Как изменить убийцу

Посвящается Чивасу... 22-летней выдержки...)))

Нарастал шум приближающегося вертолета, внося непонятное ощущение тревоги. Ей никогда не нравился шум. В тишине она чувствовала себя спокойно. Именно поэтому всегда сбегала с шумных приемов, где было душно, людно и жутко шумно. Хотелось забиться в норку и сидеть там до скончания веков, лишь бы никто и ничто не нарушало ее созданного крохотного мирка.

Наверное, внеочередное совещание отца, если судить по времени. Уже девять вечера, обычно в такое время прибывает народ лишь на роскошных коллекционных машинах, а не на "спецтранспорте".

Поддавшись любопытству, этому качеству, которое не только является движущей силой прогресса, но и одновременно толкает людей на безрассудные поступки, она выскользнула из своей комнаты и двинулась в левое крыло дома.

"Поучаствовать" в переговорах? Или нет? Или все же да?

Риторический вопрос. Конечно же, да!

Но естественно, никто ее туда не приглашал. Тем не менее, она умудрялась знать все и про всех. Причем информация эта открывалась ей весьма интересным способом: в стенах дома были ходы! Она узнала о них совершенно случайно давно, еще лет восемь назад, когда сбегала от кучи нянюшек и тетушек. С тех пор она изучила "вторичные" коридоры замка так же хорошо, как и основные. Странно, что никто больше не знал о них. Как такое вообще могло быть, она не знала, но каждый раз благодарила судьбу за этот роскошный подарок.

В стене второго этажа левого крыла была дверь прямо за бутафорским камином, за которой открывалась лестница, ведущая прямо наверх. На каждом этаже от нее словно отрастали веточки, опоясывающие весь Мэй-Флер. По этим самым веточкам Триш и лазила как заправская белка.

Сейчас ее привлекло необычное оживление на крыше дома, куда только что приземлился вертолет. Военный. Странно. Обычно не столько народа нужно, что встретить участника вечера. Триш припала к глазку, дающему обзор почти в двести градусов. На большее с этой точки она была просто не способна.

Вокруг спуска столпилось человек пятнадцать в черном с автоматами на перевес. Кто же там такой? Она не могла видеть того, кого они окружали. Защищали?

Очевидно, этот самый "кто-то" спустился. Таким же плотным кольцом, как и встретили, его проводили до входа. Ну кто же там?

Любопытство не порок? Кто сказал этот бред?

Триш юркнула вниз по лестнице, лишь изредка останавливаясь, чтоб проследить, куда именно направился незнакомец, все также окруженный толпой людей в черном.

Они спустились до первого этажа, но так и не остановились и продолжили идти дальше вниз. Сердце девушки похолодело.

Дальше, внизу, в подвале, были адские помещения. В прямом и переносном смысле. Это были камеры для пленников и пыточные. Когда она оказалась там первый раз, то чуть не закричала от увиденного и не выдала свое местоположение. Это было страшно. Здесь страдали люди, пусть и виновные, но все же живые и чувствующие. Страх и боль. Вот какие ощущения накатывали здесь.

С тех пор она не спускалась сюда.

Но сейчас она не смогла остановиться, и собрав все свое мужество в кулак, девушка ступила на первую ступеньку, ведущую в зону смертников. А это действительно было так. Подчас было страшно думать, чем тут занимаются люди. Ее отец. А ведь потом они все мило улыбались и даже не думали о том, что час назад по их рукам текла теплая человеческая кровь. Глупо спрашивать кого-то о том, что именно там происходит. Да и кто ответит. Да и как спросить. Поэтому спустя месяц тяжких раздумий она просто попыталась забыть кошмар, что увидела там.

Трусиха. Так поступают только трусы.

Поэтому сейчас она внимательно наблюдала за тем, что происходит за стеной.

Так это не важный человек! Это пленник!

Руки мужчины были скованы сзади. Его вывели на середину комнаты, где была сложная титановая конструкция, позволяющая намертво сковывать движения особо опасных преступников. Интересно, он действительно так опасен, раз его транспортирует такое количество человек и принимаются такие меры по обеспечению безопасности. Только, очевидно, что не его. А окружающих.

Девушка старалась рассмотреть незнакомца, но его загораживали спины охранников.

-Неожиданно. Очень неожиданно, — хлопок и потирание ладоней в предвкушении. Господи, это же ее отец.

-Как же тебя угораздило попасться? — молчание в ответ. Глупый вопрос, на самом деле, Триш бы тоже не стала отвечать. — Ты же знаешь, сколько я заплатил за твою голову? Знаешь, ты все знаешь. И откуда вас таких берут?

Отец обошел пленника вокруг, и теперь девушка смогла рассмотреть мужчину. Первое, что бросилось в глаза — непроницаемое лепное лицо, не выражающее никаких эмоций. Ровным счетом никаких. Как же так можно? Он же прикован, его будут пытать, и он это знает. Вот это самообладание!

На вид лет двадцать семь, не больше. Фигура — мечта Да Винчи. И ее.

Взгляд опять метнулся в лицу. Господи! Он смотрит прямо ей в глаза! Но это же невозможно! Нет, ей показалось. Игра воображения. Нет, ну точно показалось. Уже столько лет никто не мог ее засечь. А сейчас она смотрела через крохотные щелки, специально предназначенные для подобных целей, а он уставился прямо на нее!

Спустя мгновение он отвел взгляд.

-Рейд — ты же Рейд? ну в ваших кругах тебя зовут ведь так? — скажи мне, пожалуйста, веришь ли ты в незыблемость построенной системы? Ведь у вас там тоже есть своя система. Особенная. Наслышал я про нее. Что вы друг друга не предаете, сами не продаетесь. Хотя нет, продаетесь, только за очень дорого, — гадкий смешок, Триш не любила этот вкрадчивый голос отца, он был самым опасным в его арсенале. — А вот кое-кто в вашей системе подгнил и продался по дешевке и тебя продал. И тоже по дешевке. Но ты стоишь дорого. Очень дорого. И ты знаешь, почему ты здесь. Ты знаешь условия. Я буду ждать.

И с этими словами отец вышел из комнаты, а за ним и его охрана. Люди в черном проверили надежность замков и креплений и вышли.

В комнате остался только пленный. Выражение его лица не изменилось ни на толику. Он даже не моргал. Руки его были скованы за спиной и прикреплены к крепкому столбу, опять же титановому, а ноги широко расставленными и окованными кандалами.

На него были направлены все прожекторы в комнате: пять или шесть штук.

И долго же ему так придется? Если все будет зависеть от его терпения, то, очевидно, очень долго. А если от меры терпимости отца, то время сократится с геометрической прогрессией.

Сейчас каждый его вздох фиксировали десятки камер. А так хотелось поговорить с ним... стоп, что за бредовые идеи стали посещать ее? Это же наверняка убийца, в противном случае отец не стал бы так негуманно обращаться с человеком, а она хочет остаться с ним наедине.

Но гадкий порок опять взял свое.

Подождав пару часов, когда камеры намотают достаточное количество времени (благо, пленник не отличался разнообразностью движений), Триш пробралась по своей обычной тропе в операторскую. Вернее, не прямо внутрь, а, как обычно, по своей разветвленной сети оказалась за стеной. И именно там, где сходились все проводочки.

Спустя пять минут она уже направлялась к камере пленника, сжимая в дрожащих руках бутылку с водой. Что же она делает? Сумасшедшая! Ненормальная! Законченная психичка!

Ах, какой соблазн! ...

В комнате раздался тихий стон, и часть стены со скрипом отъехала в сторону. Из-за нее появилась маленькая ножка, обутая в черную тапочку, и осторожно ступила на холодный пол. За ней появилась и сама хозяйка, держа в руках бутылку с жидкостью.

Здесь пахло плесенью и сыростью.

Огромные глаза молча уставились на мужчину, выражение и поза которого ничуть не изменились за эти пару с лишним часов. Он только смотрел на свою неожиданную гостью. Вернее, ожидаемую. Он еще удивился, что она так долго.

-Хочешь пить?

Ноль эмоций.

Один крошечный шажок в его сторону.

-У тебя губы сухие, я видела, и потому принесла воды.

Опять тишина.

-Да не отравленная она! — взвилась девушка и сделала огромный глоток из бутылки, да так разволновалась в этот момент, что часть воды пролилась ей на грудь, — видишь, я еще жива.

И с этими словами она подошла еще ближе.

-Ты умеешь говорить? Ну хоть на каком-нибудь языке? — в голосе послышались нотки отчаяния.

Еще минута молчания.

-Ну и сиди тут, — буркнула малышка, зло стрельнула глазками и развернулась, чтобы уйти.

-Хочу.

От этого голоса по спине поползли мурашки.

Страшно. Стало страшно. Страх пополз вниз по спине и стал опутывать ее еще больше.

Голос убийцы? Она не могла сказать, потому что сравнить было просто не с чем.

Слишком низкий. Слишком хриплый. Просто слишком. Слишком для нее.

Надо развернуться, но сделать это дико страшно. Она боялась увидеть там... а что, собственно, она боялась там увидеть? И потому, крутанувшись на каблуках, встала лицом к лицу к незнакомцу. Честно говоря, лицом к лицу не особо получилось. Высоковат он все-таки.

Холодные серые глаза впились в лицо насмерть перепуганной девушки, которая в данный момент ругала себя на чем свет стоит за то, что вообще сюда сунулась.

Да как он смеет так на нее смотреть? Это она должна быть высокомерной, ведь это она смилостивилась и принесла несчастному глоток воды.

Ему не нужна была эта вода, его учили обходиться без нее, а вот отпустить сейчас эту малышку он не мог. Она принесла ему глоток свежего воздуха. Он давно наблюдал за ней, когда она думала, что остается незамеченной. Она следовала за ними с того момента, как приземлился вертолет. Маленькая чертовка! Что же ей надо? Наверное, как и все богатенькие избалованные девочки, тянется к плохому и потому жутко интересному для изнеженного создания.

Девушка была не маленького роста, метр семьдесят как минимум. Лет двадцать, наверное? И совершенно точно, девственница. Вон как краснеет.

Она открутила крышку и подошла еще ближе, так близко, что он смог почувствовать ее запах. Легкий и нежный. Но не обычный. Странный. Не типичный. Что же это?... Фрезия! Мускус фрезия! Да, очень необычно для столько юного и чистого создания. Вытянув руку, она тем самым ограничила дальнейшее приближение. Как непривычно принимать помощь. Он сделал глоток, потом еще. И понял, что очень хочет пить.

-Что ты сделала с охраной? — слышать насмешку в этом голосе было странно. И снова по спине пополз холодок. Только в этот раз холодок оказался приятным.

-Они смотрят сейчас запись с тобой в главной роли. Я все-таки предпочитаю инкогнито, — теперь Триш немного расслабилась, но ругать себя не перестала. Теперь только укора стало чуточку меньше.

-Зачем тебе это?

-Что? — как сложно было прикинуться "шлангом". Да это и не получилось, судя по взгляду мужчины.

Опять молчание. Ну почему она чувствует себя как на допросе, когда скован он?

-Девочка, я спрашиваю тебя, зачем ты сделала то, что сделала? — Триш начинала привыкать к этому жесткому голосу.

-Захотелось, и сделала.

-Я жду ответ, — в голосе звучал металл. Девушка вздрогнула и непонятно почему начала тараторить:

-Я ненавижу то, что делает отец здесь. Я ненавижу эту камеру, но сделать ничего не могу. Я ненавижу свою жизнь и свое окружение. Я ненавижу то, что они делают и то, что заставляют делать меня. Потому что они жестокие и беспощадные звери, а не люди.

Мужчина чуть подался вперед, насколько это было возможно:

-А что, если я — самый беспощадный и жестокий зверь, которого надо бояться?

Триш смотрела в его глаза, как жертва на удава. И не могла отвести взгляд или промолвить хотя бы слово.

-А теперь вон отсюда! — холодный голос разорвал сгустившуюся тишину.

Девушку как будто наотмашь ударили по лицу, она рванула от пленника и спустя пару секунд уже скрылась за потайной дверью.

Как раз вовремя. Потому как через мгновение в камеру вошли двое людей странного вида. Но кто они были и что делали, девушка уже не знала: она бежала к себе в спальню. В слезах. Как обиженный ребенок. И от чего? От того, что ей грубо ответил убийца, неотесанный грубиян. Правда, наверное, она не приспособлена к жизни.

Ее разбудил вой сирен, которыми был напичкан дом. Она выскочила из комнаты и с размаху налетела на бежавшего мужчину.

-Клив, что случилось? — крикнула девушка, отлетая к стене.

Но ответить он не успел — его прорешетило автоматной очередью, обдав ноги девушки кровью. К горлу подкатила тошнота.

-Вон девушка. Берите ее.

Девушка? Стоп, это же она. Триш тут же в мгновение ока удалось справиться с дурнотой. По направлению к ней бежало трое вооруженных до зубов человек. Пора сматывать удочки!

Она забежала обратно в комнату, на ходу закрывая все замки. Конечно, они не спасут, но вот время выиграть помогут. Она помчалась к портьере у кровати, за которой был ход в ее тайное местечко. Едва она юркнула туда, как в комнате раздался взрыв, и от двери полетели щепки.

Она мчалась по этой "разветвленной сети" к комнате отца, но его там не оказалось, как не оказалось ни мачехи, ни брата, ни семьи сестры. Куда бежать теперь? Что делать дальше? Триш заметалась как белка в клетке, не зная, что предпринять. Это ощущение полной беспомощности и бесполезности сжигало изнутри. Слезы застилали глаза. Вдруг раздался чудовищный взрыв, и по стенам пошла крупная дрожь. Девушку отшвырнуло назад, и по идее она должна была шмякнуться об стену. Но она приземлилась на пол в большом зале — стену снесли! В глазах звездочки заплясали, а в голове отчаянно билась острая боль. Она попыталась хоть как-то приоткрыть веки и попытаться подняться, но тело налились свинцом и не желало слушаться. Дикая боль волнами шла по телу.

Кто-то схватил ее за плечи и рванул вверх. Вокруг все кружилось и плясало дикие танцы.

-Это его девчонка? По описанию похожа на дочь.

Мужчина схватил девушку за подбородок, пытаясь приподнять ее лицо и рассмотреть, но ее голова снова упала на грудь, а тело стало оседать на пол. Тот же самый "кто-то" грязно выругался и взвалил ее себе на плечо. Он бежал, а девушке становилось хуже и хуже с каждым шагом от сильной тряски.

Потом стало больно. Опять. Ее отшвырнуло на пол, а "извозчик" упал, сбитый с ног точным ударом ребром ладони. Трое сопровождавших набросились на нападавшего, но очень скоро присоединились к своему собрату. Мужчина подошел к девушке, его одолевали сомнения. Он замер в нерешительности. Но лишь на мгновение. Потом осторожно поднял Триш, прислонив ее голову к своему плечу, и двинулся в направлении черного выхода. Этот дом не представлял никакой инженерной уникальности, удивительно, что девчонка так долго оставалась незамеченной. Зайти и выйти из него совершенно спокойно можно было любым способом.

Триш проснулась от адской головной боли, от которой голова раскалывалась на миллиарды крошечных ноющих кусочков. Она попыталась открыть глаза, но тут же снова закрыла, потому что гадкие молоточки стали стучать по наковальням.

С минуту пытаясь справиться с болью, она все же с превеликим трудом разлепила глаза и сразу накатила новая волна боли — теперь уже во всем теле. Триш застонала, ненавидя себя за слабость.

-Лежи и не двигайся.

Девушка вздрогнула от этого голоса, который казался ей смутно знакомым. Ледяной. Страшный. От которого холодок ползет по спине.

Перед ней стоял пленник. Тот же надменный взгляд, то же лепное лицо без тени эмоций, та же роскошная фигура. Ага! Силы-то значит есть, раз фигуру оценила. Черные джинсы и черная футболка великолепно обтягивали мускулистое тело. А боль-то даже чуточку отступила.

Триш попыталась пошевелиться, но тут же со стоном оставила это бесполезное занятие.

-Я же сказал, не двигайся.

Как-то не очень много сочувствия в его голосе.

-Что я тут делаю и, собственно, где это самое "тут"?

Мужчина подошел к кровати и протянул девушке горсть таблеток.

-Что это? Пить это я не собираюсь.

-Собираешься, — отрезал он и приподнял Триш за плечи. Девушка напряглась, не желая сдаваться.

-Если бы я хотел твоей смерти, оставил бы тебя там.

А что? Логика в этом есть. Может не все так ужасно. Но в глазах все равно плескалось сомнение. Видимо, именно это детское недоверие немного смягчило пленника, теперь уже бывшего, и он протянул несколько изменившимся голосом.

-Они помогут тебе быстрее восстановиться. У тебя сотрясение и куча ушибов после взрыва.

О да! Он не обманывает, по крайней мере в этом, она совершенно точно чувствовала всем телом правдивость его слов. Триш залпом проглотила разноцветную горсть и запила гигантским глотком воды. Голова тут же закружилась, но мужчина поддерживал ее за плечи, благодаря чему она не рухнула на подушки.

-Тебя называли Рейд. Это твое имя? — наконец она смогла задать хотя бы один из череды интересующих ее вопросов в то время, как пленник отошел в сторону балкона.

-Что-то вроде, — ухмыльнулся он в ответ.

-А меня зовут Триш, — зачем-то добавила она.

Рейд повернулся и мучительно медленным взглядом проследил ее очертания под одеялом и вернулся к лицу:

-Нет.

-Что нет? — недоумевала она. Неужели ее так сильно приложило?

-Тебе это имя совершенно не подходит.

-А какое подходит?

-Я подумаю, — и с этими словами вышел из комнаты.

А ей-то теперь что делать? Она огляделась вокруг: комната была по-спартански обставлена, но, надо заметить, со вкусом. Здесь был необходимый минимум, подобранный по цветовой гамме и стилю модерн.

Дверь отворилась, и в нее заглянула пухлая женщина лет сорока.

-Senorita, я могу войти?

-Конечно, — Триш почему-то стало неудобно, что она обращается к ней подобным образом, хотя отношения начальник-подчиненный для нее в диковинку не были.

-Soy Мария. Я буду помогать Вам какое-то время, пока вы не будете полностью здоровы.

Женщина сразу понравилась Триш: добродушное лицо светилось искренностью, такие люди в ее доме долго не задерживались.

-Ох, какая Вы худенькая, совсем chiquita, — причитала Мария, — и как же Вы еще не падаете!

-Мария, зовите меня, пожалуйста, на "ты", — попросила Триш.

-Ох, ну как знаешь. А мне так даже приятнее, как-то по-домашнему, — заулыбалась испанка.

На душе Триш сразу потеплело: даже в собственном доме у нее не было ощущения "дома". Наверное, поэтому она рассматривала его лишь как пересадочный пункт в своей жизни.

Мария помогла девушке дойти до ванной. От помощи помыться Триш отказалась, ну уж слишком это было неудобно. Вода обладает целительной силой, и девушка убедилась в этом еще раз. Хотя, действие таблеток тоже начинало сказываться. Очевидно, Рейд действительно много в этом понимает. Мысли снова вернулись к этому загадочному мужчине.

Кто же он такой?

Спустя десять минут Триш, завернутая в гигантское махровое полотенце, плюхнулась в мягкое кресло. Странно, но она чувствовала себя очень уютно. В чужом доме и с чужими людьми.

-Мария, — она решила попытаться утолить свое любопытство, — а Вы давно работаете у Рейда?

-Уже пять лет, nina.

-О... а он давно живет здесь?

-Я вижу, ты очень любопытная pequena zorra. Тебе лучше поговорить с мистером Рейдом.

Мистер Рейд. Значит, все-таки это его имя. Хотя нет. Больше похоже на позывное.

Сделав все дела в комнате, Мария упорхнула так легко, как только это было возможно при ее комплекции. Триш же вышла на балкон, кутаясь в теплый халат.

На улице сильный ветер тут же сорвал капюшон и растрепал волосы. Было очень холодно, и девушка плотнее запахнула полы халата.

Вокруг на сколько хватало глаз были... горы. Горы?! Да где же она находится? Вот почему так холодно, они, наверное, достаточно высоко в горах, потому что день назад совершенно точно погода была теплая.

Она скорее почувствовала, чем услышала, что кто-то встал за ее спиной. Она затаила дыхание и медленно, очень медленно повернулась... и уткнулась взглядом в широкую грудь. Также медленно она подняла глаза. Лицо Рейда было по-прежнему непроницаемым, но вот глаза изменились. Они уже были не холодного серого цвета, а более темного и глубокого. Теплые. Нет, горячие. Вот так хотелось назвать их в этот момент.

Рейд вплотную подошел к девушку, обвил одной рукой, притянул к себе, и... поцеловал. Жарко, страстно, дико... Тепло стало разливаться по телу, побежало по венам и сосредоточилось внизу живота. И вот она уже отвечала. Не менее страстно и не менее дико. Рейд подхватил девушку и посадил на перила. Она обвила его ногами, не желая отпускать от себя ни на минуту, а лишь притягивая ближе, пытаясь слиться воедино.

Губы Рейда уже скользили по ее щекам, подбородку, спустились на шею.

-Это будет платой, — шепнул он.

Платой? Какой платой? В этот момент он прикусил мочку уха. Да неважно, в общем-то, что за плата. Триш отдалась приятным ощущениям.

Ее ручки скользили по крепким плечам, мощной спине, впиваясь ногтями в стальные мускулы. Она на мгновение, на одно лишь мгновение открыла глаза, но этого было достаточно. Выражение лица Рейда не изменилось ни на толику. Никаких эмоций. Только холодный расчетливый взгляд. Девушка отпрянула назад, забыв, что сидит на перилах, а за спиной у нее страшная пропасть. Рейд вовремя ухватил ее и попытался притянуть к себе, но она оттолкнула его руки, спрыгнула с перил и умчалась в комнату.

-Я хочу домой, — на ходу крикнула она.

-Вперед, я тебя не держу, — опять ледяной голос.

Нижняя губа как в детстве предательски задрожала, а по щеке поползла соленая слеза.

-Я хочу домой. — повторила она чуть слышно. Теперь уже для себя. Уговаривала она себя? Или спрашивала?

-Через пять минут будь готова, я тебя отвезу.

-Не хочу, — опять чуть слышно.

Рейд резко развернулся и подошел к ней.

-А что ты хочешь? — вкрадчиво спросил он.

-Не хочу туда... Хочу остаться здесь... с тобой, — прошептала она.

Рейд с шумом втянул воздух.

-Я — сволочь. Такой хорошей папенькиной девочке нечего делать здесь, — арктический лед в голосе и глазах.

Она уткнулась носом ему в грудь и вцепилась пальчиками в футболку... вдохнула запах... и решила остаться... совершенно точно...

-Мне все равно, — снова шепот. Едва различимые слова. Но все же произнесенные.

-А почему ты решила, что я хочу, чтоб ты осталась? — надменный взгляд серых глаз.

В голове вихрем пронеслась паника, сея сомнение.

А действительно, почему?

-Может быть, потому что ты целовал меня пять минут назад?

Он ухмыльнулся. Как-то зло.

-Это реакция мужчины на женщину. Не строй напрасных иллюзий.

Слова полоснули будто ножом, до крови раздирая юное сердце. Боль, — не телесная, нет, моральная, она переросла в физическую, — окутывала грудную клетку колючей проволокой. Доверчивая дура. А что она хотела? Видела его первый раз в жизни, и уже влюбилась. Влюбилась? Да... к сожалению... вот как это, оказывается, происходит...

-Ты действительно сволочь, — эти слова, произнесенные спокойным ровным голосом, дались ей с колоссальным трудом. Триш развернулась и ушла в ванную.

Она включила воду, ожидая ниагарского водопада слез. Но его не последовало. Как и отчаяния. Только пустота. Странно. Она ведь действительно знает его всего ничего. Вчера (или сколько там она лежит без сознания) она принесла ему воды. Он спас ее от чего-то (она смутно помнила события того вечера), но то, что спас — сомнений не оставалось. Герой. Истинный мужчина. А ей всего двадцать! Она всю жизнь была ограничена от внешнего мира, чего же было ждать? Вполне естественно, что подобного.

В голове начинал выстраиваться план дальнейших действий. Домой она точно не вернется. Это клетка, хоть и золотая, в которой она провела все годы своей жизни. Вернуться туда и снова оказаться запертой она боялась больше всего. Так. Что она умеет делать? Да ровным счетом ничего. Денег у нее тоже нет — чтоб снять что-нибудь со счета, придется представиться, а ей хотелось, чтоб ее потеряли. К тому же ситуация сложилась как нельзя кстати.

Раздался стук.

-У тебя есть десять секунд, чтоб открыть дверь.

Она тут же распахнула дверь перед самым его носом.

-Дай мою одежду и отвези меня в город.

Он кивком указал на кровать, там лежали джинсы и белая рубашка.

-Я просила мою одежду.

Он сузил глаза и позвал Марию. Когда женщина появилась в проеме, он сказал ей:

-Мария, будь любезна, принеси леди ее одежду.

Женщина недоуменно уставилась на Рейда.

-Но senor, там же только нижнее белье да и то не в лучшем виде.

-Я сказал, принеси ее одежду, — краски сошли с лица женщины, и спустя две минуты в на кровати лежало то, что осталось от ее вещей. Да уж, видимо, здорово ее потрепало: спальные шортики и майка были разорваны почти в клочья, кое-где виднелась кровь.

-Одевай, — прошипел Рейд.

Оглядев свои не первой свежести шмотки, Триш все же решила, что было не слишком умно требовать при данных обстоятельствах все свое обратно. Короче, достойно уйти теперь не получится. Она схватила в охапку всю одежду (включая злополучный спальный комплектик) и хлопнула дверью ванной.

Подумав, она нацепила предложенные Рейдом джинсы и рубашку, а шорты и майку спрятала на животе (благо рубашка свободная). Надо же хоть как-то сохранить остатки гордости.

Интересно, а почему размер подошел? Глаз — алмаз, или тут текучесть женщин большая?

Когда Триш вышла из ванной, Рейд ждал ее у балкона.

-Идем, — бросил он, на секунду задержав взгляд на ее животе.

Черт, неужели заметил?

Они вышли на улицу, и Рейд протянул ей шерстяной свитер. Отказываться было бессмысленно, потому что на улице жутко холодно. Схватив его и буркнув в ответ сухое "спасибо", она направилась за мужчиной вниз по склону. Как же сюда на машине заехать можно? С балкона, по крайней мере, дорог видно не было.

Они шли минуты три, и ее взору открылась... вертолетная площадка. Конечно! Только так сюда можно добраться. Очень умно. Стоп, а кто пилотирует? Рейд?

Как оказалось, Рейд.

Он не спросил, куда ее нужно доставить, а она как-то не задумывалась над этим вопросом.

Когда показались посадочные огни ее дома, Триш запаниковала.

-Нет, не вези меня туда!

-Прошло пять дней с момента атаки. Там уже все в норме, — заверил Рейд.

-Да мне все равно, что там! Я просто не хочу туда! — Триш почти взвизгивала.

Наверное, истерические нотки в ее голосе заставили Рейда повернуть. Девушка немного успокоилась, когда поняла, что траектория движения изменилась. Правда, произошло это не сразу.

-Куда тогда тебя доставить? — Рейд начинал терять терпение. Зачем вообще ввязался во все это?

-Центральный парк подойдет.

Не сказав ни слова, Рейд приземлил вертолет на экстренной посадочной зоне Центрального парка.

И тут же улетел. Не спросив и не сказав ничего больше.

Ну и пусть. Ей все равно. Он ей безразличен. Она теперь не маленькая папенькина девочка. Хотя таковой она никогда и не была. Просто ее держали дома, а любви она не знала никогда. Мама умерла при родах, и отец сразу же женился на молодой девушке, которая стала его четвертой женой. У Триш были еще брат и сестра, и у обоих были свои семьи. И все трое ненавидели девушку.

Что касается отца, то он относится к категории "тиранов" в жизни и бизнесе. Потому и добился таких колоссальных высот. В отношении Триш у него были свои планы: через год она должна была выйти замуж за какого-то нефтяного магната, тем самым обеспечив слияние двух гигантских фирм, владельцем одной из которых как раз и был тот самый магнат. Ему лет около пятидесяти и у него брюшко размером с поле для гольфа, так что, безусловно, отец хотел счастливого будущего для своей дочки.

Теперь Триш знала куда идти.

Года два назад она познакомилась с парнем на карнавале, куда попала совершенно случайно: никто из ее семьи об этом не знал. Они буквально столкнулись лбами и разлетелись в разные стороны. Но больно не было, было жутко смешно. Парня звали Мигель, и он был влюблен в своего друга Хорхе, который не отвечал ему взаимностью, потому что был стопроцентным гетеросексуалом.

С тех пор Триш поддерживала с ним дружбу. В основном по интернету и телефону, но изредка получалось и встретиться. Он и научил ее испанскому языку, который стал для нее почти родным. Может быть, поэтому ей и понравилась Мария.

Он жил здесь, в этом городе, и она побрела к нему. Только бы он был дома.

Звонок...

Еще один...

Неужели переехал?

Триш продолжала настойчиво звонить, теряя надежду.

-Бегу, проказники, я в душе был! Как кто-то захотел Мигеля! — и на пороге возник ее испанский друг. Секундное потрясение, и ее захватили в медвежьи объятия.

-Caramba! Не ожидал тебя увидеть! Как рад, Mi Dios! — Мигель втащил ее в квартиру и закружил по комнате. — Mi vida, почему у тебя глаза на мокром месте?

И тут плотина прорвалась. Триш уткнулась в родное плечо, и дала волю слезам. Они лились не переставая, а в перерыве сквозь рыдания девушка пыталась рассказать все, что произошло, начиная с момента, когда услышала приближение вертолета к дому. Мигель слушал и вытирал слезы белым платочком, то кивая в ответ, то охая и ахая в своей неподражаемой манере.

Через час Триш уже спала с опухшим носом и красными глазами на постели, укрытая заботливой рукой Мигеля пушистым одеялом.

Посидев вместе с другом и подумав, Триш решила, что ей надо учиться. Но и работать. Хотя Мигель настаивал только на учебе, потому что все она просто не будет успевать. Но девушка твердо решила начать самостоятельную жизнь.

Вопрос, где она будет жить, не ставился. Естественно, у Мигеля. Он бы ее просто не отпустил.

По новостям в течение месяца говорили о "страшным событиях, потрясших общественность". На дом одного из богатейших людей планеты было совершенно вооруженное нападение. Здание частично разрушено. Есть жертвы среди персонала. Семья магната не пострадала. О причинах нападения умалчивали.

Значит, не пострадала.

Прошло два года. Триш экстерном закончила три года обучения, и теперь она училась на четвертом курсе медицинского университета.

Жила она по-прежнему с Мигелем и уезжать от него не собиралась — просто у них получилась маленькая семья, в которой царил мир и любовь.

За два года Триш превратилась в настоящую красавицу. Богатые формы и миловидное личико обеспечивало ей успех у мужчин. Но не только это. В ее глазах читалась свобода и непокорность. И каждый хотел ее приручить. И ни у кого это не получилось.

Слишком дорогой ценой ей досталась эта свобода, и терять ее она не собиралась.

И была еще одна причина, по которой неприступную крепость так и не смогли взять.

В ее сердце мистеру Рейду была постелена мягкая кроватка, и она надежно там обосновался, а в голове он перекочевал из раздела "душевная боль" в раздел "самые сладкие воспоминания". Таким образом, он прочно укоренился в жизни девушки, даже в течение двух лет не сдавая позиций.

И это странно.

И почему так получилось, она до сих пор понять не могла.

Так мало были знакомы, так мало знала она о нем, но до сих пор из головы выбросить так и не смогла.

Она на всю жизнь запомнила взгляд холодных серых глаз и бесчувственный голос, не выражающий никаких эмоций.

И при воспоминании об этом каждый раз было больно.

Но потом она вспоминала поцелуй, и на сердце сразу теплело.

Правда, иногда последовательность была и обратной, и боль оставалась надолго...

-Мигель, я опаздываю, выметайся из ванной! — вопила Триш, на ходу пытаясь проглотить обжигающе горячего кофе.

-Ну что ты кричишь, mi querida Не переживай ты так, это же всего-навсего защита курсовой работы. А ты тут мне истеришь, — пропел ее любимый hause-husband.

-Мигель! — почти визг, — Я учусь в экстернате, мне нужно защитить на пять, чтоб допустили к подобной учебе и дальше. Ты же знаешь!

-Знаю, мой милый pollo, знаю, просто пытаюсь тебя немного расслабить.

Взвизгнув, Триш умчалась в ванную.

Спустя час она мчала свой старенький шевроле корвет, купленный на заработанные собственным трудом деньги, к институту.

-Сдала! Пять! Праздновать! — вопила девушка в трубку.

-Mi querida, я знал! Ты у меня умница! Через час в "Шпильке". Лечу на всех парах! — и Мигель отключился.

Ура, сдала! Она сделала это! Теперь она может официально требовать статуса лечащего врача, а не студента-практиканта.

Она сидела в "Шпильке" и ждала своего любимого друга. "Шпилька" — это клуб. Где собирается совершенно различная и непредсказуемая публика. Сексуальные, национальные, религиозные меньшинства — все были здесь. Каждый вечер здесь был непонятный, но особенный. За это его и любили Триш с Мигелем.

Мигель сказал через час, следовательно, ждать его через два как минимум. Потягивая май-тай, Триш от нечего делать стала осматривать публику.

Тут она почувствовала на себе тяжелый взгляд, буравящий ее в самое нутро. Глаза в панике заметались, ища источник раздражения, но никого не находили. На душе стало неспокойно. Она вскочила, бросила на столик пару купюр и стала пробираться сквозь толпу к выходу. Ее схватили за руку и резко рванули за какую-то дверь. Триш не удержалась на ногах и приземлилась на пол, больно приложившись плечом об кафель. Кафель? Значит, рабочее помещение. Значит, не скоро сюда заглянут, сейчас ведь самый час-пик.

Девушка попыталась приподняться, но ее толкнули назад. Ужас происходящего постепенно начал доходить до нее. Она уставилась в направленное на нее дуло пистолета.

Человек, толкнувший ее, стал наживать курок. Время замедлилось. Когда казалось, что последует выстрел, девушка крепко зажмурила глаза. Но послышался только глухой удар и затем звук тяжелого тела, падающего на пол. Она распахнула глаза.

Перед ней стоял Рейд, и зрачки его были неимоверно расширены. Он тяжело дышал. Эмоции, так непривычные ему. Непозволительная роскошь.

Он рывком поднял девушку и крепко обнял. Всего лишь на секунду. Но обнял.

Триш была сбита с толку.

Что только что здесь произошло? Что здесь делает Рейд? Или это ей только снится? Она так долго мечтала увидеть его снова. Естественно, не при таких обстоятельствах, но дареному коню в зубы не смотрят. Как только Рейд отпустил ее, она сама бросилась к нему на шею и порывисто поцеловала. Тоже только на секунду. Но все же поцеловала.

Рейд схватил ее за руку.

-Идем.

-Куда? Я ничего не понимаю, я должна встретить здесь друга.

-Звони ему и говори, что не придешь, — бросил он, таща девушку за собой к выходу.

Она позвонила Мигелю, он ответил почти сразу.

-Mi querida, я опаздываю. Perdoneme por favor, мчусь на всех порах, — лилось из трубки бесконечным потоком.

-Мигель, слушай, езжай домой и сегодня никуда не ходи. Когда приеду, все объясню. Только, пожалуйста, сделай, как я сказала.

-Si, pollo, у тебя все хорошо? Куда мчаться помогать? — голос друга был встревоженный.

-Мчись домой как я сказала, — и Триш отключила телефон.

Тем временем Рейд уже заталкивал девушку в машину.

-Ты можешь объяснить мне, что случилось? Как ты оказался здесь?

-Поступил заказ убить тебя.

Убить? Ее? Заказ? Что за бред?

-Кому поступил?

-Нам.

В этот момент ее как будто по голове чем-то тяжелым огрели. Значит, она в машине с убийцей сидит. Значит Рейд, ее любимый Рейд — убийца?

-Я ничего не понимаю, — она помотала голова, отгоняя глупые мысли, которые, конечно же, не могли быть правдивыми.

-Позже объясню. За твоей головой объявлена охота.

-И ты собираешься меня убить? — задала она вопрос, который давно вертелся на языке и который не давал покоя.

Рейд как-то странно посмотрел на девушку и снова смотрел на дорогу.

-Должен. Но не буду.

Триш поперхнулась. Значит, не такие уж мысли и глупые. Дальше они ехали молча до самого аэродрома.

Когда Рейд услышал, что поступил заказ убрать девушку, подходящую по описанию под Триш, в голове сразу зажглась лампочка, не предвещавшая ничего хорошего.

Он был лучшим в своем деле, и мог браться только за те дела, которые были ему по душе. Поэтому отказ в данной ситуации не вызвал особых подозрений. За ее голову была назначена хорошая награда, потому и появилось много охочих до денег. Дело не представляло ничего сложного, и за ней отправили трех среднесортных киллеров. Никто не знал, что в дело вмешается Рейд. Да он и сам не знал. Просто приехал туда, где она должна была быть в этот день.

Все два года он пассивно наблюдал за ней, не высовываясь.

Что-то в этой девочке зацепило его тогда, а ведь он с ней даже не спал.

Забыть этих чистых голубых глаз он так и не смог. Вот только сейчас они изменились, из них пропала доверчивость и наивность. Им на смену пришло что-то другое, что-то... взрослое и... темное... это новшество не нравилось Рейду.

Девушка рядом с ним молча смотрела вперед на дорогу и не решалась спрашивать. Он определенно напугал ее своим заявлением, что он убийца. Знала бы она. Что он не просто убийца, а ассассин. Лучший из лучший. Одиночка. Таких, как он, боятся все посвященные низы и верха. Боятся, потому что они действительно страшны.

Когда у человека нет эмоций, нет совести, нет морали, значит, нет и внутренних контролеров. Значит, его ничто не держит. Эмоции им выжигают в детстве. А вместе с ними и чувство страха, боли и привязанности. Идеальные машины.

Которые иногда дают сбои. Каждый раз по-разному.

Как раз как он сейчас. Его система дала сбой.

Рейд был уверен, что как только узнают, что он помогает девушке, на охоту выйдут десятки искуснейших киллеров. Возможно, среди них будут и ассассины. Тогда задача усложнится.

Но он не оставит девчонку.

Почему? Да он и сам не мог ответить на этот вопрос. Просто эмоции ожили. Восстали их пепла как Феникс. Вот только Рейд пока не знал, как с ними нужно обращаться и как контролировать.

-Как тебя зовут? — наконец нарушила молчание девушка, пока они шли к вертолету.

-Рейд.

-Нет, я имею ввиду твое настоящее имя.

-Меня зовут Рейд.

Обидеться на такой ответ? Глупость. А чего же она ожидала? Что он изложит всю свою биографию? К Триш постепенно вернулось самообладание и... доверие к шедшему рядом мужчине.

Почему так получилось? Она не знала. Слишком много вопросов, на которые не было ответа.

Триш ломала себе голову над тем, куда они полетят сейчас. Вдали показались горы, значит, они направлялись туда, где девушка потеряла свою голову. То место врезалось ей в память, и даже побывав там лишь однажды, она ярко помнила все детали спартанского интерьера.

От вертолетной площадки до дома пришлось идти пешком. Было очень холодно, и зубы начали отбивать барабанную дробь. Рейд ускорил шаг, и Триш почти бежала за ним: конечно, будь у нее такие же длинные ноги, она бы тоже прыгала через две ступеньки.

Интересно, а пухлая испанка еще работает?

-Марии сейчас нет, — будто прочитав ее мысли ответил Рейд.

-А...

-Я отпустил ее, — отрезал он, — сейчас для нее безопаснее быть дома.

За что он так злится? Она же не просила его помогать ей.

-Тебе нужно кое-что прочесть. — с этими словами Рейд швырнул (да, именно швырнул, вот грубиян) девушке увесистую черную папку.

Триш у недоумении уставилась на нее:

-Что это?

-Очень занимательная история. Прочти.

И он покинул девушку. Как же можно быть таким черствым как сухарь? Хотелось разбить об его голову какую-нибудь тяжелую и крепкую вещь. Очень сильно хотелось.

Триш уселась в кресло и открыла папку.

По мере того как она углублялась в чтение, она понимала все меньше и меньше. Но одновременно все больше и больше. Это была история ее семьи. Финансовая история, тесно сплетенная со спрятанными скелетами в шкафу, о большинстве которых Триш даже и не предполагала. Главным фигурантом во всей история была... она. Она пролистала все бумаги до конца и уже собиралась захлопнуть папку, как случайно наткнулась на фотографию. Ее фотографию. А на обороте была надпись:

"Устранить. Заказ Академии".

Она хлопала ресницами, уставившись на надпись, когда в комнату вошел Рейд. Он переоделся, а в волосах блестели капельки воды. Из душа, наверное.

-Ну как, понравилось? — с ухмылкой спросил он, наливая в бокал виски.

-Это... это же... это... — а что тут скажешь?

-Правильно, это причина, почему ты держишь в руках свою фотографию.

-Но... почему?

-А ты так и не поняла? Я думал, ты умная девочка, — голос сочился едким сарказмом.

Он подействовал на девушку как красная тряпка на быка. Она вскочила с кресла:

-А я как думала, что ты гад, так и думаю! Ты убийца! Не просто так тебя посадили в камеру и заковали, ты опасный. Ты... ты...

-Тебя заказал твой отец, — спокойно прервал Рейд поток оскорблений. Лицо девушки побелело, и она осела на пол. Нижняя губа задрожала, прямо как в детстве, как раньше. Рейд смотрел на нее и не мог понять, что чувствует внутри и как это самое "что" называется. Решив не заморачиваться по этому поводу по крайней мере сейчас, он опустился рядом с девушкой и усадил ее к себе на колени. Она уткнулась ему в шею, хлюпая мокрым носом.

-Почему? Как он мог? Я же его дочь! Ну почему вот так?! Ну что я сделала? — рыдания душили бедную малышку. Рейд ничего не говорил, только заставил ее сделать несколько глотков виски. Спустя пару минут обжигающая жидкость начала действовать, и Триш немного успокоилась. Рейд же продолжал крепко сжимать ее с своих объятиях.

Потом он поднял ее на руки и отнес в спальню. Свою. Туда он не допускал никого. Да вообще надо заметить, что сюда он не привозил никого и никогда. До того памятного дня два года назад.

Уложив девушку на кровать, он собирался было уйти, но она схватила его за руку:

-Останься, — и умоляющие бездонные глаза, полные слез.

Если сейчас он останется, он погиб. Попал по самое "не балуйся". А разве сейчас не так? Гори оно все синим пламенем.

Рейд лег рядом с девушкой, ожидая, что она будет делать дальше. Триш подвинулась к мужчине, тепло которого ей было так необходимо сейчас, и робко обняла его, уткнувшись носом в плечо. Глубоко вздохнув, Рейд притянул девушку к себе поближе и зажал в железных тисках.

Он сам убьет ее отца. И все ее семейку. За то, что они причинили ей боль. Еще придется убрать Академию, потому что охоту они не остановят до тех пор, пока заказ не будет выполнен. Да, работенка предстоит трудная. Но пока она в безопасности. Здесь самое спокойное место. Но это только пока.

Дыхание девушки постепенно выровнялось. Она уснула. А Рейд еще долго лежал, уставившись в потолок. Эмоции опять ушли на второй план, сейчас им не место и не время. В голове строился план дальнейших действий.

Он проснулся от ощущения, что кто-то наблюдает за ним. Рефлексы вопили "убить противника". Но разум вовремя дал команду мышцам. Он открыл глаза. Рядом, облокотившись на подушку, лежала самая желанная на свете девушка и наблюдала за ним. Это было так непривычно. Она провела пальчиком по его ладони, потом вверх. По запястью. Проследила форму бицепса. Пощекотала шею... и прикоснулась к губам.

Потом этим же путем прошлись и губы. И вот Рейд уже пытался совладать со своими эмоциями. Раньше была только физическая потребность, которую его тоже научили контролировать. Но это было раньше — до нее. Теперь же все изменилось.

Ее губы порхали бабочками по его лицу, показывая, что и в такой маленькой радости может быть своя прелесть. Скоро терпеть больше сил уже не было. Рейд привык контролировать ситуацию всегда и везде. Но доминировать тут почему то не хотелось. Если она хочет быть лидером — пожалуйста. Она хочет играться с ним — он не против и этого. Она хочет... о Боже! Нет, стоп! Где там контроль?

Эмоции били фонтаном, не желая усмиряться. Он схватил девушку, и теперь она оказалась на спине. Уже она в роли жертвы. И нельзя сказать, что ей это не нравилось.

Резкое движение, мимолетная боль и полный экстаз...

Для обоих...

Вот как это бывает...

Вот как это бывает с любимым человеком...

Вот как это бывает, когда понимаешь, что эмоции контролировать глупо и отпускаешь их на свободу...

В окно били лучи ослепительного солнца, отражающегося от снежных шапок далеких вершин. Триш зажмурилась и поглубже зарылась в подмышку Рейда. За окном холодно, а у них так тепло и уютно. Невольная улыбка озарила ее губы. Заворочался Рейд, он попытался заглянуть в лицо девушки, отчего оно запылало краской смущения.

-Ты... ты... — какое красноречие прирожденного ассассина!

-Ну что уставился? Не смотри как на динозавра! Да, мы еще не вымерли! — буркнула Триш и отвернулась от него.

Сильные руки обвились вокруг девушки и притянули ее к твердой груди. Рейд зарылся лицом в мягкие волосы, которые сейчас были больше похожи на воронье гнездо, и шепнул:

-Неожиданно, хотя и безумно приятно. Теперь ты моя.

По телу разлилось тепло. Теперь ты моя. Как же ей хотелось услышать эти слова. Как же она их ждала. Хотя и не надеялась.

Стоп, а вдруг он имеет ввиду только в физическом плане? Вдруг если он переспал с ней, то она стала "его" и сколько таких же "его" уже гуляет по белу свету?

Стоп-стоп-стоп! Триш слегка тряхнула головой, выгоняя оттуда всякий бред. Тупой девический бред, которому предаются, когда нечего делать. А ей-то есть чем заняться, она повернулась к Рейду, в глазах которого зажглись озорные огоньки при виде коварной улыбочки...

-Твой отец перевел на тебя все движимое и недвижимое имущество, когда его прижала служба безопасности вкупе с налоговой.

-Но я знать об этом не знала, — Триш вертела в руках чашку, недоумевая над словами Рейда.

-И не должна была знать. Твои брат и сестра слишком хотели запустить руки в семейный концерн, потому они и отметались сразу как кандидатуры на твою роль. А ты была удобна во всех отношениях: в дела не лезла и была слишком мала. В ту ночь, когда мы встретились, налет был совершен из-за тебя.

-Значит, я во всем виновата?

Рейд разозлился на подобную глупость и стиснул кулаки.

-Нет, виноват твой отец. Был приказ найти тебя и доставить для подписания бумаг.

-Кому приказ? — слишком робко прозвучал вопрос.

Рейд окинул девушку взглядом и продолжил:

-Не нам. Короче, все деньги "Армавира" должны были через тебя перейти третьим лицам. А деньги там действительно колоссальные. Теперь ты владелица, но формально. Для того, чтоб получить все обратно, твоему отцу нужна ты. Но пока он доберется до тебя, это могут сделать другие. Так что гораздо проще тебя просто убить, тогда все права перейдут первоначальному владельцу как и указано в контракте.

Рейд смотрел на девушку, ожидая ее реакции: истерика, слезы и что-нибудь подобное наверняка должно было последовать.

-Значит, сейчас я являюсь собственником всех акций компании "Армавир"?

Рейд только что собирался глотнуть воды и чуть не поперхнулся, услышав подобный вопрос.

-Да.

-А какова твоя роль в этом спектакле?

Рейд просто поражался ее логике и не успевал за странным ходом ее мысли.

-Я работаю на организацию, которой поступил заказ убрать тебя, — правда — лучший вариант в данной ситуации. Травмой больше, травмой меньше, сейчас это уже не суть важно.

-Ты — наемный убийца, киллер? — зачем-то уточнила Триш.

-Что-то вроде этого.

-Это не ответ.

Откуда в ее голосе появились металлические нотки? Куда делась серая пугливая мышка?

-Я — ассассин.

Девушка широко распахнула глаза и уставилась на Рейда как на инопланетянина.

-Так, значит, вы все-таки существуете?

Что, в конце концов, творится в ее голове? Рейд ничего не понимал, он не знал, что она скажет или спросит дальше, и это пугало. Он всегда предугадывал события, это его работа. Более того, это его жизнь.

-Все-таки существуем, — наконец выдавил он охрипшим голосом. Ну все, сейчас она заверещит и умчится прочь, и выуживай ее потом из-за какого-нибудь шкафа.

Но и тут девушка проявила свою неподражаемую женскую логику: она просто осыпала вопросами Рейда, вмиг позабыв о собственной проблеме.

-Я так много о вас читала! Изучила всю историю тамплиеров. Даже арабский пыталась выучить, только чтоб понять ход ваших мыслей! А правда, что вы заставляете свои ткани регенерировать быстрее?

-Да, в семь раз.

-Обалдеть! А боль вы чувствуете?

-Иногда, — непонятно почему, но Рейду не нравились эти вопросы. Не нравилось, что она ставит его на конвейер с остальными. Хотелось стать особенным. Для нее.

-А что ты сейчас чувствуешь? — вопрос сбил с толку своей прямотой. Рейд призадумался. А действительно, что он сейчас чувствует?

-Я чувствую, как что-то сдавливает мне грудь. Как сердце колотится сильнее. Я вспоминаю, как на тебя было направлено дула пистолета, и тогда я чувствую ярость. Она раскаленными тисками сжимает изнутри. И она не отступает, не утихает, а только возрастает. Мое главное желание сейчас разорвать всех, кто тебя обидел, на мелкие куски. Вот что я чувствую, — и Рейд замолчал, восстанавливая сбившееся тяжелое дыхание. Слова потоком вылились из него. Он не знал, как на это отреагирует девушка. Может быть, сейчас она наконец-то поймет, что он такое, и уйдет прочь, не давая возможности остановить ее. Он защитит ее от них, но кто защитит ее от него...

Триш поднялась с дивана и сделала шажок к Рейду. Он не отодвинулся. Она сделала еще один. И вот она уже стояла прямо перед ним.

Триш ткнула пальчиком туда. Где должно быть сердце.

-Я тут? — спросила она тихо.

-Да, — чуть слышно ответил он.

-А ты тут, — она взяла его руку и приложила ладонью туда, где было ее сердце.

Следующая неделя прошло в тихой идиллии, которая периодически сменялась страстным тайфуном. И мужчине, и женщине подобные смены пришлись по вкусу.

Триш учила его жить легко и беззаботно, радуясь каждому мгновению и наслаждаясь маленькими ежедневными радостями. Рейд сильно изменился: взгляд все чаще теплел, а в глазах стали плясать бесенята. А голос. О Господи, вот это был голос! Исчез арктический холод и звякающий металл.

Рейд же в свою очередь учил ее доверять ему. И не просто доверять, а полностью доверить и жизнь, и собственное сердце. В его жизни не было доверия раньше, а на душе только теперь зарубцевались прошлые раны.

-Я уеду на денек, завтра утром вернусь, — Рейд чмокнул девушку в щеку и полез в холодильник. Слишком беззаботно это было произнесено, учитывая сложившиеся обстоятельства. Слишком веселым он хотел казаться. В голове зажглась красная лампочка, хотя она уже довольно долго молчала.

Спрашивать, куда он едет бесполезно, вернется ли — бессмысленно...

Это был самый страшный день в ее жизни. Если бы на стенах были уступы, она бы ползала по ним. Хотелось вопить и рвать на себе волосы от безысходности. От того, что никак не можешь повлиять на ход событий.

Двадцать четыре часа... за эти сутки продолжительность ее жизни сократилась на много-много-много лет, и по всем подсчетам закончиться она должна была прямо сейчас... если он не вернется...

Она включила телевизор. Только сейчас, спустя почти восемнадцать часов. Раньше сделать это она просто боялась. По всем каналам шло одно и то же:

"Самолет, на борту которого находилась почти вся семья известного финансового воротилы, владельца транснациональной компании "Армавир", кроме его дочери, которая в данный момент находится на лечении от наркозависимости в одной из клиник "Нового света" потерпел крушение. Выживших с борта нет. Найден черный ящик. Будет вестись расследование".

Рука упала, и пульт дистанционного управления с громким стуком приземлился на паркет. Ее семья погибла. Рейд убил их. Она была уверена. Как теперь смотреть на него? Как прикасаться? Он убийца.

Она теперь одна... совсем одна...

Холод сковал сердце, и крупные капли побежали по щекам...

Нет, она не одна. У нее есть Рейд, он сделал все это ради нее. Он изменился, он другой... и она любит его...

"Двадцатиэтажное здание на Мэйн Стрит сегодня было взорвано неизвестными террористами. Очевидно, ночью здание заминировали, взрывчатка сработала от дистанционного подрыва. Благодаря тому, что взрыв произошел ночью, в здании находилось около трех десятков человек. Точное количество жертв пока не сообщается. Как выяснилось, власти не знают, кому точно принадлежит двадцатиэтажка..."

Дальше девушка уже не слушала... стало страшно... неужели это все из-за нее? ... она никогда себе этого не простит...

Утром Рейд так и не пришел. Как не пришел и вечером. И на следующий день...

Слез уже не осталось. Ничего уже не осталось. Только пустота. Сплошная пустота в том месте, где должна быть душа...

Вертолетные лопасти разрезали плотную стену снега. Мужчина приземлил машину и двинулся в направлении дома. Там его ждет она...

Страшно заходить внутрь...

Как смотреть ей в глаза? Он убийца, теперь она наверняка знает, с кем связалась. Что ж, держать ее он не будет. Если она уйдет, это будет лучшим решением для нее. Тогда почему на душе так скверно?...

Рейд открыл дверь. В доме стояла осязаемая гнетущая тишина. Сердце екнуло в нехорошем предчувствии.

Он помчался наверх в спальню. Туда, где они вместе провели незабываемые часы.

Она лежала на кровати, уставившись невидящим взглядом в темноту.

Он боялся сделать шаг.

-Малыш?! — робкий вопрос.

Она вздрогнула и посмотрела прямо на него. Молчание... которое затянулось секунд на десять... потом она вскочила и бросилась к нему на шею.

-Я думала, ты не придешь. Я так ждала, — и новый поток слез, к которому Рейд уже почти привык...

Его и ее губы были везде... не был на их телах неизведанного участка, который остался без ласки и внимания... они были вместе...

Они лежали, обнявшись, и уже вместе смотрели в темноту, где, как им обоим казалось, мерцали предрассветные блики.

-Маркус.

-Ммм? — она поглубже закопалась в его плечо.

-Мое имя Маркус.