Особенно хорошо себя показали русские средства огневой поддержки пехотного отделения — ручные пулеметы ДП-27, противотанковые средства пехоты — 12,7-мм ПТР обр. 1916/1927 года (из 113 единиц бронетехники, потерянных итальянцами в Абиссинии, русские ПТР обеспечили потерю 79 единиц, ещё 6 были уничтожены ударами с воздуха, остальные — противотанковой артиллерией), и батальонные огневые средства — 82-мм минометы, 37-мм противотанковые пушки и 76/12-мм батальонные гаубицы.

После такого позора Италия желала срочно восстановить свой подорванный престиж. Но без нового оружия это было невозможно. Первоначально итальянцы попробовали вставить в старую гильзу новую пулю и усиленный заряд. Калибр пули был избран довольно экзотический — 7,35 мм, сконструирована она была по образцу английской 7,71-мм пули, имеющей стальную оболочку, плакированную мельхиором, и сердечник, головная часть которого выполнялась из алюминия, а остальная — из свинца. Такая пуля имела повышенное поражающее действие, поскольку при попадании в цель она быстро теряла стабильность полета. Новый патрон выбрасывал эту пулю со скоростью 760 м/с, прицельная дальность составляла 900 метров (теоретически). Переделка под него состоящих на вооружении образцов особых трудностей не представляла, технологический цикл производства боеприпасов также нарушался не слишком. Но дело-то было именно в том, что новый патрон итальянской армии был нужен в первую очередь для того, чтобы создать под него новое оружие! Не говоря уже о том, что 7,35-мм винтовочный патрон по-прежнему планировалось применять вместе с 8-мм пулеметным и 9-мм пистолетным.

Испания мало того, что доказала, что такие меры совершенно неадекватны. Она породила совершенно новую проблему. Разработанный эйбарскими оружейниками штурмовые винтовки "Эспаньола" и штурмкарабины "Пламя", имеющие автоматику на отводе газов и "промежуточный" патрон, могли стрелять очередями. Бойцы Интербригад и других элитных подразделений, вооруженных автоматическим оружием, буквально выкашивали атакующие их оборону пехотные цепи.

Скорострельность обычной магазинной винтовки составляет 10-15 выстрелов в минуту (2 обоймы по 5-6 патронов или 1-1,5 по 10). Ручной пулемет с магазинным питанием (при 30-зарядном магазине) — 120-150 выстрелов в минуту (теоретически — гораздо больше, но учитывая время, необходимое на замену магазинов...), но практическая скорострельность ручного пулемета "Бреда М1928" гораздо ниже — она составляет 40-60 выстрелов в минуту. Таким образом, пехотное отделение из 15 солдат с одним ручным пулеметом "бреда" и 14 магазинными винтовками (стандартная итальянская "эскуада", стрелковое отделение новой организации) способно выпустить в минуту 180-200 пуль (практическая скорострельность винтовки "Манлихер-Каркано" составляет 10 выстрелов — две обоймы по 5 патронов).

Скорострельность штурмовой винтовки с 20-зарядным магазином ("Эспаньола Стандарт") — 60-80 выстрелов в минуту, с 30-зарядным ("Эспаньола Хэви Баррел") — 120-150 выстрелов в минуту. Отделение из 15 человек, вооруженных штурмовыми винтовками "Стандарт", выпускает в минуту до 1200 пуль. Отделение солдат, вооруженных карабинами "Пламя" (120-150 выстрелов в минуту), выпускает 1800-2250 пуль — при несколько меньшей прицельной дальности.

Отделение автоматчиков, вооруженных пистолетами-пулеметами с дисковыми магазинами (например, русский "Суоми-31" с 70-зарядным диском или "НААКо-Томпсон" со 100-зарядным) могут дать и больше, причем намного (автоматчик с "Томпсоном", расстреляв 100-зарядный диск за 8,3 секунды, может сменить за минуту 3-4 диска — 300-400 выстрелов), но это эффективно на исключительно короткой дистанции, за пределами которой оно превращается в чистую психологию с большой тратой боеприпасов. К тому же ПП, выпускающиеся под дисковый магазин, все как один изготовляются с применением металлоемких технологий, сильно повышающих цену изделия. Конечно, качество повышается тоже, но кому нужен пистолет-пулемет, пусть даже и очень качественный, с прицельной дальностью дай Боже в 150 метров, когда можно приобрести аналогичный по цене карабин "Пламя Милитар", также имеющий автоматический режим огня и в три раза большую прицельную дальность?

Таким образом, по количеству выстрелов в минуту отделение республиканских войск, вооруженное штурмовыми винтовками "Эспаньола", было аналогично шести отделениям итальянских волонтеров. Иначе говоря, отделение практически на равных могло сражаться с двумя взводами, а два отделения были равны роте! Немцам было легче — они в Испанию пехоту не посылали, зато снабжали оружием испанскую пехоту — и их ручной пулемет "Дрейзе MG-13" при использовании барабанного магазина на 75 патронов (практический темп — 225-300 выстрелов в минуту) приравнивал к отделению интербригадовцев уже только два-три отделения мятежников!

Именно это соотношение сил и решило войну — как только эйбарские и барселонские заводы развернули массовое производство "Эспаньол", достаточное для вооружения не только элитных частей, но и линейной пехоты, судьбу и саму жизнь Франко могло спасти уже только чудо. Или — прямое вторжение стран Стального Пакта. Но на идиотизм таких размеров был не способен даже Муссолини.

Адекватного ответа на появление штурмовых винтовок не было ни у кого. Россия, имевшая на вооружении несколько образцов самозарядных и автоматических винтовок и производившая их массово, была единственным исключением. Не то, чтобы СВХ-32 или АВС-36 были адекватны "Эспаньоле" — но их можно было с ней хоть как-то соотнести. Остальные страны Европы не имели и этого.

И это было второй причиной для "договора стандартизации". Неявно предполагалось, что "стандартным" калибром Стального Пакта будет уже новый, "промежуточный" патрон — естественно, вместе со штурмовой винтовкой.

В 1937 году немецкая фирма по производству боеприпасов "Полте" создала собственный "промежуточный" патрон 7,92х33 мм (с бутылочной гильзой). Задание на разработку штурмовой винтовки под этот боеприпас получили — на конкурсной основе — фирмы "Вальтер" и "Хенель". Разработка была обозначена как "первоочередная", на "проект StG" были брошены все силы — и вот результат (поразительно успешный) был достигнут. И если бы предполагалось перевооружить только элитные части — мотопехотные батальоны танковых и механизированных дивизий и воздушно-десантные части — то все, в общем, было бы в полном порядке. Италия имела только две танковых дивизии, "Ариете" и "Чентауро", механизированные "Литторио", "Фольгоре" и "Нембо" и две воздушно-десантных бригады, и на их перевооружение военного бюджета хватило бы (хотя и не без перенапряга, конечно). Но немцы настаивали на полном перевооружении всей итальянской армии.

И теперь старые Манлихер-Каркано обр. 1891 года и новые Каркано обр.36 требовалось просто выбросить, а взамен наладить производство германского 7,92х33-мм патрона и штурмовой винтовки StG-38. Одна замена калибра — не говоря уж о том, что автоматическая "ШтурмГевер" была намного сложнее (а следовательно и дороже — на порядок) обычных магазинок — могла проделать в бюджете Италии дыру таких размеров, что её не удастся залатать и за десять лет. А ведь ещё требовалось заменить все ручные пулеметы "Бреда" чешскими ZВ-26/30, венгерскими М31 или немецкими "Дрейзе MG-13", и все станковые "FIAT-Ревелли" — "едиными" MG-34 или чешскими ZВ-51.

Понятно, что на такое Муссолини пойти не мог. Полное перевооружение армии после двух проигранных войн, с суммарной задолженностью по краткосрочным кредитам в 380 миллиардов лир и с бюджетным дефицитом в половину ВВП? Да проще сразу пулю в лоб пустить — результат тот же, а мучаться всеж-таки несколько поменьше.

И вот тут фюрер выкатил свой козырь. Албания — почти-протекторат Италии — имеет такие запасы нефти, что выручки от её продажи хватит не только на стрелковое оружие! Ведь итальянские бронетанковые силы — на самом деле ужас что такое. Тысяча танкеток L3 и 100 легких танков FIAT3000 образца 1918 года (модификация французского "Рено FT-17"). И все! Планами германского генштаба — а что делать, если итальянский генштаб планировать не умеет! — предусматривалось, что на базе танкетки будет налажен выпуск гусеничного БТР типа английского "Юниверсал Кэрриер" обр. 1937 года, а машины, уже состоящие на вооружении, будут превращены либо в огнеметную, либо в противотанковую модификацию на вооружении специальных подразделений — саперно-штурмовых и истребителей танков. А на вооружение танковых частей вместо них должны были поступить немецкие Pz.III и Pz.IV — их производство должны были развернуть итальянские заводы — и чешские LT vz.35 и LT vz.38.

Но действовать надо осторожно. Не стоит забывать, что после того, как 15 марта 1938 года Чехия превратилась в германский протекторат Богемии и Моравии, Лондон и Париж гарантировали суверенитет всех стран балканского полуострова — включая и Албанию. Англия, а вслед за ней и Франция обещали поддерживать страны против "любой акции, которая угрожает их независимости и сопротивление которой правительства этих (балканских) стран считают жизненно необходимым".

Лондон, Англия. 12 января 1939 года.

— И что вы хотите доказать этим киносеансом, миссис Симпсон?

— Что гарантии, выданные правительством господина Чемберлена, были идиотическим безумием. Репутация Франции, якобы победившей в Великой Войне, раздута как мыльный пузырь. И мы надували его двадцать три года, и надули до такой степени, что поверили сами и уверили французов. Сейчас сказать в приличном обществе, что настоящим победителем Германии была Российская Империя, совершенно невозможно. Сожрут, и костей не оставят. В результате французские генералы с шестнадцатого года сидят в своей башне из слоновой кости, и носа не высовывая наружу. Они пропустили мимо мозгов и Корею, и Испанию. Они пропустили развитие авиации, создание бронетанковых соединений, воздушные десанты и мотопехоту. А настоящие победители не сидели без дела. На Киевских маневрах 1935 они показали всей Европе, чего достигли. И никто ничего не понял. Кроме немцев.

— О чем вы? Насколько я знаю, министерство обороны уже приняло на вооружение новый танк Кристи и гусеничный бронетранспортер, сразу три фирмы ведут работы над четырехмоторными бомбардировщиками...

— И все?

— Остальное — секретно.

— Я не об этом, хотя стоило бы и об этом тоже. Наша неготовность к войне приняла поистине гомерические формы. Но у французов дела обстоят ещё хуже. Мы-то хоть отделены от континента благословенным Ла-Маншем, а вот Францию отделяют от Германии только её вооруженные силы...

— И линия Мажино. Не забывайте о линии Мажино!

— Да здравствует великая, могучая, непреодолимая линия Мажино! Которую можно спокойно обойти по территории Бельгии и Люксембурга. Не говоря уже о том, что на границе с Италией французы не имеют вообще никакой долговременной фортификации. Но даже и это самое худшее. Хуже всего — что французские генералы не имеют ни возможности, ни способности ответить на русскую схему в немецком исполнении. Давайте посмотрим кино, и я вам все объясню. Джо, включи аппарат, но без звука. Итак. Нам демонстрируют стандартную систему обороны образца шестнадцатого года. Я там не была, но видные специалисты заверили меня, что все совершенно адекватно. Не так ли?

— Я тоже близко к передовой не бывал, но на хронику похоже.

— Ну, тогда поверим специалистам. Вот, пошло действие. Первый этап наступления, расчистка воздушного пространства. Достигается путем нанесения бомбоштурмовых ударов по аэродромам и узлам связи. Вот демонстрируется, как пикировщики кладут бомбы в круг диаметром десять метров. Это штурмовики расстреливают макеты — как настоящие, правда? Очень наглядно. Вот истребители вылетают на патрулирование над территорией противника, эта тактика называется "свободной охотой", все встреченные самолеты противника уничтожаются. Второй этап, изоляция поля боя. Бомбардировщики и штурмовики наносят удары по транспортным артериям — железным дорогам, шоссе, мостам, станциям. Вот выброшенная с парашютом диверсионная группа уничтожает штаб противника. Джо, стоп. Ваше мнение по результатам первых двух этапов?

— Что вы хотели бы услышать?

— Для начала — как можно перебросить подкрепления, боевые и продовольственные припасы по дорогам, над которыми постоянно летают вражеские самолеты, через мосты и туннели, взорванные вражескими диверсантами или уничтоженные пикировщиками, при отсутствии связи, узлы которой также подверглись налетам авиации и диверсантов? Подумайте, как на него ответить, а мы пойдем дальше. Третий этап, авиация и артиллерия наносят удар по позициям с особым вниманием, уделяемым позициям артиллерии противника. Вот те же пикировщики разносят батарею. Очень наглядно, правда? Четвертый этап. В тыл противника выбрасываются тактические и оперативные воздушные десанты, одновременно подразделения самоходных штурмовых орудий при поддержке штурмгренадеров пробивают линию обороны. Обратите внимание на то, как самоходная артиллерия сопровождает и поддерживает пехоту. Вот, смотрите — пулемет задержал продвижение пехоты. Самоходка. И пехота продолжает движение. Очень наглядно. И на взаимодействие между авиацией и пехотой. Вот, сейчас. Оборонительный пункт с артиллерией и ПТР. Офицер связи ВВС в батальоне запрашивает поддержку, пикировщики и штурмовики наносят удар, затем самоходки заравнивают в землю все, что ещё может сопротивляться — и войска идут дальше. Воздушный десант. Без комментариев, все очень наглядно. Вот-вот... Джо, стоп! Это у нас будет второй вопрос, тесно связанный с первым. Как вы предполагаете задержать продвижение противника, если из-за господства авиации противника в воздухе нет возможности круглосуточно перебрасывать подкрепления и резервы к атакованному участку, а вошедшие в прорыв подразделения противника благодаря моторизации за сутки продвигаются вчетверо дальше, чем ваша пехота за ночь? Далее. Пятый этап. Прорыв. Джо, давай. Вот войска выходят за пределы полосы обороны противника. В чистый прорыв вводятся крейсерские танки и мотопехота на бронетранспортерах. В глубокий тыл противника выбрасываются диверсионные группы для уничтожения или захвата штабов и узлов связи, воздушные десанты для захвата мостов и аэродромов. Вот двигается мобильная группа, по-русски называется корволант — танки, мотопехота, артиллерия самоходная или на мехтяге. Авиаразведка обнаруживает контратаку противника, пехота и артиллерия занимают оборону, танки готовятся к контратаке, авиация наносит удары по группировке противника. Отражение атаки, танковый контрудар, разгром. И завершающий этап — преследование окончательно разбитого противника. Основная работа опять-таки за авиацией. Бомбардировщики и штурмовики непрерывно действуют по отступающим частям, не давая им консолидироваться и занять оборону, военно-транспортная авиация снабжает вырвавшиеся далеко вперед части механизированных войск и выбрасывает десанты там, куда танки и мотопехота не успевают. Стоп. Свет. Вот так это и надо смотреть. Это — инструкция по ведению новой войны. Наш общий знакомый назвал это "воздушно-наземным сражением". А вот теперь, сэр Уинстон, можете попытаться объяснить глупой женщине, как доблестная французская армия сможет этому противостоять...