Продолжение 1942 год

— Видать, часто тут бывают — вон, даже печку затопили, — произнес Вано, торчавший у щели в стене.

Смылись от начальства побухать, наверное. А чего, предлог всегда один — нужно патрулировать, вот и отдыхают. Чего особо напрягаться-то в своем тылу.

— Вано, как у тебя рука? — тихо спросил я.

— Чего задумал? — Вано настороженно взглянул на меня. В его голосе слышалось беспокойство.

— Говоришь, все в хату забрались? — продолжил я.

— Все до единого. На улице никого не видно.

— Если так и не выставят часового — надо к БТРу сползать.

— Ладно, давай подождем только. Пусть укладываюся спать.

— Хорошо. У них в БТРах почти всегда взрывчатка есть — на всякий случай таскают.

— Все понял. Заминировать хочешь?

— Да, только валить потом отсюда надо будет со скоростью зайца!

— Поспи пока, я посижу, — предложил "Здоровый".

Авантюрно, конечно. В нашей-то ситуации — и так рисковать! Но, накачка замполитов уже прочно въелась в подсознание: "Бей врага повсюду". Вот и попробуем. Да и видели мы по немецким тылам чересчур много такого... По карте выходит, что до ближайшего населенного пункта километров восемь, не меньше. Дорога тут одна — мы пробирались вдоль нее — особого ажиотажа на ней не было. Наши самолеты часто летают к Дону бомбить переправу и сосредотачивающиеся войска противника. По пути могут и колонну раздолбать, так что, будем надеяться — все пройдет тихо и спокойно для нас. Тут, кстати, небольшая рощица поблизости, в ней и скроемся.

Не успели мы набедокурить. В середине ночи меня разбудил нездоровый шум. Открыв единственный глаз, я с беспокойно закрутил головой.

— Не получится, командир, их, видно, по тревоге подняли, — пальцем ткнул себе за плечо Вано, повернувшись ко мне.

— Чего, сваливают? — протирая глаз, спросил я. Выспался, кстати, хорошо.

— Ага, бегают как наскипидаренные. Вон, слышишь? — Вано, прилипнув к щели между досками, наблюдал за происходящим.

Я осторожно приблизился к нему, "Здоровый" пододвинулся, уступая мне место, а я заглянул в щель.

Картина маслом. Немчура в суете грузится на технику, один байкер уже развернул свой "Цюндап" и медленно покатил вперед. БТР корячился дольше.

— Только бы сжечь не захотели, — заметил я.

— Да не, не станут. У них тут что-то вроде "малины", похоже, — привел довод Вано.

— Ну и ладно, пусть валят, нам легче будет, — я с облегчением откинулся на солому.

Немцы и правда уехали, не причинив нам беспокойства. Вано после их отъезда навестил ту хату, в которой они "гудели", принес немного продуктов. Немцы собирались в спешке, видимо, забыли. Перекусив, дал отдохнуть Вано. Сменив мне и себе повязки, тот вырубился мгновенно. Ну, хоть и здоровый, но не железный же он. Я тихо сидел и чистил оружие. Сначала тщательно выскоблил винтовку, затем занялся пистолетом. Часа через четыре, чтобы убить время пока спал Вано, вычистил и его пулемет. Патронов к последнему тоже осталось мало — пол ленты, небольше. У меня — пара магазинов к пистолету и — около трех десятков патронов к винтовке. Пострелял-то я немного.

Проспал "Здоровый" почти шесть часов. В районе десяти утра, на востоке началась такая канонада, что казалось — фронт где-то рядом. Артиллерия долбала вовсю, а в небе постоянно кружат самолеты. Мы пока сидим, высовываться рано. Ближе к вечеру, если ничего не случится, будем вылезать отсюда.

Когда начали сгущаться сумерки, небо на востоке зажглось красочным фейерверком. Просто днем мы этого не видели. Ориентируясь на зарево от пожаров и взрывов, мы медленно пробирались домой.

Ночью же случилась беда. Ну никак не ожидал, что фронт так изогнется за несколько дней. Выйдя из очередных зарослей ивняка, по которым мы с тудом пробирались, чуть не вперлись прямо на немецкие позиции. Точнее, впереди — буквально в полукилометре — находились немцы: палатки, танки, броневики и прочая техника — никак не меньше дивизии. Двинув левее, мы устремились на север, резонно предположив, что южнее гитлеровцев больше. По крайней мере, до нашего выхода было именно так.

Продираясь по кустарнику и тихо матерясь, попали прямо в руки воинов доблестной и непобедимой. К своим вышли, значит. Уже спустя пару минут чуть не пожалели, что вышли не к врагу. Взявшие нас в плен бойцы, недолго думая, отвели нас к командиру полка. Почему именно к нему? Да просто он нам по дороге попался. А позже узнали, что всего полка тут — стопятьдесят штыков, вместе с ранеными.

Полковник Маслин, командир стрелкового полка, в который мы попали, сходу захотел нас "под ружье" построить. На все попытки и просьбы связаться с отделом НКВД, полковник лишь матерился:

— У меня бойцов нет совсем. С утра пойдете в атаку, вместе со всеми, нам из окружения выходить надо, а уж потом — посмотрим.

Нам было трудно оспаривать приказ, но мы ведь не себе принадлежим.

— Товарищ полковник, неужели вы не видите — мы оба ранены, возвращаемся с задания...

— Ага, я тут один целый, — полковник вскипел было, но все-таки позвал какого-то бойца и приказал доставить нас в санбат. В санбат нас отправили вовсе не для лечения — полковник потребовал освидетельствовать нас. Ему показалось, что ранения у нас "липовые", дескать, мы увиливаем от службы.

Все это происходило из-за того, что мы, как последние лохи, забыли отпороть опознавательные метки. В своей-то форме они были, а в немецкую переодевались в спешке. В суете сборов просто вылетело из головы. Истомин, конечно указал нам на это, пообещал ему, что по дороге пришьем и... Забыл естественно.

Доктор-военврач — сухой, лет пятидесяти "с хвостиком", лысый, с интеллигентными усиками — без обиняков содрал с моей головы повязку. Орал я громко, коновал в ответ морщился и тихо ругался, но когда увидел рану, то изменился в лице.

— Я, я...

— Что там у него, — заглянул в палатку Маслин.

— Товарищ полковник, тут это...

— Ну-ка, дай взгляну, — "полкан" направился ко мне.

А посмотреть было на что. Вано говорил, что выглядит рана ужасно. В принципе, там просто глубокое рассечение, но волосы в этом месте отсутствуют, череп проглядывает. Да и кровь сразу пошла, заливая мне глаз. Быстро подойдя, "полкан" тут же отшатнулся, пробормотав что-то себе под нос, и выбежал из палатки как ужаленный. Когда за ним опустился полог, я услышал звуки вылетающей из желудка пищи. Естественно через рот. и чего там такого страшного?

Дальше врач забыл про всю ту чушь, что ранее слышал от полковника и принялся за свою работу. Пока чистил рану и пытался стянуть ниткой ее края — разговорился. Оказалось, что полк, в который мы угодили, вырвался вперед и — из-за голых флангов — попал в окружение.

— Вот командир и злится, бойцы-то выходят к нам. Кто ранен, а кто-то даже без оружия. Товарищ полковник уже устал, ему одному приходится управлять всем нашим хозяйством. В самом начале наступления, в штабной блиндаж попал немецкий гаубичный снаряд. Всех в мясо. А там и начштаба был с особистом. Некоторые командиры батальонов и рот получали указания и тоже все погибли. Полковник Маслин был на передовой, проверял готовность к наступлению. Вот так он один из командиров и остался жив, а новыми ротными пришлось назначать неопытных сержантов, — вытаскивая пулю из плеча, военврач присвистнул.

— Ух ты, никогда такой не видел! — доктор смотрел на кусочек металла, зажатый в пинцет, и цокал языком. Я тоже скосил глаз на неведомую пулю и тоже удивился. Форму крохотный снарядик утратил, но на донце отчетливо был виден какой-то значок.

— Я и сам не видел, — кивнул я.

— Снайпер? — приподняв бровь, доктор взглянул на меня.

— Кто, я? — с удивлением уставившись на военврача, буркнул я.

— И ты, и тот, кто тебя подстрелил?

— Так точно. Проморгал его, выстрелили одновременно, мне — в голову, а ему я в руку попал. Товарищ мой его из пулемета потом срезал.

— Повезло тебе. Видно, серьезный специалист попался. Сантиметр бы вправо и ...

Военврач покачал головой, отдал мне пулю и принялся зашивать. Закончив со мной, врач занялся раной Вано. Судя по ругани, доносящейся из палатки, пришлось Вано потерпеть. Наверное, грязи много попало. Пока ждал Вано, захотелось есть, решил прогуляться по расположению. Невдалеке увидел группу бойцов и подошел к ним.

— Привет честной компании! — весело произнес я и чуть не получил в рыло. Ну да, я же — в серо-зеленой гансовской форме. Нас тут мало кто видел, ребята просто не знали — кто я такой. Потом разобрались, конечно, обошлось без рукоприкладства. Даже поесть дали, хотя сами сидели почти без провизии.

Спустя час, нас нашел полковник Маслин и предложил отойти поговорить. Вано, разыскавший меня несколько ранее, уже закончил есть и мы бодренько двинули за командиром.

— Как, говоришь, тебя? — начал Маслин, когда мы оказались в его блиндаже.

— Лейтенант Новиков, товарищ полковник, — я приложил руку к голове. Пилотку я смог нацепить после того, как врач заменил повязку. Вано, конечно, старался, но заматывать мне пол головы было чересчур. Доктор-же сделал все по совести.

— Так вот, лейтенант, — Маслин кашлянул в кулак, — приказывать я тебе не могу — тебе, ведь, возвращаться надо, так?

— Так точно, товарищ полковник, — кивнул я, насторожившись.

— Бойцов для сопровождения я тебе дать не могу — уж извини, у меня и так их осталось шиш да ничего. Но ты, лейтенант, сделай уж доброе дело — дойди и сообщи выше, что мы тут загибаемся помаленьку, — полкан грустно опустил голову.

— Постараюсь выполнить, товарищ полковник. Только ведь, нам еще и выйти к нашим надо. Как вы думаете, на северо-востоке немцев много?

— Не знаю — точных данных у меня нет. По нам ударили с двух сторон и отсекли тылы. Я, собственно, на самом деле вот о чем просить хотел...

— Слушаю...

— Сможете пройти и ракету пустить? — удивил меня просьбой комполка.

— Какую ракету? — даже растерялся я.

— Если у фрицев за нашими позициями танки есть и их много — красную. Если только пехтура без тяжелой техники — зеленую.

— А если танки замаскированы? Если честно, я не представляю, товарищ полковник, как мы в таком состоянии там ползать будем. Ведь ракету мало дать — свалить оттуда придется очень быстро!

— Все понимаю, но — помоги, лейтенант. Ведь всех нас здесь и похоронят. Танков я не видел, нас пехтура давила, минометами. С воздуха пикировщики как стервятники трепали. Ты же видишь, лейтенант, у меня бойцов нет совсем, да и те что есть — пацаны или раненые!

— Хорошо. Попробуем. Где лучше идти — покажите? — сдался я.

— Да, сейчас бойца вызову. Дозоры у нас выставлены, они и покажут.

Ракету мы дали, зеленую. Более того — сами вернулись обратно к окруженцам. Получилось — в разведку сходили. Немчуры с северо-востока было немного — рота, может полторы. Вдвоем напрямки нам было не пройти и мы с Вано вернулись. Все легче с сотней солдат идти. Но в атаку мы не полезем, я так командиру полка и сказал. Тот был полностью согласен, просил держаться позади и помочь, если немцы контратаковать станут.

Хреново получилось. В самом начале боя немцы устроили нам филиал ада. Мало того, что давили из пулеметов, так еще и минометы развернули. Вдарили по нам — крепко.

— Вано, у меня патронов мало. Давай прощаться с Маслиным и уходить. Впереди кусты будут, там и оторвемся, — Вано лишь кивнул, соглашаясь.

Улучив момент, снял двумя выстрелами мешавшихся гансов. Стрелять было очень больно — плечо-то ранено, каждый толчок приклада бил как кувалдой. До видневшихся зарослей ивняка мы добрались ползком. Продрались через хитросплетения ветвей, отдышались и двинули дальше. Выход из леска встретил нас тишиной. Даже страшно стало: то пальба идет такая, что головы не поднять, а то тихо как в гробу. Вано, пошатываясь, плелся за мной, я сам давно повесил "Выхлоп" за спину и шел с пистолетом в руке. Как мы оба оказалиссь в окопе — даже не понял.

— Ну, мужики, это уже наглость! — чей-то густой бас резанул по ушам.

— Шнапсу, что ли, обожрались? — прозвучал второй голос.

— Да говорю вам, наши это! — влез третий и тем самым меня порадовав.

— Свои мы, ребята! — проговорил я и вырубился. Сил просто не осталось.

Вернулся в этот суетный мир я одним рывком. Боль в голове прострелила с новой силой. Закусив губу, чтобы не заорать, огляделся по сторонам: землянка, вроде. Точно. Наклонился и поднял обрывок газеты: "..ая звезда". Наши! Значит не приснилось — вышли. Рядом лежал Вано. Он еще спал, тихо похрапывая. Попытавшись встать, обнаружил себя раздетым, только в подштанниках. Оружия нет, разгрузки тоже. Камуфляж с белой накидкой и подавно куда-то пропали. Все-таки поднялся и заметил кучу тряпья у входа. Порывшись, нашел свою верхнюю одежду и, накинув на плечи, вылез на воздух. И здесь суета. Люди в форме — бойцы, сержанты, командиры постарше — сновали туда-сюда. Едва выбравшись — наткнулся на винтовочный ствол. Подняв глаза, встретился с серьезным взглядом бойца.

— Э-э! Ты только не шмальни сдуру!

— Вам нельзя покидать землянку, вернитесь внутрь, — боец, видимо часовой не шутил. Вид у него был строгий и недоброжелательный.

— А что случилось-то? — опешил я.

— Вернитесь в землянку. Я доложу, что вы проснулись.

Не став спорить я юркнул обратно. Во дела, арестовали что ли?

— Вано, ты живой? — я потряс за плечо друга.

— А-а? — спросонья взмахнул руками тот и зашипел от боли.

— Тихо ты, чего ручищами размахался?

— Командир? Ты так больше не пугай! — Вано медленно сел и стал тереть руку, пытаясь успокоить боль.

— Нас тут похоже арестовали, — задумчиво сказал я.

— А-а-а! Всего-то? Лучше бы выспаться дали, — пробурчал под нос Вано.

— Ну, не бухти, "Здоровый", — часовой сказал, что доложит сейчас. Так что ждем гостей!

Я не обманулся в ожидании. Буквально через пять минут, к нам ввалился грузный, невысокий мужичок. Когда я разглядел знаки различия, то покачал головой.

— Ну, рассказывайте! — проговорил мужичок.

— Товарищ старший лейтенант госбезопасности, разрешите представиться? — особист коротко кивнул, а я продолжил.

— Лейтенант госбезопасности Новиков и сержант госбезопасности Ревишвили. Возвращаемся с задания ставки, — да, прямо так и заявил.

— Так уж и ставки? — с ухмылкой, но спокойно вставил особист.

— Так точно. При выполнении задания, получили ранения. Как попали именно к вам? Прорывались вместе с остатками стрелкового полка из окружения, свалились в окоп...

— Ясно, документов, конечно, нет? — почесал в затылке "старлей".

— Так точно. Нет. По моей халатности, группа не подшила метки, готов понести наказание.

— Ладно. Доктор у нас хотел вас осмотреть. Скажу бойцу — проводит. Я пока свяжусь с вашим командиром. Куда звонить? Не в Москву надеюсь?

— Никак нет! Передайте в штаб Сталинградского фронта: "Отец, я вернулся. Новик".

— Ишь ты, загнул! Хорошо, после осмотра у доктора, вас накормят. Жрать-то хотите?

— А то! — если честно, я очень обрадовался столкнувшись с адекватным особистом. Не часто они мне встречались, не часто.