Часть 1. Пересмотр ценностей

Ну а дни между тем летели, нестерпимо долгие и ужасно короткие одновременно...

* * *

Спустя какое-то время Веронику, как обычно в это время, вывели на прогулку. Два крепыша, как всегда, выволокли её на белый свет и швырнули на скамейку.

— До встречи через пять часов сорок минут, сладенькая моя... — плотоядно прошептал ей на ухо один из санитаров, и ушел, напевая:

— Пять часов, пять часов, это много или мало...

Веронику передернуло.

— Вот и настал последний по-настоящему свободный день, сестренка! — раздался внезапно голос у неё над ухом.

Вероника вздрогнула и резко повернулась. Справа от неё на скамейке сидел парень чуть старше её.

— Что вам надо? — спросила она в первое мгновение. — Минуточку... Ты — нормальный! — дошла до неё затем.

— Да, я нормальный, — подтвердил парень. — Как и ты.

— Что?

— Я знаю о ночном мире, — тихо сказал он, а затем спросил: — Ты хочешь выйти отсюда?

— Да! — вырвалось у Вероники, прежде чем она даже успела подумать.

— Вот и отлично! — воскликнул парень, взяв её в охапку, а затем... перепрыгнул через ограждавший прилегающую к лечебнице часть парка забор, и забежал в кусты.

— Вот одежда твоего размера, — перед ней на землю упал ворох неплохой (и, что самое главное, чистой) одежды. — Вот твои документы и деньги, — на землю упали несколько "корочек" и толстая пачка денег. — А вот твои пистолет и меч...

Хотя Вероника и провела энное время в психушке, меч был пойман ещё в воздухе. Лезвие описало полукруг, но не встретило врага — всё-таки десятки уколов и таблеток сказались на реакции — и лишь рассекло воздух.

— Это ни к чему, сестренка! — раздался голос у неё за спиной.

Вероника вновь рассекла мечом воздух.

— Я не причиню тебе зла, сестренка! — донесся крик уже откуда-то из дальних кустов. — Я хочу тебе помочь! — донеслось уже совсем издалека...

Вероника злобно сплюнула, но тут же начала одеваться. Спустя минуту на этом месте уже никого не было. И вовремя: ещё через минуту забежали было санитары, но тут же бросились обратно, как будто шли по чьему-то отчетливо видимому следу...

* * *

Пять дней спустя

Вода была обжигающе горячей, но Веронику всё равно бил озноб. Несмотря на то, что от её покрасневшего тела вылил пар, она всё равно чувствовала холод, пробирающий до мозга костей.

Холод ночи, которая "подарит" ей обличие зверя.

При одной только мысли об этом Веронику вновь пробила дрожь, и она, встав под струю, постояла так ещё пару минут, а затем выключила воду. Пар рассеялся, и Вероника увидела свое тело. Тело, за которым она когда-то так ухаживала, и которое теперь ещё больше подчеркивало её изъян.

Её уродство.

Её тело было совершенно, — то, что называется "золотой серединой". Она была не низкой — но и не высокой, не полной — но и не худой, не некрасивой — но и не смазливой. Словом на её тело вкупе с прекрасными каштановыми волосами обратил бы внимание любой, даже страдающий импотенцией, мужчина, если бы не одно "но".

Там, где её красивое колено переходило в не менее прекрасную голень, начиналась металлическая, перемежавшаяся кожаными вставками, конструкция протеза.

Как она его ненавидела!

Нет, на неё, по-прежнему обращали внимание на улицах. Некоторые даже пытались познакомиться. Однако, стоило лишь им узнать о её изъяне, как они сразу же исчезали из её жизни. Порой это даже сопровождалось не столько позорной, сколько ранящей её душу бранью.

Но, несмотря на одиночество, несмотря на то, что её считали уродом, Веронику занимал лишь один вопрос.

Кто помог ей бежать из лечебницы (а точнее, просто вынес на руках), и зачем?

Одно было известно точно: обладать необходимой для такого дела силой мог только вампир.

Или оборотень.

Но зачем оборотням вытаскивать из психушки убийцу своих сородичей?

Шли дни, но ответа на этот вопрос так и не было.

Как и следов того оборотня.

* * *

Между тем, после "выхода" из лечебницы все четче и четче вырисовывалась одна большая проблема. Взглянув на следующий день после побега на календарь, Вероника с ужасом обнаружила, что провела в "желтом доме" больше трех недель.

А это значило, что до полнолуния осталось шесть дней; и если раньше Тадеушу каким-то образом удавалось блокировать с помощью зелий превращения, то теперь ей придется вкусить все плоды своего грядущего обращения.

Теперь же, выйдя из душа, Вероника как никогда остро ощутила, как утекает время — полнолуние наступало уже завтра.

Но она не собиралась сдаваться.

Даже в матовой ситуации.

Глава 4

Днем Вероника вышла из дома, и пошла в магазин. Через час она, увешанная грудой пакетов, вернулась, и провела следующие семь-восемь часов за готовкой.

Наконец, ровно в девять вечера, одетая в лучшую одежду, что была у неё, Вероника села за стол и начала с аппетитом есть. Наевшись, она выпила бокал вина и вышла на крышу своей девятиэтажки.

Было холодно: ноябрь являл миру все свои "прелести". Обняв себя руками, Вероника ступила на край крыши, и посмотрела вниз.

"Дворы... надеюсь, никто не увидит тело в ближайшие несколько часов, а там... а там будет уже поздно, — подумала она и, раскинув руки в стороны и наклонившись, полетела с закрытыми глазами вниз.

За те несколько секунд ,что длился её полет, Вероника ещё успела ощутить свой кувырок, и ветер, свистящий в ушах, и успела, открыв-таки глаза, увидеть черный асфальт, а затем...

* * *

Затем она поняла, что полет неожиданно завершился... приземлением на заботливо протянутые руки.

Повернув голову, Вероника поняла, что кто-то умудрился её поймать.

Её, упавшую с девятого этажа.

Оборотень.

Тот самый, кто зачем-то решил вытащить её из психушки.

Однако, прежде чем она смогла что-либо сказать или сделать, парень приложил палец к её губам и тихо сказал:

— Привет, сестренка!

— Какая я тебе сестренка, выблядок! — огрызнулась девушка.

— Как грубо! — усмехнулся парень, перехватывая занесенную для удара руку. — Девушка не должна так разговаривать! — Тут он... понес её обратно в дом.

В подъезде им встретилась какая-то женщина. Увидев вошедших парня и девушку, что, рыча, извивалась у него на руках, та остановилась и стала как-то странно смотреть на них.

Но, прежде чем Вероника успела что-нибудь сделать, парень спас ситуацию. Увидев, что женщина смотрит на них, он игриво подкинул её на руках и, чмокнув её в губы и расцеловав ей шею, весело крикнул женщине:

— Не желаете ли присоединиться к нам, мадам? Уверен, втроем нам будет веселее!

У женщины от этих слов перекосилось лицо.

— Извращенцы сраные! Тьфу! — плюнула она и зашла обратно к себе.

Парень между тем легко преодолел два пролета и остановился у открытой двери. Втянув ноздрями воздух, он уверенно сказал:

— Твоя, верно?

С этими словами он зашел в квартиру, опустил Веронику на пол и закрыл за собою дверь.

И почти сразу же после того, как он обернулся, ему в горло полетел кулак. Точнее, Вероника замахнулась и... и в следующую секунду она поняла, что кто-то сзади мягко, блокируя все её движения, приобнял её. Вероника дернулась, но всё было тщетно.

— Зачем надо было спасать меня? — спросила она, чувствуя, как горячее дыхание щекочет шею. — К чему эта шестидневная отсрочка?

— Как зачем? — вновь горячей волной прошло по шее чужое дыхание. — Ты должна жить, сестренка! Весь мой клан благодарен тебе за смерть нашего с тобой папочки!

* * *

Мир определенно сошел с ума. Пару секунд Вероника, обернувшись, тупо смотрела на своего собеседника, а затем не менее глупо переспросила:

— Че-чего?

— Ты не знала? — удивился парень. — Там, на том складе, вы убили того самого оборотня, что обратил тебя и — когда-то очень давно — меня. Разве твой учитель ничего не сказал тебе? — тут он посмотрел на вытянувшееся лицо Вероники и сказа: — Определенно, нет. Но ты хочешь узнать правду?

— Правда бывает разной, — внешне спокойно сказала Вероника. — Где гарантия, что именно твоя версия событий настоящая?

— Как где? — усмехнулся парень. — Истинная правда у тебя в сердце. Даже если ты ещё человек, — мягко добавил он. В конце концов, мы не так уж и отличаемся друг от друга... Ну да ладно.

Итак, моё нынешнее имя — Наум. Имени настоящего я тебе пока сказать не могу. Могу сказать лишь, что родился где-то около шести тысячелетий назад...

— Разве такое возможно? — перебила его ошеломленная Вероника.

— Разумеется! — кивнул Наум. — Наш отец был старше меня ещё, как минимум, на пару тысячелетий.

— Почему ты называешь его отцом? — внезапно спросила Вероника. — Ведь, судя по тому, что я услышала, ты не слишком-то его любил?

— В точку, — жестко ответил Наум. Ещё более трех тысячелетий назад я ушел из его клана и создал свой. Мы разошлись во взглядах, — пояснил он. — Мой отец изгнал меня из клана, когда я сказал, что мы, оборотни — лишь одна из ветвей человеческого рода, и что я не склонен рассматривать людей добычей, — спокойно сказал Наум. — Что скажешь?

— Ну и почему я должна тебе верить?

— Зачем мне врать той, что дала мне возможность спокойно жить? — усмехнулся Наум. — Да и тем более — врать сестре?

— Звучит интересно, — усмехнулась в ответ Вероника. — Но я по-прежнему не могу заставить себя поверить тебе.

— Всё может измениться, — философски заметил Наум. — О! — воскликнул он, увидев накрытый стол. — Как ты отнесешься к тому, чтобы поужинать в кампании оборотня?

— Что, никак не можешь дождаться, когда я превращусь в монстра? — внешне спокойно усмехнулась Вероника.

— Тебе не стоит так бояться этого, — серьезно сказал Наум. — Иначе ты не сможешь контролировать себя во время превращения.

— Не смогу... что?!

— Изначально ВСЕ оборотни сохраняют разум, переходя в звериное тело. Просто при превращении происходит наложение человеческой сущности на звериную, ну и, разумеется, кому-то сущность зверя кажется более притягательной, чем человечья. Это как наркотик — если не сумел (или не захотел) переломаться сразу, то уже и не сможешь. Или сможешь, но уже через пару циклов последует рецидив.

— Ты... ты говоришь это, чтобы мне было не так больно от осознания того, что я стану неуправляемым зверем? — прохрипела Вероника.

— Нет! — последовал ответ. — Уже через... — тут Наум посмотрел на часы. — Через полтора часа ты поймешь, о чем я говорю. Ну а пока... давай ужинать!

* * *

Определенно, это был самый странный ужин в жизни Вероники.

Прямо за противоположным краем стола сидел и смотрел ей в глаза оборотень.

Её единокровный брат-оборотень.

Такое могло смутить кого угодно. Тем более что Вероника не привыкла к тому, что на неё обращали внимание. И от этого она ещё больше нервничала, начиная нести несуразицу:

— Ну и что дальше?

Однако она впервые встретила такого соперника.

— Как что? Ужинать.

После такой фразы она просто... замолчала, ковыряя вилкой салат. Её "братец" тем временем ел, уплетая за обе щеки, и нахваливал еду её приготовления. Она же все продолжала ковыряться в салате.

— Наконец спустя десять-пятнадцать минут (которые, тем не менее, показались Веронике вечностью) Наум вытер салфеткой губы и налил себе вина.

— А теперь, сестренка, мы поговорим о хлебе насущном, — начал он. — Пожалуйста, выслушай меня, и не перебивай.

Сегодня тебя ждет перерождение. Как твой брат, я имею полное право помочь тебе при первом превращении. Как глава клана, я имею право предложить тебе стать его членом.

На данный момент на нашей планете среди людей живут различные сверхъестественные существа. Это ты знаешь. Однако не все из них несут людям угрозу. Я знаю, ты сейчас хочешь возразить мне, что это неправда. Да, не все эти существа не трогают людей — но и не все на них охотятся.

Твой учитель неплохо поработал. Ты тоже. Действительно, большая часть убитых вами существ несла людям смерть; но были и исключения!

— Исключений не бывает!

— Ты и учитель — сколько вы убили оборотней?

— Сто один оборотень, семьдесят вампиров, и еще сотня прочей нечисти! — гордо сказала Вероника.

— А ты знаешь, что из перечисленных тобой существ девяносто оборотней и сорок три вампира никогда не нападали на людей? — резко сказал Наум.

* * *

Реальность вторглась во внутренний идеалистический мир и дотла сожгла его.

— Я тебе не верю! — тихо сказало она.

— Тебя познакомить с родителями, супругами, детьми, друзьями тех, кого ты убила? — спокойно сказал Наум.

— Откуда ты столько об этом знаешь? — не собиралась сдаваться девушка.

— Видишь ли, сестренка... — начал Наум. — Некоторое время назад я стал инициатором одной интересной идеи, которую приняли многие другие кланы — не только оборотней... В общем, я и мой клан — тайная служба ночного мира.

— ?!

— Основная наша задача — не дать людям узнать о нас. Для этого, как говорится, все средства хороши — особенно, признаться, убил веру в нас кинематограф... Ну и, естественно, мы наказываем своих зарвавшихся сородичей. И не возражай! — воскликнул Наум, видя, что Вероника собирается разразиться гневной тирадой. — Охотники убивают лишь тех, кого упустили мы (что, впрочем, случается не так уж и часто), и слишком плодящуюся низшую нечисть. Подумай сама: на Земле живет шесть с половиной миллиардов людей. Наша численность довольно стабильна, и составляет десять-одиннадцать миллионов созданий. Вампиров, естественно, раза в полтора больше — им легче прятаться. Ну а нечисть и сама не знает своей численности, и плодится неимоверно — вот вам и работенка. Я бы сказал что наши организации создают двойной фильтр между нашими расами. Именно благодаря нам мир до сих пор считает нас вымыслом. А благодаря вам наше сообщество постоянно оздоравливается. Что скажешь теперь?

Вероника молчала. Реальность оказалась болезненной. Неужели Тадеуш и другие охотники не знали, что на самом деле являются марионетками, "косметическим средством" ночного мира? В том, что её Наум не лжет, она уже не сомневалась: слишком много нестыковок обнаруживал её острый разум на протяжении последних трех лет. К тому же она вспомнила один странный случай годичной давности, когда кто-то уничтожил целую ораву вампиров до приезда охотников; причем, судя по ранам, это определенно не могли быть охотники. Да и не никто тогда не взял на себя ответственность за это...

А вот в обретение нового родственничка почему-то верилось с трудом. Слишком уж это походило на какую-то хитроумную комбинацию...

— Это тяжело, но я... верю тебе... — услышала она тихий голос, с удивлением поняв, что говорила она сама. — А чем ты докажешь нашу кровную связь?

— А вот чем! — раздался голос у неё над головой. Оказывается, что, пока она переваривала услышанное, Наум встал из-за стола и подошел к ней. Затем он мягко помог ей встать и, обхватив её сзади руками, положил подбородок ей на плечо.

— Что... что ты делаешь?! — опешила Вероника.

— Тихо! — шикнул он... и укусил её в шею.