1941-Работа над ошибками

Пулемет MG-34. Один из лучших пулеметов Второй мировой (лучшим стала его модификация MG-42). Первый единый пулемёт, когда-либо принятый на вооружение. В нём воплотилась выработанная Вермахтом на опыте Первой мировой войны концепция универсального пулемета, способного выполнять роль как легкого ручного пулемета, используемого с сошек, так и станкового, используемого с пехотного или зенитного станка, а также танкового, используемого в спаренных и отдельных установках танков и боевых машин. Подобная унификация упрощала снабжение и обучение войск, обеспечивала высокую тактическую гибкость. Пулемет имел высокий темп стрельбы (800-900 выстрелов/мин.), комбинированное ленточное и барабанное питание, возможность быстрой замены ствола (не более 7 сек.), — все это в совокупности и обеспечивало его высокие тактико-технические характеристики. В частности, по скорострельности МГ-34 превосходил своего основного конкурента — ручной пулемет Дегтярева (500-600 выстрелов/мин.) почти в два раза. Таким образом, пулемет MГ-34 был способен в самом буквальном смысле создавать "шквал огня", и, тем самым, с его помощью удавалось достигать, кроме всего прочего, мощного психологического воздействия на противника. И еще один немаловажный бонус — на эти пулеметы можно было устанавливать оптический прицел! В комплекте к пулемету, помимо шести 50-ти патронных барабанов и четырех коробок с 250-ти патронными лентами, в мотоцикле нашлась даже машинка для снаряжения пулеметных лент. Но вот оптического прицела, к огромному сожалению Сергея, не было.

Магазинная винтовка Mauser 98k. Неплохая винтовка, по своим боевым характеристикам практически одинаковая с винтовкой Мосина (ну, может, самую малость получше). Для целей и задач Сергея никакой ценности не представляла, хапнул, что называется, из жадности.

Два автомата (пистолеты-пулеметы MP 38/40). Сергей знал, что правильно называть их пистолетами-пулеметами, поскольку для стрельбы они использовали пистолетный патрон, но, для удобства, именовал их по принципу действия, т.е. по способности вести огонь очередями в автоматическом режиме. Так вот, автомат МП-40. Его достоинства — компактность, удобство в использовании, хорошая управляемость оружия, сравнительно высокое останавливающее действие 9-мм пули на дальностях до 100 — 200 м. Имея скорострельность 500 выстрелов/мин., эти автоматы были очень эффективны для боя на ближней дистанции. А еще к ним прилагались удобные подсумки для магазинов, сгруппированные по три, которыми можно было хоть обвешаться (крепления подсумков позволяли их соединять).

Все оружие Сергей разложил возле мотоцикла, рядом разложил немецкую форму и снаряжение, включая непромокаемые прорезиненные плащи мотоциклистов, каски с защитными очками-масками и перчатки с раструбами-крагами, и снова полез в коляску, потрошить ранцы.

Все три ранца порадовали запасными ботинками с шерстяными носками, сухарями, НЗ в виде мясных консервов, принадлежностями для чистки оружия, наборами для бритья и умывальными принадлежностями, а также сменным нижним бельем и наборами для шитья.

Помимо типового снаряжения пехотинцев, Сергею с почивших мотоциклистов достался стандартный 6-ти кратный бинокль вермахта, фонарик с тремя светофильтрами, отличные швейцарские наручные часы (и еще двое часов похуже), три комплекта индивидуальных перевязочных пакетов (малый 5м. и большой 7м.), а также планшет с картой, и полевым компасом в комплекте. Последняя находка порадовала особенно — теперь он мог определиться на местности.

Сориентировавшись по карте, Сергей понял, что он, как говорится "туда попал, куда надо попал". А попал он на Белостокский выступ, почти в центр неправильного четырехугольника, ограниченного автомобильными и железными дорогами по линиям (от границы) Граево — Белосток — Гродно — Августов -Граево. Дорога, на которой разбомбили его взвод, шла из Осовца в Домброво, и их застали примерно посередине, километрах в 5 от поворота на Суховолю.

— Весело, — Подумал Сергей.

— Это значит, сейчас самое начало, наверное, первая неделя войны. Командование армий в панике дергает войска, связи и достоверных данных нет, транспорта и снабжения нет. Буквально через несколько дней, в конце июня, немцы окружат 3, 4 и 10 армии в Белостокско — Минском котле, — первом котле этой войны. В результате сражения основные силы советского Западного фронта окажутся в окружении и будут разгромлены, 28 июня немецкие войска возьмут Минск. В ходе наступления противник добьется серьёзных оперативных успехов: нанесет тяжёлое поражение советскому Западному фронту, захватит значительную часть Белоруссии и продвинется на глубину свыше 300 км. Из состава 3-й армии будут полностью разгромлены 4-й стрелковый и 11-й механизированные корпуса, в 10-й армии, самой мощной из трех, будут уничтожены ВСЕ соединения и части армии! 8 июля 1941 года бои в Белостокско-минском котле будут завершены. По итогам боев немцами будет взято в плен около 300 тысяч человек, в том числе несколько старших генералов, захвачено более 3000 танков, около 2000 орудий, порядка 250 неповрежденных самолетов и другие многочисленные военные трофеи. Безвозвратные потери советских войск составят 341 тысячу человек, плюс почти 77 тысяч раненых. Общие потери более 417 тысяч человек.

Сергей вспоминал подробности и обстоятельства возникновения Белостокско-Минского котла, одновременно переодеваясь в немецкую форму. И почти закончил, но тут в глубине леса послышался треск сучков. Вскинувшись, он схватил автомат и залег за дерево на краю поляны так, чтобы в случае стрельбы не повредить мотоцикл. Шум приближался, стал различим шорох ног по земле и тяжелое дыхание до предела утомленных людей. И вот на поляну осторожно вышел пограничник в запыленной, местами порванной гимнастерке с одним кубиком в петлицах, и с ручным пулеметом ДП-27 (Дегтярев пехотный) в руках. Увидев немецкий мотоцикл и разложенные возле него трофеи, пограничник замер.

В голове у Сергея возникли сразу две мысли.

— Ну вот, похоже, и экипаж мотоцикла появился, не думал, что так быстро.

— А вот переодеваться в немецкую форму я, пожалуй, поторопился.

— Ты пулеметик то положи, — Тихо сказал Сергей. — Свои.

— Кто Вы? Назовите себя. Пограничник настороженно повернулся на голос и поудобнее перехвалил пулемет.

— Немецкий шпион, бляха муха, — отозвался Сергей из-за дерева. А то ты не знаешь, кто сейчас по лесам бродит, а кто по дорогам ездит.

Пограничник устало присел, но пулемет не опустил, указав глазами на мотоцикл.

— А это откуда?

— А это? — Это немецкий патруль бдительность потерял, — ответил Сергей, вставая и подходя к коляске.

— Вас там сколько идет?

В глазах пограничника вновь плеснулась подозрительность, но ничего ответить он не успел — раздвигая подлесок, на поляну выбрели усталые и грязные пограничники, четверо из которых тащили носилки с раненым, а двое тащили винтовки СВТ — свои и остальных. Это они трещали сучками, — сил выбирать, куда ставить ноги, уже не было. За ними вышел еще один пограничник, с ППД в руках. Увидев на поляне мотоцикл и незнакомца, все остановились. Немая сцена продолжалась несколько секунд, потом Сергей взял контроль ситуации в свои руки.

— Так, бойцы. — Вон там лежат консервы и сухари, берите. Что с раненым?

— Это наш командир заставы, контузило его сильно, — Ответил пограничник с пулеметом, в то время как остальные старались расположить носилки с раненым поудобнее.

— От самой границы в себя не приходит. — Второй день уже.

— Значит, сегодня 23 июня 1941 года, — Решил Сергей. К самому началу войны попал.

— Кто старший остался?

— Я старший. — Младший лейтенант погранвойск НКВД Петров, Августовский погранотряд, — Поднялся пулеметчик, и с ожиданием уставился на Сергея, не выпуская из рук направленный на него пулемет.

Ты гляди, с восхищением подумал Сергей. Усталые, грязные, голодные, второй день волокут на себе раненого командира, но оружия не бросили и не сломались, вон как зыркают искоса. Пора, пожалуй, им свою легенду рассказывать, а то ведь птенцы Лаврентия Павловича могут и пристрелить, для сокращения количества факторов неопределенности.

— Лейтенант Иванов. — Командир стрелкового взвода стрелковой роты 239-го стрелкового полка 27-й стрелковой дивизии. Дислоцировались возле границы, в районе Граево.

— А здесь как оказались? — И почему один? — Петров все еще смотрел подозрительно.

— Дивизия 22 июня приняла бой с наступающими немецкими войсками. Потом под угрозой окружения отступала к Сокулке, часть подразделений, включая мой взвод, командование направило для атаки Домброво, занятого немецкими войсками. Двигались пешим маршем, по пути колонну разбомбила авиация противника. Я был контужен, когда очнулся, вокруг только трупы. Наверное, выжившие бойцы сочли и меня мертвым, поэтому оставили на месте бомбежки. Двинулся по дороге в сторону Домброво, хотел догнать своих. По пути встретил немецкий мотоциклетный дозор, они возле реки отдохнуть решили. Ну, я и помог им, ...отдохнуть навечно. А мотоцикл и остальное забрал, им-то уже не нужно. Вон даже курочка есть, правда, слегка недожаренная, так что милости просим к столу.

Петров, кажется, поверил и опустил пулемет, а усталые и голодные пограничники с удовольствием потянулись к еде.

Во время еды Петров подсел рядом и тихо сказал:

— Командир совсем плох, боюсь, не доживет до врачей. — Может, на мотоцикле быстрее будет? Помочь можешь?

Сергей задумался. Командир заставы вторые сутки без сознания, значит, контужен сильно, к врачам его действительно надо срочно, но транспортировать нужно бережно, на боку, а в мотоцикле растрясет, и он может захлебнуться рвотными массами. До ближайшего госпиталя в Домброво километров тридцать пять, но там скорее всего уже немцы, либо бои за город, так что этот вариант отпадает.

Попробовать отвезти в Сокулку? Там перед войной была дислоцирована 33-я танковая дивизия 11 механизированного корпуса . А это по штатам:

— два танковых полка;

— мотострелковый полк;

— гаубичный артиллерийский полк;

— разведывательный батальон;

— отдельный зенитно-артиллерийский дивизион;

— отдельный батальон связи;

— моторизованный понтонно-мостовой батальон;

— автотранспортный батальон;

— ремонтно-восстановительный батальон;

— медико-санитарный батальон;

Серьезная сила, с такой силой можно мощную оборону построить. Особенно с учетом отступающих к Сокулке частей. Да и медсанбат есть.

— Значит, так. — Озвучил Сергей плоды своих размышлений, когда все немного перекусили, разделив сухой паек трех мотоциклистов и курицу на девятерых.

— Командира вашего на мотоцикле не довезем, помрет. Нужна машина, и везти его нужно в лежачем положении, на боку, чтобы рвотой не захлебнулся. Повезем в Сокулку, там медсанбат должен быть, а немцы еще вряд ли. Судя по карте, километрах в пятнадцати перекресток. Там будем ловить такси. Поэтому, —

— Бойцы, кто из вас умеет водить автомобиль?

Из шести пограничников водить автомобиль умели трое, а мотоцикл все, окончили курсы во время службы. Сергей в очередной раз мысленно сплюнул. Ведь смогли в НКВД организовать подготовку личного состава срочной службы, почему же в РККА такой бардак перед войной устроили?

Сергей злился, хотя прекрасно знал — почему. В СССР, согласно переписи населения 1937 года, проживало почти 30 миллионов неграмотных граждан возрастом старше 15 лет, или 18,5% всего населения! В 1939 году только 7,7% населения СССР имели образование 7 классов и больше, а высшее образование имели только 0,7%. У мужчин возраста 16 — 59 лет эти показатели были заметно выше — соответственно 15% и 1,7% но все равно были недопустимо низкими. До Великой отечественной войны две трети населения СССР проживало в сельской местности, и, уровень образования и навыков обращения с техникой призывников из сел и деревень, в подавляющем количестве случаев был удручающе низок. В большинстве своем до прихода в армию они никогда не пользовались даже велосипедом, а некоторые о нем даже никогда не слышали! Так что говорить об опыте вождения мотоцикла или автомобиля вообще не приходилось.

— И вот с такими солдатами, необразованными и технически неграмотными, наш народ сумел выстоять, а потом сломать и уничтожить великолепно образованную, технически подготовленную, отлично вооруженную и снаряженную немецкую армию, — Вдруг успокоился Сергей. — Правда, и цена победы в человеческих жизнях оказалось непомерно высока. Но ничего, я теперь здесь, и я все силы приложу, чтобы соотношение потерь изменилось.

— Младший лейтенант Петров! Ты, я вижу, пулеметчик. Одень сверху немецкий плащ и каску с очками, в коляске за пулеметом поедешь. Кто лучше всех водит автомобиль — третьим с нами, сядешь за мной. Надень немецкую форму и возьми автомат.

— Остальные, наломайте веток, и, когда мы уедем, заметите следы от колес. Потом один в дозор, остальные достаньте из моего вещмешка патроны, и набейте магазины к "светкам" и "Дегтярю". Потом возьмите пехотные лопатки, вырубите просеку, чтобы грузовик можно было загнать хотя бы метров на сто, и приготовьте ветки для его маскировки.

Сам Сергей взял второй автомат, уселся за руль мотоцикла, и на малом газу вывел его на дорогу.

До перекрестка доехали минут за двадцать, никого по дороге не встретив. Собственно, на это Сергей и надеялся. Клинья Вермахта сейчас рвутся от Гродно и Граево частью на Минск, а частью к Белостоку, готовя окружение, на второстепенных направлениях их сейчас еще не так много. Но за пару километров до перекрестка остановился, опять загнал мотоцикл в подлесок, и отправился с пограничниками к перекрестку. По пути объяснил свою идею.

— Если на перекрестке пост, постараемся снять без особого шума. Потом ждем одиночный автомобиль, лучше грузовик без тента на кузове, или легковой . Когда появится, я его остановлю.

Если это грузовик, я беру на себя тех, кто в кабине, вы двое в кузов с разных сторон. Если там никого, быстро ко мне, оттаскиваем трупы. Если в кузове кого найдете — трупы оставите там, потом водитель ко мне. Именно поэтому грузовик берем без тента, а то в кузове можно нарваться на взвод солдат и смертельно удивиться.

Если это легковушка, то я ее останавливаю, вы атакуете с двух сторон чуть сзади, офицера постарайтесь взять живым. Трупы оставляем в машине, сами в нее. Отъедем — обыщем, — закончил инструктаж Сергей, заметив, как переглянулись между собой пограничники, уважительно глянув на него.

Перекресток порадовал тем, что поста на нем не было, а движение было, причем довольно интенсивное. Но достаточно долго ничего подходящего не попадалось, шли армейские колонны с охранением из мотоциклов с пулеметами. Наконец, ближе к вечеру, на дороге появился одиночный грузовик "Опель-Блитц" — стандартная трехтонка, рабочая лошадка немецкой армии. Увидев, что кузовной тент сложен, и из кузова не торчат головы немецких солдат, Сергей вышел на дорогу и замахал руками, автомат висел на груди, а свой пистолет он заранее сунул сзади за пояс. Опель остановился метра за три до Сергея, и водитель, который в кабине был один, не глуша мотор, высунулся в окно, что-то дружелюбно забормотав по-немецки. Сергей с улыбкой быстро сделал пару шагов к кабине, опуская руки, выхватил из-за спины ТТ и выстрелил водителю в голову, краем глаза заметив, как Петров запрыгнул в кузов с его стороны. Тут же выглянув из кузова, Петров выдохнул.