— Ведь не убил же. Да и знаешь, насквозь промерзнув этой ночью в черном лесу, не видя своего будущего, я понял, что уже мертв. Вопрос только в том, как я покину этот мир. — Он указал на чайник. — Давай заварим еще. Очень хочется согреться, — Этхар не стал возражать и вновь насыпал в чайник травы, а Рэвул набрал еще снега.
— Охота за головами это уже прошлое я же говорю о будущем, — пока повторно закипал чайник начал пояснять Этха. — Ты идешь в Армидею для свершения мести за свой погибший народ и мне сложно тебя винить, в чем-либо, но ты неправ. Я увидел твой путь. Он окрашен кровью. Если ты закончишь этот поход, ты создашь почву для ужасного зла. Именно желание остановить надвигающуюся бурю толкнуло меня к преступлению. Обычно мне не свойственны такие скоропостижные роковые решения. Не знаю, что на меня нашло.
— Да ладно, не убивайся, бывает... наверное. То есть ты предлагаешь мне не заканчивать этот поход, не идти в Армидею. А куда же мне тогда идти, по-твоему? Что делать то?
— Да действительно. Я в тебе не вижу ни гнева, ни злости, ни даже желания, стремления продолжать этот поход. Как и заинтересованности в его удачном окончании. Ты не ищешь мести! Для чего ты вообще идешь туда. Неужели просто так от нечего делать? Идешь только для того чтобы идти, из-за того что податься некуда? — удивился Этха. — Ты что идиот? — выпалил он, и удивленно подняв брови, замер в ожидании ответа.
— Ну-у-у нет. Неужели это так важно! Я иду потому что... — неловкая пауза тишины. — Я просто все также не заморачиваясь иду по жизни. Как и прежде даже не смотрю, куда она меня ведет, вот и все! — улыбнулся Рэвул. — Я иду, потому что... не знаю, наверное, заняться больше нечем. Знаешь, недавно я ощутил свою свободу. Я все потерял и теперь просто свободно бреду по миру. В моем положении делать умный вид, пытаться что-то исправить просто глупо. Все кончено. А так я хотя бы золотой город на прощание увижу. Прогуляюсь перед смертью, мир посмотрю. Почему бы и нет! — продолжал Рэвул, Этха его улыбки не разделял.
— Хотя нет. Есть еще огромный черный волчара такой — Баху. Это он каким-то образом показал мне путь и если я не буду следовать ему то как я понял он меня найдет и... не знаю... загрызет до смерти. Тем более там, на руинах деревни, там было что-то еще. Тени. Призрак моего отца — так, наверное, это можно описать. Он говорил со мной и велел мне следовать указам черного волка, — Рэвул посмотрел в сторону выхода. Среди клубов выходящего из пещеры дыма и ярких солнечных лучей вдалеке он увидел что-то вроде силуэта облаченного в черный плащ и маску из волчьей морды. Силуэт быстро исчез, пытаясь казаться мимолетным видением. — Есть что-то еще. Что-то обитает в темноте. Они идут за мной. Я слышал мертвые голоса среди звуков ночного леса и в вое ветра среди гор. Они идут за мной. Это находится сейчас там вне пещеры, — от собственных слов по его телу побежали мурашки. Этха настороженно посмотрел в сторону выхода. Чайник повторно вскипел и Рэвул наконец-то согрелся теплым чаем. Поднеся ко рту чашку, он оттянул вниз нижний ряд зубов своей маски из выпотрошенной волчьей головы. Не снимая маски, он согревался долго и протяжно швыркая горячим чаем, чем раздражал Этху.
— Частично это все козни окончательно освободившегося от морали Таргнера, — высказал предположения Этха. Раздраженный протяжным швырканьем гостя, который даже маску свою неудобную снять не удосужился, чтобы нормально чай попить, вместо советов или замечаний он просто отвернулся в сторону. — И да согласен, в твоей тени что-то поселилось. Это призраки, несущие в себе гнев своих покинутых тел. Они видят тебя орудием свершения своей мести, — закрывая глаза в свете своей Намариэль, помимо мерцания души Рэвула он видел те самые тени, о которых тот говорил. Темными расплывающимися силуэтами они ожидали снаружи пещеры. Одна из теней поняла, что Этха видит ее и перевела на него свой темный взгляд. Он тут же резко открыл глаза и, достав из-за пазухи какой-то порошок, сыпанул его в огонь. Пещеру заполнил едкий мерзкий дым. — Это чтобы отпугнуть незваных гостей с того света, — пояснил он.
— Согласен, тебе в этом мире больше некуда податься. У тебя остается только дорога в Армидею. Но идти туда ты должен вовсе не за местью. Преодолей себя, пройди с честью это испытание и не уподобься Тьме. Выбрось свой меч, ступи в золотой город с чистым от гнева сердцем и намерениями, припади на колени перед его простым народом и все им расскажи. Открой миру правду. И увидишь, они ответят тебе любовью, теплом и бесконечными попытками заслужить прощение за трагедию, в которой виновато их общество. Ты последний из своего рода, но долг твой не месть по принципу кровь за кровь. Ведь ты же не такой придурок...
— Верно, я другой придурок!
— Ты должен рассказать миру правду об инциденте в Мерзлом лесу и прямой к нему причастности военных из Армидеи. Пролей свет на эти страшные события. Накажи тайных кукловодов виновных в этом открытием правды и пусть их судит артэонская общественность. Как и любое общество, мир артэонов неоднороден. Есть правительство — кучка безумцев пытающихся править этим миром, погрязших в крови людей за южным периметром, а есть простые мирные граждане, обычные артэоны, разумные и справедливые. Ты должен достучаться, прежде всего, до их сердец. Открой им правду о гибели своей деревни, в красках досконально с кровью грязью. Все как было — горькую и суровую правду, а не удобную для артэонских политиканов прилизанную версию или вообще тайну, оформленную в виде государственной. И пусть артэонская общественность сама придаст суду свое правительство, безнаказанным оно не останется. Вот это будет и правильно и куда более действенно. Движимые чувством вины из-за причастности к трагедии Страны Волка тебя они впустят в свой мир, и ты сможешь начать жить с чистого листа. Да, то, что случилось с твоей деревней ужасно, но ты выжил и поэтому должен научиться жить дальше. Я даже не представляю, каково тебе. Но в этой жизни раньше времени конец наступает только для тех, кто сдается. Ты вместо того чтобы идти на поводу у разгневанных не упокоившихся душ и Таргнера, бессмысленно губя свою жизнь, наоборот должен научиться жить снова. Не сдавайся и жизнь никогда не окажется в тупике. Пока ты жив, жива и Страна Волка. В твоих детях должна продолжить течь кровь твоего народа, — после слов Этхи Рэвул наоборот погрузился в печаль. Про свое бесплодие и вечные из этого проблемы он умолчал. Ему стала понятна одна из причин, по которой Таргнер избрал его для свершения мести.
Этха закурил трубку. Пуская клубы дыма, он рассуждал вслух. — Сейчас в тебе злобы нет, но я ее видел, стало быть, она появится по пути. Путь не близкий, причины найдутся. Ты еще столкнешься со своими демонами. Лютая злоба еще заполнит твое сердце. Чтобы в темный час не поддаться ей и не натворить дел, нужно уяснить главное. Ненависть может быть обращена только к конкретному человеку и только в виду конкретных причин. Ненависть к обществу это глупость и бессмыслица, пустая трата нервов. Нет никакого общества, есть просто множество разных людей, ненавидеть общество это значит ненавидеть ничто. Это прописная истина но... Любое общество неоднородно, оно состоит из множества индивидов, самых различных: добрых и злых, рассудительных и резких, умных и не очень. Помимо откровенных подонков представляющих угрозу всегда есть те, кому просто не посчастливилось оказаться не в том месте не в то время и не в том обществе. Артэонское общество не исключение. Помимо ужасного откровенно ненавистного мне правительства, там есть добрые хорошие ни в чем неповинные создания. Я понимаю, что в объятиях ненависти и гнева это сложно, даже невозможно понять. Наоборот так легко, так хочется и так необходимо их всех разом ненавидеть и обвинять во всем. Но это полная чушь. Разделяя по цвету шкуры подгребать тысячи индивидов под одну гребенку, чтобы было кого ненавидеть и во всем обвинять это значит быть идиотом. Зайдя слишком далеко, ты неизбежно сам это поймешь. Но тогда будет уже поздно и дорога эта приведет тебя в пустоту и превратит в чудовище. В твоем случае в прямом смысле слова, — в процессе речи после глубоких затяжек долго выпуская дым, пояснил Этха. — Лучше научись рассудительности сейчас, пока ты согрет у костра и не чувствуешь боли.
— Я сейчас усну, блин, — полусонный пробубнил Рэвул пропустивший все мимо ушей. — Мне кажется, я даже до Армидеи не дойду. Сгину где-нибудь в лесах по дороге, — сказал он, с трудом открыв глаза и допив свой чай. — Но если дойду — клянусь, сделаю, как ты сказал. Реально убить себе подобного я не смогу, ни за что.
— Так может это... — вдруг осенило Этху, — ты сам с собой покончишь? Вон сигани с горы и дело с концом. Все разом кончится. Не будет ни проклятий, ни разрушений. Сам же говоришь, что ты уже мертв, идти тебе некуда, делать, что не знаешь. Так чего тянуть то? — на полном серьезе, но с улыбкой маскируя все в шутку, спросил Этха.
Рэвул усмехнулся. — Сигануть с горы говоришь?.. — задумался он. Его посетили мысли о смерти, которую он видел темной пустотой ужасающе затягивающей собой все. Ему стало жутко страшно. Жить не зачем, Этха прав, а выход такой правильный и в принципе логичный был так близко. Надо всего лишь спрыгнуть с горы. Шагнуть навстречу неизбежной пустоте разом, чем растягивать этот путь еще на тысячу шагов. Но сейчас от этих мыслей сердце обливалось кровью от страха. Нет. Внутреннее 'я' выражало резкое отторжение этих мыслей.
— Нет, сейчас я уже не могу этого сделать, как бы извини. Я уже сталкивался с безысходностью. Это было в детстве. Надо мной издевались все кому не лень. И сверстники, и отец, мне негде было спрятаться от этого кошмара. Я нашел выход — самоубийство. Тогда это имело смысл. Тогда все еще не зашло так далеко, все вокруг было ничем, тогда и надо было уходить. Попытавшись покинуть мир, я обрел друга, который вернул меня к жизни. Я отказался от смерти, заставил себя совсем смириться и через силу продолжить жить дальше. А сейчас — когда я перетерпел, пережил все издевательства, все трудности, я все же выдержал свое безумное детство. Как я могу уйти сейчас — когда я перетерпел все самое сложное? Надо было уходить тогда. Сейчас — когда столько бессмысленного бреда уже позади, я все же нашел себе место в этом мире, смирился с его законами и выжил. Стал тем, кто я есть — Рэвулом — для всех нелепым дураком, шутом. Воспринимая жизнь серьезно, я бы свихнулся. Нет, теперь я так просто не уйду. Пройти самое сложное и потом просто уйти, простив этому миру все, сейчас я просто не могу.
— Говоришь все сложное позади а по-моему наоборот...
— Нет, теперь пусть этот мир сам убьет меня. Сейчас для меня это просто, слишком уж просто умереть вот так легко шагнув с высоты. Теперь я уже пойду до конца. Я вот только получил ту полную от всего свободу, о которой всю жизнь мечтал, теперь я могу осуществить свои грезы. Я всегда хотел посмотреть мир, что за горами. Что может быть лучше смерти на фоне мечты всей жизни или движения к ней? Все равно сдохну где-нибудь по дороге. Не переживай старик, просто днем раньше днем позже. Все нормально, — с улыбкой ответил он Этхару.
— Если двинешься дальше, погрузишься во Тьму. Столкнешься с гневом и ненавистью, станешь ее частью, — предрек Этха.
— Да какая Тьма? Я обычный немощный придурок. Я точно не гожусь в ее слуги!
— Не зарекайся. В таких как ты, всегда обитает масса подавленного зла. Тебе предстоит еще долгий путь. Ты еще столкнешься со своим безумием. Убить я тебя не смогу, хотя и должен. Ступай с миром, но прошу, не забывай о сказанном мной, — пояснил Этха, стиснув трубку в зубах.
Уже поздним вечером спустившись с крутого горного склона, с наступлением полной темноты, как и велел Этха по краю зеленой неровной долины Страны Ворона, вдоль подножья горы он двинулся к Соленой Миле. В ночной мгле выйдя на шумящее волнами побережье, он двигался вдоль него пока не нашел кучу белых валунов разбросанно лежавших у самой кромки берега. Укрывшись среди камней, он решил переждать день. Этха велел двигаться только ночью и строго вдоль побережья. Это Страна Ворона, для здешних артэонов он один из свирепых охотников за головами из вечно снежного леса. Радушный прием его здесь не ждет. День выдался теплый и Рэвул как бродячий пес весь его проспал прямо на земле среди огромных камней. Ближе к вечеру он услышал карканье огромной вороны. В небе появился патруль, стерегущий эти земли. С верхней половиной лица выкрашенной в черный цвет, в легких доспехах, биноклем на шее, с торчащим из-за спины 'павлиньим хвостом' из огромных вороньих перьев для устрашения противника, наездник на спине огромного Ворокана паря на небольшой высоте осматривал свои земли. Рэвул прижался к самому большому из окружающих камней и замер затаив дыхание. Весь грязный и пыльный с высоты он сливался с землей, наездник его не заметил и упорхнул на юг вдоль побережья.
Еще пару ночей когда стихал крик чаек, под шумом волн и солеными ветрами он пробирался на север вдоль побережья Страны Ворона. Красотами любоваться было некогда, наличие вполне реальной угрозы держало в напряжении. Находя себе убежище для коротания дня, он прятался, ожидая темноты, которая своим покровом укроет его от посторонних глаз. Одну ночь он провел, укрывшись под перевернутой старой полусгнившей рыбацкой лодкой, вторую в корабле первооткрывателей Преферии в качестве памятника прямо на берегу, в натуральном виде, сохраненном Людьми Ворона. Корабль этот стоял будто скованный холодом, покрытый легким слоем неестественного льда, вечно хранившего его в первозданном виде вне воздействия времени. Этот берег был местом массовой высадки первопоселенцев, от остальных кораблей той эпохи некогда пришвартовавшимся к берегам новой земли, остались только гнилые останки, от чего береговая линия местами напоминала корабельное кладбище.
На третью ночь воды Соленой Мили тянущейся сбоку уперлись в Преферидский полуостров, огромным наростом выпиравший с западной стороны Преферии из самого ее из центра. Стена Тумана, тянущаяся белой полосой где-то вдалеке отмеряя границы Соленой Мили, вблизи Преферидского полуострова приблизилась к берегу. Дальше издавна отделяющая Преферию от остального мира стена белого тумана пересекала полуостров, извилистой линией, через водный путь из русел рек, проток и одного озера она тянулась вдоль стыка полуострова и Преферии. Таким образом, загадочный Преферидский полуостров к Преферии не относился, отделенный туманной стеной был частью большого мира.
На пути Рэвула Стена Тумана потянулась вдоль суши. На востоке, вдалеке закрывая звезды, черным исполином возвысился Пустой Вулкан. Это означало, что Страна Ворона официально закончилась, можно было уйти с продуваемого ветрами побережья.
Территория между Пустым Вулканом с восточной стороны и Стеной Тумана отделяющей Преферидский полуостров с западной стороны не была проклятой, ее не терзала Азура, там не водились необычные существа, поэтому на картах она названия не имела. Однако артэонские солдаты называли эти земли Черным Входом. Все пограничные силы артэонов севера были сконцентрированы перед Пограничьем, по ту сторону Пустого Вулкана черным гребнем делящего 'землю за туманом' пополам. Именно там пролегали все основные торговые и военные маршруты между Северной и Южной преферийскими Половинами. Эта местность с западной стороны гребня, разделяющего здешний юг и север холодного и мрачного Пустого Вулкана, удобно расположилась за Страной Ворона, отделяющей ее от враждебного юга. Полноценно охранять это место не было смысла. Черный Вход представлял собой каменистую возвышенность, 'вспученную' столкновением двух подземных плит образовавших Преферию. Десятки квадратных километров черных каменных пустошей. Среди черных каменистых впадин и глыб здесь повсюду зияли трещины, уходившие так далеко под землю, что было видно сияние Бури Азуры где-то там на глубине. Никакой растительности на этих черных камнях не было. Только уходившие в земные недра, зиявшие здесь повсюду трещины, по краям были обвиты наростами огромных желтых кактусов, светившихся в темноте каким-то болезненным свечением.
