Зов крови. Возрождение.

— Твоих воинов? — хохотнул Коатль и злобно уставился на родственника. — Ты забываешься, брат. Я всего лишь позволил тебе командовать ими. Это мои воины. А ты подчиняющийся мне генерал, командующий северными легионами. Которого легко заменить!

— Прости император, — проронил Кецаль, склоняя голову и скрывая плещущееся в бездне голубых глаз пламя гнева.

— Так-то лучше, — проворчал Коатль. Несколько секунд рассматривал склонившегося брата и смягчился: — А доля правды в твоих словах все-таки есть. Северные легионы стали слишком преданы тебе, и совсем забыли, кто их настоящий господин. Ты спросил, зачем я тебя позвал?

Коатль потянулся к стоявшему на каменном столике блюду с фруктами и оторвал от грозди пару крупных виноградин.

— Мои верные жрецы сумели расшифровать древние тексты, ниспосланные нашим пращурам могучим и безжалостным к врагам богом, — вымолвил император, жуя сладкий виноград. — Ктулху скоро вернется к нам. Но перед этим мы должны возродить мощь и былое величие нашей расы. Ты станешь первым непобедимым воином, воссозданным по образу и подобию предков, когда-то повелевавших миром, и наши имена прогремят в тысячелетиях! Мы завоюем весь мир!!!

— Ты сошел с ума, — прошептал Кецаль, с болью глядя на беснующегося, брызжущего слюной и ставшего таким неузнаваемым брата, и, повышая голос, произнес: — Тебе мало власти, мало нашего прекрасного острова? Ты опьянел от крови людей, которой поят тебя жрецы чудовищного бога! Наши предки отторгли ненависть и безумие этого культа. Опомнись, брат! Вернись к Свету!

— Зачем мне свет!!! — заорал император, вскочил и, в два прыжка оказавшись рядом с братом, схватил его сильными пальцами за плечи, царапая кожу остро заточенными ногтями. — Я хочу обрести бессмертие здесь, на Земле, а не в равнодушных небесах! Я хочу править вечно, и все народы и богатства мира будут у моих ног!!!

Император резко упокоился и, с нежной улыбкой глядя в глаза растерянного брата, мягко попросил: — Делай так, как я скажу. И никто не пострадает...

— Что ты имеешь в виду? — насторожился Кецаль.

— Тебе всего лишь нужно выпить вот это зелье, — подал голос Микистли, поднимаясь со скамейки и указывая на возвышающийся в центре храма алтарь.

Кецаль присмотрелся и, увидев, как ветерок подернул легкой рябью темно-красную поверхность пятиконечной звезды, с дрожью понял, что это бассейн, до краев заполненный кровью.

— И что будет потом? — хрипло спросил он.

— Ты станешь сильнее, — широко улыбнулся император. — И Бог будет разговаривать с тобой.

— Я не хочу, — просто сказал Кецаль, отрывая взгляд от жуткого бассейна. Повернулся к брату и жестко прорычал: — Я не буду пить это дерьмо и слушать вашего безумного уродливого бога!!!

— Я уже говорил, что если ты сделаешь, как я прикажу, то никто не пострадает? — с мерзкой улыбкой спросил Коатль и, дождавшись кивка, проронил: — Я поясню.

Император схватил брата за руку и подтащил к краю площадки. Указал на окружившие воинов Кецаля десятки легионов южной армии.

— Если ты не выпьешь кровь Бога и не отдашь приказ своим воинам сделать то же самое, то мой преданный Текпатль6, генерал южных армий, уничтожит твоих бойцов. Если ты не знаешь, он тебя страшно недолюбливает! Ты сильно отличился в последней войне, а чужая слава не дает покоя моим менее храбрым, но более покладистым генералам. Да, чуть не забыл, — Коатль участливо посмотрел в глаза брату. — У твоего жилища дожидаются приказа Микистли воины-смертники. Ведь твоя жена, прекрасная Атль, дома? Ждет своего ненаглядного?

— Наш бог учит нас не прощать врагов и не оставлять их за спиной, а безжалостно уничтожать! — вклинился в разговор братьев верховный жрец, с высокомерной улыбкой поглядывая на непокорного генерала.

Кецаль не чувствовал страха за себя. Он давно перестал бояться смерти, прекрасно зная, что это врата в следующую жизнь. Мгновение поколебавшись и вспомнив наполнявшую сердце теплом и нежностью озорную улыбку Атль, он принял решение. Даже если его верных воинов и любимую женщину убьют, они все равно встретятся в других жизнях.

— Нет, — твердо сказал он и, повернувшись к императору, взялся за шершавую рукоятку меча.

— Нужно убираться отсюда и прорваться к войскам, — мелькнула мысль. — И увести Атль.

Кецаль улыбнулся натянувшим луки выкрашенным черной краской воинам-смертникам и позволил сознанию погрузиться в боевой транс.

— Я знаю, что ты думаешь, — сквозь гул крови в ушах услышал готовый дорого продать свою жизнь и жизни своих близких Кецаль. — Вы возродитесь в Свете. Это не совсем так. Убивать тебя никто не будет. Сразу. Наконечники стрел смазаны ядом, смешанным с кровью Ктулху. После смерти он пожрет ваши души. Если ты не подчинишься, тебя и твоих воинов ждет небытие. И Атль...

Чувствуя, как холод сковывает тело, Кецаль заглянул в глаза брата, все еще надеясь, что это дурная злая шутка, и прочел в них свой приговор.

Он встряхнулся и решился: — Я выпью эту гадость и прикажу сделать то же самое своим воинам. Не трогайте Атль!

— Да ты что, братец? У меня и в мыслях не было причинить ей боль... — криво усмехнулся император.

— Нужно выпить зелье и побыстрее добраться домой, — думал Кецаль, на негнущихся ногах приближаясь к алтарю-бассейну. — Вывести из города Атль и предупредить остальные легионы.

Он остановился возле кровавой купели. Возникший рядом верховный жрец сунул ему в ладонь маленький золотой кубок.

— Зачерпни и выпей, — просипел довольный поворотом событий Микистли. — И можешь идти. А завтра придется еще раз повторить.

Кецаль послушно наполнил кубок и проглотил оказавшуюся кисло-сладкой и отдающую металлом жидкость. Секунду ничего не происходило, а потом в его глазах взорвались кровавые брызги. Он рухнул на колени и согнулся. Желудок бился в спазмах, пытаясь отторгнуть яд. Но попытки организма были тщетны — зелье, попав в желудок, мгновенно всосалось в стенки и вошло в кровь. Кецаль выпрямился и сквозь багровую пелену с трудом разглядел как, вырываясь из купели и проходя через обступивших его жрецов, к нему тянутся призрачные черные щупальца, порождая в сознании ужасные образы и мерзкие, чуждые разуму атланта мысли. Через минуту, показавшуюся вечной пыткой, жрецы оставили его в покое, и Кецаль на подгибающихся ногах по ступеням направился к подножию пирамиды.

Он плохо запомнил как, несколько раз едва не сорвавшись, добирался вниз, как отдавал приказ воинам идти по одному к вершине и делать то, что прикажет император.

На заплетающихся ногах, с удивлением взирая на ставший мутным и багровым мир, он шел домой. Один раз попытался взлететь, но рухнул на плиты, в кровь разбивая колени. Крылья больше не держали его.

Почти потеряв ориентацию в красном тумане, он наконец добрался домой и бессвязно попытался успокоить перепуганную Атль. Ее глаза, полные слез и страха за любимого, уплывали куда-то за пелену. Кецаль рухнул на постель и забылся тяжелым, полным кошмаров сном.

Сознание возвращалось неохотно. Гудела голова и ломило кости. Во рту стоял металлический привкус крови.

— Атль, — позвал Кецаль и с трудом разлепил тяжелые веки. Протянул правую руку, нащупал нежную бархатистую кожу и подивился холоду тела девушки. Рука коснулась чего-то влажного, Кецаль повернул голову и почувствовал, как дыбом встают волосы. Возле него лежала мертвая Атль с перегрызенным горлом. Он сел и сквозь накатившие слезы безумным взглядом осмотрел когда-то бывшее красивым и совершенным безжалостно изуродованное тело своей любимой. Крылья сломаны, глубокие рваные раны от ударов острых когтей по всему телу, гортань перегрызена вместе с позвоночником, кое-где клыками вырваны крупные куски мяса. Рождая захлестывающий с головой ужас, пришло понимание. Кецаль вспомнил обрывки ночного кошмара, мольбы и полные боли крики Атль.

Он долго сидел на окровавленной, в клочья разодранной постели, с нежностью глядя в навсегда остановившиеся родные васильковые глаза на разглаженном смертью прекрасном лице, гладил золотые волосы мертвой девушки.

— Ты в Свете, — прошептал он.

Повел ладонью, закрывая веки Атль, поцеловал холодный лоб. Рывком поднялся, чувствуя, как сознание неудержимой лавиной заполняет жгучая незнакомая ненависть. С кривой ухмылкой полюбовался на свое заляпанное кровью отражение в серебряном зеркале. Рассмотрел синеватую кожу, уплотнившиеся надбровные дуги и потускневшие крылья. Приблизил к глазам ладони и пошевелил пальцами, увенчанными длинными черными когтями. Ощупал языком острые клыки во рту, хмыкнул и вышел из спальни. Заглянул в комнаты слуг и, обнаружив их разорванными на куски, выбрался во внутренний двор и нырнул в бассейн. Смыв кровь, выскочил из воды. Подождал, пока стекут капли с поблекших крыльев. Зашел в дом, обернул вокруг бедер белый шелк кильтэ. Подпоясался мечом, вышел на улицу и, оттолкнувшись от черного гранита плит, взлетел. Поднявшись на десяток метров над землей, Кецаль сорвался вниз и тяжело приземлился. Крылья не справлялись с возросшей массой тела и стали какими-то чужими.

— Значит, теперь будем ходить пешком! — весело подумал он. Обвел двор глазами, в которых плескалось безумие и, расслышав знакомый шепот зовущих голосов, расхохотался. — Уже иду! Подождите немного...

Он припустил к пирамиде Луны, не обращая внимания на удивленные взгляды спешащих по своим делам атлантов.

Легионы встретили его молчанием. Неподвижно стоявшие тысячи измененных уродливых существ, бывших еще вчера прекрасными атлантами, безумно-веселыми глазами преданно смотрели на своего генерала. Кецаль засмеялся и, перепрыгивая через ступеньки, помчался к вершине.

— А вот и наш первый могучий титан, — увидев появившегося на краю площадки сильно изменившегося, но все еще узнаваемого брата, с улыбкой отметил император.

Но глаза Коатля не улыбались, а настороженно наблюдали за остановившимся рядом с троном изуродованным младшим братом. Довольный результатом верховный жрец подскочил со своей скамьи и, подпрыгивая от переполнявшей его радости, обошел вокруг улыбающегося Кецаля.

— Превосходно! Как мы и ожидали! Еще один кубок крови Ктулху и трансформация к завтрашнему утру будет завершена, — Микистли удовлетворенно потер руки и с улыбкой заметил: — Говорят, ночью в жилищах твоих воинов был большой переполох. Да и в твоем доме было шумно. Веселился?

— От души! — широко улыбаясь, ответил Кецаль, неотрывно глядя в расширенные глаза императора. И тихо добавил: — Которой у меня больше нет...

Чувствуя, как к нему тянутся невидимые черные щупальца из купели, а сознание наполняется гулом тысяч голосов Ктулху, он повернул золотоволосую голову к остановившемуся рядом жрецу и спросил: — Ты утверждал, что наш бог учит безжалостно уничтожать своих врагов?

Микистли, обрадованный тому, что новый адепт проникся учением Ктулху, важно кивнул, и его голова, срезанная молниеносным ударом черных когтей, покатилась по гранитным плитам.

— Так это правда!!! — прорычал Кецаль и, не обращая внимания на свистнувшие стрелы, устремился к купели.

Стрелы отскакивали от ороговевшей кожи, оставляя маленькие, быстро исчезающие ранки. Чернокрылые воины-смертники по приказу встрепенувшихся жрецов прекратили стрельбу. Кецаль подошел к алтарю, зачерпнул горсть крови проклятого бога и, повернув уродливое лицо к брату, оскалил острые клыки в жуткой улыбке, заставив Коатля содрогнуться и запоздало пожалеть о своем выборе.

— Ктулху говорит моими устами. Ты хотел войны? Ты ее получишь! Мы утопим этот мир в крови, братец!!!

Мечеслав очнулся и понял, что стоит на коленях на слепящем от яркого солнца снегу, а по щекам от боли чужих чувств стекают слезы. Расслышав позади скрип снега под ногами бегущих к нему с обнаженными клинками драконьих воинов, он резко вскочил и послал мысленный оглушающий своей мощью приказ: — Стоять!!!

Бойцы послушно остановились, настороженно поглядывая на возвышающегося рядом с командиром понурившегося монстра.

— Что вы сделали со вторым легионом? — спросил Кецаль.

— Уничтожили, — ответил Мечеслав, связавшись с отцом и мгновенно получив ответ.

— Сожгите останки. Кровь Ктулху в них. Если зверье вкусит плоть падших, то изменится.

Мечеслав медленно кивнул и спросил: — Чего ты хочешь?

— Смерти, — тихо прорычал титан. — Но Свет нас не примет. Если мы умрем, наши души сожрет Ктулху.

Титан с мольбой взглянул в глаза человека и попросил: — Дай нам забвение. Ты знаешь что делать...

Мечеслав минуту молчал, глядя в безобразное и искаженное болью, когда-то бывшее совершенным и прекрасным лицо Кецаля, и проронил: — Начинайте.

С трудом оторвал взгляд от бездны голубых глаз Кецаля и, направляясь к своим воинам, послал общий мыслеобраз: — Как только титаны окутаются полями стазиса7, накладываем печати. Тяните энергию!

Дождавшись момента, когда столпившиеся титаны окутались багровым свечением, Мечеслав, до отказа накачанный магической силой, наложил шесть печатей и устало сел в ослепительно белый снег. Взял горсть холодных кристалликов и протер разгоряченное лицо. Дотянулся до разума отца.

— Что? — мягко спросил Мстислав, почувствовав настроение сына, все еще полное чужой боли.

Князь получил сжатый поток-отчет, помолчал и заметил: — Ты поступил верно. Мы догнали второй легион в лесу. Они даже не сопротивлялись. Опустив головы стояли и ждали когда их прирежут... Поспешили мы. Я пошлю воинов, пусть сожгут останки, не хватало нам еще мутаций. Возвращайтесь в Хуракан. Я отправил к тебе драконов.

Через полчаса Мечеслав, сидя на шее лениво машущего крыльями Эльнира, нащупал точку внутреннего напряжения в горе, послал волну вибрации, и склон сполз, похоронив под собой плато и навечно замерших в коконе стазиса падших атлантов.

Глава 1

НАХОДКА

Красноярск. Наши дни.

Артем докурил сигарету, выкинул окурок в урну, развернулся и окинул взглядом четырехэтажное здание, в котором проработал последние шесть лет. Руководитель геологоразведочной фирмы "Полюс", дочернего предприятия частной горнодобывающей компании ООО "Гефест" — неплохо для двадцати восьми лет. Деньги платили приличные, да и премиями баловали регулярно, так что на хлеб с красной икрой хватало. Не зря ведь комаров в тайге8 кормили. Помимо месторождений никелевых и алюминиевых руд открыли даже несколько залежей золотоносных пород. Концентрация желтого металла, конечно, оставляла желать лучшего — самородков не присутствовало, но при промышленной разработке месторождения вполне бы себя окупили. Все шло просто замечательно, работа нравилась, можно сказать, он нашел себя и занимался любимым делом. Жизнь двигалась по накатанной колее, не преподнося особых сюрпризов, и тут — на тебе бабка Юрьев день — расформировали их филиал, сокращение расходов, мать их! Всемирный кризис грохнул!

Артем со злостью сплюнул на асфальт, застегнул легкую черную кожаную куртку — хоть и лето наступило, а ветер все еще холодный. Да и лета того всего пара месяцев, потом опять заморозки. Резко континентальный климат, однако!

Молодой человек извлек из кармана джинсов перетянутую тонкой резинкой пачку американских денег и принялся пересчитывать. Парочка неприметных бритоголовых личностей в потертых кожаных куртках, пятнистых, цвета хаки штанах и тяжелых армейских ботинках на толстой подошве, заинтересовалась было высоким подтянутым пареньком, нагло светящим зелеными бумажками у всех на виду. Но, наткнувшись на уверенный холодный взгляд серых глаз, гопники резко изменили курс и остановились возле газетного киоска, не на шутку заинтересовавшись красочной полиграфической продукцией.