Человек, которому всегда везло.(Последнее обновление 50к.)

-Adieu monsieur! -и девица с него соскочила, легко и изяшно как мотылек слетела, по сцене так же порхает не иначе. Сашка даже самого момента "расставания" не уловил, разве почувствовал, как холод добрался вдруг до его разгоряченного работой "инструмента". Ап, и волшебница, подарившая просто неземное плотское наслаждение испарилась.

Можно было бы и попридержать, но Александр не стал ее неволить, поскольку и так уже "силой овладел" и как-то "неудобно" по этой причине. Заметно было, что дышит девка тяжело и запыхалась, словно воздуха ей не хватает, пусть отдохнет и соберется с силами, ночь все равно длинная и делать им на крыше абсолютно нечего, только одно занятие и остается.

Пока случайная ночная подружка отдыхала и "чистила перышки", Сашка немного поразмялся, прошелся к краю крыши и посмотрел, как там дела обстоят у блюстителей нравственности. Труп комиссара к тому времени с мостовой уже убрали, изчезли и зловещие черные фургоны вместе со своим беспокойным грузом. Из полицейских он внизу на мостовой заметил только двоих, беседовавших с какой-то старой женщиной, судя по всему консьержкой из соседнего дома.

Он вернулся к "уютному гнездышку", хлебнул глоток вина прямо из бутылки, и mademoiselle от предложенной дешевой кислятины в свою очередь не отказалась. И почти сразу пришлось Сашке прогулятся и за брандмаэур, девушка видите ли при нем стесняется, ей надо по "малой нужде" сходить, физиология и никуда от нее не деться. Александр только предупредил, чтоб она близко к краю крыши не приближалась, а то еще, не смотря на всю свою природную ловкость и грациозность, подвиг полицейского повторит ненароком. За этими занятиями прошли почти полчаса, вернулись в итоге в исходное положение. Александр сидит, девчонка рядом и к нему прижалась "для тепла" как к нагретой печке. Мамзель не переставая "щебечет" что-то на своем птичьем языке. Сашка едва ли четверть понял из этого словесного извержения, в основном какие-то сплетни, каких во все века было вдосталь в любом женском коллективе. Кто там кого домогался у них в труппе и какие козни строил и так далее и тому подобное. Он не выдержал и как кот эту говорливую пташку снова "цап", все за те же посиневшие от холода маленькие колени. В этот раз героического упорного сопротивления не было, ему сразу пошли навстречу, более того партнерша охотно встала на "четыре кости" и спинку выгнула, демонстрируя — это ей уже не в новинку. Для того времени большая редкость, может только как раз и представительницы артистической богемы и те кто вокруг них крутится, такие "продвинутые" в столь деликатной области. В этот раз Сашка свою балеринку не отпустил, какое тебе еще "адью!", нет уж давай милая дойдем с тобой до конца. Он удерживал в объятиях красотку, пока последнее фуэте вдвоем с ней не проделали, разрядился в нее по полной программе. Такой вот марлезонский балет, Le ballet de la Merlaison в 16 актах получился, дрозды не пострадали и то хорошо. Людовик XIII явно остался бы доволен таким раскладом, благо сам король и одновременно автор "Охоты на дроздов" не прочь был и танцовшиц по возможности приголубить.

Сколько раз они в ту ночь до самого рассвета сплетались в колобок инь-янь-хрень после очередного таймаута? Александр счет потерял, может 5-ть "яростных атак" он выдержал, а может и 7-мь, не исключено, что и больше. В конце "сражения" с девчонки, несмотря на ночной холод, пот градом катился, кудряшки на лбу слиплись и ночная рубашка на спине промокла. Вино они выпили до последней капли, утоляя жажду, оплетенная лозой пустая трехлитровая бутылка так и осталась на крыше. Про эту стеклотару Сашка забыл за "делами", весной вместе со снегом скатится вниз на чью-нибудь счастливую голову.

Рассвет, солнце еще не выползло из-за горизонта, и на еще видны небе звезды но уже светло. Тишина, слышно как скрипит незакрытое окно этажом ниже, а люди крепко спят кто сном праведным и спокойным, а кто — не очень. Девственную тишину нарушает лишь отдаленный неприятный скрежет, где-то в самом конце квартала ржавое железо скребка вступило в противобоство со льдом на камнях улицы. Проснулся какой-то ранний дворник, и этот долбодятел усердствует своим инструментом вовсю.

Его ночная "нимфа" к тому времени окончательно обессилела, выдохлась и "отключилась". В разгромленную полицейскими квартиру они вернутся не рискнули, предпочли остатьтся на относительно безопасной крыше. Девчонка пытаясь уснуть и так и эдак вертелась под одеялом, пытаясь выбрать наиболее "теплое" положение и успокоилась свернувшись в клубок как кошка, прелестная головка оказалась при этом на коленях у сидевшего рядом с ней Сашки. Светает, ночная мгла, служившая им неплохом щитом постепенно отступает под давлением ночного светила. Еще немного и проснутся городские обыватели и тогда парочка столь уютно устроившаяся на крыше кому-нибудь обязательно не понравится. Надо возвращатся "домой", но сперва следует осмотрется, кто знает ушли "незванные гости" окончательно, не оставили ли после себя засаду?

Будить "прелестное создание" Александру совершенно не хотелось, чего доброго за ним увяжется. Возникла проблема, что же ей под голову положить, если он встанет, то она окажется головой на снегу и обязательно проснется. Куртку свою он на нее уже давно одел, не штаны же снимать? Пришлось для этой цели выдернуть из-под девицы край одеяла, служившего ей подстилкой, на первое время сойдет, по крайней мере так он решил.

ТТ опять в правой руке, граната перекочевала из сидора в карман блузы, и дорога теперь лежит вперед и вниз, если полиция нравственности все еще в доме, то придется применить оружие, других вариантов нет, иначе в ловушку может угодить Фигнер. Сашка бесшумно проскользнул через рапахнутое настежь окно мансарды, вот он и "дома". Вроде бы и крушить в этом убомом жилище бедняков особо нечего, но стражи беспорядка и тут постарались на славу. Старая жаровня, которую Самойлович с трудом выклянчил у привратницы, изрядно покорежена и сплющена, превратилась в "восьмерку" под ударом тяжелого сапога. Угли рассыпаны по всему полу, хорошо хоть огня не было, а то полыхнула бы вся эта "воронья слободка" синим пламенем. Единственная табуретка разбита в щепки, от посуды остались одни черепки, на совесть постарались господа полицейские. Невольно злость на него накатила, вспомнил он один такой крестьянский домик в далекой российской деревне, там было то же самое и даже хуже... ну да ладно.

Но не время для бурных эмоций, "врага можно ненавидеть яростно, но на спуск следует нажимать хладнокровно". Первый пункт — надо обязательно осмотреть входную дверь и выяснить, почему вопреки ожиданиям она продержалась так мало? Такое впечатление, что в этот раз "ступил" он сам, впустив девченку забыл зарыть засов, внутренний же замок "полицаи", не сумев выломать дверь "навалом", открыли отмычкой. Есть и у них хорошие специалисты, в вот кстати и "воровской" инструмент на полу валяется, целая связка, хорошие стальные "крючки" заводской выделки. Ценное приобретение в коллекцию Александра и добрый знак, полицейские торопились покидая дом, иначе бы обязательно подобрали отмычки и унесли с собой.

Пункт второй — надо пройти вниз по лестнице до самого входа в подъезд, проверить все ли там "чисто", по крышам ему с наступлением рассвета не уйти и теперь остался только один путь. Четвертый этаж, двери квартир открыты настежь, а местами и отсутствуют напрочь — только и висит, ботается на косяке доска с петлями. Сашка быстро прошелся по этажу, осталась последняя квартирка, кажется тут его балерина и обитала, если где и ждать засады, то скорее всего как раз здесь. Разгром кругом царит просто адский, перья и пух из разорванных подушек до сих пор летают в воздухе как снег. Еще говорят, что российский солдат "дикарь", мол дорвавшись до грабежа все разносит в дребадан до последней глиняной миски. Франко-полицаи на проверку оказались ничуть не лучше, тем более в отличии от нижних чинов российской императорской армии эти господа находились "при исполнении" и громили своих соотечественников. Прихожая — тут негде спрятатся и опасаться нечего, верхняя одежда сорвана с вешалок и разбросана в беспорядке по полу. Сашка продвигается дальше, маленькая — по меркам начала 19-го века кухня, под мятыми кастрюлями на плите вряд ли притаились враги, в угольном ящике тем более, слишком уж он мал. А вот и спальня — тут надо быть настороже, он не стал входить, лишь заглянул через дверной проем. Комната большая и огромная кровать под пологом впечатляет, настоящий боевой "траходром", тут бы ее, ловкую и гибкую танцовщицу повалять вдосталь, а не на морозе. Но стоп, что это там у окна? Тело отреагировало на признаки опасности раньше чем мозг осознал. Большой палец сам по себе быстро опустился вниз и снял пистолет с предохранительного взвода, рука с оружием направлена в сторону потенциальной цели — все произошло на уровне рефлексов, все на "автомате" и за считанные мгновения. В дальнем углу под, чудом уцелевшей от общего раззорения, оконной шторой что-то заметно выпирает, создалось такое впечатление, как будто укрывается человек. А ведь у "балеринки" парня в эту ночь в квартире не было, иначе бы она не кинулась за спасением наверх к Александру. Он замер прислушиваясь, не крадется ли кто сзади, может так у них и задумано, один здесь караулит, другой зайдет с тыла? Нет тихо, не скрипят доски пола ничего не шуршит, тишина. Он быстро оглянулся — позади чисто, слух не подвел. Чего этот сукин сын у окна там ждет, может сам боится, или заснул ненароком на боевом посту по утро, когда сладкая дрема одолеет кого угодно? Обычно так часовые и "отрубаются", знакомо еще по службе в СА, утренний сон — самый крепкий и ему труднее всего противостоять.

-Эй там "фараон", выходи! -вполголоса прошипел Сашка, теперь деватся "полицаю" некуда, если только в окно выпрыгнет, но это едва ли.

Обмишурился полицейский, сам себя загнал в ловушку, очень уж неудачно выбрал место для засады. Ответного выстрела можно не опасатся, Александр почти полностью скрыт за косяком двери и стеной, а противник виден в своем убежище как на ладони, стоит тому резко дернутся и еще одним "укротителем девок" в парижской префектуре станет меньше. Пульс в висках как метроном отсчитывает секунды тук-тук-тук, один-два-три, ничего не происходит никакой видимой реакции на ультиматум. Чего ждет тот черт за рваной портьерой, неужели надеется, что противник безоружен и "дуром" пойдет ему в руки? ТТ местные аборигены могут и не счесть за пистолет, да и в полумраке враг его скорее всего не видит.

-Живее, твою мать! Иначе — стреляю! -пришлось еще раз повторить и уже громче, убивать полицейского у Александра нет желания, но и оставлять его за спиной нельзя ни в коем случае.

Опять томительное ожидание и снова никакого эффекта. Выручил утренний ветерок, ворвавшийся в раскрытое окно, штора под его действием пришла в движение, заколебалась и сразу стало ясно, что за тонкой тканью укрывается или маленький ребенок, или какой-то неодушевленный предмет, но никак не взрослый человек. Александр, не убирая оружия, проскочил к окну и рывком отдернул занавеску, так и есть — там мешок с грязным бельем стоит. Видимо хозяйка, что в данный момент спит свернувшись в комочекпод тонким одеялом на крыше, собиралась сдать прачке в стирку, да не успела. Сразу от сердца отлегло, боевое напряжение долой, хоть и остались еще три этажа и на каждом в теории могла быть неприятная встреча с полицейскими чинами. Уже уходя он случано наткнулся на маленький портретик на полу в разбитой, раздавленной каблуком ботинка рамке, поднял находку и аккуратно положил на кровать. Кто это — родственник девчонки, но паренек слишком молод... разве, что младший брат. Или может статся как раз тот самый "Андрюша" с которым у нее все "по любви". Остается только посочувствовать парню, девка темпераментная, такая может и "заездить" любовника в конец.

Обойдя все остальные этажи Сашка никого не обнаружил, на улице перед домом были видны следы успешной полицейской операции: пятна крови на камнях, обрывки одежды и нижнего белья, раздавленные сапогами различные предметы женского обихода, еще какая-то дребедень и невесть как затесавшийся в эту компанию одинокий тапочек малого размера, такой только ребенку впору. Все кругом тихо и мирно, можно убрать оружие обратно в кобуру и успокоится, на этот раз пронесло, ради одной девки полицейские устраивать с засаду не стали.

На обратной дороге пришлось еще раз заглянуть в одну из квартир, потребовался кусок тряпки и обязательно ярко красного цвета. Это условный сигнал для напарника, обычно выставляемый к окне мансарды, все у них, как к "настоящих шпионов". Дома его ждал небольшой сюрприз, недолго он ходил "в разведку", минут пять-десять, но девица успела за это время не только проснутся но и самостоятельно перебралась в мансарду. Идти дальше к себе она не то не решилась, не то сил не хватило, так и устроилась на топчане, служившем кроватью Александру и его спутнику. Во сне люди заметно меняются и иногда к лучшему. Вот и его ночная вахканка вдруг да превратилась в маленькую девочку, щечки красные алеют, такие маленькие и нежные, как у ребенка посмотришь — сама невинность, осталось ей только пальчик в рот засунуть и пососать, как часто спящие дети поступают. Александр поправил набитую морской травой подушку у нее под головой и подоткнул одеяло, как мог навел в жилище порядок, заткнул битое окно, как раз той самой красной тряпкой и закрыл. Хотел он еще для обогрева разжечь жаровню но не решился, дыма будет много а тепла — одна видимость, сам он холода практически не ощущал, поэтому ограничился тем, что еще раз сбегал вниз и принес для "мамзельки" пару одеял, из числа уцелевших в ходе полицейского погрома. Осталось только сидеть, любоватся на спящую "девочку" и поджидать Фигнера с его ночных похождений.

Самойлович себя долго ждать не заставил, тихие шаги на лестнице, условный стук в дверь, вот и заявился отец-командир.

-Что за бедлам?! Я час ходил вокруг дома, боялся зайти и все высматривал, нет ли засады! -с порога начал возмущатся Самойлович, -Мостовая кровищей забрызгана и кажется — мозгами. Твоя работа, признавайся?

-Да нет, комиссар сам с крыши спрыгнул, он — добровольно, и я тут не при чем, -Александр рассказал напарнику о ночных происшествиях. Для справедливости следует отметить, что если бы бэтмен-комиссар получил пулю в колено от Александра, то все равно закончил бы карьеру внизу на мостовой, не устоял на двух ногах — куда уж там на одной удержаться. Судьба скорее всего ему такая, справедливое возмездие за женские слезы настигло этого "ревнителя нравственности".

-Почто это его эдак понесло? -сперва не поверил Фигнер, пришлось упомянуть и некоторые подробности и догадки, о которых ранее Сашка умолчал.

-Хм, ботинки говоришь туристические, хорошие? Не скользят совсем? Выходит я угадал, когда выбирал снаряжение, хоть и не знаю пока, как нам сие открытие использовать для дела. -вслух поделился соображениями Фигнер и только тут он наконец заметил, что они в мансарде не одни, -А это еще кто?

-Как тебе сказать, балерина или танцовшица вроде, меня всегда к высокому искусству тянуло. Только я об этом до вчерашнего вечера не подозревал. -признался Сашка, немного смутившись.