Резервация.

— А ты хочешь, Эльза, сама вручить душу демонам? Лучше мы тут погибнем от жажды, чем погубим свои души в руках колдунов.

— А кто сказал, что они и так не попадут к ним, если мы умрём? Возьмёт ли Бог наши души в свои длани, если мы тут смиримся с гибелью, не окажется так, что это сродни самоубийству, а, Генри?

Когда я подошёл ближе к заинтересовавшей меня компании, то увидел, что там яростно спорили двое: тот самый рыжий здоровяк, которого я увидел первым на берегу и булочница Эльза Макрел — худощавая сорокалетняя женщина высокого роста, с лошадиным некрасивым лицом. Всегда тихая, вечно страдающая от мужа— пропойцы и стесняющаяся сказать лишнее слово на поселковых собраниях или праздниках, тут она разошлась вовсю, сыпля доводами и примерами. Рядом с этой парочкой стояли ещё трое — кузнец Уильем Блан, пятидесятилетний мужчина с побитым оспой лицом, Динара Шарпан — молодая симпатичная женщина, чуть-чуть старше меня с восточными чертами, лучшая швея и рукодельница в посёлке и Оран Шдамит, ровесник Динары и сын владельца лесопилки и двух мельниц в покинутом посёлке. Эта троица молчала, но было заметно, что поддерживает Эльзу.

— Марк, тебе чего? — хмуро посмотрел на меня рыжий.

Я пожал плечами, потом кивнул головой на пляж:

— Что дальше, мистер Лойд?

Прежде, чем мужчина открыл рот, мне ответила булочница:

— Всё будет хорошо, Марк. Не надо бояться слухов про это место. Никто из знакомых никогда здесь не был и не слышал рассказы очевидцев, поэтому, я считаю, что многое преувеличено. Утром мы приступим к поискам подъёма.

— Я могу в этом помочь, миссис Макрел. Неплохо лазать могу и если увижу подходящее место для подъёма, то сообщу. Даже, если оно вам покажется непреодолимым, я смогу подняться, — предложил я свои услуги. Испугался, что сейчас меня отправят подальше от взрослых разговоров, а мне бы очень хотелось держать руку на пульсе событий. Да и находиться рядом с людьми, которые готовы действовать — это лучше, чем оказаться среди грядок с овощами, с теми, кто опустил руки лишь от одного взгляда на красную луну.

— По этим скалам сам чёрт не поднимется, — буркнул рыжий. — Ступай, Марк, к раненым или походи по пляжу, посмотри, может, какие вещи выбросило волнами.

— Это ещё успеется, — отмахнулась от него Эльза, чем вызвала оторопь на лице мужчины. — Марк, ты же видишь эту скалу, она ровная и высокая. Уверен, что поднимешься?

— Ну, может и не прямо здесь, но смогу. Нужно дождаться дня, тогда будет лучше видно.

— И где же ты так наловчился карабкаться по скалам? У нас, вроде бы, гор не было у посёлка, — поинтересовался Лойд.

— Так по деревьям, мистер Лойд, — как можно беззаботнее ответил я. — Я же охотник, вот и смотрел сверху, примечал добычу, тут же и гнёзда под рукой — вороны там, совы дневные, которые домашнюю птицу таскают, вот я их и разорял. А деревья-то у нас, какие высокие! Вы же помните, мистер Лойд?

— Гнёзда, добыча, — сердито сплюнул на песок рыжик. — За девками, небось, подсматривал, когда те на речке купались. Как раз там есть парочка высоких, с которых женский заливчик виден был.

Я старательно напряг лицо, чтобы кровь прилила к щекам, мол, поймали вы меня, узнали секрет. Надеюсь, после такого 'смущения' больше ненужных и каверзных вопросов не будет. Хотя, могли и не рассмотреть при тусклом ночном освещении.

— Да не красней ты так, мальчик, с кем не бывает! Лучше скажи, что нужно для подъёма? — чуть улыбнулась булочница (хм, заметила глазастая, не зря старался, выходит).

— Что-то твёрдое, ножи или кинжалы, чтобы в щели забить и упор под руки и ноги сделать. Верёвку бы ещё.

— С верёвками у нас беда, — развёл руками кузнец, — а железок найдём, видел я у некоторых и ножи, и кинжалы.

— Хм, прям так уверен в себе, Марк? — почесал бороду Генри, потом задумчиво добавил. — Две шлюпки у нас уцелело, а там есть лючки с разным инструментом, может и верёвки найдутся.

Наступило утро и потерпевшие кораблекрушение стали оживать. Ну, а как же? Страшная луна исчезла, голубое небо и яркое тёплое солнце, ничем не отличались от тех, под которыми родились все эти люди. Разве что, здесь заметно теплее было, чем в родной долине. Плюс, усилившийся голод и особенно жажда заставляли упаднические мысли понемногу уходить из головы.

НЗ в шлюпках было скудным. Дюжина четырёхгранных кованых гвоздей, кусок смолы в керамическом горшке, жгут пакли, долото на деревянной ручке, небольшой топорик, деревянная киянка на короткой рукоятке и пятнадцать метров тонкого просмоленного каната. Был ещё в каждой шлюпке небольшой бочонок питьевой воды — ровно десять литров, вполне свежей и чистой.

— Вот тебе и клинья под упоры ног и рук, — протянул мне кузнец пучок пятнадцатисантиметровых гвоздей, — хорошие гвозди, мастер ковал, бери и не бойся. Уж точно лучше ножей, которые ты хотел забрать у народа. Там одно барахло или тесаки в руку величиной из мягкого железа, которое подросток согнёт и не вспотеет.

Я с сомнением взвесил в руке один из гвоздей. Да— а, не скальные крючья. Чёрт, как такими пользоваться— то? По качеству металла больше подходят к 'мягким' и без проушин...тьфу, какие проушины, если у меня и троса подходящего нет?

— Попробую, ладно, — вздохнул я. — Нужно будет ещё по пляжу пройтись, место подыскать удобное.

Кузнец задумчиво посмотрел влево, потом вправо и с сомнением произнёс:

— А по мне, так тут везде одна и та же круча. Впрочем, как знаешь.

В этот момент к нам подошла Эльза, которая до этого о чём-то ожесточённо спорила с рыжим.

— Вот индюк пёстрый, совсем не хочет слушать советов, — со злостью выдала она. — Воду разделить между детьми и мужчинами — женщины обойдутся! Мол, если случится нападение, то лучше пусть бабы без сил лежат, а мужики их защитят. Да какое тут может быть нападение?! Вот вы мне скажите, а?

Я и кузнец синхронно пожали плечами. Про себя же подумал, что булочница, прямо, совсем перестала на себя походить — вон, даже спорить решилась с Лойдом, не боится, что запросто леща от рыжего отхватит. А тут с этим просто. Женщин за людей толком и не считают, вся грязная и тяжёлая работа по дому на них: уборка, готовка, растопка печей, кормление скотины, вытаскивание мусора и помоев и многое другое. Мужчины занимаются охотой, рубкой леса, расчисткой полей и защитой поселения. Дети приучаются к работе по хозяйству с младых ногтей: ещё толком говорить не может, только-только ходить научился, а уже с длинной хворостиной гонит стайку уток на пруд, кур с грядок, щиплет сорняк, а то и лошадь с бороной подстегивает.

По моим примерным прикидкам попал я в век пятнадцатый-шестнадцатый, если судить по оружию и бесхитростной простой одежде. И мир немного похож на Землю, только вот со странами путаница. Англии, Франции, Испании с Голландией, которые владычествовали в это время на Земле, нет. Вместо них Курпания и Тартария, Ромния и Фракия. Моей Родиной является Ксалиния. Эти пять государств лидируют на втором по величине материке, в мире. Зато здесь есть Индия и Япония — два крупнейших лидера, разместившихся на другом материке и постоянно расширяющихся за счёт мелких полуварварских стран. Вероисповедание — христианство, буддизм и индуизм с существенными отличиями в сравнении с Землёй. Плюс, множество мелких культов, в некоторых имеется обязательное жертвоприношение, но почти всегда это были животные и растения. Вроде как подношения в церквях на Земле, только там не пасторы да попы себе забирали эти подарки. А бросалось всё почти всегда в храмовые жаровники и печи, чтобы с дымом унести вверх молитву. Заодно и смотрели: подземному богу отдарились и он принял молитву, если дым пошёл по земле, стелется, и наоборот — мольба услышана небесными небожителями, раз дым поднялся вверх.

— Молчите? — отвлекла от мыслей Эльза. — Ладно, с этим мы ещё разберёмся. Что с подъёмом наверх?

— Я собрался уже идти искать подъём. Жаль, что канатов мало, с ними бы народ наверх проще было бы поднять, — отозвался я.

— Самое главное сейчас — это найти воду, Марк, — посмотрела мне в глаза Эльза. — Чистую пресную воду, иначе завтра у нас половина уже не сможет двигаться, а послезавтра начнут умирать.

— Я сделаю всё от меня возможное, — заверил я женщину. — Только мне помощники нужны. Когда поднимусь наверх, то один я буду уязвим для нападения. Не обязательно это будут дикари и чудовища из слухов, хватит и обычных хищников.

— Будут тебе помощники, только подожди двадцать минут, — сказала Эльза и ушла обратно к Лойду.

— Я с тобой пойду, Марк, — не попросил, а констатировал факт кузнец. — Тут для меня работы нет, а умирать от жажды, смотреть, как плачут дети — этого я не хочу. Ты только помоги подняться наверх, а там я вот с этим хоть ото льва отобьюсь, — мужчина потряс небольшим топориком, который в его лапище смотрелся игрушечным.

Я только хмыкнул в ответ.

Эльза вернулась через обещанный срок, вместе с ней пришли двенадцать человек: семь мужчин и пять женщин. Все мужчины не старше тридцати пяти лет, причем пятерым не было и двадцати пяти, и лишь парочка перешагнула тридцатилетний рубеж. Женщины и вовсе по меркам Земли считались девушками — девятнадцать, двадцать, двадцать два года.

— Они пойдут с тобой, помогут, — заявила булочница, чем вызвала у меня кратковременный ступор.

— Да мне трёх человек за глаза хватило бы, — возмутился я, когда прошло ошеломление. — Миссис Макрел, вы не понимаете, наверное, что мне придётся их поднять наверх, когда заберусь? Уже троицу поднять будет подвигом, а полтора десятка?!

— Поднимешь первого — он станет тебе помогать, потом второй, третий и так далее, — спокойно выслушала меня и затем привела свои доводы женщина. — Чем больше людей, тем лучше.

— Чем?

— Всем. Осмотрите большую территорию. Отобьётесь от хищников или даже те просто не рискнут напасть на такую толпу. Если найдёте воду, то больше принесёте, то же самое и с фруктами и прочей едой.

— Было бы ещё, в чём, всё это нести, — пробурчал я.

— Придумаете на месте. Да даже если и не принесёте, то эти люди уже не будут страдать от жажды и наша вода достанется кому-то другому, более нуждающемуся.

— Ладно, уговорили, — махнул я рукой, — пусть будет по-вашему.

— Хм, вот ещё, я буду тебя уговаривать. Считай, что это воинский приказ, а ты рекрут, — надменно сказала булочница, та женщина, которая в моей памяти вечно была серой незаметной мышкой с частыми следами на лице от кулаков мужа. — Возьми вот это, пригодится, когда поднимешься наверх. Он уже заряжен, останется взвести замок и подсыпать пороха. Без него постарайся не подниматься, а то мало ли кто там наверху будет тебя ждать.

И она протянула мне громоздкий тяжёлый пистолет с колесцовым механизмом, ещё самой первой конструкции, которую необходимо взводить специальным ключом. Отдав оружие, она резко развернулась на месте — только юбки зашелестели, и ушла к людям.

— Дьявол в неё вселился, не иначе, — негромко, чтобы Эльза не услышала, произнёс один из 'перестарков'. Водой её нужно проверить. Или раздеть и посмотреть сатанинские пятна.

Здесь, как и на Земле, тоже иногда проводилась охота на ведьм — невест Сатаны. И способы были сродни земным: связать крестообразно и бросить в воду, после чего посчитать женщину невиновной, если та не выплывет, мол, ведьму грехи держат на воде; раздеть и рассмотреть родимые пятна, взять толстую иглу и проткнуть их и если кровь не пойдёт, то женщина — ведьма.

— Уймись, Хедрик, — посоветовал мужчине парень моложе того лет на десять, но при этом почти на голову выше и намного шире в плечах. Парня звали Аланом, и был он подмастерьем кузнеца. А кроме здоровенных кулаков, сейчас имел при себе фитильный тромблон — короткий мушкет с раструбом на конце. Широкая горловина была сделана для удобства заряжания пороховой мякотью, что было сущей пыткой для стрелка, пока не придумали совсем недавно зернование пороха.

— Сопляк! Да что ты себе позволяешь? — зашипел мужик и сделал шаг вперёд.

— Тихо, Хедрик, тихо, — встал на его пути кузнец, — не дело сейчас свары учинять. Береги силы для подъёма.

При этом почти все в нашей компании машинально посмотрели на крутые природные стены, по самому верхнему краю слегка покрытые растительностью. Метров сто точно будет. С нормальной экипировкой — плёвое дело подняться, но как это сделать с парой грубокованых ножей, гвоздями из кузницы и мотком каната, который хоть и тонкий, но по гибкости больше похож на палку?

— Поорали? — спросил я. — А теперь за мной. Кому как, а лично мне хочется поскорее убраться с этого мертвого пляжа, где даже моллюсков и крабов не видать.

Место для подъёма мы отыскали лишь после полудня, когда чуть живые от палящего солнца и с распухшими языками от жажды прошли от лагеря километров по десять в обе стороны.

— Тут, — прошептал я, — буду пробовать, только отдохну сначала. Уильем, подержи пистолет.

Вручив мужчине оружие, я махом разделся до костюма 'от Адама' (и плевать на стеснение — в моём состоянии не до скромности, да и прочие даже глазом не повели) и, пробежав десяток шагов по пляжу, плюхнулся в воду. Плаваю я плохо, очень, поэтому, заплывы устраивать не стал, просто охладил тело после изнуряющего похода вдоль скал. Стало чуть легче, даже жажда перестала сильно мучить. Но это обманчивое чувство долго не продержится, так что нужно торопиться.

— Вам что-нибудь с юбками придумать надо, — перед тем как начать подъём я обратился к слабой половине нашего отряда. — В этом даже не думайте забираться — запутаетесь, ветром на голову наденет, зацепитесь за уступ и так далее. После этого останется только соскребать вас с камней внизу.

— Разберёмся, — улыбнулась мне Мила, первая красавица посёлка. — Я ещё не вижу тут лестницы или, на крайний случай, верёвки с узелками.

Я только покачал головою в ответ. Нет уж, хрен вам, а не подъём в ваших колоколах из дерюги, сейчас шепну парням на ушко необходимые инструкции.

Как ожидал, так и вышло: из гвоздей крючья вышли от слова 'никак', только увешался зря этой тяжестью, а ведь ещё топорик при себе, пистолет, бухта каната, нож. Вместе веса столько, что по стене карабкаюсь, пыхтя как паровоз и отплёвываясь от пота по верблюжьи. И не сбросишь вниз — прибьёт ещё кого, хотя и предупреждал не стоять подо мной, но ведь дураки никогда не переведутся и в тот момент, когда скину гвозди, кто-нибудь из них окажется на пути летящих снарядов. Если бы не несколько расселин в стене, где можно было, хоть и с трудом, втиснуться и дать отдых телу, до верха не добрался бы. Ещё и тело досталось неподготовленное совсем. Сильное и гибкое благодаря молодости и занятиям на чистом воздухе вкупе со здоровым питанием, но не имеющее характерных способностей, отработанных на скалодроме дома, на Земле то есть.

— Уф, чёрт, вот бы всё это оказалось сном, — вслух произнёс я, исступленно мечтая оказаться дома, в своей квартире.— Иэх... ещё немного, ещё чуть-чуть...

Последние два метра были самыми лёгкими благодаря удобным и прочным побегам какого-то большого кустарника, густо разросшегося вдоль скальной кромки. Перед тем, как выглянуть через край, я достал пистолет, взвёл ключом замок и досыпал пороха на затравочное отверстие. Конструкция — аховая! Чуть позже должны придумать крышечку, защищавшую порох у запальника от высыпания и сырости и откидывающуюся при взведении курка. Пороха просыпал много, хватило бы раза три снарядить пистолет, но что было поделать, когда руки трясутся, словно у столетнего старика.