Темные берега(продолжение)

— Ох, простите мою невежливость. Прежде чем назваться позволю себе маленькое отступление. Я лично считаю, что в общении двух, особенно незнакомых, титулы и заслуги не должны играть никакой роли. Я презираю любое хвастовство, и отрицаю значимость материального, в некоторой степени. Поэтому, позвольте представиться лишь тем, что по-настоящему имеет значение — именем. Зовите меня Реезимом.

— Реезим, — повторил дель-Роар, будто смакуя на вкус. — Нечастое имя. Где-то натыкался на него, возможно в книгах, но не слышал ни разу. Что ж, приму ваши правила. Меня зовут Рустам.

Молодой маг не заметил, как буквально на миг бледное безмятежное лицо попутчика исказила гримаса пристальнейшего внимания. Как раз, когда он упомянул книги.

— Так куда путь держите? — продолжил незнакомец, поправляя поводья.

— На север, — буркнул Рустам, не вдаваясь в подробности. — Пока вдоль Реки, по Тракту. А затем вдоль Серрисы, на северо-запад.

— Но там же дичайшая глушь! Между пограничьем и Кронским лесом от силы дюжина замков наберется.

— Вот мне в один из них, — сцепил зубы маг. Попутчик даже не ощутил, как всадил очередную спицу в раненое сердце.

— Стронки? Или, быть может, Бладвины? Сейчас-сейчас, я припомню, какие ещё там есть баронства?.. — Реезим сморщил лоб, размышляя.

— Роар!

— Хм, барон дель-Роар? Нет, не слыхал. Наверное, это совсем крошечное баронство, я прав?

На короткий миг Рустаму показалось что попутчик изощренно насмехается. Но ведь он не мог знать, кто перед ним, так ведь? Или мог?..

Некоторое время ехали в молчании. Тракт вилял на север, все дальше отклоняясь на запад. Если ехать строго по Тракту, то спустя неделю конного пути можно выйти к северо-восточной границе. Но туда молодому баронету нужно было меньше всего.

Западнее, западнее, ближе к диким лесам и не менее дикому Арасшу. На руину былого величия его рода. Разрушенного проклятыми дикарями. Они поплатятся. Рустам понятия не имел как, но ощущал кожей, что наследие его предков должно быть отмщено.

— Вечереет, — заметил попутчик.

— Трактир в паре часов пути.

— Составите мне компанию на ужин?

— Отчего нет? — вежливой причины отказаться не было. — Всегда рад скрасить вечер с интересным человеком.

Но спустя пару минут езды оба попутчика спрыгнули с лошадей, и рванули вперед как ошпаренные. Впереди мчал Рустам, отбросивший лишнюю поклажу и обнаживший клинок.

Первого он срубил слету. Второго снес прямым ударом ноги, а третьему вспорол горло ловким, хитроумным движением. Его попутчик тоже не мешкал. Барон не успел обрадоваться лояльности и решимости Реезима, как вынужден был отражать атаку ещё двоих противников.

Разбойники. Они всегда были, есть и будут. Их много везде. Но была и иная причина, отчего сердце Рустама зашлось холодным трепетом. Его потрепанная, перевернутая вверх дном карета. Мысли занимал родной дворецкий, старый друг воспитывавший с детства, бывший ближе, чем дедушка, бывший отцем.

Что могли противопоставить тренированному воину обнищавшие мужланы, вышедшие на тропу разбоя? Молниеносные точные движения, одно за другим обрывающие жизнь проходимцев и нежданный союзник, виртуозно работающий боевым серпом.

Но диковинное оружие очень скоро вылетело из мыслей Рустама. Покончив с бандитами, он увидел...

— НЕТ!!! — барон бросился к родному, отброшенному, словно мусор небрежно, телу. Глаза старика были зажмурены, будто он, сжавшись, пытался руками загородиться от удара. На морщинистом лице застыла сильнейшая боль.

— Нет... — прошептал Рустам, рухнув перед ним на колени. Провел руками по родному телу. Прижал к себе, баюкая.

И совесть взорвалась в нем, подобно жидкому пламени растекаясь под жилам. Он что-то хрипел, рухнув вперед в раскаянии. Ведь он и только он виноват в произошедшем. Если бы не его гнев, если бы не приказ... а теперь его единственный, последний и лучший друг покинул его навсегда. По его вине.

— Он был вам дорог? — вежливое покашливание со спины. Ах, попутчик. Реезим.

Рустам утер рукавом лицо и выпрямился, напрягая скулы. Челюсть застыла камнем.

— Да, — все, что сумел выдавить.

— Так уж вышло, что у меня имеются две лопаты с собою. Приходиться часто работать с землей, — Реезим неопределенно хмыкнул. — Давайте выкопаем могилу, а этих, — он сплюнул, — в кучу и подожжем.

— Спасибо.

И они принялись за работу. Сумерки споро накрывали землю, но они справились до темноты. Барон был глубоко признателен попутчику за помощь, что не поскупился на угощения и доброе слово.

— Так откуда вы путь держите? — спросил он уже поздно вечером, как ночь накрыла поляну. Кони на привязи стояли в сторонке мирно пощипывая травку. Пламя костра задорно трещало, но Рустам все всматривался в огонь.

— Не столь важно откуда, достопочтимый барон, — усмехнулся попутчик. Он продолжал неспешно и сосредоточено прожаривать кусок сочного мяса. — А важно с какой целью.

— Я вам не сообщал, что я барон, — резко сказал Рустам, напрягшись.

— Нет, конечно. Это нетрудно догадаться. Особенно, если знаешь, зачем вам нужно познакомиться с баронетом дель-Роар, потомком обнищавшего рода.

Волшебник похолодел. Внезапно Реззим из случайного простоватого мужчины стал средоточием неизведанной угрозы. В резких чертах незнакомца будто воспылал огонек скрытой внутренней силы. Его глаза неотрывно отслеживали каждое движение баронета, а губы искривила недобрая ухмылка. Прозвучал хохоток.

— Да кто вы такой, маррг вам в глотку!

— Бросьте, Рустам, не стоит горячиться. Я не желаю вам зла.

— А чего вы желаете?!

— Сделать вам подарок, — Реезим блеснул глазами. Голос его стал как никогда серьезен. — То, чего не дали вам в Школе Магии величайшей столицы, так называемой. То, что вы не найдете нигде больше. И то, что мы хотим подарить вам из любви к искусству. Подарить вам смысл, Рустам. Цель и путь.

— Что за путь? — но беловласый будто и не слышал.

— Вы знаете, чего ищет каждый молодой и амбициозный человек. К чему стремитесь вы, впрочем, как и каждый настоящий мужчина? К Силе, конечно, Силе с большой буквы. Мы следим за такими как вы, Рустам. Мы чувствуем, кто способен на большее, и может пройти дальше остальных. Ущемленных, неоцененных, с нераскрытым потенциалом.

Реезим наклонился ближе, а глаза его загадочно мерцали. Волшебник невольно ощутил волнение и некое воодушевление...

— Ведь никому не выгодно раскрывать этот потенциал, дорогой барон. Государству, нашему дражайшему Наррасу, выгоден так называемый "естественный отбор". Когда немногочисленные сильные контролируемые избранные пляшут под дудку власть имущих. А второсортные отбраковываются без малейшего шанса. И вы ведь понимаете, зачем и почему, не так ли?

— Будь сильных много, их труднее контролировать, — процедил Рустам. Но опомнился. — Так вы следили за мной?

— Естественно, — невозмутимый ответ. — Я уже говорил, мы ищем таких как вы, мой дорогой барон. Не таких как все. Избранных. Я знаю, как вы выходили на тренировки с травмой, чтобы оставаться лучшим бойцом на мечах в школе. Мы знаем, как вы вышли на пробежку в неудобной обуви, натерли себе ноги до пузырей, но продолжили пробежку и в следующий день, и потом, невзирая на боль. Вас не могут остановить мелкие трудности, не так ли?

Поневоле, юный барон ощутил прилив гордости. Залуженная похвала сильным сторонам его личности была приятна.

— Так неужели слабая одаренность, станет препятствием в становлении великим магом?

— Ой, действительно пустячок, — злостно фыркнул Рустам. Всплеснул руками. — Да вы знаете, как я из кожи лез, чтобы хоть как-то подняться! Вот этот костер, что я разжег, это практически мой потолок!

И впрямь он несколько минут назад хвастнул своей магией, нацелив короткий жезл на сухой хворост.

— Жаль слышать. Неужто вы сломались, Рустам?

— Да никогда! — барон яростно подскочил. — Никогда я не сдамся! Я вернусь домой, стану бароном, и продолжу искать пути совершенствования!

Реезим тоже поднялся и подошел вплотную. По-отечески, с пониманием заглянул в негодующие очи юного мага и положил ладонь ему на плечо.

— Вы уже нашли, мой дорогой друг. Вам не нужно больше искать! Что, если бы я сказал вам, что вы уже через год сможете повысить свой уровень до пятого, а затем ещё через год стать четвертым? А там, кто знает...

— Сказал бы, что вы безумец, — ответил Рустам внезапно охрипшим голосом. Нет, нельзя верить, нельзя надеяться, чтобы в который раз не разочароваться...

— Нет, я не безумен. Отнюдь. Более того, я могу ответить за свои слова. Ведь моя история почти один в один походит на вашу, — Реезим протянул правую руку ладонью вверх. Сосредоточился, прикрыв глаза. И выпалил: — Считывайте!

Прежде чем смысл слов дошел до сознания Рустама он уже ухватил за руку попутчика. Рефлексы сильны. Двое мужчин замерли на миг.

— Пятый уровень, — минутой спустя выдохнул дель-Роар и отступил на шаг.

— А теперь смотрите сюда, — и неожиданно оказавшийся магом попутчик вынул из кармана перстень.

— Привязку видите?

Рустам присмотрелся и ахнул, неверующе переводя взгляд с лица Реезима на перстень, с понуро красующейся цифрой семь. Перстень выпускника магической школы. Вручается при выпуске, и вид имеет точно такой, как и у него.

Но как человек стоящий напротив может иметь пятый уровень, если на перстне выгравирована семерка?!

— Невозможно... — Рустам грузно осел на землю. Мысли роились в голове неистовым хороводом. — Быть не может. Как?..

— Узнаете, в свое время. Если примете мое предложение.

Дель-Роар хотел тотчас и согласиться. Только подумать! Столько лет унижений и боли! Нестерпимые часы осознания собственной неполноценности, и тут такой шанс. Но Рустам не был дураком. У всего есть своя цена. И, не смотря ни на что, он не поступиться честью, гордостью или совестью! Он так считает.

— Суть предложения?

— Говорю сразу, уважаемый барон, что настолько ценный... дар дается неспроста. Обычно подобное скрывают до последнего, затем приукрашивают, пытаясь охмурить, пускают пыль в глаза... вы умный, должны понимать. А затем, когда уже нет выбора и никуда не денешься — поздно тянуть за уздцы. Я же скажу прямо: — Реезим резко и прямо вонзился кинжальным взором в глаза Рустама. — Придется лить кровь. И много.

— Да что вы себе позволяете! — взыграло в глубине Рустама. Он вскочил, преисполненный истового негодования от низкого предложения. Если по правде, то ничего особо он и не ощутил, но чувствовал себя обязанным высказать неодобрение.

— Не нужно лицемерия, барон, вы же выше этого, на самом деле, — неизвестный маг вытащил из внутреннего кармана трубку и принялся набивать табаком. Закончив сие нехитрое дело, раскурил и прижмурился в удовольствии. Стискивающего кулаки барона, нависающего исполином, он будто не замечал. Наконец бросил:

— Да сядьте вы уже! Сами потом будете раскаиваться, рвать зубами подушку по ночам от упущенного шанса.

Дель-Роар густо покраснел. Он знает или просто сказал?.. всего-то пару раз случалось, и то в моменты сильнейшей душевной боли. Когда Лора ушла... или, когда осознал, что не стать ему магом сильным.

— Хорошо, — он резко выдохнул. — Хорошо... Будь по-вашему. Рассказывайте.

И таинственный спутник поведал ему историю. О несчастном, забитом юноше, прозябающем сыне скотовода окраинной деревушки Арасша. Подлесок граничащий с Овражной долиной. Маленькая речушка, десяток дворов с некрасивыми от вырождения девицами и никого на многие лиги. О том, как парнишке довелось стать учеником лесного знахаря — естественная картина в глухомани. И о преображении. О том пути, который он избрал после того, как покинул мастера. Хотя, какого мастера? Мастера он обрел потом. И не одного мастера. Учителей, воздвигших его на новы вершины.

Рустам внимал с невольной жадностью. Колдунишка седьмого уровня достиг пятого! Немыслимо! Для баронета это значило слишком много. Теоретическая возможность поступления в Академию, пусть и под чужим именем. Да что уж говорить, разница в один уровень это разница между колдуном и несильным, но полноценным боевым магом!

А Реезим ухмылялся в душе, с некоей отеческой теплотой вспоминая себя в юности. "Случайный" попутчик уже понимал, что купил его с потрохами. Целехонького.

Костер мерно потрескивал, сумерки полностью окутывали поляну и заметно похолодало. Однако Рустам будто и не замечал произошедших перемен. Вглядываясь неподвижным взором в огонь он ловил каждое слово Реезима. Осознавая в глубине души, что не откажет. Не сможет. Отказаться сейчас, значит предать все то, чего он хотел и о чем мечтал несчетными ночами.

Ведь он не святой. Но его руках есть кровь. Жизни нет без смерти, и половина выпускников училища успела замарать руки толи на дуэлях, толи отбиваясь от случайных разбойников, как сегодня.

И внезапно Рустам со всей отчетливостью осознал: впереди вся жизнь. Он, хоронивший себя заживо ощутил дыхание ветерка. Как всякий маг, пусть и слабый, дель-Роар вполне способен протянуть свое существование ещё лет эдак на тридцать по сравнению с обывателем. Итого, впереди ещё лет семьдесят минимум. И жить эти семьдесят лет, зная, что упустил такую возможность? Жить семьдесят лет шестым уровнем, когда ты мог стать чем-то большим?

Вспомнились слова герцога Краусского, толкавшего однажды речь с трибуны перед юными дарованиями. За жизнь нужно цепляться всеми конечностями. Руками, ногами и зубами. Любой ценой.

Да, именно так. И пусть кровь стекает испод пальцев, но он согласен. В пределах разумного, но...

— Я согласен! — оборвал Рустам мерное повествование Реезима. Тот замер будто скульптура, но в глубине очей сверкнуло багровое пламя. Однако тут же внезапный, иррациональный страх и отторжение овладели баронетом. — Подумать! — добавил он тотчас. И видя вытягивающееся лицо собеседника, затараторил:

— Ваше предложение, безусловно, стоит целое состояния. Более того — бесценно, — невольно Рустам начал льстить, чего не замечал за собой прежде. Его резкое "подумаю" что-то поменяло в глубине собеседника. Словно из глаз засочилась темная угроза. — И поверьте мне, я готов вот прямо сейчас встать и иди за вами. Если бы не одно но...

— Какое же? — безразлично уточнил Реезим.

— Я имею какой-никакой титул. И я чувствую себя обязанным вступить в наследие. Я доберусь до своего удела, стану бароном, а затем, уладив дела и оставив управляющего поеду, куда вы скажете.

Ощущение грядущей беды испарилось. Дель-Роар, сам не заметив, вытер испарину со лба. Вокруг же прохладно, разве нет?

Реезим молчал, глядя на огонь. Спустя некоторое время повернул голову к взволнованному юноше, мечущегося в душе: не упустил ли тот единственный шанс в своей жизни?

— Понимаю, — проронил он наконец. — Это важно. Наверняка важнее, чем единственная возможность стать чем-то большим, чем просто барон в захолустье до конца дней своих.

— Вы, безусловно, правы, но...

Взмах ладони прервал оправдания.

— Так и быть, я уважу вашу причину. Уверен, вы даже более проникнетесь, — он усмехнулся и резко встал. Рустам тотчас определил, что тот собрался уехать, притом в ночь, в заволновался.