Worm: Кровавые Крылья Надежды

Фэндом: Magic: The Gathering, МакКрей Джон "Червь" (кроссовер)

Пейринг или персонажи: Авацина, Денни Эберт, Тейлор Эберт

Примечания автора:

Сюжетная предыстория взята из рассказов к блоку Тени над Иннистрадом>>, канонные события пролога описаны в Я — Авацина>>

Типы сверхсил:

1. Умник — получение и обработка информации

2. Скрытник — маскировка и дезинформация

3. Властелин — создание и / или взятие под контроль любых существ

4. Эпицентр — изменение окружающей реальности

5. Излом — изменение законов реальности для себя

6. Стрелок — атаки дальнего действия

7. Козырь — взаимодействие с чужими способностями

8. Движок — перемещение в пространстве

9. Контакт — изменение законов реальности при контакте

10. Технарь — интуитивный изобретательский дар

11. Оборотень — изменение собственной физической формы

12. Бугай — сила и устойчивость к урону

Пролог: Так уходит Надежда

"Крылья, когда-то несшие надежду, запятнаны кровью. Больше она нам не защитница".

Грета, катар отступница.

"Веками мое творение держало этот мир в равновесии. Теперь от нее осталась лишь тень".

Сорин Марков

В небе над старым городом безраздельно правила серебряная Луна Охотника. Долгая ночь Иннистрадской зимы уже не первый час покрывала Трейбен. На зданиях и крепостной стене играли тени от редких зажженных огней, придавая городу-крепости какое-то угрожающее величие. Плотно прижатые друг к другу дома с крепкими стенами, тяжелыми дверьми и решетчатыми окнами напоминали ощетинившийся копьями пехотный строй, готовый в любой миг принять противника на свои щиты и оружие.

Таковы были все города Иннистрада. Мира, где люди были в постоянной осаде тех, кто жаждет их плоти, крови и часто душ. Точно как от города, угрозой ответить на неожиданный удар веяло и от тех, кто жил в нем.

Разорвать толпой вервольфа, упокоить восставшего родича, заморить голодом неосторожного вампира или сковать демона. Суровый мир учил своих детей каждую секунду выгрызать себе право на жизнь, и они оказывались хорошими учениками.

Хотя все равно было время, когда народ здесь оставался лишь скотом для многочисленных темных тварей, ведь простого мужества часто не хватало, нужна сила, а вот ее-то обычным людям недоставало. Но все можно было изменить, все нужно было изменить.

В этом мире с давних времен жили Ангелы. Никто не знал, как они здесь появились; возможно, они были всегда, а возможно, их привели сюда древние Мироходцы, когда под натиском железных орд и, отравляющего плоть и землю, черного масла пало далекое Царство Серры. Неважно, как, в любом случае, крылатые девы были здесь. Искра света в глубокой Иннистрадской тьме. Они часто помогали людям — лечили, защищали, спасали. Но этого не хватало, чтобы изменить ситуацию. Им недоставало ни организованности, ни числа. На каждое существо света приходились множество жаждущих плоти тварей.

И вот однажды в этом темном мире возникло что-то новое. Не искра во тьме, но гигантский костер. Воплощение силы света, что стала щитом человечества! Символ надежды! Архангел! Авацина! И именно Трейбен стал местом ее снисхождения на многострадальный мир.

Пришествие этой новой силы тараном ударило в орды монстров, позволив человечеству не просто вырывать себе минуты жизни, боясь каждого шороха, но жить и развиваться.

Влияние ее церкви быстро распространилось среди людей, ведь молитвы Авацины на самом деле отгоняли нечисть, благословленное оружие жгло огнем, а подчинившиеся ей Ангелы встали с людьми единым строем.

Так в Иннистраде на долгие века установился новый порядок. Темные силы все еще были бесчисленны и опасны, но теперь они не могли просто упиваться своим превосходством, жируя на человеческой крови и плоти. Жизнь расцвела с новой силой.

Но ничто не вечно под луной.

* * *

Сорин Марков стоял на городской стене и осматривал Трейбен, наслаждаясь небольшой передышкой в кровавой игре, что длилась уже несколько месяцев. Битвы, отступления, ловушки, маневры. В ход шло все. Часто даже нельзя было определить, кто здесь на самом деле охотник, а кто жертва.

Но с этим пора кончать. Если безумицу нельзя вразумить, то следует принять радикальные меры!

Сорин тяжело вздохнул, с печалью глядя на город, что некогда был символом человеческого духа, а сейчас представлял собой обезлюдевший могильник вперемешку с развалинами. В стенах зияли широкие дыры, кое-где виднелись порушенные здания, то там, то тут тлели остатки пожарищ.

Древний вампир припомнил, как это выглядело раньше. Точнее, стало всего через несколько лет после его великого "предательства". Ровные улочки, красивые здания, галдящие толпы... Да, человечество всегда восстанет из пепла, стоит только дать ему шанс.

А ведь большинство его сородичей, кто в курсе тех событий, до сих пор поносит его за содеянное. Пьяные от крови дегенераты! Слепцы, неспособные увидеть, к чему все шло!

Сорин тихо выдохнул сквозь зубы, подавляя застарелую ярость. Это уже неважно. Теперь неважно.

— Глупые детишки, — тихо пробормотал он. — И почему они не могли не трогать то, что трогать явно не следует?

Падение зандикарской тюрьмы аукнулось на Иннистраде. Во всем происходящем явно чувствовалась щупальце одного из трех ее пленников. Самого хитрого.

"Или "самой", как теперь говорят, — пришла в голову вампира ироничная мысль. — Кто бы знал, что за века заточения троица монстров в сознании местных станет тремя богами, а одного из них назначат дамой?"

— Хех, думаю, Нахири долго ржала над ними, когда услышала про это, — вслух хмыкнул он, вспомнив старую подругу, ставшую добровольной тюремщицей для мерзостных Эльдрази. И тут же нахмурился, когда разум услужливо напомнил ему о той глупой ссоре, во время которой он запечатал геомантку в Хелволт — тюрьму для неистребимых ужасов Иннистрада, сотворенную его собственной рукой.

"Нужно признаться хотя бы самому себе, что в происходящем сейчас есть и моя вина, — подумал Сорин. — Можно сколько угодно искать оправдания в своем ослабленном состоянии после сотворения Авацины. Правда в том, что я сам, зная ее характер и опасность Эльдрази, продолжал провоцировать тот конфликт. А потом не нашел ничего лучшего, чем на тысячелетия оставить Зандикар без хранителя. Поразительная глупость. Нахири есть, за что меня ненавидеть".

С пленения пожирателей из Слепой Вечности прошли уже многие тысячи лет. Он сам, Высший дракон Уджин и кор-геомантка Нахири заманили трех монстров в такой аппетитный для них мир и заключили в темницу, разработанную на стыке мастерства магии каждого из них. На постройку тюрьмы тогда ушло гораздо больше времени, чем на само пленение. Много лет совместной работы и миг титанической битвы, что оставила неизлечимые раны на родине владычицы камня.

— Я многое вынес из того союза, — тихо сказал сам себе Сорин. — И вот теперь мои творения на основе тех знаний исчезают одно за другим. Иронично, — вампир снова устало вздохнул. — Надеюсь, ты сможешь простить меня за то, что я должен сделать, дочь моя. Мне же остается лишь уповать на то, что ты это переживешь и сможешь вновь стать такой, как раньше.

Вдалеке раздался взрыв. Сорин дернулся и уставился в сторону другого края города, на некогда прекрасный собор.

— Итак, ты снова здесь, — выдохнул вампир, срываясь с места. Он несся над городом смазанной тенью, каждое мгновение преодолевая сотни метров. Сорин двигался на пределе естественных способностей своего рода, быстро летя вперед, лишь слегка касаясь крыш. Магию вампир применять не решился, опасаясь раньше времени привлечь к себе внимание своей цели.

"Интересно, кого она там почуяла, что так резво начала погром? Мне казалось, что три стычки назад даже ее поврежденное сознание наконец увидело пользу осторожности, — раздумывал он по дороге. — По крайней мере хорошо, что она именно там. Не зря ловушку ставил, да и до ритуальной залы считай два шага. Теперь осталось просто задержать ее, пока капкан не захлопнется".

Приземлившись на ближайшей крыше от своей цели, Сорин начал подготовку комплекса чар, которые должны подавить возможность световой телепортации из области и поставить щит против сверхбыстрого перемещения. Так она не сбежит.

Из собора доносились звуки боя и волны от мощнейших заклинаний. Свет и пламя дочери переплетались с синими и зеленым всполохами маны, что развеивали и блокировали ее яростные атаки. Кое-где в стенах виднелись новые пробоины. К счастью, здание было достаточно крепко и велико, чтобы выдерживать такое непотребное обращение.

Но судя по перебоям в ответах, противники девочки начали выдыхаться. Пожалуй, стоит их спасти. Все же они очень удачно помогли ему, заманив ее в это место. Хоть и невольно.

Подгадав момент, когда силуэт его цели оказался напротив витража собора, Сорин выпустил заклинание и с невероятной скоростью влетел в витраж, разбив его вдребезги. Попав в здание, он собственным телом сбил крылатую деву, до того висевшую почти под потолком. Она полетела вниз, кувыркаясь воздухе, но, не долетая до земли, взмахнула крыльями и остановилась на месте, повернувшись к новому врагу.

Сам Сорин после удара приземлился на один из внутренних балкончиков главного зала собора, посвященного той, что сейчас бездумно разрушала его. В груди вампира что-то кольнуло, когда он снова увидел то, что стало с его величайшим творением.

Архангел Надежды Авацина оставалась прекрасной даже сейчас, когда ее разум настигло безумие. Тонкие черты лица, белая кожа, стройный стан и черные доспехи были столь же идеальны, как и раньше. Картина прекрасной спасительницы человечества рушилась, когда глаз цеплялся за белые крылья, что сейчас были запятнаны кровью, а тень в ранее сиявших глазах и лик, искаженный яростным оскалом, уничтожали последние сомнения. Авацина пала.

И теперь беснующееся тело должно уйти вслед за разумом. Или же надежда еще есть?

— Здравствуй, Авацина, рад вновь тебя видеть, — негромко произнес Сорин. Краем сознания отмечая, что противниками его дочери был Джейс Белерен, один из тех балбесов, что натворили дел на Зандикаре, и Тамиё, подозрительная мироходка, которая ошивалась в Иннистраде последнее время.

Не удостоив его ответом, Архангел, выпустив из горла бешеный рык, ринулась на него, выпустив перед собой волну дикого пламени. Вампир проигнорировал ее огонь, неспособный навредить ему, и парировал мечом удар копья. От столкновения артефактного оружия вокруг разошлась ударная волна, разнесшая немногие уцелевшие стекла, а по балкончику, на котором стоял Сорин, пошли трещины.

— Зло должно быть повержено, — холодный голос Архангела совершенно не вязался с бешеным выражением ее лица, внося еще один штрих в картину глубины ее падения.

Вампир резким движением слегка отбросил от себя свою обезумевшую дочь и воспарил вверх, полностью переведя битву в три измерения. Дальнейшее сражение для стороннего наблюдателя, должно быть, выглядело как набор разных кадров, вспышек и смазанных теней.

Бойцы как в стоп-кадре практически одновременно сталкиваются в трех различных точках пространства...

Всполохи огня, света и молний создают огромные дыры в стенах собора...

Мгновением ранее возникшие из ничего манаформы ангелов распадаются в прах под порывами черного ветра...

Гигантские летучие мыши выцветают, растворяясь во внутреннем свете...

Столб лунного света пробивает потолок, но бессильно скатывается с кожи и доспехов вампира, а под ним в гранитном полу появляется зияющая дыра, ведущая прямо в подземелье...

Так продолжалось еще несколько минут. Побитая парочка молодых Мироходцев успела заползти в относительно безопасный угол и начать латать свои раны, осторожно поглядывая на битву старшего собрата со своим собственным творением.

Все закончилось так же неожиданно, как и началось. Откуда не возьмись по всему пространству собора возникли десятки каменных ромбовидных многогранников со сложными узорами на поверхностях. Любой бывавший в Зандикаре мгновенно мог признать в них Эдры, которыми тот мир был буквально заполнен.

Авацина бессильно билась в путах, сдерживаемая четырьмя многогранниками, висевшими вокруг нее. Ловушка захлопнулась.

— Получилось, — с облегчением прошептал Сорин, подлетая к скованной деве. Он еще раз внимательно посмотрел ей в глаза. Свет луны, пробившийся сквозь прорехи в потолке, освещал парящую пару, и, казалось, на мгновение в яростном взгляде беснующегося ангела промелькнуло что-то еще, кроме всепоглощающей тени безумия. Возможно, узнавание? Печаль? Боль? Неужели фаза буйства, длившаяся столько времени, проходит, и вскоре она снова начнет смотреть на мир разумным, но все еще искаженным взглядом? — Пора с этим покончить, — тихо пробормотал тот, кого многие именовали Владыкой Иннистрада, планируя прямо через пролом в гранитных плитах.

Разумная фаза была гораздо опаснее бешенства. В таком состоянии сознание Архангела способно действовать не как бешеный зверь и использовать всю свою мощь, но в это время ее решения все равно диктуются сумасшествием. Ангелы, потрошащие людей в воздухе, орошая детей кровью родителей. Ангелы, жгущие села. Ангелы, штурмующие города и вопящие, что несут спасение, вот чем знаменита эта фаза. И, к несчастью для жителей мира, именно в ней их бывшая спасительница оставалась большую часть времени. Если Авацина сейчас перейдет в то состояние рассудка, его самодельная эдровая тюрьма ее не удержит.

Творец и творение спускались все ниже. Мимо проходили коридоры с расписными стенами, украшенные залы с иконостасами лидеров ангельских сонмов и даже подземные тюрьмы для содержания еретиков.

В конце концов они спустились в самое основание собора. Здесь, в небольшой комнатке, освещенной магическими огнями, перед постаментом с символом церкви Авацины на полу красовался выжженный крылатый силуэт.

— Ты узнаешь это место, Авацина? — негромко спросил Сорин. — Ты должна его помнить. Именно здесь ты впервые ступила в мир, а твой вздох возвестил о великих переменах в Иннистраде, — он немного помолчал. — И здесь же ты его навсегда покинешь.

Вампир переместил архангела точно на то же место, где когда-то воплотил ее, встал напротив и установил свой клинок острием на основании выжженной тени ангела. Из руки, размещённой на вершине эфеса, самопроизвольно пошла кровь.

— Здесь, в месте твоего рождения, я освобождаю тебя от твоего вечного бдения, — произнес он, пока густая алая жидкость текла по лезвию. Когда кровь достигла пола, по собору пробежала дрожь. — Внемли же словам своего создателя, Авацина, Ангел Надежды. Больше ты не страж этого мира, — новая волна дрожи, стены с натугой заскрипели. — Я сказал, — вампир с натугой завершил словесную формулу. А ведь когда-то для подобных манипуляций ему было достаточно одной лишь мысли.

Не произошло ничего необычного, только Авацина как-то обмякла в своих путах. Ни вспышки, ни искорки не осветило глубокое подземелье, но те, кто был способен чувствовать, уловили, как по лей-линиям мира несется чудовищная волна силы, а внимательный глаз мог заметить, как на мгновение сияние серебряной луны стало немного тусклее.

— Ну, вот и все, — пробормотал Сорин. — Остался последний штрих.

Он посмотрел на эдры, и под его взглядам они начали раскрываться, заливая все вокруг мертвенно-синим сиянием. То же самое происходило со всеми эдрами, что он разместил по всему городу и даже за многие километры от него.

Вампир неспешно подошел к своей любимой дочери, чьи глаза все еще были полны безумия.

— Прости меня, девочка, но на этом плане для тебя больше нет места, — тихо произнес он, глядя на нее. — Враг уже здесь, и что бы я ни делал, ты станешь его первой жертвой, — вампир достал из своего плаща тяжелый серебряный браслет, в центре которого сверкала алая капля. Это был полый алмаз, наполненный его собственной кровью. — Мой последний подарок тебе, — произнес он и, закрыв браслет на ее левой руке, сделал шаг назад. — Я изгоняю тебя из этого мира. Не знаю, куда ты попадешь, но эти эдры должны защитить тебя во время перехода через Слепую Вечность. Прощай.

Вокруг крылатой девы сформировалась многоцветная сфера, скрывшая и саму женщину, и эдры, что ее пленили. Через пару мгновений все вокруг залила вспышка света. Сорину даже пришлось прикрыть рукой глаза, чтобы не ослепнуть надолго. Когда Мироходец вновь осмотрел помещение, на том месте, где ранее стояла Авацина, было пусто.

"Выживи, дочка, и будь счастлива, — мысленно произнес он, устало опершись о собственный меч. — Скорее всего, мы больше не увидимся".

* * *

— Что ты сделал? — требовательно спросил Джейс, подоспевший только к самому концу действа. Вслед за ним в помещение вошла Тамиё.

— То, что было необходимо, — холодно ответил вампир.

Взгляд синего мага несколько раз метнулся от Сорина к месту, где была Авацина, и обратно.

В конце концов хмурый взгляд мага упал на Тамиё.

— Должен ли? — спросил он представительницу лунного народа Камигавы.

Соратамианка нервно осмотрела помещение, подошла ближе к силуэту ангела, что был отпечатан на плитах силой древнего заклинания, и, присев у него, к чему-то прислушалась. Чуть вздрогнув, она поднялась, схватившись за свой маленький телескоп, словно солдат, успокаивающий себя наличием оружия.

— У этого... будут последствия, — отрывисто произнесла она.

— О да, — ответил Джейс, бросив взгляд на вампира. — Люди этого мира лишились защитника.

Где-то далеко вверху по небу прошел гулкий рокот, заставляя пыль с потолка осыпаться на Мироходцев.

— Мир лишился защитника, — поправила мага Тамиё, не мигая, смотря на него.

Рокот повторился, но на этот раз где-то в глубине земли. Гранитные плиты дрожали под ногами троих посетителей тайных глубин собора. Куски камня и стекла валились сквозь прореху в потолке с самого верха.

В конце концов тремор успокоился, и все стихло.

— Готовься к бою, Белерен, — вновь подал голос Сорин. — Оно уже здесь, — и, с некоторым усилием подняв клинок, пошел в сторону лестницы, ведущей наверх. Сейчас на полеты у него не было сил.

— Что же ты натворил, Марков? — пробормотал себе под нос Джейс.

Часть 1: Тени Прошлого

"Почему мертвецы остаются среди нас? Куда подевался Алебастровый Сонм ангелов, который должен провожать их в новый дом? Где Авацина?"

- Эрут из Ламбхольта.

Чистый воздух, безбрежное звездное небо и высокие пики гор, покрытые ледяными шапками, тянущиеся ввысь. Прекрасный пейзаж, раскинувшийся внизу, завораживал своим великолепием, и неважно, сколько раз она это видела, наслаждение меньше не становилось.

Ветер шелестел на широких крыльях, а лютый мороз, сковывающий высочайшие отроги мира, который был способен легко убить любое живое или даже немертвое создание, приятно холодил кожу. Тишина. Покой. Безмятежность.

Она очень любила это место, тут всегда можно было порадовать глаза видами и насладиться одиночеством. Только она, небо, горы и тихий шепот множества голосов, что бесконечным потоком лились сквозь разум. Ее сознание парило на этих голосах, словно ее собственное тело на ветру. Горечь и страх, надежда и благодарность, тихая радость и горькая печаль, там было все это и много другое. Множество разных эмоций, наполняющих молитвы, могли запросто смыть и растворить в себе даже сильнейшие разумы, но для нее это были просто вечные спутники, которые несли в себе крупицы силы, знания о том, что происходит в ее вотчине, и чаянья тех, для чьей защиты она существует.

Годы пленения в ее собственной тюрьме для демонов дорого обошлись ей самой и смертным. Раны, нанесенные миру тем заточением, велики и все еще кровоточат, но теперь она здесь, а значит, все будет исправлено. В конце концов она была рождена именно для этого.

На самом краю горизонта блеснул первый робкий луч восходящего солнца. Пора возвращаться.

Могучие крылья наполнились силой, и фигура исчезла с небесного свода над горами.

Только чтобы возникнуть всего через пару сотен метров от своего прошлого положения, схватившись за голову.

Что-то было не так. Мысли были какими-то тягучими, а мечущийся взгляд вылавливал то одну, то другую странность. Смазанные огоньки звезд. Вытянутые облака, змеящиеся за горизонт. Резкие линии горных вершин, которые приобрели какие-то жуткие изгибы. Все это было неправильно. Неестественно. Искажено! Искажено! Искажено!!!

В мир Иннистрад входило нечто чуждое всему его существу, и он кричал от боли, проецируя тень происходящего на свою хранительницу.

Она не могла понять, что происходит, неведомая сила выкручивала реальность, и ее саму крутило вместе с ней. Как такому противостоять? Может быть, легче просто сдаться и дать чужой воле себя развеять?

Нет! Никогда! Последняя мысль настолько диссонировала с собственным естеством крылатой, что само ее наличие вызывало недоумение. Это было привнесено извне.

В ответ на такое наглое вторжение из самых глубин сущности хранительницы мира поднялась жгучая ярость. Красное бешенство переплелось с чернотой, что резонировало с личным эго, и, укрепив себя сияющей верой, живительной волной прошлось по корчащейся душе, выжигая щупальца противника, и вылилось вовне, оттесняя натиск.

Получив передышку, крылатая дева немедленно принялась за дело. Вот оно! Впервые за тысячи лет ей предстояло выполнить свое истинное предназначение! Не просто защищать смертных и хранить равновесие, но отразить нападение ужаса из Слепой вечности. И пусть система наполовину разрушена! Пусть Хелволта больше нет! Она справится с долгом, который возложил на ее плечи отец!

Напрягая все доступные силы, женщина направляла через себя мощь сущего, с которым была связана через самые далекие глубины своего естества.

По мирозданию прошла рябь, смывая следы воздействия врага. Лей-линии звенели от проходящей по ним силы, а стражница плела невиданную доселе защиту. Если артефакта, должного стать якорем, больше нет, то она сама займет это место, луна же выполнит роль центрального узла. Да, это должно сработать!

Серебряная луна с силуэтом цапли на поверхности ярко сверкнула, знаменуя конец действа. Искажения совсем исчезли, и крылатая дева облегченно вздохнула. Первое нападение отбито. Теперь нужно укрепить защиту и...

Все в порядке...

Что?..

Мир в безопасности, я победила...

Да...

Смертные могут быть заражены...

Верно...

Хрупкие, никчемные существа никогда не смогли бы пережить такое без позволения противника, значит...

Они все искажены...

...и всегда были. Убогих созданий нужно очистить... спасти... исправить... освободить...

Сталью и пламенем!

— Ха... ха... ха. Именно! Всегда были! Спасти! — из ее горла начали вырываться первые хриплые смешки вперемешку со словами, смысл которых она уже не понимала. — Ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха!

Высоко над поверхностью мира истерически смеялась дева-ангел, искаженные огоньки звезд ехидно вторили ей своим мерцанием, а предательница-луна тихо нашептывала что-то ее измученному разуму, наполняя его притягательными картинами разрушений, крови и ужаса.

Стены бастиона, возведенного на пути вторжения, были крепки, но отрава уже была внутри. Врагу оставалось лишь немного подождать.

* * *

Женщина безвольно раскинулась на кровати, то и дело мотая головой и тихо всхлипывая. Ее лоб покрывал холодный пот, а из горла то и дело вырывались слабые вскрики страха.

Тьма, рассеченная всполохами жадных языков пламени... Шелест ветра и лязг металла... Крики и вой.

— Дорогая?.. — сквозь хаос образов ее сознания достиг чей-то голос, но его быстро заглушили новые видения.

Звуки множества шаркающих шагов... Голоса, отдающие приказы... Запах гниющей плоти и каких-то химикатов... Образы людей, обступающих уродливых созданий, словно сшитых из человеческих трупов...

— Милая... — голос более настойчив. Такой родной и притягательный. Надежный. Она знает его, с ним приходит чувство покоя и безмятежности. Хочется пойти за ним, забыв все, что творится вокруг. Но новая волна образов снова тянет обратно в пучину.

Неровные всполохи света выявляют крылатые силуэты, сцепившиеся друг с другом в воздухе. От них исходят женские крики, исполненные болью и гневом вперемешку с яростным звериным рыком... Жутко перекрученный знак, когда-то напоминавший подкову... Разносимые ветром, окровавленные перья... Две женщины, чьи тела постепенно срастаются непостижимым образом, с каждой секундой все больше уродуя их. Они с мольбой смотрят прямо в ее глаза...

— Аннет! — выкрик врывается в видение, распыляя последнюю жуткую картину. Женщина дергается всем телом, но крепкие руки удерживают ее на месте. Она жадно хватает ртом воздух, ее глаза открыты, но темные пятна от сна не позволяют понять, где она находится и кто ее держит.

Наконец ее взгляд проясняется, и перед Аннет Эбер появляется до боли знакомое лицо мужа.

— Дэнни? — растеряно шепчет она, разглядывая его.

— А ты ожидала кого-то другого, дорогая? Мне уже стоит ревновать? — спрашивает мужчина в неуклюжей попытке схохмить.

— Не говори глупостей, — фыркнув, советует ему Аннет, наконец-то расслабляясь. Хотя чувство юмора ее мужа оставляет желать лучшего, но по крайней мере оно делает свое дело.

Окончательно вырвавшись из плена кошмаров, женщина приподнялась на кровати, держась за мужа, сидящего рядом с ней, и, устало переведя дух, уткнулась лбом ему в плечо.

— Очередной кошмар? — негромко спрашивает он, мягко приобнимая супругу.

— Ну, уж точно не эротические сны, — невесело хихикнув, ответила Аннет,

после чего подняла голову и посмотрела в его зеленые глаза.

Дэнни с беспокойством вглядывался в ее лицо.

— Может быть, тебе стоит сходить к врачу? — спросил он. — Эти приступы с каждым разом все хуже. Сегодня ты металась целых полчаса, и я никак не мог тебя разбудить.

Женщина ойкнула и быстра начала оглядываться по сторонам.

— Я же не разбудила Тэйлор? — взволнованно прошептала она. — Еще не хватало напугать дочку.

— Нет, все в порядке. Ты не повышала голос, а она вчера набегалась вместе с Эммой и теперь спит, как сурок, — улыбнувшись, ответил мужчина. — Так что насчет врачей? — вернулся он к насущной теме.

Аннет тяжело вздохнула.

— Какой с этого толк? Сам знаешь, что они опять ничего не найдут, выпишут успокоительное и отправят к психологам, а к тем идти вообще смысла нет, — пробормотала она.

На спальню опустилась тишина.

— Что ты видела в этот раз? — спустя некоторое время снова заговорил Дэнни. — Если уж не хочешь опять к докторам, то давай еще раз попытаемся последовать совету того старичка, который говорил, что это какая-то перекрученная в подсознании память и в ней можно попробовать разобраться.

— Эх, да все как обычно. Огонь, крики, жуткие фигуры... — ответила Аннет, откинувшись обратно на подушку. — Кроме постоянно появляющихся монстров, никакой конкретики. Хоть бери и иди к каким-нибудь шарлатанам, вроде толкователей снов.

— Ну, по крайней мере это мы точно еще не пробовали, — счел нужным отметить муж.

— Пф, и то верно, — фыркнув, сказала женщина. После чего покосилась на будильник рядом с кроватью. На часах было 6:30 утра. — Ладно, ты давай попробуй уснуть, все равно выходной, а я пойду готовить завтрак. Сама-то уже точно спать не смогу.

— Как знаешь, дорогая, но к этому разговору мы еще вернемся, — ответил Дэнни, погрозив ей пальцем.

— Да, да, — помахала ему рукой Аннет, поднимаясь с кровати.

Женщина вышла в коридор и, стараясь не шуметь, пошла в сторону ванны. Проходя мимо двери в комнату дочери, она тихонько приоткрыла дверь и заглянула внутрь. Ее маленькая совушка мирно сопела, уткнувшись носом в мягкую игрушку. Идиллия.

Нежно улыбнувшись, Аннет прикрыла дверь и пошла дальше. Нужно привести себя в порядок. После этих чертовых кошмаров, голова совсем не работает, пока не освежишься.

Зайдя в ванную, женщина включила свет и тут же чуть не выпрыгнула обратно. На мгновение ей показалось, что из зеркала на нее кто-то смотрит... или собственное отражение изменилось до неузнаваемости. Образ так резко и четко отпечатался в мозгу, что это нельзя было списать на обман зрения. Снежно-белые волосы, на которых виднеются темно-алые пятна старой крови, алебастровая кожа, правильные черты с резкими скулами, так сильно напоминающие ее собственные, красиво очерченные губы, покрытые черной помадой... и глаза, до краев заполненные чернотой. Неужели сны уже начинают проследовать ее и во время бодрствования? Видеть себя в таком странном амплуа — как-то совсем ненормально.

Подойдя ближе к зеркалу, Аннет внимательно осмотрела себя, ища сходство с тем, что ей только что привиделось. Женщина в зеркале выглядела удивительно молодо для той, кто почти разменял четвертый десяток. Скуластое лицо без единой морщинки, красивые губы, густая копна темных вьющихся волос, сейчас после сна больше похожих на воронье гнездо. Все вполне нормально, и с первой картиной не так, чтобы очень много общего... вот только глаза подкачали.

"Но тут уж ничего не поделаешь, всю жизнь такие", — печально подумала Эбер, посмотрев на ту часть своей внешности, которая ей совершенно не нравилась. — "И еще один повод сомневаться в компетенции врачей. Никогда ничего толком сказать не могли, а только отговорки придумывали про какие-то локальные изменения в пигментации".

Цвет глаз с детства был для нее больной темой. Нет, ну где это видано, чтобы радужка и зрачок практически сливались с белком? А ведь такие глаза как бы вообще видеть не должны! Но вот у нее со зрением никогда проблем не было. Только с людьми, большинство из которых взгляд белесых буркал откровенно нервирует. Даже Дэнни, когда они только начинали встречаться, с трудом заставлял себя смотреть ей в глаза.

Радовало только одно. Дочке в наследство досталась ее густая шевелюра, а не эти проклятущие гляделки.

"Ладно, хватит о грустном", — решила женщина, выбрасывая из головы и неприятный элемент внешности, и в конец замучившие сны. — "Время принять контрастный душ".

* * *

Закутавшись в махровый халат, Аннет спустилась на первый этаж.

"Итак, чего бы мне приготовить моим засоням?" — размышляла она, прохаживаясь по кухне. — "Яичницу с беконом? Блинчики? Тосты? Или немного пошутить и припугнуть их Английским завтраком?" — на последней мысли женщина весело улыбнулась, представив, как Тейлор и Дэнни с одинаковой вселенской печалью будут смотреть на овсянку. — "Нет, последнее было бы слишком жестоко. Хм, хм, а вот блинчики... блинчики, блинчики. Да, точно! Но не обычные, а те, которые готовила бабушка Катя, когда приезжала в гости", — припомнив, как папа растерянно смотрел на тарелку, когда бабушка в первый раз решила попотчевать зятя этим блюдом национальной кухни. — "Ох, сколько лет такое не готовила, вот точно всю сноровку растеряла. Ну да, ничего, справимся".

Аннет прикрыла кухонную дверь, чтобы запах раньше времени не перебудил весь дом, и приступила к готовке. Яйца, соль, сахар и шепотка соды быстро оказались в глубокой тарелке, а замелькавший венчик быстро превратил все это в равномерную массу. Далее настала очередь муки, молока и горячей воды. Вскоре тарелка была наполнена жидким тестом нежно-бежевого цвета.

Придирчиво осмотрев результаты своей деятельности, миссис Эберт одобрительно кивнула сама себе, тесто вышло точно таким, как и должно, так что можно начинать печь. Нагрев сковородку, она взяла поварешку и налила на нее первую порцию теста. Как и ожидалось, начало было не очень. Блин получился косым и немного пригоревшим, так что закономерно быстро исчез у нее во рту, чтобы не позорить ее своим видом перед мужем и дочкой. К счастью, на третьей порции опыт детства взял свое, после чего все пошло куда веселее.

К восьми часам утра на столе красовалась высокая стопка вкуснейших мучных изделий. Довольно осмотрев собственноручно изготовленный батальон убийц фигуры, Аннет открыла двери, позволяя ароматам завтрака свободно витать по дому.

"Ну, от этого они точно проснутся, а пока можно и отдохнуть", — решила миссис Эберт. Войдя в гостиную, она осмотрелась по сторонам, ища, чем бы себя занять. Взгляд уцепился за журнальный столик, на котором лежал широкий серебристый браслет. Мысленно ругнув себя за то, что вчера забыла убрать предмет на положенное место, женщина подняла его и, присев на диван стала задумчиво вертеть его в руках.

Украшение представляло собой пять широких пластин, соединенных между собой гибким металлическим плетением, которое легко меняло размер, благодаря чему с одинаковым успехом могло держаться и на запястье взрослого человека, и на руке ребенка младше десяти лет. На каждой пластине было выгравировано стилистическое изображение, напоминающее круглую подкову с двумя шипами на каждом конце.

"Нет, не подкова, скорее, строгий ошейник", — пришла ей в голову непрошеная мысль.

На одной из пластин, точно в центре "ошейника" находился крупный багровый камень, помечая место, которое должно было быть на верхней части руки. В общем забавная вещица, не особо пригодная для ношения женщиной ее возраста и нрава. Можно было предположить, что это памятная игрушка, связанная с бурными годами учебы, или что-то вроде того. Но в данном случае это было совсем не так.

Браслет принадлежал ей столько же, сколько Аннет себя помнила. А помнила она себя с 3 февраля 1976 года. Очень конкретная дата, верно? Стоит еще добавить, что на эту дату приходится ее день рождения. Вроде как. Именно в этот день молодая семейная пара, возвращаясь от родственников домой, заметила на дороге очень легко одетую девочку, бредущую куда глаза глядят.

Как и полагается нормальным людям, они остановили машину, закутали ребенка, неизвестно сколько проведшего на морозе, во все, что нашли, и обратились в ближайший полицейский участок. Городок был невелик, так что копы быстро опросили всех, кого могли, и, не найдя никакой информации о ребенке, начали шерстить свои списки пропавших без вести. Они направляли запросы в другие службы, проверяли людей, бывших в городе проездом, и прочее, прочее. Но так ничего и не нашли. Ситуация усложнялась еще и тем, что девочка совершенно не говорила по-английски. Точнее она вообще ни на каком языке не говорила, но это выяснилось много позже. От особых же примет толку вообще не было. Ни страшноватые глаза ребенка, из-за которых ее сначала вообще посчитали слепой, ни браслет с гравировкой в этом деле так и не сыграли какой-либо роли. Пока шла вся эта кутерьма, молодожены вызвались присматривать за ребенком, на что местные представители власти с радостью согласились, хотя и после подписания нескольких заковыристых документов.

Когда наконец стало ясно, что ничего связанного с девочкой не найдут, приютившие ее люди уже сильно привязались к ребенку и ни в какую не хотели отдавать ее в детдом. Не желая вешать на себя дополнительные проблемы, местные чиновники быстренько оформили для них полное опекунство. Вот так и появилась в мире семилетняя малышка по имени Аннет Хьюз, в будущем ставшая Аннет Эберт.

Погрузившись глубоко в себя, женщина заново переживала тот день.

Вечер, пустынные улицы и незамутненное любопытство, гонящее ее все дальше и дальше, лишь бы побыстрее увидеть все вокруг. Ни страха, ни волнения, ни свойственного детям желания найти родителя. Даже холода не ощущалось.

Затем тарахтение и свет. Из прикатившейся штуки выскакивают два существа. Они похожи на нее, но почему-то очень большие. Мягкая штука обволакивает ее, согревает. Приятно. Раньше тоже было хорошо, но теперь по-другому. Тот из двоих, что поменьше, поднимает ее и несет к той штуке, из которой они появись. Интересной, большой штуке. Внутри мягко и светло. Штука снова затарахтела и сдвинулась с места...

Аннет качнула головой и потерла глаза. В такие моменты идеальная память начинает серьезно раздражать. Хах, идеальная память у человека с амнезией. Забавно, но что есть, то есть. Теперь.

Сколько бы вопросов ни вызывало ее детство, настоящие странности начали проявляться после рождения Тейлор. Нет, ничего резкого, процесс был медленным и не слишком сильно обращал на себя внимание (честно говоря, большую часть этих странностей она тогда списывала на месячные или на метеочувствительность), но около пяти лет назад эти вещи стали на порядок заметнее, а недавно Аннет смогла отследить весь процесс и определить, когда все началось. Оказалось, что первые мелкие признаки появились еще во время беременности.

Периодические усиления параметров организма, от банальной физической силы до рефлексов и органов чувств (как-то раз она с интересом рассматривала небольшой плакат с расстояния в три километра от себя). Внезапные приливы странных ощущений от территорий в несколько гектаров (район почему-то определялся автоматически, хотя размеры всегда были разными) с привкусом их "цвета"; Культурная поездка в Йеллоустон четыре года назад принесла с собой такой коктейль из зеленой дикости и красного буйства, что Аннет до сих пор поражалась тому, как они умудрились, уехали оттуда без братика или сестрички для Тейлор. Учитывая, что она кидалась на мужа при каждом удобном случае, это было настоящее чудо.

"Хотя, должна признать, мне немного жаль, что эффект никогда не повторяется в одном и том же месте, будь иначе, я бы обязательно уговорила Денни съездить туда снова, а Тейлор отправили бы куда-нибудь еще", — слабо улыбнувшись, подумала миссис Эберт.

И, конечно, память. Она никогда не жаловалась на забывчивость, но в последнее время все дошло до абсурда.

"И именно благодаря этому абсурду удалось понять, когда все началось..."

Хочешь вспомнить, что написано на Н-ной странице книги, читаной два года назад, в третьем абзаце сверху? Пожалуйста. Список покупок в магазине десятилетней давности? Без проблем. А если немного поднапрячься, можно даже у себя в голове сходить за этими покупками еще раз с полным эффектом присутствия. Лишь бы не потеряться в закоулках собственной головы, ведь, как оказалось, это дичайшие джунгли, где обжита лишь небольшая часть общего объема. Вот из этих-то "джунглей" и приходили кошмары. Непонятные образы, жуткие монстры и вырванные из контекста моменты с целым ворохом разных чувств и эмоций. А еще с недавних пор в этих видениях прослеживались знакомые эскизы подковы/ошейника...

Честно говоря, всего этого более чем хватало для серьезной проверки на "парачеловечность", и Аннет в компании с мужем даже пробовала изучать этот вопрос, но на душе было неспокойно. Мало того, что эти "силы" выглядят малополезно и хаотично по сравнению с тем, что пишут о силах "нормальных" кейпов, так еще единственное, что работает боле-менее стабильно, давало ей только небольшой рейтинг Умника.

В общем, официальное обращение к СКП или еще куда несло больше вреда, чем пользы. Бегать по городу в странном костюмчике ее не тянет, а "сила" даже по стандартам Умников не особо заметна, так что лучше уж попробовать разобраться во всем самостоятельно, благо жить можно и с подобными неудобствами. Ну, и еще, конечно, играло то, что осторожные обращения к докторам не приносило никаких выбивающихся результатов. Даже от лицензированной томографии головного мозга для проверки на наличие способностей толку не было. Конечно, городская больница, где за деньги такую проверку может пройти любой желающий, это не госпиталь СКП, оснащенный по последнему слову нормальной техники и всякими технарскими штучками, но тем не менее.

Размышления Аннет были прерваны скрипом лестницы. Женщина обернулась к двери, судя по интенсивности звуков, первой еду почуяла Тейлор. И верно, вскоре на видимой из зала части лестницы появились босые ножки ее тринадцатилетнего чуда, а следом и все остальное. Миленькая пижама в цветочек, заспанное личико и густая черная грива, всклокоченная от сна.

Аннет тихо хихикнула, девочка практически на автопилоте, покачиваясь, шла к кухне. Воплощённая милота. Ну да ладно, милота — не милота, но это не дело садится за стол без встречи с зубной щеткой.

Женщина засунула старый браслет в карман халата, поднялась с дивана и двинулась на перехват.

— Совушка, сперва нужно помыться, — пожурила она дочку, подойдя поближе.

— А... Что... — пролепетала та, оглядываясь по сторонам, словно только что проснувшись.

— С добрым утром тебя, чудо сонное, — хихикнула Аннет, обнимая дочку.

— С добрым утром, мама, — сказала Тейлор, обняв мать в ответ. — А чем так вкусно па-а-а-ахнет? — через глубокий зевок пробормотала она.

— Вот проснись, помойся, тогда и узнаешь, — ответила женщина, поворачивая девочку в сторону ванной.

— Ага-а-а-а, — снова зевнула Тейлор, начиная движение в новом направлении.

Аннет смотрела вслед бредущей дочери и весело улыбалась.

Тени Прошлого — 1.1

Аннет с улыбкой наблюдала за тем, как дочка неуверенно разглядывает незнакомое блюдо, почти вживую видя вопрос у нее на лбу: "Как это есть?!" Вроде и пахнет вкусно, и лежат друг на друге, как блинчики, но очень уж они тонкие, а рядом с тарелкой нет никаких столовых приборов.

— А что это такое? — в конце концов спросила Тейлор.

— Блинчики, — односложно ответила Аннет, продолжая улыбаться.

— Хм-м-м... — с сомнением протянула дочка, еще раз неуверенно оглядев стол, на котором, кроме блюда с блинами и тарелок, были еще пара небольших чашечек с молочным концентратом и растаявшим сливочным маслом. — Точно?

— Точно-точно, — хихикнув, ответила Аннет, за что тут же удостоилась укоризненного взгляда.

— Родители не должны так подшучивать над собственными детьми, — наставительно сообщила она ей, с независимым видом задрав нос. Это выглядело так мило и уморительно, что Аннет не удержала очередной смешок.

В коридоре скрипнула дверь ванной, и вскоре на кухню вошел Денни.

— Всех с добрым утром, — поприветствовал их отец семейства. — А что это у вас тут происходит?

— С добрым утром, пап/дорогой, — в один голос ответили они.

— Мама приготовила что-то странное и теперь подшучивает надо мной, — тут же наябедничала девочка.

Мистер Эберт поправил очки, после чего окинул стол и жену новым взглядом.

— Аннет, прекращай так обращаться с нашей дочерью, это непедагогично, — с напускной серьезностью сказал мужчина, но уголки его рта предательски дернулись вверх.

— Ну вот, а я только начала веселиться, — картинно насупилась в ответ миссис Эберт, но не смогла долго удерживать такую мину и рассмеялась по-настоящему. Вслед за ней засмеялись и остальные.

— Уф, ладно, подурачились и хватит, — объявила Аннет, чуть отдышавшись. — Вот смотри, как правильно это есть, — она быстро свернула верхний блин в аккуратный кулек, макнула в сгущенку и протянула дочке. — Кусай.

Девочка не заставила себя ждать, быстро схватив ртом предложенное лакомство. Через пару мгновений времени она уже с удовольствием дожевывала остатки блина, взятого у матери.

Аннет поставила локоть на стол и, положив подбородок на ладонь, продолжила с умилением разглядывать воплощение своего счастья. Муж сел рядом и тоже приступил к завтраку.

В такие моменты семейной идиллии все треволнения, связанные с ее странным состоянием, и прочие неурядицы пропадали где-то на задворках сознания. Все было просто чудесно.

Вдруг девочка замерла, не донеся последний кусок третьего блина до рта. И как-то очень грустно и настороженно на него посмотрела.

— Что случилась? — обеспокоенно спросила женщина, заметив это неожиданное изменение.

— Они же очень жирные, да? Такое нельзя есть. Я же потолстею! — взволнованно залепетала девочка. — Эмма говорила, что, ой!.. — под конец пискнула Тейлор, схватившись за лоб, в который прилетел щелбан от матери.

— Ты это мне брось, — строго начала Аннет. — Ишь чего удумала, есть нельзя. Эмма, похоже, совсем на своих моделях зациклилась и тебе голову забила. Вы обе растете, вам питаться надо, а не о глупых диетах думать, от которых проблем не оберешься. Ну, я еще устрою этим Барнсам, совсем за ребенком не следят. Как так можно!

— Хм, мне уже страшно за Алана и Зои, — пробормотал себе под нос Денни, не отрываясь от еды.

— И правильно! — отрезала Аннет. — Кушай, дочка, и не думай о всяких глупостях. Я же на диетах не сижу, и все нормально, так что выбрось это из головы, — продолжила она, обращаясь к дочке.

— Тебе легко говорить, вон у тебя какая фигура, — пробурчала себе под нос Тейлор.

— Вот подрастешь, и у тебя такая будет без всяких диет и прочих глупостей, — хмыкнула миссис Эберт. — А до тех пор хорошо питайся и радуйся своим прекрасным генам.

— Да, малышка, со стороны матери у тебя наследственность точно просто отличная, — сказал Денни, приобняв супругу за талию и повернувшись к ней. — Я до сих пор поражаюсь, что такая прекрасная женщина вышла за невзрачного типа вроде меня.

— Ты поразил меня своей настойчивостью. В конце концов мой жутковатый взгляд успешно отпугнул очень многих ухажеров, а у тебя получилось с этим справиться, — улыбнувшись, ответила женщина, после чего придвинулась к мужу и поцеловала его в губы.

— А ну-ка прекратите! — возмущенно пискнула Тейлор, спрятав лицо в руках. — Здесь, между прочим, дети!

— Ха-ха, ладно уж, совенок, мы не будем тебя смущать, — произнес Денни, оторвавшись от супруги, после чего погладил девочку по кудрявой голове. — Кушай давай.

Завтрак продолжился, и кухня погрузилась в молчание.

— Чем собираешься сегодня заняться? — некоторое время спустя спросил мистер Эберт у жены.

— Ну, помнится, кое-кто давненько канючил, чтобы я свозила ее вместе с подружкой в торговый центр, — задумчиво протянула Аннет, хитро глянув на оживившуюся Тейлор.

— Я позвоню Эмме! — выпалила девочка, выскочив из-за стола.

— Помой руки! — напутственный крик отца настиг ее только на первой ступени лестницы, отчего она быстро затормозила и сменила направление.

Мужчина покачал головой и перевел взгляд на улыбающуюся супругу.

— Я смотрю, утренний инцидент не испортил тебе настроение, — произнес он, внимательно посмотрев на нее.

— Да, — ответила она, рассеяно сворачивая верхний блин в стопке. — Ты же знаешь, что готовка помогает мне успокоиться. К тому же, если я позволю этим чертовым снам портить мне жизнь и днем, то от этого станет только хуже.

— Понятно, — Денни кивнул. — И, говоря о готовке: у выбора блюда были какие-то особые причины? Ты не вспоминала о национальной кухне твоей матери с самой смерти родителей в девяносто пятом.

— Нет, просто так получилось, — ответила Аннет. — Утром вдруг захотелось испечь именно это. Вспомнила, как отец удивился, когда бабушка испекла ему блины, а потом учила меня их готовить. Сама не заметила, как оказалась у плиты.

Она немного печально посмотрела на уменьшившуюся стопку. В тот раз из-за каких-то проволочек с визами дедушка с бабушкой не смогли приехать в США, чтобы навестить дочь, внучку и правнучку, которая вот-вот должна была родиться, поэтому ее отец и мать решили слетать к ним с радостными вестями, как только Аннет выписалась из роддома.

Самолет опустился в одном из аэропортов Москвы всего за час до нападения Губителя.

Женщина покачала головой, стараясь отогнать старые печали. В тот раз контраст от счастья рождения дочери и горя от смерти семьи был столь велик, что она как-то инстинктивно отстранилась от всего, что несло в себе слишком много воспоминаний. Конечно, Аннет не забыла родителей и дедушку с бабушкой, совсем нет. В доме было много их фотографий и памятных вещиц, но вот дом, в котором росла, она старалась посещать как можно реже, а рецепты блюд, выученные у бабушки, очень долго пылились на задворках памяти. Кстати об этом, недавно о тех событиях всплыла одна вещь, которую нужно обсудить с мужем.

— Дорогой, я тут копалась в голове и кое-что обнаружила, — Денни тут же подобрался. С недавних пор фраза "копалась в голове" означала очень конкретный вид деятельности. — Помнишь мое странное поведение во время той давней поездки в Йелоустон и его причины, с которыми мы разбирались позже?

— Ну, такое сложно забыть, — с улыбкой ответил муж.

Аннет немного покраснела и возмущенно покосилась на этого бессовестного человека. Вот ведь, нашел время!

Хотя, по правде говоря, в глубине души она была рада, что он именно такой, какой есть. Было ясно, что ее недавняя печаль не прошла мимо него, и теперь муж таким образом старается ее подбодрить. И учитывая, о чем она будет говорить дальше, это было очень уместно.

— Так вот, — продолжила она, понизив голос. — Похоже, эти странные связи появлялись еще в детстве, но без этой резкости и очень редко. Судя по всему, так случилось с Москвой, когда я гостила там у родственников, а после того, что сделал с городом Бегемот, они... разорвались, — женщина умолкла и задумчиво посмотрела в никуда. — Теперь я понимаю, почему город казался мне более живым, чем почти любой из тех, в которых я бывала здесь. Он словно говорил со мной через эти связи... тихо нашептывал старые истории... напевал забытые колыбельные... даже когда я была на другой стороне мира... а потом погиб точно так же, как и его жители, — новая пауза. Денни молчал и внимательно слушал ее, что-то лихорадочно обдумывая. — В нем были цвета, не такие сильные, как на дикой природе, но хорошо ощутимые. Белый, наполненный четкими связями между людьми... да, это был основной цвет, но присутствовали и остальные. Красная непокорность, черный прагматизм, синяя логика и зеленое стремление расти, маленькие ручейки на фоне четко пылающего порядка первого цвета, — Аннет посмотрела в глаза мужу. — Знаешь, Денни, а ведь я знала, что что-то случилось, задолго до сообщения в новостях. Как сейчас помню ощущения холодной пустоты в груди и сжавшееся сердце.

Денни потянулся к жене и мягко обнял ее за плечо, а второй рукой взял ее за руку. Аннет положила голову ему на плечо, после чего ненадолго прикрыла глаза. Облечь те ощущения в слова оказалось гораздо сложнее, чем она думала. Как эмоционально, так и просто физически.

Некоторое время они сидели в тишине.

— Но ты говорила, что Броктон Бей и другие города ощущаются какими-то пресными и бесцветными, а меняется это только на окраинах, — в конце концов, заговорил Денни. — Почему с тем городом все было иначе?

Аннет слабо улыбнулась. Муж выбрал самое нейтральное, что смог придумать.

— Думаю, дело в возрасте, — ответила она, немного подумав. — Если я прислушиваюсь к себе, то замечаю, что одни города чувствуются сильнее других. Я уже размышляла о том, с чем это может быть связано, и получается так, что дата основания — это единственное, в чем есть хоть какой-то смысл. Хотя все же у меня не очень большой перечень для анализа. В конце концов мы с тобой никогда особо не стремились колесить по стране. И уж точно не в последние годы.

— Интересно получается, — протянул мужчина. — А у тебя так и не получается как-то воздействовать на эти... узы?

— Думаешь, от них может появиться какая-то польза? — спросила Аннет, не поднимая голову с его плеча. — Ведь уже сколько лет прошло, а, кроме инстинктивного понимания местности, толку не было. Сам подшучивал надо мной, что в случае чего я всегда смогу быстро выучится на проводника или гида, — проворчала она.

— Так ведь твои аномалии явно на месте не стоят, — отметил Денни. — Тогда в Йелоустоне тебя прихватило только в конце месяца, а если судить по твоему рассказу про последнюю поездку в другой город по работе, то теперь на это и одного дня хватает и проявляется гораздо слабее. Вот и думаю, вдруг изменилось что-то еще, а мы и не заметили.

— Хм... ну, давай попробуем, — неуверенно произнесла она, наконец отстранившись от мужа.

Аннет закрыла глаза и, глубоко вздохнув, потянулась разумом к тому месту где-то в недрах своей сущности, в котором хранились переплетения воспоминаний и ощущений о тех местах, где происходили эти странные наплывы эмоций. Вот родной Броктон Бей с его пресными кварталами и налетом приторного гниения, что разгоняют порывы синеватых ветров с набережной, и немного пожухлая зелень лесов за чертой города. Вот блеклый белый свет Нью-Йорка, страшно опаленный жаром Убийцы Героев и теперь наполненный какой-то мрачной решимостью. Далее насыщенный и угрожающе красный рокот глубин Йелоустона, неохотно питающий яркую зелень поверхности. Тяжелая синева великих озер и нескольких берегов Атлантического океана. Ярко-белые участки Великих степей. Неожиданно красный Городок в предгорьях Анд, где она провела детство. Еще несколько блеклых мест разной насыщенности. И даже пара болотистых районов черноты, о которых она даже толком не помнила.

— Ух ты, — пораженно выдохнула Аннет, купаясь в чувствах, даруемых узами, которых оказалось неожиданно много. А ведь таких заметных реакций, как в Йелоустоне, она помнила всего ничего...

— В чем дело? Что-то не так? — немного обеспокоено спросил Денни.

— Нет... не совсем, просто раньше эти связи никогда... не чувствовались так отчетливо, — ответила женщина. — Словно они разом стали на порядок материальнее. Может быть, я и правда смогу... — она попробовала потянуться к связям, и... ничего не вышло. Было такое чувство, словно не хватает чего-то важного. — Нет, не получается, но, похоже, ты прав, и скоро из этого все же что-то выйдет.

— Ну вот, значит, на это стоит чаще обращать внимание, — сказал мужчина. — Ладно, как бы то ни было, твои слова о старой связи добавляют нам еще одну часть мозаики, что само по себе очень хорошо и подтверждает некоторые мои мысли.

— Нда? И какие? — с любопытством спросила Аннет.

— Насколько я могу судить, ты отличаешься от паралюдей не только восприятием силы (о своих-то они вроде все сразу понимают), невозможностью обнаружения тех штук в мозгу и ее изменчивостью, но и по времени появления с ними не совпадаешь, — ошарашил супруг ее своими выводами. — Помнишь, когда мы шерстили информацию про кейпов, то пришли к выводу, что для проявления сил с человеком обязательно должно произойти что-то очень плохое? — женщина неуверенно кивнула. — Ну и вот, в детстве с тобой точно ничего такого не случалось, а значит, такой ты была всегда, просто не так выражено, а кейпы стали появляться только с восьмидесятых... — под конец своего воодушевленного монолога Денни оборвал речь и вопросительно посмотрел на нее. — Ну, что скажешь?

— Скажу, что, похоже, я уж совсем неведома зверушка, — хмуро буркнула Аннет, а потом невесело хихикнула. — Неправильная жена тебе досталась.

— О том, что ты не такая, как все, я знал с самого начала, — хмыкнул Денни, положив руку ей на плечо и мягко улыбнувшись. — Знаешь, ведь вокруг тебя всегда была иная атмосфера, одного-единственного взгляда хватало, чтобы это понять. Словно смотришь на богиню, сошедшую в бренный мир, или прекрасную принцессу из эпической космооперы. Не знаю даже, как это толком описать.

— Что это еще за поток комплиментов? — спросила женщина, скептически выгнув бровь. — Нет, мне приятно, но с учетом твоих выводов можно подумать, что ты решил, будто женился на инопланетянке.

— Именно так и решил, — ничуть не смутившись, припечатал ее мистер Эберт. — То, что ты немножко не от мира сего (и не в аллегорическом смысле), замечали многие, просто либо привыкали, либо инстинктивно решали держаться подальше. Думаю, твои ухажеры в колледже сдувались еще и поэтому, а я оказался просто первым достаточно упертым. Все же неправильного альбинизма как-то маловато для того, чтобы отказаться от такой великолепной женщины.

— И почему я слышу об этом только сейчас? — нахмурившись, спросила Аннет. — Ни ты, ни кто-либо из знакомых за все эти годы ни о чем подобном даже не заикался. Да и какой-то странной реакции на себя я не замечала.

— Почувствовать что-то эдакое и осознать головой — две большие разницы, — серьезно ответил мужчина. — Лично я большую часть времени либо просто пропускал это мимо внимания, либо списывал все на свою вечную влюбленность. Думаю, друзья поступали где-то так же. Все совсем не очевидно, — он немного помолчал. — Ну, а складываться все началось, когда... "всплески" твоих особенностей стали совсем наглядны. Пожалуй, переломным моментом был памятный отдых в парке, — на этих словах Аннет порозовела и отвела взгляд, а Денни весело улыбнулся ей. — После этого мы с тобой стали серьезно с этим разбираться, но из того, что нам удалось собрать о паралюдях, твой вариант почти не складывается, все время чего-то не хватает. Вот у меня недавно и появилась такая идея, а после последних новостей ее, похоже, можно и гипотезой назвать.

На кухне дома семейства Эберт вновь установилась тишина.

— Что же до необычных реакций... — снова заговорил Денни. — Не замечала, что с недавних пор Алан стелется перед тобой больше обычного, а мои ребята совсем уже по струнке ходят? И еще была та семейка с пареньком на грани самоубийства, которому ты решила вправить мозги... Похоже, это тоже становится заметнее, хотя для меня все вроде бы как раньше.

— О Боже, так что, я еще и на людей воздействую? — нервно прикусив губу, пробормотала женщина. — Только способностей властелина мне и не хватало для полного счастья. Я же толком ничего не контролирую! А вдруг что-то случится? На тебе это точно никак не отразилось?!

— Нет-нет, все в порядке, дорогая, — сказал Денни, погладив жену по плечу. — Не думаю, что это вообще какое-то воздействие, хотя все возможно, но мне почему-то кажется именно так. Да даже если это проявление силы, то, скорее, что-то вроде ауры той девочки из Новой Волны, которая влияет на эмоции, а ведь эту ее способность причисляют к слабым Эпицентрам.

— Уф, прямо камень с души свалился, — выдохнула Аннет. — Хотя бы не нужно волноваться, что случайно перепишу чей-то разум. Но нам в любом случае нужно что-то решать. Ведь я все еще могу быть опасна для окружающих!

С тех пор, как на Земле Бет (именно это название прижилось в официальных документах и среди населения, после того, как один из технарей наглядно доказал существование параллельных измерений, установив прямую радиосвязь с соседним миром и поименовав его Земля Алеф) появились паралюди и три непобедимых монстра, именуемых Губители, в жизни людей изменилось очень многое. И вполне понятно, почему. Когда забитый ребенок неожиданно обретает силы, благодаря которым в одиночку может потягаться с целой армией или принять на грудь ядерный взрыв, это волей-неволей вызывает общественный резонанс.

В разных местах с проблемой справлялись или не справлялись, по-разному. Где-то все быстро скатилось к постоянной грызне между множеством царьков, получивших суперсилы, как в Африке и части Южной Америки. Где-то строились жесткие структуры, которые старались вобрать или уничтожить любого парачеловека, появившегося на своей территории, как в Китае и СССР. Где-то начали подниматься старые идеи на новый лад, как в Германии. А кое-где началась странная игра в героев и злодеев, как в США и Канаде.

Много стран, много вариантов, много местных особенностей. В любом случае существовало несколько особых постулатов, которые были справедливы для всех.

Первое: когда приходит Губитель, ему надо отвечать всеми доступными силами, иначе ущерба будет еще больше. Второе: силы Умников нереальная хренотень, от которой можно ожидать чего угодно. Третье: силы технарей нереальная хренотень в квадрате. И Четвертое: сила Властелинов, способных влиять на людей, ужасает всех.

Последний пункт был особенным, ведь его подтверждала не только целая когорта злодеев, ломающих разумы людей согласно своим желаниям, но еще и удары живых бомб Симург, последнего Губителя.

Да... Симург. Прекрасная обнаженная дева титанических размеров со множеством ангельских крыльев, изливающая вокруг себя прекрасную песню, которая меняет каждого, кто услышит ее, превращая человека в послушную пешку этой жуткой пародии на ангела.

Почему-то любая мысль об этом конкретном Губителе вызывала у Аннет какую-то иррациональную брезгливость и бешенство, когда нормальные люди, обычно вспоминая о любом из трех монстров, дрожат от страха и молятся всем своим богам, лишь бы отвести беду от своего дома. Еще одна странность в копилочку.

Хотя сейчас важно то, что благодаря всему этому к Властелинам относятся с куда большей опаской, чем к любым другим паралюдям, а тех, чьи способности предположительно могут влиять на чужие разумы, проверяют особо тщательно. Такая проверка — это излишнее внимание властных структур. Внимание, которое в свете идеи Денни хотелось бы избежать еще сильнее, чем раньше.

Аннет поморщилась. Вариант с обращением в Протекторат и СКП становится все менее привлекательным, но делать то что-то нужно!

* * *

Залетев в свою комнату, Тейлор Эберт с радостным предвкушением принялась искать телефон. Энергия била ключом, а настроение было преотличным. И ведь есть чему радоваться! Утро с каждым мгновением становилась все лучше и лучше. Сперва она умудрилась проснуться всего-то в полдесятого, и это в выходной-то! Определенно ее старания по преодолению своей Совиной сущности приносят плоды.

— Эх, если бы еще мамочка перестала называть меня тем детским прозвищем — чуть насупившись, подумала девочка. — Ну да ладно, не все сразу!

Потом оказалось, что мама приготовила эти вкусняцкие тонкие блинчики, а теперь она еще и согласилась свозить их с Эммой в торговый центр! Жизнь прекрасна!!!

Конечно, сама Тейлор не то чтобы любила болтаться по магазинам, в конце концов она же не Эмма, которая на этом буквально помешалась. Но с мамой всегда было очень весело, а еще она слышала, что в книжный отдел завезли новую партию импортной литературы с Алеф. Поэтому она обязательно туда нагрянет и, конечно, затащит упирающуюся подружку.

— Упирается-то она упирается, но если заставить, начинает читать запоем, — хихикнув, припомнила Тейлор. — Этот ее образ будущей школьной королевы, кривящей носик на презренных гиков, так легко пропадает, когда перед этим самым носиком появляется очередной томик про приключения импозантного темного эльфа, что слов нет. Ну, в самом деле, не только же ей меня своими диетами заражать! — мысленно воскликнула она, после чего снова хихикнула. — Прямо чувствую себя Палпатином, который подталкивает наивного Энакина на Темную Сторону.

— Первый пункт плана выполнен, теперь меня ничто не остановит! — зловеще продекларировала девочка, встала в гордую позу Темного Властелина, после чего кашлянула и выдала свой лучший злодейский смех. — Вот теперь заманю ее в нашу D&D партию, получу от Мастера Сары ачивку "Искуситель" за совращения с обывательского пути лучшей подруги, и можно будет с чистой совестью отыгрывать Бааторскую Эринию, — добавила она мысленно, продолжив поиски. - Ух, эти приключенцы у меня еще пожалеют, что сумели предотвратить вторжение дьявольских орд в свой мирок! Сначала вотрусь к ним в доверие, притворившись странствующей магичкой, а потом ка-а-ак отправлю всех скопом в Девять Кругов! Ха-ха-ха, — принялось составлять планы на следующие выходные милое дитя.

С тех пор, как на Земле Бет начали появляться настоящие супергерои с суперзлодеями, отрасль комиксов, нацеленная на подобный контент, как-то сама собой зачахла, но зато пуще прежнего расцвели настольные игры про фэнтезийные миры. По ним писали книги, клепали фигурки, делали видеоигры и даже рисовали комиксы, причем последние часто под руководством тех самых людей, что раньше рисовали про супергероев. Ну, тех из них, кто не захотел или не смог перейти на производство сопутствующих товаров для реальных героев (вроде маек с Оружейником или трусов с Александрией). Как бы то ни было, сейчас Волшебники Побережья были одной из самых крупных компаний в отрасли, и они же занимались выпуском импорта с Алеф (оказалось, что тридцатилетнее расхождение в истории от повального появления паралюдей серьезно влияет даже на литературную мысль, а не только на такие мелочи, как политическая ситуация) наряду со своей собственной продукцией, и именно в один из их фирменных магазинов Тейлор сегодня хотелось попасть больше всего.

— Блин, да где он! — в конце концов возмущенно воскликнула она, так и не найдя вожделенное средство связи. — Гр-р-р, ну все, пойду звонить с домашнего.

Выбежав в коридор, девочка легким прыжком вспорхнула на широкие перила и, скатившись на ногах по гладкой поверхности и сделав в конце сальто, практически беззвучно приземлилась на пол, немного присев, чтобы погасить движение. После чего выпрямилась и победно вскинула руки.

В такие моменты она даже радовалась, что Эмма затащила ее в кружок спортивной гимнастики, хотя сами уроки ей не очень нравились. То ли дело занятия по самообороне, на которые ее записали родители. Вот там было по-настоящему весело! И пофиг на преподавателей гимнастики, которым взбрело в голову выставить ее на официальные соревнования из-за каких-то там "природных данных". Нет уж!

Тейлор было двинулась дальше, но замерла на полушаге, уловив краем уха часть разговора родителей.

— ...как-то воздействовать на эти... узы?

Заинтересовавшись, о чем это они, девочка тихонько подкралась ко входу на кухню и прислушалась. Благо, похоже, что вниз она слетела достаточно тихо, чтобы там ее не услышали.

С каждым подслушанным предположением ее глаза расширялись все больше и больше. Мама парачеловек? А может быть, и вовсе инопланетянка? Круто! Так, подождите, это же получается, что она сама наполовину ксенос, да? Вдвойне круто!

Девочка была в полном восторге.

— Это же... это же просто супер!!! — мысленно завопила она, зажав рот руками. — Нужно немедленно рассказать Эмме, и Саре, и Грегу, и... Так, стоп! Успокойся, Тейлор! Думай головой. Такое просто так никому не рассказывают, да. Чего это ты как маленькая, в самом-то деле!

А родители тем временем продолжали разговор.

— Хм... — задумчиво протянул папа, — Думаю, у меня есть одна идейка, но, наверное, лучше сперва все уточнить.

Через щель между дверью и косяком Тейлор увидела, как мама подозрительно прищурилась.

— Нет, дорогой, ты не темни, а говори прямо, что у тебя на уме, — решительно сказала она. — Я же вся изведусь, пока ждать буду. А то, если не подготовиться, с некоторых твоих идей поседеть можно.

В ответ на это папа весело хмыкнул.

— Чего смеешься? — нахмурившись, спросила мама. — Я еще помню, как год назад ты, походя, сообщил мне по телефону, что вы с ребятами решили прижать притон Барыг, а потом в новостях сообщили, как Скрип носилась по докам в своей ржавой колымаге, паля во что ни попадя. Меня же тогда чуть удар не хватил! Еще бы чуть-чуть, и я бы начала обзванивать морги или вообще достала одну из твоих пушек и пошла тебя искать, балбес.

В этот раз даже обе руки на рту не помогли Тейлор сдержать взволнованный писк. Папа воевал с Барыгами? По-настоящему?! Круто! И страшно. Но прежде всего круто! Это же вам не какие-то предположения и непонятные силы, про которые ничего не понятно, а взаправду! И ее собственный папа — герой! Даже если и без суперсил. Хотя... вон они чего о маме говорили, может быть, и у папы тоже?..

Их родной город Броктон-Бей был не очень-то благоприятным местом, а с тех пор, как совсем закрылся порт, становился хуже и хуже. Что уж тут еще скажешь, если он занимал первое место в США по количеству паралюдей по отношению к населению, и львиную долю этой братии составляли злодеи, а вместе с ними было еще и огромное количество обычных преступников? Хотя их район в основном был тихим, но по новостям частенько рассказывали про стычки, а по дороге в школу ей даже как-то раз довелось издалека увидеть оцепление на месте очередной драки злодеев с героями Протектората. Да и в местном разделе сайта Parahumans-online.net можно было наткнутся на всякое.

Среди разных клик города особенно выделялись три силы, о которых все знали и про которые больше всего говорили.

Неонацисты из Империи 88 во главе с Кайзером и множеством других кейпов, среди которых Тейлор больше всего запомнился Крюковолк, оборотень, способный превращаться в здоровенную металлическую зверюгу из кучи лезвий.

Азиатские Плохие Парни (сокращенно АПП) под предводительством Лунга и Они-Ли. Среди них кейпами были только два предводителя, но те обладали такой силой, что без проблем могли потягаться со всеми имперцами, вместе взятыми. Лунг был оборотнем-пирокинетиком, который в бою постепенно превращался в дракона, и чем дольше шло сражение, тем сильнее он становился, а его правая рука Они-Ли обладал способностью к мгновенной телепортации и мог создавать собственных клонов-смертников. На ПХО даже судачили, что он вообще бессмертен.

И, наконец, Барыги. Самая презираемая банда из всех, даже среди других преступников, но все равно весьма сильная. Наркоманы и наркоторговцы, занимающие самые трущобные районы города. Даже их главари были чокнутыми нарками. Силы паралюдей и наркомания — жуткое сочетание. Тейлор не помнила, что за силы были у их кейпов, но точно знала, что Скрип была технарем и делала из мусора ржавые калымаги с оружием, которые еще как-то ездили и стреляли. Ну так не зря же она технарь, да? Пожалуй, более непонятных и хитровывернутых сил не было ни у одного другого типа кейпов. По мнению девочки, эти ребята напоминали орковских меков из вархаммера, ну, а Скрип ввиду того, с чем она работала, вообще практически их косплеила. Не хватало только красной краски для скорости.

И вот с этим папа влез в драку? Блин!

— Юная леди, а ну идите-ка сюда! — вырвал Тейлор из облачных полетов голос матери. Девочка вздрогнула: тон не предвещал ничего хорошего. Вообще.

Черт, вот дура! Она так глубоко ушла в свои мысли, что даже не заметила, как после ее писка в кухни все затихло. Вот вам и результат. Эх, теперь из-за ее несдержанности поездка в торговый центр может вообще накрыться.

Печально повесив голову, Тейлор шагнула навстречу своей судьбе. Проще говоря, в кухню.

Тени Прошлого — 1.2

Аннет скептически оглядела виноватую мордашку своего пернатого чуда и критически отметила, что в искреннее раскаянье верилось бы больше, если бы ее глаза то и дело не вспыхивали от восторга. Эх, и как на нее сердиться? Миссис Эберт тяжело вздохнула. Кроме того, в этой ситуации кругом виноваты они с мужем. Нашли тоже место для таких разговоров! Ну, теперь уж ничего не поделаешь, остается только простимулировать желание дочки держать рот на замке. Благо Тейлор девочка умная.

— Ну, мисс Эберт, что скажете в свое оправдание? — с напускной строгостью спросила она.

Девочка что-то неразборчиво пробухтела, смущенно уткнувшись глазами в пол.

— Что-что? — переспросила Аннет, старательно подавляя улыбку. Эх, тяжела родительская доля.

— Ну интересно же! — ответила Тейлор, вскинув голову. Ее голос подрагивал от едва сдерживаемого волнения.

Аннет устало покачала головой и раздраженно покосилась на мужа, который тихо хихикал, глядя на эту картину. Выразив взглядом все, что она думает об этом предателе, миссис Эберт снова посмотрела на дочь.

— Ладно, на этот раз воспитательная беседа отменяется, тем более, что мы сами виноваты, — тяжело вздохнув, произнесла Аннет. — Но я хочу, чтобы ты дала слово, что не будешь никому обо всем этом рассказывать, пока мы не дадим добро. Думаю, ты у нас достаточно умная и взрослая, чтобы не болтать лишнего.

— Даю слово, — серьезно кивнув, сказала девочка. Когда мама говорит таким тоном, нужно соглашаться и обязательно выполнять все, что сказано, иначе ее можно расстроить. А это плохо. Маму расстраивать нельзя. К тому же слово нужно обязательно держать. Родители всегда так говорили и напоминали этими "словами" не разбрасываться.

— Ну, тогда все, можешь спрашивать, я же вижу, что ты от любопытства чуть не лопаешься, — хмыкнув, сказала Аннэт.

— Ур-р-ра-а! — тут же выкрикнула Тейлор, подпрыгнув на месте. — А папа правда дрался со Скрипучкой?! А ты правда инопланетянка?! А я тогда тоже инопланетянка?! А что это за узы?! А где...

— Пф-ф, ха-ха, тише-тише, малышка, давай обо всем по порядку, и сперва отдышись, — остановил ее Дэнни, чье хихиканье все же прорвалось наружу.

Тейлор затихла, вздохнула, после чего укоризненно посмотрела на веселящегося отца. Тут уж и Аннет не выдержала и начала смеяться.

Дочка еще немного обиженно посопела, но потом, видимо, решила, что обижаться не интересно, тоже присоединилась к веселью.

Славное семейство Эберт с полной отдачей переживало мгновения идиллии.

— Уф, ладно, хватит уже, — глубоко вздохнув, сказала Аннет. — Отвечаю с середины. Если мы с тобой и "инопланетянки", то медицина этого определить не может. По крайней мере нормальная. Так что это просто странная идея твоего папы, в которой, возможно, что-то есть, но совсем не обязательно. Он вообще у нас специалист по странным идеям, — добавила она, строго посмотрев на мужа, который посмотрел в ответ честными-честными глазами. И что с ним делать? — Собственно, даже если за этим что-то стоит, вероятнее всего, меня занесло на Бет из какого-нибудь соседнего измерения, а не с другой планеты.

— Как Алеф? — не удержавшись, спросила Тейлор.

— Да, как Алеф, — хмыкнула миссис Эберт. — Поехали дальше. Да, к несчастью, Денни правда некоторое время назад столкнулся со Скрип, — в этот момент девочка аж пискнула от волнения. — Точнее он в компании других докеров сцепился с шайкой Барыг, а потом эти деятели битый час улепетывали от Скрип и ее ржавой колымаги. И нет, в этом нет ничего хорошего! — остудила она пыл приплясывающей на месте Тейлор. — Не вздумай брать с него пример. Такое поведение даже "странной идеей" не назовешь. Это форменный идиотизм!

— Эй, все было не так плохо! Мы хорошо подготовились, — даже немного обиделся Денни. За что немедленно получил подзатыльник.

— А ты вообще молчи! Я и так из-за этой истории чуть не поседела! — возмутилась Аннет, после чего снова повернулась к дочери. — Насчет этого я с тебя слово брать не буду, так как об этой эпопее и так куча слухов ходит, но постарайся все же не слишком распространяться.

Тейлор тут же понятливо закивала. Ясно же, что в слухах все так переврали, что и не поймешь ничего, а если она будет хвастаться, то могут появиться настоящие проблемы. Если она правильно определила тот случай, в котором поучаствовал папа, то, судя по ПХО, там все было не особо страшно, даже никаких жертв не было (как ни удивительно), но все равно.

Аннет внимательно посмотрела на дочь и с улыбкой погладила ее по густой, волнистой шевелюре. Дочка молодец, все понимает.

Хотя Броктонские докеры и не считались официально бандой, их положение всегда было шатким. После того как закрылся паром, район доков совсем перешел под власть преступников и бродяг, а с работой у докеров стало еще хуже. Многие разъехались по другим городам, а остальные окончательно превратились в разнорабочих, состоящих в одном профсоюзе, у которого просто осталось старое название. И ладно бы только это, жить, конечно, сложно, но можно. Вот только после этого доки начали постепенное превращение в полноценные трущобы, а ведь многие из работников порта жили как раз там. Аннет частенько общалась с женами коллег мужа и хорошо знала, как тяжело им было в то время. До тихого райончика на отшибе, где был их собственный дом, ничего слишком скверного не докатывалось, а вот многим другим пришлось солоно. Администрация же ничего сделать не могла. Ну, или не хотела. Кто из обычных граждан может честно сказать, что знает, какие ветры дуют в кулуарах власти их города? Да и любого другого, если уж на то пошло.

Чем дальше, тем сильнее все катилось к чертям. От потуг героев толку было мало, а полиция, еще до этого попавшая под сокращение бюджета, была совсем не в лучшей форме для решения проблемы. Положение ухудшало еще и то, что в пищевой цепи городской преступности была значительная прореха с тех пор, как Бригада Броктон-Бей — группа независимых героев, позже сменившая название на "Новую Волну" — успешно разгромила банду Маркиза. В общем, передел власти шел полным ходом.

Аннет даже казалось, что их город кто-то проклял и теперь он должен быть визитной карточкой всего самого плохого, что принесла эпоха паралюдей человечеству. Нет, конечно, Броктон-Бей был далеко не худшим местом в мире. Ему было очень далеко до мест вроде Элисбурга, опустошенного Нилбогом, или любого из мест, где побывали Губители, но городская статистика и витающие в воздухе обреченность были весьма показательны. Особенно в худшие времена, когда банды начинали действовать наглее обычного, а администрация снова оказывалась бессильна.

Иногда Аннет задавалась вопросом, почему она не настояла на переезде еще тогда? Возможности-то были, а Денни бы с ней согласился, даже несмотря на желание помочь людям, с которыми дружил и работал. Ведь город с загнивающей инфраструктурой и перманентной войной банд — это не очень подходящее место для воспитания ребенка. Тем не менее, эти вопросы начали приходить, только когда самый острый период прошел и жизнь стала более-менее налаживаться. А тогда, в центре кризиса, у нее даже мысли не возникало, что вся эта вакханалия может угрожать Тейлор, за что Аннет часто себя корила, ведь можно было хотя бы отправить дочку к родителям Денни, но нет... К счастью, все обошлось, но запоздавшее осознание продолжало ужасать, даже несмотря на прошедшее время.

В любом случае, в разгар быстрого ухудшения жизни, бесчинств преступников и слабых телодвижений мэрии и протектората вокруг профсоюза докеров начали собираться люди, готовые постоять за себя. Они организовывали патрули, помогали с переездом тем, чьи дома оказались в самых плохих районах, обеспечивали защиту и цапались с расплодившимися бандами. Они не могли переломить ситуацию, но тем не менее относительно безопасное место для своих семей обеспечили, а позже стали еще одним кирпичиком в новом статусе кво. Вот так и появилась в Броктон-Бей территория, где главной силой были общественные дружины работников порта. Хотя, несмотря ни на что, их отношения с официальной властью оставляли желать лучшего. Поэтому при некоторых обстоятельствах та стычка с Барыгами могла послужить поводом для каких-то действий с их стороны. Особенно, если станет известно, что там был замешан не последний человек профсоюза.

— Про узы я и сама ничего толком не знаю, — продолжила рассказывать Аннет. — Просто, если я некоторое время нахожусь в каком-то месте, то почему-то начинаю чувствовать всю округу. Не "чувствую" в смысле неожиданно получаю знания обо всем, что там творится, совсем нет, а вроде... — она немного помолчала, старясь подобрать слова. — Хм... в общем, создается такое впечатление, словно сама земля вокруг ластится ко мне, словно кошка, незримо поддерживая каждое мое движение... По правде говоря, это очень приятное чувство. Будто... будто любое место, где бы ты ни был, становится еще одной частичкой твоего родного дома... и куда бы ты потом ни направился, какая-то невидимая частичка остается с тобой... — Аннет прервала свою сбивчивую речь и, на мгновение прикрыв глаза, вновь погрузилась в это удивительное чувство единения с миром, которое дарили узы, что незримыми нитями пронизывали самые далекие глубины ее души.

Миссис Эберт втянула носом воздух, буквально ощущая свежий горный воздух, вкус пресных озер, мягкий дух хвои и медовый аромат полевых цветов. В этот момент даже приторное амбре болотной гнили и запах влажной кладбищенской земли на периферии чувств не тревожили её, вступая в диссонанс со всем остальным, а гармонично вплетались в общую мелодию запахов и вкусов. Аннет с наслаждением выдохнула, смакуя этот невероятный коктейль.

Одновременно с этим напротив нее раздался точно такой же вздох. Открыв глаза, она удивленно уставилась на непонимающе моргающую дочку.

— Так... доча, ты ничего не хочешь нам рассказать? — задумчиво поинтересовался Дэнни, поочередно переводя взгляд с одной на другую.

— Эм... ну... — неуверенно начала девочка. — Когда мама рассказывала, мне показалось, что это что-то знакомое, а сейчас вдруг вспомнилось, и будто снова там побывала, вот, — путано объяснила она.

Дэнни и Аннэт переглянулись.

— Давай-ка по порядку, — сказала Аннет. — Что конкретно знакомое и где побывала?

— Ну, помните тот раз, когда мы ездили отдыхать в парк с гейзерами? Мне там сперва было как-то очень неуютно. Я из-за этого все время нервничала и от вас почти не отходила, — стала рассказывать Тейлор. — А потом, когда вы уговорили меня сходить на специальную экскурсию для детей, все стало по-другому. Нам рассказывали и показывали столько всего интересного. И вот во время этой прогулки лес вдруг стал таким родным-родным и мягким-мягким, прямо как наша Руди, — протараторила девочка, кивнув в сторону свернувшейся на подоконнике кошки. — А сейчас я глаза закрыла и будто я снова там, вокруг даже хвоей запахло, вот.

— Хм... — задумчиво протянул Дэнни, но больше ничего не сказал.

— Тейлор, а ты больше ничего не чувствовала?.. — осторожно спросила Аннет, в какой уже раз за сегодня поминая ту треклятую поездку в Йеллоустон. Вот только теперь вместо смущающей ностальгии в полный рост поднялось нешуточное беспокойство. — Может быть, тебе неожиданно захотелось сделать что-нибудь... эдакое?

К счастью, похоже, все было не так страшно. По крайнем мере полное непонимание во взгляде дочери позволяло немного перевести дух.

— А? Да нет, вроде ничего странного, — Тейлор пожала плечами. — Разве что бегать хотелось, будто я целую кружку кофе выпила. А что, что-то должно было случиться? — спросила она, любопытно сверкая глазами.

— Нет-нет, ничего, я просто уточнила, все так и должно было быть, — зачастила Аннет, мысленно благодаря всех известных богов, духов и фей за то, что ребенку не пришлось испытывать таких гормональных взрывов, как ей. Из этого точно ничего хорошего не вышло бы. По правде говоря, она, наверно, совсем зря всполошилась, в конце концов в её собственном детстве не случалось ничего подобного, хотя старые узы все равно существуют... и по сравнению с недавними те узы немного блеклые. Быть может, их нужно обновить? Об этом определенно стоит подумать...

— Но ведь тогда получается, что у меня тоже есть суперсилы, да? Да?! — с жадностью вопросила Тейлор, подскочив ближе к матери, которая так глубоко ушла в свои мысли, что даже чуть-чуть выпала из реальности.

— Да, малышка, похоже, способность твоей мамы — это наследственное, — хмыкнул Дэнни, опережая замешкавшуюся супругу.

— Ура! — завопила Тейлор, начав радостно прыгать вокруг стола.

— И это еще одно очко в пользу моей теории, — добавил мужчина, многозначительно глянув на Аннет. — Насколько могу судить по прецедентам, о которых написано в сети, у кейпов с этим все куда сложнее.

— Может, и так, но... — начала было говорить Аннет, но была прервана маленьким вихрем счастья, который неожиданно повис у нее на шее. — Ладно-ладно, Совушка, хватит куролесить, и так уже употелась вся, — хмыкнула она, убирая за ушко девочки растрёпанную прядь волос.

— Но мама! Это же ТАК здорово! — воскликнула Тейлор, счастливо улыбаясь.

— Может, и здорово, но тебе все равно нельзя об этом никому рассказывать. Даже Эмме, — строго напомнила ей мать. — Кстати, о ней. Мы же вроде куда-то собирались, ты не забыла?

От последней фразы Тейлор притихла и уставилась на родителей широко раскрытыми глазами.

— Ой! Я же до сих пор ей не позвонила! — выкрикнула девочка, пулей вылетев из кухни.

В ответ на это Аннет только головой покачала.

— И что с ней делать? — ни к кому не обращаясь, спросила она, невольно улыбаясь вслед дочери.

— Да не надо ничего делать, пусть малышка развлекается, в этом мире и так дефицит радости, чтобы еще мешать детскому счастью, — покачал головой Дэнни. — Ладно, вы езжайте, а я пойду прогуляюсь. Мне еще нужно сегодня заскочить к ребятам, — сказал он, поднимаясь из-за стола.

— У тебя же должен быть выходной, — чуть нахмурив брови, напомнила ему миссис Эберт.

— А, не беспокойся, мне просто нужно кое-что прояснить насчет той моей идеи, про которую я говорил, прежде чем нас прервал неожиданный писк из-за угла, — сказал он, беспечно махнув рукой. — Пока вы ходите в свой набег на магазины, я раза два домой вернусь.

— Полагаю, ты так и не хочешь пояснить, что ты там такое придумал, да? — с усталым вздохом спросила Аннет.

— Извини, но нет, — ответил Дэнни, отрицательно покачав головой. — Хочу сначала узнать, возможно ли это вообще или не стоит париться. Может случиться так, что это окажется просто глупой придумкой одного старого фантазера.

— Да ладно тебе, не такой уж ты и старый, — фыркнула Аннет, тоже поднимаясь. — Хотя фантазер еще тот, что верно, то верно.

— Оу, неужели я слышу недовольство в твоем голосе? А раньше тебе мои придумки всегда нравились, — сказал Дэнни, многозначительно пошевелив бровями. — Вот, помню, как-то раз в колледже...

— Давай иди уже, паяц, — хихикнула миссис Эберт, целуя мужа в щеку и подталкивая его к выходу. — А то сболтнёшь еще чего лишнего, а дочка снова подслушает. Объясняй ей потом, о чем это таком странном разговаривают родители. А она у нас еще маленькая.

— Хорошо-хорошо, уже иду, — откликнулся Дэнни, поднимая руки вверх в знак капитуляции. — До скорого, милая.

— Пока-пока, — помахала она ему вслед, после чего развернулась и придирчивым взглядом оглядела раковину с грязной посудой. — Ну, а мне перед отъездом предстоит еще одна маленькая битва.

* * *

Спустя приблизительно час после завтрака Аннет и Тейлор уже подъезжали к месту проживания Барнсов на их семейном фордике. Как только миссис Эберт припарковала машину, дочка тут же соскочила с заднего сиденья и упорхала за подругой. Слабо хмыкнув на эту демонстрацию неисчерпаемого энтузиазма, Аннет вышла из машины и отправилась вслед за ней.

Когда она подошла к двери, Тейлор уже вовсю трезвонила в звонок, подпрыгивая от нетерпения. Ну, если честно, больше для того, чтобы дотянуться для этого самого звонка. Все же, несмотря на то, что их с Денни чадо для своего возраста была высока, но до заветной кнопки все еще чуть-чуть не дотягивалась даже на цыпочках.

Вскоре с той стороны раздались шаги, щелкнул замок, и в приоткрывшуюся дверь выглянула миленькая рыжая девочка с зелеными-зелеными глазищами ростом на полголовы ниже Тейлор. Выглядела она немного заспанной, но уже явно была готова к свершениям нового дня.

— Эмка! Это мы! — радостно известила ее Тейлор.

— Я вижу, что это вы, Тей-Тей, — пробухтела Эмма Барнс, закрывая дверь и снимая с замка цепочку. — Чего так громко-то? Здравствуйте, тетя Аннет, — вежливо поздоровалась она, как только полностью открыла дом.

— Здравствуй, Эмма, — поприветствовала ее Аннет. — Твои родители дома?

— Нет, — покачала головой девочка. — Папа уехал по делам, а мама куда-то пошла с Энн. Оставили меня одну, а мне скучно, — обиженно надулась Эмма.

— Очень жаль, мне как раз нужно было с ними переговорить, — с сожалением произнесла Аннет. — Ну что ж, увижу их в другой раз. Ты уже готова? — спросила она.

— Конечно, готова, тетя Аннет! — заверила ее Эмма.

— Тогда закрывай дом и идите запрыгивайте в машину, — сказала миссис Эберт.

Радостно улыбнувшись, девочка тут же шмыгнула в дом и спустя пару мгновений уже звенела в ключами перед дверью. Когда щелкнул последний замок, Эмма была немедленно схвачена под локоть что-то тараторящей Тейлор и бегом утащена в сторону машины.

Когда Аннет снова села за руль, подружки уже тихо о чем-то шушукались, удобно устроившись на заднем сидении. Вырулив из дворика на проезжую часть, они продолжили свой путь к Уэйтмутскому торговому центру.

Как и всегда в последние годы, путешествие по городу с севера на юг представляло собой дорогу через растянутую границу противоположностей. Контраст между районом доков с прилегающими областями, где запустение с разрухой подчас достигали невиданных пиков, и южными улицами был настолько велик, что от несоответствия в глазах просто рябило. Разгул преступности, бездомных и настоящих завалов каким-то необъяснимым образом соседствовал с относительно чистыми улочками и практически вылизанным деловым районом, который прозвали просто "Башни", и Бульваром, где сновали толпы туристов.

Причем еще нужно отдавать себе отчет в том, почему Броктон-Бей был настолько популярен для туристических поездок, что стало рентабельным появление целого района, отданного этой сфере деятельности. В конце концов деятельность фармацевтической компании Мед-Холл и более позднее появление сил величайшей целительницы в мире Панацеи — это капля в море. Нет, большая часть посетителей Броктон-Бей ехали сюда за острыми ощущениями и незаконными удовольствиями. Хотите в относительной безопасности пройтись по местам славы известных сверхпреступников? Опробовать всевозможные виды наркотиков? Снять на ночь девочек и мальчиков на любой вкус и возраст для удовлетворения любых извращенных желаний? Вам сюда! Вот чем теперь был знаменит бывший индустриальный порт.

Если на мгновение абстрагироваться от повседневных дел и немного подумать, такая картина просто автоматически наводила на мысли о классике вроде Чумного города. Вот уж действительно "Пир во время чумы"... причем в не особо далеком прошлом эту фразу следовало понимать буквально. Вымирающие от болезней контейнерные городки, которые стихийно образовались в доках после полного обрушения старой экономической модели города, об этом позаботились.

Очередное последствие пришествия эпохи паралюдей. Очередной маленький пример повального бессилия властей или их осознанного попустительства. Очередной штрих на великом полотне, имя которому "Земля Бет".

Казалось бы, ну что в этом такого? Подобное происходило и до появления владельцев сверхсил, легко проходя мимо большей части населения развитых стран, и это никого не смущало. Вот только беда в том, что в случае Броктона люди легко списали город, лежащий неподалеку от таких важных мест, как Бостон и Нью-Йорк...

Из неприятных размышлений ее вырвала смена темы шепота девочек.

— А чего твоя мама так сильно хотела видеть моих родителей? — прошептала Эмма на ухо Тейлор. — У нее был такой строгий вид, что я аж маленько испугалась.

— Хи-хи, похоже, мама решила их повоспитывать — тихо хихикнув, поделилась своими выводами ее дочь. — Все из-за твоих диет, вот.

— Почему это?! — удивленно спросила Барнс.

— Потому что нечего портить себе здоровье всякими сомнительными режимами питания, — веско объявила Тейлор. — Мы еще маленькие.

— Ну, ты-то, может, и маленькая, а я уже точно нет, — возмущенно заявила Эмма, судя по всему, гордо задрав нос.

— Пф-ф, громко сказано для рыжего лилипута, — весело фыркнула дочка.

— Ах, ты так, да?! — уже в голос возопила Эмма.

После последнего заявления с заднего сиденья послышались возня и тихие визги, пыхтение и хихиканье.

— Эй, девочки, а ну-ка не балуйтесь, — крикнула им Аннет, чуть обернувшись. — Если вы сейчас все изомнетесь и взлохматитесь, мы поедем обратно. Я не буду водить по магазинам двух маленьких чудищ с рыжим и черным буреломом на головах.

— Да, мама! /Хорошо, тетя Аннет! — в один голос ответили они.

— То-то же, — слабо улыбнувшись, сказала она.

Вновь переключив полное внимание на дорогу, Аннет тихо вздохнула. Что-то ее размышление занесло куда-то не туда. В конце концов, несмотря на многие проблемы, самая страшная пора для города осталась позади. Основной передел города между бандами и слабость власти пришлись на 2000-2003 годы, а сейчас здесь снова можно жить, не опасаясь каждого шороха. Все же, несмотря на все минусы нового статуса кво, он позволяет двигаться вперед.

Да и невыгодно его нарушение ни одной из группировок, так что тут без настоящего ввода войск ничего не поделаешь. Администрации выгодно положение одного из главных злодейско-преступных центров США, так как с полностью легальными методами пополнения бюджета сейчас серьезная напряженка, а дотаций от правительства не предвидится. Протекторат и СКП не готовы снова лить кровь, несмотря на то, что лично директору Эмили Пиггот сложившаяся картина нравиться просто не может. Для Империи 88 и АПП открытая война банд принесет сплошные убытки, а слабо организованная толпа дегенератов, которую с подачи журналистов обозвали Барыгами, будет втоптана в грязь первыми двумя, если только попробует что-то вякнуть.

У остальных игроков умирающего города просто нет сил для каких-то больших проектов. По крайней мере она про таких не слышала. Даже докеры ее мужа, которые во время прошлого кризиса смогли глубоко пустить корни в коммунальных службах города и обзавестись собственной дружиной, это мелкая сошка, несмотря на кое-какую поддержку паралюдей.

Насколько Аннет знала, с профсоюзом постоянно работают только три кейпа. Технарь по прозвищу Металлолом, что обитает в районе старого депо, да два балбеса с нездоровым увлечением компьютерными играми, именуемые Убер и Элит, за которыми нужен глаз да глаз.

Она чуть поморщилась. Металлолом появился в городе не особо давно, поэтому она с ним еще не встречалась, последние же два дебоширили уже полтора года и успели оставить о себе весьма сомнительное впечатление и до сих пор продолжают устраивать свои розыгрыши, хотя теперь куда тише. Нет, все же хорошо, что ребята взяли этих мальчишек в оборот. Им явно не хватает крепкой руки, которая в случае чего может дать по шее.

За всеми этими размышлениями Аннет практически не заметила, как они добрались до места.

Тени Прошлого — 1.3

— Итак, куда пойдем в первую очередь? — спросила Аннет у девочек, когда они вошли в просторный холл торгового центра.

Несмотря на ранний час, здесь уже сновало множество людей, курсируя между магазинчиками, кафе и прочими заведениями, умещавшимися под одним высоким потолком из прозрачных панелей.

— Конечно, в книжный, — безапелляционно заявила Тейлор.

— Это еще почему? — возмутилась Эмма. — Одежда тут близко, а твоя макулатура в другом конце здания. Надо по порядку идти, вот.

— Потому что, если мы пойдем "по порядку", то придем туда полумертвыми и загруженными кучей твоего тряпья, а нам потом еще обратно идти, — отрезала ее маленькая совушка, забавно нахохлившись. — Ведь твой папка опять попался на удочку твоего щенячьего взгляда и оставил тебе кредитку, да? Да?!

— Ну, и если даже да, так ну и что? — спросила Эмма, задрав нос. — Так говоришь, будто в этом есть что-то плохое.

— Конечно, это плохо! Мы же можем опоздать на распродажу импорта с Алеф! Тираж ограничен! — всполошилась Тейлор.— Тряпки сегодня не убегут, а книги могут, вот!

— Пф-ф, будто новых не завезут, — фыркнула Эмма. — Подумаешь, недоберешь пару килограмм бумаги, большое дело.

— Ах так, да? — спросила Тейлор, сощурив глаза. — Ну, потом не жалуйся, что не у кого взять почитать про твоего любимого чернокожего остроуха в шляпе со страусиным пером!

Эмма возмущенно насупилась и уже было открыла рот, чтобы ответить вредной подруге, но в этот момент Аннет решила прекратить этот балаган.

— А ну-ка хватит дурачиться, цветы жизни, — строго сказала Аннет, мягко положив ладони на их головы. — В этом споре проиграли вы обе, так как сперва мы идем за продуктами, понятно?

— Да, мам/Да, тетя Аннет, — в один голос ответили чада, мгновенно присмирев.

— Вот и молодцы, — хмыкнула она, чуть взъерошив рыжую и кудрявую шевелюры. — Оставайтесь такими же послушными всю дорогу, и, возможно, я даже поверю, что за вами не нужен глаз да глаз.

— Ну мама, ну чего ты? — обиженно пробухтела Тейлор, вывернувшись из-под руки. — Мы же уже не маленькие! И вообще, давай, пока ты ходишь за продуктами, мы пойдем за книгами, а потом все в месте за одеждой. Так же быстрее получится, правда ведь?

— Верно, тетя Аннет, мы с Тей-Тей сбегаем за ее макулатурой, а потом подождем вас у игровых автоматов, — тут же закивала Эмма, поддерживая подругу.

— Хм-м-м, ну, не знаю, — задумчиво протянула Аннет, скептически оглядев две умоляющие мордашки. — Вы точно не передеретесь по дороге? А то что-то вы сегодня больно активные.

— Конечно, нет! — раздался ей в ответ возмущенный хор.

— Пф-ф, ха-ха, ладно-ладно, неправильные близняшки, — хихикнула Аннет, заставив девочек насупиться еще сильнее. — Идите уж, только смотрите, не бедокурьте.

— Ура! — радостно выкрикнули они, после чего юркнули в сторону и через мгновение пропали в толпе.

Аннет только головой покачала, слабо улыбаясь такой непосредственности. Как все-таки хорошо быть молодыми и беспечными.

* * *

Расплатившись за продукты, миссис Эберт неспешно покатила свою тележку по оживленным помещениям. Пора было найти её неугомонных девчонок, но сначала нужно заскочить еще в одно место.

Свернув за угол, Аннет оказалась перед входом в просторное помещение, которое можно было назвать только раем для гиков. Ряды широких книжных полок, заполненных литературой, соседствовали со стеллажами с самыми разными комиксами и витринами, где виднелись миниатюрные фигурки и коробки с игровыми наборами.

Где-то здесь совсем недавно побывали две маленькие егозы, и именно сюда ей было нужно.

— Здравствуйте, — сказала она, обращаясь к худощавому светловолосому парню, который стоял на кассе, повернувшись спиной к залу, и внимательно изучал какие-то бумаги. — Я получила сообщение, что мой заказ уже пришел, не могли бы вы его найти?

— Да-да, конечно. Предъявите, пожалуйста... — начал он, оборачиваясь к клиентке. — Миссис Эберт?

— Реджи! — удивленно воскликнула Аннет, мгновенно узнав паренька, с которым познакомилась пару месяцев назад. — Рада тебя видеть. Почему ты в Броктоне? Я думала, вы уже давно уехали.

— Ну, так получилось... — начал парень, неуверенно улыбаясь. — Ой, давайте сперва разберемся с вашим заказом, а то местный менеджер настоящий зверь. Минутная задержка клиента — и сразу репрессии, — спохватился он.

— Хорошо, — кивнула миссис Эберт, извлекая из кошелька небольшую карточку. — Вот код моего заказа.

Мельком глянув на карточку, Реджи одним движением набрал на клавиатуре код и погрузился в изучение базы данных.

— Да, все верно, ваш заказ уже у нас на складе, — кивнул парень, после чего отметил: — Это очень крупная покупка, миссис Эберт. И, честно говоря, я немного удивлен: никогда бы не подумал, что вы увлекаетесь подобными настольными играми.

— А почему нет? — спросила она, улыбнувшись краешком губ и чуть склонив голову вбок.

— Хм, полагаю, я стал жертвой стереотипов, — ответил Реджи, рассеянно почесав затылок.

— Ну, в этот раз стереотипы оказались не такими уж ошибочными, — хмыкнула Аннет. — Я просто готовлю подарок на день рождения дочки. Ей нравятся подобные литературные ужастики с возможностью в них поиграть, все уши мне прожужжала про своих монстриков. Кстати говоря, можно упаковать мой заказ во что-то без опознавательных знаков? Не хочу портить сюрприз.

— Окей, мэм, сделаем в лучшем виде, — откликнулся Реджи. Он быстро набрал дополнительный пункт в послании для складских работников, после чего отправил его. — Ну, вот и все, сейчас нужно немного подождать, и ваша покупка будет здесь.

— Хорошо, — кивнула Аннет. Она огляделась по сторонам, чтобы убедиться, что за ней нет очереди, после чего снова обратилась к парню: — Так, почему ты остался в Броктоне, да еще так основательно обосновался, что устроился здесь на работу?

Реджи немного помолчал, задумчиво уставившись в никуда.

— Все из-за того нашего разговора — кстати, большое спасибо за этот неожиданный сеанс психотерапии, если бы не та встряска, которую вы мне устроили, то даже не знаю, чем бы все это закончилось — в тот раз, как только я собрал себя в кучу, то решил, что так дальше нельзя, — наконец ответил парень. — Добрался до отеля и поставил перед родителями ультиматум, что либо я на пару лет беру отпуск, забывая об их существовании, либо к черту все их проклятые планы, и они меня больше вообще не увидят. Полагаю, у меня получилось быть достаточно убедительным, в конце концов я остался здесь, — Реджи устало вздохнул и беспомощно пожал плечами. — Хотя без напутственной задачи меня все равно не оставили. У них были какие-то дела в Медхоле, так что меня познакомили с одним жутковатым типом — он там за главу охраны или что-то вроде того — и сказали, что в случае чего он со мной свяжется. Уж не знаю, что там за "всякий случай", но, раз из-за этого я могу спокойно остаться подальше от них, то нечего смотреть дарёному коню в зубы, верно?

— Хм, пожалуй, ты прав, — медленно ответила Аннет, лихорадочно прокручивая в голове варианты. — Я так понимаю, у тебя нет никакой официальной связи с этой компанией?

Хотя это и было "не принято", но докеры все равно постарались выяснить все возможное о своих менее законопослушных соседях и их кейпах, поэтому она очень хорошо знала, что именно Медхол является прикрытием и фундаментом для нео-расистской банды Броктон-Бей, Империи 88. На самом деле эта фармацевтическая компания фактически принадлежала этой банде.

В свое время, когда после передела власти разорилась небольшая фирмочка, в которой она прежде работала, Аннет подумывала попытать счастье в Медхоле, но даже прежде, чем она успела отправить туда свои данные, Дэнни узнал о темной стороне ныне самого главного предприятия их многострадального городка. Она до сих пор помнила бессильно опущенные плечи и лихорадочный взгляд мужа, когда он как-то вечером пришел домой и поведал ей эту тайну.

Как хорошо, что докеры в тот раз решили наплевать на устоявшиеся традиции взаимоотношений с сообществом паралюдей. Будь иначе — и она бы могла неожиданно для себя оказаться заложницей, с помощью которой эти ублюдки могли бы влиять на действия только-только вошедшего в силу профсоюза...

А не на правах ли заложника оказался Реджи? Причем, похоже, с полного согласия своих сумасшедших родственников... Хотя, пожалуй, не стоит делать скоропалительных выводов, в конце концов, они же остаются его семьей.

— Эм... да нет, я вообще с той встречи никого из Медхола не видел, — чуть растерянно ответил парень. — Вот устроился на работу, читаю интересные книжки, гуляю, общаюсь, в общем, отдыхаю, как могу. Конечно, город неспокойный, но за прошедшие полтора месяца я ни с чем особо криминальным не сталкивался, — сказал Реджи, после чего улыбнулся и добавил: — Ко мне еще и сестренка переехала, живем вдвоём на съемной квартире в центре.

— Рада за тебя, а сколько лет сестренке? — ухватилась Аннет за более безопасную тему.

В вопрос с Медхолом вообще не стоило углубляться. По крайней мере не в общественном месте уж точно. Да и не нужно пугать мальчика своими подозрениями, а то вдруг это у нее просто паранойя разыгралась, верно? Хотя в любом случае нужно будет попросить Денни все проверить, в конце концов, несмотря на то, что знакомство с Реджи было по большей части мимолетным, но своими словами она умудрилась значительно повлиять на его жизнь и теперь чувствовала некоторую меру ответственности за будущее этого парня.

— Четырнадцать, — ответил Реджи. — Сара очень самостоятельная девочка и пробивная. Не думаю, что мне бы в ее возрасте удалось развести родителей на подобную авантюру, хотя в то время они еще были не такими... — он умолк и мотнул головой. — Ладно, неважно.

— Хм, Сара-Сара, — задумчиво протянула Аннет, решив не заострять внимание на оговорке парня, тема ему была явно неприятна. — А она у тебя случайно вот этим всем не увлекается? — спросила миссис Эберт, кивнув в сторону полок с игровыми наборами.

— Э? Ну, да, есть немного, — сказал он. — С тех пор, как мы переехали, она даже успела найти себе компанию для РПГ-сессий. А почему вы спрашиваете?

— Просто у моей Тейлор недавно появилась новая подруга с таким именем, и познакомились они как раз на таких игрищах, — пояснила Аннет, после чего тихо хихикнула. — Уже какую неделю я слышу восторженные возгласы о новом Мастере игры Саре и ее заковыристых сюжетах. Сдается мне, что имя — это не просто совпадение.

— Здорово!.. — начал было Реджи, широко улыбаясь, но был прерван какими-то громкими звуками за стеной, отделяющей магазин от остального торгового центра. — Что за черт? — пробормотал парень, нахмурив брови.

Аннет неуверенно посмотрела в сторону дверного проема. Почему-то от этих звуков у нее по шее пробежали мурашки.

И в этот момент, словно желая немедленно обосновать ее интуитивные опасения, в помещение ворвались несколько человек с оружием в руках и лыжных масками на лицах.

— Руки поднял, ублюдок! — рявкнул один из них, подскочив к кассе и направив пистолет на Реджи. Парень дернулся, но выполнил приказ. — Ты тоже, сука! — добавил преступник, поведя стволом в ее сторону.

Аннет медленно отпустила ручку тележки и опустила ладони на прилавок, стараясь не нервировать вооруженных людей.

— Вот так, молодцы, а теперь го в центр комнаты, живо.

Вот уж чего-чего, а нарваться на ограбление в стиле дикого запада она сегодня точно не ожидала. Это ведь даже не банк! Да и вообще, какое к черту ограбление средь бела дня, когда вокруг столько народу? Тем более, в торговом центре, где априори полно охранников? Что происходит?

Именно такие вопросы бродили по периферии сознания миссис Эберт, пока она с оторопью наблюдала, как пятерка бандитов сгоняет покупателей в центр помещения, где не было стеллажей. Центральное же место в ее голове занимала радость от того, что Тейлор с Эммой где-то в другом месте и не участвуют в этом опасном театре абсурда.

Четверо из пяти преступников окружили их, в то время как последний начал прочесывать оставшиеся закутки книжного, ища ранее не замеченных людей. И, похоже, нашел. За витринами в дальнем конце помещения раздался визг, забористый мат, снова визг и, наконец, выстрел дробовика.

— Эни! — выдохнул мгновенно побледневший Реджи и опрометью бросился в ту сторону, но не успел сделать и пары шагов, как получил сильный пинок в живот от того самого бандита с пистолетом, после чего отлетел обратно. Он устоял на ногах только потому, что врезался в других пленников.

— Место, урод! — рявкнул на него грабитель, после чего обратился к пятому. — Эй, мудак, ты какого хера там делаешь?! Эти куски дерьма нужны живыми!

— Пошел нахрен, ушлепок, эта сучка меня укусила! — крикнул убийца. — Нет, ты прикинь, только я поворачиваю, как она на меня бросается и вцепляется в руку зубами. Мне надо прививку от столбняка сделать, да.

— Да мне пох на твой столбняк и укусы! — рыкнул в ответ он. — Если Асизу не хватит как раз этой сучки, ты заменишь ее своей жопой, понял меня? — в ответ ему раздалась целая матерная тирада, на что тот только раздраженно цыкнул и переключил полное внимание на пленников. — Чего вылупились, придурки? Жопы подняли и го на выход. У нас и так полно дел.

Еще более напуганные только что случившимся убийством люди безропотно начали двигаться вперед. Аннет шла, осторожно придерживая Реджи, который все еще не отошел от сильного удара, и пыталась понять, что же следует из этой перепалки. Для нее самой неожиданная смерть, которая произошла практически перед ее глазами, мгновенно отошла на второй план, уступив место более важным вещам.

Из слов преступников и их действий выходило, что это никакое не ограбление. Но что же тогда? Похищение? Взятие заложников? Теракт? В любом случае, это явно нечто куда более масштабное, чем ей показалось в первые мгновения, а значит... это может прямо коснуться ее дочери.

Когда они покинули магазин, Аннет огляделась по сторонам и похолодела. Везде вокруг творилось то же самое. Точно такие же группы вооруженных людей выгоняли покупателей из магазинов и гнали их в центр первого этажа, где уже образовалась целая толпа.

"Тейлор... девочки... прошу вас, спрячьтесь и не попадитесь им", — подумала Аннет, на мгновение прикрыв глаза. Их небольшой человеческий ручеек влился в общий людской поток, который неусыпно сопровождали множество стволов всевозможных орудий убийства.

* * *

Денни ехал на велосипеде по городу, наслаждаясь утренней прохладой. Цель его поездки была не так уж далеко от дома, но к чему торопиться, если в этом нет нужды? Сейчас он мог спокойно проехаться по улицам и в очередной раз прочувствовать на себе результаты собственных трудов. Что ни говори, но столь предметная демонстрация того, что все было не зря, приятно греет душу, даже если это просто относительно чистые и спокойные улицы.

Да, спокойные... Сколько же сил и крови было потрачено и продолжает тратиться, чтобы они оставались такими. А ведь стоит только дальше углубиться в район доков, и подобный ему одинокий горожанин, решивший выйти на велосипедную прогулку, как минимум рискует лишиться этого самого велосипеда.

Когда все это только начиналось, он и не думал, что им удастся достичь таких успехов, и то, что город в те времена с каждым днем все больше походил на поле боя, уверенности совершенно не добавлял. Сначала война банд, потом полное закрытие порта из-за затонувшего в бухте танкера и безработица, а позже еще и эпидемия, охватившая контейнерный городок, стихийно возникший на опустевших складах. Тогда многие лишились жизни и еще большее количество людей просто опустили руки, спиваясь или закидываясь наркотикам.

Но постепенно, шаг за шагом, профсоюзу докеров, который неожиданно остался без доков, удалось стать силой, с которой приходилось считаться. О многом из того, что тогда приходилось делать, вспоминать до сих пор тяжело, а уж если хоть о трети из этого прознает полиция, то ему и всей остальной верхушке союза светит целый букет из обвинений и сроков.

Тем не менее, они все вместе сделали то, что было необходимо для того, чтобы у их семей было будущее, и теперь жалеть об этом — значит не уважать тех, кто погиб под пулями банд или от суперсил злодеев.

Денни свернул за угол и, кивком поприветствовав группу дюжих ребят с нашивками профсоюза на рукавах, поехал дальше. Эти парни были частью одной из многих групп, что патрулировали район, следя за порядком и отлавливая разную шваль, забредавшую сюда из других частей города. Сейчас это обычно была в основанном та братия, которую телевизионщики обзывали Бродяги, чуть ли не причисляя к единой организации, хотя в реальности это была еле организованная масса вконец опустившихся людей, которой еле-еле управляли несколько местных злодеев. Ну, точнее "управляли", когда не цапались между собой. Ребятки из АПП и Империи 88 по большей части к докерам не лезли, предпочитая устраивать разборки друг с другом, тем не менее, случалось всякое, и следовало всегда быть наготове. Неожиданный рейд одной из этих групп мог обойтись им очень дорого.

Положение профсоюза на местной сцене было шатким, но прочным, как бы странно это ни звучало. Когда главная волна анархии двухтысячных начала сходить на нет, им удалось удачно вклиниться в структуру городского ЖКХ, так что сейчас у них всех была официальная занятость в сфере, которая была чертовски необходима администрации, даже несмотря на излишнюю самостоятельность союза и "предполагаемые" связи с криминалом. Так что от излишнего внимания копов, у которых было много других дел, они были более-менее прикрыты, хотя тут еще играли роль периодические взятки нужным людям. Ну, что уж тут поделаешь, это издержки загнивающей системы.

Что же до криминального сектора, частью которого докерам пришлось стать, чтобы не быть затоптанными еще в самом начале... ну, давайте просто скажем, что неплохой процент городской проституции и игорного бизнеса, ради которых в Броктон приезжала большая часть туристов, тусующихся на Бульваре, принадлежал профсоюзу. Но вот к самым дурнопахнущим вещам вроде тяжелых наркотиков или торговли людьми они предпочитали не соваться и жестко одергивали некоторых инициативных деятелей, иногда летально. Более того, последнее докеры давили везде, где только могли, не рискуя вызвать настоящую бойню, частенько просто передавая обнаруженную информацию СКП и копам. В конце концов, некоторые моральные принципы должны оставаться незыблемы даже в такие времена, ну а в остальном... омлета без разбитых яиц не приготовить.

Проехав вдоль высокой металлической ограды, Денни остановился перед открытыми воротами, путь через которые сейчас перекрывал шлагбаум и подошел к окошку охраны.

— Привет, Джош, — поприветствовал он мужчину на вахте. — Смотрю, сегодня тебе опять досталась самое нудное дело, да?

— Здравствуйте, мистер Эберт, — откликнулся тот, одновременно внося в журнал посещений новую пометку. — Дело-то, может, и скучное, но спокойное, по-моему, в наше беспокойное время подобное на вес золота.

— Эх, не могу с тобой не согласиться, — понимающе кивнул Денни. — Курт на месте?

— Да, он уже пару часов в офисе и никуда не отлучался, — ответил охранник.

— Хорошо, ну, тогда зайду к нему, бывай, солдат, — хмыкнул Эберт.

— Окей бывать, босс, — фыркнул охранник, отдав шутливый салют двумя пальцами.

Оставив свое средство передвижения за углом КПП, Денни направился к трехэтажному зданию, которое находилось в центре огороженной площади. В прошлом в этом месте находилась пожарная часть, но во время беспорядков здание сильно пострадало, и персонал был переведен на новое место, а документы на имущество начали долгое путешествие по несметным бумажным кипам городских крючкотворов и блуждали там, пока не попали в руки одного его знакомого. Воспользовавшись случаем, профсоюз приобрел эту территорию, чтобы организовать на ней свой новый офис. Все же их старая точка находилась слишком глубоко на ныне дикой территории доков, а отсюда было намного удобнее рассылать патрули по району, в котором жила большая часть членов профсоюза.

Хотя последнее было скорее вынужденным веянием нового времени. В прежние дни люди профсоюза обитали по всей территории северной части города, в центре, и на юге их было куда меньше, но события двухтысячных и повальная безработица внесли в их быт свои коррективы. Кто-то лишился дома из-за долгов, другие потеряли все во время очередной стычки между бандами, а иные сами решили переехать в более безопасное место. Тогда-то профсоюз и начал организовывать свой маленький квартал-анклав, в котором возможно было обеспечить сносную безопасность. А эта старая пожарная часть находилась как раз по центру их города в городе.

Поднявшись на второй этаж, Денни прошел по коридору и открыл дверь кабинета, в котором обитал один из его ближайших друзей. Просторное помещение заливал свет из окна на правой стене, под окном находился мягкий диван у противоположной стены, напротив которого висел включенный телевизор, по которому что-то беззвучно трещали телеведущие, в центре комнаты находился широкий стол.

— Здорово, Курт, — поздоровался он с широкоплечим светловолосым мужчиной за столом, который с вселенской скорбью взирал на огромную кипу бумаги перед собой. — Как продвигается твое столкновение с всесильной бюрократией?

— И тебе не хворать, Дэн, — сказал Курт, подняв хмурый взгляд на приятеля. — Все как обычно, девяносто девять: ноль в пользу бюрократии.

— Не дрейфь, друг, я уверен, в конце концов, ты заборешь эту гидру, — сочувственно произнес Денни, садясь в кресло напротив.

— Уж лучше бы я заборол с десяток нациков или АППшников, — раздраженно пробухтел Курт. — А ведь это все вы с Адамом виноваты, с какого вообще хрена меня посадили за это дерьмо? Друзья, называется.

— Ну, кому-то же надо этим заниматься, — резонно возразил Эберт, пожав плечами. — На нас самих тоже приходится достаточное количество бумажных голов, так что трудись как все.

— Угу, вот и тружусь, — со вздохом ответил мужчина, откидываясь на спинку своего кресла. — Ладно, давай выкладывай, чего пришел? У тебя же, считай, первый выходной за прошедший месяц, а ты какого-то черта забыл на работе.

— Да, я некоторое время обдумывал одно дело и как раз сегодня пришел к выводу, что его пора реализовать... в общем, мне понадобятся наши два обалдуя, — ответил Денни. — Одолжишь мне Убера и Элита?

— Хм, да без проблем, они сейчас особо не заняты, а зачем они тебе? — поинтересовался Курт.

— Эх, видишь ли, тема несколько... деликатная, — произнес Денни, барабаня пальцами по подлокотнику. — Я все расскажу, но должен попросить пока сохранить это в тайне, вызови их сюда, а потом переговорим все вместе.

— Ну, хорошо, Дэн, не буду тебя пытать сразу, — сказал Курт, задумчиво оглядев старого друга, после чего поднял трубку с телефона, стоящего на столе, и набрал номер. — Ито, вызови ко мне наших бестолковых кейпов... нет, мне посрать на то, что они собрались в "рейд", дело срочное... если надо, отрубай им электричество или гони дубиной, все, жду.

Он положил трубку и посмотрел на Денни, сцепив руки в замок, тот благодарно кивнул.

В кабинете повисло молчание. Курт тяжело вздохнул и вернулся к работе, а Денни безучастно уставился в окно, позволяя мыслям свободно блуждать по закоулкам разума.

Через некоторое время дверь открылась, и в помещение ввалились два человека. Первым влетел мелкий тощий тип с растрепанными патлами на голове и бегающим взглядом: это был Элит, он же Джонатан Эртон, а вслед за ним степенно зашел широкоплечий здоровяк с короткой стрижкой: Убер, он же Калеб Донован.

— Эй, босс, чего звал? У нас там такое дело простаивает, а ты вызываешь и вызываешь! — громко вопросил Элит, падая на диван.

В ответ на это Курт просто многозначительно посмотрел на технаря, одним взглядом выражая свое отношение к его воплям.

— Тише, Лит, не кипишуй, — произнес Убер. — Сначала работа, развлечение потом. Здравствуйте, мистер Эберт.

— И вам привет, ребята, — кивнул им Денни. — Дело у меня есть важное, как раз для вас двоих. Калеб, скажи, твои способности в овладении любым навыком распространяются на практики гипноза?

— Эм... вообще-то да, но я стараюсь с этим особо не играть, а то была у меня одна ситуация... неприятная, — ответил Убер, смущенно почесав затылок.

— Н-да? И кого же ты это загипнотизировал, да еще до "неприятной ситуации"? — подозрительно прищурившись, поинтересовался Курт.

— Эхе-хе, ну, если честно, то сам себя, — признался он, немного покраснев. — Так сказать, потренировался перед зеркалом, а потом целый час воображал себя курицей.

— Пф-пфха-ха-ха, — заржал Элит. — Помню-помню, было весело! У меня даже где-то есть запись того, как ты кудахчешь, хотите посмотреть? Я сейчас быстро сгоняю в нашу берлогу и принесу сюда!

— Нет, Джонатан, может быть, в другой раз, — хмыкнул Денни под веселое фырканье Курта. — Сейчас главное, что с навыком нет проблем, и, раз это так, мне нужно будет, чтобы ты напряг свои технарские таланты.

— Всегда готов, шеф, что нужно соорудить? — с интересом спросил технарь.

— От тебя потребуется какой-то способ усилить эффект этого гипноза, — со всей серьезностью произнес Эберт. — Будет ли это пушка с гипнолучами, приблуда, которую Калеб нацепит себе на голову, или просто комната с особой обстановкой, неважно. Главное, чтобы оно сработало по крайней мере один раз.

— Слушай, Дэн, я что-то не улавливаю твою мысль, — сказал Курт, нахмурив брови. — Ты что, решил похитить мэра и устроить ему сеанс промывки мозгов? Эти двое смогут, уж поверь, насмотрелся я на их совместную работу, — кивнул он в сторону хмурого Убера и Элита, который вытянул из-за пазухи блокнот и уже что-то самозабвенно чертил там. — Вот только ни я, ни наши ребята на такое не подписывались.

— Нет, друг, это не то, для чего они мне понадобились, даже если иногда такой подход кажется единственным, — покачал головой Денни, после чего умолк и нахмурился, уставившись в окно.

— Ну, так давай объясняй нормально, чего раскис? — резко скомандовал мужчина. — Хватит тянуть кота за яйца.

Денни поднялся из кресла и начал нервно расхаживать по комнате. Двое из трех собеседников с недоумением следили за его метаниями.

— А, ладно, к черту, все равно ничего другого мне в голову не приходит, а в молчанку тут не поиграешь, — сказал он, останавливаясь на середине шага. — Все дело в Аннет и...

— Чего?! — выпучил глаза Курт. — Ты решил промыть мозги Аннет?!

— Совсем больной? — сухо осведомился Денни, уставившись на него. — Похоже, тебя бумажки и правда доконали. О стол свой дубовый головой приложись, ты мне сейчас вменяемым нужен.

— Эх, тьфу, извини, Денни, что-то меня правда не туда понесло, — пробормотал Курт, взлохматив себе волосы. — Так чего с Аннет-то? Если что-то не так, это ж дело серьезное. Она же, считай, лицо и талисман на удачу всего нашего бедового общественного движения. Что ни говори, но если бы не она, то у нас дела так хорошо, как сейчас, ни за что бы не пошли.

И в этом Курт был прав на все сто. Как-то невзначай Аннет стала для всего профсоюза их путеводной звездой. Не счесть, сколько раз за эти годы она встряхивала их компанию, которая так и норовила завязнуть в смрадном болоте, которым стал Броктон-Бей. Помогала своими мудрыми советами (в его случае это было особенно важно, ведь тот взрывной характер, которым он славился не раз и не два, мог завести их в пропасть), вдохновляла народ упорно прокладывать курс, осторожно напоминала им о их главной цели — сделать жизнь в городе лучше, — когда они сбивались с пути, даже иногда выступала от их имени в городской администрации, хотя обычно предпочитала оставаться в стороне от политики. И все это она делала с неизменной естественной грацией, которая была свойственна ей и только ей.

Денни честно не знал, какого бога или неведомые космические силы ему благодарить за такую замечательную супругу и их милую дочь, но в любом случае был готов ради них рвать зубами любого, пусть даже это весь этот гребаный мир.

— С Аннет все нормально, более или менее, но есть странности, ради прояснения которых нам и нужна помощь наших уважаемых паралюдей, — произнес он, возвращаясь на свое место и кивая в сторону парней на диване. В ответ ему кивнул только Убер, Элит все еще витал где-то в своих технарских дебрях, совершенно забив на реальность. — Странности эти начали проявляться давненько — как нам удалось выяснить, возможно, с самого детства, — но до последнего времени были не особо заметны и жить не мешали. Теперь же это изменилось, — Денни на мгновение умолк, подбирая слова, после чего продолжил: — То, о чем я говорю, для нормальных людей не свойственно и, скорее, отдает чем-то паранормальным. Ее память неожиданно стала практически эйдетической, органы чувств то обострятся до неимоверных высот, то возвратятся в норму — и, что важно, без каких-либо негативных последствий...

— Ты что, хочешь сказать, что наша Аннет парачеловек?! — пораженно воскликнул Курт, прервав его речь.

— В том-то и дело, что ни черта я не хочу сказать, — со вздохом откликнулся Денни, удостоившись за это двух удивленных взглядов. — На первый взгляд все так и есть, да и какие еще могут быть варианты? Не колдуньей же ее называть. Вот только тест на обнаружение короны палентии, который она по случаю прошла в больнице, ничего не показал, никакого интуитивного понимания того, что же собой представляет ее "сила", нет и в помине, а на событие-триггер, пожалуй, тянет только смерть родителей от лап Губителя, но благодаря ее собственным воспоминаниям мы выяснили, что некоторая форма этих странностей была в ее жизни еще задолго до того момента. Вот такие дела.

На некоторое время в кабинете повисла тишина.

— Мы никогда об этом особо не распространялись, — наконец продолжил Денни, понизив голос. — Но в детстве у Аннет была амнезия. Она не помнит ничего до момента первой встречи с ее приемными родителями. А теперь, когда то, о чем я говорил, начало нарастать, ее стали мучить кошмары, разобраться в которых не помогают ни разные специалисты, ни новые способности. Можно только предполагать, что разгадка кроется где-то в этом скрытом прошлом. Именно поэтому я говорю о гипнозе.

— Зачем такие сложности, мистер Эберт? — спросил Убер. — Почему бы сначала не обратиться к обычным гипнотизёрам? Или, на худой конец, попробовать мне самому, без усилителя, — он покосился в сторону Элита, что до сих пор был потерян для общества. — Недостатки работ моего компаньона хорошо известны и, хотя я частенько доверяю им свою жизнь, доверять свой ум без крайней необходимости я бы поостерегся.

— Уже обращались, Калеб, — покачал головой мистер Эберт. — Результата нет. Нормальные специалисты говорят, что она к гипнозу вообще не восприимчива, а идти ко всяким "белым магам" из подворотни смысла нет, — он глубоко вздохнул и продолжил. — В любом случае, сейчас мне необходимо от вас только принципиальное согласие на использование этой тяжелой артиллерии, а дальше видно будет. Я еще не обсуждал этот вариант с самой Аннет, решив сперва проверить, есть ли вообще такая возможность. Если она откажется, то дальше идеи это и не пойдет.

— Мы...

— Парни, звиняйте, что отвлекаю, но, похоже, у нас тут образовалось кое-что срочное, — сказал Курт, напряженно всматриваясь в экран телевизора.

Растерянно оглянувшись на друга, который уже поднял пульт, чтобы включить звук, Денни перевел взгляд на экран.

- ... ват. По последним данным, в руках неизвестных оказалось более пятисот человек, решивших этим утром посетить торговый центр. Каких-либо требований еще не поступало, но представители полиции уверены, что этот хорошо спланированный акт был направлен именно на захват заложников, а не на что-либо еще. Герои Протектората и подразделения СКП уже...

Дальше Денни уже не слушал, его взгляд сосредоточился на заднем плане с краю от репортёрши, полностью поглотив его внимание. В ушах раздался нарастающий гул. Именно в том углу экрана ракурс камеры на некоторое время выхватил кусок машины на стоянке перед торговым центром. Очень и очень знакомый кусок машины.

— Господи... Аннет... Тейлор, — хрипло выдохнул он, мертвенно побледнев, после чего сорвался с места и, не разбирая дороги, бросился на выход.

— Блять, — емко произнес Курт, когда спустя пару мгновений до него дошел смысл происходящего, после чего немедленно развел бурную деятельность. — Убер, хватай ключи от машины и вперед за ним. Проследи, чтобы он не наделал там глупостей, в таком состоянии от него можно ждать чего угодно, — парень понятливо кивнул и тут же выскочил за дверь.

— Элит... — ноль реакции.

— Элит, твою мать! — взревел Курт во всю глотку, наконец вырывая технаря из сладких грез изобретательств.

— А... чего?..

— Живо к себе в лабу и собирай все, что может оказаться полезным для освобождения заложников и слежения. Быстро, одна нога здесь, другая там. Встречаемся у гаражей, а я пошел поднимать ребят, эти мудаки еще поймут, что зря такое затеяли в этом городе, — проговорил он на одном дыхании, после чего тоже покинул кабинет.

— Да что происходит-то?! — всплеснув руками, спросил пустоту Элит.

Тени Прошлого - 1.4

Денни бежал по лестнице, словно за ним гнались адские полчища. Каким-то чудом спустившись вниз, не переломав себе ноги, он понесся по коридору, распугивая работников своим диким взглядом. Выскочив на улицу, Денни подлетел к КПП у ворот, схватил свой велосипед и, не обращая внимания на удивленный выкрик охранника, объехал шлагбаум и с максимальной возможной скоростью понесся по улице.

В голове царил полный кавардак, на фоне этого раздрая в мозгу пульсировала только одна-единственная мысль: "Аннет и Тейлор в опасности! Немедленно добраться до них!" О том, что он будет делать на месте, мистер Эберт не думал и, по правде говоря, сейчас вряд ли мог.

Неожиданно его внимание привлекли гудок автомобиля и крик откуда-то сбоку.

— Мистер Эберт, запрыгивайте, так будет быстрее!

Повернув голову вправо, Денни сквозь туман во взгляде увидел одну из легковых машин профсоюза с Убером за рулем. Шестеренки в его голове с некоторым скрипом согласились с утверждением кейпа, поэтому он затормозил и, бросив велосипед на том же месте, быстро подошел к машине, остановившейся чуть впереди, и сел рядом с водителем.

— Гони, — односложно произнес он, на автомате накидывая ремень безопасности. Калеб понимающе кивнул и поддал газа.

За окном замелькали дома и тротуары. Убер гнал по городу во весь опор, игнорируя светофоры и ловко обходя преграды, словно мастер уличных гонок с препятствиями. По всей видимости, он по полной пользовался своей способностью выучить любой навык, сейчас пробуя себя в амплуа мастера-водителя.

Спустя пять минут такой гонки по городу Денни наконец начал приходить в себя. Конечно, он все еще паниковал, но по крайней мере уже был способен рассуждать более-менее здраво.

Он прикрыл глаза и глубоко вздохнул, стараясь взять себя в руки. В таком состоянии от него толку не будет, "Бешеный докер", как его за глаза называли недруги, сейчас не просто бесполезен, а даже опасен, причем в первую очередь для Аннет и Тейлор. Вот только, несмотря на все его старания, сердце продолжало набатом стучать в виски.

— Мистер Эберт, как вы? — спросил Убер, скосив глаза в его сторону.

— Порядок, — выдохнул Денни, не открывая глаза. — До места еще далеко?

— Мы почти на месте, — откликнулся Калеб. — Не беспокойтесь, я отлично знаю город, в былые времена нам с Джо не раз доводилось улепетывать от... ой, бля, — неожиданно ругнулся Убер, давая по тормозам.

Схватившись за ручку над дверью, Денни открыл глаза, как раз вовремя, чтобы увидеть, как автомобиль, сжигая резину в боковом дрифте, останавливается почти вплотную к полицейской баррикаде.

— Фух, еле-еле вытянул, — сказал Калеб, утирая холодный пот со лба.

— Всем выйти из машины и сложить руки за голову! — раздался молодой голос снаружи.

Подняв глаза, Денни увидел, что на него с той стороны баррикады смотрит дуло пистолета в руках парня в полицейской форме. Прикусив язык от желания грязно обматерить всю ситуацию в целом и этот момент в частности, Эберт начал медленно открывать дверь.

"Черт, неужели у копов так плохо с кадрами, что в кордон выставили малолетку, едва прошедшего академию?" подумал он, выбираясь из машины. "Да у этого болвана пушка в руках дрожит!"

— Спокойно, рядовой, мы просто немного торопились, — проговорил Денни, старательно давя желание врезать идиоту, который встал у него на пути.

— Я сказал, руки за голову!.. — снова выпалил парень.

— Рядовой, ты какого хрена творишь?! — рявкнул кто-то чуть в стороне.

От неожиданности парень дернулся и нажал на спусковой крючок. К счастью, выстрела не последовало. Похоже, этот не самый яркий представитель системы правопорядка оказался до того безалаберным, что даже забыл снять пушку с предохранителя.

— Да чтоб тебя Краулер во все дыры оприходовал! — прорычал мужчина средних лет с погонами сержанта, подлетая к рядовому и вырывая у него из рук оружие. — Отдай сюда и вали в участок, придурок безрукий!

— Н-но, с-сэр... — начал было рядовой.

— Ты мне тут еще что-то вякать будешь? Сказал — вали! Я еще устрою веселую жизнь тому идиоту, который поставил тебя охранять проезд!

Парень еще мгновение постоял, выпучив глаза, но подчинился и поплелся прочь.

— Вот же послал Бог работничка, — пробормотал сержант, поворачиваясь к опустившему руки Денни и оглядывая его с ног до головы. — Здорово, Эберт. Ты какого хрена тут забыл?

— И тебе не хворать, Фергюс, — ровно ответил он. — Проехать мне надо, срочно. Скажи, что у вас там происходит, дай дорогу и бывай.

— Это с какого хрена? — окрысился коп. — Если твоя мафиозная шайка смогла отбрехаться от официального расследования, думаешь, теперь перед тобой все на цыпках прыгать будут? А вот хрен там!

— Бля, сержант, мне сейчас не с руки с тобой цапаться! — вспылил Денни, вперив бешеный взгляд в мужчину. — У меня жена с дочерью в этом гребаном торговом центре, так что-либо говори и проваливай, либо просто проваливай, иначе мы тебя к херам переедем!

На пару мгновений между ними установилась тишина.

— Вот же ж блять, — с усталым вздохом произнес сержант Фергюс, чуть отступая назад. — Ладно, Эберт, я тебя с прошлых лет еще немного уважаю, так что слушай сюда. Дело тут серьезное, торговый центр взяла целая вооруженная банда, рыл под сотню. Заложники постоянно на мушке, да и здание как бы не заминировано. Толком еще ничего не известно, но это явно какие-то гастролёры, а не какая-то местная мелочь, которой наркота в голову ебнула. Переезжать меня смысла нет, так как вокруг Уэйтмута перекрыли все, что можно и что нельзя. Если прорветесь здесь, за следующим поворотом с вами уже разговаривать не будут, а сразу откроют огонь на поражение. Понял?

— Понял, — ответил Денни, как-то вмиг осунувшись. — Спасибо, сержант, — добавил он, после чего сел обратно в машину.

Через мгновение к нему присоединился Калеб и осторожно отъехал от баррикады. Некоторое время в салоне они просто сидели молча.

— Нет уж, ни черта, так просто я не отступлю, — с мрачной решимостью пробормотал Денни. — Пойдем другим путем. Калеб, знаешь, где здесь многоэтажная стоянка?

— Конечно, — уверенно кивнул тот.

— Гони туда, а мне нужно сделать пару звонков, — сказал мистер Эберт, вынимая сотовый телефон.

— Алло, Курт, ты уже поднял парней?

...

— Разворачивай их, Уэйтмут полностью перекрыт, не пробиться. Пускай они начинают прочесывать город на предмет любого, кто мало-мальски связан с этим дерьмом. И еще, свяжись со своими радиолюбителями, пускай перехватят сигнал копов и передадут на нашу стандартную частоту.

...

— Мы с Убером будем на верхнем этаже стоянки, она за пределами кордонов, а вид на торговый центр что надо. Как только раздашь все указания, хватай Элита с его игрушками и к нам, только не забудь захватить нормальных биноклей. Все, удачи.

Денни отключил телефон, после чего протянул руку к радио и настроил на нужную частоту. Из динамиков раздалось шипение пустого канала.

Вскоре Убер довез их до места. Как только они заехали на крышу стоянки, Денни вышел из машины и, оперевшись на бруствер у края, стал вглядываться в далекий торговый центр, над которым барражировало несколько вертолётов. Вокруг здания виднелось оцепление со множеством машин полиции и СКП. На многих зданиях, окружающих торговый центр, просматривались черные фигурки людей.

— Пш... Пш... Доложите о предварительной готовности группы захвата... — ожило радио в машине. — Пш... Пш... герои Протектората прибыли... Оружейник начал подготовку к сканированию здания... Пш... Пш... преступники вывели двух мужчин к дверям и расстреляли их в качестве предупреждения... Пш... Пш... до сих пор неизвестно, кто за это в ответе...

Денни крепко схватился руками за бетон бруствера и сжал зубы. Бессилие и неизвестность выводили из себя. Сейчас оставалось только ждать Курта и надеяться, что копы обмолвятся о чем-то существенном.

* * *

Аннет чувствовала усталость. С момента захвата прошло уже, наверное, полтора часа, хотя сложно было об этом судить без часов, и до сих пор так и не стало понятно, чего же хотят эти бандиты. Покупателей и персонал со всего торгового центра притащили в центральную залу и, согнав в кучу, просто держали под прицелом, в то время как часть захватчиков сооружала у дальней стены какой-то помост.

Неизвестность томила, а духота от такого количества сбившихся в кучу тел сушила горло. От вони пота множества людей начинало свербеть в носу. Многие женщины и дети в толпе тихо хныкали от страха, не решаясь повышать голос.

Пленникам было страшно. Особенно страшно им стало после того, как двух излишне бойких молодых людей силой вытащили из толпы и, вытолкав за единственную незабаррикадированную дверь на улицу, расстреляли в спину.

Аннет мягко провела по волосам жмущихся к ней девочек, стараясь этим незамысловатым жестом поделиться с ними если и не отсутствующей уверенностью, то по крайней мере своим спокойствием.

К сожалению, ее первые надежды не оправдались, Тейлор с Эммой оказались в общей свалке вместе со всеми. Радовало лишь то, что она смогла быстро их найти и немного успокоить плачущих детей, хватавшихся за нее, словно за спасательный круг.

Миссис Эберт старалась не показывать виду, но от испуганных взглядов девочек у нее внутри все леденело, и, чем дольше длился плен, тем сильнее она хотела растереть этих ублюдков в кровавую пыль. Будь ее воля, она бы собственными руками вырвала этим ничтожествам их бесстыжие зенки прямо из прорезей масок. Переломала бы все кости! Заставила бы сожрать их собственные пушки! Смяла гортани, чтобы из них не вышло более ни единого рыка, от которых под ее руками вздрагивают худенькие плечи!..

Аннет тихо вздохнула, стараясь утихомирить колотящееся сердце. Последняя серия образов, промелькнувших в ее голове, были практически осязаемыми и неприятно знакомыми. Их просто переполняло темное ликование и довольство от треска под пальцами крошащихся человеческих костей. Не впору ли девочкам бояться ее вместо террористов, а ей — серьезно переживать за собственное здравомыслие? Почему вполне естественное желание устранить угрозу для своего ребенка принимает столь графическую и... первобытную форму? Это из-за того, что ее узы напряжены, словно натянутые струны? Или она путает причину со следствием...

Миссис Эберт качнула головой, изгоняя лишние мысли, и посмотрела в сторону странной стройки. Кажется, там началось какое-то движение.

На помост вышел мужчина, одетый в монашеское одеяние с глубоким капюшоном на голове и безликую маску, его пол можно было определить только из-за мощной фигуры, которую не могла скрыть даже свободная одежда. Судя по тому, что террористы услужливо вынесли вслед за ним шикарное кресло, конфискованное из ближайшего магазина мебели, и с каким подобострастием один из них передал ему микрофон, именно он был здесь главным.

Кейп, играющий роль фанатика, или человек с реальными проблемами с головой? Если вспомнить, сколько паралюдей в процессе приобретения сил бонусом получают различные расстройства психики, вероятность совсем не в пользу первого. Хотя если тут замешаны кейпы, то ситуация в любом случае на порядок хуже, чем могла бы быть при обычном захвате заложников. Для того, кто играет по правилам, уже было слишком много смертей. К тому же он явно не местный. Аннет достаточно хорошо знала свой город, чтобы по костюму определить большую часть местных знаменитостей, а этот тип не вызывал никаких ассоциаций.

Тем временем мужчина поднес микрофон к лицу и заговорил.

— Здравствуйте, дамы и господа! — разнесся по залу хриплый голос, немного приглушаемый маской. — С великой радостью должен сообщить вам, что вы все — да-да, вы все — были избраны самой Владычицей Судьбы и Ветра для нашего великолепного представления! Сегодня вы продемонстрируете всему миру мой чудесный алтарь в честь Великих. Ну же, мои верные аколиты! Внесите Его!

После его последнего выкрика двери справа от помоста открылись, и оттуда вышли четверо мужчин, удерживая на плечах длинные шесты, между которыми было закреплено нечто крупное, прикрытое шелковой тканью. Со стороны эта процессия напоминала группу рабов из какой-нибудь древней восточной страны, переносящей паланкин своего господина.

Когда они вышли на середину сцены и установили свою ношу в центре у самого края, он подошел к предмету, после чего одним движением руки сорвал покрывало.

Взорам пленников предстала... простая железная коробка? Точнее это можно было назвать простой коробкой, если бы не четкое изображение трех Губителей во всю фронтальную стенку.

— О да, вот и он, — почти промурлыкал злодей, любовно проведя левой ладонью по поверхности крышки. — Как древние еврейские мастера, благословлённые Богом, создали ковчег для хранения Его слова, так и я, Асиз, ведомый песнью Прекраснейшей, выковал сие творение в горниле из собственных мук и чужой крови. Все свидетели рокового мгновения в сборе, прямо здесь или за стенами. Для завершения этого шедевра остался последний штрих, — мужчина резко поднял голову и обвел толпу пленников пронзительным взглядом. — Время выбрать ту, что станет Пандорой новой эпохи. Её! Приведите её! — неожиданно выкрикнул он, вскинув руку, указывая на кого-то среди испуганных людей.

Аннет вздрогнула и начала оглядываться по сторонам, чуть крепче прижав к себе девочек. Несколько преступников вклинились в толпу немного в стороне от их местоположения и, быстро пробившись к темноволосой девушке лет двадцати на вид, схватили ее за руки и споро потащили обратно, совершенно не обращая внимания на крики и попытки вырваться. Несколько человек, попытавшихся помочь несчастной, были легко вырублены весьма профессиональными ударами в голову.

— Да, да, это именно то, что нужно, — произнес кейп, когда к нему привели заплаканную пленницу. — Просто идеально, — продолжил он, осматривая её, словно какую-то нужную деталь механизма.

Асиз положил руку на плечо вмиг как-то обмякшей девушке и начал что-то шептать ей на ухо.

— Не плачь, дитя, — четко расслышала Аннет его шепот. — Сегодня ты испытаешь величайшее блаженство быть проводником воли Великих. Ну же, подойди сюда, — мужчина мягко подвел свою жертву ближе к коробке. — Вот так, молодец. А теперь открой крышку.

Сказав последнюю фразу, кейп быстро отошел в сторону, а девушка, немного покачавшись на месте, как сомнамбула, медленно протянула дрожащие руки и приподняла крышку ящика.

Следующее событие навсегда отпечаталось в голове Аннет, по праву заняв свое почетное место среди множества жутких вещей, о которых на данный момент она не помнила.

Первое мгновение казалось, что ничего не происходит, спустя один удар сердца всем стало ясно, что это была лишь маленькая отсрочка. Девушка подняла взгляд на толпу перед собой, её ослабевшие руки уронили свою ношу, а из ее рта по подбородку хлынула кровь. Аннет инстинктивно прикрыла ладонями глаза своих подопечных. Когда крышка полуопустилась, но не смогла закрыться, стало видно, что живот и грудь девушки пронизывают множество толстых проводов, которые, извиваясь, словно живые, продолжают прокладывать путь все глубже в ее тело.

Люди, словно завороженные, смотрели в ее широко раскрытые слезящиеся глаза, в которых застыла немая мольба и мука. В полной тишине наблюдали за тем, как на её руках вздуваются вены от ползущих по ним проводков, как они вырываются из ладоней, оплетая пальцы, как из открытого рта выползает целый поток, формируя что-то вроде бутона. Казалось, ни один из пленников не может пошевелить даже мускулом.

А потом она резким, дерганым движением выгнулась дугой и закричала. От этого страшного вопля, который явно производило не человеческое горло, со звоном лопались стекла, а люди падали на колени, хватаясь за голову, беспомощно скуля. Даже сами террористы не были защищены от этого, страдая точно так же, как и их пленники. И на фоне всего этого был слышен безумный смех кейпа.

Аннет тоже не избежала воздействия этого вопля, как и многие другие, она упала на колени, продолжая прижимать к себе девочек, пытаясь, как могла, защитить их от воздействия устройства безумного технаря, хотя у самой из ушей уже текла кровь. Крик вкручивался в барабанные перепонки, словно дрель, постепенно пробиваясь все глубже в голову.

Нет...

Несмотря на то, что она держала уши девочек заткнутыми с одной стороны ладонями, а с другой собственным телом, они все равно рыдали от боли, а ее ладони уже чувствовали влагу.

Нет...

Вопль жуткого изобретения, последней частью которого стал живой человек, вламывался в голову, путал мысли, подавлял волю. Она уже не могла сопротивляться, еще немного, и Аннет Эберт станет послушной марионеткой в руках. Снова.

НЕТ!

И откуда-то из глубины ее сжавшегося в комок сознания навстречу диссонирующей мелодии жуткого механизма в немыслимом едином порыве поднялись вкрадчивый шепот черного разрушения и бескомпромиссное постановление истинно белого созидания, сотрясая своим беззвучным словом саму реальность.

НЕПРИЕМЛЕМО.

* * *

Тейлор плакала и дрожала в руках матери. Ей было страшно и очень больно, из ушей что-то текло, а в голове звенел жуткий крик. Тейлор не видела, кто так кричит, но была уверена, что это та девушка, которую вывели на сцены, хотя и не знала, что с ней сделал тот кейп, одетый в хламиду.

— Пусть это закончится, пусть это закончится, пусть это закончится, — про себя повторяла девочка, едва слыша собственные мысли.

Неожиданно на ее щеку что-то капнуло. Дернувшись от неожиданности, она посмотрела вверх и увидела, как по щеке мамы скатывается еще одна алая слезинка.

У Тейлор перехватило дыхание. Она еще никогда не видела свою маму такой страшной. Ее лицо сейчас напоминало ледяную маску, а в глубине белых глаз разгоралось что-то, что она не могла объяснить.

Тейлор попыталась что-то сказать, спросить или позвать ее, но горло не слушалось.

А в следующий миг все изменилось, и то, что она хотела сказать стало совершенно неважно. Глаза мамы по-настоящему вспыхнули, и все вокруг затопило яркое сияние, теплой волной вымывая из головы чужой крик вместе с болью, одновременно мягко убаюкивая девочку.

Глаза Тейлор, которые уже и так ничего не видели, сами собой закрылись, и она мгновенно забылась целительным сном.

* * *

Денни расхаживал вперед-назад вдоль бруствера, словно дикий зверь, запертый в клетке. Уже прошло полчаса, а актуальной информации не прибавилось. Неизвестность просто бесила.

Уже и Курт приехал, и люди, разосланные по городу, начали присылать кое-какие слухи с улиц, и полицейское радио то и дело выдавало новые подробности, но всего этого было катастрофически мало, а большая часть их серьезных контактов среди полиции и СКП сейчас были либо недоступны, либо оказывались бесполезны. Без информации он не мог ни планировать, ни что-то придумывать, даже немного успокоиться не мог, чтобы мыслить здраво. Каждую дополнительную секунду, которую его жена и дочь были там, Денни Эберта нещадно грызли иссушающие бессилие и страх.

Он должен, нет, обязан был...

— Пш... Пш... У нас есть подтверждение, это культисты Губителей! Повторяю, заложников захватили культисты! В здании что-то происх... Пш-ш-ш.

... ЗНАТЬ!

Сердце Денни пропустило удар, а в глазах потемнело.

Перед его взором разворачивалась невероятная картина.

Пара существ — настолько огромных, что он даже не мог это воспринять — двигались сквозь пустоту, сливаясь в гармоничном спиральном танце, который его переполненный разум почему-то интерпретировал как танго. Они летели вперед, оставляя позади себя шлейф из миллионов светящихся пылинок, каждая из которых по размерам могла быть сопоставима с континентом.

Его тянуло к одной из этих огромных пылинок, все ближе и ближе, и...

Денни замер на месте, пытаясь понять, что только что произошло. Он что-то видел? Или нет? Будто сон наяву...

Но следующее событие мгновенно вымело из его головы всю растерянность и лишние вопросы. Разум Денни захлестнул такой огромный объём информации, что он даже не смог устоять на ногах и практически свалился на четвереньки, пытаясь хоть так удержать раскачивающийся мир.

Силясь выцепить главное, Денни увидел центральное помещение торгового центра одновременно со всех ракурсов и углов. Восприятие пространства было так отлично от нормального, что его даже замутило, хотя он никогда не страдал морской болезнью, но это были мелочи. Главное, что перед ним как на ладони были жена, дочь и Эмма.

Выглядели они плохо, Аннет была бледна, словно мрамор, а из ее ушей и глаз шла кровь. Она сидела на полу, прижимая головы лежащих девочек к своему животу, руками прикрывая их уши.

Вдруг в ее глазах вспыхнуло сияние, и Денни обнаружил себя все на той же стоянке, только распластавшимся на бетоне, а над собой — перепуганную морду Курта. Похоже, его уже успели перевернуть на спину.

— Эй, Дэн, ты как?! — выпалил он, когда увидел, что его друг открыл глаза. — Только не подыхай здесь, а? Мы уже послали за врачом!

Дико оглядываясь по сторонам, Денни протянул вперед дрожащую руку и схватил Курта за воротник.

— Никаких врачей, — хрипло выдавил он. — Быстро к торговому центру, там... там... — начал Денни, но не смог закончить, потеряв сознание на середине предложения.

* * *

По всему миру Умники-Пророки получали перечни бессмысленных данных.

* * *

Под городом Броктон-Бей, в полупостроенном бункере, мужчина болезненно охнул и схватился за голову.

* * *

Где-то на другой стороне земного шара женщина в шляпе сбилась с шага.

* * *

Высоко над поверхностью мира человекообразное тело последнего и самого страшного Губителя немного изменило свое положение в пространстве.

* * *

В глубине одного небольшого двухэтажного домика, на контролируемой докерами территории, раздался скрежет.

Если бы сейчас здесь был кто-то из местных обитателей, их глазам могла предстать довольно странная картина.

Прежде спокойно лежавший на полке старый браслет задрожал и медленно взлетел в воздух. Крупный красный камень в центре украшения треснул, выпуская из себя алую дымку, которая быстро сформировалась в полупрозрачную фигуру высокого мужчины, облаченного в доспех и тяжелый плащ.

— Итак, время пришло, — монотонно произнес призрак в пустоту, после чего растворился в воздухе.

Парящий браслет окутала красноватая аура, и он молниеносно вылетел из дома, по пути пробив ближайшее окно.

* * *

[Мониторинг.]

[Аномалия!]

[Действие? /Приоритет?]

[Индексация.]

Отступление I: Отблеск лунного света

Пусть горгульи порастут мхом.

- Гевонская поговорка, означающая:

"Забудь тягостные воспоминания"

Что более безрассудно - вызвать демона или ожидать от него благодарности?

Азис радостно хохотал, выплескивая свое ликование в мир. О, как прекрасна была его серенада в честь Госпожи! Без сомнения, Прекраснейшая должна оценить это воззвание!

Скоро, очень скоро эти ничтожные будут перекованы в послушные инструменты его мольбы, от которой вздрогнет весь мир! И не только те, что находятся прямо здесь, но и все, кто собрался вокруг в никчёмной попытке противостоять ему. Благая Песнь настигнет всех!

Даже его трусливые братья по вере признают его величие! Что их жалкие ритуалы по сравнению с этим? Пшик и не более!

Когда среди перьев Ветви прошел слух о том, что старшие жрецы готовят акцию, должную разнести слово Владык, он первым предложил свою кандидатуру, ибо кто, кроме Азиса, может по-настоящему исполнить младшую партию в опере Прекраснейшей? Но его отклонили! Отклонили! Трусливые твари!

Ну, да ничего, скоро они осознают свою ошибку. Не смогут не осознать, когда его воинство оставит от дракона-богохульника лишь пустую шелуху, послушную его воле! Шавки правительства, смеющие противостоять Великим, будут лишь приятной закуской.

Азис продолжал ликовать, мысленно уже находясь в прекрасном будущем его победы, когда его тело сковала невидимая сила, резко обрывая безумный смех.

Последнее, что ощутил культист, прежде чем его тело и разум утонули в неописуемой агонии, было внимание чего-то за пределами его понимания.

Внимание, переполненное омерзением.

* * *

Ханна сняла с предохранителя свой пистолет с глушителем и приготовилась. Тяжелое оружие привычно оттягивало руку, как и все эти годы назад, когда там, посреди минного поля в глубине леса, её еще детская ладонь впервые коснулась темно-зеленого марева, даруемого ее силой. Всегда рядом, всегда готово отнимать одни жизни, чтобы спасти другие. По крайней мере, она всегда стремилась именно к этому.

Сегодняшнее происшествие выделялось даже среди неутешительной статистики Броктон-Бей. Массовый захват заложников — это не то, что вы видите каждый день, тем более, когда в деле замешаны культисты Губителей. До сих пор было неизвестно, замешана ли в этом секта Падших, но, в любом случае, приходилось исходить из того, что среди террористов есть суперзлодеи. Кроме того, захватчики уже продемонстрировали свою готовность убивать заложников.

В свете всего этого было принято решение не пытаться идти на заведомо бесполезные переговоры, а сразу отправить группу захвата, и Ханне Вашенгтон, более известной как Мисс Ополчение, предстояло пойти в бой вместе с оперативниками СКП.

Время выполнять свою работу.

Кроме нее, в операции должны будут участвовать еще два героя Протектората: Скорость и Оружейник. В обязанности первого входила попытка обезоружить как можно больше, второй же как раз в этот момент заканчивал подготовку какого-то устройства, должного скрытно пробить им путь прямо к одному из магазинчиков.

— Приготовьтесь, — негромко произнес Оружейник. — Как только тепловой сенсор покажет, что ближайший охранник отошел от этого места, я активирую механизм.

— Окей, шеф, готов стартовать, — глухо откликнулся Скорость из-под противогаза.

Ханна молча кивнула, зеркально отражая кивок со стороны командира группы захвата. Первыми войти в помещение предстояло именно им и, только проверив все, они будут должны подать сигнал Скорости начинать свою часть.

Оружейник отошел от стены торгового центра и нажал кнопку на пульте управления прибором. От механизма на стене пошло тихое гудение, а в следующее мгновение крупный кусок стены справа от него беззвучно смялся, открывая путь в здание.

Держа оружие наготове, бойцы отряда двинулись вперед быстрым, но тихим шагом.

Попав в помещение, Ханна на ходу окинула его профессиональным взглядом, четко подмечая в царящей вокруг разрухе все, что можно было бы использовать в качестве укрытия. Это был магазинчик кухонной утвари, на стеллажах стояли чайные сервизы и наборы кастрюль, крючки были заняты различными поварешками. Пара стеллажей ближе к выходу была опрокинута, а пол вокруг усыпали осколки, у кассы лежал труп молодого парня в форменной одежде продавца.

Осторожно преодолев поле осколков, Мисс Ополчение заняла позицию сбоку от двери и осторожно выглянула наружу. Дверь выходила прямо в центральную залу торгового центра. Сейчас они находились достаточно далеко от основного места действия, но, тем не менее, ей открывался отличный вид на происходящее. Она четко видела толпу заложников, окруженную террористами, грубо сбитый помост, на котором находилась пара вооруженных людей, тип в балахоне — вероятно, кейп — и девушка-заложница. Последняя дрожащими руками поднимала крышку какого-то железного короба, высотой доходившего ей до живота.

Ханна быстро сменила пистолет на снайперскую винтовку, решив воспользоваться возможностью, чтобы снять злодея, но не успела ни прицелиться, ни отдать команду Скорости.

Миг. Из открытой коробки выпрыгивает целый сноп гибких проводов и трубок, накалывая девушку на себя. Миг. Заложница выгибается дугой. Миг. Все вокруг тонет в жутком вопле, что забивается в уши с изяществом отбойного молотка.

Мисс Ополчение упала на колени, бестолково хватаясь руками за свой тактический шлем. Рядом точно подкошенные попадали остальные бойцы отряда, некоторые просто хрипели, не в силах выдержать атаки, другие, как она, пытались закрыть руками недоступные уши, а самые невезучие вообще бились в подобии эпилептического припадка. Сквозь врезающийся в мозг вопль Ханна услышала далекий грохот со стороны их импровизированного входа. Похоже, аудио-фильтры в шлеме Оружейника оказались неэффективны против механизма технаря культистов.

Вопль длился и длился, врываясь в голову, словно таран, Ханна чувствовала, что из ее ушей течет кровь, еще немного и... и...

Что должно было последовать за этим, она так и не узнала.

В одно мгновение звук технарского устройства разорвал ее разум, а в следующее все вокруг залил белый свет, у которого не было источника. Не осталось ни единого закутка или тени, укрывшихся от этого теплого сияния. Свет проходил сквозь ее тело, наполняя силой, заставляя каждую клетку нежиться в мягкой неге. Боль, принесенная полумеханическим воплем, вымылась без следа.

А потом все прекратилось. Ханна осторожно отвела руки от шлема и ошалело посмотрела вокруг. Судя по взглядам остальных, не она одна была выбита из колеи этим событием.

— Что это, мать твою, было? — выдохнул командир отряда СКП.

— Не знаю, — немного отстраненно проговорила Мисс Ополчение, поднимаясь на ноги. — Но нам нужно быстрее во всем разобраться. Так как они еще не открыли стрельбу, это может быть часть их плана.

— Согласен, — пробормотал он, возвращаясь на свою наблюдательную позицию около двери. — Да чтоб его! — едва слышно выругался он, широко раскрытыми глазами уставившись на что-то в главной зале.

Увидев его реакцию, Ханна быстро вернулась на свое место у выхода и осторожно выглянула наружу. Мисс Ополчение замерла на месте, недоверчиво разглядывая открывшуюся картину.

Пока они находились под неизвестным воздействием, ситуация в торговом центре кардинально изменилась. Террористы были еще на местах... в некотором роде. Теперь они представляли собой сверкающие статуи из хрусталя или чего-то, на него похожего. Те, кого она могла видеть, неподвижно застыли в тех позах, в которых их застигла неведомая атака. От главаря с несчастной жертвой механизма на помосте и до вооруженного охранника на втором этаже, все они переливались в лучах солнца, проходящих через стеклянный потолок. И среди этой скульптурной композиции приходили в себя растерянные заложники.

— Оружейник, слышишь меня? — передала Ханна по внутренней связи.

— Четко и ясно, — пришел отрывистый ответ.

— Проверь свои сенсоры, ты видишь террористов?

Пару мгновений в эфире стояла напряженная тишина.

— Объекты потеряны, — наконец ответил Колин. — Повторяю, ни мои сенсоры, ни тепловизоры не видят жизненные признаки объектов, ранее отмеченных в качестве враждебных единиц.

Ханна переглянулась с командиром спецназа.

— Оружейник, начинай вскрытие основного выхода для эвакуации пострадавших. Но будь осторожен. По предварительным данным ситуация была решена либо неисправным технарским оборудованием, либо вмешательством неизвестного парачеловека. Необходимо быстрее вывести отсюда гражданских для полноценного расследования, — передала она, после чего отключила связь.

Командир, прежде внимательно слушавший ее диалог, повернулся к своим бойцам и начал раздавать распоряжения.

— Дэвидсон, Кляйн, берите свои группы и бегом наверх, проверьте там все и займите балконы.

— Есть, сэр!

— Остальным быстро занять периметр. Необходимо немедленно оттеснить гражданских от опасной зоны вокруг помоста.

— Постойте, командир, — вмешалась Ханна. — Гражданские и так наверняка готовы запаниковать. Позвольте мне пойти вперед, чтобы их успокоить, так у нас будет меньше проблем.

— Хорошо, Мисс Ополчение, действуйте, — чуть помедлив, он кивнул, после чего вернулся к раздаче указаний.

Ханна вздохнула, осторожно сняла с головы шлем и направилась к заложникам. Возможно, это было опрометчиво, но лучше уж немного рискнуть головой, чем рисковать паникой из-за того, что ее не узнают.

* * *

Эмили Пиггот, директор Службы по контролю за параугрозами города Броктон-Бей, словно ястреб, смотрела своими серо-стальными глазами на группу людей, собравшуюся на экстренное совещание в малом конференц-зале штаб-квартиры.

Пожалуй, сейчас только этот твердый, хищный взгляд невысокой полной женщины с коротко стрижеными светлыми волосами и немного нездоровым цветом лица выдавал в ней боевого оперативника, что лично побывала далеко не в одной серьезной передряге. Тем не менее, несмотря на изменения во внешности, к которым привело давнее ранение во время провальной попытки освобождения Элисбурга от монстров Нилбога, она все еще оставалась жестким профессионалом, которому уже несколько лет удавалось сдерживать от взрыва ту пороховую бочку, каковой являлся ее подотчетный город. Хотя и с переменным успехом.

В креслах перед ней сидели трое: Мисс Ополчение, Оружейник и глава ее аналитического отдела Нил Квотермейн.

— Начинайте доклад, — отчеканила она. — Я хочу во всех подробностях знать, что там произошло и почему было принято решение начать операцию раньше времени.

— Как вы знаете, сегодня в десять тридцать три утра нам пришел сигнал о захвате заложников в Уэйтмутском торговом центре, — взял слово Оружейник. — Согласно действующей инструкции, силы Протектората и СКП выдвинулись на место происшествия и совместно с силами полиции организовали оцепление, — произнес он, сопровождая свои слова изображениями на голопроекторе. — На месте быстро выяснилось, что террористы не намерены идти на переговоры. Для изучения ситуации и определения следующих шагов были использованы разведывательные дроны и сенсорные установки различных типов. После всестороннего анализа поступающей информации наши специалисты пришли к выводу, что мы имеем дело с одной из группировок Падших, — технарь кивнул в сторону Квотермейна. — В соответствии с полученной информацией была начата подготовка операции по освобождению заложников. Тем не менее, ситуацию осложняло то, что нам не было доподлинно известно, присутствуют ли в здании суперзлодеи культистов. Этот пробел в наших знаниях был устранён, когда дрон с крыши передал это изображение.

Оружейник переключил голопроектор, заменяя схемы торгового центра на фотографию человека в свободном одеянии монаха с глубоким капюшоном на голове и безликой маской на лице.

— Это Азиабелис, или Азис, как он предпочитает сокращать свое прозвище. Один из высокопоставленных членов культа Губителей, а конкретнее — ветви Симург. Информации о нем мало, но, насколько нам известно, он был технарем полубиологической направленности. Его присутствие и стало причиной для срочного начала спецоперации. Кроме того, приблизительно в то же время мои сенсоры начали сообщать о флуктуациях неизвестного излучения в точке его местонахождения. Мною было принято решение использовать свое оборудование, которое недавно прошло лицензирование, для обеспечения доступа группы в здание с целью обойти заблокированные выходы. У меня все. В дальнейшем доклад продолжит Мисс Ополчение, так как я не был непосредственным свидетелем событий внутри торгового центра, — завершил свое выступление технарь.

Пиггот сцепила руки в замок и кивнула курдке.

— Слушаю тебя, Ханна, — сказала директор.

— Изначально все шло по плану, — начала свой доклад Вашингтон. — Наша группа успешно проникла в здание, не потревожив террористов. Но, когда мы начали занимать позиции, заработало устройство технаря культистов. Я успела увидеть, как этот ублюдок использовал одну из заложниц чтобы его запустить... честно говоря, это была ужасная картина, достойная стоять в одном ряду с преступлениями Ампутации. Я искренне надеюсь, что эта девушка умерла в первые мгновения, а все остальное проделывалось уже с трупом, — она немного помолчала, после чего продолжила. — В любом случае, воздействие прибора мгновенно вывело нас из строя, если бы в тот момент напали бойцы Падших, никто из группы захвата не смог оказать сопротивление. Звук буквально вгрызался в уши, сверля мозг. Должна отметить, что в какой-то мере это напоминало крик Симург, но намного более физически неприятный. К счастью, это длилось недолго. В какой-то момент шум стих и все вокруг залило теплое сияние без видимых источников, а когда оно померкло, я почувствовала себя даже лучше, чем перед тем, как все это началось. Будто и не было этого проклятого скрежета, от которого из ушей шла кровь, — Ханна вновь ненадолго затихла, на этот раз просто переводя дух. — Когда все пришли в себя, мы сразу попытались выяснить, что произошло, и обнаружили, что все террористы превратились в прозрачные статуи. Вся дальнейшая операция прошла без осложнений. К сожалению, наш предварительный осмотр местности не выявил причины произошедшего. Если это был сбой оборудования, то даже для технарских игрушек он слишком странный, в такой ситуации я бы как минимум ожидала меньшей избирательности, а ведь некоторые преступники находились практически вплотную к заложникам.

— Вынужден не согласиться с последним заявлением, — вмешался Оружейник. — Без всестороннего исследования нельзя точно определить, могло ли то устройство стать причиной преобразования террористов в хлорид натрия. Вполне возможно, что Азиабелис провел модификацию себя и своих приспешников, из-за чего его сломавшийся прибор и произвел на них такое воздействие.

— Хлорид натрия? — недоверчиво переспросила Эмили. — Ты хочешь сказать, что они превратились в соль?

— Именно так, — кивнул Колин. — Произошло полное атомарное преобразование объектов, и пострадали не только биологические компоненты, одежда и оружие также были полностью изменены. Очень любопытный и перспективный эффект, нуждающийся во всестороннем изучении, — технарь на мгновение умолк и продолжил с куда меньшим энтузиазмом: — К сожалению, от того же эффекта пострадал и сам механизм, так что я не могу сказать наверняка, сможем ли мы что-то выяснить, изучая его структуру.

— Отлично, просто отлично, — пробормотала Пиггот, устало массируя виски. — Нам тут только нашествия религиозных фриков не хватало. Как бы слух не пошел, что Броктон ждет судьба Содома и Гоморры.

На некоторое время в зале повисло неловкое молчание. Если не удастся замять подробности этого дела, то у них у всех может серьезно прибавиться головной боли.

— А как насчет того исцеляющего света? — спросила Ханна. — Он практически мгновенно вернул нас в строй после этого травмирующего крика. Не слишком ли много различных эффектов для одного устройства? Ты же не думаешь, что этот специалист по кибернетике умудрился создать механического Эйдалона?

— Как я уже говорил, все это нуждается в серьезном изучении. Сейчас я не могу ответить тебе что-то конкретное, — чуть поколебавшись, ответил Оружейник.

— Ладно, двигаемся дальше, — произнесла директор. — Какая область подверглась воздействию этих эффектов? Прежде мне сообщали только о том, что и крик и свет стали проблемой и за стенами торгового центра.

— Все верно, директор, — впервые подал голос Квотермейн. — Область охвата еще уточняется, но сейчас мы считаем, что оба воздействия распространились как минимум на три сотни метров от стен торгового центра. Пострадало практически все оцепление ближнего радиуса, в то время как более дальние кордоны остались не задеты. Сейчас наши люди заняты переписью тех, кто находился в близлежащих зданиях. Людей слишком много, чтобы всех отправить на медицинское освидетельствование, но в случае, если будут обнаружены неприятные последствия, у нас будет вся возможная информация о вероятных жертвах. Хотя должен сказать, что результаты обнадеживают. Панацея, к которой мы обратились ради срочной проверки, не выявила никаких вредоносных последствий. По ее словам, все те, кого она проверила, находятся в отличном состоянии здоровья. В некоторых случаях даже более, чем были до происшествия. По крайней мере, их медицинские карты на это четко намекают.

— Что ж, это радует, — Пиггот кивнула аналитику. — У вас уже есть какие-то предположения, почему атаке подвергся именно наш город?

— Хм, на самом деле, да, есть, — сказал Квотермейн. — Из других отделов к нам поступила информация о еще трех терактах Падших, каждый с почерком отдельной ветви. Сейчас мы предполагаем, что наше нападение — это результат самодеятельности Азиса, в то время как остальные — совместная акция трех подразделений этой террористической организации. Об этом говорит то, что те три удара были произведены синхронно, в то время как наш идет с некоторым запозданием. Кроме того, такой поступок в пику символизму своих коллег вполне вписывается в психологический портрет этого деятеля.

— Понятно, в таком случае продолжайте работать и держите меня в курсе прогресса по всем направлениям. Кроме того, я хочу чтобы все наши сотрудники подвергшиеся воздействию крика и света, прошли стандартные проверку на зомбирующие воздействие. Пусть они и были кратковременными, но рисковать нельзя. Все свободны, — сказала Эмили Пиггот своим подчинённым, откинувшись на спинку своего кресла.

* * *

Вечером того же дня Ханна лежала, закрыв глаза, на своей кровати в штаб-квартире протектората, позволяя разуму свободно блуждать по потокам памяти. Нет, она не спала, женщина по прозвищу Мисс Ополчение не спала по-настоящему с тех самых пор, как получила силу, с тех самых пор, как турецкие солдаты выгнали её, еще маленькую курдскую девочку, из уединенной деревеньки на минное поле партизан вместе с кучей других детей.

Лишь пару раз в год ей было необходимо вот так лечь на кровать и отпустить свое сознание в свободное плавание. В такие моменты она заново переживала события прошлого, плохие и хорошие, радостные и печальные, но, несмотря ни на что, она всегда возвращалась на то минное поле, где обрела свое благословение... и где увидела истину. Непредставимо огромное существо, несущееся сквозь вселенную быстрее скорости света. Далекого и непознаваемого Бога, дарующего паралюдям их чудесные силы.

И забыла обо всем. Даже сейчас, спустя столько лет, ей было странно помнить о том, как она забывала то прикосновение неведомого, но что есть, то есть. Было тяжело возвращаться на это поле и в эту космическую бездну, но это было бремя, которое она будет нести всю свою жизнь. Хотя осознание этого не мешало ей стараться посещать его как можно меньше или, проще говоря, спать как можно реже, иногда пропуская по паре лет.

Так было всегда, она блуждала по разным событиям своей жизни и в конце возвращалась туда, где погибли ее односельчане. Вот только... сегодня все было немного иначе. Все путешествие через "не-сны" её сопровождало невидимое глазу сияние. Оно поддерживало ее в моменты печали своей теплой "рукой" и дарило мягкую улыбку в моменты радости, вставало плечом к плечу в моменты ужаса и смеялось в моменты веселья.

Ханна словно шла обратно по своей жизни с заботливым попутчиком, что готов был поддержать её при любых обстоятельствах. Всегда рядом, всегда на ее стороне. И сейчас они приближались к тому самому моменту благословения... или проклятия? Теперь Ханна не была уверена в этом. Впервые по-настоящему узрев свою жизнь со стороны, она ужаснулась тому, как много её решений и поступков были продиктованы теми событиями, довлеющими над всем её существом.

Вот они и на месте. Разрушенная деревенька с трупами на улицах, солдаты, заминированный лес. Ханна стояла в лесу, чувствуя, что следующий шаг будет для нее последним. Её сковывал страх. Позади — солдат, готовый в любой момент убить её за непослушание или заставить платить кого-то из её пока что живых друзей, впереди — смертельные ловушки. Абсолютная безысходность.

Но в этот раз все иначе. Невидимое сияние не оставило её даже здесь, на пороге бездны. Оно сгущалось перед ней в нечеткую женскую фигуру, на её плечо легли теплые руки.

— Оставь прошлое в прошлом, малышка Хана. Живи дальше, ведь жизнь прекрасна, несмотря ни на что! — проговорила она ей и мягко отталкивает от себя. Картина проклятого леса размылась перед её глазами, утопая в серебряном свете.

В своей комнат Ханна Вашенгтон, Мисс Ополчение или некогда просто малышка Хана, открыла глаза. Впервые за долгие годы в них не скрывалась почти невидимая печать пережитого ужаса, столь знакомая большинству паралюдей, а в глубине ее зрачков быстро затухли искорки неестественного света.

Отступление II: Послание в бутылке

Увидев, как труд всей его жизни истек капля за каплей, маг решил, что самое время сойти с ума.

"Увы, все мои подопытные животные либо сдохли, либо убежали, поэтому последний эксперимент я поставлю на самом себе. Я не боюсь. Это историческая ночь",

— последняя запись в лабораторном журнале

Артефакт поднимался все выше по косой траектории, быстро удаляясь от дома своей хозяйки. Пару мгновений назад он был едва выше крыш одноэтажной застройки, а теперь уже парил над серыми коробками многоэтажек, которые постепенно превращались в игрушечные домики детского конструктора. Городские кварталы севера и центра сменились южным пригородом, а тот — холмами и лесом. Броктан-Бей стал просто серым пятном, от которого в глубь страны расходилась рваная паутина дорог, а подарок древнего вампира все продолжал подниматься выше, стремясь к верхним слоям атмосферы.

Этот особый магический предмет был сконструирован Сорином Марковым для того, чтобы обеспечить выживание Авацины, и копия разума древнего Мироходца, заключенная в нем, сделает все, чтобы достичь своей цели. Вот только задачка оказалась весьма нетривиальной, даже несмотря на то, что вампир обеспечил свое творение всеми возможными средствами для ее исполнения.

Чтобы понять те сложности, с которыми столкнулся Сорин, разрабатывая этот план, в первую очередь нужно осознать, что представляла собой сама Авацина. Да, основой ей послужили сереброкровые небесные девы Иннистрада, но, создавая свое прекраснейшее творение, он стремился сотворить нечто большее, чем просто невероятно сильного Ангела. Древний мироходец задался целью дать своей родине Бога. И хотя в мультивселенной множество подобных созданий, подчас совершенно непохожих друг на друга, их всех объединяет одно: особая взаимосвязь с собственным миром.

Марков ковал свою дочь из надежд и страхов, что сулила жителям Иннистрада серебряная луна, плывущая на небосводе. Люди смотрели на нее со страхом и надеждой, ведь луна была не только вестником приливов и отливов тьмы мира, но и истоком лучшего оружия для защиты. Вампиры и сектанты всех мастей вглядывались в небосвод с вожделением и опаской, ведь мощь их кровавых ритуалов также во многом зависела от спутника. Отношение оборотней делилось в зависимости от отношения к своему проклятию, одни жаждали окунуться в сияние ночного светила, в то время как другие ужасались каждому заходу солнца. Даже ангелы и демоны не были равнодушны к серебряному шару с пятном в виде цапли.

Он вплел Авацину в саму суть своего родного мира, так что без мира не могла существовать и она.

Как переместить на иной план существования то, что не должно перемещаться? Как сделать так, чтобы она не распалась на безличную ману, как только будет разбита последняя скрепа, связывающая ее с Иннистрадом? И если первые препятствия удастся обойти, каким образом увериться в том, что новое место примет изгнанницу?

Ответом на все стал браслет из лунного серебра, заполненный несколькими галлонами его собственной крови, в которой хранился слепок разума древнего Мироходца.

Первая фаза плана начала действовать, как только вампир отделил Авацину от Иннистрада, артефакт, оказавшийся на ее руке, мог временно обеспечить самостоятельное существование сущности богини, но это было только начало.

Когда Авацина оказалась в новом мире, браслет приступил ко второй фазе, самой важной и деликатной. Взяв управление над эдрами, с помощью которых Марков обеспечил защиту своей дочери от вредоносного воздействия Слепой Вечности, он заключил себя и свою подопечную в непроницаемый маскировочный щит.

Раскинув на несколько километров вокруг себя едва заметное сенсорное поле, артефакт начал изучать местность, поступательно систематизируя получаемую информацию. К счастью, живой мир этого плана не только существовал, но и на базовом уровне не особо отличался от его родины, поэтому ему быстро удалось выяснить, что здесь есть разумные, и, мало того, они оказались людьми.

Это были весьма хорошие новости, так как наличие разумных позволяло идти более коротким путем обеспечения вживания Авацины в новую реальность, а то, что это люди, позволяло не тратить ограниченные средства на подстройку ее внешности под местное население. В конце концов, им могло и не так повезти: в мультивселенной много мест, которые бесконечно далеки по своим особенностям от Иннистрада.

Получив необходимую информацию, разумный артефакт смог приступить к основной работе.

Для того чтобы стать частью нового мира, сущность Авацины должна была претерпеть

серьезные изменения, и именно это было одним из самых узких мест плана. Несмотря на все свои достоинства, браслет был ограниченным инструментом, возможности которого никогда не смогли бы перекрыть всех вариантов развития событий, и слепок разума создателя тут не мог помочь. Более того, вдосталь попутешествовав, Сорин точно знал, что всего просто не предусмотрит, тем более, для столь тонкой операции. Было необходимо подобрать универсальный метод, у которого будут шансы справиться с любой неожиданностью. Подстроиться под давление обстоятельств и "перерасти" их... Нечто подобное можно было достичь только при помощи изменчивых дебрей зеленого спектра, а магия такого толка по большей части была для него темным лесом.

Чтобы реализовать это, Маркову пришлось отойти далеко от тех областей искусства, в которых он сам себя считал мастером, к счастью, века жизни помогли и здесь, позволив разработать единичный ритуал, который реально мог сработать.

В своем магическом коконе тело Авацины превратилось в облако силы, и прямо в нем артефакт начал формировать человеческий эмбрион, осторожно подпитывая его зеленой маной. Для того чтобы выжить, Защитнице Иннстрада предстояло впустить в свою суть третье начало и познать жизнь полностью биологического существа.

Когда семя зелени пустило корни в магической сущности крылатой, а подросшее тело полностью слилось с душой, артефакт развеял кокон, после чего перешел полуинертное состояние, предварительно не забыв сформировать из остатков силы кое-какую одежду на своей подопечной.

С этого момента началась история девочки, которой вскоре дадут имя Аннет, а в работе артефакта произошел длительный период бездействия.

Подъем браслета продолжался выше облаков и остановился только при приближении к границе атмосферы, где-то на 105 километрах над поверхностью.

Артефакт неподвижно висел в воздухе, пытаясь по-настоящему осознать, что видит перед собой. Слепок разума древнего мироходца даже решил сформировать кровавый фантом, чтобы воспользоваться его органами чувств, но даже так все осталось по-прежнему.

В этом месте мана мира как бы выцветала и разглаживалась, переходя в обезличенную эфемерную форму, и устремлялась вдаль ровным, едва осязаемым потоком. А на физическом уровне перед его взглядом раскрывались глубины бесконечной бездны, в которой мерцали звезды.

Здесь, на высоте, где мана Земли не мешала его ощущениям, он мог в полной мере понять, насколько этот план бытия отличается ото всех, что прежде видел оригинал. Ведь эти звезды — не просто блики на границе мира, как в Доминарии, и не отражения смежного измерения, как в Тэросе. Они реальны и находятся в пределах единого измерения этого плана, пусть и невероятно далеко отсюда. Он словно стоял на пороге второй Слепой Вечности.

Необъятные просторы пространства, таящие в себе невиданные чудеса и опасности.

Бесконечность в бесконечности.

— Забавно, — пробормотал кровавый фантом. — А я-то думал, что после близкого знакомства с разрывами линии времени строение мироздания меня больше никогда не удивит. Даже жаль, что оригинал постарался разорвать все связи, по которым можно было бы отследить наш путь, ему бы было интересно взглянуть на это место, — он покачал головой. — К сожалению, для меня все это скорее препятствие, чем удивительное открытие.

Браслет свернул фантом до небольшой дымки вокруг себя, с помощью которой парил в воздухе, и задумался над тем, что ему делать дальше. Этот мир с завидной регулярностью заставлял болеть его несуществующую голову. Сперва выяснилось, что местная мана настолько дубовая, что узы едва формируются даже у Авацины, не говоря уже о его ограниченном вместилище, из-за чего пришлось задействовать спящий режим, прерываемый только для осторожных проверок раз в несколько лет. Потом взбунтовалась зеленая мана его подопечной, да так, что он чуть не вскипятил себе всю кровь, пытаясь разобраться, как такое вообще возможно.

Нет, серьезно, всех знаний оригинала было недостаточно для понимания того, каким образом должна была вывернуться эволюция Ангела-Божества, чтобы она могла породить полноценное потомство от соития с человеком. Причем не прикладывая к этому никаких осознанных усилий! Ну, видимо, когда вносишь в стройную черно-белую структуру щепотку зеленого безумия, можно ожидать чего угодно. Радовало только, что после рождения дочери проблема с узами у его подопечной начала выправляться, и небольшой ручеек силы даже перепал ему.

О том, что, по факту, у Сорина Маркова появилась внучка, артефакт старался вообще не думать. Да и навязчивое желание плотно пообщаться с неким Денни Эбертом совсем не помогало его душевному равновесию, даже несмотря на отсутствие души как таковой.

И теперь вот эта бездна, которую просто так не перелетишь. А ведь до завершения работы оставался последний штрих, но нет, полет до местной луны, которая Болас знает на каком расстоянии от поверхности, займет слишком много времени, даже если он плюнет на возможные опасности.

Артефакт раздраженно замерцал, после чего начал спуск, сосредоточив свое восприятие на поиске симпатических связей между Луной и планетой.

Что ж, если достичь спутника невозможно, придется пойти другим путем, пусть и более сложным.

Как ни странно, искомое обнаружилось довольно быстро, хотя слепок разума старого вампира даже не рассчитывал на такую удачу. Ровная мощная связь далеко на юго-западе континента была именно тем, что ему нужно, так что артефакт быстро скорректировал свой полет, направившись прямо к вожделенной точке.

* * *

Хью Уилсон считал, что ему очень повезло с работой. Хорошая зарплата, полный социальный пакет, нормальные коллеги и, кроме всего этого, никаких особых сложностей. Знай четко следуй регламенту, гоняй редких яйцеголовых да делай обходы в ночное время.

Курорт, а не охрана важного государственного объекта.

Хотя нужно признать, что те времена, когда Хранилище Лунного Грунта являлось реально важным заведением, давно прошли. Сперва банальный спад ажиотажа, потом появление паралюдей, нарастающие проблемы в стране и первые атаки губителей, постепенно задвигали это место на задний план среди прочих объектов НАСА. Последней каплей, отправившей его на задворки бюджета, стала Симург. Точнее паршивое отношение этой бестии ко всему, что летало выше определенной границы. Кому сдались старые булыжники, если само существование космической программы оказалось под вопросом? Дошло даже до того, что охрану объекта скинули на частную фирму, в которой и работал Хью.

Но, по правде говоря, все эти проблемы научников и астронавтов были скорее на руку, ведь в иных обстоятельствах он никогда не смог бы получить назначение на это тепленькое местечко. Что поделать, своя рубашка всегда ближе к телу.

Хью вышел из подсобки и, поправив кобуру, направился к КПП.

— Эй, Джо, — позвал он, наклонившись к небольшому окошку. — Брось мне пропуск и ключи от западного крыла.

— Чего это ты туда сегодня намылился? — проворчал немолодой мужчина с проседью в волосах, отвлекаясь от экрана компьютера. — Снова Груберу в покер продул и теперь отрабатываешь?

— Ага, есть такое дело, — беспечно пожал плечами Хью.

— Игроки хреновы, — фыркнул Джо, протягивая охраннику карту пропуска и ключи. — Помяни мое слово, не доведет тебя этот пройдоха до добра. Сперва на смену играете, потом на баксы, а там и не заметишь, как жилье по ветру пустишь.

— Брось, приятель, не преувеличивай, просто капелька азарта для развлечения, — хмыкнул Уилсон. — Да и чем еще тут заняться? Тем более, в выходной. К тебе-то самому кто-нибудь вообще заходил, или целый день только пасьянсы и раскладываешь?

— Не раскладываю, — ответил тот, нахмурив брови. Ему явно не понравилось, что от его предупреждений так развязно отмахиваются. — Недавно целая делегация яйцеголовых пронеслась. Приспичило им чего-то на особом оборудование проверить. Только эти в восточное крыло побежали, так что никто тебе не встретится. Главное, плутай поменьше по чужой территории.

— Окей, старик, это мы завсегда, нам чужого не надо, — сказал Хью. — Ладно, бывай, а я в путь.

— Давай-давай, топай, — откликнулся Джо, махнув ему на прощание рукой.

Хью развернулся и, насвистывая себе под нос простенькую мелодию, направился ко входу в западное крыло хранилища. Пройдя еще пару постов охраны, попутно здороваясь с коллегами, он добрался до пустого коридора, в конце которого виднелась тяжелая металлическая дверь со сложной запирающей системой. Приблизившись к ней, охранник привычно посмотрел сквозь небольшое оконце из толстого стекла, после чего провел по замку картой и вставил ключ.

Гулко щелкнули замки, установленные здесь еще в начале восьмидесятых, и Хью оказался в центре другого коридора, который тянулся влево и вправо. Сегодня здесь еще никого не было, поэтом первым делом охранник направился к электрическому щитку. Опустив рубильник, он на мгновение прикрыл глаза от вспыхнувших ламп дневного света, после чего включил рацию и отрапортовал:

— Я на месте, начинаю обход.

— Да вижу я тебя, чего прибор попусту садишь? — прошипела рация голосом Джо.

— Регламент нужно соблюдать, — наставительно произнес Хью, сворачивая в правый рукав коридора. — Нам за это деньги платят.

— Ага-ага, плавали, знаем, — снова прошипела рация. — А не на свое дежурство ты тоже по регламенту поперся?

— Карточный долг бьет регламент, потому что в колоде есть джокеры, — со смешком ответил Уилсон. — И поэтому...

Жуткий грохот и заходивший ходуном пол заставили его захлопнуть рот, чуть было не прикусив язык. Пытаясь сохранить равновесие, мужчина сильно приложился боком о ближайшую стену, а все вокруг мгновенно заполонило густое облако пыли.

— Ой... кхе-кхе... бля, — прокашлялся Хью, стараясь прикрыться рукавом от гадости, забивающей рот и нос при каждом вздохе. — Джо! Кхе-кхе... Тревога!.. Кха... Не знаю, что... кхе, за херь... кхе-кхе-кхе...

В рации что-то невразумительно затрещало и быстро заглохло, видимо, со стеной ближе всего познакомилась именно она. Чертова рухлядь! К счастью, вскоре Уилсон услышал далекий вой тревоги. Мысленно порадовавшись, что помощь скоро придет, он наконец прокашлялся и, медленно вздохнув сквозь свой импровизированный респиратор, дрожащей рукой нащупал кобуру с пистолетом.

Что бы тут ни творилось, после первого бума ничего не было слышно, а это значит... это значит, что это либо просто какая-то авария — ну, вдруг в трубе что-то застряло, и она взорвалась, такое же возможно, да? — либо нападение. Нет, не так... Гребаное нападение! Это же невозможно, верно? Какому психу такое могло прийти в голову? Здесь мало того что ловить почти нечего, так еще можно огрести проблем с правительством вплоть до привлечения Триумверата! Государственная собственность, как-никак. Нет-нет-нет. Это просто глупости. Первый вариант куда вероятнее. Или все же?..

Уилсон медленно поднялся и, прикрывая нос и рот рукавом, осторожно пошел в направлении входа, крепко сжимая пистолет мгновенно вспотевшей ладонью. Он щурил глаза, силился что-то разглядеть в медленно оседающей пыли. У мужчины сосало под ложечкой от страха и какого-то нездорового восторга, сердце бешено колотилось.

Вдруг впереди мелькнуло что-то красноватое. Хью дернулся и едва удержался от выстрела. Спасибо господу, что давняя муштра в армии и курсы охранников вбили в него достаточно дисциплины, чтобы не палить во все, что движется, даже в такой чертовски неожиданной ситуации.

Под ногами охранника захрустели осколки бетона, чем ближе он подбирался к выходу из западного крыла, тем плотнее пол застилало крошево. Пару раз Хью чуть не споткнулся о особо крупные куски, а когда наконец шагнул за угол, он пораженно уставился на результат этого то ли нападения, то ли стихийного бедствия.

Потолок в закутке перед дверью просто разворотило, всюду валялись куски бетонной плиты перекрытия и разбитые пластиковые панели, а через сквозную дыру с выгнутыми штырями укрепляющей арматуры виднелись верхние этажи и чистое небо. Входную дверь перекрыл большой кусок плиты, даже на вид слишком тяжелый, чтобы передвинуть его вручную. Дорога обратно закрыта.

Хью нервно сглотнул, и тут где-то во втором коридоре раздался резкий скрежет, от которого он чуть не подпрыгнул. Мысленно выругавшись, охранник пошел на звук, держа наготове пушку. Где-то на задворках сознания мелькнула мысль о том, что лучше было бы спрятаться в ближайшей подсобке и ждать, пока остальные вскроют другой выход, но адреналин, ударивший в голову, продолжал гнать его к явной опасности.

Пройдя немного дальше, он увидел, что дверь, ведущая в одно из хранилищ, вмята внутрь. Стараясь не шуметь, охранник прижался к стене и начал медленно приближаться. Из помещения доносились только негромкие шорохи.

На мгновение замерев у входа, Хью быстро заглянул туда, после чего немедленно вернулся за свое укрытие. По виску мужчины сбежала капелька пота. Он точно видел там какого-то здорового мужика в карасином пальто. Неужто кейп?

— А, к черту, — подумал Хью, перехватив пистолет двумя руками, после чего резко выпрыгнул из-за стены и, едва заметив фигуру преступника, начал стрелять.

Бах-Бах-Бах.

От грома выстрелов в замкнутом пространстве заложило уши.

Бах-Бах-Бах.

Пули разбивали прозрачные коробки для переноса образцов и срикошетили от металла сейфов.

Бах-щелк-щелк-щелк.

Дикий взгляд охранника метнулся к стволу, потом обратно к преступнику. Всю обойму

опустошил, а ему хоть бы хны. Стоит, как ни в чем не бывало.

Только сейчас Хью начал замечать, что с этим типом что-то не так. Красным было не только пальто, но весь мужик целиком вплоть до кончиков волос. Да еще, если приглядеться, то сквозь него можно было увидеть ближайший сейф.

Противник вперил в Хью свои багровые буркала без зрачков и, подняв руку,

щелкнул пальцами. Охранник вздрогнул, со страхом уставившись на его руку, но ничего не происходило. Что это, черт побери, должно было значить? Хью перевел растерянный взгляд обратно на рожу кейпа и увидел, как тот смотрит на собственную руку, слегка нахмурив брови.

Из горла Уилсона вырвался нервный всхлип-смешок, но обрадовался он рано. В следующее мгновение рука этого типа словно размылась, и перед глазами охранника что-то мелькнуло.

Хью Уилсон умер, даже не успев ничего почувствовать.

* * *

Кровавый фантом хмуро покосился на человеческий труп со слабо кровоточащим разрезом от макушки до паха, после чего вернулся к прерванному занятию.

Встреча с этим смертным выявила еще один минус его нынешнего существования. Рефлексы оригинала, хоть и во многом бесполезны, но продолжают действовать, а это опасно. Если бы у человека был реальный способ навредить ему, он бы, безусловно, воспользовался этой бессмысленной попыткой распылить его, что совершенно неприемлемо.

Направляясь в это место, Сорин меньше всего ожидал увидеть целый комплекс строений, от которых шел слабый фон эманаций синей маны. По всей видимости, здесь уже достаточно давно ведут некие исследования, вот только Марков совершенно не понимал, откуда на зданиях взялась четкая печать веры, тем более, что других признаков связи комплекса с местными культами совсем не ощущалось. Нельзя сказать, чтобы такое сочетание ему было совсем незнакомо, но встречалось весьма редко.

Ну да, это мелочи. Сориентировавшись на местности, артефакт сотворил из окружающей его крови практически неразрушимый таран и на огромной скорости врезался в крышу нужного здания. Осталось только найти необходимое.

— Все не то, этот мелковат, у того слабая связь, а этот вообще из ближайшего оврага достали, — тихо бормотал фантом, медленно прохаживаясь рядом с тяжелыми сейфами. — Хм, даже любопытно, что такое они здесь изучают, если насобирали для этого столько мусора. Не симпатические связи уж точно, иначе в фасовке было бы больше порядка относительно этих признаков, — задумался он. — Может быть, собирают статистику накопления отпечатков веры? А что, вполне вариант, если судить по общему фону этого комплекса и по самым крупным булыжникам на складе. Но тогда почему тут все звучит в одинаковой тональности, да еще так ново? Не правильнее было бы работать с камнями, изъятыми из мест поклонения различных старых культов? Хотя, наверное, цель этого места вообще в чем-то ином...

Контекст, все дело в контексте. Мана этого плана бытия была невероятно закостенела и неподатлива, уж он-то сполна это прочувствовал, пытаясь подпитать себя и наблюдая за формированием уз Авацины. Очень хорошо, что в свое время Сорин Марков выбрал для ее основы божество такого типа, которое не опиралось на узы как на источник силы как таковой, а лишь использовало их в качестве фундамента своей взаимосвязи с реальностью. Будь иначе, и попытка ее спасения закончилась бы полным провалом, так толком и не начавшись.

В любом случае, исходя из этих наблюдений, можно было точно сказать, что вероятность формирования в местной среде магических школ была крайне мала. Следовательно, основа развития общества была совершенно иной, чем в знакомых ему местах, а это значит, что даже если внешне некоторые вещи выглядят знакомо, их суть и специфика может в корне отличаться.

— Так, а вот это уже многообещающе, — произнес фантом, остановившись у одного из последних сейфов.

Он прижал полупрозрачную руку к холодной поверхности и прислушался. Один из кусков породы, находящихся за дверцей, сиял ровной и чистой мелодией лунного света, что совсем недавно звал Сорина из глубин черной бездны, раскинувшейся высоко над этим миром.

Нашел.

Рука фантома растеклась по сейфу множеством струек крови. Влага жизни бежала по металлу, впиваясь в самые мелкие неровности и слабые места, с каждым мгновением все плотнее оплетая дверцу тяжелого ящика. Через пару мгновений что-то треснуло, и дверь с отделилась от своих креплений с шипением, выпуская наружу заполняющий его сухой азот.

Фантом протянул восстановившуюся руку и вытащил из сейфа небольшой серый камешек.

— Ну что ж, Краеугольный камень у меня есть, теперь можно подумать о стенах и убранстве, — рассеянно подумал он, внимательно разглядывая свою находку.

Еще немного поизучав это приобретение, Сорин поднес камень к своей груди, где тот мгновенно исчез, затянутый в пространственный карман артефакта.

Спустя пару мгновений он свернул фантом и вылетел через пробоину в потолке.

Часть 2: Шаг в будущее

Понимание — вопрос перспективы.

Он медленно плыл на мягких волнах безбрежной темноты. Тишина и покой укрывали его, словно пуховое одеяло, а едва слышный разнотональный звон убаюкивал, будто детская колыбельная. Ничто не тревожило его разум, ни память, ни желания. Сон изгнал все раздражители, что еще совсем недавно рвали его на куски, и теперь спящему совсем не хотелось покидать эту уютную черноту.

Зачем? Если вернуться назад, то все, от чего он сбежал сюда, вернется и навалится с новой силой. Нет, здесь хорошо, следовательно, нужно тут остаться. Все живое стремится к безопасности и комфорту, не был исключением и спящий, так к чему куда-то стремиться, если в этом нет необходимости?

Хотя... что-то было не так. Где-то на краю сознания мелькала какая-то важная мысль, но он никак не мог ухватить ее. Какая-то цель... какая-то срочная необходимость... опасность для чего-то безмерно дорогого...

Спящий напрягся. Впервые с тех пор, как он попал сюда, темнота начала приносить дискомфорт. Он должен был поймать эту мысль, неважно, почему и зачем, ответ появится, когда она будет в его руках.

Ещё немного... ещё чуть-чуть, и...

Первым пришел образ красивой женщины с абсолютно белыми глазами и пышными волнистыми волосами цвета вороньего крыла. Рядом с ней была очень похожая на нее девочка лет двенадцати на вид, сверкающая любопытными карими глазенками. А вслед за этим словно прорвало плотину. Детство, учеба, женитьба, рождение ребенка и, наконец, злосчастная поездка его любимых девочек.

В одно мгновение Денни Эберт вспомнил все.

— Тейлор, Аннет! — взвыл он, резко попытавшись бросить вперед одеревеневшее тело. Каждая его мышца ныла от такого непотребного обращения, а взгляд застилала пелена, но он все равно пытался подняться, ни на что не обращая внимания.

— А ну-ка лежи на месте, болван! — чей-то грубый голос резанул по ушам, словно бензопила, а тяжелая рука, схватившая его за плечо, хлопнула Денни обратно на кровать. — В порядке твои девчонки. Малая в школе, а Нетти вот только пару минут назад отошла в кафе, умаялась бедняжка бдеть над твоей полумертвой тушей. Нет, это ж кем надо быть, чтобы себя до такого довести, а? Эберт, дубина стоеросовая, ты превзошел сам себя. Жена с дочерью побывали в заложниках и вышли без единой царапины, а ты уже пять дней в больнице валяешься, хотя ближе двух километров к этой веселухе не подходил.

Он еще что-то говорил, но для Денни все это звучало как бессмысленный бубнёж, все его внимание было приковано к фразам "в порядке твои девчонки" и "без единой царапины", прочее не имело значения. Осознав самое важное, Эберт прекратил вырываться из крепкой хватки и с облегчением откинул голову на подушку.

Зрение наконец начало проясняться, благодаря чему он смог разглядеть лицо того, кто удерживал его на кровати, и мгновенно узнал грубую бородатую морду Адама Маклафлина, главы профсоюза докеров. Если бы Денни попросили описать своего босса в двух словах, то он бы сказал, что тот похож на медведя — большого рыжего медведя лет этак пятидесяти. Рост, приближающийся к двум метрам, косая сажень в плечах, мускулистые руки и курчавая борода огненно-рыжего цвета со слабыми следами седины — вот как выглядел этот человек. Внушительно, но не сказать, чтобы то, чего люди ожидают от одного из самых важных людей города. Силач, но простак — так думали многие городские воротилы, когда его только выбрали на эту должность, вот только очень быстро пожалели об этом. Сметливый и острый ум вкупе с опытом прожитых лет сделали Адама одним из лучших администраторов для столь неоднозначной организации, как объединение работников порта.

— Шеф? — немного растерянно выдавил Денни из пересохшего горла. — Что ты тут делаешь? Тебя же не было в городе.

— А ты еще дольше поваляйся, глядишь, не только я вернусь, но и доча твоя замуж выскочит, — проворчал Адам, хмуро разглядывая подчиненного.

— Че?.. — слабо просипел Денни, выпучив глаза, и снова попытался подняться.

— Да не дергайся ты, олух, — беззлобно фыркнул Маклафлин, в очередной раз удержав его на месте. — Шучу я. А ты спросонья, похоже, вообще ничего не соображаешь. Хотя следовало ожидать, не зря же Курт говорил, что ты, прежде чем отрубаться, за голову хватался.

— Голова... — пробормотал Денни, силясь собрать мысли в кучу. — Где Аннет и Тейлор? Они в порядке? Что вообще случилось? Где я? Че... Гд-кха-кха-кха — начал тараторить он, но под конец закашлялся, горло саднило, словно оно попыталось выдать что-то не то. В голове все было до ужаса перепутано, множество нитей мыслей то и дело сплетались вместе. Сосредотачиваться на чем-то конкретно удавалось через раз, и то в лучшем случае. На половину вопросов вроде бы и так был ответ, верно? Да черт с ним! Он просто должен услышать это еще раз.

— Хо-хо, резвый какой, и не скажешь, что только очухался, — хмыкнул Адам. — Как я уже говорил, с твоими девочками все в полном порядке, только за тебя волнуются. Те ублюдки, которые их захватили, уже ничего и никому не сделают, но в этом деле много непонятного. Подробнее о том, что там было, тебе расскажет Нетти, как только вернется. А находимся мы сейчас в частной клинике нашего района. Не в городской же госпиталь тебя тащить было, верно? Кстати говоря, наши парни, которых вы с Куртом подняли по тревоге, тоже хорошо отличились, переловив значительную часть пособников террористов, за что уже успели получить официальную благодарность от мэрии и СКП. Кроме того, они еще и подняли неплохие трофеи, что, естественно, чудным образом прошло мимо властей, так что жди премию, приятель, — на этом месте он заговорщически подмигнул Денни, заставив того против воли усмехнуться, но в следующий миг переключился на более серьезный тон. — Но это уже не так важно, гораздо интереснее, что случилось с тобой. Не хочешь поделиться со стариком тем, что сам помнишь о той чертовщине? — спросил Адам, внимательно посмотрев подчиненного.

Денни сглотнул и закрыл глаза. Вспомнить и толком осознать, что там случилось, было не так то просто, голова совершенно не хотела переключаться на что-то конструктивное, то и дело окунаясь в радость и облегчение.

"Мои девочки живы и здоровы! Какого черта этот старый гад заставляет его думать о всякой чуши?" — раз за разом поднимали голову эмоции, но рациональная часть Денни так же настойчиво одергивала его. Эта частичка снова и снова напоминала, что Маклафлин мало того что друг и шеф, так еще и со всех сторон прав, правильнее хоть немного разобраться в этом деле как можно раньше, а не тянуть кота за яйца.

— Не уверен, — в конце концов произнес Денни. — Когда копы по радио сказали о Падших, у меня чуть сердце не разорвалось от ужаса. Мне было просто необходимо узнать, что с ними, и... я узнал... буквально увидел их, не сходя с места. А вместе с этим и весь центральный зал торгового центра, одновременно со всех ракурсов... и после этого чернота. Видимо, тогда-то я и отрубился.

— Хм-м, любопытно, — задумчиво протянул Адам, откинувшись на спинку своего стула и скрестив руки на груди. — Как минимум, сразу понятно, в какую сторону нам предстоит копать. Хах, еще один из мозговитых будет для нас куда полезнее, чем какой-нибудь дебошир.

— Ээ... ты вообще о чем? — спросил Денни, непонимающе смотря на шефа.

— А сам-то еще не догадался? — поинтересовался бородач, сощурив глаза. — Поздравляю, Ден, теперь ты у нас парачеловечек. Радуйся ли, огорчайся ли, решай сам, но что есть, то есть.

Некоторое время Денни просто недоверчиво разглядывал Маклафлина, абсолютно уверенный в том, что он сейчас рассмеется и скажет, что пошутил — в конце концов, у Адама были свои моменты навроде того случая, когда он серьезно подумывал переименовать их общество в "Мертвых Кроликов" — но тот молчал и серьезно глядел в ответ.

— Ты, похоже, реально в это веришь, — медленно произнес Эберт. — Полагаю, такая идея не могла появиться только из-за моих путаных рассказов о том, что мне привиделось перед отключением, и пока я отлеживался, тебе предоставили реальные доказательства. Местные врачи делали томографию?

— Да, делали, но такие мысли появились еще до того, — согласно кивнув, пояснил Адам. — Не знаю, слышал ли ты об этом, но, когда один парачеловек получает силы, другой может это почувствовать, если, конечно, находится в непосредственной близости. Вот и наши оболтусы кое-чего почувствовали или, по словам Курта "словили настоящий приход". Так что нам было о чем подумать, — закончил он.

В палате повисла тишина. Денни не знал, что на это сказать, уж чего-чего, а такого он точно не ожидал. Это же реально кардинальные изменения в жизни! Наверное... А хотя что, собственно, в этом такого? По правде говоря, он и так по уши в том безумном дерьме, которое собой представляет это недоскрытое сообщество ряженых суперов. Приобретение собственных сил скорее хорошо, чем плохо, причем больше не самим их наличием — хотя с конкретикой еще предстоит разобраться — а возможностью по полной пользовать те скрытые и явные законы, что регулируют эту межгосударственную игру в полицейских и воров.

Но нужно кое-что уточнить.

— Мне ждать понижения? — напрямик спросил он, снова взглянув на собеседника.

— С чего бы это? — хмыкнул Адам, пряча в бороде улыбку.

— Ох, только не надо водить меня за нос, шеф, я же знаю, как ты относишься к кейпам, — раздраженно фыркнул Денни. — Для тебя все паралюди — это психопаты, только одни буйные, а другие тихие, и что-то я сомневаюсь, что ты доверишь руководящую должность кадру, от которого ожидаешь какой-то ненормальной выходки.

— Да ладно тебе, Денни, я не так уж плох! Некоторое сомнение в здравомыслии тех, кто после серьезного стресса получает всякие способности, это просто здравый смысл. Кто знает, что у вас там, в мозгу перемыкает, а? — даже возмутился Адам, после чего вздохнул и добавил: — Тем более, что практика меня поддерживает, — он немного помолчал. — Что же до тебя, то можешь не волноваться, будешь работать в прежнем режиме, может, и силу твою к делу пристроим, когда разберемся, что она вообще делает. Хотя ребятам все равно скажу за тобой приглядывать, мало ли что, сам понимаешь.

В ответ на это Денни просто кивнул, в конце концов, практика и правда была на стороне Маклафлина, тут не поспоришь.

— Ладно, что-то засиделись мы, — неожиданно сказал Адам, вырывая Денни из размышлений. — Пойду позову врача и сообщу твоей жене, что ты очнулся. Только не говори ей, что я тебя донимал расспросами прямо спросонья, ладно? А то чувствую, что от недовольства Нетти меня не спасут ни возраст, ни авторитет. Ты женился на страшной женщине, Ден. Серьезно. Думаю, если бы ей довелось повстречаться с Лунгом, этот японский змееныш сразу бы умотал из города, поджав хвост!

— Да, она у меня такая, — ответил Денни, слабо усмехнувшись. — Боевая.

— Хех, это уж точно, — хмыкнул Адам, поднимаясь со стула. — Ну все, бывай,

приятель, — сказал он, после чего развернулся и направился к выходу.

* * *

Аннет сидела за столиком в кафе и вдумчиво размешивала кофе, гипнотизируя взглядом наполовину заполненную чашку. От мерного движения ее руки бодрящий напиток поднялся к краям, едва сдерживаясь в своем вместилище. Воронка, образовавшаяся в центре, затягивала в себя ее внимание, оставляя голову совершенно пустой от мыслей, терзавших ее в последние дни.

Эта злосчастная поездка, беспамятство мужа, ударившее буквально в то же время, непонятное ограбление, из-за которого пропал только старый браслет, и последствия... Эти демоновы последствия! Все складывалось одно к одному, терзая ее тяжелыми думами.

Аннет отлично помнила, что произошло во время захвата. Помнила боль и страх за дочь. Помнила неожиданно холодную и четкую мысль... нет, не мысль. Решение, которое за едва уловимые мгновения стало приговором. Ее воля была судьей, а желание — палачом.

В тот момент что-то вырвалось из нее и охватило все вокруг, позволяя Аннет ощутить каждого террориста, заложника и множество других людей за стенами торгового центра. Они были разными: злыми и добрыми, эгоистичными и самоотверженными или все вместе в разных пропорциях. Все многообразие человеческого рода в отдельно взятом уголке города покоилось на ладони Аннет Эберт. Искры их жизней были в ее власти, и она без жалости и размышлений задула все, что не желала видеть рядом с собой, одновременно подарив всем прочим мягкое касание с напутствием. Кому-то достался укор, кому-то поощрение, ее внимания не избежал никто... а потом все вернулось обратно. Мимолетное могущество схлынуло, словно отлив, исчезнув в глубинах ее сознания, и теперь трепетало слабым языком черно-белого пламени на самой грани восприятия.

Сложно было обернуть голову вокруг всего этого, но в первую очередь вопросы вызывала собственно реакция. Осознав произошедшее, Аннет не почувствовала ни удивления, ни паники, ни волнения, она просто... приняла все как данность. Словно не случилось ничего особенного. И вот это как раз заставляло беспокоиться.

А ведь есть еще и нулевая реакция на убийство целой толпы людей. Причем такое убийство, которое было, пожалуй, даже более личным, чем собственноручно перерезанные глотки. Но нет, и тут тишина. Только едва заметное удовлетворение от проделанной работы, сродни тому, что бывает, когда сметаешь мусор с крыльца.

Человеческое общество зиждется на биологических и моральных механизмах, обуславливающих взаимное сосуществование, и такое безразличное отношение к одному из центральных аспектов этих двух систем было, мягко говоря, странным. Убийство себе подобных должно вызывать хоть какой-то ответ у организма, если, конечно, этому не препятствуют некие патологии. От подобного не застрахованы даже матерые специалисты по сокращению популяции. Это естественно, это нормально; в ее же случае... есть то, что есть.

Честно говоря, если бы в свое время Аннет из навязчивого любопытства не засела за психологию, то могла бы посчитать себя психопаткой или социопаткой. К счастью, под параметры этих двух неприятных явлений ее случай не подходил, что не могло не радовать. К сожалению, от сомнений это знание не спасало.

Аннет вздохнула и, на мгновение прикрыв глаза, вынырнула из своего импровизированного транса.

Слава богу, что девочки пережили эту жуткую ситуацию без физических и психологических последствий, но... Аннет почему-то казалось, что тут не обошлось без того ее "прикосновения", хотя и не очень понимала, что именно сделала. Благо она четко

чувствовала, что не навредила.

Казалось бы, одного захвата в заложники и всего последующего было достаточно, но нет, реальность не желала останавливаться на достигнутом. В тот злополучный день, когда они с Тейлор едва освободились из цепкой хватки правоохранительных органов с врачами и передали Эмму на руки Барнсам, на выходе из клиники их встретил Курт и сообщил о случившемся с Денни. Аннет даже сейчас не представляла, каким образом ей удалось прямо там не скатиться в позорную истерику, но была чертовски рада своей выдержке.

Они быстро оказались у больницы, в которую отвезли ее мужа, бегом добрались до его палаты, и... Аннет застыла в дверях. Просто стояла там и с болезненным вниманием всматривалась в бледное лицо Денни, который лежал на койке в центре чистого помещения, накрытый белой простыней до середины груди, и с капельницей в вене.

Тейлор бросилась к отцу, на заднем плане что-то бубнил врач, сопровождавший их сюда, но она практически ничего не слышала, а только смотрела на мужа и пыталась интерпретировать, что же в этой картине не дает ей покоя.

Нет, ее не поразило отрицание или ужас, в конце концов, по дороге сюда Курт успел их немного успокоить, рассказав о том, что, хотя пока и неизвестно, что послужило причиной состояния Денни, медики заверяют, что его жизни ничто не угрожает. Проблема была в другом.

Как и прежде, всплеск ее странностей не оставил Аннет без постоянных последствий, и, войдя в палату, она впервые их прочувствовала. В этот раз неожиданным подарком стало совершенно иное восприятие окружающей реальности. До поры до времени оно было практически незаметным, но стоило ей столкнуться с чем-то выбивающимся из привычного ряда, как оно в полный голос затрубило тревогу.

С ее мужем что-то... было не так. Он сам словно стал центром невидимой воронки или, скорее, вогнутого пятна на ровном полотне мира. Чем-то это ощущение, теперь исходившее от Денни, напоминало графическое изображение гравитации, когда на плоской сетке рисуют глубокую рытвину, должную изображать воздействие чего-то очень тяжелого, вот только... не было никакого изображения. И хуже всего то, что Аннет совершенно не представляла, что же это такое.

Как бы то ни было, она скоро свыклась с этим, хотя ощущала искажение каждый раз, когда приближалась к Денни. Пока не были понятны источник и последствия существования этой аномалии, с ней приходилось просто мириться и надеяться, что с ним будет все в порядке.

— А что, если нет? Что, если эта неведомая гадость все же что-то сделала с Денни? — то и дело посещала ее мысль, от которой сжималось сердце.

- Тогда я разберусь с этим, — мгновенно приходил бескомпромиссный ответ, в такт которому мерцали лепестки разгорающегося огонька. — Ничто не смеет угрожать моей семье!

Такие мысли всегда возвращали ей спокойствие, а переливы черного и белого, среди которых иногда проглядывались нити зелени, приносили уверенность, что она способна справиться с чем угодно, и после случившегося с террористами она честно не могла найти особых причин сомневаться в этом. Хотя новообретенная сила до сих пор нуждалась в детальном изучении.

Некоторые предположения о том, что же это означает, начали появляться только день назад, когда расшифровка МРТ показала, что у Денни присутствуют активная Корона Поллентия. Или, проще говоря, дополнительные участки мозга, по которым определяют паралюдей.

В конце концов, предположить, что все дело в этом, было просто логично. Да к тому же знакомо, отчего вызывало куда как меньше напряжения, чем полная неизвестность, чего уж греха таить.

Неожиданно обретенные способности были единственным, что отличало его от всех прочих людей, с которыми она контактировала после происшествия. Ну, не считая того, что он был ее любимым мужем, но чувства-то к такому делу не пришьешь, верно? В любом случае, это стоило проверить, благо всегда можно сходить в офис докеров и посмотреть на Убера и Элита. Правда, пока что до этого руки у нее так и не дошли. Нужно было заботиться о переживающей за отца Тейлор и навещать Денни, тут как-то совсем не до экспериментов. Ну, да это не срочно, ближайшие пару дней никуда эти оболтусы от нее не убегут, к тому же новое мироощущение не ограничивалось только этой аномалией.

Аннет поднесла чашку к губам и, сделав глоток, окинула взглядом посетителей кафе. Если аномалии вокруг мужа выбивали из колеи, то, что она видела сейчас, было проще и понятнее, но вместе с тем куда неудобнее и, наверное, даже немного неэтично.

Люди... обычные люди со всеми их темными и светлыми сторонами, надеждами и печалями. Вон сильно нервничающий паренек, он привез в больницу мать, которой неожиданно стало плохо, и теперь просто не находит себе места, хотя старается этого не показывать. Чуть в стороне пара молодоженов, пришедших на обследование по поводу беременности; девушка просто сияет счастьем и любовью ко всему вокруг, а вот мысли мужчины омрачает чувство вины, ведь он совсем недавно — как это ни банально — по случаю переспал с ее лучшей подругой. За ними восседает мрачный врач, у которого сегодня была ночная смена, а под утро еще и неожиданный вызов. Теперь же он мечтает поскорее добраться до дома, отлежаться, после чего уйти в запой на все выходные, стараясь алкоголем вытравить из себя воспоминания о молодой девчонке, которая еще в начале недели погибла у него на руках из-за насильственной передозировки.

Прочие люди со своими собственными жизненными ситуациями и чувствами. Они могли быть банальными и не очень, серьезными и глупыми, но все непременно являлись личными... слишком личными, чтобы так просто быть раскрытыми перед совершенно посторонним человеком.

Нет, это была не телепатия, Аннет не знала, что творится в их головах на данный момент, просто... понимала состояние людей и как-то узнавала, что привело к тому или иному. Наверное, больше всего это походило на эмпатию, помноженную на холодное чтение, или что-то вроде того. На самом деле, трудно было привязать способность к знакомым понятиям, и подсознание, упорно называющее ее Взгляд, не особо помогало. Тем более, что в это слово вкладывался какой-то глубокий и всеобъемлющий смысл, постоянно ускользающий от понимания миссис Эберт.

Ну, по крайней мере можно было сказать, что на фоне известных Умников она не слишком выделяется. Многие из этой братии доставали информацию словно кролика из шляпы, Аннет же сразу подметила свое ограничение: ее сила действует только на людей и только в прямой видимости: по фотографиям, телевизору или интернету уже не погадаешь.

Решив немного потренироваться, она снова окинула взглядом окружающие столики, стараясь воспринимать как можно меньше, и неожиданно споткнулась глазами о женщину с детской коляской. Она как раз направлялась в глубь помещения, видимо, только войдя в кафе. По крайней мере Аннет была уверена, что в ином случае давно бы ее заметила.

На первый взгляд она ничем не выделялась: невысокая, стройная, с каштановыми волосами и в обычной одежде. Гуляя по улице, можно встретить множество подобных ей и пройти мимо, не обратив особого внимания, но это если не можешь посмотреть глубже, посмотреть так, как последнее время видит Аннет.

Аномалия. Еще одна точно, такая же, как у Денни. Невидимое искривление на полотне реальности, притягивающее взгляд своей несуразностью и неестественностью. А еще была жуткая мешанина ее эмоций. Тут вам и радость от прогулки с годовалой дочкой, и решимость, попеременно сменяемая всполохами неуверенности и паранойи, и тягучий, иссушающий страх. Муж... ссора?.. Она его боялась, но все отчетливее понимала, что так не может продолжаться, и все же решимости пока не хватает. Хочет уйти, но до сих пор желает подчиняться ему? Не хочет, чтобы их дочь стала частью этого...

— Её не должно быть здесь, — неожиданно поняла Аннет. По всей видимости, она возила девочку к педиатру, но в приступе пробного бунта просто сменила его и, возможно, даже не только человека, но и клинику.

— Извините, вы не возражаете, если мы присядем с вами? — вырвал ее из раздумий приятный голос. — Здесь совсем не осталось свободных столиков.

Аннет моргнула, похоже, она так сильно задумалась, что даже не заметила как объект ее размышлений направился прямо к ней.

— Ах, конечно, нет, присаживайтесь, — ответила миссис Эберт.

— Спасибо, — сказала женщина, вежливо улыбнувшись. В ее движениях читалась только нервозность, но, когда она смотрела на ребенка, все пропадало, словно туман на солнце.

Женщина наклонилась над коляской и осторожно подняла агукающего младенца.

— Ну вот, малышка, у мамы на ручках же веселее, чем в коляске, да? — спросила она, мягко покачивая ребенка, в ответ на что немедленно получила целую серию радостных звуков.

— А как зовут эту милашку? — спросила Аннет, не сдержав улыбку. Эта картина напомнила ей те времена, когда Тейлор была в таком же возрасте.

— Нас зовут Астер, — гордо ответила женщина. — Детка, поздоровайся с тетей.