Ролевик: Лич

— Это череп и позвоночник моего самого злейшего врага, великого архимага, что был убит мною в магическом поединке. Его душа навеки оказалась заключенной в этом посохе. А цвет, это его кровь, что никогда не сойдет с костей. Сам я после этого получил его силу и стал сильным магом, отрекшимся от своего имени и ставший просто Безымянным некромантом.

— Хм, — немного удивленно произнес Арагорн, совсем не ожидая такой легенды. — А это что за железка торчит или это тот чудо клинок, которым сразил своего противника?

— Ты что глухой? — произнес я, наблюдая недовольную гримасу от этих слов на лице собеседника. — Я же сказал, что убил его в магическом поединке. Даже самому тупому ясно, что это бой с помощью заклинаний. А этот штырь на самом деле не простая железка. Кончик посоха сделан из астрального серебра, что смертельно для любого существа, особенно для порождений некромантии и хаоса. Так же он способен выпивать души убитых мною существ и заключать в посох. Такие души я могу выпускать в другое тело — мертвое, разумеется — и тогда они становятся моими слугами со всеми своими знаниями и умениями. А еще, это серебро смертельно для богов и демонов, нанося смертельные ранения. Этим металлом можно убить любое высшее существо. Как простого человека мечом. Теперь доволен, я все рассказал?

— Богов, говоришь, — покачал головой явно малость офигевший от моей яростной риторики Арагорн. — Посмотрим, посмотрим.

Сказав эти слова, он отошел прочь, направившись к другим палаткам. Санек пошел следом за ним, на ходу крутя пальцем у виска. Это он что, намекает на неадекватность Арагорна (типа не надо с ним спорить)? Или наоборот — на мою дурость, по велению которой я только что нахамил учредителю игр? И хрен бы с ними, лучше пойду поищу Олеську, она должна быть среди амазонок, а их палатки неподалеку от орков. Странно, что Санек отдельно поселился. Хотя еще не вечер.

Вот только жаль, что он заберет палатку, в которой намного удобнее спать, чем в спальном мешке. И уж намного приятнее палатка в плане общения с девушкой, но об этом пока тс-с. Чтоб не сглазить.

— А Арагорн этот, тот еще козел, — тихо, себе под нос, пробубнил я. Чтобы кто-то услышал мои практически беззвучные, да еще и мало разборчивые слова можно было не опасаться, но вот этот "кто-то" услышал.

— Козел, говоришь? Посмотрим, посмотрим, — прошелестел незнакомый голос, но с нотками недавнего собеседника.

От неожиданности я вздрогнул и едва не полетел на землю, запнувшись о натянутую веревку, удерживающую палатку. Мать его с хитрым вывертом двадцать два с половиной раза! Как он расслышал-то, да и ответил непонятно каким образом? Словно некто на ухо прошептал, но рядом никого нет (я специально осмотрелся, да и не настолько невнимателен я был, чтобы незаметно подкрасться, сказать и скрыться), да и Арагорн метрах в ста уже разговаривает с очередным претендентом.

— Ты че под ноги не смотришь, ур... — послышалось из палатки, чьих жильцов я потревожил. Из нее показалась зеленая харя с накладными клыками и толстой кожаной куртки, с наклеенными на нее листами фольги. Видимо, это был сородич Санька (пардон, Саргухарга) — еще один орк, отбившийся от коллектива.

— А что-то имеешь против? — рыкнул я на него и вперил свои красные буркала в его глаза. Орк только помотал головою и полез обратно, вполне насладившись моим видом. Честное слово, вздумай он возбухать и дальше, то словил бы пару люлей от меня. У меня настроение было испорчено просто капитально чертовым Арагорном. Сейчас, после этой короткой стычки, я и думать забыл о странной фразе. Чтобы не ломать голову, решил все списать на расшалившееся подсознание и свой недобранный сон.

Олесю я так и не нашел. Побродив по лагерю амазонок и расспросив нескольких человек, я пришел к мнению, что она еще не приехала или разбила свою палатку среди других, чуждых ей классов. Плюнув на это дело и желая немного развеяться, я принялся просто ходить по лагерю, рассматривая окружающих. Да и надеялся все же отыскать понравившуюся мне девушку.

Кого тут только не было: очаровательные эльфийки и дриады в таких нарядах, которые лет двадцать назад посчитали бы верхом безнравственности; орки с лицами заматеревших тунеядцев и любителей помахать кулаками. Из их лагеря я с трудом смог уйти, так как все окружающие пытались поднести мне чарку, видя в моем персонаже своего союзника. Потом заскочил к гномам и напоследок вновь прошелся мимо Арагорна, впрочем, на этот раз оставшись им незамеченным.

Мастер в этот миг беседовал с неким пареньком, который на ладони демонстрировал какие-то странные белые шарики. Мне показалось, что это были обычные конфеты, и лицо у Арагорна было то еще удивленное и ошарашенное. Мимоходом подумав, что этот гордец наткнулся еще на одного человека, что за словом в карман не полезет.

Арагорн остался в стороне, а я вышел к своей палатке, вокруг которой носился кругами Санек.

— Где тебя носит? — накинулся он с упреками. — Я к ребятам переезжаю, если хочешь, то давай к нам. Там и пара больших палаток имеется, куда человек по шесть влезет. Или я там останусь, а ты в моей переночуешь с какой-нибудь девчонкой. Их тут много свободных. Все равно я с парнями немного за полночь посижу за кружкой гномьей водки или эля. Кстати, Олеську видал?

— Ты не части, — прервал я приятеля. — Олеси пока нет, или она встала в другом месте. К твоим оркам не пойду, я и так от них недавно отбился — все предлагали стопку чая и бокал сока. Градусов по пятьдесят каждая разновидность... Не думаю, что все пойдет удачно, если останусь с тобою. Напьются, а потом начнутся разборки в стиле — ты меня уважаешь? Лучше я под деревьями останусь, ведь спальный мешок имеется. А насчет девчонки... лучше я поищу Олесю. Мало ли как там оно выйдет, вдруг ей не понравится, что я успел с другой в палатке побывать?

— Эт точно, — хохотнул Санек, — ей это не понравится. Скажу по секрету — это она попросила тебя притащить на игру. Имеет желание познакомиться, но немного стесняется, да и занят ты постоянно. Занят в том смысле, что женщины вокруг тебя только и вьются. Ну ладно — бывай! Если Олеська появится, то я тебе сообщу. Мобилу только не выключай и далеко не прячь

— Какая мобила? Тут сигнал едва проходит, — урезонил я приятеля.

— Это у тебя не проходит, а вот мой телефон держит две палки на антенне. Ладно, побежал я, мне еще гримироваться. Напоследок — не спорь с Арагорном, он мужик серьезный и может пошутить тоже по-серьезному, — сказал приятель, прежде чем умчаться вместе с палаткой.

Да, с такими историями и приключениями я три дня не продержусь. Лучше подожду появления девушки, поговорю и постараюсь ее сманить из этого бедлама, тем более, что она мне не показалась такой уж ярой ролевичкой. А там можно и на мою дачу дернуть и там провести пару деньков на природе и недалеко от речки. Ну а где речка, там плаванье и лежание на бережку в достаточно свободном наряде, который и снять можно, улучив минутку и момент, свободный от посторонних взглядов. К тому же стоит принять во внимание слова приятеля, где он упомянул о желании девушки познакомиться со мною.

Глава 2

Готовясь к ночевке, я развернул свой спальный мешок подальше от лагеря и поближе к деревьям. Местечко было выбрано такое, чтобы оказалось закрыто от взглядов и ветров кустами и деревьями. Кинув спальник на землю, я лег сверху, пока что не закутываясь и не забираясь вовнутрь. Приятно было смотреть на небо, постепенно сменяющее синь на вечернюю серость.

Внезапно послышались шаги, и ко мне подошел совершенно незнакомый мне мужчина в доспехах и плаще. Словно старый приятель, он уселся прямо на траву поблизости от меня и приветливо кивнул:

— Привет, как жизнь?

— Привет, — отозвался я, — Ты кто такой?

— Я? — на лице проскочила удивленная гримаса или нечто на нее похожее. — Артас Питерский, будем знакомы.

— Угу, — пробурчал я, совершенно недовольный тем, что меня побеспокоили. Ведь уже почти задремал, когда этот Питерский рядом возник. И чего ему от меня нужно? Ладно, спросим:

— Сам то что не представляешься или ты такой невежливый по жизни?

Как он меня достал, еще немного и с кулаками на него накинусь!!! Черт, откуда у меня столько злости, особенно в последние часы? Как будто озверина мне подсыпал некто в кружку, причем лошадиную порцию:

— Да, невежливый и грубый, а еще и в бубен могу постучать. Два раза, да с добавкой.

— Брось, — отмахнулся от моих слов Артас, — это ты из-за девчонки так себя накручиваешь? Не стоит она того, может уже с кем-то сидит возле костра в обнимку, а то и в палатке...

Договорить он не успел. Ощущая почти в живую, как злость выплескивается из ушей и глаз, получая материальное воплощение, я вскочил с земли. Незнакомец оказался шустрее — я только поднялся со спальника, когда он неким чудом переместился на десяток шагов в сторону.

— Ладно, Артур, сейчас ты не можешь нормально вести беседу, но позже еще поговорим. До новых встреч, — проговорил Артас и скрылся среди деревьев.

Вот же принесло "приятного" собеседника. С моим сегодняшним настроением и так не все в порядке, а эти случайные встречи только добавляют масла в огонь. Сначала этот Арагорн, потом Артас. Достали все, ненавижу всех людей! Если еще кто-то появится рядом и попробует завести со мною разговор, то пусть ему помогут разнообразные орочьи и эльфийские боги.

После ухода своего недавнего собеседника, я вернулся обратно на лежку и долго ворочался, стараясь заснуть. Не заметил как, но все же задремал и приснился мне... сон.

Сон ли? Вокруг все было чересчур реально, хотя и не удавалось рассмотреть подробностей из-за сильного тумана. Вязкий, словно воздушная вата, которая по непонятно чьей прихоти приобрела способность к полету, совершенно неосязаемая на ощупь. Только капли влаги оседают на коже лица, рук, на плаще.

Хм, а почему я не ощущаю холод от этой сырости? Насколько знаю, туман — это испарения, причем достаточно прохладные. Я же будто в камере бреду, в которой поставили внешние условия, полностью соответствующие моему телу. Из-за этого я и не чувствую ни тепла, ни холода. Или это все-таки сон?

Нет, ничего не понятно. Странные места, странный туман, странная одежда. Только сейчас смог заметить, что мой плащ радикально поменялся. Теперь это был не кусок грубой брезентовой ткани покрытой резиной, а толстый плащ из черной, отлично выделанной кожи. Вот только она была легкая и свободно ниспадала, не сковывая движения, словно это был отличный тонкий шелк. Все чудесатее и чудесатее. А на ногах у меня простые шлепанцы, точнее, нечто на них похожее. Подошва из толстой кожи и с кожаными ремешками, оплетающими щиколотку.

Черт!!! Это моя нога? В панике я забыл дышать, но никакого дискомфорта не ощутил, словно и не требовалось моему теперешнему телу такие мелочи как воздух, вода, пища. Расстегнув плащ — да-да, теперь это был полноценный плащ с пуговицами-застежками из человеческих фаланг пальцев — я смог увидеть, какие изменения произошли со мною за время сна. Тело усохло до состояния скелета, я и так был тощ, а теперь и вовсе наглядное пособие в анатомичке или актер для съемок фильма про узников Бухенвальда.

Мышцы почти все утончились, с трудом прикрывая кости, а поверх этого безобразия располагалась кожа. Бледно-желтая, словно высушенная, а только потом натянутая на костяк. Из всей одежды (а я одевал под плащ толстое трико и тонкий джемпер в тон) у меня не осталось ни лоскутка. Взамен на бедрах появилось нечто вроде набедренной повязки, пару раз обернутой вокруг бедер.

Сдается мне, я сейчас очень сильно похож на мумию, только очень хорошо сохранившуюся. Причем лишь отдаленно схожую с человеком. Что же это такое делается, может, я сплю? Сплю?! Крик отчаяния разнесся далеко, но проклятый туман заглушил его почти сразу. Да и голос переменился, теперь походил на хриплое карканье.

Но какой-то результат крик все же принес. Туман пошел рябью и стал уже не таким густым, окрестности понемногу стали открываться, хотя пейзаж был весьма уныл — голые камни и земля. Внезапно, впереди почудился непонятный отблеск, больше всего похожий на сверкание падающей прямо с неба пелены воды. Водопад? Но если так, то почему из ниоткуда? Чудеса да и только! Но вдруг поблизости есть и творец всех чудес? Хотелось бы... Значит, при таком условии можно узнать про это место поподробнее и о всех странностях, что произошли со мною. Или попытаться узнать. Мало ли кто они, творцы местных чудес.

Чем ближе я приближался к водопаду, тем сильнее ощущал странное чувство. Словно некий аромат, ранее никогда невстречавшийся. Через пару мгновений до меня дошло — это был запах живых. Внутри меня проснулось некое новое чувство, в дополнение к тем, что даны человеку от рождения.

Итак... Впереди, рядом с водопадом, сидят трое живых существ. И если меня не подводят новоприобретенные чувства, то одна из них — женщина. Причем ее аура мне сильно не нравится — нечто опасное моему теперешнему состоянию. Второй тоже имел непонятные сгустки в ауре (я уже принял для себя именно такое определение, так ничем другим просто не мог охарактеризовать то непонятное свечение-запах, что шло от этих незнакомцев), но были обычные и никоим образом мне не грозили, разве что сам решу напасть или он атакует.

Третий же сильно отличался от первых двух, от него несло непонятным сочетанием смерти и немного той же силой, что и от женщины. Он или убивал не раз или был создан для убийств, напоминая наемного головореза. А сила, что внушает опаску — уничтожитель сущностей. Любых, что самое неприятное.

В этот момент женщина исчезла, а за ней, спустя некоторое время, и два других человека. Правда, этого я уже не видел, так как туман опять сгустился до состояния плотной завесы. Только некоторое время спустя (так и не понял, сколько я простоял среди молочной завесы — часы или минуты) густая пелена немного развеялся и перед моим взглядом вновь появился водопад.

Рядом со стеной падающей из никуда и уходящей в ничто воды в вычурном кресле сидел некто, но мои чувства попросту отказывались его определять. Словно пустое место, а не человек. Незнакомец без малейших усилий сумел меня рассмотреть, словно и не было вокруг для него никакого тумана, и приветливо помахал рукою. В этот момент я смог уловить исходящую от него силу, и был буквально ошарашен и оглушен. Словно сомнамбула я добрел до костра и встал напротив него, рассматривая незнакомца с другой стороны. Хотя, какой он незнакомец? Лицо Артаса Питерского я ни с кем не спутаю.

— Привет, Артур. Или теперь уже Безымянный? — прищурился Артас, рассматривая меня. — Как тебе теперешнее состояние?

— Что все это значит? — почти раздельно произнес я. — Что это за место, почему я изменился?..

— Вопросы, вопросы, везде одни вопросы, — протянул Артас, прерывая меня. — На некоторые я тебе отвечу. Это мир, в котором я могу с тобою поговорить без некоторых сложностей и возможных неприятностей. В том числе и для тебя самого. . Он соединяет множество других миров и является отличным местом для уединенной беседы, ну-у, если не считать тварей, что бродят в этом тумане. Мне они не страшны — не по зубам — а ты их как бы родственник. По крайней мере, схожесть имеете. Кстати, если ты еще не догадался, то я бог.