Похождения Старого кота и его компании.

Незнакомец протянул руку:

— Вы меня не помните, Михо, но мы встречались!

Михо, глаза которого готовы были вылезти на лоб, пожал руку и ответил ошарашено:

— Вы правы, не помню. Как вас называть?

— Сейчас я называюсь Данчед Ситмах.

Михо удивленно поднял брови, но ничего не сказал. Имя было явно не то, что давалось Данчеду при рождении и значение его ни о чем Михо не сказало. Он вообще не мог вспомнить, чтобы видел хоть раз потомка серафимов — а их кровь была явно видна в чертах лица и цвете волос путника — без крыльев. Даже у полукровок крылья всегда были.

— Михо, Старый кот, но тебе это уже известно. А это... — он оглянулся на Бергаши, не зная, хочет ли она, чтобы называлось ее имя.

— Бергаши Эрхи, маер.

Ко всеобщему удивлению, Бергаши склонилась и прошептала несколько слов на Древнем Светлом языке.

Новый знакомый сильно смутился.

— Вы ошиблись, госпожа. Но я рад знать, что старые традиции еще известны в мире.

Бергаши гневно прищурилась, но не ответила.

Михо, ничего из случившегося не понявший, но понявший что спрашивать, что же произошло бесполезно, сделал приглашающий жест:

— Я с вершины видел здесь недалеко хорошую площадку, пойдемте, пора уже на ночлег собираться. Вы пойдете с нами, Данчед?

— Не откажусь, ночевать одному в лесу — не самое приятное времяпрепровождение.

5.

На том и порешили. Разбили лагерь на берегу крохотного источника, насобирали дров и поставили на огонь котелок с постной кашей, так как больше от припасов Михо ничего не осталось. А у остальных ничего не было. Правда, Данчед не пожелал показывать им содержимое своего дорожного мешка, чем заслужил еще большее недоверие бесихи. Она сидела поодаль от остальной компании и в мрачном молчании созерцала собственные колени. Михо сосредоточенно помешивал кашу выструганной из березовой ветки палкой. Алиса по очереди бросала на Данчеда сердитые и любопытные взгляды, в то время как тот полностью погрузился в себя и был в таком состоянии странно схож с мрачной бесихой.

— Данчед — слишком длинно и неблагозвучно, — наконец, нарушила тишину синеволосая, которой явно не сиделось на месте. — Как тебя мама в детстве звала: Дан или Чед?

Данчед аж поперхнулся от такого предложения. Плечи бесихи заходили ходуном от сдерживаемого смеха.

— Ну, уж так-то точно не звала, — сдвинув брови, чтоб казаться более серьезным и весомым, ответил мужчина.

— Ну а я не могу... Это длинно, сложно и вообще тебе не идет совершенно. Если у тебя нет предпочтений, тогда я буду звать тебя Чед. Просто Чед.

На этот раз Бергаши рассмеялась в голос.

— Что смешного? — обиженно спросила Алиса.

— У меня раньше был пес, обычная такая дворняга из подворотни. Так я его тоже Чедом звала.

Данчед разъяренно сверкнул на нее глазами. Бесиха ответила ему тем же. Они уже готовы были кинуться в рукопашную когда из гущара донесся хруст веток пополам с замысловатой бранью. Кажется, к ним кто-то, ломился через самый бурелом. Все мигом забыли о пререканиях и насторожились. Кот даже саблю достал. Потом посмотрел на обломок в руке, подумал и спрятал обратно.

Данчед, за несколько секунд до того, как остальные услышали шум, вскочивший на ноги, прислушался, успокоился и снова опустился на землю.

Через минуту на поляну вышел долговязый, слегка потрепанный парень в какой-то странной одежде с прозрачными стеклами на носу. Он вымученно улыбнулся.

— Вы тут Рыся случайно не видели? — спросил он, деловито поправляя стекляшки на носу.

— Чего? — переспросил Михо. Остальные удивленно разглядывали пришельца.

— Ну, Рысь, рыжий такой, мохнатый, в кроссовках. Много курит и ругается матом, — попытался объяснить мужчина, но от его слов стало еще более непонятно.

— Да нет, никого не видели, — пожал плечами Кот и вернулся к котлу с кашей.

— Еще бы вы заметили. — проворчал Данчед.— Шумите как стая галок.

Но на него никто не обратил внимание — все рассматривании вылезшего из кустов парня.

Пришелец со свистом втянул воздух, наполненный ароматом готовящейся еды.

— Вот беда. Я совсем с ног сбился, гоняясь за этим прохвостом. Послушайте, может, вы знаете в какой стороне столица?

Данчед с ошарашенным видом кивнул в сторону большого тракта. Парень посмотрел на дорогу, потом на котелок, потом снова на дорогу.

— Может, вы тоже туда направляетесь? Вместе идти веселее, — с надеждой предположил он.

— Как раз оттуда. И возвращаться не собираемся, — ответил за всех Данчед.

— Говори за себя, — огрызнулась бесиха. Незнакомец, в отличие от бескрылого лгуна-серафима, пришелся ей по вкусу. — Это он не собирается, а мы как раз туда и идем. Садитесь. Кот, каша уже сготовилась? Хватит еще на одного?

Кот добродушно кивнул в ответ и разложил нехитрый ужин по мискам, а себе оставил совсем чуть-чуть на донышке.

— Ну вот, — благодушно проговорил он, — а я боялся что одному скучно будет в дороге.

— Я не вернусь в Громоград, — упрямо заявил Данчед.

— Ну и не возвращайся. Кому ты нужен? — бесиха уже практически висела на плечах у незнакомца, пытаясь оказаться над своим оппонентом и выглядеть как можно более внушительно.

Тот оценивающе оглядел нависшую над ним грудь и на всякий случай пересел подальше.

— Вообще пригодился бы, — пробормотала себе под нос Алиса и кинула на Данчеда еще один сердитый взгляд. — Никто из нас столицу не знает.

— Ты же оттуда! — Бергаши вытаращила на магичку глаза.

— Я — из Академими, а она не в самой столице, а рядом. И вообще нас в город не пускают, — она сморщилась и процитировала кого-то: — Во избежание неприятных инцидентов, могущих умалить славу академии.

Кот, расстроенный несогласием в своей компании, попытался как-то сгладить чересчур острые углы.

— Я кстати Михо, — меж тем взял в свои руки разговор Кот. — Синеволосая — Алиса, рядом с вами наша несравненная Бергаши, а тот тип с мрачным лицом Данчед.

— Можно Чед, — добавила Алиса. Данчед, явно недовольный характеристикой своего лица, после слов магички и вовсе пошел пунцовыми пятнами.

— А вас как звать? — не обращая на них внимания продолжил Михо.

— Меня? — замялся незнакомец. — В... Елисей. Да, Елисей.

— Знатное имя. И на собачью кличку совсем не похоже, — заискивающе улыбнулась Бергаши.

— Ага! — радостно согласился парень.

— Имя-то у тебя диковинное! Это в каких краях такие в ходу? — поинтересовался Данчед, которому видно надоело молчать.

— Ой, далекие края, вы про такие и не слыхали. — Махнул рукой Елисей.

Его собеседнику явно не по душе пришлось предположение, что он про что-то там не слыхал, и он снова впал в мрачную задумчивость.

Постепенно все, кроме беловолосого, втянулись в оживленную болтовню. Данчед же даже не пошевелился. И только когда все стали укладываться, изменил позу и улегся ко всем спиной.

6.

Правда, долго поспать ему не удалось. Ощущение чужого присутствия заставило Данчеда открыть глаза, едва он погрузился в сон. Он старательно прислушивался, но так и не понял, кто там бродил по кустам, и снова закрыл глаза. Правда не надолго.

Стоило ему задремать, как весь лагерь подскочил от дикого вопля.

— ААААА!

Алиса вопила и, подскочив на ноги исполняла странный танец, знатно потоптав свою подстилку, и попутно стараясь вырвать у себя волосы.

Все еще толком не проснувшиеся, попутчики тупо смотрели на это представление, пока Данчеду не надоело. Он подошел к Алисе и, схватив ее за руки крепко встряхнул.

Алиса лязгнула зубами и замолчала, только нервно перебирала ногами и шевелила пальцами, будто пыталась продолжить.

— Что на этот раз?

— А? Оттттппппусти!

Но тот и не подумал. Только повторил:

— Что произошло?

Она открыла рот ответить, но ее взгляд внезапно стал отсутствующим, будто она смотрела внутрь себя, и Алиса снова стала дергаться и вопить:

— Отпусти, отпусти, они у меня в голове! Ыыыы, — она мычала, стонала и трясла головой.

Михо застыл истуканом, Данчед пытался удержать беснующуюся и только Бергаши, совершенно проснувшись, подошла поближе, с интересом разглядывая извивающуюся магичку.

Потом сделала рукой быстрое движение, схватив что-то на голове у магички. Она подняла свою добычу поближе.

— И из-за этого мы все не выспимся сегодня?

С ее руки свисал здоровенный мохнатый паук.

Алиса, поизвивавшись еще немного, оглянулась на Бергаши и, взвизгнув, спрятала лицо у Данчеда на груди. Тот, ошарашенный, отпустил ее руки. Алиса бросила быстрый взгляд на Бергаши и снова уткнулась в грудь мужчины, замахав в ее сторону руками:

— Брось его, брось, ну пожалуйстаааа.

— Не надо ничего бросать. Дайте сюда, варвары! — Елисей властным жестом выхватил у бесихи паука и поднес к нему свои странные стекла. — Да это же Arthrolycosidae, вымерший вид. Я его засушу и сохраню... Смотрите, какие него хелицеры развитые.

— Ничего себе вымершие! — озадаченно почесал затылок Михо.

— Хелицеры? — испуганно переспросила Алиса.

Бергаши провела рукой у рта и незаметно ей подмигнула. Получилось довольно плотоядно — Алиса совсем сжалась в комок и заскулила, промокая слезы мягкой жилеткой Данчеда. Тот с непередаваемым выражением лица гладил ее по голове и одновременно искал взглядом, кому бы сбагрить доставшееся ему чудо.

— У низших демонов из котла Эльсургати такие же, только больше, — продолжила поражать всех своими знаниями Бергаши. — Да и сами они... как большие пауки.

— Да, нет, у Акросольпуг они трехчлениковые, а у этого двух, — с видом эксперта возразил Елисей.

На этом предложении Алиса завыла прямо на ухо Данчеду, а тот, наконец, сумел всучить ее сочувственно топтавшемуся рядом Коту. Михо забормотал ей на ухо что-то странно похожее на "они так шутят" и увел в сторону.

Елисей с Бергаши уселись возле его одеяла, воодушевленно обсуждая особенности строения пауков и низших демонов.

Данчед улегся спать. Под утро ему приснился котел Эльсургати, кишмя кишевший Акросольпугами с лицом Алисы. Они одновременно шмыгали носом и стремились то ли вытереть об него слезы, то ли пронзить грудь острыми клешнями. И то и другое пугало его до колик. В конце концов, он не выдержал и встал.

Это был безмятежный предрассветный час. Над лагерем царила вязкая туманная тишина, нарушаемая лишь мелодичным храпом Кота. Елисей сопел, уткнувшись лицом в могучую грудь Бергаши, плавно подымающуюся в такт дыханию бесихи. Алиса спала, раскинув руки и ноги, смешно посвистывая носом.

Данчед потянулся, не особенно обращая внимание на своих спутников, и направился к крохотному лесному озеру, видневшемуся вдали. Его гладь напоминала поверхность помутневшего от времени зеркала, обрамленного скрюченными вековыми деревьями. Данчед снял одежду, кожаную покрышку и бинты, стягивавшие плечи и грудь, и окунулся. Ледяная вода колола кожу тысячью мелких иголок. Особенно сильно саднили длинные глубокие раны под лопаткми, которые никак не хотели заживать, напоминая о недавно пережитом унижении.

Вдруг у берега послышались голоса. Данчед нырнул и, подплыв поближе, спрятался за корягу.

На берегу стояла Алиса и разговаривала с кем-то через заговоренное блюдце с голубой каемкой.

— Какие еще затруднения? Только этого мне не хватало. Мало того, что этот ублюдок каким-то образом сбежал из темницы, и оракул Бельор зарегистрировал целых два прорыва реальности, а тут еще ты со своими проблемами. Неужели так трудно привести одну несчастную девку в столицу?

Возмущенный тон собеседника в зеркале оказался так болезненно знаком, что Данчеду на мгновение показалось, будто он до сих пор не проснулся и это очередной кошмар. Он набрал полную грудь воздуха и погрузился в воду с головой, но эта хитрость нисколечко проснуться не помогла. Когда задерживать дыхание стало тяжело, Данчед, наконец, вынырнул. Кажется, он и правда не спал.

— Что за ублюдок?

— Не твое дело, занимайся тем, что тебе поручили!

— С чего вы вообще решили, что ей что-то известно о Ганиме?— спросила Алиса, пытаясь успокоить собеседника.

Данчед неожиданно напрягся, как натянутая тетива.

— Бельор назвал ее имя.

— Ну, раз Бельор...

— Поменьше скепсиса, девочка. Не забывай, что именно из-за этого ты завалила Прорицание и оказалась на грани исключения. Жду вас через два дня в Громограде. И чтобы никаких больше чрезвычайных происшествий.

Алиса ничего не ответила — ссутулилась и побрела обратно к лагерю. Только тогда Данчед вылез из-за коряги, оделся и, обойдя лагерь, вернулся с противоположной от озера стороны.

Его попутчики к тому времени уже начал потихоньку просыпаться. Бергаши, прищуривая заспанные глаза, наблюдала, как Елисей делал какие-то странные движения руками и ногами, сгибая и разгибая их по очереди, наклоняясь из стороны в сторону, то приседая, то подпрыгивая на месте. Михо помешивал кипевшую в котле над костром кашу, а Алиса тщетно пыталась разодрать свалявшиеся за ночь волосы. Похоже, из-за красящего заклинания они стали слишком сухими и постоянно путались. Взгляд Данчеда обошел всю честную компанию и задержался на бесихе.

— Я иду с вами, — громко объявил он.

Все недоуменно уставились на него.

— Я иду с вами в Громоград, — повторил Данчед.

— Еще вчера ты наотрез отказался туда идти. Так что же изменилось? — подозрительно спросила бесиха. Ей претил один вид этого пижона, к тому же он чем-то отдаленным напоминал ее последнего злосчастного хахаля — того самого, что бросил ее на растерзание бандитам.

— Я передумал. Тем более... у меня там обнаружились срочные дела, — расплывчато ответил мужчина.

— Можно узнать, какого рода дела? Не хватало, чтоб за нами еще и столичная охрана гонялась, — продолжила допрашивать его Бергаши.

— Семейные. Не переживай — вряд ли столичная охрана станет преследовать тебя из-за меня, — выдавив из себя более-менее дружелюбную улыбку, заверил ее Данчед, а сам подумал: "У них без того достанет для этого причин".

— Вот и замечательно, — заключил Михо, примирительно обняв обоих спорщиков за плечи. — Чем больше народу...

"Тем меньше воздуха", — закончили про себя Данчед и Бергаши одновременно и отвернулись.

7.

Быстро проглотив завтрак, новоявленные попутчики собрались в дорогу и не спеша двинулись в путь.

— Что-то тракт больно пустой для центрального-то! — удивленно отмечала Беграши. — То ли я давно в столице не была, то ли мы идем не по той дороге.

— Дорога та, — уверенно ответил ей Данчед. — Но что-то действительно не так. Когда я вчера шел по ней, то постоянно кого-то обгонял или пропускал вперед.

Все переглянулись, дружно вздохнули и пошли дальше. Никакого обходного пути все равно не было.

Ближе к вечеру, когда путники уже успокоились и перестали настороженно оглядывать лес вокруг себя, на их пути внезапно появилось дерево. Оно росло прямо посреди дороги за очередным поворотом.

— Мда. Зато теперь понятно, почему ни одной повозки не встретилось. — Михо красноречиво скреб в затылке, разглядывая ствол, не уступающий ему по толщине.