На полутёмной аллее встретились два похожих мужчины. Посредник был существенно старше. Со стороны можно было сказать, что встретились отец и сын. Правда встреча была не по-родственному сухой.

— Добрый вечер, Анрис.

— Добрый.

Двое постояли на месте и медленно направились вглубь парка. В такое время дорожки были пустыми. Иногда Анрис жалел, что нынешние хулиганы перестали искать в парке добычу. Тут просто никого не было.

— Анрис, мы знакомы сколько? Двенадцать лет?

Младший собеседник удивлённо повернулся к спутнику.

— Ну где же — двенадцать? Гостиница в Повели была восемь лет назад.

— Правильно. Но первая встреча у нас состоялась в ущелье Граник. И с того времени я постоянно ругаюсь, когда смотрю на результаты твоей работы.

Анрис пожал плечами. Если именно этот человек руководил операцией в ущелье... тогда — правильно. Сам Анрис может и не помнить. Его в тот раз выносили на носилках, кто и как обсуждал действия группы он не помнил физически. Посредник продолжал.

— Тогда было более шести вариантов развития событий. Самым неприятным был тот, к которому привели твои действия. Я понимаю, что молодому лейтенанту было плевать на политические расклады. Груз, который вы так демонстративно притащили в лагерь и ткнули в нос международной комиссии, поломал карьеру многим генералам. Там не должно было быть никакого явного груза.

Всё понятно. Анрис вздохнул. Сейчас Посредник дойдёт до последнего случая и... разговаривать станет ещё сложнее.

-... вот скажи мне, какого чёрта ты потащил с собой Мауро? Да ещё и вытащил его живым... амбец просто. Тебе ведь говорили, что ты уходишь только со своей группой?

— Он правильный человек. Я не смог его бросить.

— Так почему ты не остался с ним? А-а, тебе деньги за работу нужны? Правительство Мауро пока кроме долгов ничего не имеет. И не будет ничего иметь. Они даже тебя прикрывать не захотели. Это ты называешь — правильно?

Анрис пожал плечами. Его карма — в порядке. И совесть не мучает.

— Если работы для меня нет — так и скажи. Не надо меня исправлять.

Посредник вздохнул. Вот так всегда. Он не исправить человека пытается. Он хочет ОБЪЯСНИТЬ, что в сегодняшнем мире быть прямым как палка — вредно. И, как всегда, его старания уходят впустую.

— Осталась одна работа Анрис. Выбираться из той кучи дерьма, в которую мы попали.

— Что... происходит?

— Генерал Хельвес перестал разговаривать. Гемод пропал из доступа. Человек Фасса передал прямую угрозу. Думаю, что у нас меньше месяца времени, чтобы найти выход. — Посредник остановился и потёр виски. — Выход требуется для меня. И ты мне поможешь.

Мда. Анрис угрюмо смотрел на тени от деревьев. Он остался без работы? А вот Посредник, похоже, остался без жизни. Вот это — беда.

* Окрестности Подомана. Рицайн. Хемон.

Вообще, праздник был не только и не столько в самой имитации сражения. Да, стреляли старинные пушки, заполняя воздух белыми клубами дыма, маршировали колонны пехотинцев и проносились кавалеристы. Но настоящим праздником была атмосфера самого лагеря из старинных шатров. Чудаки из разных стран собирались чтобы воссоздать именно саму атмосферу древнего лагеря. Те, у кого не было костюмов, проходили по отгороженным дорожкам, наблюдая, как суровый капрал муштрует свою пехоту, покупали вполне современную выпивку или пробовали старинные рецепты. По краю огромного лагеря располагались самые современные палатки, возле которых тоже сидели люди. В первый день их было меньше. Но... где-то с третьего дня народ уставал от дикого образа жизни и расползался сперва в современные палатки, затем — в окрестные мотели и гостиницы.

Второй свой день на поле битвы при Подомане, Кекс начал в одиночестве. Путешественник, выряженный в полный костюм пехотного офицера, был натурально счастлив. Он отшагал все положенные по ритуалу построения, изобразил стрельбу из ружья и зацепил красивую маркитантку. В смысле — разрешил ей самой стрельнуть разик. Процесс обучения правильной стрельбе из старинного кремневого ружья понравился обоим и... дальше они по огромному лагерю из разноцветных шатров путешествовали вдвоём.

Ружье было благополучно продано, обеспечив Кексу вполне приличный запас наличности с гербами местного государства. Собственно, в этом также был смысл всего мероприятия. Продавались и копии оружия и сама форма. Продавались знаки и плетёные из конского волоса аксельбанты, броня с искусной гравировкой и самые обычные деревянные боты, изготовленные вручную с соблюдением всех старинных правил.

По лагерю достаточно часто пробегали участники без одежды или обуви. Форма или имитации оружия продавались прямо на месте. Искать своего покупателя второй раз в этом шумном муравейнике никто не хотел.

Но коммерция не была основной целью. Если у человека оставался только один костюм, то он сохранялся до конца представления. Побегать по полю, изображая сражающиеся армии, было обязательным пунктом меню. Когда-то Кекс в заключительной части сражения изображал крестьянина-ополченца в шинели на голое тело и обычными вилами в руках. Но теперь он стал... богаче. Или просто — старше. Он выгодно продал ружьё и ранец, кивер и кирасу. Этого было более чем достаточно. Офицерский мундир был сложным в шитье и его в этот раз продавать Кексу совсем не хотелось. К следующему сбору он его не успеет восстановить. Да и деньги ему были не так уж и необходимы.

В том, что райцы это одна из самых эмоционально активных рас планеты, уже давно никто не сомневался. Теперь и Кекс перестал в этом сомневаться. Новая знакомая была живой и очень естественной. Её старинный вариант райцы, на котором общались костюмированные участники, был насыщен массой... эпитетов, от которых многие встречные мужчины краснели.

Сама она, судя по вполне современному диалекту местного языка, жила в Подомане. И... судя по очень дорогому белью, была совсем не бедной пастушкой. Женщина была великолепна и парочку на отдыхе они играли замечательно.

Кексу пришлось изображать две дуэли на саблях, одну на пистолетах. Два раза драться с наглыми ното... точнее с теми, кто изображал заносчивых солдат одного из соседних государств. Эти персонажи обычно выясняли отношения в кулачной драке, презирая всякое железо. Это было... весело.

Сейчас офицер ното изображал пьяного вдрызг и регулярно прикладывался к кружке с пенным творением национальной кухни. Но пьяным он не был и драка, как ей и положено, была всего лишь красивым зрелищем. Впрочем, сам драчун был местным и откровенно насмехался над заносчивыми соседями. Границу приличий он выдерживал и... всем было весело.

Когда драчуны устали развлекать публику, пара покинула свободную площадку и обменялась крепким рукопожатием.

— Дилон.

— Керокс. Можно просто — Кекс.

— Отлично. Я уж думал, что в нашем городке завелся ещё один клоун. А ты у нас... клоун привозной. Очень приятно. Не люблю конкурентов.

Этот вечер закончился у нового знакомого. Он жил неподалёку и его огромный дом был похож на музей.

— Очень хорошо, что я тебя встретил, Кекс. У меня пустое направление морской армии Кренвеля. Думаю его пополнить.

Историю собственной страны Кекс знал более чем достаточно для того, чтобы откомментировать и собственно желание коллекционера и его план экспозиции. В армии любого государства есть моменты более зрелищные, а есть — более интересные в плане оружия или событий. Если нацеливаться на холодное оружие — это один период истории, если на интересную форму — другой. Дилон заполучил консультанта, имеющего достаточно внятное представление о том, как и что должно выглядеть в экспозиции. Ну и... на что это всё будет похоже.

Спутница Кекса в это время активно обсуждала с супругой коллекционера новинки местной моды и вечер прошел именно так как и хотелось. Ночь в гостевой спальне это подтвердила.

Второй день оказался менее приятным. Кекс прилично знал языки всех четырёх стран континента. Нотский "скрежет железа" не был исключением. Попытка погулять в секторе лагеря, занимаемом жителями этой страны оказалась неудачной. Его спутницу обозвали шлюхой, причём не в шутку. И драка получилась совсем не шуточной. Кекс вышел победителем... но его форма постыдно проиграла.

Местная полиция быстро разобралась в чём дело. Суд, выплата штрафов и лекция о местных законах заняли остаток дня. Ночь в приличной гостинице... заняла немного больше. Она растянулась на весь остаток представления, то есть — на три дня. Кекс, честно говоря, задержался бы и дольше. Его спутница была вполне согласна с таким предложением.

Против продолжения праздника оказался её постоянный любовник. Каким образом он нашел загулявшую пару, Кекс не знал. В какой-то момент в номере гостиницы обнаружилось два хмурых типа. Ещё трое ожидали за дверью. Женщина от души выругала всех... и покорно стала собираться. Когда она вышла в коридор и получила пару сопровождающих, один из оставшихся надел на руку кастет.

— Счас Минит уедет. Можешь не одеваться, так врачу будет легче определить причину твоей смерти.

Ещё один боец зашел в номер и закрыл за собой дверь. Эти ребята вовсе не выглядели слабыми или добрыми. Да и безоружными они не были. Впрочем, у Кекса всё ещё был один бутафорский пистолет. И совсем не бутафорский клинок.

Офицерская сабля была настоящей. Об этом нападающие узнали быстро, как и о том, что ЭТИМ оружием герой-любовник владеет куда как хорошо.

Третий из незваных гостей успел сделать два выстрела. Не попал, но полицию местные жители определённо вызовут. Кекс сидел на стуле и уныло разглядывал трупы нападавших. На этот раз ускоренным рассмотрением дела он не отделается. Единственная свидетельница исчезла. Двое — мертвы, один со страхом ожидает смерти. Пусть боится... чёртов наёмник.

Полицейская сирена не заставила себя ждать... но в гостиницу служители закона не вошли.

Полуголый человек с окровавленным клинком аккуратно выглянул в окно и выругался. Приехало две патрульных машины, но возле них стоял какой-то мужчина в дорогом костюме и похоже, его слова были убедительными. Четверо патрульных вернулись в свои машины и одна из них уехала. Что делать дальше мирная половина Кекса не представляла вовсе.

Половина военная спокойно ожидала. Продолжения. В номере, кроме трупов было два пистолета и... одежда. В своём разодранном маскарадном костюме Кекс будет виден за километр. Очень похоже, что сейчас это имеет непосредственное отношение к главному. К его собственной жизни.

Когда в коридоре раздался грохот шагов, Кекс вздохнул и отошел от окна. Одинокая полицейская машина так и оставалась на противоположной стороне улицы. Так что... это явно не полиция.

— Чья ж ты... мать? — Похоже любовник у случайной знакомой был действительно серьёзным человеком. — Нет, ну надо ж так вляпаться?

Собственно, на этих словах обсуждение ситуации и закончилось. Жить Кексу хотелось куда больше, чем разбираться в причинах происходящего. Он выскочил в коридор и уменьшил число нападавших на два человека. С глубоким продольным разрезом на ноге человек остаётся жив, но перестаёт быть бойцом. Это мало помогло, потому, что у идущих следом в руках появились вполне настоящие пистолеты. Прозвучавшие выстрелы поставили жирную точку на законности действий. Для обеих сторон.

* Сартана. Кренвель. Хемон.

Посредник нашел для себя выход. Собственно, искать требовалось не сам выход, а деньги, которыми этот выход оплачивался. Наличные или банковские слитки. Очень крупная сумма. Вариантов было не так много как бы хотелось и в работу пошел самый неприятный. Сейчас изменились правила и добыча, на которую раньше смотрели только полностью безбашенные люди, стала доступной.

Человеку, перехватывающему нелегальные грузы крупных дельцов, требуется знать много. Для того, чтобы перехватить сам груз. А вот после перехвата, ему достаточно знать только одну вещь: на этой планете ему жизни нет.

Анрис всё это знал лучше, чем кто-либо ещё. В своё время именно он ловил тех, кто нарушал неписаные правила. В тот раз силы были задействованы самые серьёзные. Рассчитывать на то, что всё будет по-другому... смысла не было.

Семь ящиков со слитками взяли на удивление просто. Анрис смотрел на практически бесполезные банковские слитки. Слиток в четыре кило из желтого металла высокой пробы. В ящике десяток слитков. Каждый из ящиков это больше миллиона в твёрдой валюте. Груза хватит с избытком, чтобы оплатить побег шестерым сумасшедшим. Посреднику и пятерым бойцам. Таким же как и сам Анрис. Людям, ставшим лишними в собственной стране.

О эвакуации Посредник договорился заранее. Но Анрис пока не знал ни точного места, ни времени. Всё было у организатора. Его команда сидела на ящиках в ожидании ещё одного человека. Но... человек не пришел. На условленном месте встречи оказалось пусто. Отметки о изменениях на привычной доске объявлений Анрис не увидел.

Собственно, всё хорошее в этой жизни для группы Анриса уже закончилось. Если Посредник не пришел, значит они не успели. Анрис стоял в подворотне и смотрел на возню у знакомого дома. Генерал был в своё время крупной фигурой в разведке и его смерть обставили по всем правилам. Полиция, военные, какие-то чиновники. Водоворот людей плавно сходил на нет.

— Эй, парень, выпьешь со мной?

Голос за спиной был неожиданным. Анрис плотнее сжал в кармане куртки рукоять револьвера и медленно обернулся.

— А что за повод?

— Жизнь.

Человек с собакой был незнакомым. Жилец одного из соседних домов вывел своего мелкокалиберного питомца на прогулку. Мятые спортивные брюки и традиционный совочек со щёткой. Газонов в этой части города было мало и полиция исправно штрафовала владельцев собак, за... лишние предметы, оставляемые на асфальте.

Лицо у невысокого мужчины с заметным животиком было хмурым.

— А... что случилось... там? — Анрис изображал любопытного бездельника.

— Говорят — сердечный приступ. Я знал этого человека. Мы по выходным играли в кройц в сквере.

Анрис кивнул, но руку из кармана вынимать не торопился.

— Он говорил, что в кройц его учил играть дед. Домелин... кажется так.

— Девлон. Бывший чемпион континента.

Вот теперь оружие было оставлено в покое. Анрис вытер влажную ладонь об рубашку.

— Чуть-чуть не успели.

Кивок собеседника и длинный глоток из дорогой бутылки с коньяком.

— Ффух... вот не думал, что буду глотать пятидесятилетний Креван прямо из горла. В подворотне. Участвуешь?

Анрис молча протянул руку за бутылкой.

— Счастливой охоты, старик. — Глоток и бутылка перешла к хозяину. Традиционные слова прозвучали как эхо и стеклянная ёмкость с остатками дорогого коньяка разлетелась брызгами о каменный цоколь.

— Всё меняется. Люди уходят не спрашивая... вот. Это тебе и проваливай. А мы с Моди займёмся этим безобразием...

Анрис взял плотный конверт и смотрел как на совок сгребаются остатки бутылки.