— Не-трать-мое-время, — снова удар и снова вскрик. Этейн прижалась лицом к грязи. — Напьешься еще раз, погонишься за женщинами еще раз — и я размажу тебя по всему полю.

Виквай вскрикнул — как бессловесное животное, когда ему очень больно. Этейн слишком много раз слышала такие звуки на Квиилуре. Потом — молчание.

Она раньше не слышала этого голоса, но ей и не нужно было. Она точно знала, кому он принадлежал.

Этейн попыталась прислушаться, наполовину ожидая, что тяжелый сапог придавит ее спину… но все, что она услышала — это хруст и свист, с которым двое удалялись через поле. Подальше от нее. Она уловила обрывки разговора, принесенные ветром; виквая все еще ругали.

— …более важно…

Что?

— …позже, но сейчас, ди'кут, ты мне нужен, понял? Или я тебе отрежу…

Этейн подождала. В конце концов она могла слышать лишь дыхание ветра, шелест травы, и посвист земляного угря, ищущего себе пару. Она вновь позволила себе нормально дышать, но все еще ждала, почти уткнувшись лицом в навоз, пока не сгустились сумерки. Теперь ей надо было идти. Гданы будут охотиться, стаями прочесывая поля. Кроме того, запах, который ее ранее не волновал (она была слишком испугана), теперь начал действительно быть неприятным.

Она оперлась на локти, встала на колени и огляделась.

Почему им потребовалось унавоживать барк так поздно в этом сезоне? Она нащупала карманы плаща; если она только сможет найти ручей, то приведет себя в порядок. Она сорвала несколько стеблей, скатала их в шарик, и постаралась оттереть самые жирные потеки навоза и мусор, приставшие к одежде.

— Вообще-то зерно слишком дорого, чтобы его так использовать, — произнес голос.

Этейн сглотнула и резко повернулась; перед ней оказался хмурый фермер в грязной и помятой спецовке. Тощий, весь какой-то поношенный… и раздраженный. В руках у него был молотильный цеп.

— Ты хоть знаешь, сколько это добро стоит?

— Простите, — выдохнула она, незаметно сунув руку под плащ и стиснув знакомый цилиндр. Она не хотела раскрывать себя перед викваем, но если этот фермер решит продать ее за пару караваев или бутылок урркаля… тогда световой меч неплохо было бы иметь под рукой. — Боюсь, у меня не было выбор — или ваш барк, или моя жизнь.

Фермер, поджав губы, воззрился на поломанные стебли и разбросанные бисеринки зерен. Да, барк дорого стоил в корускантских ресторанах; он был роскошью, и люди, которые его выращивали, не могли себе его позволить. Похоже, это не волновало неймодианцев, которые контролировали торговлю. Никогда не волновало.

— Я оплачу ущерб, — сказала Этейн, все еще пряча руку под плащом.

— Чего они за тобой гнались? — поинтересовался фермер, пропустив мимо ушей ее предложение.

— Как обычно, — сказала она.

— А-а, ты не настолько хорошо выглядишь.

— Чудесно.

— Я знаю, кто ты.

О, нет… Пальцы Этейн крепко сжались.

— В самом деле?

— Я так думаю.

Чуть больше пищи для его семьи. Несколько часов в пьяном забытье урркаля. Вот столько она для него значила. Он шагнул к Этейн, и она резко выбросила руку из-под плаща; она была сыта по горло бегом и не собиралась знакомиться с цепом.

Вжжжжжммммм.

— Круто, — вздохнул фермер, разглядывая луч чистого синего света. — Вот только еще кого-то из вас нам не хватало.

— Да, — кивнула она и подняла световой меч перед лицом. Желудок словно завязался узлом, но Этейн заставила голос звучать твердо. — Я падаван Этейн Тер-Мукан. Вы можете попробовать сдать меня, если хотите проверить мои навыки, но я бы предпочла помощь. Вам решать, сэр.

Фермер смотрел на световой меч, будто оценивая его.

— И сильно эта штучка помогла твоему мастеру?

— Мастеру Фульеру не повезло. И его предали, — она опустила меч, но не выключила клинок. — Вы мне поможете?

— Если я… тут все будет кишеть головорезами Геза Хокана.

— Думаю, они сейчас заняты, — заметила Этейн.

— Чего ты от нас хочешь?

— Сейчас — убежища.

Фермер задумчиво пожевал губами.

— Ладно. Пошли, падаван…

— Привыкайте звать меня Этейн, пожалуйста, — она выключила меч; клинок исчез с жужжанием, и она вновь скрыла рукоять под плащом. — Просто чтобы оказаться в безопасности.

Этейн следовала за фермером, стараясь отрешиться от своего же запаха… но это было непросто, невыносимо тяжело. Даже гданы, которые охотятся по запаху, не примут ее за человека. Становилось темно, и фермер постоянно оглядывался на нее через плечо.

— А-а, — он протянул руку, заводя вялый разговор. — Я Бирхан, и здесь моя земля. И я думал, что вы, как болтают, можете каким-то образом влиять на разум.

— А откуда вы знаете, что я этого не делала? — солгала Этейн.

— А-а, — промычал он, и больше ничего не сказал.

Она не собиралась объяснять очевидное, если он этого сам не понял. Этейн не была лучшей из группы, как это ни разочаровывало мастера. Она боролась с Силой, и вырабатывала жесткую самодисциплину, и оказалась тут, потому что они с мастером Фульером были поблизости, когда что-то произошло. Фульер никогда не умел долго держаться при неравных шансах, и, похоже, он за это заплатил. Они еще не нашли тело, но от него не было вестей.

Да, честно говоря, Этейн была падаваном.

Она просто оказалась единственной, кто сумел избежать работы на строительстве перма-домов в лагерях беженцев. Она знала, что частично искусство джедаев — это психология. И если Бирхан хотел думать, что Сила в ней велика, и она — нечто большее, чем неуклюжая девчонка, вымазанная навозом… то это для было на руку Этейн.

Это сохранит ей жизнь, пока она не решит, что делать дальше.

* * *

База поддержки флота, Орд Мантелл, комплекс казарм "Эпсилон-5"

Это было расточительством. Глупым расточительством.

РК-1309 убивал время, занимаясь своими сапогами. Он отчистил голенище каждого, сдул красную пыль струей воздуха из воздушного пистолета, промыл и высушил внутренние прокладки. Надо же было чем-то заняться, пока он ждет заморозки.

— Сержант?

Он поднял голову; вошедший коммандо уложил на противоположную скамью свой комплект, броню и черный костюм и ответил взглядом. Судя по табличке — РК-8015.

— Я Фай, — сказал он и протянул руку. — Так вы тоже потеряли взвод?

— Найнер, — представился РК-1309, не касаясь руки. — Так ты, нер вод — брат мой — ты тоже единственный выживший?

— Да.

— Ты отступил, когда твои братья оказались под огнем? Или тебе просто повезло?

Фай положил руки на бедра; он был точной копией Найнера, но все же… отличался. Он говорил по-другому, его запах был немного иным. И руки двигались… не как во взводе Найнера, совсем не так.

— Я делал свою работу, — осторожно заметил Фай. — И я предпочел бы быть с ними, а не здесь… нер вод.

Найнер пару секунд обдумывал это, а затем вернулся к сапогам. Фай уложил снаряжение в ящик за скамейками, затем одним текучим движением взлетел на верхнюю койку. Он сложил руки точно под головой, и улегся, глядя в потолок — словно размышляя о чем-то.

Если бы он был Севом, Найнер бы даже не глядя, сказал, чем он занят. Но Сева больше не было.

Клон-солдаты теряли братьев на тренировке; коммандос не были исключением. Но обществом солдат были группы, взводы, компании, даже полки — и это значило, что даже после неизбежных смертей и замен во время упражнений, вокруг все еще было много знакомых людей. Коммандос же работали почти в одиночку — только со своими.

Найнер потерял всех, с кем вырос — как и Фай.

Он потерял брата ранее — Два-Восемь, на тренировке. Трое выживших радушно встретили заменившего, хотя всегда чувствовали, что он был немного иным, словно их разделяла дистанция… словно он никогда полностью не поверил в то, что его приняли.

Но они выполняли сложнейшие задания вместе — и пока они это делали, каминоанские техники и пестрое сборище инопланетных инструкторов не особо заботились об их чувствах.

Однако сами коммандос — заботились. Они просто держали эмоции при себе.

— Это было расточительство, — промолвил Найнер.

— Что? — поинтересовался Фай.

— Направление на операцию вроде Геонозиса. Это была работа для пехоты. Не для спецназа.

— Звучит, будто ты критикуешь…

— Я лишь указываю, что мы не могли действовать с максимальной эффективностью.

— Понял. Может быть когда нас воскресят — мы сможем взяться за то, для чего нас действительно готовили.

Найнер хотел сказать, что он скучает по взводу; но такими вещами не стоит делиться с незнакомцем. Так что он встал, разложил нательный костюм по матрасу и сенсором в перчатке проверил — нет ли разгерметизации. Этот ритуал так вьелся ему в кровь, что он даже и не думал о нем: поработать с сапогами, костюмом и бронепластинами, откалибровать системы шлема, проверить ВИДы, разобрать и вновь собрать "ДС-17", опустошить и вновь наполнить АСК. Сделано. Заняло двадцать шесть минут и двадцать секунд, плюс-минус еще две секунды. Отлаженное оборудование часто определяло разницу между жизнью и смертью. Как и две секунды.

Он закрыл щелкнувшую крышку ранца и проверил замок. Затем — изучил защелки, которые удерживали огневой комплект, и убедился, что они двигаются свободно. Это имело значение — когда ему нужно было срочно сбросить взрывчатку. Когда Найнер поднял глаза, Фай опирался на локоть, глядя на него сверху.

— Сухие пайки на пятый уровень, — заметил он.

Найнер всегда упаковывал провиант глубже, между запасным тросом и гигиеническим комплектом.

— Может, в твоем взводе это и было так, — ответил он и продолжил.

Фай уловил намек и вновь повернулся на спину; без сомнения — дабы подумать об отличиях, с которыми придется столкнуться в будущем.

Чуть погодя, он начал напевать — очень тихо, почти что беззвучно: Ком'оррок сад дротен троч нин уриис а'денн, Дха Верда Верда а'ден тратуу. Они были гневом воинов тени, и стальной перчаткой Республики; Найнер знал слова. Это была обычная мандалорианская песня, повышающая боевой дух обычных людей, которым требовалось взвинтить себя перед боем. Слова, правда, были немного переделаны, дабы иметь значение для армии клонов.

"Нам это не нужно, — подумал Найнер. — Мы были рождены для битвы, и ни для чего другого".

Но он все же начал подпевать. Это было… приятно. Он уложил снаряжение в ящик, устроился на койке, и присоединился к Фаю — звук в звук; в пустой комнате звучали два одинаковых голоса.

Найнер отдал бы всю оставшуюся жизнь за возможность вернуть тот бой, что был вчера. Он удержал бы Сева и ДиДи; он послал бы О-Четыре западнее с "Е-Вебом".

Но он этого не сделал.

Гра'тууа куун хейтт су дралшии'йа. Наша месть все ж пылает ярко.

Фай замолк на мельчайшую долю секунды после Найнера. Он услышал, как тот тяжело вздохнул.

— Я был вместе с ними, серж, — тихо сказал Фай. — Я не отступил. Ни на шаг.

Найнер закрыл глаза. Он пожалел, что отпускал намеки — словно Фай мог не постараться.

Я знаю, брат, — ответил он. — Я знаю.

Глава 2

У клонов есть свободная воля, даже если они следуют приказам. Если они не могут думать о себе — так не лучше ли нам взять дроидов? Которые, к тому же, дешевле? Им придется действовать в ситуациях, которые мы и представить не можем. Изменит ли это их непредсказуемым образом? Возможно. Но их психика должна быть подготовлена к тому, чтобы выигрывать войны. А теперь отнеситесь к ним теплее. Им надо работать.

— Офицер разведки мастер-джедай Арлиган Зей

Зал брифинга по безопасности, База Поддержки Флота, Орд Мантелл, три стандартных месяца после Геонозиса

База Поддержки Флота не была рассчитана на размещение десятков тысяч солдат, и это вскоре проявилось. Зал брифингов был холоден как кладовая, и тут все еще пахло пищей и специями. Дарман видел протянутые по полу грузовые рельсы, но он старался сконцентрироваться на голоэкране перед собой.

Не так уж плохо очнуться после стазиса. Он был коммандо; его никуда не перевели. Это значило… значило, что на Геонозисе он действовал так, как от него ожидали, что он сработал хорошо. Дарману нравилась эта мысль.

Но вот его шлему много чего не нравилось. Очень много данных поступило на ВИД — внутришлемный дисплей. Он некоторое время переключал режимы, контролируя выполнение команд быстрыми взглядами, и разбираясь с новыми программами и электроникой, установленными после Геонозиса.

Слева от него сидел новый сержант, который предпочитал звать себя Найнером (когда рядом не было начальства) и РК-8015, по прозвищу Фай. Они тоже были единственными выжившими из взводов. По крайней мере, они знали, через что он прошел.

Четвертое импровизированное кресло в этом ряду — ящик из голубого сплава — пустовало. Мастер-джедай Арлиган Зей, заложив руки за спину, прохаживался туда-сюда перед экраном; его мантия каждый раз прерывала проекцию. Другой джедай, имени которого они не знали, смотрел то на Зея, то на трех коммандос, неподвижно сидящих на ящиках.

В полированном металлическом зеркале стены Дарман увидел экзота, подобного которому еще не встречал. Коммандо тренировали запоминать каждую деталь окружающего, хотя это создание было сложно не заметить.

Экзот был примерно полтора метра в длину и скользил вдоль стены, время от времени пофыркивая. Его мех был черным и лоснящимся, лапы — длинными и тонкими; он вытягивал узкую морду, приоткрывая рот и каждый раз при этом делая выдох. Чуть раньше Дарман слышал как Зей назвал его Валаквилом; джедай также сообщил, что он принадлежит к расе гурланин — метаморфов.

Дарману приходилось слышать о метаморфах на тренировках, но этот не был клаудитом. Клон боковым зрением наблюдал за отражениями движений гурланина, когда дверь открылась и появился еще один коммандо; его шлем был зажат под правой рукой. Он быстро отдал честь.

— РК-три-два-два-два, сэр, — сказал он. — Прошу прощения, что заставил вас ждать, сэр. Медики не хотели меня отпускать.

Ничего удивительного в этом не было — по его лицу пролегал шрам, от правого глаза, через рот и к левой челюсти. Теперь он точно не был похож на других клонов. Дарман мог только удивиться: какие меры убеждения он применил, чтобы медики не подвергли его лечению бактой.

— Вы в порядке, солдат? — поинтересовался Зей.

— Готов к бою, сэр, — он сел рядом с Дарманом, точно так же прямо, кратко взглянув на соседа — словно познакомившись. Значит, это их четвертый собрат. Теперь они вновь были взводом — во всяком случае, по количеству.

Взводом "Омега".

Второй джедай смотрел на новоприбывшего с плохо скрываемым изумлением. Зей заметил это и толкнул локтем своего спутника.

— Падавану Джусику, как и всем нам, армия клонов пока в новинку., — Это можно было понять: Дарман и сам никогда не видел джедаев до битвы на Геонозисе, и сейчас смотрел почти зачарованно. — Простите ему любопытство.

Зей показал на голоэкран.

— Вот ваша цель, джентльмены — Квиилура, — он глянул на датапад, читая данные. — Информация получена при съемке с большой высоты, так что она неполна.