Как изменить убийцу

-Лежи и не двигайся.

Девушка вздрогнула от этого голоса, который казался ей смутно знакомым. Ледяной. Страшный. От которого холодок ползет по спине.

Перед ней стоял пленник. Тот же надменный взгляд, то же лепное лицо без тени эмоций, та же роскошная фигура. Ага! Силы-то значит есть, раз фигуру оценила. Черные джинсы и черная футболка великолепно обтягивали мускулистое тело. А боль-то даже чуточку отступила.

Триш попыталась пошевелиться, но тут же со стоном оставила это бесполезное занятие.

-Я же сказал, не двигайся.

Как-то не очень много сочувствия в его голосе.

-Что я тут делаю и, собственно, где это самое "тут"?

Мужчина подошел к кровати и протянул девушке горсть таблеток.

-Что это? Пить это я не собираюсь.

-Собираешься, — отрезал он и приподнял Триш за плечи. Девушка напряглась, не желая сдаваться.

-Если бы я хотел твоей смерти, оставил бы тебя там.

А что? Логика в этом есть. Может не все так ужасно. Но в глазах все равно плескалось сомнение. Видимо, именно это детское недоверие немного смягчило пленника, теперь уже бывшего, и он протянул несколько изменившимся голосом.

-Они помогут тебе быстрее восстановиться. У тебя сотрясение и куча ушибов после взрыва.

О да! Он не обманывает, по крайней мере в этом, она совершенно точно чувствовала всем телом правдивость его слов. Триш залпом проглотила разноцветную горсть и запила гигантским глотком воды. Голова тут же закружилась, но мужчина поддерживал ее за плечи, благодаря чему она не рухнула на подушки.

-Тебя называли Рейд. Это твое имя? — наконец она смогла задать хотя бы один из череды интересующих ее вопросов в то время, как пленник отошел в сторону балкона.

-Что-то вроде, — ухмыльнулся он в ответ.

-А меня зовут Триш, — зачем-то добавила она.

Рейд повернулся и мучительно медленным взглядом проследил ее очертания под одеялом и вернулся к лицу:

-Нет.

-Что нет? — недоумевала она. Неужели ее так сильно приложило?

-Тебе это имя совершенно не подходит.

-А какое подходит?

-Я подумаю, — и с этими словами вышел из комнаты.

А ей-то теперь что делать? Она огляделась вокруг: комната была по-спартански обставлена, но, надо заметить, со вкусом. Здесь был необходимый минимум, подобранный по цветовой гамме и стилю модерн.

Дверь отворилась, и в нее заглянула пухлая женщина лет сорока.

-Senorita, я могу войти?

-Конечно, — Триш почему-то стало неудобно, что она обращается к ней подобным образом, хотя отношения начальник-подчиненный для нее в диковинку не были.

-Soy Мария. Я буду помогать Вам какое-то время, пока вы не будете полностью здоровы.

Женщина сразу понравилась Триш: добродушное лицо светилось искренностью, такие люди в ее доме долго не задерживались.

-Ох, какая Вы худенькая, совсем chiquita, — причитала Мария, — и как же Вы еще не падаете!

-Мария, зовите меня, пожалуйста, на "ты", — попросила Триш.

-Ох, ну как знаешь. А мне так даже приятнее, как-то по-домашнему, — заулыбалась испанка.

На душе Триш сразу потеплело: даже в собственном доме у нее не было ощущения "дома". Наверное, поэтому она рассматривала его лишь как пересадочный пункт в своей жизни.

Мария помогла девушке дойти до ванной. От помощи помыться Триш отказалась, ну уж слишком это было неудобно. Вода обладает целительной силой, и девушка убедилась в этом еще раз. Хотя, действие таблеток тоже начинало сказываться. Очевидно, Рейд действительно много в этом понимает. Мысли снова вернулись к этому загадочному мужчине.

Кто же он такой?

Спустя десять минут Триш, завернутая в гигантское махровое полотенце, плюхнулась в мягкое кресло. Странно, но она чувствовала себя очень уютно. В чужом доме и с чужими людьми.

-Мария, — она решила попытаться утолить свое любопытство, — а Вы давно работаете у Рейда?

-Уже пять лет, nina.

-О... а он давно живет здесь?

-Я вижу, ты очень любопытная pequena zorra. Тебе лучше поговорить с мистером Рейдом.

Мистер Рейд. Значит, все-таки это его имя. Хотя нет. Больше похоже на позывное.

Сделав все дела в комнате, Мария упорхнула так легко, как только это было возможно при ее комплекции. Триш же вышла на балкон, кутаясь в теплый халат.

На улице сильный ветер тут же сорвал капюшон и растрепал волосы. Было очень холодно, и девушка плотнее запахнула полы халата.

Вокруг на сколько хватало глаз были... горы. Горы?! Да где же она находится? Вот почему так холодно, они, наверное, достаточно высоко в горах, потому что день назад совершенно точно погода была теплая.

Она скорее почувствовала, чем услышала, что кто-то встал за ее спиной. Она затаила дыхание и медленно, очень медленно повернулась... и уткнулась взглядом в широкую грудь. Также медленно она подняла глаза. Лицо Рейда было по-прежнему непроницаемым, но вот глаза изменились. Они уже были не холодного серого цвета, а более темного и глубокого. Теплые. Нет, горячие. Вот так хотелось назвать их в этот момент.

Рейд вплотную подошел к девушку, обвил одной рукой, притянул к себе, и... поцеловал. Жарко, страстно, дико... Тепло стало разливаться по телу, побежало по венам и сосредоточилось внизу живота. И вот она уже отвечала. Не менее страстно и не менее дико. Рейд подхватил девушку и посадил на перила. Она обвила его ногами, не желая отпускать от себя ни на минуту, а лишь притягивая ближе, пытаясь слиться воедино.

Губы Рейда уже скользили по ее щекам, подбородку, спустились на шею.

-Это будет платой, — шепнул он.

Платой? Какой платой? В этот момент он прикусил мочку уха. Да неважно, в общем-то, что за плата. Триш отдалась приятным ощущениям.

Ее ручки скользили по крепким плечам, мощной спине, впиваясь ногтями в стальные мускулы. Она на мгновение, на одно лишь мгновение открыла глаза, но этого было достаточно. Выражение лица Рейда не изменилось ни на толику. Никаких эмоций. Только холодный расчетливый взгляд. Девушка отпрянула назад, забыв, что сидит на перилах, а за спиной у нее страшная пропасть. Рейд вовремя ухватил ее и попытался притянуть к себе, но она оттолкнула его руки, спрыгнула с перил и умчалась в комнату.

-Я хочу домой, — на ходу крикнула она.

-Вперед, я тебя не держу, — опять ледяной голос.

Нижняя губа как в детстве предательски задрожала, а по щеке поползла соленая слеза.

-Я хочу домой. — повторила она чуть слышно. Теперь уже для себя. Уговаривала она себя? Или спрашивала?

-Через пять минут будь готова, я тебя отвезу.

-Не хочу, — опять чуть слышно.

Рейд резко развернулся и подошел к ней.

-А что ты хочешь? — вкрадчиво спросил он.

-Не хочу туда... Хочу остаться здесь... с тобой, — прошептала она.

Рейд с шумом втянул воздух.

-Я — сволочь. Такой хорошей папенькиной девочке нечего делать здесь, — арктический лед в голосе и глазах.

Она уткнулась носом ему в грудь и вцепилась пальчиками в футболку... вдохнула запах... и решила остаться... совершенно точно...

-Мне все равно, — снова шепот. Едва различимые слова. Но все же произнесенные.

-А почему ты решила, что я хочу, чтоб ты осталась? — надменный взгляд серых глаз.

В голове вихрем пронеслась паника, сея сомнение.

А действительно, почему?

-Может быть, потому что ты целовал меня пять минут назад?

Он ухмыльнулся. Как-то зло.

-Это реакция мужчины на женщину. Не строй напрасных иллюзий.

Слова полоснули будто ножом, до крови раздирая юное сердце. Боль, — не телесная, нет, моральная, она переросла в физическую, — окутывала грудную клетку колючей проволокой. Доверчивая дура. А что она хотела? Видела его первый раз в жизни, и уже влюбилась. Влюбилась? Да... к сожалению... вот как это, оказывается, происходит...

-Ты действительно сволочь, — эти слова, произнесенные спокойным ровным голосом, дались ей с колоссальным трудом. Триш развернулась и ушла в ванную.

Она включила воду, ожидая ниагарского водопада слез. Но его не последовало. Как и отчаяния. Только пустота. Странно. Она ведь действительно знает его всего ничего. Вчера (или сколько там она лежит без сознания) она принесла ему воды. Он спас ее от чего-то (она смутно помнила события того вечера), но то, что спас — сомнений не оставалось. Герой. Истинный мужчина. А ей всего двадцать! Она всю жизнь была ограничена от внешнего мира, чего же было ждать? Вполне естественно, что подобного.

В голове начинал выстраиваться план дальнейших действий. Домой она точно не вернется. Это клетка, хоть и золотая, в которой она провела все годы своей жизни. Вернуться туда и снова оказаться запертой она боялась больше всего. Так. Что она умеет делать? Да ровным счетом ничего. Денег у нее тоже нет — чтоб снять что-нибудь со счета, придется представиться, а ей хотелось, чтоб ее потеряли. К тому же ситуация сложилась как нельзя кстати.

Раздался стук.

-У тебя есть десять секунд, чтоб открыть дверь.

Она тут же распахнула дверь перед самым его носом.

-Дай мою одежду и отвези меня в город.

Он кивком указал на кровать, там лежали джинсы и белая рубашка.

-Я просила мою одежду.

Он сузил глаза и позвал Марию. Когда женщина появилась в проеме, он сказал ей:

-Мария, будь любезна, принеси леди ее одежду.

Женщина недоуменно уставилась на Рейда.

-Но senor, там же только нижнее белье да и то не в лучшем виде.

-Я сказал, принеси ее одежду, — краски сошли с лица женщины, и спустя две минуты в на кровати лежало то, что осталось от ее вещей. Да уж, видимо, здорово ее потрепало: спальные шортики и майка были разорваны почти в клочья, кое-где виднелась кровь.

-Одевай, — прошипел Рейд.

Оглядев свои не первой свежести шмотки, Триш все же решила, что было не слишком умно требовать при данных обстоятельствах все свое обратно. Короче, достойно уйти теперь не получится. Она схватила в охапку всю одежду (включая злополучный спальный комплектик) и хлопнула дверью ванной.

Подумав, она нацепила предложенные Рейдом джинсы и рубашку, а шорты и майку спрятала на животе (благо рубашка свободная). Надо же хоть как-то сохранить остатки гордости.

Интересно, а почему размер подошел? Глаз — алмаз, или тут текучесть женщин большая?

Когда Триш вышла из ванной, Рейд ждал ее у балкона.

-Идем, — бросил он, на секунду задержав взгляд на ее животе.

Черт, неужели заметил?

Они вышли на улицу, и Рейд протянул ей шерстяной свитер. Отказываться было бессмысленно, потому что на улице жутко холодно. Схватив его и буркнув в ответ сухое "спасибо", она направилась за мужчиной вниз по склону. Как же сюда на машине заехать можно? С балкона, по крайней мере, дорог видно не было.

Они шли минуты три, и ее взору открылась... вертолетная площадка. Конечно! Только так сюда можно добраться. Очень умно. Стоп, а кто пилотирует? Рейд?

Как оказалось, Рейд.

Он не спросил, куда ее нужно доставить, а она как-то не задумывалась над этим вопросом.

Когда показались посадочные огни ее дома, Триш запаниковала.

-Нет, не вези меня туда!

-Прошло пять дней с момента атаки. Там уже все в норме, — заверил Рейд.

-Да мне все равно, что там! Я просто не хочу туда! — Триш почти взвизгивала.

Наверное, истерические нотки в ее голосе заставили Рейда повернуть. Девушка немного успокоилась, когда поняла, что траектория движения изменилась. Правда, произошло это не сразу.

-Куда тогда тебя доставить? — Рейд начинал терять терпение. Зачем вообще ввязался во все это?

-Центральный парк подойдет.

Не сказав ни слова, Рейд приземлил вертолет на экстренной посадочной зоне Центрального парка.

И тут же улетел. Не спросив и не сказав ничего больше.

Ну и пусть. Ей все равно. Он ей безразличен. Она теперь не маленькая папенькина девочка. Хотя таковой она никогда и не была. Просто ее держали дома, а любви она не знала никогда. Мама умерла при родах, и отец сразу же женился на молодой девушке, которая стала его четвертой женой. У Триш были еще брат и сестра, и у обоих были свои семьи. И все трое ненавидели девушку.

Что касается отца, то он относится к категории "тиранов" в жизни и бизнесе. Потому и добился таких колоссальных высот. В отношении Триш у него были свои планы: через год она должна была выйти замуж за какого-то нефтяного магната, тем самым обеспечив слияние двух гигантских фирм, владельцем одной из которых как раз и был тот самый магнат. Ему лет около пятидесяти и у него брюшко размером с поле для гольфа, так что, безусловно, отец хотел счастливого будущего для своей дочки.

Теперь Триш знала куда идти.

Года два назад она познакомилась с парнем на карнавале, куда попала совершенно случайно: никто из ее семьи об этом не знал. Они буквально столкнулись лбами и разлетелись в разные стороны. Но больно не было, было жутко смешно. Парня звали Мигель, и он был влюблен в своего друга Хорхе, который не отвечал ему взаимностью, потому что был стопроцентным гетеросексуалом.

С тех пор Триш поддерживала с ним дружбу. В основном по интернету и телефону, но изредка получалось и встретиться. Он и научил ее испанскому языку, который стал для нее почти родным. Может быть, поэтому ей и понравилась Мария.

Он жил здесь, в этом городе, и она побрела к нему. Только бы он был дома.

Звонок...

Еще один...

Неужели переехал?

Триш продолжала настойчиво звонить, теряя надежду.

-Бегу, проказники, я в душе был! Как кто-то захотел Мигеля! — и на пороге возник ее испанский друг. Секундное потрясение, и ее захватили в медвежьи объятия.

-Caramba! Не ожидал тебя увидеть! Как рад, Mi Dios! — Мигель втащил ее в квартиру и закружил по комнате. — Mi vida, почему у тебя глаза на мокром месте?

И тут плотина прорвалась. Триш уткнулась в родное плечо, и дала волю слезам. Они лились не переставая, а в перерыве сквозь рыдания девушка пыталась рассказать все, что произошло, начиная с момента, когда услышала приближение вертолета к дому. Мигель слушал и вытирал слезы белым платочком, то кивая в ответ, то охая и ахая в своей неподражаемой манере.

Через час Триш уже спала с опухшим носом и красными глазами на постели, укрытая заботливой рукой Мигеля пушистым одеялом.

Посидев вместе с другом и подумав, Триш решила, что ей надо учиться. Но и работать. Хотя Мигель настаивал только на учебе, потому что все она просто не будет успевать. Но девушка твердо решила начать самостоятельную жизнь.

Вопрос, где она будет жить, не ставился. Естественно, у Мигеля. Он бы ее просто не отпустил.

По новостям в течение месяца говорили о "страшным событиях, потрясших общественность". На дом одного из богатейших людей планеты было совершенно вооруженное нападение. Здание частично разрушено. Есть жертвы среди персонала. Семья магната не пострадала. О причинах нападения умалчивали.

Значит, не пострадала.

Прошло два года. Триш экстерном закончила три года обучения, и теперь она училась на четвертом курсе медицинского университета.

Жила она по-прежнему с Мигелем и уезжать от него не собиралась — просто у них получилась маленькая семья, в которой царил мир и любовь.