Ректор Ацим был человеком весьма примечательной судьбы. Этот низенький коренастый человек обладал не только изрядным интеллектом, что конечно, в той или иной степени в любом случае необходимо для подобной должности, но также и большой физической силой, что вообще то довольно редко для кабинетного ученого, да еще и плюс ко всему недюжинной решимостью и силой воли.
Все хорошо помнили, как несколько лет назад в городе ни с того ни с сего начались погромы, и озверевшая толпа ворвалась в стены академии. Это были не воины, а просто пьяное быдло, ошалевшее от чрезмерного количества выпивки и безнаказанности. Они изнасиловали нескольких студенток и сильно избили пару студентов попытавшихся за них вступиться. Стража была занята в других местах, сдерживая бунтовщиков, и не могла помочь.
И вот тогда, когда все остальные профессора трусливо позабивались кто куда, вперед вышел ректор Ацим и без лишних слов вбил в башку первого попавшегося хулигана здоровенный железный угольник, обычно применяемый для различного рода чертежей.
Вид собственного товарища мозгами наружу моментально выветрил всю решимость и хмель из буйных голов, и толпа сочла за лучшее отступить, столь непреклонную волю и силу излучал на тот момент совершенно невзрачный с виду низенький человек в простой коричневой хламиде ученого.
Короче говоря, академию тогда удалось отстоять, а тот самый пресловутый угольник вопреки яростным протестам самого Ацима был водружен на самое почетное место над главными воротами возглавляемого им учреждения и стал даже неким символом академии...
Ректор Ацим в отличие от большинства своих коллег, с искренней симпатией относился к юноше, считая таких как он будущим академии и науки в целом. К тому же Ацим, как и Кармос был абсолютным атеистом, и это еще больше сближало двух людей совершенно разных возрастов и социальных статусов.
Сегодня ректор Ацим как обычно сидел за своим столом в личном рабочем кабинете, отделанном в темно-коричневых тонах. Обстановка здесь была опрятной, но скромной до невозможности. Роскошь глава академии наук откровенно презирал, считая ее уделом поверхностных, никчемных и ни на что негодных людей.
При виде Кармоса лицо ректора не слишком красивое, но с твердым волевым подбородком и, пожалуй, несколько чрезмерно развитыми надбровными дугами расплылось в теплой улыбке.
-Кармос, мальчик мой. Что привело тебя ко мне?
-Господин ректор... поймите... жаловаться обычно не в моих правилах... Но вот. — Юноша с готовностью протянул Ациму кипу исписанных бумаг. — Это моя выпускная диссертация. Наставник Дин забраковал ее, даже не прочитав. Пожалуйста, посмотрите ее, если это возможно...
-Конечно, посмотрю... — Ректор бегло пролистал пару страниц, но по мере чтения глаза его начали потихоньку расширяться, и вот он уже был поглощен чтением целиком.
Более получаса простоял Кармос, не смея потревожить сосредоточено читающего ректора, когда тот, наконец, с видимым трудом оторвался от чтения.
-Молодой человек. — Голос Ацима звучал неестественно ровно. — Молодой человек, не занимайтесь ерундой.
У Кармоса все упало внутри.
-Молодой человек, не занимайтесь ерундой. Вам надо работать над своим изобретением, а не доказывать его очевидную состоятельность перед кучкой слабоумных мракобесов. Я освобождаю вас от выпускных экзаменов. Отныне вы полноправный ученый с патентом на изобретение и разрешением на работу. Вам выделят отдельную лабораторию и пару человек в помощники. Если что нужно еще, не стесняйтесь спрашивать. И еще... уважьте, пожалуйста, одну мою маленькую просьбу. Возьмите себе в помощники моего сына...
* * *
После того как за Кармоса вступился сам ректор, дела первого быстро пошли в гору. Ацим сдержал свое обещание и выделил юноше собственную отдельную лабораторию. Возмущенным же коллегам своим он прямым текстом намекнул, куда они могут пойти вместе со своим недовольством, и этого оказалось вполне достаточно, для того чтобы заставить недоброжелателей умолкнуть, благо должность ректора и авторитет самого Ацима как человека вполне позволяли ему принимать подобные решения единолично.
В общем, короче говоря, Кармос получил возможность заниматься любимым делом, однако при этом нажил себе немало врагов и недоброжелателей. Впрочем, подобное его волновало мало. Получив все необходимое для работы, он окунулся в нее как в омут с головой. Помощников ему ректор тоже подобрал вполне себе подходящих. Немногословных и трудолюбивых.
Особенно выделялся в этом отношении юноша Анхиль, сын ректора, хрупкий молодой человек с нежными васильковыми глазами и пышной шевелюрой пшеничного цвета. Юноша этот был на редкость скромным, можно даже сказать застенчивым. Однако оба молодых человека быстро сумели найти общий язык, и вскоре стали друзьями не разлей вода.
Работа при таких раскладах быстро пошла в гору и уже через несколько месяцев Кармосу удалось воплотить задуманное. Первый в мире Арканта вечный двигатель. Небольшой золотистый кристалл, воплощающий силу Энергии.
Ацим же не мог нарадоваться на молодого гения. Будучи помимо всего прочего еще и членом Верховного Совета, высшего правительственного органа Арканта, он благодаря своим обширным связям сумел ввести в круг совета и самого Кармоса, который стал самым молодым его членом за всю историю его существования.
Через год производство кристаллов подобного рода было поставлено на поток. Уже не одна, но целых три лаборатории работали над их созданием, причем Кармос осуществлял лишь общий контроль. К сожалению, по непонятным причинам ему не удавалось создать кристаллы иного вектора работы. То бишь энерго-камней иных Сил получить ему не удалось, и сейчас он был вовсю занят разрешением этой проблемы. Остальные ученые лишь тупо копировали самый первый кристалл юного гения, используя его формулы и практический метод. Процесс сей был крайне энергозатратным, и посему пока удалось получить лишь несколько десятков подобных камней.
Их использовали в самых широких сферах жизнедеятельности. Например, три таких камня обеспечивали энергией всю столицу, где и проживал молодой изобретатель. Также камни стали использовать и в военных технологиях, создав гигантскую лучевую пушку, которая теперь защищала здание Верховного Совета...
* * *
-Ничего не понимаю, никак не удается добиться стабильности! — Кармос сокрушенно развел руками.
-Да не расстраивайся ты так, все получиться! — Ободряюще хлопнул его по плечу Анхиль. — У тебя не может не получиться!
-Понимаешь никак не удаеться добиться стабильности контура... Приходиться использовать энергию кристаллов чтобы обуздать противоположную силу, из-за чего происходит энергетический диссонанс и как следствие полная деструкция всей системы! Я не знаю, как решить эту проблему...
-Но ты же сумел обуздать Энергию...
-Видишь ли в чем дело... Там я использовал обычные кристаллы как первоначальный источник силы... Их мощь одного корня... одна и та же энергочастота... А здесь мне нужно обуздать принципиально иной источник энергии... причем к тому же... даже не знаю, говорить или нет...
-Да говори чего уж там...
-Когда я работаю с Энергией... — Кармос задумчиво поцокал языком. — Я понимаешь как на крыльях. Эта мощь делает меня сильнее, наполняет радостью... Но как только я начинаю работать с иными первосилами... все наоборот... Упадок настроения, сил, жить не хочется! Не понимаю, что за чудеса такие...
-А сколько всего первосил?
-Ну мне удалось открыть пока только три... но теоретические выкладки говорят о гораздо большем их количестве... Не знаю, здесь пока рано что-либо утверждать наверняка... Ладно, что мы все о работе да о работе! Что там у тебя с Иллой?
-Она меня не замечает... — Сокрушенно вздохнул Анхиль. — Гуляет с этим мордоворотом Гумом из трущоб...
-И чего ей не хватает... Ты перспективный ученый, сын ректора Академии Наук, без пяти минут член Верховного Совета!
-Видно сердцу не прикажешь...
-С другой стороны посмотри на это с положительной точки зрения. Если она сейчас столь равнодушна к твоему социальному статусу, то если все же ты покоришь ее сердце, а ты его покоришь, то любить она будет тебя, а не твои деньги и положение в обществе.
-Мне бы твою уверенность...
-Да ладно, брось. Молодые девушки все ветрены. Сейчас ее привлекает этот молодой бычок, а что потом? Что он сможет ей дать? В лучшем случае он станет обычным работягой, а в худшем бандитом и сгинет в тюрьме... Нет с подобным субъектом она свою жизнь вряд ли свяжет... И вот тогда появишься ты...
-Спасибо, дружище! — Тут же просиял Анхиль. — Я как-то не подумал об этом... теперь, признаться мне и впрямь стало немного легче на душе...
* * *
Прошло еще два года. Кристаллов стало столько, что уже и в иных городах Арканта они нашли свое применение. Лаборатории по их созданию теперь строились по всему государству. Ацим оставил свой пост ректора Академии Наук, передав его Кармосу, а сам активно занялся политикой. Сейчас полным ходом шла подготовка к выборам Председателя Совета, на которых Ацим был одним из фаворитов.
А вот судьба Анхиля складывалась не столь радужно. Будучи от природы чрезмерно застенчивым и робким, он не был в большом фаворе у своего отца, который считал силу и решительность главными мужскими качествами. Ацим не поспособствовал продвижению сына в Верховный совет, как пророчил тому Кармос, и юноша продолжал оставаться простым ученым, довольствуясь скромной должностью главного научного руководителя одной из лабораторий по производству Кристаллов Силы.
Надо сказать Кармосу так и не удалось обуздать иные первосилы, но практичный ум Ацима быстро нашел относительный выход. Лаборатории по его приказу стали создавать кристаллы Энергии разных размеров и мощи. Таким образом, был создан единый гигантский кристалл, который стал главным источником для жизнедеятельности столицы и резервным истоком сил, и совершенно миниатюрные не больше ногтя (самый первый был размером с кулак), которые были вделаны в специальные черные жезлы и розданы городским стражам как оружие, способное поражать противника энергетическими разрядами. Причем силу разряда при помощи специального реле в основании жезла можно было варьировать от легкого парализующего до смертельного, бьющего сразу и наповал.
Транспорт также был подвергнут жесткой модернизации. Теперь четырехколесники отдаленно похожие на земные автомобили не требовалось постоянно подпитывать энергией. Силовой камень внутри надежно обеспечивал чуть ли не вечное их функционирование. Правда, использовались они лишь в государственных нуждах и находились целиком и полностью в его ведении. Простой народ пока довольствовался или своими двумя ногами, или четырехкрлесниками с кристаллами старого образца. К тому же начали создавать первые в этом мире летательные аппараты по тому же принципу. Аркант переживал свой расцвет...
* * *
-...Илла, я...
-А это опять ты... — Роскошная томная черноволосая красотка в легком летнем платьице скучающе уставилась на робкого синеглазого юношу в скромной коричневой хламиде ученого.
-Илла, я хотел...
-Илла, это кто... — К молодым людям уверенной вальяжной походкой приблизился молодой крепыш с густой гривой черных волос. Обнаженный торс парня был мускулистым и явно выдавал в нем человека привыкшего к тяжелому физическому труду. Надо сказать, что на фоне морского побережья, где и происходило все действо, он смотрелся весьма органично, чего нельзя было сказать о самом Анхиле...
-Ой, Гумм, не обращай внимания... этот чудик давно уже за мной таскается...
-Вот сейчас я ему хлебало то распишу, живо забудет к тебе дорогу. — Угрожающе нахмурился Гумм, и ватага молодых парней сопровождавших его радостно загоготала, предвкушая расправу.
-Да ладно, оставь его... — Попыталась вступиться за парня Илла. — Видишь, какой он потерянный...
-Угу... Эти знайки совсем оборзели. Возомнили о себе хрен пойми чего... Скоро у нас в мозгах копаться начнут. — Сплюнул на землю Гумм и неожиданно сильно пихнул Анхиля в грудь, отчего упал на песок под радостный гогот молодежи. — По мне б так всех вас под нож... Давай вали отсюда, чмо, пока я добрый. А то так уработаю, всю жизнь под себя ссаться будешь...
* * *
-Ну что, так и нет...
-Так и нет... — Вздохнул Анхиль, потерянно перебирая свои мягкие пшеничные локоны. — Видно не судьба... А у тебя?
-Так и нет. — Улыбнулся Кармос, в доме которого и проходила встреча двух друзей. Этот дом стал для юного ученого отличным подарком от города, и не знавший до этого, что такое тепло домашнего очага, выросший в приюте при академии Кармос был счастлив. — Но я же не унываю... Терпение, какие твои годы! Да и потом на Илле, в конце концов, свет клином не сошелся. В городе полно и иных девушек...
-Ты не понимаешь, я люблю ее!
-Да все я понимаю... Ты мне шепни лучше по старой дружбе, что задумал твой отец? С тех пор, как он стал Председателем Совета, я его не узнаю! Стал каким то замкнутым, хмурым. Личности какие-то темные к нему то и дело приходят...
-Смерть матери его сильно подкосила. — Покачал головой Анхиль. — Он и со мной теперь почти не разговаривает... Да и к тому же на новом месте у него полно дел...
-Мне не нравиться, что творится в последнее время в стране. — Нахмурился Кармос. — Стало слишком много военных, рабочие недовольны тем, что ресурсы используются несправедливо, и я при всем желании не могу их в этом винить. Все кристаллы силы в ведении государства. В частных же руках ни одного. Более того, за незаконное хранение и изготовление подобного камня — смертная казнь. Не слишком ли жестоко?
-Ну,... ты же знаешь... — Замялся Анхиль. — Кристаллы — грозное оружие и в нечистых руках...
-Когда я создавал эту технологию, я мечтал о том, чтобы она служила людям. Всем людям, а не избранной кучке элиты! Посмотри, социальное неравенство лишь еще больше усилилось!
-Ну, не все сразу наверное...
-Не все сразу... что ж. Поживем, увидим...
* * *
Слова Кармоса оказались пророческими. Еще через год недовольство низших слоев населения достигло своего апогея и вылилось в полномасштабное восстание, захватившее всю страну. Благодаря новым технологиям правительству быстро удалось его подавить.
Личная гвардия Верховного председателя Ацима, целиком облаченная в глухой бронепластик похожий на земной кевлар с черными жезлами на быстрых черных же летательных машинах своей хищной формой смахивающих на небольшие ракеты, они стали грозой и ужасом для повстанцев, чье оружие ограничивалось крайне примитивным стрелковым пороховым оружием и редкими старыми кристаллами подзарядки, которые теперь практически уже не использовались.
Кармос с ужасом наблюдал за всем этим из маленьких окон своей лаборатории. Синие молнии Карателей разили нещадно. Они обрушивались на горожан как смерть с небес. Улицы были завалены трупами повстанцев и тех, кто просто оказался не в то время и не в том месте. Так продолжалось несколько дней. После трупы убрали, но осадок от всего этого ужаса остался у молодого изобретателя на всю жизнь.
