Любовь под запретом

Воспользовавшись молчанием, мужчина переплел свои пальцы с моими, чтобы мгновение спустя поднести их к своим губам. Поцелуй ладони, нежный и осторожный, вызвал сладкую дрожь во всем теле. Увидев понимающий взгляд, попыталась вернуть разговору деловое направление:

— Где я буду жить?

— В моем доме, разумеется, — еще один невесомый поцелуй, который не смог отвлечь от размышлений.

Я пребывала в полном шоке от слов Максима, потому что ранее всегда жила в квартирах, которые он снимал для меня. Но мужчина никогда не приглашал к себе домой, уезжая от меня тогда, когда ему было удобно. Тем самым наглядно демонстрируя, что в его доме хозяйкой буду не я. И вот теперь такой поворот...

— Я очень долго думал, Наташа, — на мгновение он касается моих губ своими и резко разворачивает лицом к окну, чтобы сильно прижать своим телом к подоконнику, не позволяя повернуться к нему. — И решил, что больше не позволю тебе жить самой, — тихий шепот в самое ухо, а руки медленно стягивают с меня домашний халат.

Становится прохладно, но я не могу пошевелиться и сделать что-нибудь, потому что Максим все также прижимается со спины. Мне остается только смотреть за происходящим на улице, и мысленно шептать молитвы всем богам, чтобы жителям соседних зданий не пришло в голову сейчас смотреть в окно.

— Твой отец также поддержал мою идею, что помимо основного образования тебе нужно освоить и колдовское,— тихо продолжает мужчина, ведя рукой по обнаженной груди и спускаясь ниже к животу. Довольно скоро его пальцы достигают заветной цели, и последующие несколько минут нам становится не до разговоров. Сопротивляться не получается, и закрыв глаза, я отдаюсь навстречу нежным прикосновениям и легким поцелуям. Максим знает, как доставить мне удовольствие, поэтому мысли о том, что нас хорошо видно отодвигаются на второй план. Но мужчина прерывается, не позволив достигнуть финала, и разворачивает к себе лицом, усаживая меня на подоконник. Максим наклоняется и слегка покусывает мою нижнюю губу, чтобы неожиданно вернуться к разговору:

— Наташа, ты не только будешь под моим круглосуточным наблюдением, — он быстро стягивает с себя брюки, чтобы после поцеловать, прижать к себе и войти в мое податливое и ждущее тело. Наши тела сплетены и казалось, разговоры оставлены на потом, но в следующий миг Максим перестает целовать меня, переместив свою голову на мое плечо. Я чувствую его хриплое дыхание, ощущаю ручейки пота, стекающие по телу, пытаюсь прижаться к телу мужчины еще сильнее. Его губы путешествуют по моему плечу к шее, и он тихо шепчет на ухо, не прерывая свои вторжения:

-Ты сможешь помочь мне в деле изучения одной особы, ведьмы из весьма уважаемого клана...

Максим переводит взгляд на мое лицо и пристально следит за реакцией. Толчок, за ним еще один, но я молчу, внезапно понимая, что мужчина хорошо контролирует ситуацию. Он вовсе не потерял голову и сейчас наглядно демонстрирует свою власть надо мной, поэтому я поддаюсь навстречу и целую его со всей страстью, на которую только способна. Мне нужно скрыть свою боль и обиду, поэтому я закидываю ноги на его плечи и откидываюсь спиной назад, ощущая нагретое солнцем окно. Посылаю к чертям собственный стыд и то, что нас прекрасно видно. Пытаюсь свести мужчину с ума, то поддаваясь вперед, то ускользая . Играю губами симфонии на теле Максима, и он забывает о цели своей игры, выходя из образа расчетливого циника. Цель достигнута успешно: мужчина охвачен огнем и сейчас для него не существует никого, кроме меня. Но это Пиррова победа. Потому что перевод в Университет, жизнь в его доме — лишь декорации. Завуалировано Максим ставит передо мной конкретную цель: помочь ему завоевать девушку. Родовитый клан, потомственная ведьма, красавица и умница — именно такой будет его жена. И это буду не я.

Когда мы покидаем общежитие, мне плохо. Я кидаю прощальный взгляд, сожалея, что не смогла попрощаться с моей соседкой, Аней, лично, оставив только записку и куклу-оберег. Для того, чтобы в жизни последней все было хорошо без сильных потрясений и невзгод. До этого я ворожила для девушки тайно и только раз: чтобы любимый не смотрел в сторону других прелестниц во время своих поездок.

— Ты девчонке судьбу шикарную подарила просто так, так что не вздыхай тяжело.

В чем-то Максим был прав: в нашем мире, когда сверхъестественное больше не было сюжетами сказок, а колдуны, маги и люди жили бок о бок друг с другом, добровольная ворожба без приличной оплаты не поощрялась.

Но я бы никогда не призналась ему, как Аня помогала все эти месяцы, слушая рассказы о 'моем парне' в любое время суток, как могла успокоить и вселить надежду на лучшее.

Сейчас, сидя в машине, я украдкой смотрела за тем, как уверенно мужчина вел машину. Любовалась длинными пальцами и профилем волевого лица, стремясь вобрать в себя каждую частичку его образа, потому что к концу поездки твердо решила, что помогу ему во всем, о чем просит, а потом снова сбегу. На этот раз навсегда.

Глава 3.

Мы въехали в город после заката солнца, и в свете фонарей все казалось незнакомым и чуть пугающим, по крайней мере, для меня. Я по-прежнему не была готова к тому, что моя жизнь изменилась кардинальным образом. Только вчера я с большим удовольствием училась, проживая на юге нашей страны, наслаждаясь близостью моря и теплым климатом. Теперь же да здравствует ранний снег и теплые свитера, полнейшее отсутствие каких-либо естественных водоемов, где можно было бы предаваться размышлениям и мечтам. Ко всему прочему мне придется профессионально осваивать ведовство— то, от чего я так упорно бежала и открещивалась с тех пор, как впервые проявила свой дар. И не стоит забывать о тотальном контроле со стороны колдуна, сидевшего сейчас за рулем и насвистывавшего мелодию в такт льющейся из динамиков песни. Максим в отличие от меня, оживился к концу поездки. Вскоре он начал озвучивать названия улиц, по которым мы проезжали, и рассказывать обо всех городских достопримечательностях, которые мы непременно должны будет посетить в ближайшее время.

Дом, в котором находилась квартира мужчины, представлял собой кирпичную многоэтажку. Она выделялась на фоне панельных домов не только своей высотностью, но и наличием ограждения, подземного гаража и нестандартной планировкой квартир. Запоздало вспомнила, что Макс был отпрыском достаточно обеспеченной семьи. Факт, о котором я узнала уже после инициации, но не имеющий для меня какого-то большого значения.

Сейчас же оставалось надеяться на то, что встречаться с его родными, особенно с матерью, и тем паче жить с ними в одном доме, мне не придется. Слишком ярким было впечатление, оставшееся после единственной встречи с семьей Максима.

Это случилось вскоре после моего возвращения мужчиной из второго побега. Тогда между нами царили достаточно напряженные и сложные отношения. К слову сказать, я никогда не желала быть ведьмой, не хотела проходить инициацию и более того — становиться собственностью колдуна на всю оставшуюся жизнь.

Раньше мой мир был соткан из кусочков обычной человеческой жизни: любимая мама, с которой мы жили в небольшой, но уютной квартире; учеба в ВУЗе, работа на полдня продавцом-консультантом в книжном магазине, друзья... Сейчас я бы все отдала, чтобы вернуть свою 'серую' человеческую жизнь.

Когда я узнала правду о том, кем был Макс, когда поняла, что моя инициация завершена и я обрела силу, то почувствовала опустошение. Мне было настолько плохо, что я сбежала и бродила целый день по городу словно привидение. Когда мужчина нашел меня и привез в свою квартиру, я сопротивлялась. Отчаянно, с надрывом и криками. Он отобрал у меня телефон и запер в комнате словно средневековый феодал, позволяя нареветься и осознать тот факт, что иного пути, кроме как быть с ним, у меня нет. В ту же ночь Максим пришел ко мне, напомнив о моих чувствах к нему и о том, как хорошо нам было все это время. Тогда под напором невероятной нежности и чувственной страсти я сдалась, решив, что все будет как раньше.

Но ошиблась: Макс не позволил мне вернуться домой, поэтому с мамой я могла разговаривать по телефону и изредка видеться на выходных. Ей, как и мне, не нравилась сложившаяся ситуация, и она очень сильно поссорилась с отцом, который допустил подобное. Я в свою очередь, также не жаждала с ним встреч и на долгий период времени наше общение полностью прекратилось.

Максим же помимо прочего настоял на том, чтобы я уволилась с работы исключительно для того, чтобы у меня было больше времени на учебу и него самого. Тогда он только начинал свою преподавательскую карьеру в университете Магии, поэтому не мог постоянно находиться рядом.

В наш первый месяц совместного проживания он добился от ректора возможности вести преподавание дистанционно и большую часть своих лекций проводил в то время, когда я была на учебе. В остальное время мужчина был занят подготовкой материала для своих занятий и моим обучением. К сожалению, тех знаний, которые вложил в мою голову отец, оказалось ничтожно мало. Поэтому с помощью Максима я пыталась освоить сильные и слабые стороны своего дара, а также научиться не только контролировать, но и применять его по необходимости.

Было сложно и невероятно трудно в первую очередь из-за того, что часть меня по-прежнему противилась ведьмовской сущности. Я придумывала различные предлоги для того, чтобы уделять занятиям с мужчиной как можно меньше времени: подготовка к семинарам, написание различных видов работ для университета, встречи с подругами, женские недомогания. Но Максим с напористостью истинного преподавателя, не отступал, заставляя меня тренироваться.

В то время я открыла для себя другую сторону мужчины неизвестную мне ранее. Оказалось, что он может быть максимально сдержанным и хладнокровным, не похожим на того улыбчивого и коммуникабельного человека, в которого я влюбилась. Мы перестали разговаривать по душам, а в наших отношениях исчезла былая легкость. Меня не отпускала обида на Максима за то, что он не только скрыл свою принадлежность к магическому миру, но и сделал все возможное, чтобы я сейчас принадлежала только ему. Его поведение и отношение ко мне за пределами спальни только усугубляло ситуацию. В какой-то момент поймала себя на мысли, что мужчина более не стремится прикоснуться ко мне мимоходом и словно невзначай, не целует и ведет себя так, будто я для него лишь нерадивая и не очень способная студентка, с которой он вынужден заниматься в свободное время. К ранней обиде прибавилась злость, к которой вскоре присоединились женская неуверенность в себе и разочарование. Было больно, обидно, одиноко и пусто на душе. Осознание того, что меня не любят ударило наотмашь и практически уничтожило. Но оставалось непонимание того, почему мужчина по-прежнему проводил ночи со мной отнюдь не в разговорах. И тогда я испытывала невероятное чувство дежавю из-за того, что в подобные моменты 'возвращался' прежний Максим.

Найти новый смысл существования в тот период мне помогла мама, которой приходилось ежедневно выслушивать мои телефонные признания. Она заставила пообещать ей, что я не сломаюсь, напомнив о своей нелегкой судьбе. Ради мамы начала усиленно заниматься, что сразу было замечено и Максимом, который решил будто я смирилась со своим положением. Тогда он прибавил к нашим практическим занятиям немного теории: простые заклинания, незаменимые в быту, основы зельеварения, сведения по истории магов, охранные заклинания и амулеты. Последнее особенно заинтересовало меня, и мужчина в качестве поощрения принес домой необходимую литературу.

Возможно изменение моего поведения и вспыхнувший интерес к ведовству, заставили Максима немного расслабиться. Вскоре он вернулся к своим занятиям в университете, поэтому большую часть недели я оставалась одна в квартире, которую он продолжал для меня снимать. Но несмотря на эту мнимую свободу, я продолжала ощущать связывающие нас нити.

-Наташа, — голос с хрипотцой заставил 'вынырнуть' из воспоминаний, — мы на месте.

Я кивнула мужчине и только тогда поняла, что мы вышли из лифта и остановились напротив стальной двери коричневого цвета.

— Марья Васильевна возможно еще дома, думаю, Вы с ней поладите, — произнес мужчина, доставая из кармана пальто ключ.

— Марья Васильевна? — Засмотревшись на Максима, не заметила стоявшую сумку и, попытавшись подойти ближе, споткнулась.

От падения на плитку, устилавшую пол подъезда, спасла только молниеносная реакция мужчины, но ногу я все-таки подвернула. Острая резкая боль пронзила ступню при первой же попытке сделать шаг самостоятельно. На глазах выступили непрошеные слезы, которые мне не удалось скрыть от Максима. Он подхватил меня на руки, крепко прижав к своему телу, и внес в квартиру. Несмотря на боль, я не смогла запретить себе обвить руками его шею, чтобы, уткнувшись в ворот рубашки, вдыхать такой родной запах.

— Батюшки ты мой, Максим, голубчик, что приключилось то?

Тонкий словно у ребенка голос принадлежал низенькой полной женщине с приятным лицом и добрыми карими глазами. Она встретила нас в прихожей в цветастом фартуке и с перепачканными мукой руками.

— Рад приветствовать Вас, Марья Васильевна, — Максим повернул меня в сторону женщины, все так же удерживая на руках. — Это Наташа, — легкий почти невесомый поцелуй в макушку. — Чертовка, это моя домоправительница.

— Здравствуйте, — я постаралась улыбнуться, — приятно с Вами познакомиться.

Максим не стал дожидаться ответа домоправительницы и попросил:

— Марья Васильевна, принесите, пожалуйста, что-нибудь холодное ко мне в спальню. Наташа ногу подвернула, будем лечить.

— Конечно, голубчик, уже лечу. — Бросив на меня короткий взгляд, женщина добавила,— потерпи немного, милая.

Максим внес меня в спальню и бережно опустил на бирюзовое покрывало, застилавшее большую двуспальную кровать. Аккуратно снял туфельки и, присев рядом, стал критично осматривать пострадавшую ногу. Теплые касания и бережные прикосновения мужских рук посылали сотню мурашек по всему телу, заставляя трепетать. Постаралась взять себя в руки и чтобы отвлечься начала изучать комнату, в которой оказалась. Просторная, светлая и с минимум мебели без каких-то лишних украшений и побрякушек. Выдержана в истинно мужском духе, о чем свидетельствовали светло-голубые с серебристыми прожилками обои и серые шторы. Помимо кровати в комнате находился еще шкаф-купе, тянущийся вдоль стены, который также был выдержат в серо-бледно-голубой гамме.

— Мы можем докупить что-нибудь из мебели, если хочешь, — Максим посмотрел на меня. — Кроме того я не буду возражать против изменения дизайна или каких-то предметов.

Коротко кивнула, удивленная тем, что мне позволили менять что-либо в обстановке дома. Охнула, когда мужчина слегка надавил на ступню.

— Сильно болит? — В его голосе звучала обеспокоенность, а руки начали слегка поглаживать кожу, словно пытались забрать неприятные ощущения.

Наши взгляды встретились, а на меня накатило ощущение тепла там, где он прикасался ко мне. И с каждым его движением, с каждым поглаживанием боль утихала, уступив место совсем другим чувствам и ощущениям...