели за все это путешествие, так это в том, что напугали Энцо до смерти. Почему вы сейчас ищете меня?

— Все изменилось, — сказал Гикори.

— Что ты имеешь в виду? — спросила я, но тут мой компад завибрировал. Это была Гретхен.

— Быстро ты, — удивилась я.

— Я только что столкнулась с Микой, — сказала она. — Ты не поверишь, что, по ее словам, только что рассказала своему брату одна из членов экипажа.

Взрослые колонисты, возможно, были либо невежественны, либо держали язык за зубами, но среди подростков на Роаноке слухи ходили вовсю. В течение следующего часа мы "узнали" вот что:

Что во время перелета в Роанок "Магеллан" подошел слишком близко к звезде и был выброшен за пределы галактики.

Что произошел мятеж, и первый помощник отстранил капитана Зейна от командования из-за некомпетентности.

Что капитан Зейн застрелил своего первого помощника-предателя прямо на мостике и сказал, что пристрелит любого, кто попытается тому помочь.

Что компьютерные системы отказали как раз перед прыжком, и мы не знали, где находимся.

Что инопланетяне напали на корабль и плавали там, решая, стоит ли нас прикончить.

Что Роанок опасен для жизни людей, и если мы приземлимся там, то умрем.

Что в машинном отделении была пробоина, что бы это ни значило, и что "Магеллан" был близок к взрыву.

Что экотеррористы взломали компьютерные системы "Магеллана" и отправили нас в другом направлении, чтобы мы не смогли разрушить еще одну планету.

Нет, подождите, это были дикие колонисты, ставшие пиратами, которые взломали систему и планировали украсть наши припасы для колонии, потому что их собственные были на исходе.

Нет, подождите, это были взбунтовавшиеся члены экипажа, которые собирались украсть наши припасы и оставить нас на планете.

Нет, подождите, это была не вороватая шайка, не дикие колонисты-пираты или экотеррористы, это был просто какой-то идиот-программист, который перепутал код, и теперь мы не знаем, где находимся.

Нет, подождите, все в порядке, это просто стандартная операционная процедура. Здесь все в порядке, а теперь перестаньте беспокоить экипаж и дайте нам поработать, черт возьми.

Хочу кое-что прояснить: мы знали, что большая часть этого — чушь собачья. Но то, что скрывалось за всей этой чепухой, было не менее важно: замешательство и беспокойство охватили экипаж "Магеллана", а от них — и нас. Все происходило быстро. Слухов было сколько угодно — не для того, чтобы солгать, а чтобы попытаться что-то понять. Что-то происшедшее. Что-то, чего не должно было случиться.

Несмотря на все это, не было слышно ни звука ни от мамы, ни от папы, ни от отца Гретхен, ни от кого-либо из совета колонии, все члены которого внезапно оказались созванными на совещание.

Общий зал, ранее опустевший после празднования нового мира, снова начал заполняться. На этот раз люди не праздновали. Они выглядели смущенными, обеспокоенными и напряженными, а некоторые из них начинали злиться.

— Ничего хорошего из этого не выйдет, — сказала мне Гретхен, когда мы воссоединились.

— Как у тебя дела? — поинтересовалась я.

Она пожала плечами. — Что-то происходит, это точно. Все на взводе. Это выводит меня из себя.

— Не сходи с ума при мне, — предупредила я. — А то некому будет меня удержать, когда я сорвусь.

— Ну, только ради твоего же блага, — согласилась Гретхен и театрально закатила глаза. — Хорошо. По крайней мере, теперь мне не приходится отбиваться от Магди.

— Мне нравится, что ты умеешь видеть светлую сторону в любой ситуации, — похвалила я.

— Спасибо, — поблагодарила она. — Как дела?

— Честно? — уточнила я. Она кивнула. — Напугана до чертиков.

— Слава богу, — сказала она. — Не только я. — Она подняла большой и указательный пальцы и отметила крошечное расстояние между ними. — Последние полчаса я была вот так близка к тому, чтобы описаться.

Я сделала шаг назад. Гретхен рассмеялась.

Включился корабельный интерком. — Говорит капитан Зейн, — произнес мужской голос. — Это общее сообщение для пассажиров и экипажа. Всем членам экипажа собраться в конференц-залах своих отделений через десять минут, в 23:30 по корабельному времени. Всем пассажирам следует собраться в общей зоне для пассажиров через десять минут, в 23:30 по корабельному времени. Пассажиры, это обязательное собрание. К вам обратятся руководители вашей колонии. — Интерком отключился.

— Пошли, — сказала я Гретхен и указала на платформу, где ранее вечером мы с ней отсчитывали секунды до того, как окажемся в нашем новом мире. — Нам нужно найти хорошее место.

— Здесь будет тесно, — сказала она.

Я указала на Гикори и Дикори. — Они будут с нами. Ты же знаешь, что каждый дает им столько места, сколько они хотят. — Гретхен посмотрела на них обоих, и я поняла, что они ей тоже не очень-то нравились.

Через несколько минут члены совета потоком хлынули из одной из боковых дверей общей зоны и направились к платформе. Мы с Гретхен встали впереди, Гикори и Дикори — за нами, и по меньшей мере в пяти футах с каждой стороны. Инопланетные телохранители создали свою собственную буферную зону.

Шепот у меня над ухом. — Привет, — сказал Энцо.

Я посмотрела на него и улыбнулась. — Я так и думала, что ты будешь здесь, — призналась я.

— Это собрание всех колонистов, — ответил он.

— В общем, не здесь, — сказала я. — Тут.

— О, — сказал Энцо. — Я надеялся, что твои телохранители не зарежут меня.

— Я рада, что ты здесь, — ответила я и взяла его за руку.

На платформе Джон Перри, руководитель колонии, мой отец, вышел вперед и взял микрофон, который все еще лежал там с начала вечера. Его глаза встретились с моими, когда он наклонился, чтобы поднять его.

Вот что нужно знать о моем отце. Он умен, хорош в своем деле, и почти все время у него такой взгляд, будто вот-вот рассмеется. Почти все находит забавным. Почти все делает смешным.

Когда он взял микрофон, его глаза были темными, тяжелыми и такими серьезными, какими я их еще никогда не видела. Когда я увидела их, то вспомнила, сколько ему на самом деле лет при всей его внешней молодости. Как бы легкомысленно он ни относился к происходящему, все равно был человеком, который не раз сталкивался с неприятностями в своей жизни.

И он столкнулся с ними снова. Теперь, с нами. Со всеми нами.

Все остальные поняли бы это, как только он открыл бы рот, чтобы рассказать им, но именно тогда я поняла — когда увидела правду о нашей ситуации.

Мы потерялись.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

ОДИН

На нашем переднем дворе приземлилась летающая тарелка, и из нее вышел невысокий зеленый человек.

Именно летающая тарелка привлекла мое внимание. Зеленые люди не так уж редки там, откуда я родом. Все военные колониальных сил обороны были зелеными; это часть генной инженерии, которую внедряют, чтобы помочь им лучше сражаться. Хлорофилл в коже дает им дополнительную энергию, необходимую для того, чтобы по-настоящему первоклассно сражаться с инопланетянами.

На Гекльберри, колонии, где я жила, было не так уж много солдат колониальных сил обороны; это была устоявшаяся колония, и мы не подвергались серьезным нападениям уже пару десятилетий. Но Союз колоний изо всех сил старается, чтобы каждый колонист знал все о силах обороны, и я знала о них больше, чем большинство.

Но летающая тарелка иная. Это что-то новенькое. Нью-Гоа — это фермерское сообщество. Тракторы, комбайны, гужевые повозки и колесные автобусы, если живешь на окраине и посещаешь столицу провинции. Настоящий летающий транспорт действительно был редкостью. То, что один из них, достаточно маленький, с одним пассажиром, приземлился на нашей лужайке, точно было необычным событием.

— Ты бы хотела, чтобы мы с Дикори вышли и встретили его? — спросил Гикори. Мы наблюдали из дома, как зеленый человек выбирался из транспорта.

Я посмотрела на Гикори. — Как считаешь, он представляет реальную угрозу? Думаю, если бы он хотел напасть на нас, то мог бы просто сбросить камень на дом, когда пролетал над ним.

— Я всегда за благоразумие, — сказал Гикори. Недосказанной частью этого предложения было "если ты вовлечена". Гикори очень мил и параноидален.

— Давай лучше попробуем первую линию обороны, — сказала я и подошла к двери с сеткой. Там стоял дворняжка Бабар, положив передние лапы на дверь и проклиная генетическую судьбу, которая лишила его больших пальцев и мозгов, чтобы потянуть дверь на себя, вместо того чтобы толкнуть ее. Я открыла ему дверь; он вылетел, как пушистая слюнявая ракета с тепловым наведением. К чести зеленого человека, он преклонил колено и поприветствовал Бабара как старого друга, за что был щедро вымазан собачьей слюной.

— Хорошо, что он нерастворим, — сказала я Гикори.

— Бабар — не очень хороший сторожевой пес, — заметил Гикори, наблюдая, как зеленый человек играет с моей собакой.

— Да, он действительно не сторож, — согласилась я. — Но если когда-нибудь понадобится что-нибудь по-настоящему обслюнявить, он пригодится.

— Я запомню это на будущее, — сказал Гикори тем уклончивым тоном, который был предназначен для того, чтобы противостоять моему сарказму.

— Запомни, — указала я и снова открыла дверь. — И, пожалуйста, оставайся пока здесь.

— Как скажешь, Зоя, — согласился Гикори.

— Спасибо, — сказала я и вышла на крыльцо.

К этому времени зеленый человек уже поднимался по ступенькам крыльца, Бабар скакал за ним. — Мне нравится твоя собака, — сказал он мне.

— Я это понимаю, — сказала я. — Собака так себе.

— Откуда ты можешь знать? — спросил он.

— Вы не совсем залиты слюной, — ответила я.

Он рассмеялся. — В следующий раз буду стараться усерднее, — сказал он.

— Не забудьте захватить полотенце, — посоветовала я.

Зеленый человек указал на дом. — Это дом майора Перри?

— Надеюсь, что так, — ответила я. — Все его вещи здесь.

Это принесло мне двухсекундную паузу.

Да, так уж получилось, что я маленькая саркастичная штучка. Спасибо, что спросили. Это из-за того, что все эти годы я прожила с отцом. Он считает себя весьма остроумным; не знаю, как лично я к этому отношусь, но скажу, что это придает мне смелости, когда дело доходит до реплик и острот. Слегка подтолкните меня, я с удовольствием добавлю остроту. Думаю, как и папа, что это мило и обаятельно. Возможно, мы с ним в меньшинстве с таким мнением. По крайней мере, интересно посмотреть, как на это реагируют другие люди. Некоторые люди считают это милым. Другие — нет.

Думаю, мой зеленый друг попал в лагерь "не очень", потому что в ответ он сменил тему. — Извини, — сказал он. — Не думаю, что знаю, кто ты.

— Я Зоя, — представилась я. — Дочь майора Перри. И лейтенанта Саган.

— А, точно, — сказал он. — Мне жаль. Я представлял тебя моложе.

— Такой я была раньше, — заметила я.