Worm: Кровавые Крылья Надежды

— Ну, вот и все, — пробормотал Сорин. — Остался последний штрих.

Он посмотрел на эдры, и под его взглядам они начали раскрываться, заливая все вокруг мертвенно-синим сиянием. То же самое происходило со всеми эдрами, что он разместил по всему городу и даже за многие километры от него.

Вампир неспешно подошел к своей любимой дочери, чьи глаза все еще были полны безумия.

— Прости меня, девочка, но на этом плане для тебя больше нет места, — тихо произнес он, глядя на нее. — Враг уже здесь, и что бы я ни делал, ты станешь его первой жертвой, — вампир достал из своего плаща тяжелый серебряный браслет, в центре которого сверкала алая капля. Это был полый алмаз, наполненный его собственной кровью. — Мой последний подарок тебе, — произнес он и, закрыв браслет на ее левой руке, сделал шаг назад. — Я изгоняю тебя из этого мира. Не знаю, куда ты попадешь, но эти эдры должны защитить тебя во время перехода через Слепую Вечность. Прощай.

Вокруг крылатой девы сформировалась многоцветная сфера, скрывшая и саму женщину, и эдры, что ее пленили. Через пару мгновений все вокруг залила вспышка света. Сорину даже пришлось прикрыть рукой глаза, чтобы не ослепнуть надолго. Когда Мироходец вновь осмотрел помещение, на том месте, где ранее стояла Авацина, было пусто.

"Выживи, дочка, и будь счастлива, — мысленно произнес он, устало опершись о собственный меч. — Скорее всего, мы больше не увидимся".

* * *

— Что ты сделал? — требовательно спросил Джейс, подоспевший только к самому концу действа. Вслед за ним в помещение вошла Тамиё.

— То, что было необходимо, — холодно ответил вампир.

Взгляд синего мага несколько раз метнулся от Сорина к месту, где была Авацина, и обратно.

В конце концов хмурый взгляд мага упал на Тамиё.

— Должен ли? — спросил он представительницу лунного народа Камигавы.

Соратамианка нервно осмотрела помещение, подошла ближе к силуэту ангела, что был отпечатан на плитах силой древнего заклинания, и, присев у него, к чему-то прислушалась. Чуть вздрогнув, она поднялась, схватившись за свой маленький телескоп, словно солдат, успокаивающий себя наличием оружия.

— У этого... будут последствия, — отрывисто произнесла она.

— О да, — ответил Джейс, бросив взгляд на вампира. — Люди этого мира лишились защитника.

Где-то далеко вверху по небу прошел гулкий рокот, заставляя пыль с потолка осыпаться на Мироходцев.

— Мир лишился защитника, — поправила мага Тамиё, не мигая, смотря на него.

Рокот повторился, но на этот раз где-то в глубине земли. Гранитные плиты дрожали под ногами троих посетителей тайных глубин собора. Куски камня и стекла валились сквозь прореху в потолке с самого верха.

В конце концов тремор успокоился, и все стихло.

— Готовься к бою, Белерен, — вновь подал голос Сорин. — Оно уже здесь, — и, с некоторым усилием подняв клинок, пошел в сторону лестницы, ведущей наверх. Сейчас на полеты у него не было сил.

— Что же ты натворил, Марков? — пробормотал себе под нос Джейс.

Часть 1: Тени Прошлого

"Почему мертвецы остаются среди нас? Куда подевался Алебастровый Сонм ангелов, который должен провожать их в новый дом? Где Авацина?"

- Эрут из Ламбхольта.

Чистый воздух, безбрежное звездное небо и высокие пики гор, покрытые ледяными шапками, тянущиеся ввысь. Прекрасный пейзаж, раскинувшийся внизу, завораживал своим великолепием, и неважно, сколько раз она это видела, наслаждение меньше не становилось.

Ветер шелестел на широких крыльях, а лютый мороз, сковывающий высочайшие отроги мира, который был способен легко убить любое живое или даже немертвое создание, приятно холодил кожу. Тишина. Покой. Безмятежность.

Она очень любила это место, тут всегда можно было порадовать глаза видами и насладиться одиночеством. Только она, небо, горы и тихий шепот множества голосов, что бесконечным потоком лились сквозь разум. Ее сознание парило на этих голосах, словно ее собственное тело на ветру. Горечь и страх, надежда и благодарность, тихая радость и горькая печаль, там было все это и много другое. Множество разных эмоций, наполняющих молитвы, могли запросто смыть и растворить в себе даже сильнейшие разумы, но для нее это были просто вечные спутники, которые несли в себе крупицы силы, знания о том, что происходит в ее вотчине, и чаянья тех, для чьей защиты она существует.

Годы пленения в ее собственной тюрьме для демонов дорого обошлись ей самой и смертным. Раны, нанесенные миру тем заточением, велики и все еще кровоточат, но теперь она здесь, а значит, все будет исправлено. В конце концов она была рождена именно для этого.

На самом краю горизонта блеснул первый робкий луч восходящего солнца. Пора возвращаться.

Могучие крылья наполнились силой, и фигура исчезла с небесного свода над горами.

Только чтобы возникнуть всего через пару сотен метров от своего прошлого положения, схватившись за голову.

Что-то было не так. Мысли были какими-то тягучими, а мечущийся взгляд вылавливал то одну, то другую странность. Смазанные огоньки звезд. Вытянутые облака, змеящиеся за горизонт. Резкие линии горных вершин, которые приобрели какие-то жуткие изгибы. Все это было неправильно. Неестественно. Искажено! Искажено! Искажено!!!

В мир Иннистрад входило нечто чуждое всему его существу, и он кричал от боли, проецируя тень происходящего на свою хранительницу.

Она не могла понять, что происходит, неведомая сила выкручивала реальность, и ее саму крутило вместе с ней. Как такому противостоять? Может быть, легче просто сдаться и дать чужой воле себя развеять?

Нет! Никогда! Последняя мысль настолько диссонировала с собственным естеством крылатой, что само ее наличие вызывало недоумение. Это было привнесено извне.

В ответ на такое наглое вторжение из самых глубин сущности хранительницы мира поднялась жгучая ярость. Красное бешенство переплелось с чернотой, что резонировало с личным эго, и, укрепив себя сияющей верой, живительной волной прошлось по корчащейся душе, выжигая щупальца противника, и вылилось вовне, оттесняя натиск.

Получив передышку, крылатая дева немедленно принялась за дело. Вот оно! Впервые за тысячи лет ей предстояло выполнить свое истинное предназначение! Не просто защищать смертных и хранить равновесие, но отразить нападение ужаса из Слепой вечности. И пусть система наполовину разрушена! Пусть Хелволта больше нет! Она справится с долгом, который возложил на ее плечи отец!

Напрягая все доступные силы, женщина направляла через себя мощь сущего, с которым была связана через самые далекие глубины своего естества.

По мирозданию прошла рябь, смывая следы воздействия врага. Лей-линии звенели от проходящей по ним силы, а стражница плела невиданную доселе защиту. Если артефакта, должного стать якорем, больше нет, то она сама займет это место, луна же выполнит роль центрального узла. Да, это должно сработать!

Серебряная луна с силуэтом цапли на поверхности ярко сверкнула, знаменуя конец действа. Искажения совсем исчезли, и крылатая дева облегченно вздохнула. Первое нападение отбито. Теперь нужно укрепить защиту и...

Все в порядке...

Что?..

Мир в безопасности, я победила...

Да...

Смертные могут быть заражены...

Верно...

Хрупкие, никчемные существа никогда не смогли бы пережить такое без позволения противника, значит...

Они все искажены...

...и всегда были. Убогих созданий нужно очистить... спасти... исправить... освободить...

Сталью и пламенем!

— Ха... ха... ха. Именно! Всегда были! Спасти! — из ее горла начали вырываться первые хриплые смешки вперемешку со словами, смысл которых она уже не понимала. — Ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха!

Высоко над поверхностью мира истерически смеялась дева-ангел, искаженные огоньки звезд ехидно вторили ей своим мерцанием, а предательница-луна тихо нашептывала что-то ее измученному разуму, наполняя его притягательными картинами разрушений, крови и ужаса.

Стены бастиона, возведенного на пути вторжения, были крепки, но отрава уже была внутри. Врагу оставалось лишь немного подождать.

* * *

Женщина безвольно раскинулась на кровати, то и дело мотая головой и тихо всхлипывая. Ее лоб покрывал холодный пот, а из горла то и дело вырывались слабые вскрики страха.

Тьма, рассеченная всполохами жадных языков пламени... Шелест ветра и лязг металла... Крики и вой.

— Дорогая?.. — сквозь хаос образов ее сознания достиг чей-то голос, но его быстро заглушили новые видения.

Звуки множества шаркающих шагов... Голоса, отдающие приказы... Запах гниющей плоти и каких-то химикатов... Образы людей, обступающих уродливых созданий, словно сшитых из человеческих трупов...

— Милая... — голос более настойчив. Такой родной и притягательный. Надежный. Она знает его, с ним приходит чувство покоя и безмятежности. Хочется пойти за ним, забыв все, что творится вокруг. Но новая волна образов снова тянет обратно в пучину.

Неровные всполохи света выявляют крылатые силуэты, сцепившиеся друг с другом в воздухе. От них исходят женские крики, исполненные болью и гневом вперемешку с яростным звериным рыком... Жутко перекрученный знак, когда-то напоминавший подкову... Разносимые ветром, окровавленные перья... Две женщины, чьи тела постепенно срастаются непостижимым образом, с каждой секундой все больше уродуя их. Они с мольбой смотрят прямо в ее глаза...

— Аннет! — выкрик врывается в видение, распыляя последнюю жуткую картину. Женщина дергается всем телом, но крепкие руки удерживают ее на месте. Она жадно хватает ртом воздух, ее глаза открыты, но темные пятна от сна не позволяют понять, где она находится и кто ее держит.

Наконец ее взгляд проясняется, и перед Аннет Эбер появляется до боли знакомое лицо мужа.

— Дэнни? — растеряно шепчет она, разглядывая его.

— А ты ожидала кого-то другого, дорогая? Мне уже стоит ревновать? — спрашивает мужчина в неуклюжей попытке схохмить.

— Не говори глупостей, — фыркнув, советует ему Аннет, наконец-то расслабляясь. Хотя чувство юмора ее мужа оставляет желать лучшего, но по крайней мере оно делает свое дело.

Окончательно вырвавшись из плена кошмаров, женщина приподнялась на кровати, держась за мужа, сидящего рядом с ней, и, устало переведя дух, уткнулась лбом ему в плечо.

— Очередной кошмар? — негромко спрашивает он, мягко приобнимая супругу.

— Ну, уж точно не эротические сны, — невесело хихикнув, ответила Аннет,

после чего подняла голову и посмотрела в его зеленые глаза.

Дэнни с беспокойством вглядывался в ее лицо.

— Может быть, тебе стоит сходить к врачу? — спросил он. — Эти приступы с каждым разом все хуже. Сегодня ты металась целых полчаса, и я никак не мог тебя разбудить.

Женщина ойкнула и быстра начала оглядываться по сторонам.

— Я же не разбудила Тэйлор? — взволнованно прошептала она. — Еще не хватало напугать дочку.

— Нет, все в порядке. Ты не повышала голос, а она вчера набегалась вместе с Эммой и теперь спит, как сурок, — улыбнувшись, ответил мужчина. — Так что насчет врачей? — вернулся он к насущной теме.

Аннет тяжело вздохнула.

— Какой с этого толк? Сам знаешь, что они опять ничего не найдут, выпишут успокоительное и отправят к психологам, а к тем идти вообще смысла нет, — пробормотала она.

На спальню опустилась тишина.

— Что ты видела в этот раз? — спустя некоторое время снова заговорил Дэнни. — Если уж не хочешь опять к докторам, то давай еще раз попытаемся последовать совету того старичка, который говорил, что это какая-то перекрученная в подсознании память и в ней можно попробовать разобраться.

— Эх, да все как обычно. Огонь, крики, жуткие фигуры... — ответила Аннет, откинувшись обратно на подушку. — Кроме постоянно появляющихся монстров, никакой конкретики. Хоть бери и иди к каким-нибудь шарлатанам, вроде толкователей снов.

— Ну, по крайней мере это мы точно еще не пробовали, — счел нужным отметить муж.

— Пф, и то верно, — фыркнув, сказала женщина. После чего покосилась на будильник рядом с кроватью. На часах было 6:30 утра. — Ладно, ты давай попробуй уснуть, все равно выходной, а я пойду готовить завтрак. Сама-то уже точно спать не смогу.

— Как знаешь, дорогая, но к этому разговору мы еще вернемся, — ответил Дэнни, погрозив ей пальцем.

— Да, да, — помахала ему рукой Аннет, поднимаясь с кровати.

Женщина вышла в коридор и, стараясь не шуметь, пошла в сторону ванны. Проходя мимо двери в комнату дочери, она тихонько приоткрыла дверь и заглянула внутрь. Ее маленькая совушка мирно сопела, уткнувшись носом в мягкую игрушку. Идиллия.

Нежно улыбнувшись, Аннет прикрыла дверь и пошла дальше. Нужно привести себя в порядок. После этих чертовых кошмаров, голова совсем не работает, пока не освежишься.

Зайдя в ванную, женщина включила свет и тут же чуть не выпрыгнула обратно. На мгновение ей показалось, что из зеркала на нее кто-то смотрит... или собственное отражение изменилось до неузнаваемости. Образ так резко и четко отпечатался в мозгу, что это нельзя было списать на обман зрения. Снежно-белые волосы, на которых виднеются темно-алые пятна старой крови, алебастровая кожа, правильные черты с резкими скулами, так сильно напоминающие ее собственные, красиво очерченные губы, покрытые черной помадой... и глаза, до краев заполненные чернотой. Неужели сны уже начинают проследовать ее и во время бодрствования? Видеть себя в таком странном амплуа — как-то совсем ненормально.

Подойдя ближе к зеркалу, Аннет внимательно осмотрела себя, ища сходство с тем, что ей только что привиделось. Женщина в зеркале выглядела удивительно молодо для той, кто почти разменял четвертый десяток. Скуластое лицо без единой морщинки, красивые губы, густая копна темных вьющихся волос, сейчас после сна больше похожих на воронье гнездо. Все вполне нормально, и с первой картиной не так, чтобы очень много общего... вот только глаза подкачали.

"Но тут уж ничего не поделаешь, всю жизнь такие", — печально подумала Эбер, посмотрев на ту часть своей внешности, которая ей совершенно не нравилась. — "И еще один повод сомневаться в компетенции врачей. Никогда ничего толком сказать не могли, а только отговорки придумывали про какие-то локальные изменения в пигментации".

Цвет глаз с детства был для нее больной темой. Нет, ну где это видано, чтобы радужка и зрачок практически сливались с белком? А ведь такие глаза как бы вообще видеть не должны! Но вот у нее со зрением никогда проблем не было. Только с людьми, большинство из которых взгляд белесых буркал откровенно нервирует. Даже Дэнни, когда они только начинали встречаться, с трудом заставлял себя смотреть ей в глаза.

Радовало только одно. Дочке в наследство досталась ее густая шевелюра, а не эти проклятущие гляделки.

"Ладно, хватит о грустном", — решила женщина, выбрасывая из головы и неприятный элемент внешности, и в конец замучившие сны. — "Время принять контрастный душ".

* * *

Закутавшись в махровый халат, Аннет спустилась на первый этаж.