Этот заказ поступил сверху. Неизвестно, что там случилось у СБшников, но три фамилии из их списка пара детективов отработала. И нашла одного, который пропал. Пропал очень странно. Вечером человек зашел в свою небольшую квартирку, а утром она оказалась пустой. И всё. Ни звука за четыре дня. Сыночку пока не сообщали... впрочем, сейчас сообщат. Нанятые работники.

Непоседливый Дик покосился на сигару и вздохнул. Честно говоря, то, что они делали, было не совсем законно. Десять лет назад такое бы никому и в голову не пришло. Но времена меняются. Меняются вместе с личным составом полиции.

Десять лет назад в их городке произошел конфликт. Кто-то из золотой молодежи наехал на старую гвардию. Наехал совершенно по-дурацки, устроив грязный скандал во время выступления местной звезды, на удивление прилично исполнявшей под натуральный аккомпанемент собственные песни. Записи остались, но... Дик ещё раз покосился на соседа, Тич вот говорит, что слушать требовалось не записи а живое исполнение. Живой голос Янги ни одна запись не передаст в полной мере.

Тич... он и представлял ту самую старую гвардию. Полсотни лет назад он сам был в банде мотоциклистов, державших в страхе изрядный участок континента. Но оказался слишком умен, чтобы попадаться и его грехи были известны только ему одному.

Во время той, последней заварушки с парой отмороженных мотоциклистов, Тич внезапно заболел. Что такое перелом ноги? Обязательные семь дней. Те самые, которых двоим преследуемым хватило с головой на то, чтобы обрезать все хвосты и убраться с планеты. Две стычки во время погони оказались очень неприятным сюрпризом для полиции. Полтора десятка полицейских получили совершенно удивительные бронзовые таблички на кладбище. Имени Тича на тех табличках не появилось.

Тем временем перед домом события развивались.

Троица потрёпанных гостей вывалилась из-за угла ограды и сходу принялась вопить какую-то чушь. Бат растерянно застыл продолжая сжимать в руке корзинку с тёплыми булочками.

— Урод толстый, ты куда Кросса дел? Его четвёртый день не видно...

Кросса? Это они что, отца ищут? Бат вздохнул.

— Тихо-тихо, я не видел отца почти год, какие могут быть...

На слова Бата никто не обращал внимание. Троица нетрезвых мужиков наступала, размахивая руками. Где-то в глубине тела вздрогнул и стал шевелиться скользкий червячок страха. Трое взрослых мужиков. Злые и определённо желающие драки. Бат ненавидел себя за страх. Он всеми силами старался не подавать виду, но тело предательски замерло, игнорируя приказы мозга.

— Эй, уроды, а ну-ка свалили отсюда! В темпе. Счас проснётся Че и в этом городе вам станет совсем тесно.

Голос из-за спины заставил Бата вздрогнуть ещё раз. Оторопь слегка отпустила тело. Женщины иногда способны творить чудеса. С мужчинами.

Чевил, или Крошка Че, наблюдал всё с самого начала. В половину седьмого девица не вернулась и он собирался выйти, чтобы узнать в чём дело. Бат обычно был точным в своих обещаниях. Первые вопли застали его на лавочке возле калитки. Если бы не машина с полицейскими, он бы не позволил начаться драке.

Наблюдение за домом Че заметил давно... но никак не предполагал, что это связано с соседом. Толстяк был совершенно безобидным работягой, что от него могло требоваться полиции? Но увиденная картина показала, что цель именно сосед. Парня было жалко. Че хмыкнул и достал из кармана коммуникатор.

— Утро, вояка. Слышишь вопли?...

Сосед справа в это время ожидал традиционные булочки. Просто сидеть ему было не интересно и он возился с одной из своих любимых железок, надев на голову специальный прибор. Звуков он не слышал, но звонок от калитки попадет на нейросеть. Это он не пропустит никак. Как и входящий по гражданской сети, который он принял совершенно автоматически, удивившись, что абонент неизвестен. Впрочем, голос соседа он узнал.

"Неа, а что случилось?"

Перед глазами дисциплинированно пробежали картинки с внешних датчиков ограды.

"Них... себе, это что за клоуны тут такие?"

....

"Где, говоришь, машина стоит?"

Ночная гостья Бата тем временем не замолкала и её вопль заставил троицу пришлых замедлиться и завертеть головами. К несчастью, первое, что они заметили была злополучная машина с заказчиком представления. Выбора не было.

— Ладно. Бат, давай я подержу корзинку... — Рука толстяка разжалась и послушно отдала названное. Но тут же в ладонь ткнулась знакомая вещь.

— Ты ведь умеешь этим пользоваться? Пусть засранцы пожалеют, что вообще раскрыли свои поганые... — Гостья продолжила красочное описание троицы. Но рука Бата уже сжала рукоять тренировочного муляжа. Неправильно сжала. Он совершенно автоматически перехватил рукоять и отмахнул стандартную связку, позволяя ладони занять привычное место на рукояти.

Любые часто повторяемые движения закрепляются на мышечном уровне. Палка из крепкого дерева мелькнула дугой, обозначив личное пространство хозяина. К сожалению, этот жест был воспринят неправильно. В руке одного из троицы блеснул клинок карманного ножа и это стало последней каплей.

"Если остался один клинок из двух, выгоднее сокращать дистанцию. Во второй руке ты можешь..." Бат послушно отработал одну связку, затем вторую. Всё правильно. Нападавшие физически не могли ничего сделать, боец постоянно находился на близкой дистанции и в мёртвой зоне, не позволяя использовать руки или оружие. А вот имитатор клинка отработал по классике, нанеся четыре удара. Ещё два были нанесены левой рукой, в которой поселилась самая обычная зелёная "плеть".

Бат отмахнулся и замер, отступив на пару шагов. Ответной атаки не последовало. Троица поломанными куклами лежала на газоне. Боевые удары... даже имитатором, оказались более чем результативными.

— Жесть! Чувак, я тебя люблю. Никаких соплей и колебаний... — девица определённо была в восторге. — Бамц-бамц и три тела. Класс.

Бат посмотрел на деревяшку в руке и ему стало плохо. Она была в крови.

— Я... первый раз работаю с живыми людьми.

Гостья спокойно прошлась к телам пьяниц и проверила их состояние.

— Ну что ж. Должна тебя огорчить. Они уже не совсем живые. Этого — Она пнула одно тело ногой, — этого ты не прибил. Чего спрашивается, мусор жалеть?

В полицейской машине не сразу поняли что случилось.

— Э... глянь что наш парнишка творит? Вызываю оперативную группу.

Молодой полицейский откинулся на спинку, связываясь через нейросеть с координатором операции. Тич ещё раз затянулся своей вонючей сигарой и подумал, что теперь и повод придумывать не надо. Подумал и замер, покосившись на боковое стекло автомобиля.

Рядом с машиной стоял какой-то мужик и прикрыв тонированное стекло от солнечных лучей ладонью рассматривал сидящих внутри полицейских.

— Дик, у нас гости.

Напарник только отмахнулся. Он докладывал обстановку.

Тич вздохнул и сдвинул кнопку, открывая боковое стекло. Когда щель стала достаточной, выпустил клуб дыма и лениво спросил:

— Ну и чё нам надо?

Полковник Норан ненавидел сигары. Всю свою длинную жизнь. Когда опустилось стекло дверцы и ему в лицо вылетел клуб вонючего дыма, он банально слетел с катушек. Всё прежнее желание просто поговорить с незваными посетителями испарилось. Какой-то урод проводит операцию под его домом и вместо того, чтобы представиться и объяснить что эти пьяные свиньи тут делают, выдувает ему в лицо вонючий дым? Он даже позавтракать не успел, а этот...

Огрызок сигары впечатался в физиономию Тича. Да и сама физиономия сильно дёрнулась, получив грамотный удар. Пока Тич приходил в себя, а его напарник, отключив связь, пытался что-то нашарить под мышкой, Норан успел разбить стекло, открыть дверцу, вытащить тушку Тича, отоварив его попутно и наполовину втиснуться внутрь автомобиля. Выскочивший наконец из оперативной кобуры пистолет второго полицейского выстрелил в потолок салона и моментально поменял владельца. Затем рукоять отнятого оружия объяснила полицейскому, что терять пистолет — очень бо... Что было дальше, Дик уже не помнил. Он отключился.

Тем временем шустрый полковник уже опрашивал первого военнопленного. Точнее — проводил стандартную подготовку, поскольку Тич бултыхался, не желая нормально общаться.

Че с удовлетворением отметил результативность соседа и выскочил к бледному как смерть Бату.

— Так, собрал здесь свои шмотки и запер дом. Через пять минут я вижу ваши рожи на втором перекрёстке в сторону Клайса. Шевелитесь, я нашему другу помогу. Эти... пусть тут и остаются. Довыеживались.

Он встряхнул толстяка и показал рукой в сторону названного места.

— Да. Я сейчас иду, Че. — Но названный индивидуум почему-то не поверил. И повернулся к более адекватному человеку. — Мо, детка, ты уж отпинай нашего мальчика куда надо?

— Моментом, шеф.

Бат был ухвачен за локоть и развёрнут. Ладошки Мо безжалостно растёрли оба уха толстяка, вызвав резкое прояснение сознания.

— Всё. Хватит. Бле... ну надо же так заляпаться?

Толстяк удивлённо рассматривал залитую кровью собственную рубашку. Словно только увидел.

— Ногами шевели, чудо. Заляпался он.

Бат определённо проснулся. Он заскочил домой и ухватил кроме рюкзачка, в котором лежал походный набор ещё и запасной комплект одежды. Ну и всю наличку из ящика, карточки. Затем, вздохнул и снял со стены короткую пару. Настоящую боевую пару, на которую он... регулярно медитировал, воображая себя бойцом времён становления Империи. В походном положении короткая пара гораздо удобнее длинной. Небольшие сложности со старшим клинком, а младший вообще под одеждой не заметно. Но одевать перевязь сейчас ему было просто стыдно. Он заткнул клинки в боковой карман рюкзака. Оружие придавало ему такую необходимую уверенность. С улицы раздалась частая дробь выстрелов. В раскрытую дверь влетела встревоженная Мо и уткнулась в грудь идущего навстречу Бата.

— Упс. Пи...ц приближается, Бат. Там спецназ прискакал. Этот... новый. Наш полковник, дурашка, им Знак показал и попытался что-то говорить. — Мо вытаращила глаза. — Прикинь, эти уроды прямо по Знаку стрелять начали... амбец какой-то.

Бат резко прозрел. В смысле, ему стало очень неспокойно.

— Всё. Я закрываю парадную дверь. Ты всё собрала?

Мо молча кивнула на корзинку. Там поверх плотной салфетки лежала приличная пачка пластиковых купюр. Вся полученная пьяницами оплата за акцию. Мо жила по законам улицы и оставлять кому-то добычу не считала правильным.

— Это... забирай себе. Деньги сейчас как оружие. У меня есть. Пусть и у тебя будет. — Бат вздохнул и показал рукой на чёрный ход. — Выйдем дворами. Так и ближе получится и... зрителей меньше.

Мо довольно улыбнулась и подмигнула.

— А булочку можно? Остынут ведь.

В этот момент утилизатор дожевал злосчастный тренировочный муляж и залитую кровью рубашку, а с улицы раздалась очередная серия выстрелов. Уже ближе.

— Йой! Ножками шевели, Бат. Эти перцы только отчёты пишут, живых свидетелей им не требуется. Изобразят из нас каких-то террористов. — Мо резко сдулась. — В смысле — трупики террористов. Я не желаю быть трупом.

Когда прибыла оперативная группа, Норан уже успел узнать кого искали. К сожалению, больше ничего спросить у него не получилось. Когда из вывернувшей на улицу будки посыпались люди с оружием, полковник спокойно выпрямился и поднял Знак Патруля, собираясь объяснить прибывшим что именно происходит и что у него есть... а, глаза хаоса! Стрелять прибывшие начали сразу. Без разговоров.

Опытному человеку не требуется видеть сам выстрел. Достаточно того, что от ближайшего автомата мелькнула в сторону защитная пластина с магазина. Это могло означать только одно — в ствол пошел патрон. В момент первого выстрела Норан уже падал за дерево, к которому прислонил тушку допрашиваемого. После третьего он ухватил Тича за бронежилет и побежал к своему дому, прикрываясь телом, как щитом. Удары по живому щиту были сильными. Уроды стреляли по своим? Что происходит?

Сбросив тело, работавшее щитом, Норан шлёпнулся на плитку за столбиком собственной ограды и потянул из сорванной с тела кобуры пистолет.

— Воевать хочется? Это у нас — запросто. Слышь, чувак... да ладно тебе притворяться, броник отработал, залечат твои переломы и будешь как новенький... — пули выбили крошку из края ограды. — Ствол у тебя дерьмо. Вот что я хотел сказать.

В это время из-за его дома коротко стукнула винтовка. Затем ещё раз. Стрельба разом стихла, бойцы уходили от ответного огня. Норан с удовольствием воспользовался паузой. Серия выстрелов и рывок к дому. Сразу за дверью был небольшой оружейный шкаф. И он был не пустой. Из комнаты появился довольный Че с винтовкой в руках.

— Фух. Извини, я боковую дверь сломал.

Полковник удивлённо поднял глаза на неожиданного помощника.

— Да хрен с ней, с дверью. Стреляешь ты классно, факт. Только нахрена ты вообще сюда влез? К тебе-то какие могут быть претензии?

Че плюхнулся на диванчик и потянул из кармана флягу.

— Вот не надо из меня сволочь лепить. Я тебя подставил и что? В кусты? Так не будет. Ты... что, воевать собрался? Счас эвакуатор подойдёт, нам туда ещё добежать надо.

Отставник внимательно осмотрел своё оружие и мотнул головой.

— Сек. Я покажу ребятам, как надо стрелять и догоню тебя.

Че сделал длинный глоток и протянул соседу флягу.

— Тоник. Вкусно. Допивай всё, там алкоголя нет. Я тебя здесь подожду. Ну и... присмотрю, чтобы ребята не сильно из себя воображали... спецназ хренов.

Бат едва успевал за провожатой. Мешок он закинул на одно плечо и прижимал его локтем, чтобы не ёрзал. Было неудобно, но подгонять лямки, которыми он нормально никогда не пользовался, просто не было времени.

Парочка пробежала через сад, затем по узкому техническому проезду до соседней улицы.

— Ещё квартал налево и мы...

Идущая первой девушка так и не успела договорить. Троица бойцов, спешившая обойти стрелка с тыла, выскочила прямо перед ней. Стрелять опешившие от неожиданности бойцы начали сразу. У них было вооруженное сопротивление, были трупы товарищей и раненые. Злости в головах было чуть меньше чем воды в Кейском озере. Мо так и не поняла что случилось. Её лёгкое тело отлетело после первого же выстрела прямо на идущего следом Бата. Что происходило потом он так и не смог полностью вспомнить.

А происходило следующее. Толстяк остановился, наткнувшись на падающее тело и почти сразу размазался ускоряясь. Мешок, упавший на землю, мелькнувшая светлая рубашка и пара боевых клинков, моментально выдернутых из свёрнутой сбруи. Несколько отчаянных выстрелов прошли мимо. Троица была буквально растерзана на месте. Выскочившая следом пара получила в лицо какую-то зелёную дрянь и моментально потеряла всякое желание что-то делать. Бат стоял и смотрел на труп Мо. Так ведь не может быть? Да с кем угодно могло произойти худшее, но с ней? За что? Бат зарычал и повернулся к качающимся по земле ослепшим полицейским.

— Вы что творите, гады?

Вот уж не известно, что бы он сделал дальше. Но тут из зелёного коридорчика выскочил полковник с автоматом и небольшим мешком.