Дети полночи и полной луны

В деревушке мага побаивались, но говорили о нем с неподдельным уважением. Странно, я страха не ощущала, несмотря на явное негостеприимство. 'Ему, наверное, никто никогда не выжег бы клеймо', — подумала я. Додумывать мысль не стала, просто шагнула к столу и выпалила:

— Возьмите меня в ученицы.

От такой наглости маг поперхнулся и уставился на меня.

— Я умею читать и писать, разбираюсь в травах, тетя-знахарка научила...

Он, не слушая, водил передо мной рукой, словно пытаясь что-то уловить.

— Интересно... Странная энергетика...

Маг задумался, не обращая на меня ни малейшего внимания, затем его, видимо, посетила какая-то светлая мысль, он махнул рукой, и на моей рубахе образовалась дыра, открывшая клеймо.

— Ну уж теперь я от вас никуда не уйду. По крайней мере, пока мне не дадут нитку и иголку.

Но колдун меня не слушал.

— Фетилла, найдешь ее на кухне, выделит тебе комнату, скажи ей, что я распорядился. Поешь заодно, ужин будет поздно. К занятиям приступишь завтра, сразу после завтрака. И учти, я не люблю ленивых, — и он махнул рукой на дверь.

Я вышла в коридор, не в силах поверить в услышанное.

* * *

Проснулась я от скрипа двери: служанка принесла воды для умывания.

— Киньер будет ждать вас в столовой.

Объяснить, где она находится, девица не потрудилась, пришлось выспрашивать самой. Следуя ее объяснениям, я чуть не заблудилась в бесконечных одинаковых коридорах, и уже не знала, сесть и зареветь у стенки или покричать, но, к счастью, наткнулась на Фетиллу.

Вермистр ничего не сказал о моем опоздании. Я быстро позавтракала, даже не заметив вкуса предложенной еды, и молчаливо ожидала его дальнейших распоряжений, украдкой осматривая обстановку. Столовая оказалась комнатой просторной и мрачной. Мой новоявленный учитель даже не пытался создать уютную атмосферу. Большой старый стол из темного дерева. Неудобные высокие стулья. Темные занавески на окнах мешали солнечному свету проникнуть в комнату.

Маг, в отличие от меня, никуда не торопился и, отставив пустую тарелку, погрузился в чтение письма. А, может, проверял мое терпение.

Показалось, что маг забыл о моем существовании, как он встал и коротко бросил:

— Иди за мной.

Именно в этой комнате я и разговаривала с ним вчера. Сегодня я могла рассмотреть ее внимательнее. В углу напротив двери стоял массивный письменный стол из темного дерева, между ним и стеной разместилось обитое темно-красной тканью кресло, с другой стороны — хлипкий стул. Вдоль стен от полу до потолка тянулись книжные шкафы из того же дерева, что и стол, лишь возле окна влез небольшой коричневый диванчик.

— Садись, — Вермистр разместился в кресле, — и рассказывай, какого затмения ты забыла в моем доме?

— Кажется, вчера вы решили взять меня в ученицы, — осторожно отозвалась я, присаживаясь на стул. Тот жалобно скрипнул. Похоже, старым был не только замок, но и все вещи в нем.

— Решил, — подтвердил он, развенчивая мои самые страшные опасения. Если маг не передумал, бояться нечего, за дверь никто не выставит. — Только зачем это тебе? Хочешь отомстить? — Он посмотрел на мое плечо.

— Нет.

— Тогда зачем? Чтобы принимать страждущих, сидя в доме, надо не один год отъездить по трактам, набираясь опыта и делая репутацию. Ты к этому готова? К ежедневным занятиям без отдыха, а потом к изнурительной работе, подворачивающейся в самый неподходящий момент. Для чего тебе учиться магии? Девочки в твоем возрасте мечтают о хорошем муже.

Я уставилась на него с удивлением. Муж? Глупость какая! Кому нужна жена с клеймом?

— Я хочу, чтобы меня уважали и боялись. Как вас.

Вермистр внимательно посмотрел, словно читая что-то на моем лице.

— Злишься, значит... — Задумался он. — А я давно не злюсь на людей, — продолжил маг другим тоном, — я над ними смеюсь. Посмотри пока мою библиотеку.

Он начал что-то писать, а я послушно встала и прошлась по комнате. Все книги стояли аккуратно, здесь нашлось место и для трактатов по лекарскому делу, и для серьезных магических сочинений, даже названия которых мне пока ничего не говорили. Я вытащила с полки 'Бестиарий'. Вермистр неопределенно хмыкнул, то ли по поводу моего выбора, то ли своим мыслям.

'Бестиарий. Полное подробное описание всех существ обитающих на земле, в земле, воде и воздухе', — гласило выведенное затейливым почерком название. Первый раздел рассказывал 'о тварях в доме и при нем обитающих'.

'Кобольд — маленькое существо, напоминающее человека, при хорошем отношении с ним помогает хозяину, но мстит, если чувствует неуважение'. 'Боггельман, или бокан', — значилось ниже под изображением заросшего черной шерстью человечка. — 'Вредитель, обитающий в доме и надворных постройках'.

Я полистала книгу, рассматривая картинки диковинных существ и пояснения к ним. Больше всего меня заинтересовал огромный змей. На фоне алого заката он расправлял крылья, отчетливо прорисована каждая деталь, от переливающейся бронзовой чешуи до когтей на лапах и острия, которым заканчивается хвост. Ему посвящен отдельный лист, внизу мелкими заковыристыми буквами шла подпись: 'Виверн. Истреблен в древности'.

— Жаль, — тихо произнесла я, глядя на рисунок.

— Всех самых красивых и самых опасных гадов уничтожили задолго до нашего появления, — раздалось над моим ухом. Я и не заметила, как подошел Вермистр. — Убирай книгу, у нас начинается урок.

Глава 2.

Магическая наука оказалась интересной, но избавиться от мыслей о доме и сосредоточиться на занятиях я не могла. Даже простейшее перемещение предмета упорно не желало получаться.

— Опять, — устало вздохнул Вермистр, когда я разбила очередную чашку.

Под столом уже накопилась изрядная груда черепков битой посуды, в таком количестве не вызывающая никаких чувств. Маг даже не разозлился, лишь с легким раздражением в голосе произнес:

— Я же сказал, не думай ни о чем, сосредоточься на чашке. Главное в магии — это хладнокровие и умение концентрировать все внимание на деле. Ты должна переместить чашку с одного конца стола на другой. Не поднять, не разбить, а сдвинуть. Все просто. Ты знаешь, что нужно делать.

— Не могу! — я закрыла лицо руками. Может, у меня нет таланта к магии и я занимаюсь не своим делом? Хотела ведь быть обычной травницей, как тетя... Меня опять накрыла волна воспоминаний, и вынырнула только услышав тихий голос Вермистра.

— Все понятно. Теперь я знаю, что делать.

Он дал мне какой-то странный отвар, приятно пахнущий травами, с горьковатым привкусом, сказав, что это успокоительное. От зелья я отказываться не стала. Спала плохо, часто плакала во сне или просыпалась среди ночи от очередного кошмара. Успокоительное мне не помешает. У отвара оказался еще и эффект снотворного. Я не помню, как добралась до своей комнаты, но проснулась уже в ней. Голова казалась тяжелой, а от резких движений виски заболели. К тому же, появилось смутное тревожное чувство, словно забыла сделать что-то важное. Я спустилась в столовую, не понимая, что случилось.

— Я поставил тебе блок. — Будничным тоном сказал Вермистр. — Убрал некоторые воспоминания.

— Что?

— Тебе действительно не стоит помнить об этом — мешает твоему обучению.

— Но... это же моя память! — возмутилась я.

— У тебя неплохие задатки, — ошарашил меня он. — Но ты не умеешь концентрироваться и отстраняться. Без этого ты не сможешь двигаться дальше. Ты постоянно думаешь о своей прошлом, — Вермистр подчеркнул последние слова, — а это мешаетобучению.

— Но оно...

Я прислушалась к себе. Сегодня двадцатый день месяца жовтеня. Меня зовут Алиссандра Рунн. Мне двенадцать лет. Я родилась восьмого числа месяца снеженя. У меня на плече есть клеймо в виде креста, вписанного в круг. У меня нет дома. В поисках работы пришла в дом мага, а стала его ученицей.

— Что случилось с моей семьей?

— Узнаешь, когда снимешь блок.

— Как это сделать?

— Лучше спроси, когда ты сможешь это сделать. Работа с памятью — не самое простое занятие, знаешь ли. Хотя, со своей будет намного проще. Я ничего не стер, не изменил, просто временно убрал их из твоей памяти. Некоторое время возможна легкая боль в голове, будет тревожить чувство, будто ты что-то забыла. Через несколько дней пройдет. Научишься контролировать эмоции, овладеешь магией в должной мере. Возможно, лет через пять...

— Целых пять лет?!

— Скажи, ты сейчас чувствуешь боль?

— Головную?

— Нет. Боль, грусть, тоску? Тебе хочется реветь, лезть на стену?

— Нет, — растерянно ответила я, прислушиваясь к себе, — вообще ничего не чувствую. Только злость, немного. — Я подняла глаза на Вермистра. — Именно это вы... убрали?

— Именно это было в твоих воспоминаниях. И я описал все довольно мягко. Уверена, что снова хочешь испытать такое?

— Но ведь это — часть меня?

— Ты все вспомнишь. Но — когда будешь к этому готова. И, если ты окончила допрос, приступим к уроку.

Разумеется, все книги о манипуляциях с памятью таинственным образом покинули библиотеку. Не сомневаюсь, что они обрели новый дом в комнате Вермистра. Он оказался прав. Искусство магии стало даваться намного легче. Сомнения по поводу собственной бездарности больше меня не терзали. Самым сложным оказалось сосредоточиться и не думать. Сейчас поводы для размышлений исчезли. Чашки свободно двигались по столу, не сваливаясь с него и не выплескивая содержимое. Упавшие предметы послушно замирали в воздухе до того, как превратиться в скопление осколков. В камине сам собой, повинуясь моему желанию, разгорался огонь. Магия становилась частью меня.

* * *

Я смогла снять блок через четыре с половиной года обучения. Вермистр в это время учил меня пространственным перемещениям. Когда он убедился, что я смогу телепортироваться из одного угла кабинета в другой, не впечатавшись в шкаф или диван, то дал задание посложнее: переместиться в мою комнату. Видимо, я все-таки что-то напутала и очутилась в святая святых — личной комнате Вермистра, и не смогла сдержать любопытства.

Кровать небрежно застелена старым покрывалом. Дверцы платяного шкафа украшены затейливым резным узором. Книжные полки — и тут они. Я, чувствуя себя воровкой, осмотрела их и взяла в руки томик с длинным заковыристым названием, суть которого сводилась к трем словам: 'работа с памятью'. Создавать дубликаты я уже умела. Продержится, правда, не больше суток, но мне хватит. Вернув книгу на место, самым обыкновенным способом побежала в свою комнату и сунула копию под подушку.

— Где ты так долго? — нахмурился учитель, едва я вернулась в кабинет.

— Меня занесло на первый этаж.

— Потренируешься после ужина сама. Можешь идти.

Разумеется, я уселась за книгу, выписывая на листок самые интересные заклинания, и даже не вспоминала ни о какой телепортации. А на следующий день решилась. Снимать блок с собственной памяти, как писал автор, дело довольно простое, но у меня получилось раза с третьего. Успокоиться. Сосредоточиться. Ровным тоном прошептать нужные слова.

Воспоминания заняли причитающееся им (законное) место. Да как я вообще могла об этом забыть?

Я ворвалась в кабинет Вермистра, намереваясь выплеснуть на него возмущение, но, увидев его спокойный уверенный взгляд, запнулась. Я словно услышала его любимые слова: 'Эмоции — это, конечно, хорошо. Бесчувственный маг — всего лишь инструмент. Но никогда нельзя давать эмоциям властвовать над собой, если не хочешь стать рабом. Прислушивайся к ним, контролируй их. Для того, кто владеет собой, нет ничего невозможного'.

— Что ты хотела?

— Мне понадобилось меньше пяти лет. — Я подавила всплеск эмоций. Не стоит вести себя как истеричка. — Я сняла блок.

— Что ж, это радует. Значит, из тебя выйдет отличный маг.

— Я не должна была это забывать, понимаете? Надо было написать письмо, и вы, вы могли помочь матушке! — голос едва не сорвался на крик.

— Все равно не успел бы. Ты хотела учиться магии, и я предоставил тебя все условия.

Слова, которые я хотела бросить ему в лицо, вылетели из головы.

— Если бы вы не подкорректировали мою память, я бы ничему не научилась? — мне вспомнилась груда черепков и первые неудачные опыты с магией.

— Почему? Просто на это ушло бы гораздо больше времени. В первую очередь, на то, чтобы все забыть и придти в себя.

В носу предательски защипало. Я выскользнула из кабинета, хлопнула дверью и побежала по коридору на улицу. Прохладный осенний ветер трепал волосы. Картины недавнего прошлого мешались с детскими воспоминаниями. По щекам текли слезы, но легче не становилось.

В ворота настойчиво постучали. Я торопливо вытерла лицо и отперла калитку. За дверью обнаружилась толпа крестьян из соседней деревни, и я содрогнулась от неприятных ассоциаций. Впрочем, в ней меня знали как ученицу 'киньера мага'.

— Киньерита, как хорошо, что это вы. Нам срочно нужна помощь, — торопливо заговорил высокий худощавый мужчина.

— Что случилось?

— Кажется, в наших краях завелся шанг.

'Только этого еще не хватало'.

— Кажется или завелся? — Бестиарий я практически выучила наизусть, и шанг, огромная ядовитая змея, к отряду миролюбивой нежити не относилась. А от его укусов человек умирал в течении двух суток. Плюс — минус несколько часов.

— Завелся, — выступил вперед крепкого сложения чернобородый мужик. — Анса покусал.

— Когда?

— Вчера, — простонал укушенный.

— Заносите в дом. Чего ты ждал?

Толпа не спешила посетить обитель мага. Люди переминались с ноги на ногу, бросая друг на друга неуверенные взгляды. Постучаться в дом мага и попросить помощи? Без проблем. Зайти в него? Нет уж, увольте. Я частенько заезжала в деревеньку и знала, какие слухи ходят про жилище Вермистра. Раньше меня это смешило, сейчас вызывало раздражение.

— Киньерита, может, вы сюда выйдете? — предложил высокий тип.

— И как, по-вашему, я должна его лечить? Руками над раной помахать и свободен?!

Длинный потупился. Видимо, именно так он и представлял лечение. Чернобородый подхватил парня на руки и первым вошел во двор.

— Пойдемте за мной. Фетилла, — обратилась я к выбежавшей на шум кухарке. — Предупреди киньера.

На первом этаже у Вермистра располагалась небольшого размера комнатушка, где я училась готовить зелья. Я называла ее личным кабинетом. Стол у окна, шкаф с ингредиентами, пара стульев и кушетка.

— Положите его сюда. Где и когда произошло нападение?

— Вчера вечером. Мы промыли раны, но утром стало хуже, — ответил чернобородый, укладывая Анса на кушетку.

Я бросилась к шкафу, выставляя на стол нужные склянки и мешочки с травами. Вермистр вошел в комнату, когда я пыталась приготовить противоядие. Мельком глянув на результат моих трудов, он бросил:

— Ты ошиблась в пропорциях и перепутала последовательность. Лучше осмотри рану.

Я раздраженно фыркнула. Под недовольным взглядом жидкость испарилась, оставив после себя сладковатый аромат.

— Уже сделала. Почернений пока нет.

— Сходи в мой кабинет, в шкафу найди фиолетовую бутылку, принеси сюда.