Когда мы всем классом колючих и не знающих друг друга школьников уселись на местах, в класс вошел учитель, опоздав минут на десять. Вошел, поздоровался, представился, написал имя на доске. Сказал, что отныне он — наш классрук.

Довольно пожилой мужчина, можно сказать даже старик, с чудными усами и бородкой, низенький, седой, сощуренный. Такому надо сидеть дома и играть с внуками. Что, собственно, он и должен был делать уже пару лет.

Учитель оглядел класс, вгляделся в каждого, и, остановившись на мне, выпучил глаза.

Я в свою очередь выпялилась на него. Шун на соседней парте справа прикусил палец, борясь с приступом смеха.

— Ри... Хейваджима?! Ты что ли?! Опять в моем классе?! — отшатнулся от меня старик, будто я — вылезший из свежей могилки зомбарь.

— А ты что тут забыл, старый пень?! — сразу же выпалила я, вскакивая со стула.

— Я — учитель!

— А я — ученик!

— Ты не ученик, ты — заноза в заднице!

— Что сказал?!

Мы чуть не столкнулись с ним лбами, когда, наконец, поняли, что на нас вылупилась пара дюжин удивленных глаз. Учитель кашлянул в кулак и вернулся за свой стол. Я вновь села за парту.

И какого, спрашивается, хрена?..

— Так-с. Проехали. Давайте лучше проведем перекличку и представимся.

Учитель ткнул пальцем в планшетник на столе; понеслась перекличка и куча неинтересных мне фактов об одноклассниках. Я старалась запоминать лишь имена, да вглядывалась в лица, ища хоть одно знакомое. А еще офигевала, когда это учитель научился работать с техникой.

На самом деле, я считала этого старика своим дедушкой, хотя и общались мы скорее как старые друзья. Это его я тогда защищала и отбивала у отморозков из моей бывшей школы. Потом мы попали в соседние палаты в больнице, перейдя уже на другую ступень в общении, нежели "учитель-ученик". Я заново училась ходить, ковыляя на костылях в его палату, поиграть в карты или сёги. Или посмотреть фильм. Или просто поговорить. Он много чего интересного рассказывал.

Его выписали первым, но потом он часто ко мне заходил. Рассказал, что его уволили, что вряд ли он теперь сможет снова быть учителем.

Но каким-то макаром он им снова стал. И научился пользоваться продвинутой техникой.

— Хейваджима.

Его голос вырвал меня из воспоминаний.

Я поднялась с места, ловя на себе странные непонимающие взгляды однокашников. Пропала моя спокойная жизнь...

— Хейваджима Рин, 18 лет. Живу с родителями, братом, — я ткнула в Шуна пальцем, — и котом. Не люблю ссориться. Ради бога, не издавайте рядом со мной резких звуков, у меня плохие рефлексы. А так я вполне себе самая обычная...

— ...заноза, — буркнул учитель.

Класс прыснул.

— И это тоже, — пожала плечами я. — И да, чтобы не было недопонимания — этот старый пень был моим учителем в предыдущей школе, и я никак не ожидала его возвращения, так что мне надо привыкнуть, дабы называть его как раньше.

— И я поясню, пожалуй, — вставил свое учитель. — Она была самой большой проблемой в моей предыдущем классе, настоящей хулиганкой, так что будьте добры, присмотрите за ней?

Класс покатился со смеху. Ну да, конечно. Сейчас я не выглядела как хулиганка. Максимум тянула на вспыльчивую барышню. Хотя я и вернула себе большинство прежних сил, прежнего устрашающего вида уже нет. И хорошо.

— Кстати, вы уже выбрали старосту? — ехидно спросил учитель всех. Народ покачал головой. — Есть желающие?

Класс молчал.

— Тогда Хейваджима будет старостой, — с улыбкой произнес он, весело наблюдая, как я непонимающе открываю и закрываю рот. — На самом деле она очень ответственная, если это необходимо, и ни за что не провалит данное задание. И так я смогу проследить, что она ничего не натворит.

— Эй-эй, я-то против! — воскликнула я, вскидывая руки. — Старосте нельзя опаздывать, — я начала загибать пальцы, — нельзя быть неготовой. Нельзя прогуливать. Нельзя... Да все нельзя!

— Вот поэтому ты и будешь старостой. Чтобы не прогуливала и не спала на уроках.

Старый хитрый лис.

— А можно Шуна мне в помощники? — жалобно ляпнула я, понимая, что уже не отвертеться.

— Нельзя, — спокойно ответил учитель. — Иначе ты свалишь все на него. А на другого — не свалишь.

Я притворно грохнулась на парту, изображая высшую степень печальки, дабы меня хоть кто-то пожалел.

И ведь пожалели же.

— Я не против стать помощницей старосты, — раздался тихий голосок с задних парт.

Я машинально развернулась. Обладателем голоса и поднятой руки оказалась девчушка с русыми волосами, сплетенными в косичку, и длинной челкой, из-за которой не было видно глаз, и так скрытых стеклами очков. Чуть прищурившись, я разглядела у нее легкие веснушки.

— Ты уверена? — спросил у нее учитель, почесывая бороду.

Девушка кивнула.

— Да, уверена. Не знаю, какая от меня может быть помощь, но я хочу быть полезной.

— Человечище! — улыбнулась я во все тридцать два, которых всего тридцать на самом деле. — Как я тебе благодарна!

— Вот и отлично. Тогда Накано-сан будет помощницей старосты. Есть возражения, класс? — тоном аукциониста спросил учитель, будто продавая меня на роль старосты, а ее — на роль моей помощницы.

Возражений не было ни у кого, кроме меня. Но меня не спрашивали. Как обычно.

Мда. Была сольным игроком, стала почти что лидером целой гильдии школьников. Хороших таких школьников. Вроде бы.

— Хорошо. На этом классный час окончен. Пообщайтесь тут немного, и можете расходиться. А я — в учительскую. Распоряжайся, Рин.

С этими словами учитель подхватил планшетник и скрылся за дверь, да так быстро, что я даже понять не успела, что он уже убежал.

— Так... — протянула я, вставая с места. — Раз уж я теперь ваша староста, за что учитель потом отгребет, давайте кое-что проясним.

Я села на учительский стол, свесив ноги. Я ж теперь староста, ага.

— Начнем с того, что я нихрена не знаю, что нужно делать старосте. Но это не важно. Скажу одно — я люблю, когда народ дружелюбен и не грызется. Поэтому давайте жить дружно. И еще. Тут есть кто из старшей Сакуры?

Последний вопрос я задала уже из чистого любопытства. По любому пару лиц я уже где-то видела.

Один из парней подал голос:

— Я оттуда. А ты та самая Хейваджима Рин, что гоняла старшеков от мелких?

— Ну, можно и так сказать. Я что, такая известная личность? — немного смущенно спросила я, вспомнив, что этот парнишка был в параллельном классе Шуна. И тоже немало отгребал от той компании мудаков.

— Тяжело не прославиться на всю школу, когда влез в драку со старшеклассникам и загремел в больницу, — улыбаясь, пожал плечами он. — А сколько их было?

— Пять, — брякнула я с некой гордостью, но тут же прикусила язык. — В общем, не будем углубляться в мое прошлое. Думаю, настало время сказать о последнем. Я прекрасно вижу, что половине тут просто скучно. Все, кто тут сидит из вежливости, могут идти — я ничего не скажу учителю и сама не обижусь. Не тратьте время на мою болтовню.

После этих слов, в течение пяти минут в классе осталось всего одиннадцать человек, не считая меня и Шуна. Народ подхватил сумки, встал, и просто вышел. Я боялась, что уйдут все. Однако, не все оказались пассивными и вечно скучающими личностями.

Еще час мы провели, просто болтая, выясняя друг о друге что угодно, кроме жизни в SAO. Никто не выдал свой ник, гильдию или уровень. Я была рада, что хотя бы эти одиннадцать были на моей стороне. Все-таки я, будучи сольным (а потом уже и почти нет) игроком сильно истосковалась по простым людским разговорам.

В конце концов, разошлись и они. Мы остались втроем — я, Шун, и Накано-сан, которая настояла на том, чтобы ее звали по имени.

— Шуууун, — заныла я, когда мы закончили обсуждать обязанности старосты и причины, по которой я ей быть не могу. — Где мне взять чертову амусферу по дешевке?

— Сопри, — буркнул Шун с парты, где уже откровенно засыпал.

— А зачем вам... То есть тебе, нужна амусфера? — осторожно спросила Эрика, теребя кончик косички.

— Мне нужно в Альвхейм Онлайн, — убито выдохнула я. — Кое кого найти. Можно, конечно, и нейрошлемом воспользоваться, но он меня не любит.

— После случившегося вы все еще хотите играть? — изумленно произнесла моя личная помощница, будто я хочу прыгнуть с парашютом с крыши школы. Даже про то, что я попросила не "выкать" забыла.

— Я не хочу играть. Я там живу. И пока не найду одного человека, не успокоюсь. Посему мне нужна амусфера.

Эрика замолчала. Опустила глаза, потеребила косичку. Потом глянула на меня, и сказала:

— Друг моего папы занимается продажами амусфер. Если хотите... хочешь, я могу попросить у него сделать вам небольшую скидку.

От такого заявления даже Шун проснулся.

Оказывается, моя удача не такая уж и гадина.

Глава 2.5. Рин.

Повествование от лица Шуна.

Весь вечер Рин только и делала, что лыбилась. Нет, она, конечно, пыталась скрыть это, но стоило мне чуток отвести взгляд, как ее лицо становилось жутко довольным. Плюс ко всему, улыбаться нормально она не умела, так что выходил оскал и в радиусе двух метров к нам никто не подходил.

И ведь не волновало ее, что у человека могут быть дела. Что уже конец рабочего дня, и никто ей не продаст амусферу по дешевке. Нет же, надо было с горящими глазами вопить "она мне нужна вотпрямщас!", нестись домой за деньгами, и тащить бедную Эрику-сан в тот самый магазин. Пришли перед самым закрытием. Нормальные девушки как? Строят глазки продавцам, делают несчастный вид, и выпрашивают побыть открытыми еще пять минуточек. Как делает моя любимая сестра? Несчастный вид приобрели продавцы, ибо на каждое "но мы закрываемся!" она бросала на них такой взгляд, что любой захотел бы оказаться от нее подальше. Благо Эрика-сан сразу отвела нас к менеджеру, объяснила ситуацию, и обошлось без жертв.

Рин миллион раз позвала ее к нам на чай в качестве безмерной благодарности, но Эрика-сан живет аж на другом конце города (примерно там, где живет Элис), и ей пришлось сразу уехать. Я и Рин зашагали домой.

Сестра шла, чуть ли не вприпрыжку. Не знаю почему, но мне захотелось проверить, не споткнется ли она в случае чего.

— Ты так любишь этого Волкса, что так радуешься, да? — съехидничал я, ухмыляясь.

Надо же, действительно споткнулась. Не упала, к счастью, но на одной ноге пару метров пропрыгала.

— С-совсем дурак что ли?! — рыкнула она, сверля меня недовольным взглядом.

А уши-то красные. Смущенная Рин — все равно, что летающий слон. Просто фантастика.

— Да ты что? — протянул я. — Эх, ты никогда так прямо не скажешь, что влю...

Рин оборвала меня, с силой наступив на ногу. Это был максимум того, что она могла со мной сделать — Рин могла выбивать дурь из всех, но меня почему-то никогда в жизни не била.

— Шун, — как-то совсем не страшно сказала она, спрятав глаза за челкой. — Хватит издеваться...

Будь на моем месте другой, пожалуй, был бы уже в речке.

Я никогда не любил издеваться над людьми, а Рин вообще была для меня единственным родственником и другом, так что я прекратил эту атаку. Тем более, что мы уже пришли домой.

Пока я расшнуровывал новые кроссовки (с отметиной Рин на носке), сестра уже распаковывала новый девайс. Последнее, что я слышал перед тем, как двери ее комнаты захлопнулись было "скоро вернусь!".

Нескоро она вернется. Особенно из мира, где можно летать и легально убивать. Ох, чую, скоро в Альвхейме пройдет слух о новичке с шилом в одном месте. Я в этом просто не сомневался.

Единственное, что я не знал, так это то, за какую расу она будет играть. Это была целая проблема — они перелопатила пол-интернета, дабы выяснить, кто круче.

Саламандры отпали сразу. Рин просто ненавидела красный цвет, да и "слишком они крутые, слишком пафосные".

Гномы и лепреконы тоже пошли лесом. Гномов Рин не любила еще с детства, да и они чаще с топорами, а лепреконы преимущественно кузнецы, так что тоже с тяжелым оружием.

Оставались спригганы, сильфы, ундины, и кайт-ши. У меня были догадки, кем будет играть Рин, но я решил подождать, пока она вернется. В конце концов, у нее включается интуиция, когда дело доходит до крайностей.

Ее не было часа четыре. Я сонно смотрел, как мигают две точки на часах между числами 12 и 14, и почти было уснул, как меня легко потрясли за плечо.

— Шун, — тихо спросила Рин. Я слегка встрепенулся. Голос у нее был такой... Радостный, довольный, счастливый. Я не слышал его очень и очень давно. Не помню уже даже предыдущий повод. — Спишь?

— Тебя жду.

Я зевнул и выгнулся назад, хрустя позвонками спины. Рин уселась напротив, положив голову на руки.

— Как оно?

— Круто. Вот теперь я точно влюбилась, — мечтательно сказала сестра, улыбаясь. — Этот мир... Конечно, не Айнкрад, но красотой не обделен. А полет! Шун, это неописуемо! Пойдем завтра со мной!

— Пойдем-пойдем. А раса? Какую выбрала? — задал я главный вопрос, что мучил меня на протяжении всего этого времени.

— Кайт-ши, — ответила Рин, уткнувшись лицом в скрещенные на столе руки. — У них самый зоркий взгляд, самый острый слух...

— У них уши и хвост, да? — прыснул я.

Так и знал.

Рин тоже рассмеялась. А через минуту задрыхла прямо за столом. Будь у меня больше сил, я перенес бы ее в комнату, но увы — и без того слабый, так я еще и форму до конца не вернул. Пришлось укрывать ее одеялом и надеяться, что посреди ночи она сама переползет к себе.

* * *

Утром меня разбудил крик. Точнее даже не крик, а визг.

— Пушистая пакость, белая ты хренотень, какого...

Далее шли не такие уж и хорошие слова, чтобы мне хотелось их вспоминать. Я выбрался из-под одеяла, натянул свитер и вышел в коридор, заруливая мимоходом в комнату сестры.

Рин стояла на кровати, прислонив руку к лицу, и отчитывала разлегшегося на люстре Широ-тяна. Кот свесил хвост и лапы, и довольно щурился, явно не слушая хозяйку.

— Что такое? — зевнул я, осторожно убирая руку Рин от ее же лица. На переносице у нее красовались ровные длинные царапины от кошачьих когтей. — Оу.

— Да вообще ужас, — буркнула Рин, прикладывая руку обратно. — Какого черта, животное?!

Широ-тян в ответ на это ловко спрыгнул с люстры, опрокинул часы на столе и смылся из комнаты.

Шустрая зараза.

— Пойду, пластырь наклею, а то на людях не показаться будет...

Рин осеклась. Потом широко распахнула глаза, опасливо подняла опрокинутые котом часы, и с таким же удивленно-пришибленным выражением лица посмотрела на меня.

— Шун... Мы про школу совсем забыли...

Я глянул на часы и хлопнул себя по лбу.

До начала уроков оставалось всего полчаса.

* * *

Мы залетели в класс за минуту до звонка, обогнав в коридоре старого Ямато-сенсея. Рин отсалютовала ему не поворачиваясь; я слегка притормозил, поздоровался, извинился и шмыгнул за сестрой в наш кабинет.

Ямато-сенсей вошел точно со звонком, разогнав всех по своим партам. Я даже не успел нормально поздороваться с Эрикой-сан — лишь только улыбнулся; она слегка помахала мне рукой, и скрылась в своем углу.