Во имя Долга

— Нельзя, — с сожалением отклонил я заманчивое предложение, настраивая рабочую болталку и лишний раз перепроверяя все системы шифрования и безопасности. — Работа. Ну, ничего, сейчас своих ребят обрадую, сдам зверушку, сдам отчёт, и смогу от этих глупостей отдохнуть. Чего и вам желаю!

— А я не устаю, — мне подарили солнечную улыбку, и жизнь стала легче. Действительно, что-то я раскис; Зуев, возьми себя в руки, не мальчишка уже, чай — четвёртый десяток пошёл. Пора звонить папе!

И я отправил вызов.

— Зуев слушает, — сообщил звонкий детский голос, и картинка вместо человеческого лица отобразила что-то мутное и невнятное, крайне возмутившее вестибулярный аппарат. Он у меня тренированный на всякие перегрузки, но жаловаться на жизнь ему это никогда не мешало.

— Мне бы Дмитрия Ивановича, — хмыкнул я.

— А по какому вопросу? — подозрительно уточнил тот же голос, и перед глазами поплыли и запрыгали пёстрые пятна.

— По важному! — злорадно сообщил я.

— Сейчас кто-то по заднице получит, — пригрозил отцовский голос, потом меня оглушил пронзительный и очень радостный детский визг, перед глазами опять поплыло. После чего появилось смутное белёсое пятно, быстро обретшее чёткость и отлично знакомые черты.

— Хорошо, что это всего лишь я. А представляешь, если бы кто-нибудь более важный возжелал тебя лицезреть? — ехидно поинтересовался я.

— Тоже мне, новость, — поморщился он. — Это чудовище крайне неравнодушно к моей болталке и проявляет недетскую фантазию по части способов её добычи. Хоть не снимай вовсе, а она мне на ухе в постоянном режиме надоедает. Он уже со всем министерством перезнакомился, а моего зама по голосу узнаёт. Один раз, гад, даже самому ответить умудрился. Хорошо, вежливый растёт, и мы только посмеялись... Ладно, я отвлёкся. Ты же не просто так поболтать по закрытому каналу, правда? Старина Гумберт до сих пор тихо меня ненавидит, и не желает самостоятельно делиться новостями?

— В некотором роде, — хмыкнул я. — Хотел сказать, что сегодня первую зверушку на опыты привезу, мы наигрались.

— Наконец-то! — ворчливо сообщил он. — А то это уже неприлично, я начинаю сомневаться, кто из нас контрразведка.

— Тебе от Хэл привет, сомневающийся. Мы с ней прекрасно сработались, не волнуйся, — не поддался я.

— Да я в курсе, — с насмешливой улыбкой кивнул отец. — Она тебя очень хвалила.

Я бросил весёлый взгляд в сторону женщины, художественно расставляющей на подносе чашечки, кофе и конфеты в вазочке. Она, почувствовав моё внимание, обернулась через плечо и заговорщически подмигнула.

— Но кроме шуток, ты готовь встречу по всем правилам. Я предчувствую проблемы, но поступлю как настоящий самонадеянный шалопай и рискну притащить её самостоятельно: рискованно, зато быстро. Привезу, кстати, вместе с подробным отчётом; генерал Мартинас очень хотел на квартальном совещании похвастаться, я для тебя с его согласия приготовил копию. Думаю, Хэл уже во всём отчиталась, но тут полностью оформленное, со всеми красивостями и положенной казуистикой, оценишь мои писательские таланты. Только сюрприз коллеге не порти, помалкивай. И я наконец-то сброшу эту тяжкую ношу со своих хрупких плеч, полностью сосредоточившись на всякой рутине. А то мне уже стыдно: пять лет так откровенно и бессовестно кормить наивных инопланетян дезой по всем каналам, это вообще-то ваша обязанность. Да и надоело уже корчить из себя идиота.

— Зачем тебе что-то корчить? Будь собой! — не мог не съехидничать он.

— Это-то я завсегда, но мне как минимум работать надо, а в рабочее время я вместо этого занят бездельем, и приходится работать сверхурочно. Хорошо, иногда можно в рабочее время вздремнуть для поддержания образа!

— Ладно, информацию принял, будем готовиться, — насмешливо оборвал он моё ворчание. — Только, во имя тёмной материи, не упусти, а то мы с Гумбертом помиримся исключительно для того, чтобы свернуть тебе шею. Ты точно уверен, что не проще подождать эскорта?

— Уверен. Всю компанию надо брать одновременно, чтобы никто не успел ни с кем связаться и доложить, я уже отдал приказ. Кроме того, у неё, по-моему, есть какое-то неучтённое последнее средство связи, и я не могу гарантировать, что она не подаст сигнал тревоги. Ещё не хватало упустить кого-то из шайки или раньше времени поставить на уши их руководство! Нет, я лучше немного рискну. К тому же, неужели ты думаешь, что эта девочка может мне всерьёз навредить? — укоризненно протянул я.

— Девочки — они такие, от них чего угодно можно ожидать, — философски хмыкнул генерал.

— Ну, я подготовился по максимуму, а, чисто теоретически, она ведь и группу сопровождения может вокруг пальца обвести, верно? — насмешливо фыркнул я. — Кроме того, у меня есть чёткое распоряжение сдать зверушек как можно скорее и передать дела смежникам, то есть — Хэл и тебе в её лице. Дела передал, она уже давно потирает лапки и рвётся в бой, все коды и шифры у неё, а что сливать дальше, и стоит ли вообще что-то сливать, — это тем более ваша забота. А я зверушку привезу и нагряну домой, в гости.

— Приезжай, — улыбнулся он. — Мать будет рада, на мелкого посмотришь, на Володьку. Ты с ним не связывался?

— С ним у меня закрытого канала связи нет, — развёл руками я.

— Жалко. Он оказался удивительно хозяйственным парнем; думаю, ты оценишь юмор ситуации. Ладно, опять я отвлёкся, — он поморщился. — В общем, я в тебя верю, но всё-таки — будь осторожнее, не нравится мне это твоё шапкозакидательское настроение. Ощущение, что не с тобой разговариваю, а с Варькой, — отец недовольно качнул головой.

— Понял, осознал и морально подготовился, — отмахнулся я. — Если что — служу Земле и всё такое. Хоронить с почестями, сестру для разнообразия одеть в мини-юбку. Мне-то будет пофиг, а так хоть муж порадуется.

— Семён, всё-таки, ты — дебил, — вздохнул отец и на этой позитивной ноте отключился.

— Вот всегда так. То "очень хвалили", а то сразу "дебил", — проворчал я, отключая болталку.

— А не надо говорить родителям о собственной смерти, когда она действительно вероятна, — отозвалась Хэлен.

— И ты туда же!

— Да. Ты просто не знаешь, как он над вами всеми трясётся.

— Ну, ещё лечить меня начни, — скривился я. — Откуда такие познания в психологии любимого учителя?

— Вижу, — просто пожала плечами женщина, устраивая поднос на столе и опять усаживаясь ко мне на подлокотник. — Я за ним много наблюдала, даже когда-то, в годы учёбы, хотела соблазнить.

— И как успехи? — озадаченно уточнил я. Какой интересный, однако, факт генеральской биографии прошёл мимо меня.

— Не стала даже пытаться, — рассмеялась Хэл. — Во-первых, надо трезво оценивать свои силы, и у меня вряд ли получилось бы. А, во-вторых, если бы получилось, было бы очень грустно. Верных людей вообще очень немного, а верные красивые мужики — это вид из Красной Книги. Опять же, я нашла гораздо более интересный образец. Тебя, — мурлыкнула она, стекая ко мне на колени.

— Я, конечно, падок на лесть, но это было уж слишком грубо и неискренне, — я засмеялся и потянулся за кофе. Красавица с улыбкой качнула головой и прильнула к моему плечу, рисуя пальчиком какие-то узоры на борту кителя.

— Ты предвзят, — с мягким укором проговорила она. — Я видела много разных мужчин, и ты — один из интереснейших экземпляров. Если бы я так тебя не боялась, может, попробовала бы на себе женить. Но ты гораздо опасней, чем наш Ди; он в первую очередь боевой офицер, и только потом — разведка. А ты такой с самого начала, у тебя гибче мораль, ты циничней и гораздо жёстче. Например, я могу тебе точно сказать, что Ди морально не способен пытать своими руками; может, только если уж в совсем безвыходной ситуации. А если разложить сейчас перед тобой, к примеру, ту зверушку, рука не дрогнет.

— Я бы лучше одну разговорчивую философичку-теоретика разложил пару раз, — насмешливо фыркнул я.

— Но? — аккуратно подведённая бровь выгнулась изящной вопросительной дугой.

— Но сначала — работа, — с сожалением признал, отставляя пустую чашку. — Давай-ка мы с тобой прикинем, что я забыл, и какие формальности и предосторожности нужно соблюсти при транспортировке, и действительно ли я тебе всё передал, — предложил я, и мы погрузились в работу.

Мне, наверное, действительно не стоило рисковать и отвозить объект самостоятельно, да ещё в одиночестве. Но станция эта относилась к подразделению связистов, и здесь было слишком мало обученных бойцов, чтобы срывать кого-то из них с боевого дежурства. Да и подходящих кораблей в наличии не имелось, одна только реквизированная у контрабандистов лет десять назад прогулочная яхта, боевые истребители прикрытия (которые никто бы мне не отдал) да несколько транспортов на случай экстренной эвакуации. А ждать неделю, пока прибудет эскорт, не хотелось. К тому же, сегодня моя зверушка уж очень заметно нервничала; как бы в бега не подалась.

Впрочем, работа работой, а про поддержание легенды забывать было нельзя. Так что, обсудив всё самое важное и насущное, мы с энтузиазмом перешли к приятному.

Всё-таки, очень разнообразная у нас работа. Какая ещё служба может не то что допускать, — требовать неуставных взаимоотношений с роскошной женщиной прямо в рабочее время, в рабочем кабинете и, будем откровенны, на рабочем столе!

Правда, одна такая профессия вспомнилась очень быстро, её ещё "древнейшей" часто называют. И почему-то подобная аналогия не добавила трудового энтузиазма.

Получив порцию низменного удовольствия, мы с Хэл спокойно помогли друг другу привести себя в порядок, в четыре руки навели чистоту на рабочей плоскости письменного стола и распрощались если не навсегда, то, по меньшей мере, очень надолго. Я присел в кресло, чтобы отдать последние распоряжения и пролистать напоследок кое-какие документы (дело окончено, и куда меня дальше переведут — чёрт его знает!), но работа не ладилась, а настроение вообще лежало на нулевой отметке.

Чёрные гоблины бы пожрали эту слишком умную блондинку с её теоретическими выкладками! Когда один из лучших агентов федеральной контрразведки ласково называет тебя беспринципной циничной сволочью, это повод задуматься над смыслом жизни и заняться переоценкой ценностей. Только, чёрт побери, некогда, потому что работать надо!

Ладно, перефразируя древнее изречение, будет отпуск — будут мысли.

Увесистым моральным пинком выгнав себя из кресла, я в очередной раз всё проверил и двинулся к выходу, на ходу поправляя китель. Из личных вещей у меня на станции была только болталка да наградной бластер в кобуре (личные вещи при нашей службе — непозволительная роскошь), из одежды — форма, которую всё равно предстояло при переводе поменять. В общем, всё своё ношу с собой, и к выходу готов в любой момент времени. Особый отдел, ничего не попишешь.

Таких, как мой, отделов было во ФРУ (федеральное разведывательное управление) несколько, но сколько именно — я не имел ни малейшего представления. Группа людей, связанных общим делом и единым руководством, которые видели друг друга пару раз в жизни. Мы кочуем по всему ФРУ и за его пределами с места на место, создавая себе удобную биографию, и пытаемся совмещать этот процесс сразу с несколькими основными и десятком второстепенных дел.

Объект операции "Свинцовый щит", носивший в миру имя Евгении Гороховой, встретил меня в приёмной в привычной роли секретаря хорошо знакомым непризяненно-недовольным взглядом.

Внешность у Гороховой была... удобной. Евгения принадлежала к типу женщин, которые при правильности черт и наличии неплохой фигуры могут казаться совершенно тусклыми, невнятными и не привлекать никакого внимания. Чем она старательно и занималась всё время нашего знакомства. Получалось, честно говоря, плохо.

Смешно сказать, я чувствовал определённую неловкость при общении с этим наивным созданием. Мне даже было почти стыдно, как будто я... ну, не знаю, объедал сироту, лишая последнего куска хлеба. Наверное, по этой причине я с ней и нянчился, и не позволял себе вольностей, и даже почти не издевался над бедолагой. Не знаю, как боролись с этим мои сотрудники, пасшие остальных зверушек. Но никто не жаловался, — значит, справлялись.

Играющие в разведчиков детишки, вот кем они были для нас. Они отставали от нас по уровню технического развития не на годы — на десятилетия, и всё равно пытались у нас шпионить. Да чёрт бы с ней, с техникой; беда была в катастрофически недостаточной психологической подготовке!

Вот, пожалуйста, ярчайший наглядный пример. Ладно, выбрала она линию поведения скромной стыдливой девочки. Другой вопрос, что в данной ситуации это было не очень уместно; ну да чёрный гоблин с ней, её готовили под другого начальника, и к моему предшественнику она с таким характером вполне вписывалась. Но зачем так яростно сверкать глазами? Даже если ты думаешь, что перед тобой недалёкий бабник, надо держать образ до конца. Даже когда рядом никого нет, даже когда ты одна дома, нужно думать на языке противника и жить жизнью избранного персонажа. Это такие прописные истины, им несколько веков уже! Основы основ! Вот как, не зная даже этого, можно с нами бодаться? Хоть бы в образовательных целях посмотрели пару шпионских детективов!

Девочка Женечка (не знаю уж, как там её зовут на самом деле, ну да смежники выяснят) своим поведением на фоне происходящего вокруг неё напоминала невозмутимый и неприступный каменный утёс посреди океана. Где-то там, у подножия и в заоблачных высях, кипит жизнь, на голове гнездятся чайки, волны одна за одной разбиваются о прибрежные рифы, а он стоит как стоял, безучастный ко всему.

Я устал вычищать из всех щелей кабинета и собственной спальни шпионскую пыль Иллурской империи, вместе со своим отделом и с поддержкой смежников успел накрыть четыре террористические организации, одну пиратскую базу, нарыл уйму всяких интересностей на тот же Иллур, завербовал трёх ценных агентов, — и это только за последний неполный год! А девочка Женечка сидела в приёмной и лично за мной шпионила. Пять лет терпеливо наблюдала, как я вдохновенно бью баклуши; мне самому надоело недели через две, через месяц начало бесить, а эта ничего, сидит. И ведь совершенно не смущает её тот факт, что на этой службе секретарей, как правило, не бывает, в лучшем случае — личные адъютанты у старших офицеров!

Нет, я понимал, что они к нам полезли не от хорошей жизни. Мир обитания этих забавных ребят представлял собой довольно удручающее зрелище. Мало того, что ресурсами их природа изначально обделила, так ещё и радиационный фон на поверхности такой, что мы решили не посылать туда полевых агентов: деактиваторы деактиваторами, но для здоровья это не полезно, а жертвовать ценными кадрами ради одной загибающейся отсталой планеты в единственной звёздной системе не хотелось. В итоге ограничились для наблюдения зондами да позаимствовали пару образцов на опыты.

Но жалость жалостью, а правила игры они установили сами. У нас никто не просил помощи, с нами не пытались установить контакт, сразу начали активно внедряться и пытаться воровать информацию. Первый раз у них это даже получилось. Вот только не получилось сделать всё аккуратно, не оставляя следов, и вышли на них в итоге очень быстро. Интересовались ребята по большей части генными и биотехнологиями, а также противорадиационной безопасностью. Но и всем прочим не брезговали; например, без зазрения совести спёрли несколько наших гражданских кораблей, судьба которых была печальна, ибо выживших не осталось. Ну и кто, спрашивается, был виноват, кроме них самих, что мы тоже не спешили играть в благородство?