| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Случайно оглядевшись, заметила, что нас стали окружать какие-то неприятные типы, они подходили все ближе и ближе... Люди, будто не замечая их, проходили мимо, что и понятно обычные люди никогда не смоги бы увидеть прислужников Серых. Этих бессознательных и лишенных чувств теней видят только имеющие на это право. Такие, как я. И тут случилось это...
* * *
Рикаарда
Тихое журчание ручейка... Запахи весеннего леса. Ведь я так люблю весну, потому что это время возрождения природы, ее пробуждения от сна, так похожего на летаргический. Казалось бы все — она мертва, но проходит еще миг и вновь расцветают цветы, появляется зеленая трава на смену прошлогодней — жухлой, возвращаются птицы... До этого природа, а вместе с ней и люди, как будто и не живут, а лишь передвигаются, словно бесполезные белковые соединения. Куда-то спешат, летят и не видят ничего вокруг.
Сегодня в день равноденствия, день рождение не только у природы, но и у меня, у Рики. Хотя мама почему-то назвала меня странным именем Рикаарда, словно она в свое время перечитала Толкиена от и до, хотя не исключаю подобной вероятности или же это был ее очередной этап осознания.
— Рикаарда, ты где?— позвала мама.
Странно, но так меня называла только она, другие либо не решались, либо я не говорила им моего полного имени. Смешно, но некоторые искренне называли меня Ритой, а не Рикой.
Я счастливо рассмеялась. Мы, наконец, на природе, пусть ненадолго, но уехали из этого шумного и грязного города. Конечно, это не привычный лес, а лишь название. А также не экзамен на выживание, что бывало в моей жизни, но тоже лучше серости города и бессмысленного похода в ресторан или парк развлечений.
Именно поэтому это и был самый лучший подарок. Внутри меня кружились сотни маленьких вихрей безграничного счастья, я радовалась как шестилетняя девочка, которой на Новый год дед Мороз подарил именно то, о чем она так мечтала... Но мечты такие хрупкие. Иногда, думаю, лучше бы они и не сбывались. О чем мечтать, когда сбудутся все из них? Что тогда? И окажутся они такими, какими желалось?
Мы с мамой сейчас так редко видимся и разговариваем, но в мой день Рождения не могли не случиться такие вот маленькие чудеса. Это было столь чудесно, восхитительно, прекрасно и просто непередаваемо словами. Мы были снова вместе, рядом... Без этих тайн и недоговорок, которые так часто стали появляться между нами, хотя они и были раньше, но я просто этого не замечала. Или не хотела замечать, убеждая, что все в порядке...
Давай признайся, хотя бы себе, как долго ты себя обманываешь? Скрываешь правду? А внутри будто что-то подтачивает и ты не можешь найти выход, закончить этот адский круг, который все повторяется и повторяется...
Данте когда-то написал, что кругов ада только девять... Как он ошибался. Или наоборот очень тонко угадал? Где же заканчивается один и начинается другой. Не помню. Думаю, стоит перечитать. Переосмыслить, так сказать. Хорошие книги становятся такой редкостью в наше время. Ведь сейчас, что нужно для 'великого' произведения — не так много. Вот и печатают одну интересную идею на сто разных ладов, извращая их до состояния полного бреда. Или разговор, что про людей писать это глупо. Да... Мы пишем о себе любимых уже тысячилетия и почему-то никому еще не надоело.
Я все же решила пойти к матери, но настроение неуловим образом (совсем 'неуловимым') испортилось. Вышла из подлеска и увидела...
Я снова проснулась от дикого крика... Моего крика. О опять этот сон... Ничего не было, ничего не было, ничего не было, как молитву начала в очередной раз повторять эти простые слова.
Так продолжается вот уже два года. Два года этого непрерывного кошмара, что длится и не прекращается ни на минуту, ни на секунду. Уже и не помню, когда мне снилось, что-то другое кроме этого. А все началось с того самого дня. Со дня моего рождения и ... смерти матери. Не помню, что именно произошло, но себя обнаружила рано утром в кровати в предвкушении дня рождения без каких-либо воспоминаний о том, что случилось... А потом была милиция, разборки, переезд и... следующее утро, начавшееся с кошмара.
Не думать об этом. Клялась и божилась, боле не думать об этом, не вспоминать. Хотя какая вера в Бога после всего этого. Меня легко можно назвать неверующей, что ж пускай черти станцуют на моей могиле, если я не права.
Но... Что на самом деле произошло в тот день? Кошмары не покидают меня. Кстати, сегодня годовщина смерти и моя днюха (праздновать я не намерена). Но то, что мне сниться я совсем не помню. Вообще пустота. Только привкус, испытанных эмоций, но уже и этого хватает.
Думаю, в этих воспоминаниях есть что-то безумно важное. 'Все прекрати, не разводи нюни', — в очередной раз приказала я себе. Но успокоиться не получилось. Взглянула на часы.
Да, так и есть. Ровно шесть утра, то самое роковое время, в которое проснулась в первый раз с того случая. А теперь, во сколько бы ни легла, всегда просыпаюсь ровно в шесть. Будильник не нужен и давно выкинут за ненадобностью. Раньше я была совой, могла спать до трех дня, а иногда и вовсе до вечера. Но сейчас вынужденно перешла в режим жаворонка. Почему? Как говорится: 'Черт его знает, али Бог разумеет...'
Все проснулась, марш в ванну. Умылась, посмотрела на себя в зеркало. Не чудовище и черт с ним (лицом). Хотя круги под глазами, лохматость и помятость никого не красят. Почистила зубы, приняла душ. Снова зеркало. Эти глаза... С досады плюнула в зеркало.
После, освежающего тело и дух, душа пошла обратно в комнату. Одеваться, а затем и рисовать лицо. Да, именно рисовать, все ведь знают, какие девушки без макияжа, а уж мой случай... Все так привыкли к этой маске, что в лицо, без макияжа и другой одежде, никто и не признает (пробовала).
Что ж сегодня на работу не нужно, в институт я давно не хожу, но сессию как-то сдаю. За что спасибо Кате, хотя это самое малое, что она могла для меня сделать после того как увела у меня парня, в которого я чуть не влюбилась. Хотя это был лишь развод с моей стороны, но все довольны. К чему тогда угрызения совести?
Хотя, не отрицаю, с влюбленностью у меня туго, за это даже в институте прозвали глыбой льда. Мое сердце занято. Пусть кем-то призрачным, но лишь из-за этого быть признанной снежным бураном не лестно. Раньше, по словам моих одноклассников, я была совсем другой. Но смерть матери даже на романтические отношения наложило свой отпечаток...
Просто не могу себя пересилить и быть с кем-то, к кому абсолютно ничего не чувствую. А ведь это обычная практика у девушек моего возраста. Хотя, что мне жаловаться? У меня сейчас даже жених есть, только вот...
К тому же я довольно красива, не буду прятаться за ложной скромностью. Не мой стиль. Мои волосы... Волосы цвета пепла, когда-то мне так нравился этот цвет, такой необычный, как в одной фэнтезийной саге про ведьмака. Кажется, ту девушку звали Цири. Я так хотела быть похожей на нее.... Но только недавно поняла, как ей было тяжело, и что-то не хочется мне похожей судьбы.
Да, я почитываю подобные добротные книги, но не люблю непроходимую глупость в современном фэнтези. Редкие же исключения лишь подтверждают правила. Так что лучше уж завораживающий мир Франции при короле-солнце. Интриги, заговоры, семейные тайны. Уж лучше Дюма, Мольер, чем эти странные люди с отсутствием ощущения реальности и банальной логики.
Очень хотелось перекрасить волосы, но жаль расставаться с последним, что осталось со мной в память о матери. Так что, лишь сразу после смерти матери закрасила пару прядей в синий и красный цвета, как напоминание, но вот о чем? Вот бы вспомнить... Или все же лучше не надо?
Так все, продолжим дальше. Я довольно миниатюрная и маленькая. Сначала, еще в школе, меня все задирали, пока не обнаружили довольно сильный дух и тренированное тело. Мама меня еще в детстве отдала на боевые искусства, как будто предчувствовала. Причем такие случаи того, что знания, полученные от мамы, пригождались в жизни очень часто и своевременно, были закономерностью. Словно она многое видела наперед, у нее всегда были какие-то особенности и странности, впрочем, как и у меня...
Но не отвлекаемся, рисуем лицо. Чуть смягчаем резкие скулы, говорят, что из-за скул, большего разреза глаз и каких-то острых, но привлекательных черт лица я похожа на эльфийку... Что я упорно отрицаю, так как ненавижу эту расу лицемеров из-за пары прочитанных все же книг фэнтези, а так же пары легенд. Ненавижу лицемерие, слишком часто оно вторгалось в мою жизнь и разрушало.
Накрасила немного тонкие губы ярко-красной помадой, сверху блеском, чтобы призывно блестело. Я подвела глаза поярче черным карандашом, хотя это и не особо требовалось, потому что глаза у меня странные, словно в них собран весь мрак этого мира. Любовно погладила серебряное колечко в брови, тоже от мамы. Про него она говорила, что в трудный момент, оно может мне очень помочь...
'Черт сегодня день воспоминаний какой-то',— подумала, решительно тряхнув волосами и приводя их в полный хаос. Что ж закончим образ богатенькой блондинки без тормозов, пусть Дан порадуется. И ради этого из недр огромного шкафа были извлечены две мои самые нелюбимые вещи. Очень строгие бежевые брючки и такого же цвета блузку с рукавчиками-фонариками. Не люблю подобные вещи, но сегодня придется терпеть.
Даниил сказал, что хочет встретиться где-то в полдень, и попросил, как он это называет, одеться прилично... Но кто б знал, как я ненавижу эту серьезность, чуть больше этого — нонсенс, чуть меньше этого — тоже нонсенс. И это норма жизни... Их жизни.
Прощальный взгляд на зеркало, чуть грустная улыбка, уставшие глаза... Все пошли. Берем сумочку, заталкиваем в нее все что нужно, и что не нужно тоже. Всякие мелочи по типу: косметичка — подкраситься, маленькая отвертка — люблю заниматься техникой, влажные салфетки, прокладки и прочее. Всех нужных мелочей сразу и не вспомнишь. О, захватим вышивание. Теперь берем ключики, прокрадываемся в коридор, ножки в ультрамодные серебряные босоножки на низком каблучке. И, наконец, долгожданная свобода...
Мне вновь удалось сбежать от этого пьяницы. Все больше сюда не вернусь. Это слишком. Так жить нет уже никаких сил. Ни душевных, ни физических. Он мой дядя, но, когда он видит меня, его лицо искажается, и он прикладывается к очередному бокалу вина. Нет что вы, водку он не пьет. Говорит, что это для быдла, а деньги моей погибшей матери ему в этом очень помогают. К тому же продажа нашей с матерью квартиры в столице прибавила ему кругленькую сумму к тому, что уже было на его счету.
Я, конечно, понимаю люди пьют, но так как мой дядя... А временами мне мерещится в его глазах полубезумный огонек, который, как мне кажется, он пытается скрыть за огоньком жажды выпить. Но, ужас, он такой всегда, или почти всегда. Я помню, он был добрым, хорошим, а потом... Черт опять болит голова, как после пробуждения. Словно кто-то заблокировал мои воспоминания. Смешно звучит, но даже такие мысли лучше этих непонятных приступов головной боли.
Пока я это все обдумывала, уже успела спуститься по лестнице вниз, благо третий этаж, пошла к остановке. Что ж очередной пасмурный для меня день, ничего не меняется. Все серо и уныло. Такое ощущение, что для меня задумывали другое место, а его кто-то занял. Я же, потеряв свое, лишь влачу жалкое существование. Единственным же лучом света в этом темном царстве для меня является Дан, хотя... он тоже странный. Но именно он смог помочь мне пережить боль потери.
И уже не первый раз за сегодняшний день окунулась в омут воспоминаний.
Почти два года назад. 22 марта (обрывки воспоминаний).
Легкое пробуждение. На часах 6 утра. Радостное предвкушение грядущего праздника. Утро с улыбки. Быстро добежала до ванны, посмотрела на себя в зеркало. Улыбнулась.
Потом почистила зубки. И вдруг заметила что-то не то, присмотрелась... Да, так и есть, у меня появилось несколько прядей синего и красного. Но еще вчера, накануне днюхи, их не было даже в проекте... Это же просто испортит мои шикарные волосы. Это было не просто потрясение, а шок и ужас.
Откуда? Подняла челку, а в брови у меня мамина сережка (у нее тоже бровь проколота). Как же так? Она ее ни разу не снимала... Это что? Такой подарок? Я ничего не понимаю. Ладно, успокоимся на время, мама придет с работы пораньше, вот у нее и выясню. Приняла душ. Вернулась в комнату. Схватила вещички, напялила что-то приятной расцветки (а мне все равно). Над этим я долго не раздумывала, мне ведь всего лишь нужно прогуляться до прихода матери. Принципиально не стала краситься, зачем мне это?
Я вышла из дома. Мы живем недалеко от центра, рядом есть чудесный парк. Довольно большой, что не может не радовать. Села на свою любимую скамейку. С нее открывался чудесный вид на маленькую речку. Это было мое личное местечко для уединения.
Идеальное место, когда хочется спрятаться от мира, от проблем, от тайн, от забот. От всего того, что делает прекрасное лицо моей матери холодным и замкнутым. А меня заставляет страдать.
Так сейчас где-то шесть десять утра и чем мне заняться?
— Девушка у вас не занято? — услышала я чей-то вкрадчивый шепот, который будто бы раздавался у меня в голове.
От неожиданности вздрогнула, посмотрела вниз. Мой взгляд уперся в черные кожаные ботинки. Это было неожиданно...
Я могла поклясться, что минуту, даже нет, секунду назад здесь никого не было. Вообще. Много сумасшедших (я не в счет, у меня днюха) вы встретите в парке в шесть утра? Вот и я о том же. Хотя осмотрим этого поистине странного субъекта получше. Главное не маньяк, что спорно.
Дааа. Одет он был в черные джинсы с серебристыми узорами, в черную же рубашку. И все, по моим прикидкам, очень дорогое. Просто образ какого-то демона-соблазнителя. До сих пор не понимаю, почему мне так подумалось, но это первое впечатление со временем оказалось самым верным...
Жаль, но его пепельная шевелюра выходила из этого образа прожигателя жизни. Да и синие глаза его не красили. Брюнет с черными глазами, в моем сознании прочно сплелся с искушением. Что поделаешь стереотип.
Если бы я встретила его, где в другом месте и, что важно, при других обстоятельствах, то не стала бы даже смотреть. Не люблю подобный тип самовлюбленных красавчиков. Тут до меня дошло, как долго смотрю на его подтянутое тело. Отвела взгляд.
Он тихо рассмеялся:
— Так можно присесть?
— Это общественный парк. Где хочешь, там и сядь, — излишне резко ответила я, чтобы не так смущаться. У меня сработала защитная реакция. Если меня начинает что-то смущать, то без зазрения совести начинаю грубить человеку. Рефлекс.
— То есть можно? — и с этим вопросом, он нагло уселся рядом со мной.
Мы посидели, помолчали. Я уже не знала, что и сказать. Неловко как-то молчать, а что спросить не знаю. — все же он мне незнаком...
Но видимо его не интересовало знаком он или нет, потому он без какого-либо стеснения спросил у меня:
— Если это не государственная тайна, скажи мне свое имя, а? — эти слова прозвучали с каким-то излишним напором, так что ко мне в голову закрались кое-какие подозрения.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
