Выбор

Сами тренировки по спортивно-бальным танцам проходили в актовом зале, он же бывший кинозал, куда вело два входа — один из фойе, второй из комнаты кинооператора, на двери которой постоянно висел замок. Раздевалка была за кулисами — как говориться девочки направо, мальчики налево. Переодевались прямо за шторками, там стояла лавочка, на которой можно было оставлять свои сумки и одежду. Кто без комплексов, мог переодеваться прямо в зале, используя зрительские сидения. Я так и сделала, не потому, что я без комплексов, а потому, что просто пришла уже в тренировочной одежде, одетой под повседневную. Только повязала бирюзовую косынку с шеи на голову, чтобы волосы не лезли на лицо, не люблю резинки для волос.

Мне не очень-то понравился коллектив, все были какие-то странные, обособленные. Кучкуются по группам, не знаю пока из каких соображений. 'Задаваки', окрестила их про себя я, не хотят общаться ну да ладно. Кроме меня и Апач, здесь было еще несколько ребят из нашей школы-интерната. Ну, мы-то понятно — аутисты, нам по статусу положены проблемы с поведением в обществе, а остальные-то чем болеют? Ладно, чего я взъелась? Война план покажет.

Наша преподаватель — Айрин оказалась довольно худой, даже слишком худой девушкой примерно моего возраста, ну может быть на пару лет старше. 'Анерексичка' — сегодня я в ударе, придумываю прозвища всем. Она быстро провела перекличку, познакомилась с новичками, то есть со мной и занятие началось.

Хотя нет, начались жуткие пытки. Примерно 40 минут мы разминали все, что только можно, а потом о, ужас начались танцы.

Все, что помню из этого месива музыки и моих стонов это четыре, раз-два-три, ча-ча-ча два-три и — А теперь, зажигательный джайв!

Зажгите как-нибудь без меня! Можно, я просто полежу на паркете! Хоть режьте меня, хоть убейте меня, но я с места не двинусь! Мне сегодня скидка, ведь это мой первый день. Лежу, раскинув руки, голова повернута набок. Практически перед моим носом в танце проплывают пары.

Через какое-то время я поняла, что в нашей группе было как минимум несколько профессиональных танцоров, потому что то, что они вытворяли на паркете, я не повторила бы даже в своих самых запредельных мечтах. Раскрыв рот от изумления, я смотрела, как одна пара практически порхает по сцене, да что там говорить, готова поклясться, что их ноги даже не касались пола. Перехватив мой удивленный взгляд, подошла Айрин. — Вся эта красота достигается путем долгих и упорных тренировок.

— Я тоже так хочу. — С трудом встаю на ноги.

— Тогда работай над собой.

— Ну-ну. — Сплю и вижу себя в бальном платье, порхающей по паркету.

Глава 4 Ангел

Хожу на танцы уже второй месяц, прогресса в этой сфере пока не наблюдается, хотя есть сдвиги в моем отношении к людям в целом. Я стала легче контактировать с членами нашего коллектива, если раньше мной проигрывались сцены общения раз сто про себя и еле-еле проговаривались вслух, то теперь я без труда здоровалась, могла задать даже пару вопросов и ответить в тему.

Но вернемся к танцам. В виду нехватки мужского контингента, а это все-таки заметьте парные танцы, танцую, с кем придется, вернее с кем поставит преподаватель. И хотя я танцую в основном с Апач, все равно побаиваюсь одну девушку. Она достаточно крупная и толканет во время занятия так, что мало не покажется. Все называют ее Лучиком, уж не знаю почему, но тут у всех не имена, а клички. Ко мне обращаются по имени, наверное, лицом не вышла.

Сегодня пришла немного раньше. Посмотрела на часы, висевшие в фойе — 17-45, еще пятнадцать минут до начала занятия. Села на скамейку, поставила рюкзак рядом и стала ждать. Из-за дверей актового зала была явно слышна музыка. Я подумала, наверное, Айрин уже там и включила магнитофон, а значит можно зайти и начать переодеваться. Прохожу в зал, не глядя и поздоровавшись, иду к зрительским сидениям.

— Ничего так мелодия. — Звучала мешанина рока и классики. Кинула куртку, рюкзак, разулась и стоя в легких носочках на полу стала стягивать с себя джинсы. Под ними у меня уже были одеты черные лосины. Повязала косынку, села и стала обувать кроссовки. Завязывая очередной шнурок, я обратила внимание на то, что музыка заглохла и стало как-то подозрительно тихо. Я медленно подняла голову и оторопела — со сцены на меня очень внимательно смотрели незнакомые парни.

— По ходу я попала на репетицию какой-то музыкальной группы. Мою гениальную догадку подтверждали и разноцветные лучи света, и ударная установка посреди сцены, и гитары в руках парней и микрофонная стойка, в которую судорожно, в каком-то застывшем па вцепился солист.

Первым опомнился ударник. — Все ребят сваливаем, наше время закончилось, вон уже господа танцоры стриптиз устраивают.

Подхватив стойку с металлическими тарелками, он, перепрыгивая через ступеньки, направился в комнату оператора, которая сегодня была открыта. Очевидно, там они хранили свои инструменты. Возвращаясь за очередным барабаном, он неожиданно мне подмигнул. Я покраснела до кончиков ушей — это был парень из автобуса, и моего сна. Мой Ангел.

В считанные минуты парни перетаскали свои инструменты наверх, закрыли комнату и ушли, оставив меня растерянную и одну.

Когда пришла Апач, она застала меня с дурацки-счастливым выражением на лице. — Что случилось? У тебя такое лицо, будто ты увидела...

— Ангела. — Закончила за нее я. — Ладно, пойдем тренироваться.

Я с тех пор стала приходить чуть пораньше. Потихоньку заходила в зал, садилась и слушала конец репетиции. Да и музыканты казалось, собирались гораздо медленнее, так что успевали подходить и остальные ученики из нашей группы. Это были одни из самых счастливых дней в моей жизни.

Очередное занятие, я как обычно на минут 15 раньше, глаза в пол, сижу, шнурую кроссовки. Танцоры сидят в зрительном зале и потихоньку копошатся. На сцене происходят какие-то движения.

— Я хочу спеть песню, Алекс дай гитару. — Прозвучал негромкий голос.

Я потихоньку решила посмотреть, что там, интересно все-таки. Мой Ангел стоял возле микрофона и настраивал гитару под себя. Ну и что будет дальше? А дальше он запел.

Ты вошла в мою жизнь незамеченной,

Залетела неведомой птицей.

Кто ты Ангел-ли, Демон развенчанный?

Моей жизни другая страница.

Сердце рвет мою клетку грудную,

Льется кровь на синее платье

И во сне лишь тебя я целую,

Лишь тебя заключаю в объятья...

Бирюзовый платок твой оковами

Оплетает невинную шею,

Мы с тобою, увы, не знакомы,

А спросить, как зовут, я не смею...

Тут не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что поет он песню специально для меня, для Алины. Я густо покраснела и с особым рвением продолжила шнуровать второй кроссовок. Апач тихо хихикала рядом.

— Заткнись. — Прошипела я сквозь зубы, но она захихикала еще громче. У меня было желание сорвать злополучную косынку, но это бы значило привлечь к себе еще больше внимания.

— Привет.

Поднимаю голову, он уже стоит передо мной, широко улыбается и смотрит на меня умиленно своими карими глазенками. Он такой молоденький вблизи. — Привет.

— Давай знакомится. Дин. Эту песню я пел специально для тебя.

— Я Алина. Песня просто замечательная. — Мое лицо расплывается в улыбке. Мне было на удивление легко с ним общаться.

— Алина, красивое имя. — Он заулыбался еще шире, прямо таки солнечный мальчишка. — Давай дружить Алина! Хочешь быть моей девушкой?

— Ээээ... А сколько тебе лет Дин?

— Четырнадцать, скоро будет пятнадцать. — С гордостью ответил он.

— Упс... — Подумала я и вслух сказала. — Прости, но я могу быть только твоим другом. Мне девятнадцать, скоро будет двадцать.

— Ты такая старая! А с виду не скажешь! — Дин искренне расстроился, затем подумав, добавил. — Ну что же будем просто друзьями.

— Согласна. — Ответила я, стараясь не обращать внимания на Апач, которая, по-моему, каталась уже по полу от смеха, мысленно представляя меня в очереди за пенсией.

— Ну, еще увидимся. — Он накинул капюшон на голову и вышел из зала.

После этого разговора, наши встречи прекратились. Музыканты просто исчезли из моей жизни также неожиданно, как и появились. Напрасно я прибегала на тренировки раньше, их не было. Зал был пустой и я просто сидела в темноте, пока не приходила Айрин и остальные. Стало даже как-то тоскливо.

Вот и сегодня такой же тоскливый день, как и всегда. Встали на сцене, приготовились к занятию. Для начала легкая ходьба на месте. Хоп — наклон, хоп — поворот. И тут раздалась барабанная дробь. Я вся встрепенулась и стала озираться по сторонам, ища, откуда звук. Я сразу поняла, что это не Дин, его бы я узнала из тысячи. Но тогда кто это? Словно отвечая на мой вопрос, шторка скрывающая окно рубки кинооператора распахнулась и я увидела фигуру в капюшоне.

— Дин?

Моя жизнь снова приобрела смысл. Я бежала, нет, я летела на занятия как сумасшедшая, только чтобы услышать эту музыку. Это были какие-то неправильные музыканты. Они прятались в своей каморке на третьем этаже и изредка подглядывали за нами сквозь шторы. Меня это интриговало, Апач собственно тоже и мы нередко сплетничали по этому поводу.

Глава 5 'Вервольф'

После третьего урока в нашей Ш-И большая перемена, во время которой все учащиеся обедают. Звонок с урока, двери кабинетов распахиваются и все с гомоном, выстраиваясь в одну муравьиную струйку, дружненько двигаются в сторону столовой. Даже интересно наблюдать за этим процессом, что я собственно и делаю, еле ковыляя со всеми. А ковыляю я потому, что натерла здоровенный мозоль на пятке — результат неудобной, но зато красивой обуви на шпильках.

Я зашла в столовую, Апач уже сидела за столиком и махала мне рукой, привлекая внимание. — Я здесь.

Я помахала ей в ответ и, подойдя к столику, пододвинула свободный стул. Перепад в высоте стола и стула был неожиданно большой, я прямо таки плюхнулась на него своим задом, а не села. — Что за дебильные стулья!

— Я взяла тебе и себе хот-доги с морковкой. — Апач протянула тарелку с лежащим на ней упомянутым колбаснобулочным или не совсем колбасно— изделием.

Хот-дог выглядел аппетитно, а я была голодная и поэтому, не особо выпендриваясь по поводу того, что возможно я бы хотела перекусить чем-то другим, взяла его в руки и стала жевать. Апач последовала моему примеру.

Несколько минут мы, молча, жевали, пока нашу трапезу не прервали.

— Привет. Я присяду к вам, если не возражаете. — Возле столика стояла дородная длинноволосая блондинка с приятной улыбкой.

— Привет Лучик.

Она аккуратно присела на край стула, знает видать про стулья-то. Лучик была довольно крупной девушкой, когда я увидела ее в первый раз, то подумала, что это не лучик, а мячик, ну или, по крайней мере, Солнышко. Свое прозвище она, конечно же, заслужила за свои шикарные волосы и, против правды не попрешь, милую улыбку.

— Я случайно услышала на тренировках ваш разговор о ребятах-музыкантах. — Как бы, между прочим, заметила Лучик. — Я их знаю, они ходят со мной на уроки немецкого языка. Если хотите, могу помочь со знакомством.

Мы с плохо скрываемой завистью уставились на нее в четыре глаза, а если считать мои контактные линзы, то в шесть. Морковка, сползла с моего хот-дога и шмякнулась мне прямо на... ну, так скажем середину юбки, оставляя смачное жирное пятно. Твою мать!

А Лучик так ленивенько теребила котлетку в своей тарелке. — Ну и что вы по этому поводу думаете?

— Я, например, думаю, а зачем тебе собственно предлагать нам это? — Стряхиваю морковку на пол.Что— то не то. Где тут собака порылась, э-э, то есть зарыта. Игра слов знаете ли.

Лучик посмотрела на меня своими небесно голубыми глазами и быстро-быстро захлопала ресницами. — Да потому что ребята сами попросили меня об этом. Как-то на уроке спросили меня о вас.

— Что именно? — поинтересовалась Апач.

— Ну, симпатичные ли вы, а то им со своей каморки не видно. Высоко, далеко, а бинокля нет. Если да, то просят в гости забежать. Больно приглянулась им ваша танцевальная парочка.

Мы с Апач оценивающе посмотрели друг на друга. Хм, симпатичные ли мы. Да мы красавицы, каких свет не видывал! Королевны писаные.

— Хочу сфоткаться с гитарой. — Заверещала Апач.

— А я с барабанами. — Что я, рыжая? Ну и как бы на память о Дине.

Лучик объяснила нам, что вход в рубку кинооператора, где репетируют музыканты, располагается на третьем этаже левого крыла ЦЕНТРА. Попасть туда из актового зала не представлялось возможным в виду наличия амбарного замка на двери.

Так очередной день тренировок, фойе, обманный финт вахтеру, левое крыло, лестничный пролет, узкий темный коридорчик и вожделенная дверь!

Я как обычно впала в ступор и стою, так сказать, медитирую.

Музыка из-за двери гремела так, что закладывало уши. Пока я собиралась духом, Апач, она же без тормозов, уже постучала. На стук никто не отреагировал, а так как дверь не производила впечатление запертой, мы просто зашли внутрь.

Было такое ощущение, что кто-то поджег дымовую шашку. Ко всему прочему, примешивался какой-то вонючий запах. У меня резало глаза, мешая рассмотреть происходящее в комнате, в горле першило. Да что это за дрянь то такая, чем воняет? Не знаешь то ли руками глаза тереть, чтобы видеть, то ли нос затыкать, вонизма невозможная. Выбрала первое. Проморгавшись, я более или менее начала различать очертания комнаты, пару парней с гитарами, в левом углу барабаны. Прямо перед моим носом маячила какая-то довольно высокая и патлатая фигура. Я присмотрелась получше, с моим то зрением и в такой то видимости. Какое-то непропорциональное туловище, полусогнутые ноги, волосатые ручища, вытянутая похожая на волчью физиономия. Оборотень?! Вервольф?! Да что тут происходит?! У меня галлюцинации?!

Вервольф пританцовывая, бочком двигался на задних лапах, передними делая движения подобно тому, как изображают на египетских фресках, и подвывал в такт музыке. У него неплохо так получалось. Ударник, надрываясь от хохота, еле мог играть, в конце он просто упал на установку и задергался в истеричном смехе.

— Че это? — Удивленно вытаращилась Апач.

Музыка затихла — я так понимаю, нас заметили.

Шерсть на спине вервольфа мгновенно вздыбилась, он резко обернулся и оскалился. Ого, зубки!

— Етить-колотить!!! Валим!!! — Мы очень резво выпрыгнули из комнаты и навалились на дверь весом своих тел с обратной стороны. Сделали это как раз во время, потому что в дверь заскреблись, и она стала содрогаться под глухими ударами. Послышались звуки борьбы, какой-то шепот, затем все стихло.

— Что там происходит? — Прошептала Апач.

— Я откуда знаю. — Огрызнулась я и кивнула в сторону лестницы, для большей выразительности показав направление глазами.

Апач меня прекрасно поняла. Она взялась кончиками пальцев за перила и медленно на цыпочках, стараясь не шуметь, стала спускаться по ступенькам, я за ней. Раздался легкий скрип и я оглядываюсь, приготовившись к худшему. Из-за приоткрытой двери выглядывает парень-ударник. Он весело блеснул нам глазками и взъерошил мелированную челку, закрывавшую пол лица.