Часть 1. Astra Superior. Притяжение.

Мы стояли друг напротив друга и улыбались. От Мери я узнал, что отделочные и даже строительные работы в этом корпусе ещё не закончены...

— Так что не удивляйтесь, если встретите группу турок, перемазанных краской и поющих что-то оперное, — предупредила меня новая знакомая. — Или штукатурка будет летать. И со стенами осторожнее, не прикасайтесь к ним, побелка ещё не высохла, а турки табличек не ставят, — покачала головой. — Просто не знают английского!

Хм. Так же — что здания ещё некоторое время будут пустовать, у фирм вышла какая-то оплошность с арендной платой и договорами, а муниципалитет заартачился. И осторожней на улицах вечерами: фонари работают далеко не везде.

— Пожалуй, единственное место сейчас, куда можно сходить на ланч, — это кафетерий на Виттерстрит, — вздохнула она.

Я ободряюще улыбнулся.

— Это ничего страшного, Мери. Когда всё под боком, готовое, мы поневоле становимся ленивыми и апатичными, — она со мной согласилась и кивнула. — А во мне ещё по-прежнему жив спартанский дух, так что... — я рассмеялся. — Подобное меня даже возбуждает! К деятельности.

— Вы молоды и энергичны, — шутя, Мери погрозила мне пальчиком. — А меня берёт натуральное зло, когда не работает телефон или для передачи документа я должна сто метров пройти по строительной площадке.

Машинально я посмотрел на её обувь и не без уважения отметил красивые чёрные туфли на приличном каблуке. Они удивительно шли к её серому костюму в полоску. Мысленно подбирая слова к образу Мери Стен, в голове у меня всё крутилось "вкус" и "интеллигентность"...

— Я бухгалтер! — с улыбкой объяснила мне Мери. — И должна соответствовать светлым идеалам, а не жестокой реальности.

— Мери, вы чудо! — признался я.

С ней было легко общаться. Знакомство с Мери Стен утром моего первого рабочего дня было хорошим знаком и сулило много приятных перемен.

4.

— Вот, чёрт!!.. — я отпрыгнул от раковины, но избежать потока ржавой воды на свои брюки не успел. Видимо, турки ещё не отладили трубы в этом крыле корпуса, поэтому воды сначала и вовсе не было, лишь глухие страшные звуки, а потом она, красно-коричневого цвета, кинулась из крана разом и во все возможные стороны.

Я с досадой отряхнулся и поглядел на себя в большое зеркало мужского туалета. Ну, ничего, высохну... И пяти минут не пройдёт, с кем не бывает, честное слово. Надо подождать, пока вода стечёт, и набрать немного в чайник. Добрый Сашка, зная моё пристрастие к чаю и кофе, особенно на работе, оставил мне на столе небольшой презент: арабский, чёрный, с красным перцем эспрессо. Наверное, это штука неслабо ударяет в голову и стимулирует мыслительные процессы.

Дожидаясь воды, я скучающе засунул руки в карманы и решил прогуляться по коридорам. Тихо, пусто, светло. Пахнет побелкой и кое-где — свежим деревом, как ни странно, совсем не пластиком или растворителем для краски. Есть что-то очень вдохновляющее в прогулках по старым развалинам или — новым пока не достроенным домам. Нет, это вдохновение и романтика безотносительная к присутствию человека... Она прекрасна своей пустотой.

Во внутреннем дворике я действительно увидел несколько человек в рабочих комбинезонах, измазанных краской.

— Салам! — один из них весело махнул мне рукой и отчего-то рассмеялся.

Я опёрся о перила, улыбнулся и махнул в ответ. Активные люди эти турки...

В детстве меня притягивал запах мела или свежей краски. Наверное, не хватало кальция, не знаю, но от подобных запахов я балдел, как кот от валерьянки. Ещё меня притягивали пустые пространства, спящие пространства, некогда охваченные работой, теперь же — с налётом заброшенности, запущения. Безумные идеи мог вселить в меня поджаренный летним солнцем колосок, свободолюбиво пробившийся между старыми кирпичами разрушенного немецкого ангара...

Однако...пора и о чайнике подумать.

— Хей, Ахмед!! — возмущённо крикнул какой-то рабочий своему товарищу. — Какого хрена ты тут это положил, слушай, а??..

Ох ты. На секунду я остановился, держа в руке полный относительно чистой воды чайник. Турецкие ребята бегло и очень крепко общались по-русски. Видимо, думали, что в пустом здании их никто посторонний не услышит, а если и услышит, то ничего не поймёт. Я чуть поморщился от их шуток, откровенного мата, сильно резанувшего по ушам, и безнадёжно покачал головой: на моё горе у этих ребят теперь нашёлся слушатель! Орали парни громко и безбоязненно на все шесть этажей.

Возвращаясь, я смеялся, поражался, как же меня угораздило именно здесь поселиться... Хотя, в принципе, сейчас пол Европы построено турецкими, иранскими, узбекскими иммигрантами, чего я удивляюсь?..

Ох, и тяжёлые же они сделали двери! Да ещё и с электронными ключами, если захлопнешь, забыв его внутри, — всё, конец, внутрь уже не попадёшь.

...Азиатскими людьми, дай им бог здоровья, но пощади нас от их плодородия, воздвигнуто практически всё в Старом и Новом Свете. Пирамиды ни в счёт. Так что если всё это хозяйство рухнет однажды, они спокойненько вернуться восвояси, мы же останемся пожинать плоды своего легкомыслия. Впрочем, я излишне предубеждён. Я вовсе не считаю, что эти парни плохо выполняют свою работу или умышленно подкладывают немножко брака под каждый третий кирпич. Просто я как-то интуитивно уверен, что строят они по уникальному, одному им известному пути, и если вдруг что — нам в этих кодах не разобраться.

Немного заплутав в коридорах, я наконец нашёл верный путь и, придерживая чайник правой рукой, надавил на дверь локтем. Нет, ну, зачем же делать их настолько тяжеленными??..

Первое, что почувствовал, когда пробрался наконец к себе, было удивление и — немного волнение. Напротив двери кабинета, спиной ко мне, стоял парнишка лет шестнадцати-семнадцами, невысокий, в тёмно-синей футболке, светлых модно потёртых джинсах и с сумкой через плечо. Видимо, он был в наушниках, потому что до меня доносились басовые перекаты какой-то рок-песни, и я даже мог различить слова припева: "Like gravity, like love, You get up after you fall... Like gravity, like love, I'm not afraid anymore. Like gravity, like love, You get up after you fall, I ain't afraid no more...".

Я чуть прищурился, прижав к себе чайник и придерживая дверь ногой, чтоб та не громыхнула, закрываясь автоматически. Парнишка обернулся. Без сомнения, это была моя astra superior. Моя первая, а следовательно самая важная звёздочка, мой первый клиент.

И я уже знал, что astr`у зовут Крисом.

5.

— Вы Том Гранж? Ну, и деревня тут у вас!! Даже трамваи не ходят. Настоящие развалины!.. Какой-то дебил позвонил в нашу школу и сказал, что подложил бомбу, так что занятия отменили, мне стало скучно, и я приехал.

Объяснимо. Вполне. И вот вам, пожалуйста, причина, почему документы о делах надо прочитывать минимум за пару-тройку дней до назначенной с клиентом встречи. Он должен был приехать в среду, он приехал в понедельник в десять утра. Мальчику стало скучно.

— Юного террориста случаем не Крисом Висцера зовут? — невинно поинтересовался я. Вульгарное "какой-то дебил" я, конечно, опустил. Но мальчишка и без того не расслышал. Создавалось впечатление, что слушал он исключительно себя и басоватое "Like gravity, like love", всё ещё гремевшее из его наушников: парнишка их не только не снял, но даже не убавил для приличия громкость.

В тот момент, когда я протянул ему руку, чтобы нормально поздороваться, Крис (видимо, всё-таки почувствовал неловкость за своё вторжение) решил милым образом оправдаться:

— Просто хотел с вами побыстрей расправиться, — весело улыбнулся и, уронив наушник, избежал моего рукопожатия.

— Что ж... — я хмыкнул, задумчиво, но вполне миролюбиво. — Побыстрее, говоришь... — расправиться??!.. — Ну, раз у тебя есть время, то поможешь мне для начала, так и познакомимся, — вот наглый пацан, а! — Держи, — я сунул ему полный воды чайник и полез в карман за ключом от кабинета. Парнишка немного удивился, но вроде не возражал. Ха! Ещё бы он попробовал возражать.

Мы зашли в кабинет, и первым голос подал Крис.

— Ой, — сказал он, оглядываясь. — Как у вас тут неубрано... А где кушетка?

Всё, что я знал о Крисе, умещалось на трёх печатных листках (с одной стороны) плюс небольшая цветная фотография. Будучи человеком с развитой зрительной памятью, первым делом я обратил внимание на неё. Вполне обычный мальчик лет тринадцати, а то и меньше, синие глаза, светло-русые волосы, лёгкая немного смущённая улыбка, полосатый свитерок... Я поставил чайник и оглянулся на молодого мистера Висцеру, желая сверить изображения.

Мистер Висцера на меня не смотрел. Он старательно разглядывал корешки книг, что я успел расположить на полках и большой японский календарь в красно-белых тонах с сакурой посередине. Присев по привычке на краешек стола, я осторожно за ним наблюдал. Мальчишка хмыкнул на немецкое издание "Введения в психоанализ" Зигмунда Фрейда, также пренебрежительно обошёлся с Юнгом и Берном.

— Это художественная литература, — заметил я, улыбнувшись. Крис рассеянно тронул листик фикуса и снова огляделся...остановился на чайнике с пакетиком крепкого арабского деликатеса.

— Угостите меня кофе, — заявил он совершенно естественно, без всякой деланной наглости в голосе. Я улыбнулся такой наивности.

— Кофе, — пригрозил шутливо пальцем, — надо ещё заслужить! — и поднялся со стола...

— А что надо сделать?

— Ну, для начала помочь мне с этими коробками... — коробок всего три, но упаковывала их Катя, и, конечно же, перепутала толкование сновидений с шизофренией и наоборот.

— Вы не так говорите, — объявил Крис решительно.

— А? — я оторвался от созерцания моего литературного клада. Всем своим видом парнишка изображал готовность натворить разных полезных дел. Серо-синие глаза блестели. Он стоял в трёх метрах от меня, у большого кожаного кресла, уперев руки в бока и закатав рукава. Из-за ворота футболки сиротливо болтался один наушник.

— Надо в приказном порядке, — весело фыркнул он. — Вот так... — вскинул голову, отчего модная длинная чёлка совсем закрыла глаза, и гордо прошествовал к коробкам: — В-взять!! — смеясь, нагнулся и легко подхватил книги.

А ты весельчак... Кто бы мог подумать. Я улыбнулся, занявшись остатками клада, а Крис продолжал деловым тоном:

— А ещё это называется эксплуатацией несовершеннолетних, — спокойно произнёс он.

— Да? — я хмыкнул, разбирая книги. Работать, негры, работать, солнце ещё высоко... — Хм. А выглядишь ты вполне взросло.

Несколько секунд он молчал, и поэтому я оглянулся.

— Сколько тебе лет? — спросил.

Крис усиленно впихивал седьмое издание Берна между психологическим сборником за прошлый год и толстеньким изданием По, видимо, поэтому ответил не сразу. Точнее, вообще не ответил.

— Зачем вам здесь Эдгар По? — поглядел на меня с искренним удивлением. Чёлка большей частью скрывала глаза, но пару раз я уже успел поймать взгляд мистера Висцеры, так что не страшно. Так и подмывало ответить: чтобы ты спросил, но я сдержался и скромно пожал плечами.

— Я люблю Эдгара По.

Мальчишка усмехнулся:

— У вас, наверное, чёрный юмор, — предположил он. — А зачем вы мешаете художественную литературу с рабочей? Ну...с научной, то есть?

Я пролистал философский альманах и не без досады выкинул его в урну.

— А она вся художественная, — признался. — К тому же, думаю, Эдгару Аллану льстит такое соседство.

Крис, поджав губы, покивал, то есть вроде как согласился: да, мы парни крутые, что нам Фрейды там всякие и иные озабоченные.

— Так можно поинтересоваться, сколько тебе лет? — напомнил я.

— А вы что, досье не читали? — на этот раз он ответил мгновенно. Да, именно, это был ответ, а не еврейский метод разговаривать. Я улыбнулся.

— Нет, — соврал, не моргнув глазом.

Крис быстро расставил книги и обернулся:

— Семнадцать, — теперь и второй его наушник спрятался под футболкой.

— Ты потеряешь плеер, — кивнул я. Мальчишка спохватился, вытряхнул его из-под одежды и когда чёрный пластмассовый прямоугольник с проводками упал на пол, рассмеялся.

— Спасибо! — улыбнулся мне.

Семнадцать значит...

— Ну, — я пожал плечами, — в таком случае, чтобы эксплуатировать тебя легально, мне придётся ждать ещё четыре года, чего я совершенно не могу допустить.

Крис прищурился.

— Книжки сгниют?

— И это тоже.

Мальчишка, казалось, старался справиться с работой как можно быстрее. Пока он трудился, я насыпал кофе в маленькие фарфоровые чашки и жалел, что не захватил с собой печенье или шоколад. А ещё лучше — то и другое вместе. Так вкуснее...

— А я у вас что, первый?

Мм?.. Обернувшись, заметил огонёк в глазах своего первого клиента.

— Да, — чёрт, что ни говори, а слово "клиент" меня не устраивает совершенно. Словно Крис пришёл к маникюрщице или в ресторан, а не к человеку, который должен выслушать его истории, мысли, проблемы и воспоминания и искренне помочь. Постараться помочь.

— И успех вашего бизнеса зависит теперь от меня?

— Не совсем, — слово "посетитель" меня тоже раздражает. Оно настолько отстранённое, что "клиент" даже лучше, ближе звучит, хотя и пахнет от него почему-то...несвежими деньгами и вяленой рыбой.

— Вы ещё где-то работаете? Папа сказал, что вы только начали практику...

Хм. Я снова внимательно посмотрел на Криса.

— Так, где вы работаете? — не унимался мальчишка.

Несмотря на повышенную лохматость, длинную чёлку, скрывающую высокий лоб и, видимо, умные глаза, парнишка выглядел вполне мило и даже как-то по-детски. Юность в нём не просто улавливалась, она била ключом, сажала ямочки на щёки, когда он улыбался, а в глаза — озорные огоньки.

— Здесь, — я кивнул. — В остальных местах я подрабатываю.

Крис призывно поглядел на чашки с ароматным уже готовым кофе, но ничего не сказал, а продолжил допытываться:

— Только не говорите, что заворачиваете булочки в "Макдоналдсе".

Я мигом представил себя там и рассмеялся.

— А если бы и так, какая тебе разница? — в этом арабском кофе есть секрет. Даже несколько. Во-первых, он должен постоять немного после того, как заварится. Во-вторых, красный перец к этому сорту подаётся отдельно, в пакетике, он не смешивается с кофе сразу: считается, что при длительной транспортировке и хранении в смешанном виде качество кофе значительно портится.

Представив, как совершаю тонкую процедуру заваривания натурального кофе с перцем в этом страшном американском заведении быстрой еды, я содрогнулся.

— Я туда больше не пойду никогда, — заверил Крис. — Мне будет стыдно перед друзьями, если встречу своего психоаналитика, посыпающего пончики пудрой или ещё что похуже.

Ха! Ну, спасибо тебе! Держи кофе. Заслужил...

— Не беспокойся, тебе нечего стыдится, — покачал головой. — Туда, где я подрабатываю, ты вряд ли придёшь пообедать с друзьями. Присаживайся, кстати, чего стоишь.

Крис с удовольствием присел. Всем местам он предпочёл большое охристого цвета кресло, которое стояло ближе всех к моему столу и в котором, в случае чего, можно было утонуть и спрятаться, занавесившись фикусом. Чёрт, не люблю растения, надо будет убрать его отсюда...