Докажи себе, или борьба за мечту

Я поежилась от порыва колючего ветра. Даня, один из танцоров, вышел последним, закрыв парадную дверь на замок и отсалютовав мне рукой. Я махнула в ответ. Это был наш небольшой условный знак. Знак, что все в порядке. Только никакое оно не в порядке... Я накинула плащ, выключила свет и вышла, замкнув за собой дверь. Привычный поворот ключа, автоматические движение, шаги. Все будто по кругу...

Подождав маршрутку, я села на заднее сидение, блаженно прикрыв глаза. Скоро я буду дома. Дом... Маленький островок, где меня никто не обидит и, где меня никто не ждет... Вот и нужная остановка. До мельчайших подробностей помню день, когда я съехала.

* * *

— Ты никуда не поедешь! — кричала мама на уже повзрослевшую дочь. Из маленькой Юлечки девочка выросла в симпатичную высокую девушку. Ей едва исполнилось восемнадцать и хотелось свободы. И тут в который раз в жизни девушка проявила характер — она опять настояла на своем. Мать еще долго переживала отъезд единственного ребенка, но влюбленная девушка мало думала о чувствах родителей — ей было не до того. Сначала не до того, а потом стало поздно...

* * *

Не успела я сделать и пары шагов от остановки к дому, как начался дождь. Черт. Еще и зонт забыла! Холодный ветер мигом пробрался под тонкий плащ и не менее тонкий свитер, и я ускорила шаг, храня слабую надежду на то, то не успею простыть. Это у меня быстро — едва небольшой холод и ОРВИ обеспечено. Придерживая поднятый воротник, я практически бежала к дому. Оставалось всего несколько метров, как меня отвлек писк. От неожиданности я остановилась и принялась оглядываться по сторонам. Уже практически стемнело, и фонари отбрасывали тени. Зябко поежившись, я уже было решила, что писк был лишь плодом моего воображения, но в полутемном углу мне почудилось какое-то шевеление. Преодолевая страх, я сделала несколько шагов, а писк повторился.

Подсветив телефоном, я увидела котенка. Его шерстка была вся в грязи и крови, а глаза испуганно расширились. Увидев меня, он жалобно мяукнул и уставился, не мигая. Мое сердце сжалось от боли. Это каким извергом надо быть, чтоб выбросить маленького котенка на улицу?! Быстро подняв его, я прижала к себе, чтоб хоть как-то защитить от ветра. На моем светлом плаще сразу же появилось пятно, но это было неважно. Осторожно я понесла свою дорогую ношу в подъезд. А ведь еще неизвестна причина кровотечения! Котенок не сопротивлялся, доверительно прижавшись ко мне. Немного помедлив, прежде чем зайти к себе, я позвонила в соседнюю дверь.

— Кого там черти принесли? — раздался недовольный мужской голос, после чего зазвенел замок, и показалось недовольно лицо соседа.

— Валер, помоги, — попросила я мужчину.

— Вот почему, как только что, так сразу же Валера? Не могла, что ли, в полотенце хоть раз прийти с той же просьбой? — пробурчал мужчина, пропуская меня во внутрь.

— Потому, что Данка тебя за подобное из дома выгонит. Кому тогда нужен будет бездомный ветеринар? — спросила я. Эта супружеская пара были единственными соседями, с которыми я общалась.

— И почему ты каждую зверушку ко мне тащишь? — продолжал возмущаться сосед, осматривая лапку котенка. Малыш смотрел на "дядю" с опасением, но не вырывался.

— Это только второй раз! — возмутилась я. Дело в том, что два года назад возле студии я нашла кота. Исхудавшего, облезлого кота малышня загнала в угол, и один из них уже замахивался для удара, когда подоспела я. Дома я отнесла его Валере, который провел тщательный осмотр. Оказалось, что найденышу года два и прививки все на месте, что склоняло к смысли о том, что хозяева или потеряли любимца, или умерли и тот сбежал. Дома я назвала его Пушком, глядя на остатки некогда белой с рыжими пятнами шерстки. Он приятно удивил меня манерами и неприятно капризами по поводу еды. Нет, пока он не отъел бока, то уплетал за обе щеки все, что можно, а потом начались возмущения. Он требовал внимания, которого я не могла ему дать, пропадая на работе и встречал каждый вечер с таким выражением морды, будто я не с работы задержалась, а месяц отсутствовала. Решение было принято практически мгновенно — я отвезла Пушка к маме. Нет, я не избавилась от него, просто ей поддержка требовалась больше, чем мне. Теперь они души друг в друге не чают.

— Юль, а потом опять к маме отправишь? — спросил Валера, обрабатывая лапку котенку. Он быстро нашел причину кровотечения и устранил его. Если в семейной жизни он был обычным мужчиной лет тридцати, любящим пиво и телевизор, то с животными он вел себя, как настоящий профессионал.

— Не знаю, но пройти мимо него я просто не могла. Не имела права, — устало покивала я головой.

— Мать Тереза ты, Юлька, — улыбнулся Валера, закончив делать прививку. Котенок уже освоился и в ответ обижено мяукнул и попытался цапнуть своего мучителя, но Валера, наученный опытом, ловко увернулся и погрозил пальцем.

— Все, можешь забирать пациента.

— Как он?

— Скорее жив, чем мертв. Да шучу я. Все в порядке. Лапку я перевязал — он ее где-то потянул и оцарапал. Завтра зайду, чтоб сменить повязку. Ему где-то полтора месяца, так что дуй в зоомагазин за продуктами и лотком, — Валера вручил мне комочек. Котенок обнюхал мои руки и доверчиво устроился на них.

— Валер, ну как я его оставлю? — я кивнула головой на котенка, состроив жалобною "мордочку".

— Ладно, съезжу. Твое счастье, что Данка у мамы сегодня, а то...

— А то бы мы тебя в два раза быстрее уговорили!

— Не уговорили бы!

— А если бы твоя супруга в довесок кило клубники потребовала? — хитро прищурилась я. Дело в том, что супруга соседа находилась на пятом месяце беременности, заставляя мужа мотаться за различными вкусностями практически круглосуточно.

— Тогда бы полетел на крыльях! Пиши, что тебе нужно, а я добавлю еще парочку от себя, — сказал Валера. Получив список, он закрыл за нами дверь, предварительно дав указания по поводу мытья котенка, и отправился в магазин.

Оказавшись дома, я выдохнула, ощутив защищенность родных стен. Котенок сидел у меня "за пазухой" и рассматривал все с огромным интересом. Почесав пушистика за ушком, я, так и не раздевшись, рассмотрела его. Наличие первичных половых признаков свидетельствовало о том, что предо мной мальчик.

— Ну что, желтоглазый? Как тебя назвать? — спросила я, заглянув в испуганные, но не менее любопытные глазища. Котенок в ответ жалобно мяукнул, будто отвечая "не знаю". С такими темпами и в палату к Наполеону можно, но меня это мало волновало...

— Ишь, какой ты грязный! Замурзанный! — поставила я котенка на пол, легонько подтолкнув. Малыш сделал пару шагов и застыл, рассматривая новый мир, окружающий его.

— Точно! Замурзанный! Будешь Мурзиком! Согласен? — спросила я, раздевшись. Мурзик на имя согласился, о чем известил меня еще одним мяу, но уже более бодрым.

— Пошли, горе мое. — Сказала я, подняв питомца и неся на руках его в комнату. Недавний ремонт радовал глаз — я полностью преобразила свои двухкомнатные хоромы, чтоб ничто не напоминало о прошлом. Вся квартира выполнена в спокойных тонах с минимумом мебели. Светло-бежевая спальня с широкой кроватью, большой шкаф с зеркалом до пола и пара прикроватных тумбочек. Летящий тюль и тяжелые портьеры, чтоб в выходные можно было отоспаться. В гостинной во всю стену у меня фото ночного Нью-Йорка. Люблю этот город — он многому меня научил...

* * *

— Дочь нельзя так! — просила мама Юля, глядя, как дочь складывает чемодан.

— Что нельзя? — отвлеклась девушка, взяв в руки косметичку. Она, выиграв конкурс, собиралась с партнером на три месяца за океан. Когда американская мечта была уже в кармане, думать ни о чем не хотелось.

— Ну, вот так! Одна за океан!

— Я не одна! — выкрикнула девушка.

— Это ты о своем Артемке печешься! О себе подумай! Он использует и бросит тебя!

— Он не такой! — возмутилась Юля, а мать лишь покачала головой, с осуждением глядя на дочь. Такая взрослая и такая беспечная... Она осознает свою ошибку, но будет уже поздно, чтоб что-то менять.

* * *

Из воспоминаний меня вырвал телефонный звонок.

" I'm alive, I don't wanna die, I don't wanna waste another day, Or night, I know there's something more, Than what we're living for" — пел недавно приобретенный огрызок. Ощутив укол совести, я взяла трубку. Черт! Совсем из головы вылетело позвонить маме!

— Да, мам? — как можно бодрее отозвалась я, стараясь не добавлять самому родному человеку хлопот обо мне.

— Юль, что случилось? Почему ты не позвонила, как пришла домой? Я же волнуюсь! — услышала я обеспокоенный голос мамы.

— Нет, мам, все в порядке. Просто задержалась немного, — попыталась успокоить я ее, но где там. В последнее время чувство беспокойства за меня, единственного ребенка, достигло апогея, а все из-за болезни, перенесенной в детстве.

* * *

Девушка не из-за обычной простуды оставила танцы — это была вынужденная мера. После недели изнурительных тренировок ребенок не смог встать с постели, жалуясь на недомогание.

— Юль, как ты? — спрашивала Екатерина Сергеевна, проверяя лоб бледной дочурки. Девочка была мокрая от пота, хотя температуры не было. Причины понять никто не мог. Упадок сил, головокружение и сдавливающая череп боль в висках. Обычная мигрень? Врач скорой разводила руками, предлагая сделать укол и дать таблетку. Уже вечером стало ясно, что ничего не помогает, а к головокружению добавилась тошнота и рвота. Екатерина Сергеевна, причитая, ходила по комнате, глядя, как ее маленькая дочурка уснула. Но и это не приносило ей облегчения. Невзирая на отсутствие температуры, ребенок метался в бреду, то зовя кого-то, то пытаясь спрятаться. Врач, что приехал вновь, оказался весьма недоволен повторным вызовом и напичкал ребенка таблетками уже от отравления, уехав вновь.

— Юль, может ты поешь, хоть немного? — просила мама у дочери, что, проснувшись, смотрела в потолок. Уже вторые сутки этот ад не прекращался, а женщина не знала, что ей делать с этим. Ее лица коснулась мертвецкая бледность, и появились синяки под глазами. Девочка приняла попытку встать, но голова закружилась с удвоенной силой, а ее тело вновь скрутил рвотный позыв. Организм, не получив достаточного количества еды, принялся перерабатывать сам себя, пошла желчь. Отец девочки был срочно вызван из командировки и гнал машину что было мочи, но не успевал. Вызвав скорую, Екатерина Сергеевна собрала кое-какие вещи и побежала вслед за врачом, который нес на руках ребенка.

'Специалисты' оказались отличные. Не хочу наговаривать на нашу медицину, но как назвать врача, который ждет взятку, чтоб начать реанимировать ребенка. А девочка тем временем балансировала на грани жизни и смерти. Промедление в десять минут могло иметь летальный исход. После промывания желудка и нескольких капельниц, когда женщина уже не знала, какого Бога молить о спасении дочери, Юля медленно пошла на поправку. Отец уже не знал, что ему думать, пока мчался домой, а выдохнул спокойно только тогда, когда жизни дочери ничего не угрожало.

Выписка была скорой — всего неделя и ребенок оправился, практически избавившись от головных болей и слабости, но тут родителей ждал новый ад — предварительный диагноз внутренне черепное давление в довесок к проблемам с сердечной мышцей. В центре нейрохирургии ожидая очереди у врача, Екатерина Сергеевна постарела на десять лет. Ожидание... что может быть хуже? Хуже, это когда не остается веры в лучшее, а надежда еще была. Ребенок еще не понимал всей серьезности ситуации, поэтому тихо сидел, читая какую-то книжку.

К радости родителей диагноз не подтвердился, но нагрузки на сердце предложили убрать. Так, казалось, умерла одна мечта. Мечта танцевать. Проведя два месяца в больнице, на обследованиях, на домашнем лечении, девочка пыталась не отставать о школы, мечтая получить золотую медаль, а мама усердствовала, чтобы дочь не перемерзла, не переучилась, превратив все это практически в идею 'фикс'. Болезнь миновала девушку, но от чрезмерных переживаний родителя хотелось лезть на стенку.

* * *

Заверив маму, что со мной все хорошо, я одета и сыта, я умолчала о найденыше, не зная, как она воспримет эту новость. Выслушав жалобы о здоровье и кое-что обсудив, я попрощалась, пообещав забежать в гости на выходных.

Достав из шкафа полотенце, я отправилась в ванную и, усадив ничего не понимающего котенка на стиральную машинку, намочила кусочек махровой ткани и принялась оттирать грязь. Валера разрешил лишь стереть грязь, попросив отложить купание на завтра. Мурзик стоически сносил издевательства, изредка пытаясь цапнуть меня лапой. Один раз это ему удалось, и я удостоилась парой царапин.

Сосед-ветеринар не заставил себя долго ждать и притащил все нужное. Налив котенку молока, я соорудила для него небольшой 'столик' на полу кухни и поставила возле своей постели корзинку с подушкой. Мурзик, выпив молока, обнюхал приобретение и, утвердительно мяукнув, полез спать, предварительно умывшись.

ГЛАВА 3

Проснулась я от ощущения чего-то мягкого и пушистого.

— Привет, Мурзик, — поздоровалась я улыбнувшись. Котенок сонно открыл глаза и закрыл. Потянувшись, я встала, осторожно откинув одеяло. Умывшись и почистив зубы, я пошла на пробежку. Организм, привыкнув к этому темпу жизни, поднимал меня сам каждое утро в шесть. Одев спортивный костюм и кеды, я всунула в уши наушники и вышла из дома.

К сожалению специально оборудованного стадиона вблизи не было, зато был небольшой парк. Вот именно к нему я и побежала. Только я, музыка и одиночество.

Сосредоточившись на правильном дыхании, я практически перестала смотреть по сторонам. Вот я на дороге. Еще пара метров и парк. Визг тормозов и я замираю перед бампером какой-то машины. О марке сказать не могу — блестящая и иностранного производства. Водителя не было видно за тонированным стеклом, но степень его злости был понятен — машина сигналила не переставая. Согнав оцепенение, я забежала в парк. На автомате сделав еще с десяток шагов, я остановилась. Сердце выскакивало из груди. А если бы водитель не притормозил? Если бы не успел. Стук сердца отдавался в ушах, а перед глазами начало темнеть. Обернувшись, я увидела, как машина скрылась за поворотом. Сегодня судьба оберегает меня ,но будет ли она столь благосклонной завтра? Или это она расплачивается со мной за плохое отношение в прошлом? Немного побродив в по парку, я пошла домой. Чувство отрешенности от всего не проходило.

Сделав себе кофе, дрожащими руками, я взяла визитку. Прелесть быть начальницей в том, что не надо нестись, сломя голову в девять утра на работу. Да и занятия в основном у ребят во второй половине дня.

— Максим Александрович, значит. Посмотрим... — протянула я, погладив котенка, который удобно устроился на моих коленях.

Прокашлявшись, я набрала номер и принялась ждать, когда папа моей подопечной возьмет трубку.

Всегда ощущая волнение, разговаривая по телефону. Нет, близкие друзья и мама не в счет. Это скорее психологическая особенность могу организма — едва я слышу незнакомый голос невидимого собеседника, начинаю нервничать, теребить край скатерти, грызть ногти, ходить по комнате.