— А давайте наймем его, чтобы голема укокошил? Из Болонги когда еще помощь прибудет, а он — вот он. Заодно интересно посмотреть на бездушника в деле...

— У нас самих дело есть, но идея-то в целом интересная... — строго сказал брат-воин и повернулся к бездушнику: — что, если мы тебе за голема заплатим?

— О, это уже интересный разговор, — отреагировал тот, никак не изменившись в лице, — сколько? Эй, хозяин, неси пирог или что там у тебя еще есть!

Виллем достал из кармана мешочек с серебром и пару раз подбросил в руке:

— Вот.

— Годится.

— Одно условие. Ты скажешь, что тебя нанял орден инквизиторов Вечного Света, и повторной платы ни у кого требовать не будешь.

— Договорились.

Мешочек описал по воздуху дугу и приземлился в ладонь бездушника, после чего исчез в его кармане.

— Даже не заглянешь, сколько там?

— Я знаю, как звенит серебро Кортании.

Тут появился хозяин с десертом. Уже не так трясется от ужаса: все же есть у инквизиции кое-какой авторитет.

Маркус, разжевывая копчености, внезапно подумал, что сейчас находится буквально в нескольких шагах от разгадки множества древнейших тайн. Бессмертный бездушник — свидетель дел давно минувших дней, он знает, что было тысячу лет назад, десять тысяч, а может быть, и в самом начале времен. Как упырь — те ведь тоже бессмертны — но если с упырями у инквизиции разговор обычно короткий, то сказочный бездушник — вот он, сидит и пирог уплетает.

— Как ты собираешься убить голема? — спросил тем временем Клемент.

— А что там его убивать? Прокляну да и все.

Инквизиторы переглянулись, без единого слова обменявшись очевидной мыслью. Неужели все бездушники умеют проклинать по своему желанию?!

— Ты умеешь проклинать големов, как Кайл Проклинатель? — уточнил Маркус.

— Что значит 'как'? Это я и есть.

Четыре челюсти отвисли одновременно, а хозяин уронил стакан или что он там в руке держал и с воплем недорезанной свиньи бросился куда-то вглубь кухни. Секундой спустя скрипнула дверь черного хода и его крик донесся уже снаружи, стремительно удаляясь.

Первым вернул челюсть на место Маркус.

— Тот самый Кайл Проклинатель?! Про которого в сказках говорится?!

— Хм... Про меня уже и сказки рассказывают? — на лице бездушника, прежде совершенно бесстрастном, проступило что-то похожее на любопытство.

— Да, так что можешь представить себе мое удивление... В одной, например, говорится, как ты проклял целую деревню, где тебе отказались заплатить за голема...

— Вранье. Такого быть не может, поскольку я всегда деньги беру вперед. Ну, по крайней мере, последнюю тысячу лет.

— А с Хитрым Петером ты когда-нибудь встречался? Как-то он нанял тебя выудить из проруби утонувший сундук, якобы с деньгами, на самом деле с камнями, а когда ты нырнул — завалил прорубь глыбой льда и забрал твои вещи, а ты остался на дне до весны...

— А это правда, — кивнул бездушник и добавил: — правда, звали крестьянина не Петером, из воды я вылез не весной, а сразу, прямо у берега и аккурат за спиной у этого ловкача, и на самом деле та история закончилась совсем-совсем не так, как в сказке для детей.

На несколько секунд повисло зловещее молчание, только Кайл Проклинатель работал челюстями. Наконец он доел пирог, выудил из кармана пригоршню мелких монет и высыпал в тарелку.

— Вы поедете со мной в Доргову? Смотреть, как я голема изведу?

Виллем покачал головой:

— Нет, верим на слово. У нас просто еще дела есть. Ты тут говорил, что ехал через Притопленные Дубки? До нас слух дошел, что там ведьма объявилась.

— Объявилась — это сильно сказано. Она там родилась и выросла.

— Ты ее видел?

— Нет, но говорили, что она из себя девица ничего так. А какое ордену дело до местных ведьм?

— Это смотря какая ведьма. Которые настои варят да скотину лечат — эти еще полбеды. Но сила — штука такая, развращает слабые души. Многим всегда большего хочется... Ну да ты и сам это знаешь, чай, не первый век землю топчешь. Вот мы и едем дознание провести, не снюхалась ли ведьма та с богами, не продала ли им душу, не злоупотребляет ли своими чарами, не творит ли ритуалы запрещенные...

Бездушник допил свой эль и вытер губы платком.

— Нет, эта ничего такого злого не творит. Лечит, зелья приворотные варит, порчу снимает и все такое.

— Откуда знаешь, если был проездом и не видел даже?

— Имею доказательство, косвенное, но очень красноречивое.

— И какое же?

Бездушник поднялся из-за стола.

— Это именно жители Дубков заплатили мне, чтобы я не позволил вам до их ведьмочки добраться, — сказал он и достал из-под плаща странного вида пистолет.

Маркус получил пулю в правую руку еще до того, как схватился за собственный пистолет. Сразу после этого он бросился на пол, чтобы не мешать товарищам. Захарий вскинул мушкет, Виллем и Клемент выхватили одновременно и мечи, и пистолеты.

А потом случилось самое страшное: бездушник продолжил стрелять из уже разряженного оружия с умопомрачительной скоростью.

Захарий получил пулю в правую руку и уронил мушкет, Виллема сразило наповал в сердце, Клементу свинец вошел в открытый рот и вышел из затылка. Брат Захарий левой рукой попытался достать пистолет, но пятым выстрелом Кайл Проклинатель поразил его прямо в лоб.

Маркус понимал, что секунды его сочтены — недаром, ох, недаром наказывали наставления не надеяться на оружие в схватке с бездушником! — но все равно потянулся к поясу здоровой рукой.

Бессмертный монстр быстро шагнул к нему и ударом ноги выбил пистолет. Затем крутанул свое колдовское оружие на пальце и спрятал под плащ, равнодушно глядя на свою жертву.

— Чего ждешь, исчадие? — буквально выплюнул Маркус.

— Мне не платили, чтобы я вас убил. Только не дать добраться. Твой товарищ с мушкетом тоже мог бы остаться в живых, если б не тянулся за пистолетом, но вы настойчивые люди, не так ли?

— А вот что ты наемными убийствами промышляешь — об этом сказки умолчали, — процедил, с ненавистью глядя на бездушника, Маркус.

— Я, как и ты, просто защищаю людей. За деньги, конечно. А что пришлось защищать от вас — это уж ваша вина. Как охотник, ты должен понимать один непреложный закон. Как только ты начинаешь на кого-то охотиться — будь то вампир, еретик или обычная ведьма — кто-то начинает охотиться на тебя. Все так просто. Вас ведь никто в Дубки не звал. Незваные гости лежат на погосте, слыхал такое? И остальной своей братии это передай.

Он пошел к выходу.

— Ты поплатишься за это, проклятый бездушник!! — завопил ему вслед Маркус.

Кайл Проклинатель обернулся и его равнодушное, пустое лицо тронуло подобие улыбки:

— Я слышал это больше раз, чем прожил лет.

Придорожный трактир, Тантагор

Зио как раз доедала кашу, когда в трактир ввалилась группа людей, подозрительно смахивающих на разбойников, контрабандистов, охрану какого-нибудь нечистого на руку купца, подручные местного барончика — а они тут все как на подбор просто переименованные разбойники — или еще каких-то типчиков того же пошиба. Рожи наглые, немытые, носы красные от частой выпивки, одежда неопрятная. Все шестеро вооружены — и оружие подобно хозяевам своим: ржавые, с замусоленными древками грубые топоры у двоих, четверо с палицами. Видимо, чтобы даже с заточкой не заморачиваться.

На подобный народец Зио уже насмотрелась за время своих странствий по северным краям: по большакам тут бродят и не такие. Остальные посетители тоже были на этот счет грамотны, а может, даже знали сию шестерку лично, потому что кое-кто потихоньку двинулся на выход, стараясь не привлекать внимания.

— Хозяин, молока давай, — сказала Зио и добавила: — только это... цельного, а не сцеженного, хорошо? И свежего.

— Ба, какой приятный голосок! — прогундосил с нотками шепелявости самый крупный из шести, подходя к стойке и садясь справа от девушки, — еще и в обращении с жадными трактирщиками толк знает! А говорок не местный. Красавица, ты откуда такая к нам в гости пришла?

Зио поморщилась, унюхав аромат гниющих зубов.

— Я не в настроении заводить знакомства, — сказала она, не глядя на главаря.

— Зато я в настроении! Слушай, красавица, тут нынче времена смутные, война того и гляди пожалует, разбойники шастают! Такой крале, как ты, без охраны совсем никуда, а то ведь и случиться может чего!

Остальные пятеро заржали, предводитель, пододвинувшись ближе, положил руку на талию девушки.

Зио молча взяла его за затылок и дважды с силой ударила лицом о столешницу, после чего столкнула со стула подальше от себя.

— Кто тут еще не понимает слов?

Пятерка, лишившись предводителя, некоторое время пыталась осмыслить случившееся, затем один из них, который думал быстрее своих товарищей, с грязной руганью попытался схватить Зио за волосы. Девушка неприцельно выбросила ему навстречу кулак и угодила в грудь. Воздух с шумом покинул легкие, а сам бандит, перелетев через два стола, был остановлен стеной и упал на пол. Скорость мысли с ущербом для качества процесса часто приводит к тяжелым ошибкам.

На несколько коротких секунд снова повисла тишина, похожая на затишье перед бурей, и остальные посетители трактира воспользовались этой паузой, чтобы спешно ретироваться.

— Ах ты шлюха поганая! — завопил, наконец, еще один, — да ты знаешь, кто мы?! Ты думаешь, что если твоя мать легла под альба, то тебе позволительно с на...

Зио встала со стула и отправила крикуна к выходу прямым проникающим ударом ноги. Недоумок большую часть пути проделал по воздуху и перестал катиться только у самой двери. Трое оставшихся, осознав, что голыми руками не справятся, схватились за оружие, но Зио к такому повороту была готова. В ее руке в мгновение ока оказалась ножка стула, а сам стул, описав стремительную дугу, снес ближайшего из троих куда-то к боковой стене, где тот, опрокинув стол, остался лежать.

Сразу после удара Зио сместилась, чтобы двое последних противников оказались на одной линии, отбила неуклюжий замах ближнего и свалила его пинком так, что упал и задний.

Массивный стул взметнулся в воздух под хрип ужаса, в котором угадывалось слово 'Неееет!!' и опустился. Хрип сменился хрустом разбитых ребер, а ужасное орудие девушки не выдержало и сломалось. Стул, неказистый и уродливый, превзошел самые смелые надежды, сломавшись только от второго удара, хотя девушка строила дальнейший план боя из расчета, что останется с обломанной ножкой уже после первого.

Последний из бесславной шестерки попытался вскочить на ноги, то ли чтобы ударить, то ли чтобы сбежать, но Зио ему такой возможности не дала и деревянная ножка оказалась крепче хребта. Неплохая у северян мебель: уродливо, но зато весьма практично.

В этот момент главарь, истекая кровью из сломанного носа и пошатываясь, поднялся на ноги, хотя стоило бы оставаться на полу. Девушка воткнула ему в горло обломок ножки стула, повернула и оттолкнула обратно к стене.

— Что за идиоты, — посетовала Зио вслух, — они даже не знали, что в семьях альбов девочки не рождаются в принципе... Хозяин, так где мое молоко?

Хозяин отыскался в самом углу за своей стойкой, стоя на коленях и глядя на девушку большими круглыми глазами.

— Молоко, — еще раз напомнила ему Зио.

— С-с-сию секунду! — пролепетал тот и исчез на кухне.

В этот момент ото входа загрохотал металл и в трактир ворвался закованный в начищенные до блеска латы воин с мечом и поднятым забралом, за ним появились еще четверо в кольчугах.

— Именем короля, всем стоять! — завопил воин.

— Все — уже не могут, — спокойно отозвалась Зио.

Последовала немая сцена, праведный гнев на лице рыцаря — если парня, едва разменявшего двадцать лет, можно так назвать — сменялся досадой и растерянностью.

— Таким дураком я себя еще не чувствовал, — сказал он наконец.

— В смысле? — приподняла бровь девушка.

— Да я тут проезжал, а люди говорят — в трактире лихой люд на одинокую путницу напал... Я сюда бегом, а тут...

— Жизнь полна разочарований, — пожала плечами Зио и села на соседний стул в ожидании молока, — но ничего, не теряй бдительности, когда-нибудь ты успеешь.

Тут разбойник, который получил удар кулаком, попытался скрыться ползком под столами, но был пойман спутниками рыцаря. Особого сопротивления он не оказал: мерзавца сразу поволокли наружу, подальше от Зио, и его это вполне устраивало.

Рыцарь велел солдатам выволочь трупы и еще одного выжившего, а сам подошел к стойке и тоже уселся.

— Неплохо вы их, леди, — сказал он, — мастерство видно за версту. Но все же, в нынешнее лихое время не следует благородным дамам, даже таким искусным, путешествовать в одиночку...

Зио повернула голову и посмотрела рыцарю в глаза:

— Не поверишь, но тот, который с развороченным горлом, начал беседу с этих же слов.

Тот несколько секунд осмысливал завуалированную угрозу, затем ответил:

— М-м-м... Я не имел в виду ничего непристойного, просто... время-то и вправду неспокойное, вот и я подумал... Меня, к слову, зовут Альбер да Таммербэйн.

— Давай начистоту, сэр Альбер да Таммербэйн. Меня не привлекают мужчины, которые слабее меня. Вообще. Никак. Ни капельки. Это понятно?

— Да, вполне, — отозвался рыцарь и перешел на 'ты', хотя слова его звучали по-прежнему уважительно: — ты, должно быть, дэгга, да?

Тут пришел трактирщик, принеся целый кувшин молока. Зио отхлебнула — свежее.

— Как догадался? — спросила она, сделав пару глотков.

— Догадаться нетрудно, такой разгром из смертных только альб устроить может или дэгга. А женщин-альбов не бывает. К тому же ты одета не по погоде тепло.

— Холодновато у вас тут.

— Это да, совсем не как у вас в пустынях. А по лицу-то и не скажешь, что ты дэгга.

— Полукровка я.

— Хе-хе... А разгром — будто чистокровный дэгга порезвился.

Зио этот болтливый воитель слегка раздражал, но и с паршивого хомяка — тоже шерсти клок.

— Тренировка делает чудеса, сэр рыцарь. Кстати, тебе приходилось встречать... бездушников?

Сэр Альбер удивленно приподнял брови:

— Я вообще не уверен, остался ли на свете хоть один. Последняя доподлинно известная оказия, когда видали бездушника, случилась, если не ошибаюсь, сто с лишним лет назад, и не у нас, а в соседней стране...

— Жаль.

— Зачем вообще искать подобное чудовище?!

Девушка допила молоко, положила на стойку несколько монет, встала и подхватила с пола ранец и скатку.

— Высшая цель, приправленная безумной жаждой мести — достаточная причина?

Сэр Альбер ничего не ответил, но когда она пошла к двери, сказал вдогонку:

— Ты ведь знаешь, что убив бездушника, получишь его проклятие и сама им станешь?

Зио негромко рассмеялась и обернулась:

— У тебя голова не только чтобы шлем носить и чтобы было что отрубать. Вот подумай, раньше их было больше, а теперь ты сомневаешься, что они все еще существуют. Но если б убивший бездушника сам становился им, их число не уменьшалось бы, не так ли?