— Ничего не понимаю, — прошептал Тилун, глядя вслед уходящему принцу.
Выглядел советник совершенно ошарашенным. Айвет чувствовала себя не лучше. Она со страхом посмотрела на отца, но король встал и тоже направился к выходу, не произнеся больше ни слова.
2.
После окончившейся самым неожиданным и неприятным образом аудиенции Айвет не находила себе места. Что бы ни послужило причиной странного поведения Дэрила, несдержанность принца привела к серьёзному конфликту с королём. Все предыдущие ссоры отца и сына по сути были обычными семейными перепалками, и только в этот раз Дэрил затронул куда более опасную тему.
Высказанная им мысль была не нова. Среди представителей знатных семей, да и простого народа, встречались люди, не слишком довольные военными решениями правителя. Поскольку эти настроения не могли стать причиной для серьёзного внутреннего конфликта, Радерик не боролся с ними в открытую, но каждый раз, когда его слуха достигал очередной упрёк, лицо короля омрачала тяжёлая тень. Услышать обвинения из уст брата Айвет не ожидала ни при каких обстоятельствах. И хотя она собиралась сделать всё, чтобы смягчить гнев отца, идти к нему сразу не стоило. Вначале надо было задать несколько вопросов главному возмутителю спокойствия.
Погружённая в тревожные мысли, Айвет шла по коридору, когда кто-то подбежал к ней сзади и порывисто обнял за плечи. От неожиданности она вздрогнула и резко обернулась, встретившись лицом к лицу с кузеном Джоасом.
Бабушка Джоаса Леата была младшей сестрой короля Иснаира — деда Дэрила и Айвет. Свободолюбивая и своенравная, она не раз становилась центральной фигурой всевозможных скандалов и свой самый безумный поступок совершила, сбежав из дома с бродячим музыкантом.
Шума та история наделала много. Несмотря на вздорный характер, а может, благодаря ему, Леата вскружила голову не одному поклоннику, причём каждый был уверен, что бесспорный шанс повести принцессу под венец имеет именно он. Появления более удачливого соперника не ожидал никто. Увидеть в его роли человека из низов семья и женихи могли только в кошмарном сне или пьяном угаре. Королева негодовала. Король грозился отыскать дочь и запереть в комнате с решётками до конца дней. Иснаир, в то время ещё не взошедший на трон, не говорил громких слов. Он знал, что сестра вернётся сама. Так оно и случилось.
Вольная жизнь, лишённая привычных радостей и комфорта, пришлась Леате не по душе. После полугода скитаний блудная дочь предстала перед семьёй, не выказав, впрочем, ни смирения, ни раскаяния, и очень скоро вступила со своим избранником в законный брак. Этот странный союз был необычайно прочным. Даже злым языкам пришлось признать, что в его основе лежат настоящие чувства. Вдобавок, музыкант оказался не обделён талантом. Со временем его произведения стали известны и обрели немалый успех.
Через несколько лет Леата родила сына Криса, который преподнёс ещё один сюрприз — уже в раннем детстве в мальчике открылись способности к магии. Великое будущее ему начали пророчить с пелёнок. И дело было не в стремлении наставников польстить члену королевской семьи. Крис и впрямь обладал необычайно ярким талантом. Став одним из сильнейших магов своего времени, он готовился по праву занять место главы Ордена воздушной стихии. К несчастью, у жестокосердной судьбы имелись на его счёт иные планы. Пришла война и вместе с нею — смерть. Крис и его жена погибли в последней битве с Коргеном. Магия стихий оказалась бессильна перед разрушительной силой древности. К тому времени муж Леаты тоже скончался, а сама она, узнав о смерти сына, удалилась в монастырь, где и жила по сей день, изредка передавая послания семье.
Джоас, сын Криса, воспитывался во дворце и мечтал пойти по стопам отца. Увы, это оказалось невозможным. В Джоасе не было ни крупицы магических способностей. Он долго пытался доказать обратное, объездил резиденции четырёх Орденов, злился на весь мир, потом успокоился, но Айвет подозревала, что кузен до сих пор верит в свой нераскрывшийся дар.
— Прости, дорогая Айвет, я не смог удержаться.
Джоас отпрыгнул в сторону, примирительно подняв руки. Принцесса устало покачала головой. Она слишком переживала за брата, чтобы сердиться на глупые выходки.
— Вот так новости, кузина, — протянул Джоас. — Стоило мне собраться на охоту, как её пришлось отменить. Подумать только! Рядом с нами бродит самый настоящий маг крови! Хотел бы я на него посмотреть.
— Замолчи! — одёрнула его Айвет. — Неужели не понимаешь, насколько это опасно?
— Ты беспокоишься обо мне? — весело осведомился Джоас. — Я польщён.
Айвет тяжело вздохнула. Радостное настроение кузена было совершенно неуместным и никак не сочеталось с её собственным, отягощённым переживаниями за брата.
— Между прочим, в народе существует интересное поверье, — не унимался Джоас, — якобы чем красивее женщина, тем вероятнее, что она наделена магическим талантом. Если так, то главной подозреваемой должна стать ты, кузина. На месте паладинов я бы обратил на тебя самое пристальное внимание.
— Это глупейшая из всех твоих шуток. — Айвет поморщилась. — Способность женщины подчинить одну из стихий никак не связана с её внешностью. Кроме того, женщина не может познать запретную магию. Об этом известно каждому.
— Ты снова сердишься на меня. — Джоас удручённо повесил голову. — Я ведь просто сделал комплимент. Кажется, он не удался.
— Мне надо идти, — решила прервать бесполезный разговор принцесса.
Джоас её будто бы не услышал. Он увязался следом и принялся пересказывать очередную байку из тех, на которые были щедры его друзья охотники. Что-то о злом духе, обитавшем в непроходимой чаще леса и наводившем ужас на окрестные деревни. Айвет слушала молча, даже не пытаясь уточнить, почему крестьяне не пошли в Храм и куда в таком случае делся дух, поскольку, проявив интерес, была бы вынуждена ещё долго находиться в компании Джоаса.
— Я хочу поговорить с братом наедине, — сказала она, останавливаясь перед покоями Дэрила.
— Не беспокойся, я не стану вам мешать, — ехидно усмехнулся Джоас, задетый холодностью принцессы. — Только позволь напомнить, дорогая кузина, что закон запрещает браки между детьми одного родителя. Боюсь, в вашем случае не получится найти обходной путь. Разве что ты сама предложишь его, взойдя на трон.
— Ты невыносим! — не выдержала Айвет. — У тебя в голове одни глупости и пошлости. Видеть тебя не желаю!
Дверь она захлопнула прямо перед носом у Джоаса. Убедившись, что несносный кузен не пытается войти, Айвет подошла к стене, украшенной старинным гобеленом с изображением несущихся по степи всадников, и нажала на едва выступающий камень, открывая проход в потайную комнату.
На самом деле комната эта не была ни для кого секретом. Любой человек, приглашённый в покои Дэрила, мог заглянуть в неё и полюбоваться на собранные здесь чудеса. Спустившись по короткой лестнице, гость оказывался в тесном помещении, заваленном книгами и удивительными приборами. В своё время они принадлежали королю Иснаиру, а после его смерти достались юному принцу.
Айвет нравилось сидеть в уголке и слушать, как говорит Дэрил. Он рассуждал о том, что стало бы с миром, не узнай люди магии. Как странные и бесполезные на первый взгляд механизмы могут изменить жизнь к лучшему, дать каждому человеку силы, не уступающие по мощи магическим.
Центральное место в коллекции занимал большой серный шар, насаженный на железный стержень. Если крутить его одной рукой, натирая другой, то шар начинал слабо светиться в темноте, а между ним и ладонью проскакивали самые настоящие искры. Дэрил утверждал, что от одной такой искры можно зажечь все свечи во дворце. Джоас потешался над этой идеей при каждом удобном случае. Айвет, напротив, верила во всё, о чём рассказывал брат. Верила, что люди могут научиться летать как птицы и заставить кареты катиться быстрее лошадей. Она знала: когда-нибудь брат воплотит в жизнь свои невероятные фантазии и Джоас, наконец-то, умолкнет, а отец поймёт, как сильно ошибался, считая сына ни на что не способным мальчишкой.
— Дэрил! — окликнула брата Айвет.
Тот склонился над какими-то чертежами и, не поднимая головы, пробормотал:
— Проходи, садись, рад, что ты зашла.
Он всегда становился таким после ссор с отцом. Находил себе занятие и погружался в него, не делая попыток к примирению, дожидаясь, пока король перестанет сердиться сам или поддастся на уговоры дочери. Кто-то мог осудить поведение принца. Айвет не упрекала брата никогда. Даже сейчас она не стала набрасываться на него с вопросами. Усевшись на любимое место, начала издалека:
— Джоаса забавляет эта история с магом крови. Боюсь, он может попасть в беду.
— Не думаю. — Дэрил чуть заметно покачал головой. — Он не так глуп, как тебе кажется. И наши гости тоже не глупы. Совсем не глупы.
— Ты веришь, что во дворце живёт человек, посвящённый в запретную магию?
— Отчего я должен не верить? Паладины были весьма убедительны. И, как сказал Тилун, они не ошибаются.
— Но ведь этот маг отличается от обычных людей. Почему мы не заметили его?
— Ты рассуждаешь как ребёнок, — улыбнулся принц. — По-твоему, у него красная кожа, а на голове растут рога? Он ничем не отличается от других людей. Изо дня в день ты проходишь мимо, говоришь с ним или отдаёшь приказы и никогда не догадаешься о его тайне.
От слов брата Айвет стало не по себе. В воображении возникла яркая картина: закутанная в чёрное сгорбленная фигура крадётся ночью по пустым коридорам. Вот перед ней расступается стена — и злодей пробирается одному ему известными ходами к месту совершения кровавых ритуалов.
В стенах построенного ещё во времена первого короля Агранда замка существовала целая сеть туннелей, одни из которых соединяли жилые комнаты или заканчивались тупиками, другие вели вниз, в подземелья. Никто не знал всех тайн дворца и ответа на вопрос, зачем основателю могущественного государства понадобилось устраивать лабиринт в собственном доме. В детстве Айвет и Дэрил часто развлекались поиском забытых или никем не найденных проходов, так и не преуспев в этом деле. Но что если магу удалось найти укромное место и где-то рядом, за каменной кладкой, находится залитая кровью комната — оплот его силы, а сам он разгуливает у всех на виду, притворяясь верным слугой короля?
Кто это может быть? Кто погубил крестьян в далёкой пограничной деревне, женщину из Ронгкура и один Творец знает, скольких ещё беззащитных людей?
Борк? Исключено. Умелый воин, хитрый шпион, он рисковал жизнью, сообщая информацию о планах коргенцев. Сложно представить, как бы закончилась война, не прояви он себя истинным героем. Да и после, став телохранителем маленькой принцессы, Борк всячески опекал и защищал её, ежедневно доказывая свою верность королевской семье. Айвет была привязана к нему почти так же сильно, как к отцу, который, не в укор будет сказано, посвящал куда больше времени делам государства, чем собственным детям.
Флокк? Ещё более невероятный вариант. На протяжении многих лет Флокк оставался советником и близким другом Радерика, давал уроки истории подрастающему поколению королевских отпрысков. Десятки вопросов, которыми дети обычно мучают взрослых, тоже были обращены к нему. Флокк бегал по классной комнате, смешно размахивая руками и время от времени потирая блестящую лысину. За желтоватый цвет кожи, свойственный всем выходцам с Дароссы, и полноту Джоас предлагал называть его пирожком. Кличка не прижилась. То ли брат с сестрой оказались не склонны к такого рода шуткам, то ли Флокк сумел воспитать в них уважение к своей персоне.
Тилун? Вот уж кто лучше всего подходил на роль злодея. Мрачный и недружелюбный, готовый придраться к любой, самой мелкой оплошности. Крючковатый нос, сжатые в ниточку губы, подозрительный прищур глаз не добавляли советнику обаяния. Окружающий мир Тилун видел исключительно в мрачных тонах. В его присутствии Айвет постоянно робела и чувствовала себя в чём-то виноватой. Но разве можно подозревать человека в убийствах только за его тяжёлый характер?
Почему она вообще подумала об этих троих? Во дворце жило или просто бывало множество людей. Должно быть, магией крови увлекался кто-то из слуг, стражников или тех же охотников — приятелей кузена. Не зря он приносил от них столько мрачных баек.
— По крайней мере, ты и Джоас тут ни при чём, — сказала Айвет. — И отец, конечно, тоже. Что на тебя нашло? Ты наговорил ужасных глупостей!
— Я просто высказал своё мнение.
— Неужели ты считаешь его правильным?
— Конечно нет.
— Тогда зачем?
— Почему ты всё ещё во дворце? Отец ведь приказал тебе уехать.
— Он не отдавал приказа, — зачем-то начала оправдываться принцесса вместо того, чтобы проигнорировать попытку брата уйти от темы разговора. — Ты слишком разозлил его. Он забыл обо мне.
Дэрил красноречиво молчал, и Айвет не потребовались другие объяснения.
— Ты сделал это специально? — потрясённо выдохнула она.
— Отцу не следовало отсылать тебя. Теперь уже поздно. Паладины вот-вот предупредят его, что женщины, как и мужчины, не должны покидать дворец.
Принцесса растерянно заморгала. Поступок брата казался сейчас ещё более нелепым. Из всех возможных способов удержать её Дэрил выбрал самый рискованный.
— О чём ты думал! — воскликнула она. — Отец и так недоволен тобой, а твоих сегодняшних слов может не простить!
— Не преувеличивай. Скоро он забудет о нашей ссоре. — Дэрил был совершенно спокоен.
— Почему ты так в этом уверен? Откуда ты всё знаешь? Знаешь, что сделает отец и как поступят паладины. Ты даже знаешь, как будет себя вести этот таинственный маг. С чего ты взял, что он не опасен? Возможно, отец был прав и мне следовало бежать. Не ради себя, а ради Агранда!
Дэрил покачал головой:
— Твоё место здесь. Разве ты не чувствуешь этого? Разве не знаешь, что я не подвергну тебя опасности ни словом, ни поступком?
— Знаю. Я просто боюсь. Очень боюсь за тебя.
— Не стоит. Выброси из головы свои страхи, забудь хоть ненадолго обо всём, что слышала сегодня и просто посиди со мной. Взгляни на чертежи устройства для полётов, которые я обнаружил в одном из дневников деда. Если удастся разобраться в них, то совсем скоро мы поднимемся к облакам. Разве может вся магия мира сравниться с этим счастьем?
Выходить к ужину Дэрил наотрез отказался, в очередной раз решив избегать отца. Сам король никоим образом не демонстрировал своего отношения к случившемуся утром. Айвет оставалось позавидовать его сдержанности. Она-то не могла похвастаться подобным самообладанием.
— Я бы хотел, чтобы обстоятельства вашего появления здесь были менее тревожными, но благодаря вам мы избежали большой беды, — произнёс Радерик, обращаясь к паладинам.
Стол был уставлен изысканными блюдами, вокруг суетились слуги, улыбались советники, гости сменили доспехи на скромные одеяния, и на мгновение Айвет показалось, что все неприятности позади, что отец уже простил Дэрила, а злодей совсем скоро сдастся сам, и им, конечно, окажется кто-то из тех, чьего присутствия она даже не замечала. Ощущение спокойствия было мимолётным и тут же сменилось напряжённым ожиданием, которое преследовало Айвет на протяжении всего дня, подпитываясь то вестями о скрывающемся во дворце преступнике, то ссорой брата с отцом.
