Cага о серебрянном рыцаре - книга 1

На рыбзаводе мне всегда рады. Его еще мой отец помогал строить. Местное начальство у него в друзьях было, гоняло туда-сюда за необходимым грузом. А я, значит, пожинаю плоды его усилий. Так что приходится поддерживать авторитет, наработанный еще во времена моего отца. Но, мне не трудно. Тем более, мои патрульные лонни за перевозку грузов получают здесь возможность питаться наиболее ценными сортами рыбы.

Вообще-то за подобную кормежку всадникам патрульных лонни приходится доплачивать. Особенно патрульным из других секторов. Не то, чтобы у меня не водились деньги, да и халявы я не люблю. Но, по мыслям дирекции рыбзавода и ее сотрудников я прекрасно знал, что меня не поймут, если я начну предлагать им деньги за кусочек повкуснее и полезнее, из ценных пород рыбы для своей стаи. Моих лонни здесь любят. Даже гордятся ими — ни у кого таких умных нет. Стараниями отца, конечно. Я так — пожинаю плоды его успехов...

Жаль, что он погиб... Он бы еще столькому мог меня научить...

Но ничего, я тоже заработал у местных определенную репутацию. А что мне еще остается делать. Слишком многие наши местные начальники зависят от быстрых перевозок грузов на дальние расстояния. Наш рыбзавод считается одним из лучших в Альянсе как раз потому, что наши поставки рыбы вглубь материка занимают четверть данного рынка и ежегодно обеспечивают приток денег от материковых поселений. Далеко не везде еще построены ставки, да и браконьеров, выгребающих там рыбу сетями подчистую, еще хватает. А наши прибрежные сектора этим пользуются и богатеют каждый год. Так что мне тоже не зазорно взять нож в руки и почистить рыбки, пока мои лонни хрумкают рыбку перед дальним перелетом.

С ловкостью у меня все нормально, как и с обращением с ножом. Так что чистка рыбы идет очень быстро. В цехе разделки рыбы полно новичков, которые смотрят на мои уверенные движения с некоторой завистью. В основном это молодняк из подростков, которые не годятся в патрульные. Кое-кто по общественным работам, из-под палки работает. Те еще работнички. Да и мысли у них такие же уродливые, как и сама их суть. Не понимают они ничего. Если я накормлю своих любимцев-лонни собственноручно приготовленным мясом ценных пород рыбы, связь между нами укрепится еще больше. Но, им этого никогда не понять. Иначе бы уже учились на патрульных в Академии.

В основном в цехе работают женщины. Пацанов — меньшинство. Несколько толковых ребят, конечно, есть, но их удерживают большой заработной платой. Как сказала Камилла, директор рыбзавода, — "Мне нужны эти ребята для того, чтобы разбавить женский коллектив. Иначе бабы друг другу глотку перегрызут". В чем-то она права — при ребятах женский коллектив следит за своим поведением не в пример жестче. Они удавятся, но при мужиках сраться между собой не будут. Да и в хозяйстве без мужских рук никуда — весь мелкий ремонт на них. Да много еще чего...

Ящик наполняется рыбой очень быстро. Во время работы я обычно молчу, и не всем соседкам это нравится. Но сейчас в смене Бреди, а при ней в цехе всегда тишина. Кремень, а не женщина. За левую болтовню на рабочем месте сразу оштрафует. Оно и правильно — делом нужно заниматься, а не языком молотить. Зато в смене Бреди и рыбы заготавливается намного больше, что Камилла ценит прежде всего.

Год назад мне было намного проще. А теперь то и слышны женские смешки и перешептывания за моей спиной, а также началась стрельба глазами. Я и сейчас не считаюсь взрослым, но всадники лонни мозгами очень быстро взрослеют, из месяца в месяц выполняя ломовую мужскую работу. Работы у всадников лонни всегда навалом, зато и зарплата хорошая, плюс освобождение от общественных работ. Так что я у местных начал переходить в категорию завидного жениха, не смотря на свои неполные пятнадцать лет.

Как подросту, тоже выберу себе в жены всадницу лонни. Умную, сильную, красивую. Но, не говорить же об этом девчонкам из рыбцеха. Морочить голову флиртом, зная, что ничего путного из этого не выйдет — тоже не хочу. Это — мои родные сектора. Я за своих держаться должен, а не гадить. Так что лучше помолчу и сделаю вид, что намеков не понимаю. Типа, я еще маленький и о подобных пустяках еще не думаю.

Раньше лонни возили и взрослых, но ничего путного из этого не вышло. Слишком большой груз для лонни, изменение центра тяжести, куча кожных болячек из-за натертостей, травмы при посадке из-за перегруза и многое другое. Приходилось или отказаться от полетов на лонни, или смириться с тем, что для лонни эта работа — на износ. Но нашлись умные головы и предложили выполнять эту работу детям-подросткам и низкорослым мужчинам с малым весом. При отце даже девчонок на эту работу стали брать. Причем они многим мужикам-всадникам фору давали. Как моя мама, например. За что ее папа и полюбил. Оно и понятно, из кандидаток самых толковых отбирают.

Со временем самые умные лонни научились перевозить грузы на большие расстояния без всадника, и проблема решилась сама собой. Нет, всадник нужен, но лишь для того, чтобы обьяснить лонни, куда им лететь. Да и седла, грузовая оснастка Альянса для лонни ушли далеко вперед, так что сейчас это для лонни хоть и тяжелая работа, но не на износ, как раньше.

Моя Мила как раз из таких. За поставку груза на нужный обьект отвечаю, вроде как, я, но, на самом деле, все делает Мила. На мне, разве что, подготовка стаи лонни к вылету. Подогнать кожаную броню-загрузку под перевозку груза, проверить, нет ли у лонни на коже каких-нибудь потертостей. Если есть — втереть в кожу лонни исцеляющий бальзам и определить время отпуска по болезни, требуемое для выздоровления. В стае Милы и в стаях соседних секторов такое редко бывает, но, все же, проверять приходится при каждом вылете очень тщательно.

С подготовкой стаи к вылету помогает персонал нашей главной базы Патрульной Службы Альянса, расположенной в моем родном секторе. Эта база — одна из самых крупных и самых современных во всем Альянса. Люди тоже подобрались хорошие — халтурить здесь не любят. От того и стаи у всех наших всадников очень крупные.

Лентяи среди лонни обычно не водятся. Наоборот приходится их сдерживать. Пока я достаточно мал и легок, чтобы не доставлять Миле неудобств, и мы летаем вместе. Но, если потребуется, Мила доставит груз со своей стаей самостоятельно. Разумеется, если речь идет о секторе, где есть люди, обученные обращаться с лонни — умеющие их расседлать и позаботиться о свежих натертостях, если таковые будут. Но, с этим у нас строго. А зарплаты у всадников лонни и патрульных такие, что терять подобную работу из-за лени или разгильдяйства дураков нет. Так что все подразделения Патрульной Службы Альянса работают на совесть.

Дети-всадники в Патрульной Службе Альянса на особом положении, в силу специфики нашей работы. На всадниках лонни — перевозка грузов и почты. Три сезона мы работаем, а четвертый, зимний сезон (или, как на юге материка, сезон дождей и штормов) учимся в Академии Альянса.

Со временем я стану полноценным представителем закона. Взрослым патрульным приходится вести досудебные расследования, проводить суд (если дело простое). Либо же, если дело сложное, подавать результаты досудебного расследования для суда Альянса. Также мы имеем право совершать аресты и сражаться с врагами Альянса. Мне, например, пришлось сражаться с отрядами мутантов-каннибалов четыре раза. Хотя это громко сказано — сражались-то в основном лонни, застукавшие врагов Альянса на горячем.

На случай подобных происшествий стая лонни возит с собой не менее десятка гранат. В арсенале Патрульной Службы Альянса даже осколочно-фугасные и зажигательные бомбы появились, но это уже после войны с Небесными Богами, потому как гранат на их технику оказалось маловато. Но, на мутантов и гранат с головой хватило. Не говоря уж про несколько десятков разьяренных лонни, самые крупные из которых достигают восемь — десять метров в длину.

Несколько молодых лонни в стае не несут грузы, зато вооружены cпециальным оружием. Оружие лонни легкое и сделано так, чтобы зацепиться было не за что. После того, как я увидел это оружие в деле, я понял, что масса лонни, помноженная на скорость, превращает диски из инструментальной легированной стали в ужасающее оружие. Главные козыри боевых лонни — высота и ужасающая скорость ударов.

Мила — сторонница хвостового оружия. Ножные диски для нашей стаи — это уже старье, давно замененное на более совершенное оружие. Хвост у лонни длинный, метра четыре, а то и больше. Лонни, пролетая над врагом, наносит ему хлесткий удар, от которого не защитит никакая броня. Боевые лонни обучены атаковать с разных направлений. Часть из них использует оружие, удерживаемое зубами, и вламывается в ряды врага. Шея лонни тоже длинная, и удар, нанесенный всем телом, не оставляет противнику шансов на выживание. За несколько столетий экипировка и вооружение боевых лонни были доведены до совершенства, так что стае Милы отряд мутантов-каннибалов в две сотни бойцов — на один боевой заход. Второй уже не понадобится.

После моего первого сражения с мутантами-каннибалами меня погнали к врачу-психологу. Так положено по правилам Патрульной Службы. В общем-то, я понимаю, почему — зрелище-то не для ребенка. Но затем последовало еще одно сражение, и еще... К счастью, я оказался... как это сказала доктор... "стрессоустойчивым". Быть может, потому, что еще в детстве наслушался от отца рассказов про набеги каннибалов-мутантов на селения племен, недавно присоединившихся к Альянсу. А позже и самому довелось видеть. Я чувствовал эмоции всех тех, кто пострадал от них. От набегов бандитов — тоже. Все эти рыбаки связывали с нами свои надежды.

Ох и натерпелись же они до того, как присоединились к Альянсу...

Я знал, за что сражались мои родители, и продолжил их дело. Благодаря усилиям Патрульной Службы Альянса набеги северных мутантов-каннибалов на юго-западное побережье континента практически прекратились. В основном из-за того, что после двух-трех десятков сражений уже некому было грабить беззащитные прибрежные племена. Учитывая, что торговые караваны ходят с хорошо вооруженной охраной, при нападении мутантов они могут продержаться в осаде довольно много. Растения Альянса передают информацию о появлении врагов на большие расстояния очень быстро, практически мгновенно. А стае лонни много времени и не надо, чтобы прибыть на место происшествия и уничтожить врага. По мере того, как растения Альянса осваивают новую территорию, формируя свою информационную сеть, безопасность внутренних секторов Альянса усиливается на порядок. Происшествия и стычки с бандитами и мутантами-каннибалами в основном происходят в приграничных секторах — дальше мы их попросту не пускаем. Да и они научены горьким опытом. Если забраться далеко вглубь на территорию Альянса — это дорога в один конец. Обратно еще никто не возвращался.

Наконец, ящик с очищенным от костей мясом рыбы заполнен доверху, с горкой. Я помыл и протер нож, положил его в подставку для ножей. Халат я не особо-то и измазал, как некоторые стажеры и стажерки, но его все равно постирают — такой порядок. Да и рано его снимать — мне еще ящик на площадку для кормления нести.

Ящик тяжелый. Раньше приходилось звать взрослых на помощь. Теперь справляюсь сам. Оно и к лучшему — не люблю кого-то дергать лишний раз без уважительной причины. Когда выхожу за пределы цеха, слышу голос Бреди, устроившей стажерам воспитательную беседу. Мол, учитесь, недоучки, нож в руках держать. И про то, что у нас самые лучшие патрульные Альянса.

Ну, это она уже чересчур. Остальные наши патрульные управляются с ножом и рыбой не хуже меня. Я стараюсь идти побыстрее, чтобы не слышать, как меня ставят в пример. Лучше думать о Миле и ее собратьях по стае. Я для них лучшую рыбу отобрал — ценные сорта без мелких костей. Сам почистил. Сам буду кормить. Я знаю, что лонни ждут меня. Они, конечно, чуток перекусили, но все равно ждут меня. А я купаю их в волнах моих эмоций. Потому что действительно люблю их и горжусь ими. Они самые лучшие на свете!

Мила нежно погладила мое плечо кончиком крыла. Порядок кормежки она задает мне мысленно. В стаях лонни своя иерархия. Она лучше знает, кого и в какой очередности кормить. Тут у лонни целая закулисная война, полная интриг в борьбе за улучшение своего статуса в стае. В сложных моментах Мила советуется со старейшинами стаи, которые все еще летают почти порожняком, натаскивая на дальние рейсы молодняк. Но, лучше всего понимает нашу речь именно Мила, а потому она — глава стаи патрульных лонни. Главное слово всегда за ней.

К нашему общему сожалению, начищенная мной рыба заканчивается очень скоро. Но, ничего не поделаешь — уже нужно лететь. Девочки из цеха уже подготовили герметично закрытые грузовые пакеты под перевозку замороженной рыбы. Эрнест продал нашему рыбзаводу прекрасные морозильные камеры. Ни у кого таких нет. Хотя бы потому, что энергостанция с пакетом солнечных батарей — тоже от Эрнеста. Своих мы не делаем — слишком там все сложно, это технологии Небесных Богов. Тьфу ты, Старших рас. Так что в этом отношении мы полностью зависили от помощи Эрнеста и ему подобных знакомцев, ведущих на нашей планете свои дела.

Провожать меня вышла целая толпа народу. Даже Камилла пожаловала. Обняла меня на прощание, пожелала доброго пути, а затем с какого-то бодуна добавила:

— Эх, был бы ты женщиной, цены б тебе не было...

Стараюсь не подать виду, но сам выпадаю в осадок. Впрочем, ее мысли очень быстро подсказывают мне, что она имела ввиду. Камилла сама училась в Академии. Читать мысли тоже умеет — ей, как начальнице, по рангу положено. Так что она дает понять, что вовсе не против того, что я читаю ее мысли. А думала она о том, что я всем этим соплячкам-стажеркам фору дам на чистке рыбы. И цены бы мне не было — хоть сразу начальницей заготовительного цеха ставь.

Немного думаю над ее словами. Жуть. Никогда не понимал женской логики. А что, начальником заготовительного цеха обязательно должна быть женщина? К тому же, был бы я девкой — все равно летал бы в патрульных, всадницей. Зря Камилла считает, что туда толковым девчонкам дорога заказана. Да, их мало, но зато мы их балуем и ценим на вес золота. Так что не вышла бы из меня начальница заготовительного цеха. Такая мысль только в женскую голову могла прийти.

Наконец, заходим с Милой на стартовую площадку. Остальные лонни в ней не нуждаются — слишком мал вес их загрузки. А вот на Миле — седло, плюс я одет в теплый кожаный костюм всадника и за последний год набрал лишние килограммы. Ну, не лишние... Просто я подрос. Камилла ругает меня иногда, мол, я "кожа да кости", но нагрузка на Милу ощутимо увеличилась.

Хорошо хоть умельцы из нашего клана в последние годы доработали горизонтальную модель седла, в котором всадник как бы лежит горизонтально на спине лонни. У меня как раз такая закрытая модель, с небольшими доработками под дальние перелеты на большой высоте и прозрачным передним съемным обтекателем. Новая конструкция седла-кокона довольно хрупкая и легкая, но за счет динамичного стального каркаса, обитого тонкой кожей, все же терпимо прочная. Если все правильно закрепить, внутри довольно тепло даже на большой высоте, и сопротивление воздуха много меньше, чем в старой конструкции. Да и с центром тяжести стало все много проще. По крайней мере, я не доставлял Миле серьезных неприятностей — весил раза в два меньше, чем взрослые патрульные-всадники Альянса, да и ростом был меньше. Не знаю, почему мастера называют эту конструкцию седлом, но так уж у нас принято. Наверное, потому, что кое-где все еще используются старые седла, в которых всадник сидит, вытянув ноги вперед, как бы выглядывая из седла-кокона по пояс и упираясь спиной в спинку седла. Ясное дело, в высокогорье на больших скоростях с таким седлом не полетаешь — быстро превратишься в сосульку. Нет, я — за герметичный вариант седла-кокона и горизонтальным положением всадника. Так и лонни легче летать — сопротивление воздуха намного меньше.