Ликвидаторы

— Кёнель! Кончайте пить это лягушачье пойло! Я предлагаю вам испробовать местной кальвады! Уверяю вас, это божественный напиток! Да и красоток пора позвать. Хватит! О делах побеседуем чуть позже!

Нажав на сенсор, Джин вызвал находившихся в полной боевой готовности "девочек". Явившиеся на вызов "девочки" вполне могли удовлетворить взгляд и притязательного клиента. Раскосая брюнетка чусинка да рыжая ниссинка были не старше тридцати лет и с хорошо сохранившейся внешностью.

— Вы кого предпочтете?

— Да пожалуй раскосую.

— Хорошо, я не против. Только есть еще предложение. Как вы смотрите на то, что с нами проведет время еще и хозяйка этого заведения?

— Эта джудийка? Джин, вы же знаете, что мы не перевариваем этот народ. Да и старовата она уже.

— Дружище! Не стоит быть расистом! — тихо прошептал Сакс на ухо собеседнику, — вам все равно придется иметь с ней немало дел. Ну а что до возраста...Вы о нем быстро забудете. Вы просто не знаете, что она способна вытворять... Любой из ее работниц стоит поучиться у нее мастерству любви. Ну как? Вызываем?

— Черт с тобой! Зови! Посмотрим на что она еще способна.

* * *

— К Сметкиной кальваде, не хватает только одной закуски: самой Сметки, — Мартин произнес это с искренним сожалением.

— Так не про тебя такая честь. Сметка ясно всем дала понять, что ей интересен только Калер, — отозвался занятый приготовлением шашлыка Янык.

— Что-то я не слышал от нее такого заявления.

— Разве? Впрочем, ты ведь иностранец и наших обычаев не знаешь. Если девка хочет отшить компанию ухажеров, она просто выставляет им пойло. Она его и выставила всем, кроме Калера. Никто от ее кальвады не отказался, значит согласились не отсвечивать. Ты тоже ее сейчас пьешь. Теперь понял, за что тебе парни рожу чистили?

— Так значит я нарушил ваши правила? — Мартин задумчиво потер на лице свежий совсем синяк.

— Не просто правила нарушил, а сущее непотребство учинил. Пойло взял, а ухлестывать продолжил. Вот Сметка и подмигнула ребятам.

Что было дальше, вспоминать было неприятно. Правда, после объяснений Яныка, стало понятна причина внезапной расправы. Честно говоря, можно было и избежать такого рода воспитательных процедур. Пройдя не одну экспедицию, стоило понимать, что изучение местных нравов столь же обязательный процесс, как и изучение тайн природы. Правда Мартину было непонятно одно: что нашла эта красавица в застенчивом и робком Калере? Но еще чудней было то, что до появления Сметки, остальные девки тоже липли к Калеру, игнорируя те знаки внимания, которые оказывали им молодые парни. Обычно все было наоборот: Мартин срывал поцелуи, а Калер трудился на ниве науки.

— Все, готов шашлычок! Давай, подставляй посуду! — Янык начал шустро счищать с шампуров мясо с овощами в подставленную Мартином миску.

Посидели неплохо. И попили на славу, и поели знатно. Все-таки знают беллусцы толк в угощениях, в этом Мартин доподлинно убедился. Как и всякий луариец, он понимал толк в изысканных напитках и в не менее изысканных блюдах. Шашлык под кальваду шел не хуже, чем пошло бы толозское рагу с луарийским бренди.

'Интересно, они специально выводят для кальвады сорта яблок или годится любое яблоко?'

На этот вопрос Янык ничего не мог ответить. И тогда Мартин перевел разговор на более интересную для него тему:

— Янык! Объясни мне такую вещь: чем Калер околдовал ваших девок? Я ведь его знаю со студенческой скамьи. Он всегда был женщинам неинтересен. Да и кому интересен будет человек, который ничем, кроме науки не интересуется?

— Вот! Опять мимо цели! Ты хотя бы в нашей Академии Наук подошел и поинтересовался, что написано в Галерее Славы. А написано там то, что когда Сеятели высадили беллусцев на этой планете, то был среди первопоселенцев некий Фома, позже прозванный Великим. И был он невзрачен внешностью, но ум имел богатырский. Именно его обширные знания о природе не дали нашим предкам одичать. А еще он был как не от мира сего, его тоже ничего кроме науки не волновало .Но раз польза от него была великая, то на его чудаковатость никто не ставил ему в укор. Именно поэтому на него обратила внимание первая красавица того времени. Звали ее Глузда. Она стала его супругой и кто теперь скажет: чьих заслуг в достижениях Фомы Великого было больше — его самого или все-таки Глузды? С той поры, отношение к ученым чудакам не просто почтительное. Стать женой такого человека, это не просто величайшая честь, но и богатство немалое. Вот на Калера и пошла охота. Он ведь из таких самых...

— Калер и богатство? Да он не в состоянии даже грошевые премиальные потребовать для себя и сотрудников!

— Зато толковая супруга их не упустит. А Сметка недаром так зовется. Уж она и гроша медного не упустит. Вся семейка ее такая.

* * *

Долго не думать о своем любимом деле Калер не мог. Вот и сейчас, "отстрелявшись" в постели со Сметкой, он мыслями погрузился в предстоящие заботы нового дня. То, что этих забот с каждым днем прибавляется, его не огорчало. Это были приятные для него заботы и чем их больше, тем лучше. Честно говоря, они с Мартином не ожидали, что у них все так удачно сложится. Экспедиция на Перекулу не была для их Центра приоритетной задачей. А что являлось приоритетом, определяла джудийская научная мафия. Воистину наказание божье! Нет ,талантливых ученых, среди джудийцев хватало. К ним претензий у Калера не было. Но хватало и наглых трутней. Их даже было больше, чем честных трудяг. Наука для них являлась лишь почетным и прибыльным способом добычи денег. Им доставались самые перспективные темы исследований, им всегда давали "зеленый свет" когда дело касалось публикаций трудов в "Вестнике Стеллийской Академии Наук". А уж с полноценным финансированием научных работ у них не было проблем по определению. А как с результатом, так его обеспечивают такие как он или Мартин. За скромное вознаграждение. Весьма скромное.

Экспедиция на Перекуллу тоже была скромно профинансирована. Основной персонал — он сам да Мартин. На оборудование тоже нашлись деньги. А вот на вспомогательный персонал денег было не густо. Как всегда, пришлось нанимать его на месте. За те гроши, что мог платить работникам Калер, нанять можно было разве что тупых дебилов. Но на Перекуле все сложилось не так. Стоило разместить в Сети объявление о найме, как толпами повалили студенты биофака местной академии. Самое главное, что все они умели работать в зараженной зоне. Впрочем, последним качеством обладали все беллусы. Походы на "старые комбинаты" — обычное занятие для местной молодежи, желающей заработать себе на самостоятельную жизнь.

Как выяснил Мартин, местных студентов привлекало не то мизерное жалование, которое платил им руководитель экспедиции, а возможность дармового использования совершенного мительбургского оборудования для добычи "богатого хабара". С этим решили просто примириться, тем паче, что тащить это оборудование из опасных зон изначально не планировалось. "Все-равно Кальцман все это спишет, да еще и припишет" — так объяснил ему эту ситуацию Мартин. Кроме того, студентам по месту учебы шли бонусы за реальную работу в научной экспедиции.

Приятным дополнением ко всему этому было то, что работники не только не тащили "мусорных проб", но и оперативно проводили первичное исследование добытого материала, а заодно качественно обрабатывали полученные данные. Вот за это огромное спасибо Сметке, которая тихо посапывала у него на плече. Впрочем, уже не посапывает, а ласково его поглаживает. Наверное потребует от него еще немного любви. А он даже и не против. С такой чудесной девушкой... почему бы и нет?

Спустя пять минут они занялись тем, за чем не принято подглядывать. И кто сказал, что "ботаникам" любовь не интересна? Любовь — это тоже наука, а значит ученому есть что изучать.

* * *

К решению самого главного вопроса своей жизни, Сметка приступила под утро. Нет, она не стала тревожить Калера. Пусть человек отдохнет, он и так всю ночь трудился. А вот бездельнику Мартину пора завязывать с пьянками и заняться делом

— Мартин, — дружеские интонации, с которыми она обратилась к нему, не сбили его с толку, это сразу было видно по тому, как он насторожился, — я давно хочу тебя спросить: тебе не кажется, что вопрос о преобразовании вашей рабочей группы во что-нибудь более солидное, давно назрел и перезрел?

— Ты о чем?

— Есть ты, есть Калер, есть сработавшиеся с вами наши студенты и конечно есть я. Что нам не хватает? Сущего пустяка — преобразовать нашу группу в исследовательскую лабораторию.

— "Есть ты, есть я ..." — передразнил девицу Мартин, — нечего сказать, великая сила! Вот только такие решения у нас принимает Академия Наук, а там джудиец на джудийце и им же погоняет... Да они и слушать нас не станут! Кто мы такие для этих паразитов?

— Вас может взять под свою опеку наша Академия Наук. Там джудийцев еще нет.

— Что? Ты хоть понимаешь разницу? Назвали сарай академией и возомнили себя светочами науки? Кем мы будем тут?

— Если постараетесь, то здесь вы быстро поднимитесь, а там вы мало кому интересны. Годам к семидесяти, вам может быть и позволят защитить докторскую диссертацию. А здесь вы станете быстро уважаемыми людьми. Ведь профессор, он и в Негро-Саксонии профессор.

Разговор был длительный и бурный. Несмотря на то, что предложение этой сучки поначалу выглядело бредовым, логика тут просматривалась. Там, где есть нехватка специалистов, карьеру делают быстро. 'Может и вправду лучше быть первым в захолустье, чем последним в столице?'

-Ладно! Допустим, что ты меня уговорила... Я сказал "допустим"! Я верю, что ты и местных шарлатанов уговоришь. Но ты представляешь себе, что у вас нет условий для нормальной научной деятельности? Оборудование, нужное нам, у вас не производится. Кто вам его даст? И кто даст деньги на исследования?

— Это уже моя забота! Уговорю отца — все у нас будет! Ты главное Калера уболтай.

— А кто у нас отец?

— Торговец. Но это тебя совсем не касается.

* * *

Как Сметлана Зорич уговаривала своего отца, история о том умалчивает, но спустя две недели после этого, глава семейства договорился о встрече с кёнелом Прастом и Рувимой Рэчиль. Встреча происходила в деловой резиденции Зоричей.

С того самого момента, когда флотский прокуратор провел бурную ночь в объятиях Рувимы, его отношение если не к джудийцам, то к джудийкам уж точно смягчилось. Поэтому он был с хозяйкой лупанария вежлив и предупредителен. К тому же, улетевший в метрополию экс-губернатор Сакс, на прощание посвятил его во многие местные расклады. Оказалось, что госпожа Рэчиль весьма важная персона и многие дела, которые не стоит афишировать, лучше делать с ее помощью.

— Она не просто хозяйка лупанария. У нее есть какие-то дела с местными главами мафии. Она оказывает какие-то услуги семейству Корвусов. Ко всему прочему, она явно работает на имперскую разведку — говорил ему Джин Сакс при приватной беседе.

— Но почему тогда наши безопасники ее терпят?

— Потому, что она работает и на них. Я уже не говорю про ее связи в родном джудийском кубле. Так что будь с ней осторожен.

Эти воспоминания были прерваны приходом хозяина резиденции Констана Зорича. Поздоровавшись с гостями, он пригласил их в свой кабинет. Как и все Зоричи, был Констан рослым и крепким, а строгий деловой костюм, прямая осанка и короткая стрижка делали его похожим на отставного военного. Когда гости уселись в кресла, он приступил к тому делу, ради которого их и собрал:

— Господин полковник, — услышав такое обращение, Праст слегка поморщился, но поправлять хозяина резиденции не стал, тем более, что это туземное слово было точным переводом на беллуский язык его воинского звания. А Зорич продолжил:

— Насколько я знаю, помимо поддержания общего порядка на планете, вы должны еще вести вербовку рекрутов для службы в военном флоте. И мне также известно, что успехов на этом поприще у вас нет. Я прав?

Вот уж не в бровь, а в глаз! С вербовкой дела действительно не шли. Местная молодежь никак не удавалось уговорить поступить на службу. И это при том, что во флот Ориентальской империи, вербовка была хоть и тайной, но всегда успешной. А Стелийский флот давно имел виды на местный контингент. Дело было не в том, что флот испытывал проблемы со специалистами. Как раз наоборот, такой проблемы не было. Почти не было. Служба на флоте была престижна и конкурс на занятие должностей был неслабый. Проблемы были лишь с одной категорией — ликвидаторами. А без них, любой корабль был лишь наполовину боеспособен.

Правда, было время, когда без них прекрасно обходились. Все проблемы эксплуатации боевого корабля в бою и в походе решались силами штатного экипажа. Потом все стало не так. Подготовка и содержание экипажа стало делом и очень дорогим, и очень долгим, а потерять ценного специалиста можно практически мгновенно. И тогда решили им обеспечить максимальную защиту. А это оказалось делом непростым. Корабли стали огромными и обеспечить максимальную безопасность для человека во всех отсеках не выходило, это делало бы корабли непомерно дорогими. Пришлось обеспечивать защиту лишь там, где без этого совсем не обойтись. Жилые отсеки, помещения управления и связи, места размещения систем жизнеобеспечения и спасательных средств... Тут задачу выживания экипажа решить сумели. Но оставались самые обширные отсеки: энерго-силовой, двигательный, орудийный... Там и без боевых повреждений хватало опасных для здоровья факторов. А как быть в бою? В общем, людей оттуда удалили. Корабль теперь состоял из двух частей: максимально защищенной обитаемой и обширной необитаемой частей. Эксплуатацию технических систем необитаемой части, вели теперь дистанционно и с помощью ремонтных роботов. Практика однако показала, что все это ненадежно. Несколько кораблей, на которых возникла нештатная ситуация, были потеряны именно из-за неправильной оценки возникшей ситуации. При правильной оценке возникшей обстановке, эти корабли можно было спасти и сохранить в строю. Стало ясно, что без участия людей, которые находятся рядом с местом аварии и повреждения, людей, которые видят ситуацию в упор и способны немедленно и правильно оценить ее не обойтись. И самое главное, они должны уметь ликвидировать последствия аварии в максимально короткое время. Так на кораблях появились группы борьбы за живучесть корабля, названные коротко и просто — ликвидаторы. Такое решение себя оправдало. Правда, деление экипажей на привилегированных "неженок" (на жаргоне ликвидаторов это слово обозначало мужчин особого, порочного склада) и смертников по сути своей, не способствовало сплоченности, но с этим командование заранее смирилось. Все-равно в ликвидаторы шла публика второго сорта. А кем еще должны считать этих людей офицеры происходящие из элитариев?

Со временем, в Адмиралтействе решили, что непрактично держать на корабле при отсутствии аварий, повреждений и нештатных ситуаций, ничем не занятых людей. Чем их занять? А пусть они заодно будут выполнять роль корабельной пехоты! Решено — сделано! Так у смертников появилась дополнительная функция, а слово "ликвидатор" приобрело дополнительный, зловещий смысл.