Огненный факультет (Ремесло) - Акт первый, судьбоносный.

— Прежде всего, я могу помочь тебе выбраться отсюда, — ответил Кельнмиир, внимательно посмотрев на железную дверь.

— А потом? — не отставала вампирша.

Кельнмиир подошел к двери и мягко толкнул ее. Железная дверь слегка просела в дверной коробке, не издав при этом ни звука.

— А потом я дам тебе несколько советов, следуя которым, ты сможешь пройти все испытания в Академии.

— Вы шутите?! — вскричала Алиса.

— Отнюдь, — ответил Кельнмиир, и еще раз толкнул дверь.

И он действительно не шутил. Обо всех испытаниях для поступающих в Академию он узнал еще лет триста назад. Любознательного вампира не мог не заинтересовать такой интересный вопрос, и ответ на него был найден...а каким способом? Какая теперь разница?

С третьего раза дверь плавно вышла из проема, и Кельнмиир аккуратно прислонил ее к стене. Все это было проделано очень тихо.

— Так что ты там про библиотеку говорила? — спросил Кельнмиир Алису.

— Прямо по коридору, а потом налево, — послушно повторила Алиса. — А зачем она вам?

— Я не могу уйти отсюда, не заглянув в библиотеку, — честно ответил Кельнмиир. — Мало ли, чего интересного можно найти...

— Да нет там ничего интересного, — отмахнулась Алиса. — Я там давно уже все книги перечитала — одни скучные летописи, да сказочки. И никаких страшных, — вампирша сделала большие глаза, — тайн там нет.

Кельнмиир неопределенно хмыкнул. Откуда девчонке знать, что подчас самые страшные тайны прячутся именно в скучных летописях.

Как оказалось, гордым словом 'библиотека' именовалась небольшая комнатка с одним столом и несколькими полками для книг, заполненными лишь на половину.

— Видимо, кто-то взял почитать пару книг, — виновато сказала Алиса.

— Ничего, обойдемся тем, что есть, — чуть ли не пропел Кельнмиир.

Книги были его слабостью. Он обожал читать, и порой пускался в самые опасные приключения ради всего лишь одной книги. А здесь...из всех книг, стоящих на полках, он не читал всего лишь две. Это он определил сразу, и наверняка.

— Так, что у нас здесь? — забормотал Кельнмиир, пока Алиса опасливо выглядывала из комнаты, не идет ли кто. — Вот то, что меня интересует — история клана...

Кельнмиир начал читать с огромной скоростью, переворачивая страницы практически одну за другой. Неожиданно он прекратил листать страницы, и удивленно уставился в книгу.

— Ни...

Алиса, следившая за коридором, повернулась к Кельнмииру.

— Кто-то идет сюда, — тихо сказала она.

— Ни... — повторил вампир, и не двинулся с места.

Вампирша подбежала к Кельнмииру, и дернула его за рукав.

— Нам надо уходить.

Кельнмиир даже не шелохнулся.

— Ей! — Алиса помахала рукой перед его глазами.

Никакой реакции.

— Да пойдем же, — повторила вампирша, и попыталась вытащить из рук Кельнмиира книгу.

Не получилось — он вцепился в нее мертвой хваткой.

— Ни...х... — прошептал Кельнмиир, а потом добавил уже отвердевшим голосом: — Ничего себе заявочки!

В коридоре послышались тихие шаги.

— Надо уходить, — опомнился Кельнмиир, выдергивая из книги заинтересовавшую его страницу, и ставя талмуд на место.

— Опомнился, — вздохнула Алиса. — Что же ты там такого прочитал?

— Этого тебе пока что лучше не знать, — ответил Кельнмиир, даже не обратив внимания на плавный переход вампирши на 'ты'. — Ты узнаешь об этом позже...

Они тихо вышли из библиотеки, и Алиса повела Кельнмиира по коридорам к выходу на поверхность.

— Мне нужно попасть на принятие, — напомнила вампирша.

— Ты попадешь на принятие, — спокойно ответил Кельнмиир — И ты поступишь в Академию.

— Надеюсь, — вздохнула Алиса.

Ты обязательно поступишь в Академию, — повторил про себя Кельнмиир. — А я тебе в этом помогу, в обмен на небольшую услугу...

Действие 1.

— Зак!

— Да тетя, уже иду!

Я в который раз посмотрел в зеркало.

Ну, теперь уж точно готов.

Свои длинные темные волосы (так нравящиеся девушкам) я завязал сзади в хвост, костюм одел подобающий — золотой, 'музыкалу' запихнул в один из множества карманов, и прихватил пару 'муз' своего сочинения. Так уж получилось, что я люблю слушать именно собственные произведения. Хотя порой мне кажется, что называть эти произведения своими лицемерно. Можно ли считать музыку, приходящую к тебе во снах своей? Не знаю...если совершенно случайно встречу Ремесленника на сегодняшнем принятии, и он соблаговолит меня выслушать, то я обязательно задам ему этот вопрос. Тогда хоть какая-то польза от сегодняшней прогулки будет. Хотя о какой прогулке идет речь, если мне придется весь день толкаться в очереди?

Как я слышал из рассказов, в очереди на прохождение испытания придется простоять как минимум пол дня, так что музыки сегодня я еще успею наслушаться вдосталь. И кому это нужно спрашивается? Подумаешь, великая честь — вновь учиться идти. Вот всю свою сознательную жизнь мечтал...

Не привык я к строгим костюмам с этими их ненавистными обтягивающими брюками и нелепо блестящим смокингом. К тому же золотой цвет быстро пачкается, а уж все, что только возможно испачкать, я испачкаю моментально. Карма у меня такая. И еще мне почему-то все время кажется, что, стоит мне одеть золотое и встать рядом с одним из золотых домов, как я сольюсь со стеной и стану невидимым...кстати, а ведь это мысль!

— Спускайся немедленно, мы тебя уже заждались!

Ох уж мне эта тетя с ее причудами. Я же собрался час назад. И чем ей не понравился мой обычный наряд? Подумаешь, не такой франтовый и модный, как праздничный, зато очень удобный и не такой кричащий. А теперь каждый второй будет коситься на меня со смесью зависти и ненависти — 'Ишь, нарядился щенок! Попробовал бы сам деньги заработать, а не родительские тратить'. Но что я могу поделать? Родственников, и уж тем более родителей, не выбирают.

Я окинул прощальным взглядом свою комнату, взял под мышку зеркало и вышел в коридор.

В коридоре как обычно темень — экономят 'маги'. Очередная причуда. У нас этих 'магов' в хранилище под домом, хоть собственный филиал Академии открывай. Я удивляюсь, как тете не стыдно по улицам ходить и людям в глаза смотреть.

Внизу меня уже поджидала вышеупомянутая тетя с двумя племянницами. Тетя — дородная женщина среднего возраста (100 — 150 лет), с добродушным лицом и обманчиво смешливыми глазами. В этих глазах часто плескался смех, но только до тех пор, пока тетя была довольна действиями окружающих. Стоило кому-либо огорчить, или разозлить тетю Элизу, и у этих веселых глаз появлялся ледяной оттенок, которого боялись очень многие, в том числе и я сам.

О племянницах говорить особо нечего, обычные девчонки пятнадцати лет, ничего особенного. Две блондинки-близняшки, которые ни коим образом не могут развеять мою скуку интересной беседой.

— Сколько можно прихорашиваться? — с сарказмом спросила одна из племянниц — Фло...кажется.

Никогда я не смогу различить этих двух близняшек. Вот все могут, а я не могу и все тут. И они еще, как назло мне, все время ходят в совершенно одинаковой одежде.

Я проигнорировал слова близняшки, и прошествовал мимо них на улицу, положив по пути зеркало на столик возле двери.

Они последовали за мной, не переставая шептаться и тихонько смеяться. Последней вышла тетя и закрыла за собой дверь на энергоключ, задействовав, таким образом, сложную систему охранных заклинаний.

— Так дети, — обратилась она к нам, пока мы двигались с толпой в сторону центра города, — теперь я немного расскажу вам о том, что вам предстоит. Прежде всего, будет обычная проверка на силу и тяготение к основным элементам, но об этом вы наверняка и так наслышаны, так что не будем тратить время. Если же вы пройдете эту проверку, что очень мало вероятно, — тетя с обидной усмешкой посмотрела в мою сторону, но я сделал вид, что ничего не заметил, — то наступит черед настоящих испытаний. Хотя для каждого человека испытания индивидуальны, я могу дать вам пару советов. Во-первых, говорите только правду. Они все равно все о вас рано или поздно узнают. Во-вторых, не стесняйтесь задавать вопросы и не торопитесь с решениями. Задачи не так просты, как кажутся. И в третьих, не вздумайте пререкаться с Ремесленниками. Они этого не терпят. Последний, кто с ними пререкался, до сих пор не может даже лампу зажечь.

Кейт и Фло испуганно замолкли.

Да, зажечь лампу проще некуда, всего-то используя простое энергетическое действие и пару 'магов' из хранилища. Я, конечно, слышал, что Ремесленники могут отбирать способности к использованию 'магов', но чтобы лишали всех способностей, даже самых простых, необходимых в повседневной жизни — такое я слышал впервые. Без этих способностей я бы даже 'музыкалу' слушать не смог. Ужас какой!

Мы шли в потоке людей, спешащих в центр города для прохождения испытаний, а нам на встречу двигались огорченные толпы не прошедших даже первый предварительный этап. Они зло смотрели на тех, кому еще предстояло пройти испытания и, как обычно, двигались в сторону пивнушек. Это было уже давно устоявшимся обычаем. В день принятия все, кому не повезло (то есть почти весь город), расслаблялись в пивнушках, чтобы завтра забыть про свою неудачу и порадоваться за тех, кому повезло. А сегодня они были злы на весь свет, о чем с радостью сообщали всем, кто проходил мимо.

Странная атмосфера царила на улицах в этот день. Праздник сам собой затухал ближе к вечеру, и наступала, чуть ли не пора траура. Каждый жалел себя и напивался вдрызг (не считая, конечно, детей и женщин). Детям было проще, они еще не понимали до конца, чего лишились (если честно, я и сам не понимаю, ведь не берут же пятилеток на обучение в Академию!), а женщины к Академии всегда относились не очень положительно. Нет, выйти замуж за Ремесленника очень почетно, даже моя кандидатура — даром, что я выходец Высшего Дома — меркнет на фоне настоящего мага . Но вот заниматься Ремеслом самим, девушкам почему-то не улыбается, хотя среди поступивших все равно оказывается около пятидесяти женщин...уж и не знаю что ими при этом движет.

Все это я знаю лишь понаслышке и из книг, потому что сам я еще слишком молод, и ни одного принятия не видел. И, кстати, чтобы мне не говорили, а я и сам не очень представляю, чего могу лишиться, если не пройду испытания. А я ведь их и не пройду по ряду не зависящих от меня причин...

— Зак!

Ко мне через толпу пробирался мой старый друг Чез. Он как всегда улыбался до ушей и вел под ручку очередную свою (а может и не свою) подружку. Девушки так и вились вокруг моего рыжего друга — здоровяка, но я был единственным из всей нашей компании, кто ему совершенно не завидовал. По мне, так от девушек одни проблемы.

— Чез! Ты уже прошел? — нетерпеливо спросил я, когда он подошел к нам своей фирменной вихляющей походкой.

— Нет еще, мы же договорились вместе идти, — ответил он, слегка обидевшись. — Ну что, пошли?

Я вопросительно посмотрел на тетю.

— Ну, иди...

Я обрадовано повернулся, было, к Чезу...

— ...Только возьми с собой девочек, а то у меня еще дела остались, а потом возле ворот я их заберу.

Вот только этого мне и не хватало.

— Но тетя...

— И нечего строить из себя мученика, потерпишь, ничего с тобой не случится, — в голосе тети зазвенел металл.

Ага, единственное, что мне грозит — это сердечный приступ или резкое ухудшение слуха в связи с постоянным трещанием двух девчонок. Я что, похож на няньку?

Я поманил пальцем девочек, всем своим видом показывая, кто здесь самый несчастный человек на свете, и отправился дальше вслед за Чезом.

Подруга Чеза — темноволосая красавица (кто бы сомневался), занялась девочками и уже через минуту они, вместе смеясь, отделились от нас.

— А где Лиз? — шепотом спросил Чез, едва его новая пассия с девочками под ручку пошла впереди нас.

— Нет никакой Лиз, — устало ответил я.

Каждый так и норовит у меня спросить 'А где Лиз?'. Лиз — замечательная девушка, мы с ней хорошо проводили время, но у нее оказались слишком большие планы на будущее. Уж очень она хотела стать женой настоящего Ремесленника (понимаете, о чем я недавно говорил?), причем не менее чем третьего ранга. О чем она мне недавно и заявила. А поскольку мне им никак не быть (тут я с ней полностью согласен), то я должен понимать, что наша связь носит исключительно временный характер. Я понял это, и в тот же день все было кончено. Тут же я сразу заметил и прочие ее 'хорошие' качества: заносчивость, высокомерие, лицемерие и другие милые причуды, на которые я раньше почему-то совершенно не обращал внимания.

— Вот и правильно, я же тебе говорил, что она слишком хороша для тебя, — бодро сказал Чез.

Утешил, называется.

— Спасибо, ты настоящий друг, — проникновенно сказал я.

— Не за что, — как ни в чем не бывало, ответил он.

Мы подошли к Площади Семи Фонтанов и остановились, чтобы оглядеться.

— Наши сказали, что будут ждать нас у шестого фонтана, — с сомнением протянул Чез, оглядывая площадь, — я пойду их поищу, а ты пока постой тут.

С этими словами он прихватил под руку свою подругу, кстати, я забыл спросить ее имя, и шмыгнул в толпу.

Я остался стоять у стены какого-то магазина с двумя подозрительно притихшими девочками. Они что-то сосредоточенно читали, и, заглянув им через плечо, я увидел очередную модную нынче газету. Помимо очередного упоминания о покушении на нашего любимого (ну конечно) Императора на первой странице ничего интересного не наблюдалось. И как им еще не надоело обсуждать одно и то же? С того момента, как в Императорский Дворец пробрались два наемных убийцы — вампира, прошло уже несколько месяцев, а газеты не перестают обсасывать подробности. Скука. Неужели девочкам это действительно интересно?

Хотя, это ведь хорошо! Пока они заняты, я могу спокойно послушать 'музыкалу'. Я послал легкий энергетический импульс на панель воспроизведения и перенесся в чудесный мир музыки. Я даже не заметил, как отключился от внешнего мира, что со мной бывает не часто. Обычно я это все же замечаю.

Прервало мою идиллию странное чувство, как будто кто-то внимательно меня рассматривает. Я открыл глаза и огляделся по сторонам. Народ все так же двигался мимо нас в обоих направлениях, но никто из них не обращал на меня никакого внимания, как будто не замечая на фоне золотой стены (я же говорил!). Девчонки все так же пялились в свою газету, и мне ничего не оставалось, кроме как вернуться к прослушиванию музыки. Вот только вновь расслабиться я уже не смог. Тут еще кто-то хорошенько прошелся мне по ногам, вконец испортив все мое настроение. День начинался не очень-то и удачно.

Прошло каких-нибудь пять минут, и над площадью пронесся ропот и шевеление. По всей видимости, по площади в поисках людей с особенно высокими способностями проходил Парад Ремесленников. Это была обычная формальность, потому что в первый и последний раз человек со столь высоким уровнем силы, чтобы его мог без всяких испытаний определить Ремесленник, появлялся около четырехсот лет назад, причем в последствии он стал искуснейшим Ремесленником того времени...кажется, именно он придумал эти гадкие ученические перстни, от которых так трудно избавиться.