В ожидании творца... Общий файл.

В ожидании Творца...

Часть первая. Дни памяти — дни скорби...

Глава 1. Не все, кого мы любим — любят нас...

I'll find you somewhere.

I'll keep on trying until my dying day.

I just need to know whatever happened,

The truth will free my soul.

— Лишь Бог твой судья...

— Бог, так осуди меня.

— Твоя спесивость меня убивает! Так будь же проклят, пей до дна!

Инес

Вниз по стеклу скатилась капля дождя. За ней следующая, а потом еще и еще ... За окном начинался обычный мартовский дождь. Я люблю наблюдать за этим явлением и могу делать это часами. Как и за всем, что связано с водой. Вечно можно смотреть только на три вещи: огонь, воду и рабский труд других. И если к первому и третьему занятию моя душа равнодушна, то второе моя страсть. Но сейчас даже это не приносило, ни радости, ни облегчения. Так что люди, которые хоть немного меня знают, поняли бы всю степень моего уныния. Можно было бы спросить себя: 'Почему?' Но честно признаться себе, что так бывает, когда на душе грустно и муторно в предчувствии неведомых событий, не очень хотелось. Может все потому, что сегодня очередная дата со дня исчезновения моих родителей? Я обещала себе улыбаться, несмотря ни на что. А еще держать слово, даже если это будет никому не нужно кроме меня.

— Инночка! Внученька! Ты где, моя милая деточка?— разнесся по небольшому дому немного встревоженный голос моего дедушки со стороны матери. Относительно не большому, конечно. Говорят, что в отличие от большинства представителей молодежи, я не максималистка, а минималистка... А из этого следует лишь одно, что дом не такой уж маленький. Ну, вот он опять вспомнил это ненавистное имя. Называть которым безнаказанно может только он, а остальные... Ну что остальные? Мы храним в памяти их имена и лица. И опять в его речи эта " деточка", как будто он хочет сказать, что я еще совсем ребенок и ничего не понимаю в жизни, хотя знал бы он, как в действительности живет его внученька... Но он этого не понимает и старается заменить мне сразу мать, отца и бабушку. И вот, что получается из этой смеси образов — совсем не волнует. Дед пытается возместить потерянную семью, и это понятно, но я никогда, наверно, не смогу быть довольна этим. Но, несмотря на все это, уже давно на него не злюсь, а скорее просто делаю вид. И, по-моему, он это прекрасно понимает. Это скорее наш своеобразный утренний ритуал. Зачем еще нужны нам такие привычные мелочи, если не для поддержания видимости нашей 'обыкновенности', а? Лучший способ скрыться от других.

— Деда, я тут, на мансарде. Сейчас спущусь, — в ответ крикнула. Мансарда у нас на третьем (точнее это я называю его третьим, на самом деле это скажем перевторой, в смысле и до третьего не дотянул, а для второго слишком высок) этаже. По совместительству она является моей комнатой.

Люблю жить как можно выше. С большим количеством широких окон, чтобы впускать воздух. Ведь странники любят простор. У нас в семье все такие... Не поверите, но мой дедуля наполовину ирландец, а я на одну восьмую, хотя столько было таких международных браков, что есть подозрение, что во мне льется кровь всех народов мира...

Стоит поглядеть на меня в зеркале, на то, что я вижу каждый божий день. Так вот, там отразится некая девушка лет 17 на вид (по-настоящему мне 19, но все упорно считают иначе). У меня постоянная морока с длинными, ниже колен, черными волосы с прядями серебряного, красного, фиолетового, сиреневого и синего цветов. Расчесывать их и приводить в порядок был бы сущий кошмар, но они послушны. Европейские черты лица и странного, необычного оттенка глаза (они синие, но ближе к фиолетовому цвету плюс у них черная окантовка). Губы, на мой привередливый вкус, полноваты, но никто не жаловался. Рост не то чтобы высокий, но и не маленький — метр семьдесят пять. Но, обычно, хожу на шпильке 15 сантиметров, так что считаюсь высокой девушкой...

Я довольно стройная, бесконечные занятия танцами наложили свой отпечаток. Танцы это конечно хорошо, но с теми нагрузками, что были у меня с детства... Это было очень утомительно. Не жалуюсь, конечно, но все же мне, кажется, можно было обойтись и без них, хотя они помогли развить выдержку и выносливость. Что отнюдь, не маловажно при моем ритме жизни.

Ну, вот опять залюбовалась собственным отражением, хотя раньше я ненавидела зеркала. И на это были веские причины. Но мне было преподаны несколько жестоких уроков о том, что с подобными слабостями можно и не дожить до рассвета. Ой, дедуля ждет.

Поэтому, быстренько сбежав с мансарды на первый этаж, направилась в кухню. Как всегда обед с дедой у нас прошел в обсуждении холодного (огнестрельное не очень люблю, как и дед) оружия разных стран и исторических эпох, а также стратегии и тактики (у меня очень необычный дедушка).

Мы интенсивно пообщались, как всегда под конец оставшись довольными собой и друг другом. В процессе предупредила, что уйду погулять в город. Я назначила встречу с друзьями, но это так и не получилось, а вот по какой причине...

* * *

— На площади Ленина будьте любезны, — немного отвлекла человека от созерцания своих выпуклостей.

Я ехала в маршрутке на переднем сидении, и как всегда мысленно проклинала водителя за то, что он пялится больше в вырез моего платья и на ноги, чем на дорогу... Но так как это случается довольно часто, то даже мысленно ругалась без огонька, а смысл? Все равно ведь не отвернется, и потом какая мне разница. Ярость Дождя и Ветра ему на голову. Хотя лучше внимательно следил за дорогой. Не хочу попасть в аварию — это может помешать моим планам.

По моим меркам, даже скромно одета, хотя мои друзья не устают повторять, что рано или поздно я таки найду себе на голову и другие части тела маньяка. Вот только потом они ехидно добавляют, что еще не понятно, кто от кого убегать будет.

Они у меня добрые и самые лучшие. Мы вместе с первого класса. С тех пор, как они увидели мои белые банты и просто неприлично стали ржать. Меня это оскорбило и обидело, но убегать и плакать не заставило, а просто вынудило дать им втык, чтоб неповадно было. Началась потасовка. Итог: свое самое первое сентября мы все встречали в синяках и с фингалами, но жутко довольные собой и друг другом. А после этого долго выспрашивала деду, где он взял банты советских времен и зачем он меня так нарядил. Дед похихикал, но так и не признался, хотя у меня есть на этот счет кое-какие подозрения. Вот хитрец.

Настоящих друзей у меня всего двое, а с остальными это так, ничего стоящего, что поделать этот мир не блещет необычным, как мне желалось. Но теперь с ними редко удается увидеться, только на летних каникулах, когда приезжаю к дедушке. Да и то я разрываюсь между этими двумя обормотами и дедом. Но я справляюсь, а иначе и не может быть.

Так вот, первого моего друга зовут Саша, другого Дима. Они рядом столько времени, но абсолютно разные, хотя взаимное влияние ощущается. Сашка, не скажу, что он бабник, но любитель девушек, каких поискать. Он в свое время встречался, по-моему, почти со всеми девушками нашего класса, и что самое странное со всеми сохранил приятельские отношения. Они на него ни капельки не злятся и всегда рады его видеть.

У него было много девушек, но с каждой Саша держал дистанцию, так что девушки про него ничего почти и не знали. Хотя влюбится в него пару пустяков. Он высокий, широкоплечий блондин с серыми глазами. У него такой взгляд, что девушки просто чахнут на глазах, желая заполучить столь привлекательную добычу. Но им удается добиться его внимания лишь на пару недель, не более того. Сашка ищет серьезных отношений, но подходящей кандидатуры все не находит и от того ввязывается в не интересующие его отношения, разочаровывается и уходит. Вот так ему не везет.

Дима, в противоположность Саше, более скромный. Он достаточно спокойный... Был, пока не встретил нас, так что он теперь на все сто подтверждает, что рыжие веселый и буйный народ. Дима такой типичный рыжий, что иногда становиться немного жутко. Он наш мозговой центр, так как никто из нашей компашки не сможет без него выбраться из неприятностей, в кои мы попадаем довольно часто, потому что я, ваша покорная (что сомнительно) слуга, довольно часто попадаю в неприятности и смешные ситуации. У нас даже по этому поводу есть прикол, что никто не может попасть в подобную ситуацию... никто кроме меня.

А вот подруг у меня нет. Они, во-первых, не могут смириться с моей внешностью, пусть экстравагантной, но завлекающей, во-вторых, как только они рядом видят Сашку, то думают, что он мой парень и начинают люто его ревновать и, соответственно строить козни уже мне. И так далее и тому подобное, у них десятки разных причин. Хотя своей вины не исключаю. Думаю я просто другая, и говорить об обыденных и уже вызывающих оскомину вещах несколько раздражает.

Так что подругами, в виде постоянного утяжелителя, не обзавелась, хотя не очень-то и старалась взвалить на себя такое бремя. Если меня не хотят воспринимать такой, какая я есть, то зачем ломать себя, подстраиваясь под этот мир?

— Девушка, вы вроде говорили, что вам на Ленина или вы передумали?— сквозь завесу мыслей донесся, наконец, голос водителя. Да что-то ты замечталась, старуха.

Полуобернулась к говорившему и с самой очаровательной улыбкой заявила:

— Спасибо вам, а то полет моей мысли в призрачный мир грез что-то задержался на неопределенный срок.

Выбравшись из маршрутки, повертела головой в поисках друзей, которые обычно встречают меня еще на остановке. Но в этот раз их не было, а я так спешила сообщить им нечто очень важное. Ладно, это подождет, а пока можно занять наше любимое место у фонтана.

Март в этом году выдался довольно жарким. Конечно, недавно прошел дождь, но это был скорее дождик, к тому же, и закончился, пока мы обедали, плюс добиралась где-то полчаса, так что припекало мою головушку в покрове волос сейчас немилосердно. Косички, конечно, помогают, но не особо. В такие моменты так и срезала бы проклятые лохмы, на что обычно не решаюсь, но вряд ли кто из моих 'родственников' это оценит. Ненавижу эти нелепые запреты. Может и ослушалась бы, да только хорошо понимаю либо я соглашаюсь, либо... И, наверное, это все нервы. Нежно провела по волосам рукой, успокаивая и себя, и их.

Перейдя на другую сторону дороги ближе к торговым рядам, прошла через небольшую толпу, ждущую на остановке транспорт и села на бортик. Здесь мы обычно все дружно обсуждаем жизнь, книги и все на свете. А обсудить что-нибудь друг с другом нам всегда было очень интересно.

Например, мне нравилось, как Саша с Димой рассказывают про свой институт. Они учились вместе. Хотя они все еще не понимали и немного обижались, почему я поступила так далеко от них. Мы же договаривались вместе. Они когда узнали, что их оставили с носом, сначала долго возмущались. Меня простили, но иногда в наших разговорах проскальзывает тень их недовольства.

Да сегодня я хотела объяснить почему, но мое чутье подсказывает, что это может и не случится. Жаль... Что-то они задерживаются. Уже не зная чем мне заняться, как мое вынужденное состояние задумчивости прервал всхлип. Казалось, что такого? Но в нем было столько страха, безнадежности и обреченности, что не обращать на него какого-либо внимания было бы просто непростительно, даже преступно. Но люди все проходили мимо и делали вид, что этого человека и вовсе нет.

Я обернулась и увидела девушку с волосами цвета пепла, которые были приятно разбавлены несколькими синими и красными прядями. Девушка выглядела миниатюрной, а также симпатичной. Она была одета в бежевые брюки строгого покроя и такого же цвета блузку делового стиля с рукавами в виде фонариков (очень модная тенденция нынешнего сезона). Из образа выбивался лишь яркий и насыщенный макияж, который даже не сильно потек (видно дорогая косметика), а также маленькое серебряное колечко в брови.

Но глаза... Ее и без того черные глаза потемнели от боли и отчаяния. Не могу передать, что я почувствовала, глядя на нее, но мне отчего-то вспомнись те ощущения тоски и боли, поселившиеся во мне после прочтения одного из стихотворений Асадова. То же желание помочь и защитить, не оставить человека один на один со своей болью. Это было стихотворение "Падает снег". Эти строчки запали мне в душу и отпечатались в памяти. А были они такими:

Падает снег, падает снег —

Тысячи белых ежат...

А по дороге идет человек,

И губы его дрожат.

Мороз под шагами хрустит, как соль,

Лицо человека — обида и боль,

В зрачках два черных тревожных флажка

Выбросила тоска.

Измена? Мечты ли разбитой звон?

Друг ли с подлой душой?

Знает об этом только он

Да кто-то еще другой.

Случись катастрофа, пожар, беда —

Звонки тишину встревожат.

У нас милиция есть всегда

И "Скорая помощь" тоже.

А если просто: падает снег

И тормоза не визжат,

А если просто идет человек

И губы его дрожат?

А если в глазах у него тоска —

Два горьких черных флажка?

Какие звонки и сигналы есть,

Чтоб подали людям весть?!

И разве тут может в расчет идти

Какой-то там этикет,

Удобно иль нет к нему подойти,

Знаком ты с ним или нет?

Падает снег, падает снег,

По стеклам шуршит узорным.

А сквозь метель идет человек,

И снег ему кажется черным...

И если встретишь его в пути,

Пусть вздрогнет в душе звонок,

Рванись к нему сквозь людской поток.

Останови! Подойди!

— С тобой все в порядке?— спросила я, понимая насколько глуп мой вопрос, но ничего другого в голову не приходило. Она не сразу смогла меня услышать, поэтому пришлось повторить его несколько раз. Лишь спустя несколько минут как будто пришла в себя, и смогла осмысленно на меня посмотреть.

— Где я? Что со мной? Кто ты? — она вышла из забытья и с недоумением начала оглядываться по сторонам, словно ища и не находя чего-то для нее очень важного, а возможно, того, что ее и напугало, в то же время причиняя невыносимую боль. Не найдя, она успокоилась и перевела дух. Затем вытерла слезы. Она улыбнулась, точнее, сделала попытку улыбнуться, но поняла, что это бесполезно.

Это было довольно странная реакция, и я не преминула поинтересоваться:

— Что с тобой случилось? Меня зовут Инес. Ты сидела и плакала и была как будто не в себе, а сейчас успокоилась. Что произошло? Тебя кто-то напугал? Ты в порядке? Все хорошо? — вопросы лились из меня непрерывным потоком. У меня так обычно бывает, когда я волнуюсь... Своеобразная игра, помогающая избежать неприятных минут молчания в подобных ситуациях. Надо заполнять паузы бессмысленным трепом. Это расслабляет собеседника.

— А меня звали когда-то Рикой... Не знаю, что со мной случилось, и как тут оказалась. Вроде все в порядке, но последнее, что помню... — она начала сосредоточено вспоминать. Ее глаза вдруг начали пустеть, а в них загораться алые искры.

Почуяв, что дело плохо я начала ее трясти за плечи, что бы привести в чувство. Но она не успокаивалась, ее ногти становились все острей. Следующий миг и волосы укорачивались, начинали темнеть, а глаза становились все более бессмысленными, словно не могла определиться кто же она на самом деле. Оттого и металась меж двух образов. 'О всеблагой Мир и сестра его, только не это. Только не говорите мне, что эта девчонка... Вот, Дождь и Ветер порезвились', — но додумать эту мысли мне не дали.

Случайно оглядевшись, заметила, что нас стали окружать какие-то неприятные типы, они подходили все ближе и ближе... Люди, будто не замечая их, проходили мимо, что и понятно обычные люди никогда не смоги бы увидеть прислужников Серых. Этих бессознательных и лишенных чувств теней видят только имеющие на это право. Такие, как я. И тут случилось это...

* * *

Рикаарда

Тихое журчание ручейка... Запахи весеннего леса. Ведь я так люблю весну, потому что это время возрождения природы, ее пробуждения от сна, так похожего на летаргический. Казалось бы все — она мертва, но проходит еще миг и вновь расцветают цветы, появляется зеленая трава на смену прошлогодней — жухлой, возвращаются птицы... До этого природа, а вместе с ней и люди, как будто и не живут, а лишь передвигаются, словно бесполезные белковые соединения. Куда-то спешат, летят и не видят ничего вокруг.

Сегодня в день равноденствия, день рождение не только у природы, но и у меня, у Рики. Хотя мама почему-то назвала меня странным именем Рикаарда, словно она в свое время перечитала Толкиена от и до, хотя не исключаю подобной вероятности или же это был ее очередной этап осознания.

— Рикаарда, ты где?— позвала мама.

Странно, но так меня называла только она, другие либо не решались, либо я не говорила им моего полного имени. Смешно, но некоторые искренне называли меня Ритой, а не Рикой.

Я счастливо рассмеялась. Мы, наконец, на природе, пусть ненадолго, но уехали из этого шумного и грязного города. Конечно, это не привычный лес, а лишь название. А также не экзамен на выживание, что бывало в моей жизни, но тоже лучше серости города и бессмысленного похода в ресторан или парк развлечений.

Именно поэтому это и был самый лучший подарок. Внутри меня кружились сотни маленьких вихрей безграничного счастья, я радовалась как шестилетняя девочка, которой на Новый год дед Мороз подарил именно то, о чем она так мечтала... Но мечты такие хрупкие. Иногда, думаю, лучше бы они и не сбывались. О чем мечтать, когда сбудутся все из них? Что тогда? И окажутся они такими, какими желалось?

Мы с мамой сейчас так редко видимся и разговариваем, но в мой день Рождения не могли не случиться такие вот маленькие чудеса. Это было столь чудесно, восхитительно, прекрасно и просто непередаваемо словами. Мы были снова вместе, рядом... Без этих тайн и недоговорок, которые так часто стали появляться между нами, хотя они и были раньше, но я просто этого не замечала. Или не хотела замечать, убеждая, что все в порядке...

Давай признайся, хотя бы себе, как долго ты себя обманываешь? Скрываешь правду? А внутри будто что-то подтачивает и ты не можешь найти выход, закончить этот адский круг, который все повторяется и повторяется...

Данте когда-то написал, что кругов ада только девять... Как он ошибался. Или наоборот очень тонко угадал? Где же заканчивается один и начинается другой. Не помню. Думаю, стоит перечитать. Переосмыслить, так сказать. Хорошие книги становятся такой редкостью в наше время. Ведь сейчас, что нужно для 'великого' произведения — не так много. Вот и печатают одну интересную идею на сто разных ладов, извращая их до состояния полного бреда. Или разговор, что про людей писать это глупо. Да... Мы пишем о себе любимых уже тысячилетия и почему-то никому еще не надоело.

Я все же решила пойти к матери, но настроение неуловим образом (совсем 'неуловимым') испортилось. Вышла из подлеска и увидела...

Я снова проснулась от дикого крика... Моего крика. О опять этот сон... Ничего не было, ничего не было, ничего не было, как молитву начала в очередной раз повторять эти простые слова.

Так продолжается вот уже два года. Два года этого непрерывного кошмара, что длится и не прекращается ни на минуту, ни на секунду. Уже и не помню, когда мне снилось, что-то другое кроме этого. А все началось с того самого дня. Со дня моего рождения и ... смерти матери. Не помню, что именно произошло, но себя обнаружила рано утром в кровати в предвкушении дня рождения без каких-либо воспоминаний о том, что случилось... А потом была милиция, разборки, переезд и... следующее утро, начавшееся с кошмара.

Не думать об этом. Клялась и божилась, боле не думать об этом, не вспоминать. Хотя какая вера в Бога после всего этого. Меня легко можно назвать неверующей, что ж пускай черти станцуют на моей могиле, если я не права.

Но... Что на самом деле произошло в тот день? Кошмары не покидают меня. Кстати, сегодня годовщина смерти и моя днюха (праздновать я не намерена). Но то, что мне сниться я совсем не помню. Вообще пустота. Только привкус, испытанных эмоций, но уже и этого хватает.

Думаю, в этих воспоминаниях есть что-то безумно важное. 'Все прекрати, не разводи нюни', — в очередной раз приказала я себе. Но успокоиться не получилось. Взглянула на часы.

Да, так и есть. Ровно шесть утра, то самое роковое время, в которое проснулась в первый раз с того случая. А теперь, во сколько бы ни легла, всегда просыпаюсь ровно в шесть. Будильник не нужен и давно выкинут за ненадобностью. Раньше я была совой, могла спать до трех дня, а иногда и вовсе до вечера. Но сейчас вынужденно перешла в режим жаворонка. Почему? Как говорится: 'Черт его знает, али Бог разумеет...'

Все проснулась, марш в ванну. Умылась, посмотрела на себя в зеркало. Не чудовище и черт с ним (лицом). Хотя круги под глазами, лохматость и помятость никого не красят. Почистила зубы, приняла душ. Снова зеркало. Эти глаза... С досады плюнула в зеркало.

После, освежающего тело и дух, душа пошла обратно в комнату. Одеваться, а затем и рисовать лицо. Да, именно рисовать, все ведь знают, какие девушки без макияжа, а уж мой случай... Все так привыкли к этой маске, что в лицо, без макияжа и другой одежде, никто и не признает (пробовала).

Что ж сегодня на работу не нужно, в институт я давно не хожу, но сессию как-то сдаю. За что спасибо Кате, хотя это самое малое, что она могла для меня сделать после того как увела у меня парня, в которого я чуть не влюбилась. Хотя это был лишь развод с моей стороны, но все довольны. К чему тогда угрызения совести?

Хотя, не отрицаю, с влюбленностью у меня туго, за это даже в институте прозвали глыбой льда. Мое сердце занято. Пусть кем-то призрачным, но лишь из-за этого быть признанной снежным бураном не лестно. Раньше, по словам моих одноклассников, я была совсем другой. Но смерть матери даже на романтические отношения наложило свой отпечаток...

Просто не могу себя пересилить и быть с кем-то, к кому абсолютно ничего не чувствую. А ведь это обычная практика у девушек моего возраста. Хотя, что мне жаловаться? У меня сейчас даже жених есть, только вот...

К тому же я довольно красива, не буду прятаться за ложной скромностью. Не мой стиль. Мои волосы... Волосы цвета пепла, когда-то мне так нравился этот цвет, такой необычный, как в одной фэнтезийной саге про ведьмака. Кажется, ту девушку звали Цири. Я так хотела быть похожей на нее.... Но только недавно поняла, как ей было тяжело, и что-то не хочется мне похожей судьбы.

Да, я почитываю подобные добротные книги, но не люблю непроходимую глупость в современном фэнтези. Редкие же исключения лишь подтверждают правила. Так что лучше уж завораживающий мир Франции при короле-солнце. Интриги, заговоры, семейные тайны. Уж лучше Дюма, Мольер, чем эти странные люди с отсутствием ощущения реальности и банальной логики.

Очень хотелось перекрасить волосы, но жаль расставаться с последним, что осталось со мной в память о матери. Так что, лишь сразу после смерти матери закрасила пару прядей в синий и красный цвета, как напоминание, но вот о чем? Вот бы вспомнить... Или все же лучше не надо?

Так все, продолжим дальше. Я довольно миниатюрная и маленькая. Сначала, еще в школе, меня все задирали, пока не обнаружили довольно сильный дух и тренированное тело. Мама меня еще в детстве отдала на боевые искусства, как будто предчувствовала. Причем такие случаи того, что знания, полученные от мамы, пригождались в жизни очень часто и своевременно, были закономерностью. Словно она многое видела наперед, у нее всегда были какие-то особенности и странности, впрочем, как и у меня...

Но не отвлекаемся, рисуем лицо. Чуть смягчаем резкие скулы, говорят, что из-за скул, большего разреза глаз и каких-то острых, но привлекательных черт лица я похожа на эльфийку... Что я упорно отрицаю, так как ненавижу эту расу лицемеров из-за пары прочитанных все же книг фэнтези, а так же пары легенд. Ненавижу лицемерие, слишком часто оно вторгалось в мою жизнь и разрушало.

Накрасила немного тонкие губы ярко-красной помадой, сверху блеском, чтобы призывно блестело. Я подвела глаза поярче черным карандашом, хотя это и не особо требовалось, потому что глаза у меня странные, словно в них собран весь мрак этого мира. Любовно погладила серебряное колечко в брови, тоже от мамы. Про него она говорила, что в трудный момент, оно может мне очень помочь...

'Черт сегодня день воспоминаний какой-то',— подумала, решительно тряхнув волосами и приводя их в полный хаос. Что ж закончим образ богатенькой блондинки без тормозов, пусть Дан порадуется. И ради этого из недр огромного шкафа были извлечены две мои самые нелюбимые вещи. Очень строгие бежевые брючки и такого же цвета блузку с рукавчиками-фонариками. Не люблю подобные вещи, но сегодня придется терпеть.

Даниил сказал, что хочет встретиться где-то в полдень, и попросил, как он это называет, одеться прилично... Но кто б знал, как я ненавижу эту серьезность, чуть больше этого — нонсенс, чуть меньше этого — тоже нонсенс. И это норма жизни... Их жизни.

Прощальный взгляд на зеркало, чуть грустная улыбка, уставшие глаза... Все пошли. Берем сумочку, заталкиваем в нее все что нужно, и что не нужно тоже. Всякие мелочи по типу: косметичка — подкраситься, маленькая отвертка — люблю заниматься техникой, влажные салфетки, прокладки и прочее. Всех нужных мелочей сразу и не вспомнишь. О, захватим вышивание. Теперь берем ключики, прокрадываемся в коридор, ножки в ультрамодные серебряные босоножки на низком каблучке. И, наконец, долгожданная свобода...

Мне вновь удалось сбежать от этого пьяницы. Все больше сюда не вернусь. Это слишком. Так жить нет уже никаких сил. Ни душевных, ни физических. Он мой дядя, но, когда он видит меня, его лицо искажается, и он прикладывается к очередному бокалу вина. Нет что вы, водку он не пьет. Говорит, что это для быдла, а деньги моей погибшей матери ему в этом очень помогают. К тому же продажа нашей с матерью квартиры в столице прибавила ему кругленькую сумму к тому, что уже было на его счету.

Я, конечно, понимаю люди пьют, но так как мой дядя... А временами мне мерещится в его глазах полубезумный огонек, который, как мне кажется, он пытается скрыть за огоньком жажды выпить. Но, ужас, он такой всегда, или почти всегда. Я помню, он был добрым, хорошим, а потом... Черт опять болит голова, как после пробуждения. Словно кто-то заблокировал мои воспоминания. Смешно звучит, но даже такие мысли лучше этих непонятных приступов головной боли.

Пока я это все обдумывала, уже успела спуститься по лестнице вниз, благо третий этаж, пошла к остановке. Что ж очередной пасмурный для меня день, ничего не меняется. Все серо и уныло. Такое ощущение, что для меня задумывали другое место, а его кто-то занял. Я же, потеряв свое, лишь влачу жалкое существование. Единственным же лучом света в этом темном царстве для меня является Дан, хотя... он тоже странный. Но именно он смог помочь мне пережить боль потери.

И уже не первый раз за сегодняшний день окунулась в омут воспоминаний.

Почти два года назад. 22 марта (обрывки воспоминаний).

Легкое пробуждение. На часах 6 утра. Радостное предвкушение грядущего праздника. Утро с улыбки. Быстро добежала до ванны, посмотрела на себя в зеркало. Улыбнулась.

Потом почистила зубки. И вдруг заметила что-то не то, присмотрелась... Да, так и есть, у меня появилось несколько прядей синего и красного. Но еще вчера, накануне днюхи, их не было даже в проекте... Это же просто испортит мои шикарные волосы. Это было не просто потрясение, а шок и ужас.

Откуда? Подняла челку, а в брови у меня мамина сережка (у нее тоже бровь проколота). Как же так? Она ее ни разу не снимала... Это что? Такой подарок? Я ничего не понимаю. Ладно, успокоимся на время, мама придет с работы пораньше, вот у нее и выясню. Приняла душ. Вернулась в комнату. Схватила вещички, напялила что-то приятной расцветки (а мне все равно). Над этим я долго не раздумывала, мне ведь всего лишь нужно прогуляться до прихода матери. Принципиально не стала краситься, зачем мне это?

Я вышла из дома. Мы живем недалеко от центра, рядом есть чудесный парк. Довольно большой, что не может не радовать. Села на свою любимую скамейку. С нее открывался чудесный вид на маленькую речку. Это было мое личное местечко для уединения.

Идеальное место, когда хочется спрятаться от мира, от проблем, от тайн, от забот. От всего того, что делает прекрасное лицо моей матери холодным и замкнутым. А меня заставляет страдать.

Так сейчас где-то шесть десять утра и чем мне заняться?

— Девушка у вас не занято? — услышала я чей-то вкрадчивый шепот, который будто бы раздавался у меня в голове.

От неожиданности вздрогнула, посмотрела вниз. Мой взгляд уперся в черные кожаные ботинки. Это было неожиданно...

Я могла поклясться, что минуту, даже нет, секунду назад здесь никого не было. Вообще. Много сумасшедших (я не в счет, у меня днюха) вы встретите в парке в шесть утра? Вот и я о том же. Хотя осмотрим этого поистине странного субъекта получше. Главное не маньяк, что спорно.

Дааа. Одет он был в черные джинсы с серебристыми узорами, в черную же рубашку. И все, по моим прикидкам, очень дорогое. Просто образ какого-то демона-соблазнителя. До сих пор не понимаю, почему мне так подумалось, но это первое впечатление со временем оказалось самым верным...

Жаль, но его пепельная шевелюра выходила из этого образа прожигателя жизни. Да и синие глаза его не красили. Брюнет с черными глазами, в моем сознании прочно сплелся с искушением. Что поделаешь стереотип.

Если бы я встретила его, где в другом месте и, что важно, при других обстоятельствах, то не стала бы даже смотреть. Не люблю подобный тип самовлюбленных красавчиков. Тут до меня дошло, как долго смотрю на его подтянутое тело. Отвела взгляд.

Он тихо рассмеялся:

— Так можно присесть?

— Это общественный парк. Где хочешь, там и сядь, — излишне резко ответила я, чтобы не так смущаться. У меня сработала защитная реакция. Если меня начинает что-то смущать, то без зазрения совести начинаю грубить человеку. Рефлекс.

— То есть можно? — и с этим вопросом, он нагло уселся рядом со мной.

Мы посидели, помолчали. Я уже не знала, что и сказать. Неловко как-то молчать, а что спросить не знаю. — все же он мне незнаком...

Но видимо его не интересовало знаком он или нет, потому он без какого-либо стеснения спросил у меня:

— Если это не государственная тайна, скажи мне свое имя, а? — эти слова прозвучали с каким-то излишним напором, так что ко мне в голову закрались кое-какие подозрения.

— Рика, а тебя? — я почему-то не захотела сказать ему свое полное имя, хотя вроде бы причин для этого не было. Но внутренне мне он не нравился. А грубо прерывать разговор не позволяла элементарная вежливость. Словно я чувствовала, что от него исходит угроза.

— Даниил, но лучше Дан.

'Дан...' — мысленно распробовала его имя. Лишь Бог тебе судья, как некое пророчество пронеслось в голове.

Да, глядя на него, только у меня могло сложиться такое впечатление, хотя есть в нем что-то мистическое. В свое время, мне нравилось узнавать значения имен, потому что для моего этих значений не было.

Преодолев первое не приятное впечатление о нем, я смогла пустить разговор в широкое русло. Оказалось, он живет в том же городе, что и дядя и приехал сюда по делам. Поговорили о школе, институтах, оказывалось, Дан через пару лет его закончит. Говорили обо всем и не о чем.

После меня даже не насторожил факт нашего знакомства, несмотря на первые подозрения. Я все списала на день рождение. А зря... А потом был звонок. Звонок, изменивший всю мою жизнь, точнее ту часть из нее, что я помнила.

'Да уж, трудное это дело — вспоминать', — подумала отрешенно, сидя в уютном японском ресторанчике. Я тут уже больше часа ковыряюсь в клубничном мине десерте и пью чай из маленьких чашечек. Это место было лучшим вариантом после долгой прогулке в парке. Встреча с Даном у меня только в двенадцать, то есть еще полчаса. А гулять я устала. Ждать дома не вариант. Находится в одной квартире с дядей? Увольте.

Вот сижу и вспоминаю. Ибо ничего другого в голову не приходит... Все пора. Попросила чек, оплатила, благо Дан обеспечивает мою платежеспособность. Вернулась на Победу. Да милый дворик, хотя бабули тут такие же, как везде. Но они сослужили мне прекрасную службу. Мною была услышана крайне интересная беседа.

— Да из-за девки своей он у нас квартиру купил. Решил поерепениться, вот и купил... — сказала Марья Авдотьева, широкой души человек, в смысле никто мимо нее не пройдет.

— Точно-точно, а то он, как она приезжает, сразу хвост распушает. Весь такой добрый и милый. А на самом деле. Тьфу... — очень эмоционально поддакнула Таисия Евсеевна.

— Он все говорит, что всю жизнь тут живет, нас запугал. И все ради этой выскочки, девчонки мало... — тут она увидела меня, бодро махающей ей рукой. Ее всю аж перекосило.

— Здравствуйте, Таисия Евсеевна, Марья Авдотьева, — вежливо поприветствовала их, хотя со стороны это выглядело, как изощренное издевательство. Но вот то, что удалось услышать... Я давно поняла, что Дан что-то скрывает... Но что? Почему он со мной? Поднялась на лифте. Вот и седьмой этаж. Постучалась. На часах было ровно двенадцать. Звук открываемой двери... И провал.

* * *

Очнулась я возле фонтана, меня тормошила какая-то девушка моего возраста. Довольно симпатичная, но мне мерещилось, что она выглядит как-то не так. Она задавала какие-то вопросы. Кажется, ее звали Инес. Нас начали окружать какие-то странные создания. И новый провал во тьму.

Глава 2. Женщины существа не предсказуемые. Так, отчего же вы решили, что это зависит от возраста?

Не понимал свое я состояние,

Ужасный взгляд затмил мое сознание,

И побежал я прочь от места этого.

Свели с ума проклятые глаза ее...

Легче простить себя, чем другого... Или все же нет?

В столице империи Дэрион — городе Элиманэ все было спокойно. Конечно, в этой весьма интересной империи случались происшествия, но после того как на престол взошел нынешний повелитель (что произошло около двадцати лет назад) ничего такого не случалось. С тех самых пор, как по стране прошли Избранные. Ходят слухи, что император был одним из Избранных, но это не подтверждено, ибо никто не решался спросить у того, кто мог бы ответить на этот вопрос. Как говорится любопытство — дорогое удовольствие, а своя голова на плечах дороже... Как ранее было сказано в Элиманэ было все спокойно. Ночь на дворе и многие спали. Никто еще не знал, что с этой ночи в городе, как и мире, все измениться.

'Что же произошло?' — спросите вы. Да нечего особенного. Просто в эту секунду в городе произошло несколько событий, которые прервут столь затянувшееся затишье. Да начнется веселье. Готовьтесь граждане этого города. Спокойствие вам будет только сниться, если у вас все же останется время на сон.

Во-первых, где-то в трущобах появились те, кого тут меньше всего ждали. Две девушки. Одна с пепельными, другая с черными волосами и неизвестно, кого из них стоит бояться больше. Ту, которую поработила боль или ту, которая предалась столь желанному отчаянию. Они войдут в историю этого мира. Но кем они будут? Спасителями? Или убийцами?

Во-вторых, золотая клетка в покоях наследника без наследства может пасть. Пустяк. Один из многих порождающих цепь случайностей, что перевернут этот тихий край верх дном.

В-третьих, по дорогам шел усталый путник. Он покидал город. Он уходил, оставляя в городе свою любовь. Уходил, не надеясь вернуться. Не надеясь, увидеть ее вновь. Увидеть живой.

В-четвертых, таверна, пользующаяся дурной репутацией во всей столице, открывала свои двери, а значит, свора пошла по своим следам, надеясь перехватить беглеца. Перехватить и заточить. Если уж старым людям нужны свежие силы, что говорить про старые артефакты, что были лишены сил, так долго.

И лишь палач ничего не делал. Он не видел грядущего. Не знал его и оттого не проклинал. Да, если бы и знал, он слишком устал. Просто устал. Сражение имеет смысл, если есть не только с чем бороться, но есть за что бороться. А он уже давно потерял свой смысл.

Инес

'Вот Дождь и Ветер пошалили...' — подумалось мне. Надо было так попасться в ловушку судьбы. У меня на руках почти обернувшаяся, которая, как я поняла, даже не подозревает об этом (воспоминания не сохраняются), мы неизвестно где, портал сработал не так, на нас напали, мы в другом мире, да притом в каких-то трущобах. А то, что нас ждет впереди вообще за гранью добра и зла... Мир чудесен и выразителен. Эх, выразилась бы сейчас, но не время и не место, мне еще из этой западни надо будет нас с девчонкой вытаскивать. Хотя не такая уж она девчонка, я присмотрелась, просто миниатюрная слишком. Так чего ж с ней возиться? Хотя, черт, без нее не получится вернуться. Про себя помянув 'добрым' словом всех богов и стихии, я начала усиленно соображать.

А ситуация оказалась такова. За нами еще на Земле был хвост, за кем именно, не имеет особого значения — эту так и так обучать придется, а то наделает она дел. Слава стихиям, на ней хоть блокиратор есть, но она-то высшая, а блок сразу видно, что средненький — вот и спонтанно перевоплощается. Далее нас выследили и почти схватили, да тени Серых всегда работают на славу. Пусть, сбежать у нас получилось, но вот куда? Это конечно город, но чей? Надеюсь, что не в той империи, хотя какая разница. Главное добраться до дома, иначе... Далее, мы оказались прямо в трущобах, что не особо хорошо, но нас тут никто не заметил. И то хлеб.

Воровато огляделась, ладно оставим все как есть. Менять нечего не будем. Еще бы одежду найти другую и место для ночлега. Я не сказала? Тут была глубокая ночь. Хотя в центре, небось, жизнь бьет ключом. Все, надыть смываться. Подхватила Рику, взвалила на плечо, надо же какая она легкая. Прощупала местность. Моя интуиция подсказывала, что нужно двигаться на северо-восток, соответственно направо. Что ж, нас ждут великие дела? Что сомнительно.

Я вырулила на чуть более освещенную и широкую улочку. Вдали заметила силуэт. О, первый абориген. Может пообщаться? Но после был замечен его плащ и нашивки, которые я прекрасно знаю. Так с ним лучше не встречаться, посему я пошла в другую сторону еще быстрее. Скрыться бы. Кажется, меня не заметили и теперь можно и расслабится. Я все шла, а здания что проходила не давали мне не намека на то, где же мы все-таки оказались. Как же быть? Нужно отойти как можно дальше от того места, куда мы переместились, но я хоть и сильная, уже начинаю уставать. О, пока я сосредоточенно думала, кое-кто очнулся, но не подавал никаких признаков. Нормально, а?

— Можешь, не притворятся. Ты очнулась, — констатировала я, аккуратненько сгрузив ее с себя. Все-таки тащить на себе, пусть и довольно легкую, девушку — тяжкий труд.

— У тебя все хорошо?— ну что задавать ей тупые вопросы — становилось моей привычкой.

Причем довольно пагубной привычкой, ибо, вы не поверите, мой следующий вопрос был таков:

— Так все-таки, что с тобой произошло?— чувствуя себя натуральной блондинкой, спросила я.

Вы не подумайте, что у меня предвзятое отношение к девушкам со светлым цветом волос, просто мои друзья, когда я впадаю в подобное, защитное состояние, говорят, что в кругу гламурных барышень сойду за одну из них. Так, что это наша стандартная тема для шуточек.

Во время моих рассуждений Рика пришла в более или менее стоячее положение. Сейчас она с недоумением смотрела по сторонам. Вполне понимаю ее реакцию: упал в обморок у фонтана — очнулся на руках неизвестной девушки в темноте, да и к тому же в каком-то средневековом городе с чадящими факелами. Что странно реакция у нее была на удивление спокойной. Она как-то растерянно огляделась, посмотрела на меня и, ткнув в меня пальцем (а ногти-то длинноваты, в чем плечо провинилось?), сказала поистине великую фразу, которую должны занести в летописи:

— О, а я тебя знаю...Ты та девушка, которая была рядом, когда я первый раз очнулась.

— Как очнулась? Ты сидела и плакала, когда я к тебе подошла, — начала возмущаться я.

— Я плакала?! — ее шок нельзя было передать словами. — Я не плакала даже на похоронах самого любимого человека... — тут она опять как будто посмотрела в себя, — или плакала. Почему я опять все забыла?

— В смысле забыла? — я удивилась, просто для меня это нереально, или почти нереально. Хотя по всем симптом эта девушка много чего не помнит. Хотя это как раз и понятно.— А что было до того, как ты оказалась в обмороке?

— Я хотела разобраться со своим женихом. Оказалось, что он лгал мне. Да и в моей жизни он появился слишком 'вовремя'. Рядом с ним я ощущала себя как-то странно. Много чего накопилось, мне захотелось все узнать. Я пришла к нему. Он открыл мне дверь... а дальше провал. Память у меня так иногда вышибает, но почему? — она смотрела на меня глазами глубоко обиженного ребенка.

Да, не повезло. А я пока задумалась, как бы мне помягче ответить на ее вопрос. Ответ мне был известен, но вряд ли сейчас она сможет воспринять его. Вот привыкнет, пройдет полное обращение, тогда и воспоминания вернутся, постепенно, но вернутся, хотя это явно будут не лучшие воспоминания...

Тем временем девчонка успела уже задать мне какой-то вопрос.

— Что? — переспросила я.

— Ты знаешь, где мы находимся? Это, конечно, может быть антураж, но, знаешь, как-то не сильно похоже. Скорей уж какой-нибудь параллельный мир, пошедший по другому пути развития, — как-то не сильно удивлено проговорила она. А девушка-то проницательна. Говорит голос предков?

— Не поверишь, но ты угадала, — печально проговорила я, — а вот где? Это уже совсем другой вопрос. Надеюсь, мои опасения не оправдаются, иначе нам будет не очень весело. Еще могу 'порадовать', что за кем-то из нас был хвост, причем люди (скорее 'нелюди') были из этого мира, — подвела я итог своим рассуждениям.

— С чего ты взяла? — спросила эта миниатюрная барышня.

Рикаарда

В голове шумело, как с перепою. И в очередной раз никаких воспоминаний, да еще эта качка сбивает с мыслей. Так нужно сосредоточиться... Хотя стоп, какая качка? Тут до меня начало доходить, что я болтаюсь вниз головой, причем нахожусь я на чьем-то плече. По ширине плеч — столь узких, можно определить, что это лицо женского полу. Так, понимаю, конечно, что миниатюрна, но не до такой же степени, что б меня несли как мешок с мукой через плечо. Нда... Ситуация. И почему она меня несет? Ах да... Припоминаю, перед тем, как я отключилась, мне кажется примерещилась какая-то симпатичная девушка, а потом нас окружили, после я почувствовала нетипичную для меня ярость. Нетипичную, потому что после смерти матери я стала какой-то индифферентной и редко проявляю сильные эмоции. Почему? Сама недоумеваю. Так все собрались. Я попыталась оглядеться, как была прервана тихим завораживающим голосом моей спутницы (точнее перевозчицы):

— Можешь, не притворятся. Ты очнулась, — констатировала факт. Как будто это было не понятно сразу. Что странно после сих крамольных мыслей Боги, в лице этой... Инес, кажется, не покарали меня, сбросив вниз, как тот злополучный мешок с картошкой, а аккуратно опустили на грешную землю. В смысле не опустили ниже плинтуса, а... Ладно все меня поняли.

Наконец приняв столь желаемое вертикальное положение, я все же смогла осмотреться. Именно это и ввело меня в легкое недоумение (у обычного человека с среднестатистическими эмоциями был бы шок). А было от чего. Находились мы, как я поняла, в городе... Но какого типа! Вокруг были каменные дома, сделанные так, как у нас не делают уже где-то веков пять, не меньше. Это конечно не было похоже на типичный средневековый город, но похожие мотивы имелись такие как: барельефы, мощенные камнем улицы, печные трубы и еще уйма деталей. Были и приятные исключения в виде канализации, ибо, если б ее не было, чувствую, тут было бы намного грязнее. Ну и пейзаж, а если прибавить и антураж ночи, то вам стало бы понятно, что ввело меня в немного неадекватное состояние.

'Во что я влезла?' — вот какой была единственная более или менее связная мысль, которая пришла во взбалмошную головку. Тут я поняла, что она меня о чем-то спросила, причем подсознание выдало, что это было что-то довольно глупое. Я, решив, не выделятся, указала на нее пальцем, совершенно случайно попав ей в плечо, выдала такой набор слов, что до сих пор при воспоминании об этом мои щеки заливает предательский румянец. А сказала вот что:

— О, а я тебя знаю...Ты та девушка, которая была рядом, когда я первый раз очнулась.

Да это была именно она, причем я ошибалась, назвав ее симпатичной. Нет, она была красива, как принцесса из сказки, хотя сомневаюсь, что принцессы носили шпильки такой высоты, как эта девушка. Да с них упасть — раз плюнуть, а она в них еще и меня смогла тащить... С радостью посмотрела на свои босоножки с небольшим каблучуом, потом на девушку.

Я ее раньше разглядеть не успела и сейчас, в ночи, она предстала в полной красе. Длинные черные, хотя разглядеть трудновато (мерещились пряди других цветов), волосы; бровки домиком, чем-то даже немного похожа на героинь аниме, в свое время я смотрела и такое (помешанной анимэшницей не являюсь — могу предстать перед судом); необычные глаза, кажущиеся фиолетовыми; длинные ресницы, черным ореолом, окружая их. Высокая, сильная, стройная — прямо на обложку какого-нибудь глянцевого журнала.

Вот одета как-то не очень гламурно: короткая черная юбка с серебристой окантовкой, черная же кофта с такими же серебристыми символами. Это были словно рунные обереги, но их смысл не поддавался никакой расшифровке. А я девочка умная, языков знаю достаточно. Но ничего похожего не встречала, если сравнивать, то только с кельтскими рунами-ветками... Да и то не совсем нужное, словно эти знаки намного древнее. Причем явно символы у оберега имеют смысл, а не просто придуманная кем-то бессмысленная абстрактная картинка. Пока ее разглядывала (буквально пару секунд), оказалось, что наш идиотский диалог слепого с глухим продолжается.

Она с возмущением заявила:

— Как очнулась? Ты сидела и плакала, когда я к тебе подошла!

— Я плакала?! -нда... Прям заголовок для бульварных газетенок, — Я не плакала даже на похоронах самого любимого человека... -я хотела возмутится, но я же не помню день своего рождения, откуда мне знать, что именно случилось тогда, — или плакала. Почему я опять все забыла?

Опять это отвратительное слово: 'забыла'. Оно будто смеется надо мной, заставляя все дальше и дальше со страхом ждать. А вдруг я что-нибудь вспомню? Некоторые считают забвение высшей наградой, но для меня это было наивысшим наказанием. Словно, после этого мое сознание поделилось, а я перестала жить, как нормальный человек. Появилось какое-то ощущение однобокости чувств...

— В смысле забыла? — удивилась она. — А что было до того, как ты оказалась в обмороке?

— Я хотела разобраться со своим женихом. Оказалось, что он соврал мне. Да и в моей жизни он появился как-то слишком 'вовремя'. Рядом с ним я ощущала себя как-то странно. Много чего накопилось, мне захотелось все узнать. Я пришла к нему. Он открыл мне дверь... а дальше провал. Память у меня так иногда вышибает, но отчего? — спросила я скорее у себя, чем у не невольной слушательницы моих рассуждений. Тут я решила-таки поинтересоваться о самом животрепещущем на данный момент вопросе: — А где мы?

Мне кажется, она задумалась. Потом вновь посмотрела на меня и переспросила. Я еще раз задала вопрос, попутно высказав кое-какие свои мыслишки. Я, скажем так, ответ особо не ожидала. В смысле конструктивный, а не неловкое пожатие плеч. Но, как ни странно, ответ был получен:

— Не поверишь, но ты угадала, — как-то не особо радостно, что и понятно, сказала она, — а вот где. Это уже совсем другой вопрос. Надеюсь, мои опасения не оправдаются, иначе нам будет не очень весело. Еще могу 'порадовать', что за кем-то из нас был хвост, причем люди (скорее 'нелюди') были из этого мира, — закончила она.

— С чего ты взяла? — задала я вполне закономерный вопрос.

— Ты уже почти отключилась и не видела, что, во-первых, наши преследователи были довольно не типично одеты, во-вторых, люди их совсем не видели. А так как они, скорее всего, из этого мира, то будут нас преследовать. Раз они нас нашли даже там, то знают наши имена хоть частично. А по законам этого мира нужно говорить истинное имя, хоть частичное, иначе не одно дело сделать толком не получится. Придется изменять имена. Можешь звать меня Инесэри. В том мире все знали меня под именем Инес. Было еще малоиспользуемое прозвище Иней. Ладно, меняем иней на воздух. Так что зови меня Эйри... Хотя нет, так звали меня только родители. Лучше все же, если я буду отвечать на привычное имя Иней. А твое? — требовательно спросила она, протягивая руку. Ее рассуждения были интересны и... вполне логичны. Но сказать свое полное имя, которое знала только мама? А, ладно, она мне доверилась, сделаем то же.

— Мало кто знает, но мое полное не Рика, а Рикаарда. Так, что с этого дня в этом мире пусть меня будут называть Ардой, — ответила я, крепко пожав ее руку. Тут меня заинтересовало, откуда она столько знает о том месте, куда мы попали. Я уже хотела задать вопрос, как невдалеке послышался шорох шагов. Мы с Иней обернулись...

Никого еще не было видно, но шаги слышались все отчетливее и ближе. Мы переглянулись, бежать нет ни смысла, ни сил, да и услышат. Не скажу, что мы очень уж обеспокоились, просто приняли решение, по крайней мере, что не будем предпринимать каких-либо действий, потому что человек один — справиться реально, да и потом меньше привлечем к себе внимания. Эти мысли пронеслись в голове прежде, чем этот нечто вышел, а это была... Старушка, с такой абсолютно не страшной и с довольно располагающей внешностью, что я расслабилась, как внешне, так и внутренне. Но вот Иней взглянула на нее как-то странно. И тут эта старушка — 'божий одуванчик' заметила нас. Она дружелюбно улыбнулась и сказала:

— Здравствуйте, девоньки-красавицы. А пошшто вы так поздно на улице гуляете? Али не кому за вами приглядеть? А давайте ко мне, а? — вдруг добавила она. Я несмотря на все предупреждения рассудка, отчего-то сразу согласилась, знала бы я тогда на что именно.

Иней

'Впервые в своей жизни, так кому-то доверилась', — эта мысль навязчиво вертелась у меня в голове. Могла бы я раньше так поступить? Сомневаюсь. Именно поэтому все последующие события мной были восприняты несколько в прострации, что послужило причиной согласия Арды. Из-за которого, мы и попали в последующие за ним неприятности. А все так хорошо начиналось...

Мы поговорили с Ардой. Я поделилась с ней своими мыслями о преследователях, она на удивление приняла это довольно легко. Она вообще все переносит довольно легко. На ее месте другая уже бы истерику устроила, а она словно знает, что так должно быть. Я могла бы предположить, что она думает это всего лишь игры подсознания, но в таком случае она вела бы себя совсем по-другому. Уж мне-то это прекрасно известно, насмотрелась вдоволь... И я сказала ей свое имя, конечно не полное, но даже об этом предупредила, что для меня не типично, но чем-то эта Арда зацепила меня. И это ее странное имя, и то как она долго не могла его сказать... Это настораживало... и в то же время безумно привлекало.

Словно она, как и я, скрывает в себе какую-то тайну. И, если ее раскрыть, то это может довольно плачевно кончиться. Для того, кто это сделает, а не для носителя тайны. В ней было что-то родное. То, что я с упорством, достойным лучшего применения, пыталась найти в других девушках, но, разочаровываясь, уходила ни с чем. Вот причина, по которой я не могла найти подруг, они не могли 'похвастаться' такой тайной, а я, не находя желаемого, не верила в женскую дружбу. Вот они причины, из-за которых я не умею дружить с девушками, а я отмахивалась завистью...

Мы обменялись рукопожатием, соглашаясь этим действием и на обмен имен. Я заметила вопрос в ее глазах. Вам не кажется, что я многовато знаю для иномирянки? Нет? Странно.. Я была готова ответить на практически любой ее вопрос (даже в мыслях нельзя расслабляться). Но этот шорох шагов, моя внезапная эйфория и еще пара незначительных фактов не дали нам объясниться вовремя, из-за чего мы и угодили на такой попадос.

Оказывается, к нам приближалась какая-то старуха. Она мне сразу не понравилась. Какая-то слишком благожелательная улыбка (она блаженная?), умилительное выражение лица (спит с открытыми глазами?), невинные глазки (в ее возрасте?). Мне она показалась слишком странной. Да и шел от нее какой-то гнилостный запашок, я хотела предупредить об этом Арду, но тут старуха будто заподозрила, что я ей все испорчу, и затрещала гнусавым голосом:

— Здравствуйте, девоньки-красавицы. А пошшто вы так поздно на улице гуляете? Али не кому за вами приглядеть? А давайте ко мне, а?

Меня от такого наглого предложения чуть не перекосило. Я была в шоке, а Арда, словно находясь под гипнозом, согласилась без каких-либо возражений, что окончательно меня убило. Она что не знает, что помощь от посторонних принимать нельзя? Подождите-ка, а я тогда кто? Но я хочу помочь, а вот что на уме у этой убогой?

Пришлось идти за этой каргой. А как со стороны выглядело бы сначала полное согласие зайти, а затем резкий отказ от предложенного. Хотя, знай, во что мы угодим, плюнула бы на приличия, этикет и прочую муру, что не дает свободу быть таким, какой есть.

Мы шли по городу со старухой. Я рассматривала окрестности, а Арда щебетала с этой... слов нет. Так вот, как собеседница Арды, так и сам город мне все меньше нравился. У меня зарождались кое-какие подозрения, которые окончательно подтвердились, когда мы подошли к таверне с характерной вывеской. Только название было 'чудным' — 'Приют старой ведьмы'. Нет слов — одни предлоги...

Глава 3. Жизнь — это счастье, без оговорок и условий...

Покажи мою дорогу,

Силой надели сполна,

Проведи меня немного,

Дальше я пойду одна.

Некоторые из нас так долго носят маски, что те становятся их лицами, и при попытке их снять отделяются с кусками собственной плоти, принося невыносимую боль... Боль потери себя.

Иней

Я говорила, что мы в полном дер... ауте? Нет? Ну, извините, мы в этом ауте оказались по горлышко, а может и выше оного. Конечно, я не жалуюсь, выбраться можно из чего угодно, но не из такого же. А все начиналось не так уж радужно, но не настолько же мрачно. Я часто попадаю в переделки, так что это была не слишком-то страшная затея, на первый взгляд. А оказалось все в несколько раз хуже, чем мои самые пессимистичные ожидания. Как такое могло произойти? Наверно в этот день кто-то наверху решил пошутить так, что все условия для наших неприятностей совпали, а мы смогли в них влипнуть так, что не вылезешь, не проскользнешь.

Так вот дошли мы до этого самого приюта пожилой 'чаровницы' (так называть легче, ибо ведьмой меня тоже обзывали). Эта, скажем так 'гостеприимная' хозяйка, достала Ключ, именно так, ибо это был не просто ключик, а король всех ключей. Он был большим, прям для амбарного замка, но в отличие от того был таким изящным и утонченным, что дух захватывало. Она открыла дверь и провела нас внутрь. С удивлением и долей скепсиса огляделась по сторонам, а здесь было на что поглядеть.

Я, к примеру, ожидала, что мы попадем в какую-нибудь таверну, причем старую заброшенную и неухоженную. А мы оказались в немного затемненном помещении с дорогой мебелью, аккуратным оборудованием, имеющим сходство с современной барной стойкой. Также примечательны были и столы, и стулья. Они словно впитывали энергию, как и весь дом в целом. Несмотря на красоту окружения и видимый уют, все здесь было угнетающим. Подавляющим все хорошее, и мне было до жути интересно, как такое получалось? Бедная кошечка имени меня, ее тоже сгубило любопытство.

Пока я осматривалась, то отвлеклась от слежки за старухой. Буквально на пару секунд, но их хватило ей, чтоб нас уложить неслабым ударом рукой по голове, а казалась такой слабой... 'Интересно, каково Арде? Это же ее вторая отключка за один сегодняшней день...' — такой была последняя сумбурная мысль, пронесшаяся в моей уставшей головушке.

Арда

Не скажу, что я не понимала, на что иду. Просто я не доверяла этой старушке. Слишком уж она была милой и доброжелательной. И я могла бы вести себя так же, как и Иней (из всех перечисленных ею имен, это оказалось самым близким мне, да и ее просьба что-то значит), но что-то заставляло вести себя совсем не так.

Не я ли? — спросило это нечто. Я что сама с собой разговариваю? Иногда оно просыпалось, это ехидное нечто. Жаль, бывало это довольно редко, так как, несмотря на всю злобность, советы оно давало верные. Сколько раз они помогали мне прежде, так что я всегда безоговорочно следовала им. И всегда выбиралась из неприятностей с наименьшими потерями, иногда даже с выгодой для себя.

А теперь слушай меня внимательно. Ты должна щебетать со старухой. Сыграй роль эдакой наивной дурочки, причем так, чтобы она ничего даже не заподозрила. Если она нападет — не оказывай сопротивления. И вообще забудь на время, чему тебя обучали. Поняла? — как тут не понять. Так, что я выполняла волю своего советчика и мило общалась со старушкой. Попутно исподволь выясняя обстановку и особенности местности. Я не Иней, так что, где мы находимся, даже не подозреваю.

Старушку звали Тарьяной, можно просто бабушка Тарь. Да и потом, она (Тарьяна), как и Иней сейчас говорили со мной на странном сказочном языке. Помню, еще до недоверия между мной и матерью у нас было много таких игр, включая странные языки. Мама любила играть, а потом после какого-то случая эти игры прекратились, а, что произошло, я до сих пор не знаю. Так вот продолжим про Тарь.

Она заявила, что является владелицей таверны, там же она и живет. И как раз туда она нас и вела. Мы сейчас находимся в восточных кварталах столицы Элиманэ, империи Дэрион (так надо запомнить и сказать Иней, может она знает). Сейчас мы находимся на улице Янтарных смерчей (какие поэтичные названия). Как я узнала от Тарь, здесь находятся дома магов и магических существ. Старушке же я сказала, что мы только попали в город, а как пройти к постоялому двору, не знаем. Насчет нашей странной одежды она почему-то не спросила.

Спросишь потом у Иней, — сказал мой 'внутренний голосок', назовем его пока так, хотя есть у меня насчет этого кое-какие сомнения. Я девушка, а вот у моего голоса явно не женская логика. Нет это определенно кто-то посторонний. Так и насчет этого у Иней надо узнать... Черт, что-то многовато в основополагающих вопросах мне стало необходимо мнение Иней. Я что к ней уже привязалась? За столько лет почти полного игнорирования чужого мнения и вдруг так доверится?? Да и в такой короткий срок? Странно. Скорее даже подозрительно.

С Тарь и Иней мы успели пройти не так много, так что полученной мной выше перечисленной информацией все и ограничилось. Мы пришли к таверне со звучным названием 'Приют старой ведьмы'. Да, не подозревала я у госпожи Тарь такого чувства юмора. Открыв дверь, она пустила нас внутрь. Иней отвлеклась на осмотр помещения и не заметила, что Тарьяна закрыла дверь на ключ. Я сделала вид, что ничего не заметила и тоже с интересом рассматриваю помещение. Я знала, что старушка нас сейчас выведет из состояния боевой готовности, точнее лишит сознания. И потому даже не среагировала на ее удар, хотя вполне могла его перехватить. Как же, мой внутренний голос плохого не посоветует. Так, что опять я в обмороке...

* * *

Когда я очнулась, а это случилось весьма быстро, так как удар старушки был слабоват. Да, вовремя меня попросили не сопротивляться. Если б не сказали, висела бы я под потолком на цепи, так же как и Иней. Осмотревшись по сторонам, поняла, что мне еще повезло. И вот, что я увидела. Мы находились в каком-то просторном подвале. При чем обстановка была еще та.

Представьте, себе подвал маньяка, садиста и мазохиста. Так вот тут это все было. Да еще и он (перечислено выше) помешан на мистике и вуду. Я в этом слабо разбираюсь, но витые черные свечи, какие-то игрушки напоминающие контурами человеческое тело, набор иголок (очень длинных и толстых), какие-то нелепые амулеты (другого определения этим штуковинам я не нашла), а также маски. Да это единственно стоящее, на что здесь следовало посмотреть. Десятки может сотни прекрасных лиц как женских, так и мужских; как юных и невинных, так строгих и взрослых. Причем женских было больше, ибо действительно красивых мужчин мало. Красота, вмурованная в камень. И знаете, что было самым страшным? Лица были как живые, будто человек хотел что-то сказать, а потом время остановилось и лицо стало камнем, а затем было отделено и превращено в маску. Что странно, по-моему, тут были даже 'эльфы'. Ну, не знаю, а у людей бывают острые уши? Вроде нет, но кто знает. Так, что антураж тут подходящий. Для чего? Для какого-то ритуала, причем в качестве жертв выбраны мы с Иней и какой-то парень.

Почему я сказала, что мне повезло? Так Иней и этот парниша были прикованы цепями к стенам, причем таких же цепей было еще человек на пять или даже на десять. Мои товарищи по несчастью даже в сознание еще не пришли. Да, хороша 'старушка божий одуванчик'. Хотя за общительность и легкомыслие она меня пощадила, наверное, не приняла в расчет меня из-за моей комплекции, поэтому я была всего лишь связана веревками, никаких цепей и стальных оков.

А то вон, парень, ими практически весь обмотан. И следовало бы на него обратить свое 'бесценное' внимание. Так вот мой Дан красив, но не так. Если у Дана были пепельные волосы, но они мне иногда казались больше светло-лиловыми, то у этого незнакомца волосы перемежались серебряными и черными прядями. Они были не такими уж длинными, но и не короткими, смахивая на наши модные мужские прически. Причем они не казались крашенными, и вполне так гармонично смотрелись. Особенно пикантно смотрелась длинная прядь, спускающаяся по правой стороне от затылка до талии. Мучается с ней изрядно. Прямой нос, бессознательно сжатые губы, мужественный подбородок и резкие черты лица. Дан тоже красив, но совсем по-другому. Более нежный, более искусственный.

Это почему-то всегда меня настораживало. А этот был совсем на него не похож. Полная противоположность. Во что он одет я так и не поняла, потому что он все еще был в обрывках плаща. Не думаю, что он был таким же покладистым, как мы с Иней. Его, наверное, поймали чуть раньше или чуть позже, чем нас. У него подтянутое тело, и он очень высок. Даже выше Дана. Что по моим меркам просто великан. 'За ним, наверно, как за каменной стеной, — подумалось мне, — вот только, потом как сбежать, если его сердце окажется каменным?'

Задумавшись, я только сейчас поняла, что парень уже в сознании и тоже меня разглядывает. Если б он прочел мои предыдущие мысли, то, скорее всего, они бы его не обрадовали. Осмотрела с головы до ног — а еще возмущается.

— Ну как понравились результаты твоего тщательного осмотра? — услышала его полный ехидства голос и взглянула ему в глаза. И вскрикнула.

Его глаза были бездонны и полны того же первозданного мрака ночи, что и мои. Теперь только поняла, почему люди боялись смотреть мне в глаза. Если бы раньше знала, то никогда бы никого не заставляла смотреть в них. Просто, потому что, казалось, они знали все самые сокровенные мои тайны. Он тоже был удивлен, но попытался не подать виду.

— Ты заснула? Что-то я не вижу, чтоб тебя сильно связали. Вряд ли у тебя болевой шок. Отвечать будем?

— Понравились. Нет. Не сильно. Вряд ли. Да, — на автомате я выдала ему ответы. Что я ему ответила? Я резко прекратила смотреть на него. По-моему, он как-то обрел надо мной контроль с помощью своих глаз, да вот только у меня такие же. Неужели не понимает, что у меня столько же возможностей, как и у него?

— О, какие быстрые ответы... — протянул он с сарказмом, — а какие понятные. Сразу бы так.

— Прекрати на меня воздействовать, — сказала я хрипловатым от переживаний голосом. — Ты делаешь мне больно. А на контроль глазами я и сама способна не хуже, — что правда — то правда. Эта способность обнаружилась после смерти матери. И я ее с остервенением начала использовать. Только вот на Дана она не действовала. А жаль...

— Еще скажи, что и себя ты можешь контролировать...— рассмеялся он.

— Что ты имеешь в виду? — я даже удивилась.

— Ты даже не знаешь? Весело. Хотя, отчего мы с тобой спорим? Оба мы попали в затруднительное положение, а вместо плана побега, ссоримся по пустякам. Зови меня Дис. А тебя как называть?

Помня о предупреждении Иней, я с как можно более примиряющей улыбкой ответила:

— Меня? — я на секунду задумалась. А потом решила, раз я меняю жизнь и имя, то сейчас самое подходящее время это подтвердить. — Арда. Ты как сюда попал? Нас Тарьяна привела...

— Кого нас? — с удивлением переспросил этот... Дис.

— Вон моя подруга весит, — я кивнула на Иней, — Это... Хотя пусть она сама представится, когда очнется. А то ее старуха знатно ударила по голове. Так все же как?

Он сдул с лица единственную длинную (доходящую почти до локтя), а к тому же еще и непослушную прядь волос. Посмотрел на меня, оценивая про себя, как бы мне покорректнее сказать, куда он шел, но ничего толком не рассказывая.

Понял, что номер не прокатит, и решил объяснить, как попал сюда, но смолчать о месте своего назначения. Видно не одна я люблю полуправду. Хотя желание говорить правду, и это странное доверие похожее на то, что я испытываю к Иней... Что, черт возьми, происходит?

— Я, скажем так, шел по делам, как на меня набросились какие-то тени, я вполне мог с ними справиться, но у них был какой-то амулет против моего народа, так что они смогли отвлечь меня, а потом ударить по голове. Очнулся я тут, в тот момент, когда ты меня рассматривала. — А он не мог промолчать по этому поводу? А то я невольно покраснела и чуть не прослушала вопрос, — А ты знаешь, кто нас сюда приволок и где мы? И зачем?

— Сюда, по крайней мере, если нас никуда не уволокли в другое место, принесли в подвал под трактиром 'Приют старой ведьмы'. Привела нас сюда Тарьяна, его владелица и как я понимаю ведьма. А вот зачем? Я не знаю. Но оглянись. Сколько здесь прекрасных масок. Сам посмотри. И заметь, они словно живые. А теперь посмотри на наши лица. Они вполне бы вписались в эту коллекцию. Тебе так не кажется?

— Вот ведь гимн Серых, — вскрикнул Дис, — по городу, как раз ходили слухи о потерянной молодости некоторых жителей, но как ко всем слухам к ним отнеслись не внимательно и итог из нас сейчас выкачают энергию. Как быть?

— Замолчи, а? Без тебя голова раскалывается. — Послышался голос Иней. Ура! Она наконец-то очнулась, и ее явно приложили по голове больше, чем нас с Дисом вместе взятых.

— О, спящая красавица очнулась, — опять начал ехидничать Дис. Я даже услышала, как Иней зарычала.

— Дис, если ты не хочешь попасть в коллекцию и потерять молодость, прекрати ругаться с ней. Кстати, может познакомитесь? Я ему не сказала твое имя, ты представишься? — спросила я у Иней.

Та посмотрела на меня и благодарно улыбнулась. Затем опять нахмурилась и полуобернулась (цепи это вам не хухры-мухры) к парню сказала:

— Можешь называть меня Иней. А ты Дис? О, как приперло, незнакомкам говорим свое краткое имя, а?

— Ты меня знаешь? — удивился тот.

— Скажем так, слышала. А теперь обсудим план побега... — начала было она, когда открылась дверь и в наш приют скорби и печали вошла просто изумительная девушка редкой красоты, хотя все маски обладали этим свойством. Хотя было отличие, если маски были как живыми, то у нее какая-то загробная красота.

— Только очнулись и сразу побег? — с иронией спросила та. А я поняла, что ее голос похож на голос Тарьяны, что довольно странно, хотя и все объясняет. И ее манеру говорить, как молодая девушка, и ее силу, и все эти мистические вещи. Наверно, и на ней маска, только совсем другая. Та, что может позволить изменить внешность. Ей же надо как-то менять лица, чтобы никто не смог ее узнать.

— А как ты его поймала? — я ткнула пальчиком в сторону Диса с самым невинным выражением на физиономии.

— О, белая овечка из этой стаи волков заговорила первой, — сказала Тарьяна. Да, немного ошиблась наша 'гостеприимная' хозяйка, я явно не овечка. А вот сама хозяйка изменилась. Прежде общаясь с нами, она была совсем другой, а сейчас это не она. Личность изменилась, а это я прекрасно чувствую. Да и тогда от нее шла доброжелательность, а сейчас... даже говорить противно.

В то время Тарь, не я ее Янкой называть буду, а то достали эти имена, решила ответить на мой вопрос, что мне было очень нужно.

— Как я поймала его? Я натравила на него теней Маски, те его отвлекли, а затем напали. Не знала, что он так легко попадется, но при его практически пустом резерве это и понятно, — она зло усмехнулась. — И вообще, что я с вами разговариваю? Начнем ритуал, — затем посмотрела на меня. — Ты будешь последней, девочка. Ты мне понравилась.

Она отвернулась от меня и направилась к связанной Иней, перестав обращать на меня какое-либо внимание, а вот это зря. Я уже почти развязала веревки, сдерживающие меня (мама учила меня и этому). Янка же в это время расставила две черные витые свечи на высоких подсвечниках рядом с Иней и начала бормотать какую-то непонятную лабуду, из-за которой Иней начала немного стареть, совсем капельку.

Небось, какое-то жутко важное заклинание, так не отвлекаемся, веревку сейчас развяжем и поможем им, а то их явно заковали так, что самим им не справится. Надо выбираться, но и на Яну повлиять нужно, я ведь знаю, она совсем не такая. Я хорошо чувствую людей, и сейчас я точно знала, что на Яну что-то влияет, заставляя поступать именно так.

— Ян, ты ведь другая. Совсем. Прекрати. Зачем тебе их красота? Ты же сама очень красивая... — наверно, сначала наша хозяйка обратила на это внимания из-за нетипичного имени и только потом поняла, что обращаются именно к ней, а не к спрятавшейся сообщнице.

— Я красивая? — отчего-то взъярилась та, начав кричать на меня. — Ты даже не знаешь какая я. Думаешь мне так хочется красть красоту. Ты ошибаешься. О, как я ненавижу этого урода, что каждый день смотрит на меня из зеркала. Я презираю себя, ибо раньше мне не нужно было утверждаться за счет внешности, а сейчас я забираю то, что мне не принадлежит. Мне так больно!!!

— Так прекрати этот порочный круг. Перестань делать то, что тебе ненавистно, освободи свою душу, стань свободной, сними маску. Я ведь знаю ты совсем не такая. Совсем. Ты другая.

Я замолчала на мгновение и дальше продолжила говорить бред, точнее свои предположения:

— Ты радостная, яркая, живая. Но это никак не тот образ, который пытаешься сейчас сыграть. Знаю, ты сейчас думаешь, что же я, такая слабая овечка, еще совсем девчонка знаю о боли? Увы, знаю достаточно...И никому такого не желаю. Даже врагу. Представь два года кошмара, непрерывные ссоры с дядей, домогательства жениха. А всему этому предшествует смерть матери.

— Я тоже устала, меня корежит и ломает... Но сегодня впервые за это время я смогла взглянуть на мир не с оскалом, а искренней улыбкой. И это благодаря тебе, — во время моего отчаянного монолога я смогла распутать веревки, встать и подойти к Яне.

— Ты же знаешь, прекрасно знаешь, что самое важное в жизни не власть, не красота, не могущество, а возможность быть счастливым. Так перестань делать несчастной себя и других. Освободись, — на последних словах я с яростью сорвала с нее маску.

Та тут же превратилась в лицо неизвестной богини, сделанное из серебристого материала. Почему богини? Таких лиц не бывает даже у относительно бессмертных демонов. По крайней мере, таких, какими я их себе представляю. В тот же миг Яна рухнула на пол, словно подкошенная.

Тут в мои мысли кто-то вторгся и противным голосом зашептал:

'Одень меня... Смертная, одень. Ты получишь красоту, власть, могущество. От которых недавно столь рьяно отказывалась. Попробуй тебе понравится. Ты только одень. И все в твоей власти. Та слабохарактерная девчонка не была способна на что-то большее, чем призыв теней, а ты вполне способна... Попробуй, не пожалеешь. Быть всесильной так приятно. А я всегда буду рядом, подскажу тебе, что нужно сделать'

Э, нет, не согласная я, мне одного голоса хватит, зачем мне другой? Да и потом мой внутренний голос никогда меня не принуждает, а просто советует. В отличие от тебя, так что маска никто тебя кормить энергией больше не собирается. И так уже обожралась ты, дорогуша. Хватит с тебя.

Осмотрев маску, перевернула с прекрасного золотого лика на другую сторону, и увидела, что с другой стороны она пропитана слезами и кровью с остатками плоти Яны. Так ее тоже не мешало бы осмотреть. Остальные не реагировали, она их отключила перед ритуалом, хотя мне может это лишь показалось...

Я присела рядом с Яной. Отвела немного в сторону, оказавшиеся рыжими, волосы. И, наконец, смогла увидеть ее настоящее лицо. Точнее то, что от него осталось после снятия маски. На меня было обращено лицо рыжеволосой курносой девчонки. Не скажу, что очень красивой, но довольно-таки симпатичной. Только слишком бледной, так долго быть в маске.

Наверно, она попалась в ловушку Маски в переходном возрасте с кучей прыщей и нескладной фигуркой, захотела отомстить. И попалась на крючок, пыталась раскаяться, но маска не пустила ее. Вполне возможно, ее можно подчинить своей воле только на ранних стадиях, а потом либо ты, либо тебя. О, она начала приходить в себя. Распахнула огромные серые глазищи, затем испугано глянула на меня. Ойкнула. И под конец с радостным визгом бросилась мне на шею:

— Спасибо тебе. Огромное. Я им всем подсказывала, а никто не понимал. Я даже весь зал масками заставила, а поняла только ты. Спасибо. Я уж не знала, что делать. Маска еще не поняла, что я против нее играю, еще чуть-чуть, и она б меня раскрыла, а затем убила. Так что уже почти сдалась, а ты меня спасла. Спасибо!!!! — всю эту речь она буквально выпалила на одном дыхании.

Да какая оказалась общительная девушка. Правильно я угадала, она была еще совсем подростком. Она приостановилась и умоляюще на меня посмотрела, прям как будто я ее, как плохой хозяин собаку вышвырну в дождь на прогулку, а сама останусь дома.

— А я сейчас очень страшно выгляжу?

— Нет, что ты. Ты ведь была ее достаточно маленькая, когда одела Маску? Ведь так? — она смущенно кивнула.

— А ты знаешь, что тебя обманули? Ты просто не выросла, а этим воспользовались... У тебя ведь были прыщи и нескладная фигура, да и веснушки и курносый нос? — она вновь закивала.

— Не бойся, больше этого нет. А ты такая веселая и обаятельная, что даже не будь ты такой симпатичной, в тебя бы все равно влюбились. А сейчас мне надо помочь освободить друзей. Кстати, ты не знаешь, как вернуть всем их украденную молодость?

Яна мне улыбнулась и ответила:

— Конечно, знаю. Чтобы вернуть молодость — нужно разбить все мраморные маски. А твоих друзей я сейчас освобожу, но придут в себя они только через пару часов, так всегда при ритуале. Что делать будем?

— Ты освобождай, а я пока разобью. Это ведь твой трактир? Мы сможем их куда-нибудь перенести, а сами, обсудим все? — спросила, разбивая каменные лица красоты. Я не пожалела не одно, хотя маска умоляла пощадить их. Что мне ее просьба, если люди и 'нелюди' потеряли молодость?

Мы с Яной быстро управились, а после того как разбилось последняя маска я заметила, что лицо девчушки разгладилось, и с него исчезли все раны. Нда... Но мне было не до расспросов, так как перед нами возник вопрос транспортировки этих бессознательных личностей, проспавших все на свете.

— Ян, ты сильная, так что Дис на твоей совести. А Иней я сама понесу, а то она меня таскала на этих шпильках, а я ее нет, — к моему удивлению Янка даже не начала спорить. Я спасла ей жизнь и вернула свободу, интересно, а что это значит по законам этого мира? Мне кажется — нечто довольно важное. Так что, думаю, я все очень скоро узнаю.

Взвалив на себя эти тушки, мы направились вверх по лестнице. Подальше от этого проклятого подвала и нехороших воспоминаний многих людей. Я шла за Янкой. Как-никак, она тут вроде бы хозяйка. Мы опять прошли зал. А после подошли к какой-то двери, ведшей к лестнице. Поднялись. Яна показала мне двуспальный номер.

Так что с чистой совестью свалив Диса и Иней поближе к центру кровати, мы направились покушать в кухню.

Как я поняла, все для обустройства быта ей тени выполняли, так как не одной служанки мной замечено не было. Да и вряд ли кого Яна бы наняла, при такой-то деятельности. Подозреваю, что часть клиентов таверны, она потом превращала в жертв ритуала. А что, удобно. И идти никуда не нужно, да и внимания на приезжих обратят намного меньше, чем на постоянно пропадающих красивых жителей города. Подкупив же стражу, можно ожидать, что всех красивых будут отправлять к тебе. Все просчитано. Да Маска явно умна, не верю, что все это могло бы прийти в голову к Яне.

Мы зашли на кухню. Я удобно устроилась за столом, в ожиданием поглядывая на Яну. Та тем временем зажгла огонь в камине, и тут же спросила:

— Будишь пить что-нибудь успокаивающие? Набор трав у меня был недавно, так что вполне могу тебе заварить. — Спросила Яна это настолько спокойно, что оставалось лишь с удивлением вспоминать о ее вспышке в подвале. А заодно опасаться, возможно, это было продиктовано последствием шока после того, как, наконец, поняла, чем она занималась под влиянием Маски. А она ведь совсем ребенок. Я кивком головы подтвердила, что да, успокоиться мне не помешает.

После чего Яна поставила котелок с нужными травками на огонь и, обернувшись ко мне, задала, по ее мнению самый важный вопрос:

— А почему ты называешь меня Яной? Я же представилась тебе как Тарьяна. И меня обычно называют Тарь, Тари, Тара. В крайнем случае, Тарья. Но Яна?

— Пойми мне так удобнее. Это имя ближе мне по духу, чем те, что ты перечислила, и потом, по-моему, только из-за него мы и смогли вырвать тебя из забытья. А вот ты можешь мне рассказать, как ты стала хозяйкой этого дома и Маски?

А вот что приключилось с Яной...

Глава 4. Увеличение знаний ведет к увеличению печалей, жаль только что в десятикратном размере...

You believe but what you see

You receive but what you give

Caress the one, the Never-Fading

Rain in your heart — the tears of snow-white sorrow

Caress the one, the hiding amaranth

In a land of the daybreak...

Чем больше узнаешь, тем лучше понимаешь, насколько мало ты знаешь. И сколько можно еще изведать.... Хотя б на своей з.. пятой точке. Поэтому дуракам и везет...

Арда

Прежде, чем начать свою историю, Яна дождалась, пока не согрелся отвар из трав. Затем она разлила его по чашкам из какого-то материала, похожего на фарфор, но более тонкого и крепкого. Я с наслаждением согрела руки о чашку. На улице, конечно, теплее, чем здесь. Но я все ж провела в сыром подвале последние несколько часов, так что тепло было кстати. Пока Яна пыталась собраться с мыслями, я успела здесь осмотреться. А что, вполне обычная кухня, с поправкой на средневековье, чем-то напоминает быт в некоторых иллюстрациях книг по истории.

— Знаешь, я до сих пор не понимаю, как тут оказалась. И должна сказать тебе кое-что... Хотя давай я лучше расскажу тебе то, что помню. Подойдет? — она нерешительно на меня посмотрела. После моего кивка ее лицо осветилось слабой улыбкой, но в глазах оставалась затаенная грусть и боль. — Не буду ходить вокруг, да около... Я оборотень. Наполовину. Можешь не беспокоиться, истинный.

А история была такая. Ее отец был истинным, но она его не знала. И до сих пор не подозреваю, кто он... О том, что оборотень узнала случайно. Остальное ей рассказала мать. Точнее она прочла ее письмо. Мать была довольно образованной женщиной, да и оставила небольшой запас книг. К тому же тетя Шена любила рассказывать о прошлом, не особо беспокоясь о том, что могла бы почувствовать маленькая девочка после всей той грязи, что она выливала на нее и прошлое ее матери. Яна ничего не сказала. Но при одном упоминание ее лицо скривилось от отвращения.

Так вот, на их деревушку как-то напали. В день свадьбы ее матери. Самый счастливый день каждой девушки для нее обернулся кошмаром.

Мне запомнились слова Яны, о ее матери:

— Я не понимаю, как ей хватило сил полюбить меня. После всего того, что произошло, но у нее это получилось...

Ее матери Милене пришлось лгать всем, кроме Шены, о том, что маленькая оборотница дочь Грана, чтобы получить наследство (это был достаточно обеспеченный человек — ее жених) и чтобы никто не смог заподозрить истинную сущность. Так что, Милена сказала всем, что глаза Яна унаследовала от Грана, за которого ее мать против своей воли выдали замуж.

В этом месте Яна рассмеялась и горько произнесла:

— Никто даже не вспомнил, что глаза у того были очень блеклые, а у меня они цвета стали или, иногда предгрозового неба. А про мои необычно рыжие волосы соврала, что у них, у ведьм хоть раз в век да рождаются нестерпимо рыжие, да и тетя тоже рыжая.

Вот она реальность во всей ее отталкивающей красе. Обман на обмане. Никто не знал, что захватчики сначала производили разведку и среди них был рыжеволосый, который попал в спальню к молодоженам, где девушку Милену ее новоявленный муж чуть не изнасиловал. Не думаю, что замена с одного на другого тогда ее очень-то волновала. Опять же Яна ничего этого не говорила, но реалии мира таковы, что это самый вероятный вариант событий.

— Тот увалень Гран, который по счастью моим отцом так и не стал, а был убит папашей. — В глазах девчушки был сдерживаемый гнев.

В детстве ей наговорили много гадкого. А как иначе-то, где без матери над тобой может посмеяться и обидеть даже родная тетка. Ты же не такая как все. А объяснялось все довольно просто.

Жили на свете две красавицы дочки. Милена и Шена. И были из дворянской семьи. И путь им был открыт во все стороны. Только одна выбрала стезей магию, а другая развлечения. И все бы ничего, но их родители погибли до совершеннолетия. И тут на их наследство оказалась такая очередь, что, пока девушки достигли заветного срока, их опекун спустил состояние, много задолжал и скрылся в неизвестном направлении. Простая и, в общем, заурядная история чужого горя. Им пришлось продать оставшееся имущество и перебирается в деревню, но денег все равно почти не оставалось. Про образование пришлось забыть.

Как сказала Яна:

— Мать очень любила младшую сестренку. Заботилась. А для той мать всегда была соперницей. Шена до безумия завидовала ей. Мама была чуть красивее, ее дар был чуть сильнее, ее любили больше и много всего накопилось. Нет при жизни матери это слабо проявлялось, но после ее смерти тетя показала свой истинный облик. Именно из-за нее мать была вынуждена согласиться на брак с самым отвратительным из всех кандидатов. С скупердяем Граном. — Последнее имя она буквально выплюнула.

Если в семье есть маги, то это дает кое-какие поблажки от законодательства, что как раз требовалось богатому купцу Грану. И он посватался к Шене. Но та так расплакалась, что мать Яны согласилась выйти замуж вместо нее. Грану было плевать на ком жениться, а магами в деревне были только две эти девушки, да древняя старуха. Затем произошли описываемые события, нападение на деревню и прочее. И после смерти Грана Милена, как вдова с ребенком получила по закону в наследство дом и имущество Грана. Но для этого Милене пришлось доказывать, что Яна действительно дочь Грана. Проблем не возникло, но, думаю, это было достаточно страшно для одинокой женщины.

— Мама обучила меня письму и грамоте очень рано. Когда мне было девять лет, мать тихо угасла. Все же она сильно подорвала свое здоровье. — Это было произнесено очень тихо.

— После ее смерти меня стали интересовать только книжные герои. Нет, я все так же продолжала играть с детворой, помогала по хозяйству тете, как могла, но первое время это было через силу. А потом меня захватили поиски моего отца. Я даже кое-что выяснила по этому поводу, но что сказать не могу. — Яна опустила глаза. У нее тоже есть тайны. Что ж, если бы было по-другому, было бы не так интересно.

Так вот осталась маленькая оборотница на попечении тетки, которая ее всячески пыталась обидеть и оскорбить. Что и понятно, в ней она видела ее мать, которую, в общем, терпеть не могла. Вот так и прожила малышка, пока однажды не пришла женщина за какими-то травами к ее тете. Шена все хотела доказать, что она не хуже Милены. И заняла место старой травницы в деревне. Но до способностей Милены ей все равно было далеко. Она это прекрасно понимала и потому отыгрывалась на ребенке.

— Я так и не увидела лица той женщины, что приходила. Но перед уходом она вручила мне какую-то вещь. Просто всунула в руки, а после этого словно испарилась. Позже потеря сознания и части памяти... — какая знакомая история я тоже оборотень?

— Не помнишь, как выглядела та женщина? — решила уточнить я.

— Нет, она вся была укутана плащом. Ничего не разглядеть. Я помню лишь ее запах. Да еще может голос. Да, ее голос словно очаровывал. Но вот запах был странный. Не могу точнее сформулировать.

— А потеря памяти? Что произошло? — это тоже вызывало интерес.

— Не знаю как, но маска смогла меня привести к состоянию полной обреченности, а потом и практически полностью подчинить своей воле. И я даже не предполагаю, что происходило в таком случае.

— То есть ты почти полностью была лишена свободы?

Яна помолчала, обдумывая ответ. Затем, видимо, придя к определенной мысли, начала отвечать:

— Не совсем точно. Были моменты моего выхождения из подчинения. Предполагаю, Маска, а точнее ее предыдущая владелица, не знала, что связалась с оборотнем. Я не понимаю как, но мои способности могли на время блокировать ее действия, но снять саму маску, увы, не позволяли.

Она взглянула на меня с таким видом, будто все это времени была на исповеди. После того, как держала в себе это много лет. И вот сейчас, наконец, освободилась.

Но как реагировать мне? И потому я задала следующий вопрос:

— Почему ты рассказала мне все это?

— Знаешь, наверное, я просто устала все держать в себе. Это мучительно. Возможно, тебе будут не совсем понятны мои слова, или даже не приятны. Я бы ничего и не рассказала. Но, знаешь, просто ты первая, кто за долгое время отнеслась ко мне хорошо. Как к ребенку.

— Что?

— Я так устала лгать и притворяться. А с тобой так спокойно, что делать этого и не хочется. Не знаю, как сказать, но ты... — она попыталась что-то сказать, но никак не могла на это решиться.

Наступило длительное молчание. Я машинально крутила в руках кружку с давно выпитым отваром. Яна, опустив голову и барабаня незатейливый ритм пальцами по столу, явно что-то обдумывала. Что-то очень важное. Может просто решалась? А у меня появилось время обдумать весь рассказ.

Сказать, что я была потрясена рассказом Яны, значит — ничего не сказать. Просто, даже предыдущие события наводили на мысль, что она маленькая девочка, но это сильно противоречило только что рассказанной истории.

А ее жизнь? В том мире (надо же уже не говорю, что моем, как быстро) мне было не сладко, но я и не подозревала, что кто-то может пережить подобные события. Даже не столько пережить, сколько остаться такой непосредственной, как она. Хотя в остальное время быть уже взрослой. Но с этим прекрасно помогает деление на друзей и чужих. Но есть ли у нее друзья?

Она все та же девчонка, что и я когда-то. Но, как и я, хлебнувшая горя. Минуточку, если мне не изменяет память, то раньше выдавали замуж в юном возрасте. А она сейчас в самом соку. Нет, я им, этим любителям помоложе, ее не отдам. Не хочу. Как бы сейчас удивились б мои знакомые, бесчувственная Рика чего-то не хочет. Она что-то ощущает. А я впервые за два года рядом с этой странной компанией и в другом мире что-то почувствовала.

Мне захотелось действовать, а не просто наблюдать за развитием событий со стороны, как это бывало обычно. А еще это странное ощущение доверия, особенно к Иней и Дису. Я их, считай, не знаю (не считай, не знаешь), а мне хочется отвечать на их вопросы, словно кто-то подталкивает к этому. И это точно не мой внутренний голос.

Задумавшись об этом, я забыла о своей примолкшей собеседнице. И потому ее слова ввели меня в легкий ступор:

— А что? Скажу, как есть. Ты будешь моей шаирнэ?

Что? Кто? Не понятно. Увидев мои непонимающие глаза (я, конечно язык их понимаю, но есть и специфичные слова), Яна сначала неуверенно посмотрела. А затем, видимо решившись, добавила:

— Как тебе сказать... ты теперь мне как родственница по крови, но намного ближе и важнее. Из-за спасения жизни и души, ты получила на это право. На тебе лежит полная ответственность за меня. Ты должна опекать меня, обучить какому-то искусству или еще что-то. В общем, научить жить.

Она опять примолкла. Но решила, что лучше выложить все карты сразу и мучить себя более сомнениями:

— Ты не обязана. Просто сейчас мой опекун тетя. Не думаю, что она захочет возиться со мной до совершеннолетия оборотня.

— Понимаю тетя не тот вариант, но почему я? Когда совершеннолетие? И чем оно отличается? — удивилась я. Защищать хочу, но прав я, в общем, на Яну не каких не имею.

— Совершеннолетие оборотня наступает в случае, когда я смогу обернуться не спонтанно. Осознанно, по своей воле.

На мгновения Яна запнулась, но сказала на одном дыхании:

— Почему ты? Все просто. Долг жизни сделал нас родственницами по крови. Нужен лишь ритуал, подтверждающий это. По законам моего клана, спасший жизнь оборотню, если тот не совершеннолетний берет на себя ответственность, если за него некому отвечать. Но если он в процессе и освободил его, то может стать его шаирнэ. Наставником.

— Имеешь в виду, что никогда не сможешь обратиться без шаирнэ, но тете не предложишь? — я задала очень конкретный вопрос.

— Я не смогу с ней. Она убивает мою душу. Я не смогу. Прошу тебя, согласись... Не оставляй меня, — за время этой части разговора Яна так и ни разу не подняла на меня взгляд.

— Подними голову!

— Что?

Наверное, Яне показалось, что она ослышалась, потому, наконец, и решилась посмотреть на меня. В ее глазах был страх. Страх, неуверенность. Она просила, но не верила.

Мимо такого даже я спокойно пройти не смогу. Все-таки за спасением жизни обнаружились ожидаемые последствия, но они не так страшны, как я предполагала. Хотя, почему бы и нет? Я помогу ей — она мне. Заодно больше информации смогу собрать без подозрений. К тому же она будет от меня зависеть, и, если я расскажу ей, что из другого мира, она не сможет меня так просто предать.

— Я согласна. А что для этого... — но закончить мне не дали.

Янка с визгом счастья и радости подскочила с места, обогнула стол и, приземлившись мне на колени, обняла за шею. С нее слетела вся та серьезность, что появилось во время рассказа о своей судьбе. Вернулась детская беззаботность и какая-то безбашенность. И это нравилось мне гораздо больше.

— Ой, а нам нужно провести еще посвящение, но это позже, все-таки нужно найти свидетеля от рода Nami`rion`feo`ain ...

Иней

Как же болит моя голова... За что мне все эти наказания? Почему у всех оплеухи Судьбы да подножки, а одной мне достаются качественные удары по голове и прочим частям тела? А? Силы небесные, за что мне сие? Остается только, вернувшись к дедушке, создать сайт na_nebecax_nikogo_yvi.net и отвечать на все вопросы, что, мол, радуйтесь — все могло быть гораздо хуже...

А еще эти голоса. Что вообще произошло? О, вспомнила я: с друзьями хотела встретиться, потом плачущая девушка, впоследствии, оказавшаяся Ардой, внеплановое перемещение в другой мир, неизвестное место, старушка. Да, она нас поймала, как детей. Так, а с кем тогда разговаривает Арда?

Аккуратно приоткрыла глаза и через эту щелочку осмотрелась. Да положение у нас алес... Обмотана цепями вся, эх, если бы это были простые цепи. И ведь как туго-то, руки уже ноют и дальше-то как? Я в таком нелепом состоянии. Неизвестно же, сколько вешу, словно бабочка пробитая иголкой. Толком не шевельнешься, не дернешься. Стоп, а шея чего болит?

О... Вообще супер... Всю жизнь мечтала о ошейнике, какой бывает либо у собаки, либо у плохих девочек и мальчиков. Таким же образом был обмотан наш с Ардой невольный товарищ по заключению. Арде же повезло больше, ее все же не приняли в расчет (хотя, по-моему, зря), она была связана лишь веревками, и то не шибко сильно. Так и кто же наш товарищ? Брюнет с пепельными прядями, строение тела излишне на мой вкус тонкое. И тут случайный блик свечи осветил его лицо... стоп, а этот что тут делает?!

А, если он тут, то эта та империя, о которой я подумала в первую очередь. А из этого следует, что если мы сможем выбраться отсюда, не факт, что путь домой будет легким. Что ж с моим везением нам только такой путь и грозил, где бы мы ни оказались. Даже, если б появились в двух шагах от моего дома — проблем огребли столько же...

Что ж Арда разумно не стала называть не одного из моих имен. Молодец. Вот громкий голос у этого Диса, убавил бы он его. О чем я и не преминула сказать, раз уж очнулась:

— Замолчи, а? Без тебя голова раскалывается.

А что? Как я знаю, сам Дис не отличался особой тактичностью. Нет, я, конечно, с ним до этого не общалась, но пройти мимо столь колоритной личности, не зная о ней нечего, вряд ли у кого бы получилось. Да и потом слухи о нем ходили самые разные. Вплоть до того, что он из любой передряги выберется с пользой для себя, хотя что-то я не замечаю этого. Да, опозорился, но, увы, никто об этом не узнает. Если я расскажу, то и он расскажет, а быть опозоренной мне, как и ему не особо хочется.

— О, спящая красавица очнулась, — что??? Как он меня назвал?! Какое он имеет право на такую фамильярность? Ррррр, загрызу.

— Дис, если ты не хочешь попасть в коллекцию и потерять молодость, прекрати ругаться с моей подругой. Кстати, может, познакомитесь? Я ему не сказала твое имя, ты представишься? — нет, все же Арда идеальная компаньонка.

Другая бы о нас за это время столько выболтала, а это даже имени моего не сказала. О, кажется, она что-то сказала про маски. Надо подумать что-то я такое слышала. Благодарно улыбнулась Арде, говоря этим спасибо за молчание. Ибо, если бы этот паршивец узнал любое другое мое имя, то понял бы и кто я. Хорошо хоть он меня в лицо ни разу не видел, а то сейчас от расспросов так легко я бы не отделалась. Или все же знает это прозвище? Меня начали терзать сомнения.

Ладно, представимся наименее известным именем в этом мире:

— Можешь называть меня Иней. А ты Дис? О, как приперло, незнакомкам говорим свое краткое имя, а? — Да, до этого он позволял себя называть только семье и друзей (а те у него есть?). Для остальных только полное имя. А тут такое нежное сокращение. Чувствую, он очень не уверен в своем спасение, как, в общем, и я.

— Ты меня знаешь? — Он, наверно имел в виду внешность. Думает маскировка на тебе, и никто и не узнает, и не поймет?

— Скажем так, слышала. А теперь обсудим план побега... — хотело было я попробовать взяться за тщетные (хотя с моим-то опытом, кто его знает) попытки спастись.

Но тут нас прервали.... И что это за новое действующее лицо? А где старушка, мне не терпится посмотреть в лицо тому 'божьему одуванчику'. А вот на пришедшую стоило взглянуть внимательно.

Это была красивая девушка. Но вот выражение лица, манеры и прочие мелочи выдавали, что ей неуютно в этом теле, будто маленькая девчушка смогла на пару минут стать такой взрослой, какой хотела быть, но, которая не знает, что быть взрослой это не только внешнее взросление, но и ответственность. Некая внутренняя зрелость, а вот этого ей явно не доставало, даже Арда в этом плане намного взрослей, пусть она и пытается прикрыть это за маской... Побери вас стихии, в голове проскочила мысль, но я ее не могу схватить.

Тут Арда решила проявить себя и немного отвлечь эту красавицу, и, неимоверно (и как у нее получилось) вывернув руки, смогла сделать свой коронный номер, то бишь ткнуть в кого-то (в Диса, конечно, а что вы еще кого-то наблюдаете?) пальчиком при этом невинно хлопая глазками. Да, надо будет перенять этот трюк, по-моему, он очень действенный. Так сгладить ситуацию и в тоже время сыграть глупость.

— О, белая овечка из этой стаи волков заговорила первой, — она овечка? Да? Что-то даже мне не вериться... Интересно она хоть ее ауру проверила? Либо считает, что тут все понятно и так? Да, как наивны, бывают люди.

— Как я поймала его? Я натравила на него теней Маски, те его отвлекли, а затем напали. — Значит тени? Поймать Диса таким способом... Он же не простит. Она либо слишком глупа, либо сильна. — Не знала, что он так легко попадется, но при его практически пустом резерве это и понятно, -Что-то не нравиться мне ее усмешка. — И вообще, что я с вами разговариваю? Начнем ритуал. Ты будешь последней, девочка. Ты мне понравилась.

Все решено буду вести себя как Арда. Но все же маска... И почему мама никогда не рассказывала мне истории из жизни? Я понимаю мала была, но все же... Она ж мне только сказки рассказывала. Помню, меня всегда завораживала сказка о любимой Маске Иссы... Стоп, что сказала Арда? Маска забирает молодость? А та из сказки лечила, то есть той маске можно было поменять полюсы...

Но додумать я не успела, эта с позволения сказать нехорошая девочка начала ритуал. Да все проблемы, что были прежде, показались детским лепетом. Эта ... будем называть ее леди Х, а что расценить можно и так, и так, в зависимости от своего личного показателя пошлости.

Так вот она поставила рядом со мной две черные свечи. Что?! В сказке это были две белые... Мой шок сложно передать. Но картинка складывается. Хоть чем-то полезна оказалась моя мать. С паршивой овцы — хоть шерсти клок. Значит все сказки — это история жизни моей матери? А кто-то решил поменять полярности. Свет — это Тьма, а Тьма — Свет? Они не спасли мир, а погубили? Так ритуал наоборот, и мне всего лишь нужно повторить слова те, что сейчас читает леди наоборот, должно же в маске остаться хоть крупицы изначального заклинания.

— Isseme, Isseme. Shaime shain in témier, — я повторяла все наоборот.

Но силы жизни, молодости и красоты все равно вытекали из меня, словно из разбитого сосуда. Пусть дырочка одна и совсем маленькая, но довольно скоро сосуд будет опустошен. Останется лишь оболочка не более того. Я не успевала закончить, а это означало смерть для меня. Пусть для других это означает лишь потерю молодости, но не для меня.

В этой маске есть частичка силы и жизни той, что могла бы повредить даже мне. Это было ужасно знать, что созданное во благо и ради помощи — вместо этого попросту убьет тебя, уничтожит. И с этим нельзя нечего сделать...

Как же быть? Каждое ее слово это несколько лет жизни... моей жизни. Все то, что я могла ощутить или почувствовать за эти годы, причем это были почему-то, только отрицательные чувства. Боль постоянная и непрекращающаяся, не позволяющая даже вздохнуть. И если бы это была просто физическая боль, но даже пытки Инквизиции были ничем, по сравнению с тем, что я испытывала. Ибо сейчас чувствовала ощущения такие, которые бывают от предательства, или потери любимых, от одиночества, что иссушает душу до дна, оставляя лишь жалкие хлопья некогда яркой и прекрасной души, от унижения, граничащего с позором, что смывается только с кровью.

Такое ощущение, словно тебя заставили пройти босой по осколкам... осколкам твоего сердца. Видеть, как топчут со злым смехом самое дорогое и... самой со слезами на глазах помогать им в этом. И это длилось и длилось... Не знаю в какой момент помутился бы мой рассудок, но внезапно это прекратилось. И я с невероятным облегчением смогла, наконец, потерять сознание.

* * *

Опять очнулась... Интересно и долго это будет продолжаться? Но в этот раз хоть не связана... Подождите-ка я жива?! До сих пор. Странно... Тот ритуал должен был закончиться либо смертью, либо до смерти — потерей рассудка. В зависимости от того, что тебе предстояло пережить до заплыва через Лету. Значит, ритуал был остановлен, а раз так мы в безопасности, более или менее. Ну что ж, осмотримся.

Я лежала вместе с Дисом на кровати. Не подумайте чего, мы просто лежали, и не обнимал он меня, как вы наверно привыкли, если хоть раз в жизни читали женские романы. Он даже спиной ко мне лежал. Так, что любительницам женского романа в этой пикантной ситуации вряд ли бы удалось чем-нибудь поживиться. А оказалась я в типичном гостиничном номере, хотя нужно признать очень опрятном. Пойдем, осмотрим себя в зеркало на наличие ушибов и повреждений, но прежде я помассировала запястья и ступни, что были в колодках.

Уф, кровь пошла нормально и я, пошатываясь, смогла подойти к зеркалу. Ну, что? Мои туфли на шпильках на мне, что есть гуд. А вот все остальное оставляло желать лучшего. Юбка помята и в пятнах, хорошо, что она, как и топ, черная и этого почти не видно (что не скажешь о коже). По всему телу ссадины и синяки.

Неаккуратно упала, да и подвал меня тащили, не особо беспокоясь за состояние. На голове ощутимо чувствуется шишка. А мои волосы... Вчера я их заплела в сотни тонких косичек, а с утра завязала в хвост. Так как резинка потерялась, то волосы, которые из-за косичек были лишь чуть ниже попы, сейчас были взлохмачены и в таком жутком беспорядке. Да и одна из косичек опять полностью поседела, что было неудивительно. Макияж же вообще в жутком состоянии. Хорошо, что тушь у меня водостойкая, но даже она не выдержала того потока слез, что произошел во время ритуала. Глаза припухли по той же причине, нос красный, помада размазана, а губы искусаны до крови (мои попытки сдерживать крик боли). Красавица.

Приведя себя в порядок, я кинула взгляд на Диса. Подавила желание убить этого гада, но тут я услышала полный радости вой. Пошла на звук и застала такую картинку. Арду обнимала какая-то мелкая рыжеволосая девчонка. Ясно, визжала мелкая, ибо Арда слишком холодная для такого выражения чувств...

— Ой, а нам нужно провести еще посвящение, но это позже, все-таки нужно найти свидетеля от рода Nami`rion`feo`ain ... — во что она уже вляпалась?

Представитель этого рода нужен в особо важных случаях таких, как свадьба или похороны лиц королевской крови, причем это особенно нужно полукровкам. Есть еще несколько случаев, но они тоже специфичны. Причем этот род настолько известен повсеместно за различные услуги, а вступление для него какого-либо полукровки — это очень и очень престижно, потому что род всегда защищает своих. Это некая аналогия наших священников из мира технологий, но для рас с разными Богами. Или же как некая аналогия Грета Грин для богатой молодежи из разных рас.

Так что услуги подобного рода, во-первых, очень дороги, а во-вторых, браки и ритуалы, проводимые этим родом невозможно изменить так просто, как обычный брак. А тут малявке, вряд ли что понимающей в жизни и которую скоро из рук в руки сплавят законному мужу, нужно провести подобную церемонию. Это говорит только о том, что все мы крупно попали. А чтобы понять куда, мне придется раскрыть пару козырей, хотя светиться тут мне очень не хочется.

Что ж Арде я доверяю для этого достаточно сильно, Дис в отключке, а малявка вроде бы боготворит мою компаньонку, хотя последнее не мешало бы проверить. Что ж хороший расклад. Думаю, пора сказать правду, только прежде уточним пару моментов с этой рыженькой...

— Я могу найти вам представителя клана Nami`rion`feo`ain. Но в обмен на одно условие, вы скажете, зачем он вам так необходим.

Две пораженные пары глаз были мне ответом. Видимо я должна была прийти в себя позже... Люблю удивлять окружающих.

Глава 5. Я хочу все знать... Какая многозначная фраза.

Есть тайны, познав которые ты испытаешь полное удовлетворение. Есть те, познав которые испытываешь лишь отвращение. А есть такие, познав которые ты ничего не испытаешь... Ибо ты уже мертв.

Не разобрать Судьбы листы дырявые

И ложь в словах одной забытой истины.

Дорог и троп пройди хоть раз и тысячу —

Миражных лет покров не приоткроется

Арда

— Я могу найти вам представителя клана Nami`rion`feo`ain. Но мои условием будет, то, что вы скажите, зачем и по какому поводу он вам так необходим. — Иней... Я вздрогнула и с удивлением посмотрела на неожиданно появившуюся девушку.

Но мне было немного не до этого. Меня так крепко стиснула Яна, что все усилия были направлены только на попытку деликатно освободиться. Это на вид малышка хрупкая и беззащитная, а такое чувство, будто я попала в руки Дана после недельной разлуки. Нет, он не вредина, но он не терпит не то, что неделю без меня... Сутки, жалкие сутки без меня превращают его в зверя. Так вот его объятья похожи на нежные тиски, только не понятно он меня хочет обнять или все же задушить. И потом, если Дан делает это нарочно, то Яна, видно, просто не рассчитала силы.

— Кстати, а, правда, зачем нам этот хм... представитель этого клана? Это что-то значит? Тогда почему ритуал проводят какие-то полукровки, а? Они ведь вроде полукровки? — по отразившемуся на лицах окружающих недоумению, я поняла, что задала вопрос вслух.

Иней посмотрела с подозрением на Яну и сообщила ледяным тоном:

— Я тебе все расскажу, но без этой. Кстати это вообще кто такая? И куда подевалась та старуха? Мне б с ней потолковать, — по виду Иней видно было, что после этого разговора останется в живых только один... И вряд ли это будет наша гостеприимная хозяйка.

Яна передернула плечами, как бы говоря, что ей на это на все начхать с высокой колокольни. Но, поняв, что слова Иней довольно-таки серьезны, ответила...

Да еще как:

— Не обижайся, я не приложила бы тебя по затылку с такой силой, если бы Маска не посчитала бы тебя наиболее опасным противником.

Даже завуалированный комплимент, а не объяснение. Чувствую, хорошая подопечная мне досталась. Талантливая.

— Но, увы, ты для нее была наиболее опасна и наиболее привлекательна... Кстати, почему? А насчет выйти и кто такая. Отсюда не выйду, теперь эта девушка, — взмах рукой в мою сторону, — моя шаирнэ. Так, что какие бы у нас с тобою не были бы отношения, ты не сможешь мне что-либо сделать — это повредит твоей спутнице. Хотя прости за удар, я бы такого не сделала, но сейчас нам нужна твоя помощь. И представитель Nami`rion`feo`ain нужен как раз для ритуала, хотя это лишь формальности. Арда уже дала согласие, и ты уже не сможешь как-либо препятствовать этому.

— Уверена? — тихий голос Иней напугал даже меня. Тут не один талант оказывается.

Но Яна не поддалась на провокацию:

— Кстати лучше расскажи ей все. Как я поняла, она ничего не знает, — все это Яна сказала, не слезая с меня и не меняя выражения лица.

Что за мир-то такой, где дети не могут позволить себе роскошь быть детьми? Что за нравы? То, что Яна ребенок, это понятно, но в опасный момент она может думать лучше, чем многие так называемые 'взрослые' барышни лет двадцати пяти в моем мире. И, если ее поведение можно объяснить, то кто тогда Иней в этом мире?

— Только переместилась и заняла такое место... Да, Арда, ты — уникальна. Раз при ней теперь можно, то я скажу. Хотя... — она посмотрела на Яну с такой злостью, что я невольно отшатнулась

Заметив мою реакцию, Иней взяла себя в руки.

— Нет, это подождет...

Затем начала говорить, но обращалась лишь ко мне.

— Арда, я должна перед тобой извиниться. У нас, словно родство душ, а из этого следует, что ты тоже замкнутая. Тебя ведь интересовал факт, почему мы так доверились друг другу, не так ли?

— И почему же? — мне удалось сдержать легкой иронии в голосе.

— Знаешь, я как раз хочу за это извиниться. На нашей крови произведен ритуал доверия, а я этим воспользовалась. Возможно, а точнее наверняка, кто-то из наших предков был очень близко знаком?

— Разве это возможно? — я не знала с чего Иней взяла, но толковое объяснение мне нужно все больше и больше.

— Только это и смогло бы объяснить наличие такой связи. — ответила Иней довольно сухо. Видимо не хочет вдаваться в подробности.

— Ты ею воспользовалась. — Не спросила, а скорее признала наличествующий факт я

— Другого выхода выжить у нас не было, по крайней мере я его не видела: или сразу же настраивать связь, или мы бы попали в еще более неприятную ситуацию... А так хоть узнали друг друга. Ты мне это можешь простить? — она с опаской посмотрела на меня.

Ну, если честно, то такой поворот событий я могла бы предсказать, ведь, если быть честной с собой, я им тоже воспользовалась. Хотя у меня намного меньше информации, чем у Иней, но внутренний голос подает иногда интригующие подробности Кстати, он там что-то у Иней уточнить хотел.

— Да ничего, мы — квиты. Я, тоже не мудрствуя лукаво, воспользовалась этим способом. Хотя, сама понимаешь по наитию. Так что я тоже должна извиниться? Кстати, — не постеснялась я задать ей вопрос, — откуда, ты столько знаешь про этот мир? Почему тебя ничего не удивляет? Где ты найдешь представителя клана со столь странным названием? До сих пор удивляюсь, почему ты смогла выговорить столько раз эту тарабарщину. И почему столь серьезное отношение к этому самому клану? Что такого в нем? Причем тут полукровки? Ведь к ним вроде бы было во всех книгах довольно пренебрежительное отношение? А к этому клану явное уважение... Как-то не верится в их обычность. Ты можешь ответить мне на эти вопросы? Думаю, это будет достаточной компенсацией за то, что меня читают? И главное, ты ведь, по-моему, что-то обо мне знаешь? Или о моей матери? Ты ведь не была удивлена, увидев меня тогда у фонтана. И ты, как и Дис, явно кое-что подозреваешь? Или скажешь, что я ошибаюсь?

Никто не решился прервать меня, пока я буквально не высказала множество вопрос, что роились в голове. Я хочу знать. Но не только знать, но и понять, что, черт возьми, творится вокруг?!

Решила проявить характер? Что ж похвально. Во время. Да еще и на нужные струны души надавила. Никогда не ошибался, говоря, что, когда нужно ты очень больно ранишь в самые уязвимые места. Твой отец гордился бы своей дочерью в такие моменты...

Все же мой внутренний голос и я — разные люди. Он что-то знает, а мне остается лишь уповать на то, что когда-нибудь расскажет мне, хотя бы часть истины. Вот вам пример, он прекрасно осведомлен, кто мой отец. Я же? Я ничего не знаю. Мама... она всегда старалась избегать вопросов о нем. Говорила, что это не будет важно.

Так, что к годам 6 я уверилась, что жить без отца это нормально. Все же хорошо, что мать никогда не врала что он летчик или капитан дальнего плаванья. Это, я ей бы вряд ли простила. Хотя, сейчас, после того как прошло два года с ее смерти, впервые чувствую себя такой живой. А не тем подобием человека, каким была всегда рядом с Даном. Кстати, и у внутреннего голоса голос прорезался, да извинят меня за эту тавтологию. Что-то с появлением в этом мире он уже второй раз за день появился, хотя до этого только раз в день говорил, да и то довольно редко.

Иней, как до этого Яна, призадумалась. После немного прищурилась, как бы прикидывая говорить ли мне или нет. Хотя я точно знала, что всей правды она мне не скажет. А, если скажет, то я в ней точно разочаруюсь, как и во многих подругах. Бывших. Хм, странно я уже записала ее в свой список друзей, в котором помимо нее еще два имени. И, увы, в этот список никогда не войдет Дан. Ему довериться? Я никогда не смогу этого сделать слишком много не хорошего про него говорит голос. Да и его вечная ложь. А в список входит внутренний голос да Яна. Да и та только что появилась в моей жизни. Что-то в этом мире я нахожу друзей быстрее, чем в своем. В один неполный день больше, чем за девятнадцать лет жизни.

Видно Иней приняла решения и с каким-то ироничным ожиданием новых вопросов посмотрела на меня. Я в ответ промолчала, вынуждая, ответь. Хотя Иней была явно не против рассказать мне правду, точнее ее часть:

— Думаю, я отвечу на часть твоих вопросов. Но сначала нам необходим экскурс в историю этого мира. Это, если тебе интересно, ответ на вопрос о полукровках и их степени причастности к этому клану.

И вот какую историю нам поведала Иней.

Когда-то давным-давно одна принцесса темных эльфов развязала войну со светлыми. Да здесь есть эльфы, почти такие же как в фэнтезийных книгах, но устои у них немного другие. Какие не ясно. Но Иней очень выразительно повела в воздухе пальцами и обещала объяснить позже, если будет время.

О, эльфики... Жаль, я не помешана на фэнтези, а то сейчас бы прыгала, как полоумная, хотя даже в прочитанных книгах, они никогда меня не привлекали. Лицемерное поведение всегда лишь отталкивало меня, а я вижу 'свет' слишком лживым в лице эльфов. Я люблю читать разные жанры. Вот и жанр фэнтези не решилась обойти стороной. Забавное видение жизни у авторов этого жанра, может они видят другие миры и будущее.

Так вот, как я поняла, та принцесса искала подходящий ей для какого-то эксперимента цветок и попросила своих людей поискать его на землях светлых... Вообще-то, как и во всяких легендах, это романтичное утрирование фактов, на самом деле это был один легендарный артефакт в форме цветка. Но кого из летописцев это заботит? Цветок же звучит намного более красиво? А ее брат, у которого в отличие от сестры-ученой шансы на темный трон были столь ничтожны, что прав у него было... а точнее не было, этим воспользовался и развязал войну. Так что темная принцесса не в чем в принципе не была виновата, кроме того что ей для исследования понадобился артефакт, но как всегда в истории это умолчали... А даже, как всегда, все перевернули с ног на голову. По историческим данным война была прекращена одной принцессой из светлых, но это, как и всегда искажение и некоторое корректирование исторических фактов на благо себе. Победившие любят такие штучки. И потом хроники подобных времен остаются у небольшого количества созданий. Так, по крайней мере, было сказано Иней. Она читала это в архиве библиотеки своего дедушки. Знатная библиотека, если имеет такие сведения и подробности.

Спасла всех темная. На время исследований она заперлась в своем замке, не зная о том, что развязана такая бойня. Брат никого не подпускал к 'любимой' сестренке. А та никогда политикой и не интересовалась, что тоже не совсем верно. В общем, там тогда была довольно сложная ситуация. А тем временем брат от ее имени захватывал и жег города. Она была не то, чтобы в неведении, но до нее доходили лишь искаженные сведения. Минуло достаточно много времени, пока однажды принцесса не узнала, что, на самом деле, происходило.

Это произошло, когда нанятые братом убийцы пришли, чтобы убить ее. После этого она и решила прекратить войну и сбежала из своего дворца в гущу войск сражающихся. Причем в свитке легенд то, как она шла до войск занимает больше, чем описание самого сражения... Иней очень вдохновенно вещала про эпические сражения. Глаза ее загорелись внутренним огнем. Думаю, такая жизнь подходила ей. Частично, по крайней мере. Там, по-моему, еще и какая-то команда была. Когда Иней вещала эту часть, я честно попросту старалась не уснуть. Мне это что-то смутно напомнило (наверно, все тех авторов фэнтези). А я не люблю такие глупости.

Так вот, к чему все шло. На одном перевале та девушка смогла спасти часть войск из двух лагерей, включая командный состав, а потом переломить ход сражения и прекратить войну. Но эльфийка была ранена и отправлена в дом одного светлого... Они оба были учеными. И раньше он всегда следил за ее публикациями, всегда был к ним внимателен. А как позже оказалась, благодаря их постоянным дебатам полюбил ее. Она тоже его немного любила... Но ему не сказали, кто она и светлый эльф ее не узнал... Война меняет даже нежную красоту этих созданий. Эту фразу Иней, отчего-то произнесла так горько, словно говорила про себя.

Но позже эльфик понял, кого он помог спасти. Сразу после ее отъезда из его дома. Он поехал за ней, чтобы вернуть ее. И у него это получилось. Не сразу, конечно, но все же. Они поженились, именно поэтому, впоследствии, светлые ханжи назвали ту девушку — светлой эльфийской принцессой. Так этот ученый еще и из какого-то венценосного рода оказался. Кстати понимаешь от кого им досталось столь зубодробильное название? От их союза родился ребенок-полукровка, но довольно странный. Именно этому мальчику демиург дал способность проведения сложнейших ритуалов, а также некоторую защиту, что только усугубило положение позже. За что был получен такой дар, Иней опять же умолчала. Она вообще много о чем умолчала.

Но из-за возможности соединить узами, причем не только брачными, любое разумное существо этого мира чем-то похожим на узы демиурга. Что вызывает к ним повышенный интерес во многих сферах. Поэтому они стали предметом охоты сильных мира сего. Их желали подчинить, сломить и заставить служить. Но на беду им связывать судьбы было не единственное, на что способен этот клан. Вечная борьба наложила на них свой отпечаток. И все потомки этого рода имеют право на проведение сложнейших ритуалов. Чем больше рас в крови, хотя это тоже относительно, тем выше пост у представителя этого клана. Интересная сказка, хотя в другом мире может быть что угодно, не так ли?

Тем временем Иней вновь принялась за лекцию:

— А насчет пренебрежительного отношения... В этом ты права, до семнадцати лет оно такое и есть, либо ты выживешь, либо умрешь, либо из тебя попробуют сделать куклу, что тоже ведет к близкой кончине. А выжить и не сойти с ума достаточно сложно. Я ответила достаточно понятно, а? Компенсация за моральный ущерб подходит? К чему я все это сказала?

Я невольно подалась вперед:

— Так к чему вся эта легенда? — я все-таки не сдержалась.

Что ж пошло действительно нечто интересное. Ответ оправдал мои ожидания:

— Да к тому, что я один из дальних потомков этого рода с некими хм... специфичными способностями, так что в клане я на достаточно высоком положении нахожусь, — на лице у Иней промелькнуло странно выражение, она явно что-то не договаривает. — Не удивляйся. Про этот мир я знаю так много, так как я, как и мой дедушка, хотя много пра стоит перед этим титулом дедули, со стороны отца живем в этом мире.

— Что же ты делала в другом мире? В моем? Кто твои родители? Они тоже из этого мира?

Иней замолчала. Яна же с самого начала в разговор не вмешивалась, лишь внимательно слушала, сидя рядом со мной и положив голову мне на плечо.

— Мой отец познакомился с матерью случайно. — Очень тихо и с болью в голосе продолжила рассказ Иней. Она не хотела поднимать тему близкой родни.

Я хотела ее прервать, после рассказа Яны не отошла, а тут новая драма. Но не успела, Иней собралась с силами и продолжила:

— Моя мать из того мира, из которого мы сбежали. А клятва доверия между нашими родственниками могла быть произнесена случайно. Как видишь, жили они не так далеко в том городке. Тебе хватит моих ответов? Или еще найдешь вопросы?

Опа... А подружка твоя оказалась не проста. Как я и говорил. Ну и где твое спасибо, юная леди? Я же так много для тебя делаю. Хотя что-что, а всей правды эта чертовка тебе не сказала. Как изящно избежала разговора о твоей сущности. Хотя с твоим характером это понятно. Я же тебе тоже не все говорю. — да ты ничего и не говоришь почти. Противный, внутренний голосок, хотя я сомневаюсь, что он мой.

А вот над ее словами думаю, стоит задуматься. Сразу ясно, что она так много сказала, желая показать, что готова на сотрудничество, а на самом деле просто отвлекала от главной темы. От своего происхождения и, возможно, от моих способностей. Что тоже вполне вероятно.

А вот после занимательной легенды очень похожей на нашу сказку (не было бы едких комментариев Иней) некоторое странное положение полукровок и их не ясное отношение к этому клану в этом мире становилось реально. Кто может лучше решить, достойны ли брачующиеся великого обряда свадьбы, как не мудрый человек, прошедший множество испытаний на своем пути перед получением сана, нежели священники в том мире. Да и у многих рас должны быть свои специфичные способности для этого, не так ли?

А то, что Иней живет в двух мирах, было, конечно, странно, но объяснимо. Кстати насчет Яны. Она же тоже полукровка. Причем она так странно косилась на Иней, а точнее пялилась с таким удивлением, непониманием и еще огромной смесью непонятных чувств. А с ней что? Почему такая реакция на род Иней?

— Ян, что с тобой? Что такого сказала Иней? В чем собственно дело? Это так странно встретится с кем-то из этого клана... ну как его там, а? — спросила я в некотором недоумении.

Но не успела Яна и рта, а Иней уже в присущей ей манере лектора мне ответила:

— Возможно, она удивлена. Мой клан не так мал, чтобы встретить нас было нереально, но, несмотря на это незапланированная встреча маловероятна. Да и входят в него либо из рода той темной эльфийки, либо из полукровок, за которых поручился один из высших рангов моего рода.

Последнее она произнесла с гордостью. И слегка высыкомерно глянула на мою подопечную. Затем продолжила говорить:

— Так что как бы Яна не хотела провести ритуал, ей бы пришлось долго искать нужного посредника клана, ибо связка на таком уровне доступна только высоким рангам, к коим я по случайности принадлежу, как и все из рода темной. Хотя по ее виду можно сказать, что она сейчас не в том положении, чтобы ждать, раз она решила сделать своей шаирнэ почти незнакомого человека. Я права?

Яна возмущенно вскинулась и хлестко ответила с долей сдерживаемой ярости:

— Ты же знаешь, что есть долг жизни и свободы у оборотней!

Иней с легким удивление подняла брови. Присмотрелась к нам. Чему-то кивнула. И уже более благосклонно произнесла.

— Теперь вижу. Приношу извинения. Срочность оправдана.

Яна кивнула и, успокоившись, снова положила мне голову на плечо. Извинения были приняты?

Да, как у них все сложно, хотя наша методика усыновления с заполнением кучи бумаг не лучше. А тут провел ритуал и готово и ничего, что провести его может только кто-то определенный, это не смертельно же.

— Кстати, давайте, наконец, проведем ритуал, и спать пойдем? — поступило от меня разумное предложение. — И вообще никакая потеря сознания не заменит полноценный сон. А мы тут рассусоливаем то, что можно было решить за пару минут. Надеюсь, все произнесенное тут останется в пределах этой комнаты? А то я не очень доверяю Дису, да и он нам, похоже, тоже. Пусть считает, что мы все из этого мира. Введете меня в курс дела? Чтобы я не выделялась?

Яна лишь кивнула, после вспышки еще не успокоилась, но из-за меня конфликта не хотела? Или мне показалось. Иней же ответила:

— Конечно, помогу. Да и на Диса у меня зуб. Про него я позже расскажу, а то сейчас я не в том состоянии, чтобы вешать еще одну историю. Ритуал тоже силы вытягивает прилично. А я тоже очень спать хочу предыдущие манипуляции Яны и ее Маски забрали у меня энное количество энергии, как и лет жизни. Так что закругляемся девочки. Какой ритуал нужен?

Видно было, что Яна не решается. Точнее обдумывает лучший вариант. Но все же она смогла собраться и уверенно сказала:

— Полный обряд шаирне для двух полукровок, причем лучше высший с оговорками на то, что шаирнэ может быть не только опекуном девочки, но и регентом, пока та не войдет в полную силу и не сможет оборачиваться полностью.

Для меня многое звучало как набор букв, но видимо Иней все поняла прекрасно. Она сразу же принялась за бурную деятельность, но прежде она задала пару на мой взгляд довольно странных вопросов:

— Яна, у тебя есть все нужные вещи для ритуала? Так, я перечисляю. Нам нужен шнурок, лиловый, три длани. Есть? Отлично. Отрезай от этого мотка. Далее два браслета ручной и ножной, но, если ручной может быть любым — главное чтобы магически нейтральным, то ножной должен растягиваться и лучше слитным. Кстати, а фамильное кольцо есть? Хотя оно не столь обязательно. Есть? Мама оставила? Оно далеко? В соседней комнате? Тогда беги за ним. Хотя подожди, а книги Клятв оборотней нет? Тоже есть и тоже рядом? Тогда — прихвати и ее. Так связь увидят и оборотни... Что ж может игра и стоит свеч?

Отправив Яну за этими непонятными вещами, Иней встала со стула, на котором сидела во время нашей беседы, а затем присела на пол. Причем села она в позу чем-то напоминающую мне позу лотоса. Иней сложила руки на груди и начала повторять странные слова. Когда она поднялась с пола, Яна как раз вернулась на кухню.

В руках у нее была странного вида перстень-печатка, толстая старая книга с вязью серебряных рун на обложке. Также два браслета. А откуда-то из-под локтя торчало что-то лилового цвета. Наверное, тот самый шнурок. Иней огляделась по сторонам, вздохнула и сказала:

— Да уж. Обстановка та еще. Но для меня это не имеет особого значения... Арда? — я пожала плечами, как бы говоря, что и меня это не особо волнует. Иней перевела взгляд на Яну, но по виду той можно было сказать, ей плевать, где все пройдет. Главное связь, а остальное не слишком-то важно. По крайней мере, для нее.

— Тогда приступим.

Иней взяла в руки лиловый шелковый шнур, который ранее вытребовала у Яны. Затем как-то странного на него посмотрела, отчего тот стал слабо светиться... Нда, чудеса в решете. После наша представительница нескольких рас (кстати, каких?) забрала вещи из рук моей подопечной и положила их на стол. После она обмотала наши руки этим же шнуром. Имеются в виду мои руки и Янины. Мне там даже примерещился какой-то замысловатый узор, который я когда-то видела, но запомнить не успела. А жалко, он показался мне таким красивым.

Затем Иней нараспев начала читать какие-то странные... назовем их песнопениями, все же назвать их заклинанием язык не поворачивается, так это красиво звучало. Я в этом наборе букв как всегда ничего толком не поняла, меня больше привлекло, что шнурок, как-то истончается и исчезает, а над правой грудью чувствуется какое-то легкое щекотание. Затем шнурок совсем исчез, Иней подала нам браслеты, мне почему-то ножной, а Яне — ручной. Блин, эльфийская свадьба... А ножной ничего, веселенький такой, да и тянется, что я не преминула проверить. Да еще такого милого золотистого оттенка, прямо как волосы Яны. Жаль, из чего он сделан, определить не смогла, хотя в этом я не сильна.

— Согласна ли ты Яна из рода оборотней признать Арду своей шаирне? Готова ли признать ее опекунство, а так же регентство над твоим имуществом, до полного контролируемого обращения, после чего твоя наставница скажет, признана ли ты совершеннолетней. Ты согласна? Если да, то нужды в словах нет. Просто одень браслет своей шаирне на руку.

Интересно, а были ли прецеденты, когда оборотень надевал браслет, а шаирне отказывал. Думаю, это было похуже рабства для оборотня, а, если учесть их стремление к свободе, это наверно был хуже смерти. О какой мне браслетик надели... Симпатичный. Серебряный с сапфирами и рубинами... Они настоящие? Стоп, оборотни тут не боятся серебра или мне достался странный вид?

— Согласна ли ты Арда, чей род и имя покрыты покровом тайны признать Яну из рода оборотней своей шаирнэ`ere? — так вот как моя подопечная теперь называется. — Готова ли принять опеку над ней, а так же регентство над ее имуществом, до полного контролируемого обращения, после чего ты решишь, признана ли та совершеннолетней в кланах оборотней. Ты согласна? Если да, то нужды в словах нет. Просто одень браслет своей шаирне`ere на ногу.

Слушайте, а чем сие действо от свадьбы отличается? Ой, я, кажется, медлю. Янка уже бледнеть начала. Быстро опустившись на колени надела браслет Яне на ногу. Ну, теперь-то все?

— А теперь положите руки на книгу Клятв и произнесите: 'Я никогда тебя не предам...' И чем более синхронно вы скажете, тем вероятнее, что ложь предательства не проникнет в ваши отношения.

— Я никогда тебя не предам... — да мы с Янкой даже мысли такой не допустим, ибо произнесли мы это практически идентично, включая интонации. Тут меня опять начало грызть любопытство я и спросила:

— А печатка-то зачем?

— Она теперь твоя, как регента этой мелкой. Все, а теперь по кроватям, все вопросы завтра. Я на ногах не держусь... Что ж Дождь и Ветер вам в помощь, а я спать. Хотя сначала покажите, где я спать буду и расходимся.

Яна довела нас до того злосчастного второго этажа, куда мы ранее притащили бессознательных Диса и Иней, только последняя в этот раз сюда пришла уже сама. Я легла в комнате, находящейся напротив той в которой мы свалили Диса. Иней в соседней с моей. А Яна пошла ко мне, заявив, что ночью боится спать одна. И как она только в одном доме до этого спала? Да и еще не один раз. Нда...

Иней

Какой насыщенный день... Ура, я, наконец, в постели. Какое блаженство. И, как всегда, я сказала минимум важной информации, зато как байки травила. Несомненно, легенда моего рода, еще та вещь, как ее не преподнесешь толком узнать, что же там случилось на самом деле, будет очень и очень не просто. Даже ритуал провела, хотя мелкая тоже много не договаривает. Но что-что, а к тайнам, как и сокрытию этих тайн от нее, Арда привыкла. Играет она, как профи. Чувствуется долгая практика. Все подумаю о всех наших недомолвках завтра, а сейчас. Нет, не могу. Мысли об одном ритуале — вызвали неприятные и мерзкие воспоминания о другом. Том, что произошел немного ранее. И вдруг я пережила те же ощущения по новому кругу.

Думаю, мои бы знакомые удивились, увидев, как одна из сильнейших в роду катается с всхлипами по кровати и в ярости рвет простыни. Зрелище не для слабонервных. Я не могу бороться с силой Маски. Потому что та была создана совсем для иной цели. К тому же, полная замена полярности привела к тому, что вместо того, чтобы исцелять, она лишает того, что ей не принадлежит. Как это банально, превратить эту реликвию в обычный накопитель, конечно, очень мощный, но в накопитель, которым может воспользоваться любой не посвященный. Фантазии ноль, а вот исполнение на высоте.

В городские байки обычно мало кто верит и, если бы не Арда, то Яну бы поймали очень не скоро (если бы поймали). А эта Яна оказывается эмпат, она почувствовала, что первым признаком моей истерики будет примерка амплуа лектора. Даже предусмотрительно молчала, что бы не довести меня до того момента, пока не получит такую милую шаирне, в лице Арды. Знает, что, если бы что-нибудь сказала я бы набросилась на нее... Да о чем я думаю? Но мозг, чтобы разум не помутился от тех хаотичных видений-воспоминаний, прорабатывал даже стратегические ходы. Главное отвлечь меня от боли... и безнадежности. Не знаю, сколько я потом пролежала в забытье перед тем, как, наконец, погрузиться в целительный сон, но мне кажется, что завтрашний день, ни чем не уступит сегодняшнему, если не переплюнет его. Что ж утро... каким ты будешь для меня?

Глава 6. А ну быстро рота подъем!!!

Кто рано встает, тому Бог подает, но, увы, никто не уточняет, что и куда именно он поддает...

Is it a dream?

All the ones I have loved calling out my name.

The sun warms my face.

All the days of my life, I see them passing me by.

Арда

Я вышла из подлеска и увидела... что матери негде нет. Судорожно оглядываюсь по сторонам. Какая-то часть меня ощущает, что что-то произошло, но не понимает, что именно. Осматриваю поляну, на которой должен быть пикник. Весна пришла и поэтому, немного влажная, но уже выросшая трава стелется по земле. На ней лежит покрывало, сверху коробки и пакеты. В них торт и прочая еда, пакет с теплыми вещами, а также уйма прочих мелочей. Все собирала мама, так что я даже не подозреваю, что там лежит. А пора бы, а то постоянно говорю, что самостоятельная — сама даже не знаю, что же лежит в сумках.

Но это не решает проблемы, где находится мама. Где она? Все лежит так, будто она отошла, хотя скорее отбежала, так как всего пару секунд назад она звала меня. Внутренний колокольчик опасности уже бил в набат, но я ничего не могла понять. Откуда исходит опасность? Что это за странности?

Что, черт побери, тут происходит, не будит же мама так шутить в мой день рождения? Или будет? Я бы так и застыла, если бы через просвет в деревьях мне не примерещились какие-то силуэты. Недолго думая, направилась в том направлении, может, что прояснится. Я вышла новую поляну и увидела молодого человека, его лицо показалось мне на мгновение знакомым, особенно глаза. Я почти узнала его, как...

Черт!!! Я проснулась. И впервые за два года пожалела, что не от своего крика. Причем мне удалось запомнить что-либо из сна. И это первый раз за все это у меня не смутные ощущения, а цельный сон, точнее, если бы меня не разбудило какое-то неясное предчувствие чего-то неожиданного, думаю, я бы досмотрела его наконец до конца, и возможно смогла бы узнать того парня. Хотя я до сих пор чувствую аромат весны, а в ушах звенят знакомые интонации голоса матери. Бросила взгляд в окно. Там уже давно день, что неудивительно — легли мы вчера за полночь. Подождите-ка... Кто такие эти мы?!

Я судорожно огляделась по сторонам. Комната не моя, а рядом сопит какая-то рыжеволосая девчонка, причем она прижимается ко мне в поисках тепла, но обнимать не решается, словно боится, что ее оттолкнут. Так... и как я в этой ситуации оказалась? А? Кто мне ответит? И вообще где мой обычный сон? Привычный крик? Где боль? В конце концов, почему я проснулась не на рассвете? Стоп, рыжая. А до этого какой-то ритуал, переход в другой мир... и Дан? А он как в этот ассоциативный ряд записался? Непонятно это все. Хотя ладно надо подниматься. Кто рано встает — тому Бог подает... Хотя мама всегда добавляла, что поддает под зад, а точнее не хило так направляет туда, куда тебе совсем не нужно было, но не будем обращать на эту присказку внимания. Может, обойдется? Но учитывая то, что эту фразу я все-таки вспомнила, то вряд ли стоит даже надеяться. Неприятности, с чего вы начнете свой день? Ну что ж, встаем.

Я поднялась с кровати и направилась к зеркалу. Хотелось бы принять ванну или душ, но таких приятных удобств личной гигиены не предвидеться, пока Яна не проснется. А сейчас лучше осмотреть предстоящий фронт работ по улучшению своей внешности. Так вещи я сняла, но, слава Богу, не все, хоть комплект лифчик и стринги оставила. При этом белье все черное только немного белой каймы. Такое невинное белье.

Действительно отлично, что перед сном я их оставила, а то привыкла спать голышом и сколько не пытаюсь разучиться — итог никакой, иногда останавливает, если сплю с подругой, но такого не было уже очень давно, увы, подруги в последнее время стали сплошь либо предательницами, либо подлизами. А ни то, ни другое меня особо не вдохновляет.

Сегодня только присутствие Яны в постели удержало мне от полного стриптиза. Ой, я заметила свою сумочку. Кажется, я в нее вчера вцепилась так, что даже дотащила до таверны, а тут ее мне Янка после нашего разговора на кухне вернула. Я уже за ней нагнулась, как послышался топот. В следующий момент дверь в нашу комнату распахнулась настежь, я даже от неожиданности уронила сумочку, но все же смогла расслышать вопрос:

— Люди, а у нас есть что-нибудь для утоления голода, а? Я тут что-то проголодался. Вы же знаете, сколько эти финансовые махинации отнимают сил... — но предложение было явно незаконченно... Дисом. А это был именно этот прощалыга.

Мне же стало интересно, что же его отвлекло от требования еды. Огляделась по сторонам. Тут мой взгляд вновь упал на зеркало, в которое я до этого так долго любовалась, попутно рассуждая о том, как мне не везет в плане подруг. Наконец тогда я и заметила, как одета, а точнее, по меркам этого мир, наверно, раздета, ну судя по тому, что я когда-то читала в книгах. Так вот, куда он уставился. Я невольно потеряла дар речи, а вот этот хам его как раз вернул назад:

— Ты знаешь, в обрамлении этих кружев, наконец-то стало очевидным то, что у тебя есть фигура. И она довольно неплохая, жаль в подвале я этого что-то не заметил,— Дис окинул меня взглядом, явно не только избавляя от вышеупомянутых кружев, но и ставя в более удобные для него позы. Мне аж от злости захотелось с ехидством спросить: 'Хочешь еще и попозирую, а?'

После чего с явной ленцой в голосе добавил:

— Настолько неплохая, что я не против провести с тобой пару-тройку ночей. Хотя для тебя и одной ночи много будет.

Что сказал этот ирод? Стоп, что он мне только что предложил?! Думает я прыгну в постель к первому встречному красивому парню, только потому что ему вздумается мне это предложить?! Как он посмел об этом даже подумать?! Я девушка терпеливая и понимающая, но такого не потерплю, будто мне моего жениха с такими подколками не хватает. Так что моя реакция на эти слова была бы вполне понятна каждой девушкой. Я заорала во всю мощь легких:

— Воооооооооооон!!! Пошел прочь отсюда!! Ноги, чтоб твоей тут не было!! — да даже, если тут кто-то все еще спал или придавался сладкой дреме, то после этого, думаю, весь квартал проснется. Под конец моего крика, к моему удовольствию, я смогла попасть в Диса подушкой. Прямо по мягкому месту. А по раздавшемуся вскрику, к тому же явно и достаточно чувствительно я его приложила. Все же жизнь — это классная штука. Сделала гадость — на сердце радость? Кажется прежняя Рикаарда, столь любимая матерью, снова возвращается к жизни... 'Здравствуй, мир? Повоюем?' — невольно усмехнулась я.

Иней

В своей жизни просыпалась по достаточно многим причинам. Нужно также учитывать то, что все из них были довольно разнообразны, но ни разу, повторяю, ни разу я не просыпалась от таких воплей. Да это хуже, чем шум битвы или же очередная дуэль магов. Дождь и Ветер, что они успели опять натворить в мое отсутствие?! Ну, почему? Почему мне пришлось связаться именно с ними? Хотя, кажется, я начинаю догадываться. Вот только, зачем миру снова собирать всю эту сумасшедшую компанию? Ему не хватило того, что осталось от него в прошлый раз? Или он не хочет мучиться и решил доконать себя сам? И как можно быстрее? Ладно, пойдем посмотреть на то, что ж там такого произошло-то, с утра пораньше...

Хорошо, до того как лечь спать догадалась попросить у Яны ключ от душевой комнаты, так что сейчас я была чистая и свежая. Вчера я единственная из всех помылась, ибо остальным в подвале не так досталось, как мне. А Дис к тому времени, когда было принято это решение, так и не проснулся. Арда же безумно хотела спать, а Яна не хотела никуда отпускать свою шаирне. Прекрасно понимаю оборотницу, чем ближе они друг к другу и чем больше времени они проводят в первый месяц, тем крепче связь. Интересно, а Арда любит татуировки?

Заодно перед сном стырила безразмерную рубашку у хозяйки, пора привыкать спать хоть в чем-то. Я думала одеть еще что-либо или закутаться в простыню, прежде чем посмотреть, в чем дело, но не стала ничего присовокуплять и вышла из комнаты по направлению к источнику шума. Благо местом действия оказалась соседняя комната, а не что-либо более удаленное, а что и такое бывало, со слухом-то у меня проблем нет.

И вот какая предо мной предстала картина. Посреди коридора стоит эта сволочь, имя которой Дис. Что поделать неприязнь к нему у меня буквально на клеточном уровне, хотя чувствую она была просто кем-то привита из моего окружения, чтобы злость помешала мне разглядеть, кто он на самом деле. Зря, конечно... Хотя это принесло мне кое-какую пользу, теперь я точно знаю, кто шпионил за мной. Так вот у этого стервеца на лице блуждает довольная улыбка нализавшегося сметаны и сливок кота. Что он такого увидел-то? Но, услышав полные ярости крики Арды, мне вдруг подумалось, что не одна я могу любить спать при минимуме одежды, а также то, что не все особи мужского пола реагируют на это как нужно, точнее они вообще никогда не реагируют нормально. Хотя этим иногда удобно пользоваться, жаль это не тот случай... увы.

Стойте-ка, а говорили, что Дис к девушкам относится безразлично, а точнее говоря начисто их игнорирует... Враки или необходимое преувеличение? Этот интриган на это вполне способен. Так что, когда я увидела, что в него летит подушка, а эта ловкая зараза вполне может от снаряда уклонится, то я немного подкорректировала полет подушки и чуть-чуть (совсем каплю) добавила ей силы. Мысленно конечно. Хотя по тому, как полетел после этого толчка Дис — стало понятно, что Арда не такая уж слабая, какой хотела бы казаться. Хотя кем-кем, а слабой дочь такой родительницы не могла быть просто по определению. Воин по духу, пусть даже не обученный, это навсегда и это не изменится даже, если обладатель такого духа ничего о себе не знает. Стоит ли ей рассказать? Или все же позже?

Я заглянула в комнату девочек. О, милое бельишко. Интересно она его где приобрела? Надо бы спросить, хотя она вряд ли она адекватно отнесется к вопросу. Нет, адекватной реакции я могу вполне дождаться, но чем это обернется? Кстати, а Дис оказывается у нас разнуздан в половозрелых отношениях — запомним-с. Как говорят: 'Каждое ваше слово будет использовано против вас, а каждое ваше действие мы будем толковать так, как нам будет наиболее удобно'. Думаю, не стоит говорить вам о том, что возмущенные возгласы Диса не трогали ни меня, ни Арду, ни тем более вроде бы все еще спящую Яну? Получил возможность оглядеть такую красу — пусть платит за просмотр, пусть даже столь оригинальным способом. Мм, может правда деньги брать? А-то демонстрировать кое-какие свои способности мне пока не очень хочется, хотя пора бы. Но мало ли как на это отреагируют.

Арда погрозила кулаком закрытой двери. А что? Я воспитанная девушка и в лифте точно не родилась. Соответственно, зайдя в комнату, тут же прикрыла дверь, пусть, гад, слюни подберет — тогда уж и смотрит.

— Доплату попросишь? А то денег у нас нет совсем... — начала было я говорить.

Но Арда меня перебила:

— Дааа, небось, у этого финансового махинатора денег достаточно, но что-то подсказывает, что если у него одолжить, то отдавать придется все вплоть до последней копейки плюс еще и натурой доплачивать, по крайней мере, мне. Увольте меня от этого кошмара. К тому же, смотреть на меня так он вообще никакого права не имел. А то зенки вылупил... Это хамло у меня еще поплатится. За все поплатится, — глаза Арды зловеще загорелись.

Да, не тут ты жертву выбрал наследник, совсем не ту. Я точно поучаствую в этом. Люблю красочные шоу, также как и кровавые зрелища. А исход этого поединка, как мне кажется, будет иметь только два возможных исходов, судя по характерам противников. Тут я обратила на вялое шевеление в кровати. Надо же Янка спала прямо тут? Хм, а она так хочет полной инициации ритуала, да и чем скорее, тем лучше. Чего она так опасается? Кстати, что у нее за род в клане? Символ печатки знаком, но я не настолько в этом разбираюсь, чтоб точно сказать, роды оборотней этой страны слишком многочисленны, да и потом многие роды просто истребляются и остаются только такие вот полукровки. В этот момент эта спящая красавица, которая не проснулась от криков Арды, соизволила привстать и вякнуть фразу примерно такого содержания:

— О деньгах можешь не волноваться. В бытность хозяйки таверны я достаточно много заработала, к тому же Маска как-то доставала средства для своего удобного проживания. Она же как никак девушка, а девушки ее типа любят комфорт, для которого нужны деньги, причем немалые для такой привереды, как она. А теперь ты, Арда, как моя шаирне и мой опекун получаешь право этими деньгами распоряжаться. Кстати, вы ведь путешествуете, где ваши вещи? Только не лгите, что налегке... Я не настолько наивна. Идем сегодня за покупками?

— Умная девочка. Не слишком ли ты догадлива... Или что-то знаешь? — спросила я довольно-таки спокойно, хотя по идеи должна ненавидеть ее.

Можно бы удивиться, почему я до сих пор не вцепилась в глотку этой оборотнице, хотя так хотела всыпать старухе. Это вполне объяснимо, просто я единственная знаю полную историю Маски, точнее, историю девушки, лицо которой и взято прототипом для Маски. Мне так жаль ее, если бы она знала, чем обернется ее невольное желание. Все же любовь слишком коварна. Мне жаль Яну так же, как и ту девушку. Обе попали в одну и ту же ловушку, пусть и по разным обстоятельствам. Да и к тому же, обижать ее мне не позволит Арда, а с мнением этой фурии лучше считаться. Иначе она проявит всю 'красоту' своего нелегкого характера. — Кстати, девочки, я устала от этого морока, который носила уже несколько месяцев из-за пребывания в нашем с Ардой мире. Я его скину?

Даже не став дожидаться реакции девочек на этот вопрос, просто скинула маскирующее, который опостылел мне еще в первые два дня. Слишком уж от него устаю. Возможно, нужно было сделать это раньше. Но из-за двух ритуалов я как-то подзабыла о нем. А потом меня просто могли не признать в моем истинном облике. Нет, я в этой форме почти не отличаюсь от человеческого морока, но все же в мире технологий сразу бы попала на опыты, при чем в роли подопытного кролика. Извините, а у какого нормального человека вы видели заостренные уши? А также мои пряди стали намного ярче, а что вы думали, что я их красила? Ничего подобного — это одно из наследств смешанной крови. Ну и к тому же моя красота проявилась в полную силу (да, я скромная, очень), а не те ошметки, что были у моего жалкого подобия.

Так, что выпученные глаза моих теперь уже попутчиц до дома были вполне объяснимы. Я их даже ни в чем не обвиняю сама, возможно, была бы на их месте в шоке. Но, увы, я не они, а что-то более толковое, нежели шоковое состояние, нужно от них добиться. Нам еще за покупками идти надо, хотя раз я мороки им показала, может наконец сумку свою вызвать?

— Все, девоньки, нам пора за покупками. Отдыхать телом и душой, а это значит, пора заняться шопингом! Ненавижу шопинг, — последнюю фразу мы с Ардой пробурчали с одинаково недовольными минами. После чего переглянулись и рассмеялись.

— Шоупэнг? — по непонимающему выражению на лице Яны можно было понять, что последнее слово для нее оказалась тайной за семью печатями. Просветим-с?

Арда

Хорошо погуляли... А накупили сколько всего. Жаль я не любительница заниматься шопингом, если бы была, то смогла получить неимоверное удовольствие не только от прогулки по городу, но и от прогулки по рынку. Хотя моя шаирне`ere смогла насладится этим сполна, она оказалась скрытой шопоголичкой... Нда, не подозревала, что в мире магии такое возможно. Так вот, из-за своей неприязни к такому мероприятию, я, по сложившейся привычке, не особо следила за временем. Так что воспоминания об этом остались довольно-таки размывчатые. Мы были и в оружейной, и у портного, и у кожевника. Что-то покупали, что особо не запоминала. Всякие разные мелочи нужные для путешествия, но этим в основном занималась Иней, так как она больше всего в этом разбиралась, но это ей в отличие от Яны удовольствие не приносило, да и загруженная она какая-то ходила. Ах, да мы решили мотать из этой империи, как оказалась она довольно воинственно относиться к королевству, в котором проживает Иней. Это может угрожать нашим планам по возвращению домой, так что лучше убираться отсюда по-быстрому и пока еще по-хорошему.

Кстати, пока мы по рынку бродили, то я по спецзаданию Иней (голос на этом тоже настаивал) прислушивалась ко всем слухам, что можно было услышать на рынке. Кстати про Иней и ее внешность. Да, это было одним из потрясений сегодняшнего дня после не приятного предложения Диса. Уф, я отошла от этого только потому, что увидела, каким бывает настоящий облик 'обычной' девушки из моего мира.

Я, конечно, знала, что она представительница многих рас (так и не узнала каких), но она оказалась настолько красивой, что прямо дух захватывает. Она и до этого была какая-то нереальная, а уж теперь-то вообще нельзя принять за человека, а еще, кажется, пряди разноцветных волос не крашенные, а натуральные. И теперь, наконец, пропало ощущение, что она выглядит по-другому. Мое чувство неправильности после смены облика Иней замолчало, что радует. Значит это скорее ее истинный облик или одна из истинных сущностей, что более вероятно. Интересно, а в этом мире у меня есть какие-то способности? Ну, помимо тех, что проявились еще при моей жизни в мире технологий. Все же не думаю, что так легко почувствовать не истинный облик существ этого мира, хотя возможно это лишь мой бред. Надеюсь, я не ошиблась...

Еще одной приятной неожиданностью оказалось то, что Яна на удивление вполне не плохо обеспеченна. Не будь ее, нам с Иней пришлось бы гораздо сложнее, хотя как выяснилось позже моя новая знакомая магичка, хотя она просила не называть ее подобным образом. Из ее объяснений выходило, что есть принципиальная разница между нашими выдуманными магами и их твожами. И она перенесла свою сумку с вещами первой необходимости, так передвигаться для нее не впервой. Кажется, ее нисколько не волнует тот факт, что она попала так далеко от дома дедушки, к которому мы как раз и собираемся направиться за советом. Жаль только, применять свои возможности она не желает в силу сложившейся привычки, так что попросила не требовать от нее балаганных фокусов и других подтверждений ее статуса.

Уже намного позже узнала, что в школе-то она училась нашей земной в том же городе, где проживала и я вместе с дядей, а только недавно из-за своих способностей и настойчивой рекомендации дедушки попала в учебное заведение с определенным наклоном имени кого-то там. Не буду говорить кого, она опять сказала какой-то непонятный набор букв, я даже не уточняла, зачем голову засорять информацией, которую вряд ли смогу применить. Мне вот интересно, как тут живут с такими именами, но как говорится хозяин — барин. Позже Иней добавила, что не попасть в этот универ она просто не могла, что, дескать, дурная наследственность не позволила бы ей обойти его мимо и еще тише пробурчала, что папа не одобрил бы. Как-то странно она на последней фразе усмехнулась. Грустные воспоминания? То, о чем не говорят?

Кстати по поводу воспоминаний.... Мне подумалось, что в этом мире я оживаю, но в тоже время во мне просыпаются воспоминания о матери. О ней стараюсь не думать. Да еще мои сны... Впервые в жизни точно могу рассказать, что мне приснилось, а не только обрывочные ощущения после сна. И еще кто же тот парень? Он убийца? Черт, чем больше думаю, тем сильнее голова болит.

По поводу странных парней и убийств, надеюсь этого паршивца Диса, когда мы вернемся в таверну, там уже не будет, а то я так пройдусь ногтями по его физиономии, как в старые добрые времена. Он же вроде, как и мы, хочет уехать из этой, как ее называют во всем мире, 'темной' империи, а по-настоящему это просто империя, которая раньше была не заселена и принимала все народы и расы, всех отверженных, так что поэтому за ней и прижилась такая слава. Вот только причины его столь поспешного отъезда, а точнее бегства, не совсем ясны. Хотя, что я думаю по поводу этого любвеобильного метросексуала? Лучше прислушаемся.

— Старший принц, поговаривают, пропал...

— Покупайте только у нас и только сейчас бесподобные....

— Из дворца? Да не шути так, личная гвардия императора его поймала бы того как он успел выйти из дворца или даже просто подумать о побеге...

— Говорят у него диплюмааатическаая миссия, или как то так...

— Он дипломат?!! Издеваешься? Да он...

— Сладкие булочки подходи, налетай, покупай....

— Война, говорят, скоро с соседним королевством. Они давно зарятся на наши земли...

— Покупайте амулеты, они дадут вам защиту от бед, пожаров, нелепых случайностей и...

— Оборотни сколотили какую-то банду и бесчинствуют на дорогах...

— Знаешь, Эрэн пропала, а она такая красивая была, я уже денег собрал и хотел к ней посвататься...

— Слыхал? Наш город опасен, поговаривают, что пропадают люди, очень красивые...

Несмотря на стоящий вокруг шум и гам, я вслушивалась во все сплетни, стараясь разобраться в местных новостях. Так что, услышав последнюю фразу, я заинтересованно остановилась. Но так как местные реалии мне до сих пор были не совсем понятны, то я окончательно отстала от своих спутников и это меня, ни капельки не встревожило, а как оказалось зря. Так что моя растерянность в последующих событиях становится более понятной.

— Эй, мелкая! Не хочешь ли ты, познакомится с тройкой усталых наемников? Мы не обидим... Ты ведь тут совсем одна... А если сможешь хорошо развлечь нас, то можем помочь найти жилье такой обаятельной малышке, — раздавшийся откуда-то сзади голос меня немного удивил, я обернулась и увидела этих самых наемников. Первой моей мыслью было: 'Что за невезение! Что в одном, что в другом мире вечно ко мне шпана цепляется. Куда не пойду, везде звучит фраза о том, что не хотелось бы красивой девочке развлечь себя и других'. Вторая, трое на одну меня это не честно, хотя я думаю что life`s unfair . Третья, я, конечно, отстала, но не думаю, что Иней с Яной далеко ушли. Да и потом что же дает мне эта странная связь с Яной. Тянем время, все равно, я не знаю в какую сторону они пошли, а бежать от таких типов или показать слабость означает, что я сдаюсь без боя на милость победителя. А после меня ждет не очень приятный конец, причем многократный...

— Простите, вы что-то мне сказали? — я с презрением посмотрела на того, который из них ко мне обратился, наверное, главный, вон как по моей фигурке взглядом шарит, скорее всего, думает, что будет первым. Прости милый, но я тебе не по зубам.

— О, смотрите эта детка хочет показать зубки, — сказал один из этих уродов и показательно заржал. Знаю так говорить не культурно, но звуки, которые он издавал, смехом не назовешь.

— Проучим эту недотрогу, все равно же наша будет, а когда будет — мы с ней уж вдоволь потешимся. Она шелковой станет, — сказал второй чем-то похожий на предыдущего 'оратора', может братья?

Кстати, вы можете удивиться, что ко мне пристали. Но мы уже давно гуляли по городу, так что вечер скоро, да и к тому же, кажется, погрузившись в свои мысли, я свернула не в тот переулок. Хм, будем выкручиваться или подождем помощи, хотя может все же развлечься?

Иней

Ну, что могу сказать. Зря наверно мы с Ардой рассказали Яне про шопинг, она воодушевилась и решила купить все и сразу, явно у девочки столько денег и не водилось, а когда появились, она не в состоянии была ими воспользоваться. Так что мы быстро собрались, одежду я и Арда сохранили с прошлого мира (мне что сложно, я накинула маскирующее творение ). Мы спешили, и искать вещи у Яны было бы слишком долго. Что не удивительно, ибо проснулись мы далеко за полдень. Если мы хотим успеть и, уже завтра, отправится в путь, то или идем сейчас же за покупками, или отправляемся послезавтра. Что ни меня, ни подопечную Арды явно не устраивало. Не знаю, почему торопилась оборотень, а мне не хотелось тут настолько долго светиться. Не известно к чему это все приведет...

Когда мы выходили из таверны, вспомнила кое о чем и, попросив девчонок подождать, вернулась в комнату, в которой провела эту ночь. Возможно, тут забыла кое-что очень важное. Только не могла понять, как она могла расстегнуться. А потеряла я свою сережку.

Вот только сережкой она была только для не знающего. Более-менее осведомленный человек легко мог бы вычислить меня по ней, ибо это был не хилой силы артефакт в моем роду, принадлежащий лишь главе клана. Поэтому мне часто приходилось носить его невидимым. Чтобы не привлекать к себе излишнего внимания.

Когда я зашла в комнату и увидела, лежащего на кровати Диса, то особенно не удивилась. Его поза как бы говорила: 'Приходи, располагайся, будь как дома'. Сережку мог снять только тот, кто про нее знал, и у кого были на это силы. А это очень узкий круг лиц. А этот гад, увы, в него входил, хотя меня лично видел в первые, как и я его. Вот только когда эта сволочь успела это сделать? Думаю, что после второго ритуала, есть подозрения, что он очнулся в то же время, что и я. Просто, в отличие от меня, он очень изящно подслушал, но показаться не захотел. Любимая тактика этого интригана, играющего роль идиота.

— Чего тебе? — не стала миндальничать я, спросив его прямо, долгих речей с двойным, а то и тройным смыслом вести было не досуг.

— О, милая ты решила не дурить мне голову сказками? Какая неожиданность встретить в наших краях великую главу клана Nami`rion`feo`ain. А я надеялся, ты будешь более впечатляющей... Что ты тут забыла или это дипломатическая миссия, а точнее диверсантская? Что-то не слышал я про посольство из твоей страны. Ты же не начнешь рассказывать мне бредни, как этим наивным девочкам? — спросил он с ленцой

— Или ты забыла, что ответил мой отец на ваше последнее предложение о мире? Если он узнает о том, что ты тут, тебе мало не покажется, как и твоим спутницам. Весь город будут прочесывать и землю рыть, только чтобы угодить Великому и Ужасному...

— Что тебе надо, раз угрожаешь, хочешь от меня чего-то? Говори скорее или мы не успеем все купить и отправимся позже, что меня не вдохновляет. Впрочем, как и тебя?

Он помолчал, повертел сережку в руках, если бы это был не он, я бы уже ее давно смогла забрать из рук захватчика, но я же не дура и точно знаю, он просто хочет меня подразнить. Повертел и сказал:

— Сделка? Я никому ничего не скажу и даже верну тебе эту побрякушку, — при этих словах он ухмыльнулся, ожидая реакцию на его слова по поводу реликвии моего клана, — но за это ты поможешь мне бежать из империи. А потом целым и невредимым проведешь к убежищу твоего деда... Можешь сейчас не отвечать, но к возвращению ты должна дать ответ. А теперь иди. Все вопросы, что у нас есть друг к другу, обсудим позже, в случаи твоего согласия. А на случай отказа ты мне дашь взамен на свою вещь артефакт, подобной силы. Так сказать в компенсацию.

Я, ничего не ответив, вышла. Тут и без слов все понятно. Только не сдержалась немного и, выйдя, скрипнула зубами от злости. Так что на поход по магазинам не особо обращала внимания, пытаясь найти выход из сложившегося положения.

Не следила за всем и на автомате выдавала ответы любознательным девочкам. Так что исчезновение Арды было для меня очень неожиданным. И заметила я его только по какой-то странной суете, а также яростному взгляду ее подопечной...

Глава 7. Если тебе есть о чем вспоминать, разве это не показатель того, что ты пока еще жив?

Чем отличается прошлое от настоящего? Его нельзя исправить, его нельзя изменить, им нельзя управлять. О нем можно лишь сожалеть или принять таким, каким оно было... Есть еще вариант можно попытаться все забыть, но рано или поздно ты вспомнишь все вновь. Не станет ли от этого лишь больнее?

За окном кто-то плачет, кого-то зовут

Торопливые чьи-то шаги, дождь как шорох страниц

Без тебя бессмыслен и весь мой труд

Музыка и стихи, шум дождя и пение птиц

Пожалуйста, будь моим, пожалуйста, будь моим смыслом

Мы одни на целой земле, в самом сердце моих картин

Целый мир придуман, целый мир придуманных истин

Я нуждаюсь в твоём тепле, я хочу быть смыслом твоим

Арда

Что я могу сказать по поводу тех недоумков? За что боролись — на то и напоролись. Вот и попали эти наемники, хотя и мне пришлось не сладко. Моя одежда, хотя и замаскированная Иней, так осталось неудобной одеждой для выходов на прогулки с Даном, а не удобным кимоно. И потом все же, пусть они не профи, но их трое и они работают вместе давно.

Так что мы были в почти равных позициях, но именно почти. Спросите почему? Я же говорила, что занималась по маминому совету боевыми искусствами. Но вот в отличие от них я еще никогда не убивала, ну я так думаю, да и я щадила их, а вот они меня нет. В последующих драках, я это учитывала, но сейчас я этого не знала, так что если бы ни помощь, вполне возможно из меня получилась бы покладистая сексуальная рабыня. По поводу их намерений я не обольщалась. Да и сломать меня у них, может, и получилось бы, как говаривал один мой случайный знакомый сутенер: 'И не таких ломали, они с виду сильные, а внутри трухлявые и быстро втянутся или выбросятся из окна. Одно из двух'.

Описывать вам эту нелепую потасовку даже не буду, не в моем это вкусе, говорить про тот как он провел подсечку или я блокировала удар. Знаете это всегда меня бесит читать в книгах про драки. Описывают вплоть до ощущений, что испытывал герой в тот или иной момент. Или может я привыкла не о чем в этот момент не думать, а лишь действовала на отточенных годами практики рефлексах? Кто знает? Но кратко могу описать (вдруг кому интересно?)... Они сначала взяли меня в кольцо. Причем вполне профессионально, видно не впервой.

Думаю, красивые девушки пропадали не только по вине Яны. Что ж они меня окружили, к этому я была вполне готова, но нападали они не вместе, а по одному. Думаю, хотели оценить мой уровень, если бы была так не опасна — не бродила бы одна. Первый нападающий не ожидал от меня сильного сопротивления, так что напал напрямик, я уклонилась, а после довольно сильным ударом приложила его в темечко, он отключился. Интересно, жив ли? Хотя выживаемость врагов меня сильно волнует, но это не тот случай. Не до того.

Следующий был более осторожен, но преимущество внезапности было еще на моей стороне, так что шансы мои были хорошими. Увы, фортуна показала себя со своей лучшей из сторон, но не для меня. Когда я почти справилась со вторым, главарь, отбросив свои сомнения, напал сзади, уже просто мстил за товарища.

Я, конечно, могла бы отбиться, но поскользнулась очень не удачно. Еще чуть-чуть и я бы лишилась глаза или жизни... Но в последний момент за руку главаря ухватились клыки какого-то животного, так что попали мне не в глаз, а по темечку. Вот у меня появилась очередная мысль перед отключкой, очень глупая. Я не заработаю сотрясение мозга? И, если да, то какой тяжести? Интересно, а это лечится?

Иней

Я не понимаю... За что? Мир, зачем ты надо мной насмехаешься? Я все же тоже живая или тебе так уже давно не кажется? Скорее всего, ты просто решил пусть все идет так, как идет. Наверно, потому ты и не остановил тот сумасбродный поход Избранных. Зря, конечно. Может тебе просто уже все равно? Но ты так молод и все еще хочешь вернуть своего демиурга, почувствовать тепло его любви? Да, не только люди ищут тепла и любви. Ни только и ни столько они ее ищут. А жаль.

А теперь к событиям дня. Я заметила какую-то суету слишком поздно, Яна давно все поняла. Так что, когда послышались крики: 'Стража! Стража!!', то я на мгновение отвлеклась. А потом, обернувшись к Яне, увидела лишь расплывающийся силуэт ее тела. Она смогла обернуться? Проскочила эта первая мысль, а затем, уже не думая не о чем, я рванула за ней. Пробежав пару переулков, я, наконец, в одном из них заметила их.

Да... А Яна не такой ребенок, как казалось, что уж говорить про Арду. А застала я такую картинку. Лежат вповалку двое наемников. Кажется, я их видела в одной шайке работорговцев, как и где я их встретила сейчас, думаю, не так важно. Их команда считалась одной из сильнейших в этой компании, в поправке на это отрепье, конечно. Так вот выглядели они не очень. Один вполне может умереть, кажется его сильно приложили по голове, а вот второй... Вполне возможно он потерял сознание от большой потери крови. Его рука была на половину оторвана, на половину отгрызена. Так что крови вокруг было достаточно. А вот отсутствие еще одного настораживало. Эти сволочи обычно ходят в другом составе. Помню, они всегда ходили втроем, значит, третий побежал за подмогой. Плохо... Этим делом может заинтересоваться гвардия, и тогда они будут тут с минуты на минуту. А, если это случиться, всей нашей задумке сбежать отсюда придет конец задолго до начала.

Кто-то посчитал бы мои мысли крамольными и начал бы меня упрекать за то, что я не обратила особого внимания на эти полутрупы. Просто я на это уже давно не реагирую. Мне пришлось увидеть много чужих смертей. И намного более мучительных. То, что я живу на два мира, еще ничего не значит, что я буду руководствоваться моралью лишь одного. Про меня говорили, что я лишенная каких-либо чувств настоящая скотина. Говорите все, что вам будет угодно. Мой мир и мой ад. Они только мои. И я сама решаю, как мне в нем жить, как в нем вести себя.

Так что, достав кинжал, я без угрызений совести добила их. Затем тщательно вытерла лезвия об их одежду. А что такого? Им она уже не пригодиться, а кинжал в крови красивый, если только кровь свежая. Свидетели нам не к чему. Точно знаю, эти сволочи заслуживали такую смерть, скольких девчонок они... Нет, не буду вспоминать.

А вот следующее зрелище заставило меня вздрогнуть и рвануть ближе к месту трагедии. Немного поодаль лежала Арда. Причем, без сознания (кажется, носить ее на себе после потери сознания станет традицией). Это и заставило меня подбежать. А вот вздрогнула я из-за Яны. Она лежала, прижавшись к Арде, и тихо скулила, иногда даже подвывала на одной ноте. А, когда приблизилась, то резко подняла голову. Ее зубы были оскалены в жуткой полуулыбке, а точнее ухмылке. От этого еще точнее просматривалась чужая кровь на ее губах и клыках, как и на остальном лице, заляпанном брызгами этой алой жидкости, создавая гротескную пародию на ее настоящее лицо. Так завораживающе и так ужасно смотреть на залитое кровью лицо ребенка с ангельским личиком. Остекленевшие, полубезумные глаза. Если Арда умрет, то Яна незамедлительно последует за ней, вот что кричали эти глаза.

И я, было, сделала шаг назад, а потом мне послышались вдалеке приближающиеся шаги. Так, что думать о том вцепится ли в меня Яна, захваченное сознанием зверя, или нет, было уже не досуг. Схватив обеих за шкирку, по ходу делу шлепнув по уху зарычавшую было Яну, я быстренько начала уходить прочь отсюда. Забежав чуть дальше, тщательно прощупала местность на каких-либо существ. Следов гвардии близко не чувствовалось, можно попробовать проскочить. Так что, тратя втрое больше сил из-за того, что попутно заметала следы, я переместила нашу тройку в одну из комнат таверны 'Приют старой ведьмы'.

После, набрав побольше воздуха, закричала во всю мощь легких:

— ДИС!!! Чтоб тебя Мир силы лишил, я согласна! Но если ты сейчас не спасешь этих двух полоумных, я забью на все клятвы между нашими родами. Затем убью тебя на месте, заберу свой артефакт и прямым порталом смоюсь домой! И плевать мне на то, что ты думаешь о моем состоянии! — на последнем крике мои мольбы были услышаны и в комнату влетел встрепанный Дис, что б ему Дождь и Ветер спели колыбельную.

Он деловито начал осматриваться, ища причину моего перевозбужденного состояния. Увидев Арду и Яну, все понял и принялся за дело.

Я вышла из комнаты, нашла свою. Но, не дойдя метра до кровати, обессилено легла на пол. Закрыла глаза, а потом просто лежала, стараясь не о чем не думать. Как же я устала от этого всего, кто бы знал. Но чужая душа, как говорят, потемки, и никто этого не увидит, а если и замети, то мало что поймет. Вот так и бреду по жизни одна. Помнится я была другая... Но сейчас не время об этом вспоминать, мне больше никогда не будет так больно и плохо, как в ту ночь. Я так хочу. А значит все так и будет.

А теперь подумаем о чем-нибудь глупом, чтобы отвлечься от этого состояния. О, придумала. Мои волосы. Нет, я не понимаю логику моего дедули говорящего, что я как глава рода должна носить настолько длинные волосы. Он издевается? Я же их вообще стричь не могу, ни красить. Они же живые и даже немного разумные.

В детстве мама часто говорила... Нет, я хочу отвлечься, а не погружаться в еще большую депрессию. Так что займемся самими волосами. Я встала и подошла к туалетному столику. Взяла расческу и начала аккуратно и очень заботливо расчесывать волосы. Они могли бы сделать и сами, но они очень любят ласку и тепло. А мне не жаль ее для части себя... Волосы ластились к руке, словно кошка. Наверно, странное сравнение, но так и есть. Они такие же, как я. Если близкий человек проявляет тепло и внимание, мы ластимся и ищем ласки, но если нас обидеть...

В таком отстраненном состоянии я и провела где-то полчаса. И за это время почти полностью успокоилась. Слишком эти события мне кое-что напомнили из моего, увы, не безоблачного прошлого. А иногда так хочется, чтобы оно было безоблачным... В соседней комнате раздались голоса. Я не стала обращать внимания и продолжила все так же гладить и расчесывать волосы.

Помню, они как-то сплелись в сотню косичек. Чаще всего после этого я и использовала это прическу. Это более объяснимо, чем находящиеся в идеальном порядке очень длинные волосы. Да это было весело. Голоса умолкли, и четко услышала неспешную поступь Арды (она тренированный боец?). Дверь открылась, и я услышала голос, даже сперва не поняла чей. Но с интонациями, которые мечтала никогда больше не услышать:

— Жизнь не такая, какой кажется такому ребенку, как ты, — это прозвучало немного с иронией, немного с пафосом, но с большой долей жалости и с сожалением не понятно о чем. Я скривилась...

И, не удержавшись, с головой погрузилась в воспоминания, о которых хочется забыть, но они меня преследуют всю жизнь и не хотят отпускать. Они будут со мной всегда? Почему? Почему я не могу забыть свое детство как все дети?

* * *

Мне пять. Я совсем маленькая, но всем говорю, что уже очень большая. Моя няня, она же в прошлом моя кормилица, меня очень любит. Меня все любят, я же хорошая и послушная девочка. А значит, сегодня папа отведет меня к маме. Я этого так долго ждала и хорошо себя вела. Я даже не пакостила и не играла в саду. Только что-то няня хмурится. Говорит, не к добру. Что с ней? Она же всегда радуется, когда у меня что-то получается. Вот. А папа у меня самый лучший.

Мы поднимаемся с ним в башню, там находятся покои матери. А там сидит она... Какая же она красивая, тоже мечтаю когда-нибудь быть такой же красивой. У нас в замке нет ни одного зеркала. Интересно, почему? Кстати про то, что зеркала существуют, я случайно узнала у одной новенькой служанки, она почему-то долго возмущалась этим фактом. Так вот моя мама красивая. У нее длинные-длинные волосы, мои, надеюсь, тоже когда-нибудь согласятся быть такими. Мне вот интересно как мама со своими договорилась? И у нее они золотые, как солнце. Маму папа так иногда так и называет, мое солнышко. У мамы красивое лицо, большие зеленые глаза.

Когда мы зашли, мама полуобернулась к нам, а затем улыбнулась отцу:

— Здравствуй, дорогой. Как твои дела? — затем, будто что-то вдруг припомнив, она посмотрела на меня, — С днем рождения, дочь. Надеюсь, тебе понравились мои подарки?

— Да, конечно мамочка. Очень. У тебя самый ммм... взыскательный вкус, вот. — отец и мать переглянулись и улыбнулись. А я, желая закрепить успех, добавила: — Так няня сказала.

Почему-то после этой фразы мама немного скривилась, а отец отвернулся. Затем он ответил на это:

— Да, твоя няня хорошая женщина, а теперь пойдемте на луг, поиграем! У нашей малышки сегодня один из самых счастливых дней в году.

И затем папа перенес нас на красивый луг. Тут столько было красивых цветов. И все так замечательно. Мы играли во всякие разные детские игры. Мы смеялась и хохотала и, глядя на это, я чувствовала себя самой счастливой на свете. Мне было так хорошо. Мы с мамой плели венки, хотя уже не сезон, но папа перенес нас в какую-то южную страну. А смог он, потому что мой папа маг и волшебник.

— Теперь ты догоняешь, — выкрикивала мама.

— Нет, ты, — отвечал ей отец.

— Мой день рождения, как скажу, так и будет, — прекращала спор я. Мы играли в догонялки. Играть с родителями так весело.

Там рядом было чистейшее озеро и после салочек мы там все искупались. А после папа перенес из кухни нам праздничный завтрак. От игр мы все проголодались. Это мой самый лучший день в жизни.

Но все хорошее чаще всего очень быстро заканчивается. И не успела я насладиться чувством праздника, как мы снова оказались в спальне матери. Я попрощалась с родителями и удалилась к себе. Мои праздники всегда так проходят. Это самое обычное явление и мы все знаем, что делаем. С новым праздником меняются лишь места, к которые отец нас переносит. Но сегодня все будет не так. Я залихватски улыбнулась и полезла в мой ящик с сокровищами и достала картину, которую нарисовала маме. Через полчаса я уже кралась по направлению к спальне матери. Сегодня я смогла незаметно взять его у отца. Теперь я смогу лично отдать его матери. А то утром я забыла про него, а теперь я ее не скоро увижу. Папа говорит, что я болею, поэтому мне нельзя с ней часто видится, как и с другими детьми. Так что по замку я чаще всего хожу по тайным ходам, так я держу и слова отца, но и не сижу в своей комнате безвылазно.

Я выбралась из тайного хода и аккуратно, чтобы никто не заметил, пробралась на мамину половину. Тут я тайных ходов я не знала, так как бывала я тут очень редко. Пришлось красться вдоль стены.

Мне повезло, дверь в мамину комнату была отрыта, я хотела вбежать, как услышала слова, что перевернули всю мою жизнь наизнанку, точнее, на истинную сторону:

— Ненавижу это маленькое, уродливое отродье. Знала бы родословную муженька и что получится, ни за что не вышла замуж. А ведь могла стать женой принца... — голос матери был таким чужим и таким холодным. Или же он просто стал настоящим. Я не до конца понимала, про что говорят. Сначала я подумала, что это чужой голос, но потом... Не хотелось верить. Было огромное желание спрятаться и сделать вид, что я ничего не слышала. Закрыть глаза и представить, что ничего не было. Просто, если все что я слышу — правда, то моя жизнь просто не имеет смысла, да и прав, к существованию у нее маловато. Я сдержалась, никак не прореагировав, лишь мои глаза широко раскрылись, словно от испуга. Как от внезапного попадания под воду, вроде только ты был на поверхности, а сейчас можешь утонуть, но пока это не осознал и потому не волнуешься, только лишь судорожно хочешь вздохнуть хоть немного воздуха....

— Кстати ты обещала показать мне этого зверька? — голос мужчины отталкивал, но следующие слова матери ударили по мне еще больнее, чем все, что я слышала до, но, увы, не после:

— Звереныш? Ты прав, я уже и не знаю, как скрыть свое отвращение. По твоему совету я убедила мужа не учить ее контролю, заявив что не надо подвергать ее опасности так рано. — она мерзко захихикала, — Это животное опасно само по себе, а уж с контролем...

Не знаю, но я почувствовала, будто в мое широко распахнутое сердце вдруг взяли и всадили кинжал, а потом провернули с огромным удовольствием. А после, усмехнувшись, сказали: 'Добро пожаловать в реальность, малышка'. Я почувствовала на губах привкус соли. Дотронулась до лица. Там по щекам лились беззвучные слезы, а я и не заметила. Странно, вот значит, как это выглядит. Как смешно. Даже не знаю, может не так уж это здорово плакать. Дальше я хотела уйти, чтобы меня никто не увидел, но испуганно замерла, услышав следующие слова:

— Молодец, ты послушна, а теперь позови своего ребенка, — приказал мужской голос, который я за пару минут успела возненавидеть.

— Ребенок? Мой ребенок? Моя голова... Что происходит? Почему... — она не успела договорить. Я невольно всхлипнула, что прозвучало резко в наступившей тишине. Чем и обнаружила свое присутствие перед этим человеком. Тот заметил меня и жестко ухмыльнулся:

— Жаль этот план теперь не сработает, а так воспитали бы тебя. Жаль... Значит не судьба. Ладно, запомни, звереныш, что будет с теми, кому ты доверишься, — он обернулся к матери и что-то ей сказал, отчего глаза ее расширились, и она, словно переменилась, но теперь все, что касалось моей хм... этой женщины, которая произвела меня на этот свет, меня мало волновало. Так что я даже не глянула в ее сторону. Затем, не дав ей ничего сказать, он взмахнул рукой и приказал: — Исчезни из этого мира...

Я не могла ничего сделать, да и признаться честно, не хотела. А после на меня посмотрели эти леденящие серые, словно пепел, глаза в окружение таких же волос. И пепельноволосый устало произнес:

— Жизнь не такая, какой кажется такому ребенку, как ты, — это прозвучало немного с иронией, немного с пафосом, но с большой долей жалости и с сожалением не понятно о чем.

Передо мной появилось зеркало, в которое я посмотрела. Я увидела себя, наконец, в первый раз в жизни. Только намного позже я узнала, что это было именно зеркало, но отчетливо поняла, что оно показывает меня. Я в ужасе закричала. На мой крик сбежалось ползамка, но было поздно. Ничего изменить уже было нельзя. Так мою жизнь перечеркнули в первый раз. Я запрокинула голову, в попытке сдержать слезы. Не знаю, мне просто не хотелось, чтобы их кто-то увидел. А потом меня прорвало, и я расхохоталась. Вкус безумия?

* * *

Мне уже шесть, я теперь совсем взрослая. Никто со мной не общается, да и я не горю желанием. Может, только с отцом хоть словом перемолвиться... Но о чем? Как же я ошибалась раньше. Считала себя самым счастливым ребенком на свете. Нелюбимое дитя, обожаемых им родителей. Какой реалистичный парадокс. Отец, наверно, опять в лаборатории или в маминой комнате, ход в которую имеет лишь он да я.

Мне вот на секунду стало интересно, если бы перед отцом поставили выбор — я или мать? Чтобы он выбрал? Затем мысленно усмехнулась, конечно, мать. Ее же он точно любит, а я нелепая зверюшка и не более того. Как же я ненавижу зеркала... Разбила бы все. Но, чего не могу, то не могу.

— Маленькая, а маленькая, ты куда? — спросила меня няня. Из всех я теперь могу хорошо общаться только с ней. Она же, как оказалась единственная не лгала мне. Она знает меня с младенчества. Святая женщина.

— Магда, я хочу отца навестить. Может он что придумал? — сказала. Няня, как и в прошлый раз тревожно покачала головой, предупреждая. Но как и тогда не сказала и слова.

Я прошла все в те же покои матери, которой теперь с нами нет. Отец без движений сидел за маминым столом. Не знаю, о чем он думал тогда, но лицо его было потерянным. Как же он живет? Да, у каждого своя бездна, главное в нее не заглядывать...

— Отец, ну, выйди ты на свежий воздух! Ее же не вернуть! Зачем ты так себя загоняешь? — я просто не смогла сдержаться. Сколь сильно дети умеют любить, столь же сильно они ненавидят, если их оттолкнуть.

— Не смей так говорить о матери! — он тоже закричал на меня. Не знаю, что нашло на меня, но в ответ я крикнула:

— Эта женщина мне не мать! Я ее ненавижу!

Отец резко изменился и ударил меня по лицу, я отлетела к стене. Я подняла взгляд на человека, который загоняет себя в могилу уже год, а я ничего не могу сделать. По щекам катились слезы бессилия и боли, но не физической... Боли от предательства. И я не могла их сдерживать. Больше не могла. Не было ни сил, ни желания. Зло усмехнулась. А в груди разгоралось что-то жаркое и ноющее:

— Так отправляйся к ней. Пока не поймешь, как обидел — не найти тебе меня снова. Исчезни из этого мира! — я закричала слова того незнакомца от бессилия и жалости к себе. Мне было плохо. Ребенок умер во мне. Что-то вырвалось из меня, потом отец исчез.

В тот день я узнала про свои возможности. Оказывается именно из-за них, меня ненавидели еще до рождения. В тот же день наш замок захватили, а меня продали в рабство...

А что дальше? Дальше... Нет я не хочу это помнить. Но эти глаза... Я их выцарапаю, уничтожу того, кто лишил меня детских иллюзий. Вскочив, не помня себя, бросилась на эту угрозу.

Арда

Я находилась в полубреду, наверно, не знаю. Но, ведь только в нем меня кто-то мог целовать так. И, что самое странное я не чувствовала никакого внутреннего противоречия. Мне было хорошо и легко, как будто все так и должно быть... Мне было так тепло. Так уютно и спокойно. Будто я нашла свой смысл. И он был в этих губах. Я чувствовала нежные прикосновения. Чудилось, будто ничего больше нет. Только я, он и мир, придуманный мной. Так нежно, так и волнующе. Хотелось, чтобы это никогда не кончалось. Но все на свете имеет тенденцию заканчиваться и это тоже закончилось. В тот же миг я проснулась.

Огляделась по сторонам, да мы все в том же трактире Яны. К факту того, что это другой мир я уже не то что привыкла, но смирилась, так что уже не удивлялась. Точнее удивлялась, конечно, но старалась не показывать этого. Ощущения были приятными после сна, так что мое настроение было приподнятым. Рядом лежала мертвенно бледная Яна с звериными чертами лица. Я испуганно прощупала пульс. Вроде все в порядке, но что с ней? А на стуле, рядом с нашей кроватью, сидел осунувшийся Дис с закрытыми глазами. Возможно, даже спал. Выглядел он очень уставшим. И на мгновение я, не удержавшись, нежно провела пальцами его по лицу и ласково позвала:

— Дис, ты в порядке?

Он потерся о мою руку, кажется даже мурлыкнул. И только после этого открыл глаза, но почему-то не стал смотреть мне в глаза.

— Я? Мне-то что. Ты как? У тебя, что привычка попадать в неприятности? Хотя кто бы говорил... — он говорил с, казалось, теми же интонациями, что и раньше, но будто по-другому. Наши отношения, кажется, претерпели изменения. Мы как будто стали ближе. Это, конечно не дружба, даже не приятельские отношения, все же я ему не доверяю. Слишком он меня отталкивал своей незаконченностью что ли.

— Я отлично, только голова болит, — не стала лгать, как обычно делала, слыша такие вопросы от чужих. А потом, глянув на Яну, спросила: — А с ней что? Почему черты лица звериные? И чем все закончилась потасовка с теми наемниками?

— А мне, откуда знать? Иди у нашей гордячки спроси, а я пока послежу за этой, — Дис показал на Яну.

Я направилась в комнату, в которой ночевала Иней. Но по дороге у меня случилось головокружение по неясной мне причине... А в следующий момент на меня летела Иней с глазами полными ненависти. Я в растерянности на секунду замерла, но потом поняла, что не справлюсь в одиночку и закричала:

— Дис!

Глава 8. О, если бы я только мог... Но что?

Почему когда ты думаешь о вечности, любви, ненависти, сознании, о жизни и смерти, о безумии... он думает лишь о том, как бы предаться страсти с тобой под покровом ночи и... ах, да как, наконец, заставить тебя перестать говорить о всякой чуши?

В разбитых зеркалах ты видишь каждый раз

Пугающий всех взгляд чужих, жестоких глаз...

Не слышен тихий пульс ни жизни, ни любви

Всё бесполезно, все вокруг тебя мертвы...

Рушатся под кольцами невидимой цепи

Хрупкие, кристальные, блестящие мечты...

Узник страха, боли, лжи

От цепей, как зверь, бежишь

Ими скован ты, как все

В сердце, мыслях и душе

Жизнь твоя — стальная цепь

Разорвёт её лишь смерть!

Арда

— Дис! — я закричала. Не знаю, почему и по какой причине, но лишь его имя пришло мне в голову в такой момент. Сама бы я не осмелилась даже защититься от Иней. Не по тому, что не могла этого сделать, вполне спокойно же в переулке разделалась с наемниками. Потому что, начав защищаться, я бы обязательно задела бы ее, а я этого не хочу. Черт. Что же случилось в том переулке, если она теперь хочет меня убить? Ведь только желание убить и всепоглощающая ненависть читались в ее взгляде. Я даже невольно вздрогнула от такого яростного чувства. Такое ощущение, что она безумна. Хотя, может не так уж я ошиблась в своих выводах?

Я не двигалась, зная, что в любой момент, пусть не с легкостью (быстра Иней, нечеловечески быстра), но могла сдвинуться с траектории ее удара. Тут мимо меня что-то мм... даже не знаю, проскользнуло что ли. Если бы не мои навыки, возможно, я бы это даже не заметила этого, но это точно было. В следующий момент передо мной уже стоит Дис с оглушенной Иней на руках. Э? Как? Я была немного потрясена. Мое мнение об этом нахале изменилось окончательно, пусть не бесповоротно, но вот доверия, увы, не прибавилось не на зги.

— Ты что творишь? — прошипела сквозь зубы. Да я его звала, но не так же радикально ситуацию разрешать.

— Сама звала, сама еще и обижаешься... Маленькая, — мягко и чуть ехидно протянул он. Э? А он не наглеет окончательно? Да, я маленькая, но не надо меня еще этим попрекать и тыкать носом в это постоянно, и без него я это прекрасно знаю.

А он все продолжал:

— Ты определись, нужна ли тебе моя помощь? Или все же нет? А то в следующий раз сделаю вид, что ничего не слышал. Но на первый раз так и быть прощаю, у меня хорошее расположение духа. И вообще день сегодня удачный, — ухмыльнулся Дис. Он прав, но как не хочется в этом сознаваться. Да уж как в цепях мы такие тихие, как на воле, так разгул.

— Но, не так же... — я хотела было высказаться, но, увидела, что Иней до сих пор в плачевном состоянии, передумала. Наши взаимные упреки ни к чему хорошему не приведут, а поругаться сможем и в другой раз. Так что лучше отнести ее в постель, к Яне. А то, если ее не будет рядом со мной, это будет слишком сильно меня волновать.

Поэтому, еще раз посмотрев на эту скульптурную композицию, сказала:

— Хорошо, учту, но в следующий раз выслушай меня сначала, а потом — действую. —

После его скептического взгляда, исправилась:

— Ладно, действуй по обстоятельствам. И... Не зли меня. Рррр. И еще будь хм... эээ другом? Отнеси Иней к Яне, я хочу за обеими присмотреть, а то без одной из них буду чувствовать себя не уютно.

Да, отношения наши стали чуть ближе. Вот только это миллиметр по сравнению с километром впереди, хотя будет ли что впереди? Когда от горы отделяется камень, пусть даже большой, можно сказать, что гора стала меньше. Моя простейшая аллегория понятна?

И опять я все в той же комнате. И пока Дис укладывал Иней на кровать, я решила осмотреться. Кстати, а интерьер ничего, я уже даже привыкла. Только вот, не много ли денег у Яны? Потому что комната ни капли не соответствовала тому, что пишут про таверны в книгах фэнтези. Во-первых, вид. Чистый пол, хорошо отделанный, без каких либо прослоек пыли и грязи (кстати, по требованиям Яны по нему мы ходим без обуви). Дальше интерьер и сама обстановка. Широкая двуспальная кровать на резных ножках. Приличных размеров, конечно, не огромное ложе любви, но и вдвоем можно вполне удобно расположиться, что я уже проверила. На окнах висят аккуратные шторы из материала чем-то напомнившего органзу. Причем, цвет оранжевый с приятным, даже можно сказать теплым, светло-персиковым оттенком. Изящный туалетный столик с небольшим зеркалом. На нем были расположены кремы для лица, кисточки, баночки и колбочки различных форм и видов и прочая косметика (скорее всего все это сделано каким-то магическим способом). То есть все то, что делает женщину женщиной, как обычно говорят.

А вообще все окружение навевало уют и спокойствие. Я, конечно, не сильно разбираюсь в правилах оформления, так как в школе я нагло пропускала занятия по труду (даже не знаю, как получила свою пятерку), а в университете мне это и подавно не преподавали, я же не на дизайнера пошла. Но могу сказать, что на мой не искушенный взгляд все подобрано с большим вкусом и приличными требованиями. Дан бы одобрил. Явно что-то на заказ. Слишком хорошо для ширпотреба.

Вот только была тут неувязочка....Что? То самое зеркало, в которое я смотрела еще с утра. Кстати, его можно выделить отдельно. Это было очень занимательное зеркало. Утром я на это не обратила внимания, не до того было, но сейчас... Оно было странное. Форма обычная: овальная, но вот по ее ободку шли странные рунические знаки. Думаю из серебра. Чем-то они были похожи на змей, что, переплетаясь между собой, создают рисунок столь необычный, что и не заметишь самих змей. Я невольно усмехнулась... Самый простой и самый древний символ, сколько богов сменил он... Дракон или змея? Вдруг я присмотрелась и заметила крохотные всплески синих камней, чей хаотичный узор создавал анютины глазки. Они были столь искусно вырезаны, что даже создавалось впечатление, будто это живые цветы, а не ограненные камни. Красота живого заключенная в камень. Моя усмешка стала еще шире. Надо же, сколько смысла в 'простом' зеркале. Воспоминания, приправленные излишним знанием, свиваются в тугую спираль тревоги, порождающей слепую ненависть. История создания, приправленная ядом мудрости.

Но, несмотря на шутливые мысли, я чувствовала опасность. Что-то внутри опять меня подтачивало, предупреждая пока неведомо о чем. Как и всегда, в подобных случаях, я не смогу успокоиться, пока не выясню причину столь сильного беспокойства. Я закрыла глаза и попыталась сосредоточиться на своих ощущениях. Нечто пульсирующее и будто следящее заставило меня передернуться. Но я продолжала выискивать, аккуратно ведя кончиками пальцев по ободу зеркала, не прикасаясь к нему. И, когда моя рука дошла вверх, я поняла, что наибольшее возмущение внутри было именно там.

Я приоткрыла глаза, стараясь рассмотреть, в чем причина моей тревоги. А это был еще один символ, который, как и синие цветки прятался в тени змей. Он был даже не вырезан, а словно вмурован. Он словно прятался, но после того, как был замечен, проявился и стал резко контрастировать с другим оформлением зеркала. Слишком уж не естественной была эта Тьма, как и в моих глазах. Я даже передернула плечами, ибо мои глаза всегда были не приятны. Интуитивное зрение, всевидящее око, как же это противно, кто бы знал. Так что, не задумываясь и желая спрятаться от его гнетущего внимания, я прикрыла глаз. Все мои действия уложились в несколько мгновений, которые почему-то для меня так растянулись. Так что, вновь взглянув на зеркало, я была не сильно удивлена тем, что змеи, будто стали невидимы, а анютины глазки стали бросаться в глаза.

От моих размышлений меня отвлек голос, который раздался буквально над ухом. Я передернула плечами. Такая привычка есть у Дана, она меня жутко раздражает, настолько, что я даже иногда его била за это. Только ему мои удары как-то побоку. Но в этот раз я удержалась, зачем хм... человеку знать о моих проблемах?

— О чем задумалась? Или узоры увидела в зеркале? — он буквально мурлыкал мне в ухо, — Я тут стараюсь, тружусь ради твоих подружек. А ты даже не обращаешь никакого внимания на это. Где же моя сладкая награда? Или у нас рабство? Тогда где наказание, о госпожа? Или что жестче?

Я не стала его поправлять или возмущаться, только резко обернулась, из-за чего ему пришлось распрямиться, все же у нас приличная разница в росте. Ну, не люблю, когда мне в затылок дышат и пытаются что-то соблазнительное сказать хриплым голосом. Не соблазняюсь, а зверею.

— Ты что-то хотел? Не видишь? Я предаюсь созерцанию своей красоты. Зачем отвлекать меня от этого священного ритуала своими слабыми попытками соблазнить. Все равно не очень-то хорошо получается.

Я непринужденно смотрела в его глаза снизу вверх. Благо практики подобного вида из-за Дана было у меня в избытке, да и партнер был искушенней что ли. Так что он немного опешил, но не захотел сдавать позиции так скоро.

— Да? А я что-то не уверен, — он попытался провести подушечками пальцев вдоль моего лица. Но наткнулся на мою угрожающе поднятую руку. Так что неловко завершил свое движение почесыванием головы. Словно так и задумывалось. Как нелепо. Даже наши неудачливые бабники дадут ему фору.

— Да. И, прости, твои действия это только подтверждают. Так что не мельтеши перед глазами и дай пройти, хочу посмотреть как девушки...

— Подожди, — он схватил меня за руку, когда я направилась к кровати. Быстр... Жаль ума это ему явно не прибавляет. Я все же, наперекор здравому смыслу, опять к нему обернулась. Такой просящий, умоляющий голос не часто услышишь от подобных типов самоуверенных парней.

— Скажи, Арда... Что я делаю не так? Почему всегда все так?

'Да все так, солнце. Вот только не ко времени и не к месту! Да и девушка явно не та' — подумалось мне. А что он ожидал? Если к девушке парень подкатывает, когда она спешит в палату к больной матери или сестре, то он будет явно послан далеко и надолго со своими романтическими бреднями. Или уже я чего-то не понимаю?

— Дис, да успокойся ты, наконец. Не в том дело... Просто. Не ко времени это. Да и место... Знаешь ли рядом лежат на кровати девушки: одна с кровоподтеками и звериным оскалом, а другая с шизофреническими наклонностями и склонностью к убийству человека, с которым недавно познакомилась. Знаешь, со стороны это звучит жутко, а в действительности выглядит еще хуже. Так что...

Он отвел взгляд в сторону, словно признал ошибочность своих суждений. По появившейся складке между бровей, можно было судить о глубокой (интересно частой?) работе мыслей. Да уж... Озадачила я его. А он чего ждал? Восторженных откликов и заверений о том, что все в порядке и просто я ломаюсь с непривычки? Вот только такого в реальности не бывает. Да и сомневаюсь, что он питает ко мне больше, нежели влечение. Знаю я их игры. Надоело. Но какой же он еще забавный ребенок...

— То есть меня можно не винить за навязчивость? — ухмыльнулся он. И сразу все стало на свои места. Я невольно отпрянула и от него, и от зеркала. Провел скотина... Очередная игра, а что? Если прикинуться зеленым юнцом, которому все объясняешь, то рано или поздно ты сдашься на его милость, так и не заметив, что он матерый волчара. Вот только, и я не лыком шита. Но такие финты ушами меня раздражают. Ну и ладно. Что ж, поиграем?

— Винить? Тебя? — я с чувством рассмеялась. А что еще прикажите делать? Сейчас мне недосуг разбираться с его игрой, это надо делать медленно и получая удовольствие, а не впопыхах. Так что уведем разговор. — А что ты хотел, чтобы я обвиняла? Тогда хорошо. Мне кажется или нет, что Яна не должна быть в такой форме во сне? Чем ей это грозит? Она как-никак моя подопечная...

Мой оппонент передернулся. Что съел? Думал, не выкручусь? Да и потом я все-таки волнуюсь. Не нравится мне это состояние и все. Не верю я, что все будет в порядке, если ничего не сделать сейчас. Тут я услышала тихое бормотание Диса. Похоже, он ругался. Так... Мне это все меньше нравиться. Я вздохнула. А затем зашипела, как кошка, которой наступили на хвост или точнее попытались оторвать:

— Я чего-то не знаю? Или что? Почему ты ругаешься? И объясни мне, наконец, почему она не возвращается в человеческую форму полностью? Ведь Яна оборотень? Или я не права? — я злилась и мне это не нравилось. Но что еще делать, если имеешь настолько мало точных фактов, а все книги, прочитанные ранее, к достоверной информации не отнесешь. Незнание порождало неуверенность, а та перерастала в злость к человеку (а он что человек?), который не мог быстро и, по возможности, подробно изложить тебе интересующую информацию. Лишь ругался. Это конечно информативно, но я хочу знать нечто другое.

— А ты что ее опекун? — недовольно спросил он. А я была удивлена, потому что только сейчас хорошо вслушавшись в слова поняла, что не совсем поняла его значение, точнее для себя я его перевела, как опекун, но оно значит нечто другое. Просто, кажется все это время мы говорили не на русском, моем родном языке (как бы), а одном из мертвых языков, которые я изучала под руководством матери. Просто мама говорила на нем со мной с детства, так что я не могу сказать, какой из них мой родной. Но такого значения я там не встречала, кажется, это слово очень многозначное. И потом самое точное из значений это опекун, но Дис его по-моему использует как-то не так.

— Да я ее шаирне`ere, — решила уточнить я. А то обозвать обозвали, а я как-то свои обязанности не исполняю. Думаю сейчас момент вспомнить об этом подходящий. Хотя... Судя по звереющему выражению лица Диса, не совсем верный.

Кстати поняла одну вещь, хотя я знаю язык, но вот ругательства не знаю. Жаль, потому что предыдущее высказывание Диса в бранной форме блекнет с нынешним... Ну, потому как он шипит. Хотя зачем мне мат? Я его не особо жалую. Все же привыкла считать верной точкой зрения ту, что говорит, что намного изощренней опустить мнение человека о себе, не используя ругательств. Да и речь чище будет.

— Почему ты раньше не сказала?! — думаю еще чуть-чуть и он бы на меня орал долго и не переставая. Затем он опять переменился, словно ему в голову пришла забавная мысль, усмехнулся. Он опять стал спокойным и сосредоточенным. Окинул меня оценивающим взглядом, но не утрешним, прикидывающим лишь мои женские данные, а как бы рассматривая под лупой мои человеческие возможности. Потом, выдержав недолгую паузу и лениво оглядевшись, сказал: — Знаешь, если ты не поторопишься, то твоя подопечная может умереть или сойти с ума в ближайшее полчаса, или на сколько ее там хватит... Как жаль. Кстати тебя ждет не лучшая участь. Ты же взяла за нее ответственность, значит, перед ее кланом будешь отчитываться тоже ты. Как смешно.

Я, было, растерялась, да и было отчего. Но моя жизнь меня мало волнует, но этот ребенок... Нет, не хочу, чтобы с ней, как когда-то со мной, произошло нечто ужасное. Так что при такой нехватке времени истерика смерти подобна, в самом прямом смысле этого слова. Что ж, думаю, есть шанс все исправить?

— Убить, тебя, мало, — процедила я сквозь зубы, — Так что можно сделать? Ты сказал у меня времени чуть меньше полчаса на все про все, значит, ты подразумевал, что выход все же есть. Какой?

Для себя я уже решила, что сделаю все, что в моих силах, но верну ее. Да, звучит пафосно, но, если тебе страшно, то страх ты подменяешь бравадой, чтобы никто не посмел обозвать тебя трусом. Вот только нет людей, которые ничего не боятся. Думаю, даже самоубийцы обманывают себя, говоря, что страха не существует. И его придумали недалекие люди. На мой взгляд, ложь самому себе намного страшнее. Эти мысли промелькнули у меня, не особенно задерживаясь в голове.

— Сладкая... Что ты рычишь? Не нравиться — так и скажи. Нет, нормально? Ладно, но теперь мне уже не нравиться... Как я тебя буду называть? О, придумал! Кроха. Да, ты моя кроха. Не надо так на меня смотреть. Должен я что-то получить за то, что помогаю, и сейчас буду объяснять, как спасти твою непутевую подопечную с тобой в придачу. Скажи спасибо, что не требую чего то более, а ведь мог бы, — он неопределенно повел пальцами в пространстве, как бы демонстрируя это его более.

Я наклонила голову к плечу и начала прикидывать, как быть. Затем подумала, что эта смешная жертва, по сравнению с жизнью Яны. Да и не так сильно он меня раздражает, просто подначивать любит, что вполне естественно для него или мне это только кажется. У каждого своя цена. Едва ли тебе дают верную цену, все любят недоплачивать. Думаю, Дис даже в большей степени. Он просто берет бесплатно и продает в несколько раз дороже. Такова его сущность. Хотя возможно мои опасения беспочвенны, но я это так четко вижу. Хотя зря. Если бы иногда я знала чуть меньше — была бы моя жизнь проще и хоть чуточку счастливее?

— Договорились... Так как?

— Что как?

— Как ей помочь?

— Ах, ты об этом...

— Я жду, сам сказал времени мало.

— Как бы тебе объяснить...

— Как есть.

— Уговорила. Ты должна будешь слиться с ней своим сознанием и вытащить ее человеческую сущность и приглушить звериную. Как я понимаю, Тарьяна еще ни разу не оборачивалась так далеко...

— Кто? — я уже как-то отвыкла от ее полного имени. И сейчас это упущение сыграло со мной злую шутку.

— Твоя подопечная. А ты что ее не так называешь? При знакомстве ты назвала ее так, — он был несколько обескуражен.

— Нет, я зову ее Яна, но это не имеет значения. Не отвлекайся. Что с того что она еще ни разу не оборачивалась? — я просто начинала бояться, что мы не успеем. Да, конечно, поспешишь, людей насмешишь. Но мы уже потеряли столько времени на бесполезные разговоры. Так стараемся оставаться спокойной. Взвинченность не лучший советчик, да и вообще от этого зависит жизнь этой малышки.

— А это очень нехорошо. Если бы она обернулась полностью, то все было бы нормально. В чем проблема она обернулась частично. То есть она застряла между ипостасями. Даже матерые оборотни рискуют на частичную трансформацию после долгих тренировок. А она сразу. И потому либо ее тело, либо разум может не выдержать, — такими неутешительными выводами закончил он, наконец, свою мысль

— Хорошо ты объяснил почему. Но как это предотвратить?

— Как? К этому я и веду. Ты должна найти в ней ее человеческую сущность, тогда она, наконец, полностью вернется. Хотя даже опытные наставники так не рискуют. Что ты будешь делать, моя кроха? — он опять перешел на игривый тон, хотя, когда рассказывал, был довольно серьезным.

— Что я буду делать? — я сделала вид что задумалась, — Спасать, конечно. А ты мне предлагаешь нечто иное? И раз ты так поиздевался над моим прозвищем, то ты мне точно поможешь. Так что за дело. Попутно будешь объяснять, что нужно делать.

И мы принялись за дело. Я не особо следила за тем, что он говорил. Мне было, как то наплевать на его подколы, что? Человек ко всему привыкает. А слушала я лишь то, что было по поводу состояния Яны. Пару раз я бросала обеспокоенные взгляды в сторону Иней, но та лежала недвижимо с застывшей на лице маской ненависти.

Не знаю, как и почему, но у нас получилось. Потом я проникла в сознание Яны. Или что-то в этом роде. Про это Дис и говорил, я не совсем поняла его путаные объяснения. Но по его поведению у меня возникло такое ощущение, будто мы делаем нечто запретное. Так вот не знаю, как это описать, но я будто увидела мир-отражение. Пару раз мелькали и мои образы, и Иней, и даже Диса, но почему-то он был мне тут полностью не приятен. Наверно, таким его видит Яна. За что я ее не осуждаю. У каждого свой взгляд на мир. И тут, я слишком долго засмотрелась на какую-то женщину и провалилась в образ-воспоминание.

Богатая комната. Посреди нее спорят двое. Маленькая рыжеволосая девчушка. Все ее лицо покрыто веснушками, милое платьице. Вот только вся изможденная и явно некормленая. А серые глаза заплаканы, но с безудержной ненавистью смотрят на худощавую женщину. Та тоже рыжая. Но если на волосах девочки будто играют солнечные лучи, то у женщины это темно-рыжий каштан. И вообще эта женщина и во мне вызывает противоречивые чувства, с одной стороны я ее даже не знаю, а с другой я ее буквально придушить готова. Да и вся картина происходящего рассматривается с двух точек зрения: моя, как стороннего наблюдателя; девчушки, которая люто ненавидит это все. Как я и говорила, эти двое спорили, точнее ругались. И очень жарко. Тут я как бы приблизилась и наконец, услышала о чем.

— Ты выкормыш, ты даже не стоишь тех сил, что я трачу на тебя, лучше б ты сгнила в могиле, как там гниет твоя мать — шлюха, которая...

— Не смей так называть мою мать. Она честная вдова, а ты...

— Твоя мать? Я получше многих знала свою сестру и точно могу сказать с кем она тебя нагуляла. Ты ублюдок... — мерзкая тетка рассмеялась.

— Нет такого не может быть, — я-девочка чуть не плакали, — Ты лжешь! Этого не может быть. Мама не такая.

— Не такая? Она небось нагуляла тебя от того рыжего парня, не знаю как его звали даже. Да она перед первым встречным ноги раздвигала, я даже не уверенна, кто твой отец, звереныш. Но это явно был не Гран. Но деньги-то нужны и потому я признаю, что ты его дочь, ублюдок. И вообще с сегодняшнего дня твоя жизнь измениться. Радуйся, выкормыш. Радуйся, пока можешь.

Дальше я не видела ничего. Потому что мои глаза закрывала пелена слез. Я не видела и не слышала ничего, лишь погружалась в море полное тьмы и отчаянья. Но это были не мои чувства. Я ведь еще и видела девочку, что вся, сжавшись в комок, лежала на полу. Значит, вот каким видит мир Яна.

— Яна, — я тихо позвала ее.

Она вся напряглась, но держала глаза закрытыми, будто стараясь показать, что ничего не заметила.

— Яна, это я. Не плачь. Такие милые и красивые девочки не должны плакать, — я постаралась подражать голосу своей матери, которым она меня всегда утешала в детстве.

— Мама это ты? — голос девочки дрожал. Она вся напряглась будто в ожидании удара. Илы злых слов, они порою бьют намного сильнее.

— Да, это я, мое солнышко. Не плачь, мама не любит когда ее рыжеволосая малышка плачет, — я старалась вложить в голос все те чувства, что во мне вызывает эта малышка.

— Мама, почему ты меня бросила? Тетя Шена наговорила про тебя столько и назвала меня ублюдком и выкормышем... — девочка непрестанно всхлипывала и проглатывала слова, произнося это.

— Она врет, солнышко не слушай ее и не грусти. Когда-нибудь ты встретишь девушку похожую на меня. Не упусти ее. Она позаботиться о тебе. Перестань погружаться в тьму отчаянья, я всегда буду с тобой. Всегда...

Я не успела договорить, потому что нечто вытягивало меня прочь из ее воспоминаний. Последнее, что я успела сказать:

— Я люблю тебя, дочурка. Люблю...

Открыла глаза. Раздвоение пропало. Я с облегчением вздохнула. И тут поняла, что крепко прижата к телу Диса, а он меня качает как маленькую. Я что-то пропустила?

— Что это значит? Отпусти меня!

Дис замер, глянул на меня и без всяких предварительных действий, как балласт, сбросил на кровать, затем отвернулся, сделав вид, что он тут вообще не присутствует. И что это означает? А ладно, не до того. Я перекатилась на другой бок и приподнялась, чтобы посмотреть как там Яна. Ее черты разгладились и стали человеческими. Я облегченно вздохнула.

— Не вздыхай так облегченно. Ты, конечно, спасла ее, но чуть не пропала в ее воспоминаниях. Если бы я тебя не вытащил, то все твои старания пошли насмарку, — услышала я злой и недовольный голос Диса.

— Почему? — я еще не отошла от чужих воспоминаний, поэтому разумностью я не отличалась.

— Не задавай глупых вопросов. Связь шаирне для того и существует, чтобы облегчать душевную боль, но нельзя делать полного слияние. Это знает даже ребенок, но вот твоим образованием видимо никто не занимался. Так что впредь не погружайся так сильно, знаешь, я не всегда могу быть под рукой. И вообще, кроха, твой долг увеличился. За спасение твоей жизни я стребую плату, но потом. Сейчас мне не до того.

Не знаю, как расценивать эту фразу. Но так я была не в себе, то лишь сказала:

— Хорошо, договорились. Кстати тебе за это ничего не будет?

Он вздрогнул. Я осознала, что нашла нечто интересное. Кажется, он немного испугался. Явно, что ему что-то будет. И причем нечто, весьма не хорошее.

— Что-то не так? — я чувствовала себя препаршиво, но все же я теперь должница и не думаю, что он попросит что-нибудь достойное. Так что...

— Нет ничего, — он явно нервничал.

Потом выглянул в окно, зачем-то посмотрел на небо. Не заметив ничего такого, облегченно вздохнул и опять перевел взгляд на меня. Опять что-то прикинул. Сардонически усмехнулся. Как бы говоря, что ничего уже не поделаешь. Подошел ко мне, наклонился совсем близко и тихо попросил:

— Ты пока отдохни, присмотри за девочками. Я сейчас, — прошептав это, он так же резко отодвинулся и вышел. Да уж.

Но, увы, я любопытная. И потом, бросив взгляд в сторону девушек... я собралась с силами, встала и тихо последовала за ним. Когда я подходила к лестнице, ведущей на первый этаж, то услышала голос. Что странно человеческое горло не может издавать таких шипящих и свистящих звуков. Но не это было важно. Главное фраза, которую этот голос произнес:

— Братецссссс, щшшшшто ты ссссадумал? — это было произнесено очень злобно и точно женским голосом. Конечно, иногда мы и не так шипим, когда ругаемся, но все же... И, кажется, Дис попал, но почему его сестра так говорит?

Кто она?

Глава 9. Все ли намерения приводят нас в ад?

Отношение брата и сестры... Хмм.... Знаете иногда лучше в них не лезть. Кто знает, как выглядит для них счастье? Может на вид для нас оно больше похоже на несчастье?

Я видела это во сне,

Как цветы умирают в огне,

Пепла лёгкого лепестки

Распадаются на куски.

Пепелинки, пепельный снег

Тёплый воздух уносит вверх.

Только так долетают до рая,

До легчайшего пепла сгорая

Арда

Хотя какая мне, в общем, разница? Но, чтобы я не думала по этому поводу, мое любопытство было заинтриговано этим шипящим голосом. Наверно, все потому, что чувства так долго находящиеся под контролем, утратив его, стали во много раз сильнее, в особенности, любопытство... Что ж, надеюсь в моем случае это не обернется проблемами, в чем я, увы, сильно сомневаюсь... Но, если они так сильны, может лучше им податься? И узнать, наконец, в чем там дело? Вообще, почему я должна себя сдерживать? Это дом моей подопечной, так что хочу и смотрю....

И потому, не задумываясь более об этом, чтобы не передумать, я высунулась из-за перил лестницы, ведущей на первый этаж. Чтобы чуть не упасть от картины, представшей передо мною во всей красе. Хм, я, конечно, говорила, что убедила себя не удивляться, но все же минидракон?! Хм... ладно мои способности, странные силы Диса, ипостась Яны и даже облик Иней... Но дракон??!! Фух, то ли еще будет, вот только мой привычный мир и распорядок, они оба потеряны навсегда. Наверно, в тот момент я осознала это столь ярко, как никогда раньше, и потому, больше не возвращалась к этим мыслям... Но жалела ли я о чем-либо? Сомневаюсь. Я была только рада сбросить ту лицемерную маску, которую за два года Дан почти превратил в мое истинное лицо.

А дракон или скорее драконница (а может и драконша?) была потрясающей всякое воображение. Особенно мое, еще только начавшее осознавать реалии этого мира... А вот как она выглядела? Конечно, ранее мне не доводилось видеть драконов, но, кажется, они должны быть похожими на ящериц, но ничего такого не заметила, хотя может и ошибаюсь в оценке земноводных, но драконы, в лице этой отдельной представительницы, были прекрасны и величественны.

Тело, покрытое чешуей цвета багряной крови, переливающейся всеми оттенками алого... Хотя, лишь на миг, но мне показалось, что чешуя блеснула слабой сиреневой вспышкой. Возможно, это просто глюки. Ее крылья... Они навевали смутную тоску и легкое покалывание между лопатками, так приятно было бы иметь свои крылья. Сама драконница была изящна, мила и явно очень молода. Это виделось в легкой неуклюжести лап с длинными темно-фиолетовыми когтями, в посадке пока еще милой мордочки с двумя рожками, по еще несформировавшимся шипам. Но более всего поражало, во-первых, ее миниатюрность, она едва превышала размеры овчарки, что и позволяло ей находиться в помещении таверны. А, во-вторых, ее глаза. Обычные каре-зеленые человеческие глаза с тоской и ненавистью смотревшие на этот мир... Как бы говорящие всем и каждому, что это отнюдь не домашняя игрушка. Молящие о помощи, но знающие, что она никогда не придет, и от того ее глаза были еще печальнее... Но, все же, она была сильна, жива и готова на все ради свободы. Главное, не призрачной, будто в золоченой клетке какой-нибудь райской пташки, а настоящей свободы, которую не купить ни за какие сокровища мира. Хотя, может быть, мне это просто показалось. Кто знает?

— Кто тебе дал право так говорить со мной? — по правде говоря, я сначала не поверила, но этот злой и жестокий голос принадлежал Дису. И только ему. Все-таки я не могу его понять. Ладно, анализ личности этого необычного типа отложим на потом. Ибо разговор их намного более любопытен. Хотя возможно, если его проанализировать, этот разговор станет более понятен? Не исключаю такую возможность.

— Шшшшто ты скасссал? Недомерок, недоделанный маленький ублюдок! — голос драконницы буквально был наполнен гневом и сарказмом. Интересно, а она умеет выдыхать пламя? Если да, то в собственности Яны станет на одну таверну меньше...

— Не смей! Мы все-таки родные брат и сестра. И перестань шипеть, как настоящий дракон, Ашид! Ты же знаешь, как меня это бесит! Прекрати, я сказал, — в его голосе было столько приказных ноток, что казалось им нельзя не подчиниться. Он явно задет таким поведением, почему кстати? И разве брат и сестра бывают такими разными? Разные матери или что?

— Сссснаю. И потому так говорю, — опять прошипела она, но шипения явно поубавилось. Она подчинилась? Или она такой же игрок на нервах и чувствах, как и ее брат? И это всего лишь уловка? Кто их знает?

— Так что ты хотела, а? Ашид? Почему ты не в клетке? Ты знаешь, чем это грозит нам? — он сказал это, не глядя на сестру, но возникло ощущение, что он следил затем, как она отреагирует. Видно это было ее больное место... И это в ответ на ее шипение. Это точно брат и сестра?

— И кто из нас тут не придерживается плана?! Зачем, ну зачем ты использовал свой дар?? Если бы я тебя не прикрыла — сто к одному ты уже сейчас был бы в своей комнате заперт! По нашему,— это слово она выделила шипящим голосом, — плану побег должен был быть завтра!!! И со мной, или ты решил меня кинуть в золотой клетке? На потеху этому... бессердечному щщщеловещессски?

Дис отвернулся, не стал пререкаться. Просто отвернулся, как бы говоря, что ссора не к чему хорошему не приведет. Кажется, он собрался с мыслями, затем повернулся и совершенно спокойно сказал, словно взмолился:

— Сестра, ты ведь самое дорогое, а точнее единственное, что у меня есть в этой жизни. Думаешь, я бы оставил тебя, с ним? — это последнее слово заключало в себе столько смыслов и подсмыслов, что, зная о ком, идет речь, я бы ему сильно не позавидовала. Да и встречаться с человеком, о котором говорят так, не сильно бы и хотелось.

А Дис между тем продолжил:

— Знаешь? За полчаса до того, как я должен был придти в нашу комнату, мой друг предупредил меня об облаве, сегодня я бы уже не сбежал даже в город. Хотя нас сейчас ждет побег и из него. Но, если бы и тебя на месте не было, меня бы искали уже вчера. Заклятие на твоей клетке должно было перестать работать в строго определенное время, так что я знал, что ты прикроешь. И прости, но обнаружить ты меня сможешь теперь только, когда я колдую. И то только, когда рядом. Другого выхода не было.

— И чего же ты добился? Ведь ты все еще в городе? — не то чтобы драконница перестала злиться, но, кажется, она очень любит своего брата.

И все, что было до этого просто очень сильное волнение, вылившееся в злость и банальную истерику. Хм, знаете, а истерика дракона мне больше нравиться, чем она же у блондинки или просто недалекой девушки.

— Чего? Помнишь план? Самым уязвимым местом было согласие престарелого гада, знаешь у меня в помощниках по его уламыванию глава клана Nami`rion`feo`ain. Понимаешь, что это значит?

— То есть мы будем такие, как все? — в голосе драконницы слышалась искренняя радость и предвкушение, будто это была самая заветная мечта. И более того не самая осуществимая надежда... Она едва не прорыдала: — Мы будем впервые в жизни полноце...

— Замолчи! — но Дис не дал ей закончить эту поистине интересную мысль.

— А ты выходи! Думаешь, я не слышал твоего сопения?! И шевелись, время дорого! Через двадцать минут, максимум двадцать пять по этой таверне нельзя было сказать, что в ней вообще кто-то был? Проверь девушек, и в этот раз по-честному. Оставь нас! Твоя подруга Иней дорого заплатила за наше участие в спасении ваших жизней, цени ее труд.

Промолчала, а что я должна была сказать? Но его глаза в тот момент так смотрели на меня. Даже и не знаю, что за чувство было в них? Разочарование? Недоумение? Обида? Злость? Не знаю... Чужая душа, как известно потемки. Отвернувшись от света, а главное его глаз, скрылась в комнате. Словно закуталась в нежный бархат тени, что скроет от тоски и боли. То, что там произойдет, меня уже не касается. И так будет всегда. Я просто устала от одинаково лживых чувств, так же как и от масок. Ничего не было и... не будет. Не будет. Я так хочу.

Усталость. Она неизбежна. Она околдовывает, дает приют, спасает. Но это яд... Самый страшный яд, что выжигает все внутри дотла. Мне не больно, но я так устала. После этих слов обычно и прыгают в пропасть. Не боль причина самоубийства, а совсем другое... Так оно и есть. Но сейчас нет времени для пустых рассуждений о том, чего нет. Как бы я не относилась к Дису, но этот гаденыш прав. Судя по разговору, он птичка высокого полета, а за таким спустят всех псов, если он действительно сбежал. В чем лично я не сомневаюсь. Соответственно нашей компании тут совершенно нечего делать. Лишние неприятности ни к чему, тех что уже есть и без того хватает. И не на одну жизнь.

Так хватит нерешительно стоять под дверью и думать о глупостях — нужно скорее собираться. Но прежде всего одна мелочь. Тихо отворив дверь, проскользнула в комнату, которую так самонадеянно покинула ранее. Возможно, это было ошибкой, но так мучительно оставаться в неведении. Мало информации. Отсутствие документов. Знание языка по счастливой случайности, хотя что-то сомневаюсь, что это была случайность. Моя мать была в этом мире. Знала его правила. Есть подозрения, что она опасалась, что я действительно попаду в этот мир. В детских сказках все перечисленное не имело особого значения. Но реальность такова, что доверять я не могу никому. Яну не то, что не возьмешь в расчет, просто какой бы она ни была, чего бы ни знала, она остается слишком ненадежным союзником. Чем она так плоха? Она может выдать меня не нарочно, но не к месту. Да, конечно я от нее не отказываюсь. Но беспристрастно глядя на вещи, здесь я никто. У меня нет каких-либо прав, а для их получения мне нужно много информации и еще больше выдержки.

Увы, но доверчивой сентиментальной девочкой быть не получиться. Иначе мир потопчется на мне хорошенько. А сейчас все что можно сказать обо мне так это только то, что я беззащитна и слаба. Единственный выход — положиться на спутников, но ожидать предательства. И да, черпать как можно больше информации. Как все говорят, именно она сейчас правит миром. Но это применимо и к другим мирам?

И к тому же есть большая вероятность, что на меня открыта охота. Конечно, я могу отвергнуть эту мысль Иней. Но из всех здесь только она мне показалась взрослой что ли. Трезво, пускай и немного цинично, глядящей на мир девушкой. И даже, если ищут не меня, а ее, все же есть смысл поменять не только имя но и внешность. К тому же пусть я безнадежно опоздала, но нужно отдать последний долг матери. Раньше я боялась, как бы мне не хотелось это скрыть. Но сейчас я готова. Действительно готова, а значит...

Когда-то мать рассказала мне удивительную то ли сказку, то ли быль. Хотя, если посмотреть где я оказалась, возможно, то была реальная история ее бурной жизни, которая от меня была столь тщательно скрыта. Она рассказывала про двух людей. Юношу и девушку. И они любили друг друга. Когда я спросила, были ли она принцем с принцессой, мама мне сказала, что не имеет значения, кто возлюбленные. Любовь либо есть, либо нет. И звания, титулы, власть или богатства не имеют ни малейшего значения. Это таинство двоих. Я тогда не совсем поняла, но сейчас мне кажется, что ее слова мне стали чуть более понятны. Так вот эти двое любили друг друга. Они думали их счастье продлиться вечно. Но, увы, где-то вспыхнула война и он уходил.

— Не уходи, — тихо шептала она. Даже не смея его коснуться.

— Не могу. Прости... — тихо ответила за него его гордость.

Он ушел, обещая вернуться. Она осталась, обещая дождаться. Он не жалел ни о чем, даже тогда, когда война превратила его преждевременно посидевшего старика. А жизнь лишила последних иллюзий о том, что война бывает благородна. Ведь война это всегда кровь, гарь, пепел и смерть. Смерть друзей, лица, которых будет помнить лишь он да пара таких же калек войны. Смерть врагов, таких же людей, как и он сам, но которые по ту сторону баррикад. В войне нет ничего такого, о чем мечтают совсем зеленые мальчишки. Такие же, каким был и он когда-то.

Она тоже не жалела ни о чем. Она расцветала как прекрасный цветок. Но не жалела, что ее молодость проходит лишь в ожидание его возвращения. У нее тоже была ее гордость. Часто она выходила к скалистому берегу и любовалась на звезды, по крупицам собирая те счастливые воспоминания, что были еще с ним. Ночью, когда никто ее не слышал, она пела ветру, пела те песни, которые он так любила. И с мольбой просила передать их для того, кого она любит. Дивные то были времена, говорят, иногда даже такие нелепые пожелания исполнялись. Возможно, он даже на таком расстоянии слышал ее прекрасный голос.

Так пел ее голос, летящий в небо... Но ни мольбы, ни любовь, ни песни не могли помочь. Ничто не может противостоять легкой поступи смерти, что ходит по полям брани и собирает свою кровавую жатву. Так говорят. И так и случается. И его не минула участь сия. К ней не пришли эти вести. Но она и без этого все поняла. Она была из тех, кто может видеть чуть дальше, чем другие. И однажды она проснулась от ужасного крика. Своего крика. Она все поняла.

Она тоже ушла. Ушла лечить тех, кто, как и он, пошел по пути смерти. Много смертей она видела. Многое осознала. Она нашла минуты забвения. Лишь в этом было спасение. Минута, когда лишь тяжелая работа позволяет тебе заснуть, чтобы не видеть во сне его мертвого лица.

Несколько лет спустя накануне своей свадьбы с человеком, которому она спасла жизнь, она снова увидела сон. Кстати я не поверила, что она может выйти замуж. Но мама мне сказала, что даже человек стал жить столь долго, что его не хватает на одну любовь. Вот только каждый раз все совсем по-другому. Эта девушка увидела сон. И тогда она пошла на тот скалистый берег, где она была счастлива с тем, кого нет больше в ее жизни. Она тут не была давно. Слишком давно. Но боль была так же сильна, как в то первое утро после сна-кошмара. У нее с собой был последний дар. Дар любви. Она отрезала те длинные волосы, что были такой же гордостью, что и ее голос. Она сожгла их. И сейчас пришла рассыпать пепел над заливом их разбитых надежд. Отдать последнюю дань. Она спела ту песню. Их песню. И уже почти ушла. Но, оглянувшись, посмотрела на море и сказала:

— Бескрайний Ветер... Ты ведь дашь нам шанс встретиться и полюбить в следующей жизни?

С тех пор этот ритуал, говорила мне мать, был последней данью тем, кто ушел от тех, кто остался страдать в одиночестве. Последний дар, когда ты начинаешь новую жизнь. Жизнь без того, кого любил. На мой взгляд, слишком слезливая история, но если подумать, в ней что-то есть. Отдать последнюю дань памяти умершему человеку, раньше мне казалось это глупым. Но сейчас я хочу быть свободной, хочу другую жизнь и потому отрежу волосы. Это не грани отчаяния это нужда в смене моего облика и смене облика жизни...

Огляделась в поисках ножниц. Увидела их на туалетном столике, что был примечен мною ранее. Села за него и... А дальше? Дальше я взяла ножницы и примерилась ими к волосам. Во мне всегда на подсознательном уровне существовало некое табу на стрижку. Это необычно. Я ходила в парикмахерскую, подравнивала волосы. Но всегда, когда дело касалось того, чтобы обстричь себя самой внутри поднималась внутренняя и отчего-то старая неприязнь. Откуда она появилась, увы, не ведаю. И потому, кинув взгляд на отражение в зеркале, я стянула волосы в своеобразный хвост. А затем, чтобы не передумать, зажмурилась и решительно отрезала лишние космы.

Что ж гром не грянул с небес, не разверзлась твердь земная. Просто, когда открыла глаза пряди синего и красного цвета были все той же длины, я начала равнять волосы, но для ножниц эти пряди словно и не существовали.

Тут, в отражении, заметила пристальный взгляд Яны. Невольно отшатнулась, но затем, справившись с минутной слабостью, обернулась, чтобы проверить ее состояние. По словам Диса, он не знал какое точно время ей понадобиться, чтобы прийти в себя, но не думаю, что оно должно было быть настолько малым.

Глядя сейчас на Яну, я всем нутром ощущала исходящую от нее звериную сущность. Немного любопытную, немного дикую, но преданную мне и душой, и телом. Как будто она была животном, но на грани рефлексов знала что я — 'своя'. Странное чувство. С той же необычной, текучей грацией она приблизилась ко мне, не задевая Иней и будто считая, что той и вовсе не существует. Только я и она. Она и я.

— Ты одна из нас. — Яна не спрашивала, лишь констатировала факт, который был очевиден лишь ей.

Она аккуратно подцепила пальцами прядь красного цвета и начала бережно накручивать ее на свой палец. Яна не замечала ничего вокруг. Словно, это она и не она одновременно.

— Ты не сможешь отрезать эти пряди. Хотя это, в общем-то, не имеет смысла...

— Почему?

— Что почему? Почему не сможешь или почему не имеет смысла? Ответ прост на оба вопроса и одинаков тоже для обоих. Ты действительно хочешь знать? — одновременно делая ударение на слове действительно и в то же время чуть сильнее дернув мои волосы, она намекала на боль?

— Думаю, повторять вопрос не имеет смысла? — спросила я, внутренне страшась, что Яна, та девочка, которая мне очень дорога, попросту сошла с ума. Или о ней мне все еще известно слишком мало. Третьего не дано, точнее просто этого не вижу. Что было еще страннее, что в то время, что мы молчали, она ловко начала сплетать бесплотные пряди синего и красного в какую-то убористую сеть из косичек.

— Ты наша. Ты имеешь ту же вторую суть, что спрятана столь искусно, что не разглядишь. Но сущность твоя сродни нашей. Как много ты знаешь о ней? Что можешь принять ты следующая пути алой мести и голубо... Впрочем, какая разница? Ты узнаешь все в свое время. Или не узнаешь? Ну и ладно, это не имеет значения. Кстати, передай малышке, с которой мы делим нашу двуликость, хотя вернее будет сказать двуличность в одном сосуде, привет от ее истинного 'я'. — Она сардонически усмехнусь своим мыслям, видя в этом нечто забавное.

А затем начала падать мне на колени. До этого я под гипнозом взгляда второй сущности Яны присела на край кровати. Думаю, она и не помнит. Надо проверить, если подтвердятся эти слова о сущностях, то кто тогда я?

— Яна... Девочка моя, очнись, — тихо и нежно повторяя это, я в тоже время гладила ее по голове, как маленького ребенка. Хотя слово как не уместно в данной ситуации. Я слишком много думаю, поэтому это может быть оправданием тому, что не заметила, что моя подопечная открыла глаза.

А затем, коснувшись рукой моих косичек, сказала:

— Как красиво... Но зачем ты отрезала длинные волосы?

Значит правда. Что ж примем этот факт, пусть неожиданный, но не менее от этого полезный, к сведению. Анализ событий можно провести и позже. Времени в обрез, а я тут решила в короткие сроки стать и пророком, и парикмахером, и еще неизвестно кем.

— Так получилось. Пойдем собираться...

— А кто сделал тебе прическу, как в книжке?

Я, было, хотела спросить, что за книга. Но времени и впрямь не так много. Да и потрясений на сегодня было столько, что стычка с теми идиотами была словно вчера. Или даже неделю назад.

— Прости, Яна, но нужно спешить. Поговорим об этом в другой раз?

Нетерпеливо дождавшись кивка, я сказала, почти приказала:

— Нам нужны вещи. Для похода. Опасаюсь длительного. Я в этом не разбираюсь. А времени все меньше. Если что-то забудем, это уже будет не так легко достать. Но точно знаю, вернемся мы сюда не скоро, если вообще вернемся. Так что вещи, имеющие для тебя большое значение, бери в первую очередь. Но не много. Кстати деньги не повредят. С остальным справишься?

Получив очередной кивок, я направила взгляд на Иней, что все еще не подвижно лежала на кровати.

— А мне будет, чем заняться, — с иронией пробормотала я.

Понимала, что Яна еще не оправилась. Но я не знаю, что брать раз, а во-вторых, проблема с переносом Иней нависает дамокловым мечом. Подопечная уже скрылась в другой комнате, только после этого я решилась приблизиться к Иней. Отчего-то мне было страшно и больно вспоминать ее лицо полное безумия и ненависти. И потому страх пожирал мое сознание. Но страх надо встречать лицом к лицу.

Потому резко повернула голову и всмотрелась в ее черты лица. Она не приходила в сознание. Лицо было обезображено страданиями, что она видела перед глазами. А может, и нет. Не знаю. Мало ли что может показаться нечистой совести. Я простояла так минут пять, смотря на отражение своей боли и страданий, что заполнили Иней в мыслях, как и меня во снах. Мы и вправду похожи. Но слишком долго боль терпеть нельзя, даже чужую. Отвернувшись, я решила пойти помочь Яне.

Но была остановлена всхлипом Иней. Сначала я даже не поняла, что это. В это с трудом верилось, даже при нашем коротком знакомстве. Обернувшись на звук, четко осознала, что это был именно всхлип. Но Иней? Я была удивлена, мне казалось, что эта железная леди не способна на подобное. Хотя, если ничего не бояться, то можно ли назвать такое существование жизнью? Не знаю, но не хотелось бы мне существовать подобным образом.

— Отец? Скажи, что это не правда! Ты ведь не бросишь меня?! — это было произнесено едва слышно, но эмоциональный градус просто зашкаливали. — Не оставляй меня одну. Не бросай. Хоть кто-нибудь, я хочу жить! Очень хочу! Жить... Пожалуйста, хоть немного.

Но, если вначале было еще некое неверие и капля надежды, то под конец монолога-бреда там становилось все больше совсем других чувств. Таких, как отчаяние, тоска, одиночество и желание выжить несмотря ни на что. Последнее может, и сделало ее такой? Возможно. Не знаю. Но и помочь я ей ничем не могла. Правда, ведь? Хотя... Протянув ладонь, я осторожно коснулась ею ее лица. Затем начала медленно гладить ее волосы. И лишь потом тихо сказала:

— Я не отпущу твоей руки до тех пор, пока ты меня сама об этом не попросишь. Мы вместе.

Так и сидела рядом с ней, пока она не успокоилась. Дыхание выровнялось, похоже, наконец, уснула. Высвободила руку из плена ее волос, поглядела на ее умиротворенное лицо, и ушла помогать Яне. Кто знает, что она сделает, если вдруг заметит прибавление нашей суматошной компании, в мордочке Ашид? До добра это точно не доведет...

И я пошла, пошла искать Яну, но, выйдя из комнаты единственное, на что оказалась способна, это прислониться спиной к двери и задуматься. Просто задуматься.

С детства нам внушают, мир жесток и потому ты должен быть жестким, а лучше жестоким, способным защитить то, что тебе дорого. Надо уметь защитить себя, нужно уметь идти путем крови, идти и побеждать. Говорят, что цель оправдывает средства. Что нужно идти по головам. И получить место под солнцем, что светит далеко не всем. И потому нужно забирать у того, у кого оно есть. Говорят, нужно брать от жизни все. Если ты этого не делаешь, значит слаб, и тебя загрызут волки, что лишь с опасением щерятся с лиц деловых партнеров, пока силен и можешь держать их в железном кулаке. Говорят то, говорят это, все говорят, выстраивая идеальный образ того, каким ты должен быть, чтобы тебя, как это смешно не звучит, уважали. Вот только кому должен? Почему должен? Это уже второстепенно. Не имеет значения. Ты что-то принимаешь, что-то отвергаешь, с чем-то согласен, а с чем-то нет. Но рано или поздно, после того как ты встал на этот путь, ты можешь проснуться совсем не тем человеком, что начинал этот путь. Станешь таким, каким тебя видят другие. Останешься ли собой? Это уже совсем другой вопрос. Будешь ли человеком? Много вопросов.

Быть собой. Все мы верим, что так будет всегда. Ни год, ни десяток лет, а именно всю жизнь. Что есть человек? Что есть душа? Попахивает эти вопросы религиозными бреднями, но я вижу все так. К чему эти мысли? Просто, глядя на Иней, я увидела результат всех этих говорят и прочего. Это соответствие, и это одиночество. И мне страшно. Страшно, потому что она старше меня. Потому что я могу стать такой же как и она.

Не хочу. Но не буду ли? Человек не решает ничего. И в то же время все. Помним ли мы свои детские мечты? Тысячи дорог, любая из которых открыта для нас. В детстве и юности мы верим, что можем все. И потому откладываем на потом в долгий ящик будущих свершений, ведь у нас столько времени и сил. Мы все успеем, все сделаем, но чуть позже. Когда будет время. Время. Оно решает. Когда оно пройдет, и ты обернешься, будешь ли ты все еще уважать себя? Будешь ли собой? Вспомнишь ли те тысячи дорог, на которые больше не можешь не то что шагнуть, а хотя бы просто вспомнить? Будешь ли сожалеть? Но прошлое сослагательного наклонения не имеет. И оттого, наверно, так горько просыпаться в мире, а точнее аду, что ты строил во благо, во спасение. В мире, где ты настоящий растоптан, смешан с грязью, обезличен тем новым тобой. Тем, кто ты теперь. Но думать об этом нельзя.

И есть лишь одна надежда на спасение в этом безумие и хаосе. Одна единственная. Она озаряет весь путь. Путь любой души. Надежда на чудо. Надежда на Любовь. Мы обречены на нее. Мы не можем без нее, как и она без нас. Именно она дает на крылья или выжигает все, уходя. Но по-другому нельзя. Без любви мы и, правда, лишь белковое соединение. Без нее ты уже не человек, ты никто. И это откровение. Это Чудо.

Именно поэтому жизнь продолжается. Но, надеясь на спасение, редко кто слышит невнятные ропот души. Не слышит, пока она не умрет, не будет задавлена. Это страшно, ведь некоторые не слышат даже ее предсмертного хрипа. Но еще страшнее смотреть на вечную агонию души. За все нужно платить, таковы вами же принятые правила. Иначе уже не умеем. И нужно ли это нам?

* * *

Упаковав все вещи, часть из них была забракована Дисом. Но такие как книга рода Яны и печально известная Маска, а также пара интересных мелочей, были уложены в дорогу. Споров было достаточно. Вспомнить хотя бы знакомство Яны и Ашид. Если братца этого Яны еще как-то терпела. Шипела, но, в общем, старалась не акцентировать на нем внимания, то его сестрицу просто на дух не выносила.

По трактиру носились мы, как угорелые. И отовсюду слышались возгласы подобного толка:

— Это?

— Нет.

— Значит, да.

— Почему положила?

— Пригодится.

— Отдай!

— Не за что!!

— Я сказал!

— Не командуй тут, не у себя дома!

— Всссе сссдессь принадлешшит бр...

— А ты молчи, Ашид.

— Так не ссоримся, времени в обрез, а вы тут игрища устроили.

Но мы все же собрались, наконец. Вопрос транспортировки бесчувственной Иней занял достаточно много времени. Но ее понес Дис. Хотя Ашид шипела, что ее можно было левитировать. Но привлекать внимание к себе не хотелось и потому пришлось даже ей согласиться.

Мы ушли примерно через полчаса после приказа Диса. Даже не знаю, как уложились в такой короткий срок. Я бросила последний взгляд на вывеску таверны 'Приют старой ведьмы'.

Так началась моя новая жизнь. Точнее моя настоящая жизнь...

Глава 10. Психоделия — как способ выжить.

— Дитя, объясни мне, отчего ты так жестоко?

— Какой век — такие страсти и бушуют в душах детей. И отодвинься, ты загораживаешь мне мою будущую жертву.

Слепой, бездомный котёнок ест эмаль... очень жаль

Накрыла снега вуаль

Мир из стекла и бетона, мамы нет... есть февраль...

Другой, бездомный котёнок ест эмаль... весь февраль

Земля — холодная сталь

Мир из стекла и бетона, мамы нет... очень жаль...

Иней

Чтобы ни случилось — жизнь продолжается. Мой друг сравнивал ее с движущимся поездом, заходишь в поезд на некоторое количество остановок, едешь в нем, а затем рано или поздно выходишь. Так и в жизни, рождаешься, живешь и умираешь. То есть со смертью течение жизни не останавливается, поезд все так же продолжает двигаться. Да, многое было позади, то есть в прошлом, но еще больше событий будет впереди, будущее предоставляет больший простор воображению уже хотя бы тем, что оно все еще не наступило. А во всем этом великолепии течения времени у тебя есть лишь мгновения на то, чтобы понять все грани этого многообещающего слова жизнь. Или же часы, минуты, года... Все зависит от тебя. Точнее, так утверждают. Самое смешное заключается в том, что воспоминания проносятся мимо, говоря языком выбранной аллегории, как бы за окном поезда. То есть, в общем, человек является наблюдателем даже собственной жизни, но никак не участником.

Примечательное в своем роде мнение, мне нравиться иногда примерять на себя подобные образы. Не факт, конечно, что я им верю... Но поддаться этим ложным фантазиям много интереснее, чем обычное представление реалий жизни. Только вот... что есть эта самая реальность? А вот ответить конкретно у людей, увы, не получается до сих пор. Они нагромождают сотни объяснений и трактовок одного и того же определения, но в итоге так и не дают ответа. И это вполне объяснимо, им трудно признать, что ответа просто нет. Нет ни в том смысле, что его вообще нет. А просто им, сколько бы ни бились, его не найти. Признаться же в этом не позволяет элементарная гордость и завышенное чувство собственной важности. Вот и бродят они в поисках хотя бы себя в этой сказочной стране вопросов без ответов.

Этим и оправдывают себя, как и свою жестокость. Они просто такие. Что с этих смертных взять? Ведь жестокость идет из детства, с годами становясь лишь искуснее и злее. Не находиться, что возразить в ответ? Неизвестно по какой причине, но дети и правда жестоки, что вынуждает их быть такими? Ответ прост — жизнь. Причин много — сотни. Страшная грань, что отделяет от безумия всех нас. Я действительно уважаю, хотя в тоже время с сомнением отношусь к людям, пронесшим пору детства через всю жизнь, в хорошем смысле этого слова.

А что можно еще ожидать от детства? Век прагматичности не настроен на лирику, дескать, во всем должна быть выгода. Непреложная истина времени. Хотя, по сути, в детстве люди наибольшие прагматики. Тетя дала конфетку, поэтому хорошая. Поругал за шум плохой дядя. Все просто, нет нюансов. Есть черное или белое. Не более того.

Да и к тому же, в детстве все имеют привычку верить родителям на слово, а они, как известно, не всегда говорят всей правды, точнее почти никогда. Впрочем, нет, никогда слишком сильное слово.

Идеальный парень из того же счастливого розового детства, если, конечно, повезет и оно будет именно таким. О подобных глупостях думаешь лишь тогда, когда родители оберегают твой мир от внешних потрясений. А еще, когда не нужно зарабатывать себе на кусок хлеба и ежемесячную оплату за видимость личного угла. В это время и при хороших условиях и хочется нечто идеальное, прекрасное... Нечто, в общем лишенное как жизни, так и смысла. Ибо таких просто нет. И, если призадуматься, даже если и есть где-то, то в этом случае ты никогда не будешь соответствовать этому идеалу. Причин для расставания отчего-то всегда больше, чем причин для совместного пути. Это из той же категории.

Чего бы хотелось мне сейчас? Наверно, парня-волка. Одинокого, немного безумного. Но сейчас так модно щеголять одиночеством, словно это драгоценный подарок небес. Я одинок, но это нормально и даже удобно. Хороша фраза, а? Это не ярлык — это дар. Самый чудесный, самый лучший. Но одиночество волка совсем другое. Оно тягостное, сводящее с ума. Оно в мелочах. Когда единственный твой свет — это едва видимый огонек сигареты. Твоя жизнь лишь в бесконечных драках за территорию. Твоя судьба отслужить положенный срок или же сдохнуть на этой чертовой войне. Любовь парня, чья жизнь такова, смешена с горечью и гарью сожженных надежд. Но она намного ценнее этого так называемого идеального.

С волком страшно, но и без него никак. Почему? Может попросту оттого, что и меня гложет безгласное и слепое одиночество, что ночью своим безобразным зевом поглощает счастливые мечты и сладкие сны. Глаза-провалы наполнены болью... 'А ты, мой милый когда-нибудь так же кричал от тоски?' — так хочется задать этот провокационный вопрос. Но в ответ все та же тишина.

Но, если честно, от этого пафоса немного тошнит. Это все иллюзии. Просто реально вечно все держать в себе это такое бремя. Да и к чему это? Зачем? И потому я просто закричу во сне ли, наяву ли:

— Отец? Скажи, что это не правда! Ты ведь не бросишь меня?!

Бессмысленный в своей нелепости вопрос. Отец? У меня он был когда-то. В настолько далеком детстве, что я его и не помню, было ли это на самом деле. Я могу жить и без этого, но иногда хочется погрузиться в иллюзию. Жаль, ее пустоту нечем заполнить. И снова мольба:

— Не оставляй меня одну. Не бросай. Хоть кто-нибудь, я хочу жить! Очень хочу! Жить... Пожалуйста, хоть немного.

Я вижу лишь берег пляжа. Пустые барханы песка и волны, что бьются о берег. И ничего боле. Мой замкнутый мир страданий. Потому что он, как и она, не отпускают ни во сне, ни наяву, разрывая мое сознание на части снова и снова. А я хочу видеть то, что происходит.

Не знаю, сколько прошло времени, но мольба, обращенная по всем канонам и правилам, дает мне право видеть. И я слышу обещание:

— Я не отпущу твоей руки до тех пор, пока ты меня сама об этом не попросишь. Мы вместе.

Опрометчивые слова. Глядя на идущую путем крови, я, осознала ошибки прошлого. И, впервые, ясно увидела ее. Ту, чья судьба была сравнима с моей собственной. Мне осталось лишь горько усмехнуться. Ведь сейчас из-за парадокса времени и мира моего места в реальности попросту нет. Закинув ногу на ногу и одновременно все так же лежа на кровати, я была в этой комнате. Видимая и невидимая единовременно. Настоящая я и та, что за гранью.

Он любит шутить. Но намек понят, в тело мне не возвратиться, но и не отдалиться от него, что можно было бы сделать в случае медитации. Любую мою просьбу выворачивать наизнанку... Искусство. Что ж, зато эта игра, хотя бы не надоедает.

Всмотревшись в лицо этой безрассудной девушки в очередной раз, я заметила изменения. Что ж волосы срезать можно, поменять судьбу намного труднее. Преодолев сопротивление тела, заставила его расслабиться. Полный контроль над телом вернется неизвестно когда, а вот Арде тут не место.

Что ж, пока они собирают вещи, займемся тем, чем должна была заняться в первую очередь. Сделав глубокий вдох, я запела:

Боясь попасть в ловушки стали, все играешь

Поклоном низким отвечает кукловод...

Но без тепла и ласки тихо умираешь.

И в поисках своих нет дела до чужих забот.

О, Мир, лишь грезы на грани сна иль яви...

Опять с тобой, опять стою за шаг от края

Ведь даже, зная, что у сестры другие нравы

Ее ты просишь рассказать, где ключи от рая.

Проклятие тьмы, завладев душою, гложет

Не твой запрет, не твой приказ, но больно.

И слепое забвение, увы, не поможет...

Осколком стекла по живому? Довольно.

О, Мир, лишь грезы на грани сна иль яви...

Опять с тобой, опять стою за шаг от края

Ведь даже, зная, что у сестры другие нравы

Ее ты просишь рассказать, где ключи от рая.

Помнишь, как творения просили о силе?

В хаосе миражей за печатью сомнений

Они не посмели. Чьи же губы молили

Вернуть часть от зеркал Его отражений?

О, Мир, лишь грезы на грани сна иль яви...

Опять с тобой, опять стою за шаг от края

Ведь даже, зная, что у сестры другие нравы

Ее ты просишь рассказать, где ключи от рая?

О, Мир, лишь грезы на грани сна иль яви...

Опять с тобой, опять стою за шаг от края

О, Мир, пустые грезы на грани сна иль яви.

Никто не знает, есть вообще ключи от рая?

* * *

Ночь, лес, враги — романтика... Если бы все было так просто. Хотя это уже не имеет значения. Если честно, до ночного нападения, вообще ничего интересного не происходило. Не называть же этот бред со сбором вещей чем-то интересным?

Это притом, что даже в этом случае, я видела сбор на завершающих этапах, так как привязку к телу даже после обращения к миру никто не отменял. Да и помогать не пришлось. В общем одни плюсы, с виду конечно, зато не отвлекаюсь на неугомонных спутников. Конечно, изрядно помучил факт передвижения моего тела на руках Диса, но думаю, что, пока я недееспособна, это не самый худший, но злоупотреблять не нужно. Овчинка выделки не стоит.

Мои попутчики, наверное, получили толику благословения мира и потому смогли незаметно и этой же ночью выбраться из этого рассадника смуты, как его иногда называет этот старый перечник — мой дед. Что, кстати, весьма странно. Неприятности еще впереди, сколько бы я не старалась, но едва видимый след за нами чувствуется. И это очень плохо. Данное состояние лучше всего подходило для отражения неожиданной атаки. В чем я и убедилась чуть позже.

Но это все было потом, а пока они крадутся по пустым улицам города, что позволяет мне наблюдать премилую панораму ночного города. Но оглядев часть поняла, что в принципе обстановка ни чем не отличается от родного. В общем, мы выбрались без осложнений.

Что дальше? Ну, при отсутствии транспорта и достаточно хилого телосложения имеющегося дракона мои спутники вынуждены были отправиться далее пешком. Так как день был насыщенный, а также из-за усталости Арды и истощения Диса, они, разведав обстановку, приняли стратегическое решение заночевать в ближайшем лесу. Разумно. Благо, мы находимся в самом центре Дэрион, славящегося своими лесами, а что более важно рядом со столицей лес особо не трогали, так сказать маленький природный уголок. Впоследствии, став лучшим прибежищем для подобных нашей группе компаний. Конечно, тут достаточно часто проводилась чистка, но блюстителя порядка, пару раз наткнувшись на гулянки деток важных чинушей, отвалили. Их забавы перенесутся в другое место, во дворец. И лучше не иметь свидетелей своих проказ. А те легко понимают намеки. Кому нужны проблемы?

В прочем, о чем я? Ах да, сил у этих беглецов не было, так что, толком не обустроив лагерь и оставив на посту дракошу, эти существа отошли в объятия Морфея. Ашид, потратив сил не меньше Диса, но уже на поддержку магического прикрытия, тоже вскоре уснула.

Хотя, возможно, я и была не права. Все-таки лучшей атакой, напавших на нас существ, было усыпление всех противников. Да так, что они этого и вовсе не замечали. Затем все обычно шло по ими задуманному плану. Легко и не принужденно. Существа, впадающие в подобный сон, теряли ментальную защиту. Была она у них или нет, не имеет особого значения. В это время тьерри, названные так в честь мага первым узнавшего о них, вселялись в тела жертв. Поэтому всегда строго котировалось количество жертв, а иначе нужно было увеличивать плату, превышающую первоначально в то количество, о котором они не упоминали. Но речь шла совсем не о деньгах. Почему? Все просто, зачем деньги тем, кто может вселяться в чужие тела. Это было позволительно только, в двух случаях: либо, как плата; либо, как заказ. Во всех остальных на подобные действия тьерри действовали адекватно, то есть уничтожали. Без каких-либо поблажек.

Захват тьерри считается одним из самых унизительных. А как же иначе? Если вас усыпят, а потом, вселившись в ваше бессознательное тело, отправят прямиком в логово врага, где при пробуждении у вас будет болеть голова... Приятная картина? Не особо. Да еще и ко всему прочему считается, что защиты от них нет. Кроме маленького исключения, если в группе, на которую они напали, нет эфирного, столь же призрачного, существа, в какой-то степени подобного им.

Не знаю гневиться или же благодарить Мир за его ироничное великодушие, но именно в таком обличие по его прихоти я была. А иначе познакомились бы мы с недоброжелателями милой Арды уже сегодня. Но так как это, пока не входит в мои планы, не будем играть с судьбой.

А еще про уничтожение тьерри — это ложь. На самом деле они считаются сказкой. Их нет. Вовсе. Так говорят все, кроме, конечно, жертв. Человека, который первым вступил с ними в контакт, считали сумасшедшим из-за крайне близкого контакта с миром, но прощали его слабости, ибо и способности его поражали. А еще их нельзя убить. Мой дед из этого мира знал о них и многое поведал. На самом деле тьерри — это информационное поле мира. Попросту его глаза, чувства, ощущения. Это его попытки увидеть себя, как это делают существа, населяющие его. Все тьерри разные, и каждый их видит их по-своему, в зависимости от того, каким он видит мир. Когда-то давно я уже видела тьерри, для меня это всегда мальчик. Лет десяти с большими и печальными глазами цвета янтаря. Невысокого роста. Часть лица закрыто вьющимися пепельными волосами. Он улыбается немного робко и не смело, но не нужно принимать его за легкую цель. Прогадаешь, поверьте мне. Да и с простым ребенком его не перепутаешь, всю его фигуру окутывало сияние. Для меня оно было сиреневым.

Но об этом как раз и не знают, тьерри считаются лишь лучшими похитителями. И те, кто их способен видеть и договориться, не всегда понимают, с кем именно имеют дело. О подобных похищениях знали, но лишь немногие знали, кем это осуществлялось. Четыре тьерри? Кажется про Ашид нашим противникам еще неизвестно, но про Диса и Яну уже точно...

Не безнадежно, но и не обнадеживает. Ладно, будем вертеться от известных данных. Выплыв навстречу моему тьерри, остальных для меня были неразличимыми всполохами сиреневого света, я улыбнулась и послала волну тепла и мысленный образ. Если бы можно было представить наше общение в словесной форме, то оно выглядело примерно так:

— Иней говорит... Ответишь? — как бы сказала я. Это необходимая часть общения с ними. Наверное, забыла упомянуть, что общение с ними требует медитации, то есть состояния, в котором вынужденно прибываю.

— Говори, сестра... Почему? — вместе со словами мне в ответ были посланы волны недоумения, расстройства и непонимания. Это ведь даже не разговор, по сути. Как я ранее сказала тьерри это чувства Мира. Не совсем верное объяснение, так как они в большой степени части его сознания. Словно есть фигура с огромным количеством граней — это мир. Одна из граней — тьерри. Все просто.

А еще эти создания могут делиться информацией. Очень специфичная игра. И этот тьерри... Он знает меня, помнит, потому что он мой или должен был стать моим, такова судьба. Или очередной розыгрыш.

— Тень... — сформировала образ неизвестного и желание узнать кто он. Силу своего желание найти разгадку. Любопытство и жажда узнать истину одно из самых поощряемых чувств тьерри. На нем лучше всего играть, потому что это лучший стимул для общего сотрудничества.

— Погоня... — показала с небольшой долей угрозы тех, кто все это время за нами охотиться. Неясные чувства беспокойства. Мрачное предчувствие беды. Бессилие. И непонимание происходящего. Тьерри любят признание возможной слабости и ценят откровения.

— Ложь... — взглядом обвела всех своих спутников и уделила большое внимание присутствию Ашид. Посмотрела на их количество, намекая на нарушение договора со стороны заказчика. Отсутствие полной информации считается у этих сиреневых бликов самым непростительным преступлением. А как же иначе? Информация это их жизнь... Лишиться ее — худшая кара.

— Веришь? — Затем показала свой образ. Впустила нотки интереса и любопытства в свой мыслеобраз. Я вложила туда и другие чувства: прозрачные капли обещания чего-то хорошего; неясные искорки азарта, почти возбуждения; легкий флер зыбких, как раннее утро, надежд. Все то, что так ценят эти призрачные создания. Все, что так же высоко ценю и я.

Надеюсь, они поймут, если откажут — так откажут. Но искренность ценится у тьерри, а мне нужно знать имя того, кто охотиться за Ардой. Нелепая привязанность к ней никуда не хотела исчезать. А с хвостом не очень-то удобно будет общаться. А без общения я не смогу выявить причины подобного поведения. Да и планы будут скорректированы лучше.

Эти создания отлетели и, едва соприкасаясь, начали обсуждать. На самом деле это и не нужно было вовсе, но в зависимости от принятого решения они могут встретиться еще очень не скоро, поэтому обмен последними ощущениями очень важен.

Я тоже молчала. Молчала и думала. Мне было немного жаль, что так все получается. В какой момент все пошло не так? Наверное, с рождения, а может и еще раньше. Мое желание самой управлять своей жизнью не дало плодов. Все большей и большей ответственностью на меня ложатся обязанности главы клана. И это все чаще подвергает опасности жизнь... Хватит, об этом даже думать нельзя.

Слава Дождю и Ветру, от подобных мыслей меня отвлекли. За что была искренне благодарна, мало ли до чего бы додумалась.

— Верю... — это слово содержало такаю гамму чувств, что я невольно отшатнулась. Но затем осознала, что именно это означало, послала в ответ волну благодарности и понимания и еще много чего, но это уже не имело значения.

Главное вера — остальное либо приложиться, либо не появится вовсе. Что поделаешь, а?

Следующий мыслеобраз был более конкретен:

— Плата... Воспоминание... Контракт? — эти мыслеобразы были уже деловыми и без лишних эмоций, что говорит о серьезности их намерений лучше всего. Что ж готова ли я сейчас без колебания заплатить частью своей памяти, своим воспоминанием? Не будем думать, все зависит от чувств, что пронизывали воспоминание. Исходя из этого и приму решение.

— Готова... Чувства, какие? Контракт лишь с моим... Остальные — повезет? — вот и согласие, что в очередной раз становится резким поворотом моей жизни...

— Боль... Сострадание... Изумление... Печаль... Отчетливо лишь радость и немного неуверенности... Четкий порядок, — ответил мой тьерри. При заключении договора их возможности общения подстраиваются под будущего связующего, и от того общение становиться больше похоже на обычную речь. Отчего и лишается очарования мыслеобразов, в которых и заключалась особая прелесть этих невидимых частей Мира.

— Согласна. Обмен сейчас? Остальным воспоминание и возможность быть рядом. Подойдет?

— Идет. Плата сейчас. Установление связи сразу после. Идет?

— Период воспоминания?

Этот вопрос заставил мальчика врасплох. На лбу проявилась складка, говорящая о глубокой задумчивости. Он все больше подстраивался, нам еще не один десяток лет делить чувства. Затем тьерри обвел себя взглядом и ответил:

— Какой сейчас у меня видишь — такой пусть и будет.

Я невольно прикинула, есть ли у меня что-то похожее. Наверное, нет. Хотя... тот случай. Самый первый случай. Он начинался также безрадостно и те же чувства бушевали во мне. Что ж пусть будет так. Преподнесу им этот маленький подарок. Это лучшее, что могу вспомнить.

— Есть одна легенда... — невольно начала рассказывать начало той истории, одновременно погружая в нее себя и тьерри.

— Есть одна легенда... Очень старая и красивая легенда о том, что все иное, не похожее на остальных ни есть отвратительно. О том, что не стоит скоропалительных выводов. О том, что Мир многим может нас удивить. О том, что его имя стоит помнить и хранить, даже если все остальные отрекутся от тебя. Потому что ты лишь не похожа на них.

Каждое слово отзывалось болью в моей душе и одновременно каждое из них утешало меня. А как же иначе? Ведь даже среди тех, кто не был похож на всех остальных, мое уродство выделялось сильнее всего. Смешно, выделятся даже среди тех, кто так отличается от нормы. Это и есть судьба. Пусть споют колыбельную Дождь и Ветер этим зазнайкам. Пожелав им эту участь, я смогла все-таки прийти в себя. Перестав плакать, подняла глаза на того, кто простыми словами мог вернуть мне душевное равновесие сколь больно или грустно мне не было. Не знаю, откуда он знал все эти теплые высказывания, но прадед со стороны отца, да дед стороны моей матери вот вся моя семья. Если не считать клан Nami`rion`feo`ain, но и там нет ощущение близости родных. С волками жить — по-волчьи выть. Вот и получилось, что вся моя родня — два глубоких старика. Но жалеть об этом? Эка глупость. Жизнь такова, что неизвестно как она еще повернется.

— А почему они отворачиваются? Чего они так бояться? Почему все так? Чем так плохи те, кто не похож на других? Или то, что ты видишь Мир, как и он тебя, по-другому настолько ужасное преступление? Хотя отвечать, наверное, не стоит. Лучше поведай легенду.

— Знаешь ли ты, малышка, что когда-то давно мы именовали все, что окружает нас, не только простым словом Мир. Тогда у него было свое особое имя. Сейчас редко кто поверит в это. Так просто говорить: 'Мир, дай', нежели проявлять уважение. Ты понимаешь, о чем я?

— Да. Мы забываем тех, кто нужен был нам лишь в коростных целях стоит ему лишь переступить за порог нашего дома, — немного подумав, тихо проворчала я.

— Молодец. Ты подхватила мою мысль, но легенда совсем не о том. Рассказать я хотел об одном твоже Мира Тьере. Многие его современники называли его сумасшедшим, больным, недостойным такого сильного дара, как воображения. Что поделать, как и ты, он был чужим как среди чужих, так и среди своих.

Я ему сочувствовала. На своей шкуре ощутив прелести подобной жизни, я могу сказать цену, которую платишь за свободу быть самим собой. Каждый день как битва. Свое мнение нужно отстаивать, как непреступную крепость. Но, если бы этого не было, моя жизнь, хоть и была бы спокойной, но стала настолько скучной, что я первой взвыла бы.

— Но именно он первым, кто узнал о тьерри, — между тем продолжил прадед и наставник.

-Тьерри?— я была искренне изумлена.

— Забавно, их в шутку называли фантазии Тьерри. И это обозначение так и осталось даже когда Тьер смог доказать и обосновать их существование. Время тоже шутит, понимаешь?

Я кивнула:

— А дальше?

— А что дальше? Такое не прощают. Плохо Тьер кончил. То, что он смог доказать было еще хуже. Одно дело великому твоже Мира позволительно иметь некоторые причуды. И совсем другое дело, выставить своих коллег на посмешище. Такое не прощают.

И снова мною захватило чувство печали и некоторой обреченности. Милосердные Дождь и Ветер, отчего все так, а?

Но не эти чувства в тот день были самыми сильными... Чувства ребенка ведь там изменчивы.

— Остальную часть истории услышишь, когда еще немного подрастешь, а сейчас пошли. Я хочу тебе показать, то, ради чего Тьер жертвовал собой, своими друзьями, своей репутацией...

— От него что-то осталось? — немного удивилась я.

— О, да... Осталось. Пойдем, — прадед протянул мне руку. Слезы давно высохли, меня захватил этот рассказ, пробрал своей пугающей реальностью. Он разобрал на кусочки и затем снова собрал воедино, но уже другою Иней. И оттого я смогла смело протянуть руку. В ответ. Не боясь, не страшась, а улыбаясь. Переломный момент это не всегда только боль.

И, наконец, я словно в первый раз увидела это место. Хотя считала его своим убежищем в чужом доме старшего родственника. Единственного из родных, что остался в этом мире. Это самое высокая комната в доме клана. У нас жаркий климат, но, если вас одаривает своим благоволением мир, это не имеет особого значения. Так, что даже в высокой башне из затемненного стекла было прохладно. Здесь провела много времени. О многом думала... Прекрасный вид, что открывался с высоты пятиэтажного здания, потрясал воображение самого предвзятого ценителя. Когда-нибудь потом я опишу этот величественный стеклянный город, который населяли всесильные твожи Мира. Но сейчас просто сохраню в тайниках своей памяти, чтобы лишь иногда любоваться в одиночестве.

С высот башни вниз по спиральной лестнице мы спустились в зал, где обычно проводился ритуал принятия в клан. Если честно, в нем не было чего-то особенного. Многие из новичков представляли себе подвал с пентаграммой или еще что-то столь же дикое. Глупые они. Самое важное было не страх, а желания прадеда. Тот же предпочитал удобные места не для кого-то, а для себя. Кстати, что типично никто почти не посещал этот зал, не считая принятие в клан, то есть по прямому назначению. Или же праздников, как самый большой зал, что имеется в наличие. В любое другое время тут просто никого нет.

Я немного удивилась и спросила:

— А почему мы пришли именно сюда?

— Тут вряд ли кто сейчас появится. А тебе понадобится концентрация. Кстати ты помнишь, как высвобождать свой дух из тела?

— Да, конечно.

— Сможешь повторить?

— Думаю, да, — несколько обескуражено ответила я.

— Что ж, приступай.

— А что будет дальше? Мне нужно будет сделать что-то еще?

— Как только справишься с заданием — все увидишь, — сказал наставник. Сейчас в нем говорил именно наставник. И он ушел, оставив меня одну. Словно не на мгновение не сомневался, что я справлюсь с поставленным заданием. Затем на мгновение обернулся.

— Этот момент нельзя с кем-либо делить запомни, это дитя. Лучший совет, что я могу тебе дать.

В этот момент я уже были в центре зала. Мне предстояло выйти из своего тела, то есть одновременно быть в себе, но в то же время выходить за себя. Это позволяло оказаться так далеко, как пожелаешь... Но сейчас мне всего лишь нужно было оказаться подле своего тела.

Сосредоточилась на чем-то конкретном, на рассказанной истории. И медленно начала процесс высвобождения. Кому как, но я, бывая во сне неизвестно где и вновь возвращаясь, привыкла к некой неопределенности. Буквально за несколько минут мне удалось совершить, то к чему столь стремилась.

Проделывала все это с закрытыми глазами, что поделать привычка, не люблю, как прямо из неоткуда медленно формируется несколько другая реальность поверх привычной. Это диссонирует с моим чувствительным сознанием. Так что я не ожидала увидеть перед своими глазами мальчика моих лет. Это было очень неожиданно, но приятно.

Его необычность сквозила во всем. Даже то, что от него исходило сиреневое сияние, не было тому причиной. Если все вокруг являются счастливыми обладателями черных волос, то видеть вместо привычной черноты пепел не ожидаешь. И глаза... Глаза цвета янтаря. Они очень необычны в наших краях. Но, несмотря на внешние отличия, он казался мне ближе стократ, чем любой из клана. И от того, не придумав ничего лучше, я шагнула вперед и спросила, почти прокричала:

— Веришь?

Затем было судорожное сознание. Неуверенность. Не знаю, возможно, даже страх. И тихий и простой ответ:

— Верю...

После я помню шквал растерянности, облегчения, надежды... Но больше всего радости. Радости от того, что возможно я не буду одна. Это переполняло меня, захватило в свой плен и обнадежило, что любое чувство может быстро измениться. Нельзя поддаваться им с такой легкостью, но иногда их стоит дарить тем, кто это оценит.

Внезапно я очнулась. Это было именно внезапно, потому что оказалась в своем теле. То есть почувствовало, как оно затекло, как ему неудобно, холод и еще парочку столь же приятных ощущений. Но это меня интересовало. Главное я, наконец, пришла в себя. Что же произошло. Почувствовав жжение, исходящее от сережки главы клана Nami`rion`feo`ain, сняла ее. Все встало на свои места. Она святилась ровным сиреневым сиянием.

Меня можно поздравить с успешно пройденным слиянием. Это важный этап. Но толком не успела его осмыслить, прикинуть все плюсы и минусы, я была вынуждена отвлечься на своих спутников. А точнее всего одну спутницу. Яна, она же шаирнэ Арды, не несущая за себя ответственность особь расы оборотней.

Я хотела проигнорировать ее. Вот только на грани сознания мазнул неясный образ мыслей. Во-первых, каждого тьерри вызвали разные люди. Во-вторых, не все из них были настроены доброжелательны. В-третьих, оборотни в какой-то степени имеют две души, конечно, это несколько неверное утверждение, но, в общем, они способны ощущать этих эфирных созданий.

Едва эти мысли промелькнули в моем сознании, с языка на грани слышимости слетели слова:

— Ты что-то задумала, дочь двуличных ?

Глава 11. Двуличие — защитная реакция слабых.

Желание порождает страдание стократ мучительней, нежели чем первоначальное чувство. Ложь приводит к непредсказуемым последствиям, которые могут погубить самого лжеца. Предвестником мести служит невыносимая боль потери. Но скажи, что порождает любовь?

Can you see the storm getting closer now?

Tell me how it feels being out there

I want to stay with you, and I see it clear now

You are giving me no choice

Let the rain pour down

Иней

Вовремя сказанное слово может предотвратить много бед. Но оно же, сказанное не к месту и сроку, может погубить множество судеб. Когда-то давно мы все переживали это, ведь именно так рождаются тайны прошлого. Как их очень точно прозвали — скелеты в шкафу. Тонко подмечено. Станет или не станет мой вопрос одной из этих полузабытых историй — рассудит время.

Но сейчас я хочу знать лишь ответ. Последствия меня волнуют в последнюю очередь. Жизнь скоротечна, мимолетна. Вот только, на всем ее протяжении неудовлетворенное любопытство гложет сильнее, чем что-либо иное. И, оттого, повторяю свой вопрос:

— Ты что-то задумала, дочь двуличных?

На самом деле ответ понятен и так, но мне нужно подтверждение своих мыслей. Вера верой, но элементарной проверки никто не отменяет. Мало ли что у нее на уме. Мне нужно знать наверняка. Без всяких виляний.

А если я чего-то хочу — значит получу. Хотя это не отменяет такого факта, что к моменту обретения желаемого, меня это может уже не волновать вовсе. Отчего они бывают не ко времени? Простой пример. Если задать прямой и вроде бы простой вопрос: 'Чего же ты хочешь?' — ответ можешь так и не получить. Немного странно, но такова жизнь. Во всем блеске своей нелепости и изрядной доли причудливости.

— Ты ведь чувствуешь их? Правда? — зашуршал осенними листьями шепот Яны. Тихо, почти неслышно. В какой-то степени меланхолично. Печально, но факт, у нее еще есть, что скрывать.

— О чем ты? — решила немного сыграть в непонимание. А что такого игра это лучшая тренировка для ума. К тому же, других развлечений не предвидеться, так что используем то, что имеется в наличии.

В чем особенность оборотней и, вообще, всех имеющих несколько ипостасей? В чем их самая большая загадка? За что их не любят? Отчего они могут видеть тьерри, не входя в состояние медитации? Никто не знает... Но люто завидуют и ненавидят. Оскорбляют. Доводят и убивают вторую личность. Для этого достаточно просто слов, как это не странно.

Не знаю, почему это почувствовала лишь Яна. Наверное, потому что близнецы хоть и должны ощущать присутствие тьерри в силу своей природы, но они, по сути, так и остаются ущербными. У них нет, не было полноценного восприятия мира. Будет ли когда? Тоже вопрос с большим количеством неизвестных. Способности Арды же по большей части блокированы. Так что она вне игры. Специфичный блок кстати. Может все-таки ей сказать? Или не стоит? Вот и остается оборотень. Хотя не знаю называть ли эту ее способностью удачей или наоборот диаметрально противоположным. Знают ли все эти доброхоты-завистники, какой болью многоликие платят за это? За все нужно платить. Мое воспитание и кровь позволяет многое избежать, только вот учитель считал, что лучше испытать все возможное и потому я понимаю ее. Но чувствовали ли все они хоть раз подобную боль?

Все тем же чуть надтреснутым и тихим голосом Яна проронила:

— Ты знаешь о чем я... Иначе бы так и не открыла глаза. Отчего ты лжешь? Ведь Мир не всегда добр к меняющимся. Не тебе ли знать об этом больше многих?

Интуитивный удар их природное оружие. Пусть довольно топорное. Жаль только, отсутствие изящности ни капельки не мешает их словам бить точно в цель. Даже если, по большей части, они не совсем понимают, о чем именно говорят.

— Не исключено. Но не желаю продолжать эту тему. Может, лучше расскажешь, какова на вкус боль при встрече с этими милыми созданиями в отсутствии подготовки? Увы, мне не приходилось этого испытывать... — в очередной раз солгала я. По другому уже не умею.

У нее интуиция, а у меня отработанные годами уроки. Хотя точнее дрессура. Но это лирические отступления. Как же иначе? Улыбаться — улыбаемся. Вот только мы впервые, можно сказать, наедине с этой прохвосткой и на руках у меня нет бесчувственной Арды.

Но эти дрязги не стоят тех усилий и времени, что мы потратили. Да жизнь это круговорот боли и плохих воспоминаний. Не стоит вносить свой хаос в чужую судьбу. На мой взгляд, это отличная месть, но пользоваться ею не стоит. Кто знает, как все повернется? На месте жертвы однажды буду и я.

— Тьерри, — емко и кратко ответила.

— Кто?

Вот шуточки Дождя и Ветра, кажется, пробелы в образовании наметились не только у Арды. Что ж, какой хозяин — такой питомец. Грубоватое, конечно, но, по крайней мере, цензурное выражение.

— Назовем их чувствами Мира? Ты ведь слышала.

Яна начала приходить в норму. Это проявилось в том, что она пренебрежительно повела плечами, одновременно пытаясь сбросить бремя головной боли и моих слов. И с большей степенью равнодушия и безразличия произнесла:

— Это легенда. Сказки. Маловероятно. Может, правду скажешь?

Не знаю, чего она добивалась, но меня это спровоцировало. Хотя вряд ли моя реакция была той, что ожидала оборотница.

— Какую правду желаешь? Меня не особо волнует твое мнение. Впрочем, как и твое отношение ко мне. Но не советую тебе липнуть так к Арде. Все может закончиться очень плохо. Для тебя.

— Не можешь контролировать — пришло время для угроз? — оскалилась она в ответ. Клыки еще не достаточно выросли для такой хищницы, как я. Но радует, что у нее хватает смелости (а может глупости?) отстаивать свое мнение даже у заведомо более сильного противника. Верх безрассудства. Люблю таких. Жаль только, с этой особью у нас вряд ли сложатся приятельские отношения.

— А тебя так легко испугать? Что, дочь двуличных, страшно? Что-то ты даже не отстаиваешь честь своей шаирнэ. Какая у тебя лишь видимая верность. У всего есть цена а своя шкура дороже всего прочего?

Что ж жестокость мое второе имя. Думаю, даже тьерри не причинят ей столько боли сколько мои слова. Но... Встреться мы при других обстоятельствах и в другой компании, возможно я бы пожалела ее. Сейчас это не реально.

Невольно задумалась о другом. Отчего мы несем боль в сердца других? Причем, чем ближе нам кто-то тем сильнее раним их словами и поступками. Но тоже делают и они. Словно замкнутый круг. Боль порождает только боль, подчас в еще большем размере. Но что является первоисточником этого явления? Может это и был тот самый первый грех? Первая причиненная боль... А не все эти выдумки о низвержении и прочем. Иногда, если вглядеться в любые отношения, хоть дружбы, хоть любви — это постоянная боль... Порой молчаливая, порой скандальная, порой даже невидимая постороннему взгляду. Каждодневная, изнуряющая, нескончаемая. Можно подобрать много эпитетов. В чем же причина? Чаще всего непонимание другого. Но почему так все происходит? Откуда сомнения? Почему трудно понять другого? Впрочем, как и себя... И не известно что сложнее. Это что, просто заложено в нашей природе? Забавный казус, если так оно и есть. Так смешно, что проще сдохнуть.

И потому хватит. Довольно. Завтра может, и поиграю, но сегодня мне хочется спокойствия. Пусть хоть на пару мгновений освобожусь от этого вечного бремени. Чужой боли.

Мысли неспешно мелькали предо мной пока я безразлично, как за насекомым под увеличительным стеклом наблюдала за Яной. Как она, сначала, осознает мои слова. Как постепенно ее глаза заполняются яростью напополам с горечью и болью. Затем, если глянуть на руки можно заметить, что ногти столь сильно впились в кожу — синяков не избежать. Гневно раскрывающийся ротик, в котором мелькают все те же клыки, готовится выплеснуть на меня гнев хозяйки:

— Ты... — она набирает в рот больше воздуха, чтобы разразится яростной и по большей части нецензурной бранью.

Но это единственное, что успевает сказать. Я узнала все, что хотела. Жесты, мимика, пластика говорят за нас много лучше, чем те же слова. Эти невесомые и вроде легкие воплощения мыслей в речь могут быть ложью. Чаще всего так и есть. Заставить лгать тело гораздо сложнее.

— Достаточно. Признаю, я была слишком резкой. Но как говориться, доверяй, но проверяй. Ты прошла, конечно, неблестяще, но достойно.

— Опять угрожать решила. Подожди... Что? — Яна не смогла сразу перестроиться на другой тип общения. Что поделаешь, молодость — сказывается недостаток опыта. Инстинкты инстинктами, но правильная реакция чаще лучшее оружие.

— Говорю, ты прошла проверку. Идет охота, а мне не нужен прислужник Серых в команде. А многоликие часто оказываются, как раз такими. Даже если после жалеют. Ваша верность нужна сразу, после не меняете. Не так ли?

— Все так, но... — Яна признавала мою правоту. Уже не плохо.

Очередной тяжелый вздох и она бессильно сжимает от невыносимой боли. Чем дольше контакт с недружественным тьерри, тем хуже его жертве. Но тут все проще. Если возможность чувствовать информационный поток Мира у оборотней побочное следствие спящей второй сущности, то боль контакта объяснить сложнее. Возможно это все из-за скрытности и некой замкнутости многоликих. Они при столкновении стараются скрыть все самое важное в глубине сознания, оставив на поверхности зеркальную, лишенную каких либо чувств, гладь. Для тьерри, живущих чувствами и информацией, это вызов в самой оскорбительной форме.

Есть единственный способ избавиться от боли... Открыть все тайники. Но в этом случае это будет немногим отличаться от самопроизвольно слияния с неопределенным концом. Этого никто не видел, но может Яна согласится на это? Выбор у нее невелик, а я смогу немного успокоиться.

— Не сопротивляйся. Покажи какая ты на самом деле. Перестань контролировать все свои чувства. И... боль уйдет, — я сказала это завораживающим голосом. Мне действительно интересны результаты этого эксперимента. На самом деле верность дело десятое, главное знание.

Что поделаешь, жизнь такая, какая есть. И не наша вина в том, что чьи-то самые чудесные воспоминания для другого есть воплощения кошмаров прошлого. Иногда, чтобы защититься от дурного, мы возвращаемся к 'нормальному' стоянию, забывая, что убедить других не значит быть таковым. Еще одна разновидность масок. Это привычно и удобно. Но действительно страшно. Что бывает, если однажды пытаясь снять маску, найдешь там, лишь пустоту и пепел минувшего. Все ли из нас живут под одним и тем же голубым небом?

Вот и сейчас я поступаю точно так же. Для меня этот вечер будет лучшим из-за слияния, что будет помнить Яна... что ж, это не мое дело.

А теперь начнем наблюдения. Кажется, она все же решилась. Точнее боль решила за нее. Интересно, как же это выглядит со стороны? Я про слияние. Наши поступки чаще всего непонятны и непостоянны, но у всех есть причина. Странная штука этот интерес который толкает нас на поступки типа 'а что если'.

А что если можно было бы взглянуть на слияние со стороны? Что ж возможность есть.

Ничего не происходило. Все оставалось неизменным. Но затем первые перемены стали происходить на физическом уровне. Лицо Яны, искаженное болью — прояснилось, как небо медленно проясняется от туч. Глаза стали осмысленнее смотреть на мир. И, словно бы, осветились сиреневым.

Затем мой тьерри показал мне, что происходило в его мире. Нечеткий образ какого-то зверя подплыл к жертве моих экспериментов. После этого у них начался обмен чувствами... Как у меня до этого. Кстати, что интересно, этот зверь имел все тот же сиреневые оттенок. Остальные наблюдали процесс издали, не приближаясь, словно это играло какую-то очень важную роль. Мой отказывался сейчас хоть как-то комментировать это. Значит важно.

Пока я отвлекалась, пропустила момент слияния. Успела заметить лишь вспышку и вот, видя Яну, одновременно с этим ее образ словно раздваивался. Хм... Интересный феномен.

Так подождем, пока она придет в себя. Нужно время, чтобы освоиться с таким существом на грани сознания. Изменения сначала даже не просто не чувствуешь — не осознаешь. Словно ничего не менялась вовсе. Вот только позже замечаешь, что если чуть сильнее задумаешься, ответ о чем-то может всплыть перед мысленным взором, притом что ты можешь быть уверен, что до этого точно его не знал. Словно делаешь запрос поиска в своем компьютере, а неожиданно подключаешься к интернету. Свойство, конечно полезное, но требует практики и опыта.

Что ж, кажется, она приходит в норму. Интервью с жертвой... Отличное развлечение, не правда ли?

— Как ощущения?

Яна заметно вздрогнула. Что ожидаемо, при слиянии отключаешься от мира, будто остаешься лишь ты и тьерри. Резкий переход из той почти фантазии в эту суровую реальность чреват возникновением страха.

— Ты... — она опять не смогла высказаться.

— Повторяешься. Ну что ж, ритуал в том чудном подвале таверны 'Приют старой ведьмы' я теперь могу простить за это трогательное представление. Думаю, мы в расчете. Нахожу это оправданным. Забыть не смогла бы. Отомстить не позволила Арда. А то, что сейчас произошло можно считать в какой-то степени подарком, — улыбнулась своим воспоминаниям.

— Подарком?! — возмущение через край так и хлещет.

— А что? Разве нет? Вспомни легенду. То, что сейчас произошло — было слиянием, но там оно называлась никак кроме даров Мира, — я невольно усмехнулась.

Не ценят эти многоликие дорогих подарков.

— Издеваешься?

— Нисколько. Я тоже прошла через это. Возможно несколько иначе, но перед ними не запирала свои чувства та такие сложные замки. В своих ошибках мы любим обвинять Мир, жизнь, судьбу... Вот только скажи, что ты сделала, чтобы этого избежать? Ты могла не слушать меня вовсе. Но боль была сильнее голоса разума. Умей учиться на своих ошибках. В следующий раз ты можешь встретить учителя гораздо более жестокого, чем я. Хотя, не знаю жизнь намного жестче.

После моей небольшой отповеди Яна призадумалась. А что ей оставалось? Я не грешила против истины. Конечно, меня можно было оспорить, но моя противница не владела необходимыми навыками. Не то обучение, хотя хороший учитель мог бы огранить силу ее инстинктов и сделать их отличным оружием. Но такая, как она сейчас, не способна на противостояние.

— И что ты предлагаешь? Ты ведь не сказала это просто так? В пустоту? — пришла к каким-то определенным выводам многоликая.

— То и предлагаю. Смотри на мир шире. Старайся познать больше. И считай любую ситуацию уроком. А затем извлекай из нее знания, — процитировала я первый урок своего учителя.

— В этом твоя сила?

— В этом ее суть, а теперь спи. Разбужу тебя позже. На дежурство. От этих доходяг не стоит ждать мер предосторожности. Но мне тоже будет нужен отдых, но без присмотра я не собираюсь оставлять наш лагерь. Понимаешь о чем?

— Хорошо.

И Яна удалилась в ноги Арды, откуда ранее выбралась, почувствовав тьерри.

Вот и отлично, у меня появилось время подумать без присутствия нежелательных лиц, на коих нужно было бы обращать внимание. Спать мне не особо хочется — организм отдохнул на день вперед. Да и я натренирована на самые разные ситуации, в которых ночь в дозоре не находится в верху списка достижений.

Яна растревожила воспоминания об учителе, точнее о прадеде. А с ним вновь всплыли на обозреваемую поверхность мысли о родителях... Семья. Смешное слово. Сколь много кроется за этим 'простым' словом. Говорят, лучших друзей посылают нам из-за невозможности изменить родителей.

Желание иметь семью одно из важнейших в мире, но семью делают вначале двое это как заготовка. Полной семьей может называться лишь та, в которой есть дети, а лучше внуки. Но начало всему этому дают отношения этих двоих. Вот только мы привыкли, как бы вставать на носочки, чтобы казаться лучше, можно сказать, идеальнее. Но разве бывают идеальные существа? Из этого следует, что идеальная семья, по сути, фикция и ложь. Тогда почему все так стремятся лгать и лицемерить? Не понимаю. Я недостаточно взрослая для этого? Или что? Почему не могу быть такой, какая есть? Почему мои родители не могли быть настоящими? Или этого недостаточно?

Значит все эти умные книги о том, что нужно быть собой тоже ложь? Тогда где правда? Где есть настоящее что-нибудь?

Нет, наверное, об этом думать не стоит. А, Къярит? Хм... Мой тьерри решил поделиться именем. Ты прав удивление от этого события отвлекло меня от предыдущих мыслей. Нет, не заставил забыть, просто отложить в сторону до лучших или наоборот худших, как посмотреть, времен.

Это дар. Огромный... Ведь теперь я и мой тьерри одно целое. Что важнее на всю жизнь. Что ж эта компания мне подходит. Не буду одинокой... Не об этом ли мечтают все брошенные дети? Необычное чувство.

— Ты останешься со мной? — на грани слышимости прошептала.

В ответ получила теплую волну поддержки, говорящую о том, что Къярит не оставит свою Иней, а она не бросит его. Закономерный обмен. Но в этот раз я этому даже рада. На такую поддержку нужно отвечать в двойном размере.

Это даже не дело платы. Это суть благодарности. Конечно, глупо, но принято благодарностью отвечать на чувства, если у тебя, разумеется, хватит на это мужества, воли и хоть немного чести. А на нет — суда нет. Жаль, не упоминают про порицание. Другая общественная грань суда. Забавно.

Если задуматься каков наш век? Очень сложно ответить на этот вопрос. Немногим легче вообще задать себе этот вопрос честно, без всякого понта. И вообще умеем ли мы быть честными? Благородными? Верными, данному слову? Умеем прощать? Знаем ли, что такое быть настоящим человеком?

Как же проходит наша жизнь?

Терять, не понимая этого. Искать, не зная что или кого в стране, которой попросту нет. Верить, в миф, более близкий, чем сама реальность. Жить без смысла, лишь ради этой самой реальности, забывая о чем-то очень важном. Такое уж наше время. Мы привыкли, что это норма. Не согласитесь со мной? Тогда могу пояснить. Каждый день мы что-то теряем. К примеру, дни своей жизни, которые могли бы не прожигать в поисках беспутных развлечений и сладостных наслаждений, а стремиться к большему, важному, нужному.

Далее, мы чего-то ищем. Работа ли, карьера, дом или семья... Что в итоге? На смену тебе придет кто-то более хваткий, ловкий, хитрый, молодой — уйдешь в тень или вообще окажешься на улице. Карьера рано или поздно кончится. В пятьдесят или высокая должность или ничего не светит. Выше головы не прыгнешь, а незаменимых людей нет. Обустроенный мир со всеми стандартами, как по каталогу. К этому мы и стремимся? Пустой дом, к созданию которого ты приложил лишь деньги. И потому он сможет сменить хозяина, стоит тебе лишиться своего положения и дохода. Семья? Чаще всего, либо развод, либо вообще отсутствие. Либо, что еще хуже лживая видимость. Я не права? Реальность выглядит иначе?

Эти мысли, как и многие другие, проносились в моей голове во время бдения. Но все рано или поздно кончается. Так что, разбудив Яну в положенный срок, легла и без лишних рассуждений уснула. Интересно, что же готовит мне день следующий?

Арда

Странные перекрестки порой предлагает нам судьба на выбор. Хотя есть ли этот иллюзорный выбор?

Вот и сейчас, отброшенная сильным ударом в сторону, я имела возможность лишь смотреть в пол и слушать. Как и всегда лишь слушать, не имея сил и способностей исправить несправедливость. И проклинать свое бессилие. Даже плакать нельзя. Нет, мне ничего не сделают, но расплата будет. Жестокая. И платить будут лишь те, кого люблю.

— Какое оправдание ты придумаешь в этот раз? — произнес ненавистный голос. Он не был даже противным. Казалось бы, обычный мужской баритон. Мягкий, тихий и завораживающий тех, кто не знает сущность его хозяина. Способный с безразличием приказать казнить, миловать, издеваться, бить, пытать, привести наложницу. Любые пожелания, высказанные этим голосом, были одинаково лишены каких-либо чувств и эмоций.

— Девочка скучает. Ей не хватает тепла и... — начала говорить моя защитница. Та, которую я могла без тени сомнения и с гордость называть матерью. Ту, что любила меня.

Но она даже не успела закончить предложения, как немедленно была прервана:

— Ты смеешь мне указывать? Я приютил тебя. Дал кров, работу, защиту. Такова твоя благодарность, бескланица?

Я не могла видеть, пока мучитель не уйдет — мне нельзя поднимать голову. Чревато. Как и всегда в подобные моменты взгляд падал лишь на отдельные детали, и лишь позже составлялась полная картина. Чувствовался запах, готовящейся пищи. Чуть подгоревшей, так как повару сейчас было явно не до этого. Ощущала как в кожу ладоней впились занозы. Было неприятно и неудобно. Перед глазами была кисть, украшенная синяками, как украшениями. Дань очередной показательной тренировки. С улицы едва различался смех детей, пока хозяин не слышит можно и пошалить. Я сама так поступала в детстве.

Но внезапно появилось ощущения, что столь любимые, но усталые глаза цвета меда наполнились страхом. Не за себя. Чего ей боятся? Что с ней еще может сотворить Мир? Смерть была ей предначертана в момент рождения. Такая судьба ждет всех, немеющих клан.

— Но... Это же ребенок...

— Где ты видишь ребенка? — ровный голос, как всегда контрастировал со смыслом сказанного.

— А ты, что молчишь? — вопрос был явно обращен ко мне, — Ах, да... То распоряжение. Хорошо, что ты хоть иногда меня слушаешь.

— Господин, прощу прощения... — снова попробовала смягчить гнев этого чудовища мать. Как всегда безуспешно.

— Молчать. А ты еще раз увижу тебя здесь не сносить этой бескланице головы, поняла? Даю тебе немного времени привести себя в порядке. Твой наставник ждет тебя к сроку. Опоздаешь... Сама знаешь, что будет, — с привычной холодностью и безразличием произнес голос.

Затем раздался звук, удаляющихся шагов. Подождала еще немного. Все стихло, но я так и не осмелилась поднять голову. Мало ли что...

Неожиданно почувствовало, что меня успокаивающе гладят по голове мягкие и нежные руки, что единственные в этом доме могут дарить тепло и ласку. Нежные осторожные движения выводят меня из оцепенения.

Я медленно начинаю поднимать голову, чтобы одновременно увидеть и вспомнить это родное лицо, но все словно ускользает. Исчезает.

Судорожно вдыхаю воздух, чтобы закричать от безысходности, но не успеваю, так как рот осторожно зажимает мужская рука, а волосы, как и во сне, продолжает гладить другая.

— Тсс... Тихо. Успокойся. Перебудишь всех. Это сон, лишь сон. Ничего этого нет, — произносит тоже баритон. Но другой. В нем есть тепло, нежность, забота.

Мое сознание роется в поисках ответов на вопросы. Теперь, когда вновь могу помнить свои сны, я все-таки не могу понять, о чем же они. Кто та женщина? Она защищала меня, во сне была признана матерью. Но... этого не может быть. Никак. Пусть все смутно, но в моем прошлом не было таких моментов. А тот другой, кто во сне был хозяином? Я точно уверена, что это прошлое.

А последовательность снов? Не понимаю. Два сна не связанных ничем. Что все это означает? Что?! Как это вообще возможно? Кто это был. Что я еще не знаю о себе. Кто сидит внутри меня. Потому что если часть моего существа воспринимала это как нечто чужое, то вторая чувствовала ярость, гнев, сожаление и бессилие.

Не знаю... Но эти мысли и тихие утешающие слова дали мне успокоится. Стойте-ка, кто это меня утешает. Резко открываю глаза, чтобы увидеть их точную копию.

Дис? Я тряхнула головой, чтобы отогнать это виденье. Но добилась лишь того, что мои волосы и губы были освобождены от плена его рук.

— Что это все означает? — тихо зашипела я.

— Тише, или ты хочешь всех разбудить?

Его слова заставили меня оглядеться по сторонам более пристально. Наш небольшой лагерь был все тем же. Точно так, как мы оставили вчера. Усталость и истощения по разным причинам не дала сформировать ничего менее неряшливого. Вещи бесформенной кучей лежали в середине. Вот свалена пара сум с личными вещами. О том, что взять, а что не стоит — Арда с Дисом проспорили вчера некое бесценное количество минут. Могли бы и больше, но, благо, время поджимало. Чуть в стороне, прикрытые очередным творением Ашид лежали продукты. По ее утверждению, она не против лишней пары унций мяса, но никак не в виде насекомых. Так что последние силы после защитного творенья она потратила именно на еду.

Костер мы не зажигали. Во-первых, он мог привлечь внимание. Во-вторых, мы в нем не нуждались. Так получилось, что в темноте видели все. Я эту способность у себя обнаружила давно и вовсю пользовалась. Не знаю, как Дис и его сестра, но у них там кровь драконов. Тоже объяснимо. Яна это умела с детства. А Иней была в отключке, хотя возможно тоже могла воспользоваться какими-то своим способностями. Мне откуда знать на что она способна?

Сейчас Дис расположился на корточках недалеко от меня, а Яна тихо посапывала в ногах. Хотя вчера мы расположились несколько иначе. Иней, как недееспособную, мы устроили в первую очередь. Укутали в плащ и положили под голову ее сумку. Кстати, эти плащи нам предоставила из своих запасов Яна, так сказать наследство от прошлых жертв. Она вчера устроилась недалеко от меня, но не в ногах. Наверное, ночью прижалась в поисках тепла.

Дис с Ашид устроились в третьем угле защитного треугольника. Из быстрых и резких объяснений драконицы это было необходимо для баланса защитного творенья. Что-то связанное с тем, что в другом случае один из углов можно будет взломать.

Так вот сейчас положение моих спутников несколько поменялось. Но Дис прав будить их только из-за кошмара и бесцеремонного поведения не стоило. Сон же вернулся к своей периодичности, не удивлюсь, если сейчас, шесть утра.

— Ты прав. Прости, за резкость, — склонила я голову.

— Что мне оставалось делать? Но в следующий раз разбирайся со своими кошмарами сама? Я не нанимался тебя утешать, — отчего-то вспылил Дис.

— Не смею более беспокоить, — с сарказмом произнесла я.

— Не смей, — резко поднявшись, сказал Дис. Не знаю, на что он злился, но такое его поведение меня несколько обидело. Кнут или пряник... Определился бы.

Ярко представив его образ. Нарисовав его своим воображением до мельчайших подробностей, мысленно превратила это в картинку. Затем протянула к ней руку и смяла, после этот комок был выброшен в мусор. Таким нехитрым способом я избавляюсь от неприятных мыслей. Что поделаешь? Привычка.

А теперь стоит встать и поискать ручей, даже из-за походных условий я не намерена отказываться от ежедневного утреннего ритуала омовения лица.

Но, не успела я даже встать, как мои движения почувствовала Яна. Она сначала напряглась, но после успокоилась. Кажется, не у одной меня сегодня ночью были проблемы. У кого-то кошмары, у кого-то плохая ночь. С чего был сделан такой вывод? Все просто. Подопечная выглядела бодро, также выглядит и человек, который спать не ложился вовсе. То есть утро ничего, в обед судорожно пьет кофе, к вечеру мертвец. Это видно по сетке лопнувших сосудов, белизне кожи, небольших обводов вокруг глаз и резких, неправильных движениях. Эти признаки четко дают понять, что либо перед вами 'сова', либо у человека проблемы.

— Не спала толком? — решила подтвердить свои выводы.

Яна сперва растерялась, потом испугалась, но все-таки неуверенно кивнула.

— Пойдем умываться?

— Зачем?

— Такой ритуал каждого моего утра. И я не намерена обрывать эту закономерность даже из-за всех произошедших событий. Ты сможешь почуять родник?

Яна смешно наморщила носик, призадумавшись. Затем поводила им туда-сюда. Чихнула. Вытерла пальчиком. И снова кивнула.

Но тут перед нами возникла новая проблема. Сначала нужно было выйти из защитного творения, набрать воды на всякий случай, а для этого нужны были фляги. И, если последнее легко могла предоставить Яна, то с первым могла разобраться лишь Ашид. Возможно, еще и Иней, но не думаю, что стоит ее тревожить. Но драконница... После неоднозначного поведения ее братца несколькими минутами ранее, к этой семейки не хотелось подходить. Взвесив все за и против, я пришла к выводу, что лучше поступиться гордостью, чем сложившимся утренним умыванием. Да и смогу спросить подопечную, что произошло, при этой скандальной парочке родственников охота говорить отпадает, а Иней... И так все понятно.

Но сначала я встала, отряхнулась. Погладила малышку по голове, сложила плащ. Решив, что хватит мне отвлекающих занятий, глянула на Диса, методично расчесывающего гребнем свою длинную прядь. Кажется, он решил заплести ее в косичку. Что у всех за мания отвлекаться от проблем занимаясь волосами? Или это такой показатель? Психологов на них не хватает!

Ладно, отвлеклась. Я же не им собралась любоваться, а потолковать с его сестрой.

— Ашид, — тихо окликнула драконицу.

Подумала, что это не целесообразно, потому приблизилась ближе. Все-таки не на разных планетах находимся, хотя это спорное утверждение...

Та лениво открыла глаза и соизволила обратить на меня внимание. Злобно прищурилась и саркастично высказалась:

— Что недостаточно моего братца? За меня принялась. Говори, коль так надо. Может, и решу как-нибудь прореагировать.

Я была несколько обескуражена этим поведением. Но затем припомнила поведение моей троюродной сестренки.

Да, наша семья когда-то состояла не только из меня и дяди. Когда была мама, мы часто ездили к родственникам. Дедушка умер давно, не выдержал тягот послевоенного времени, подхватил неизлечимую тогда болезнь и тихо угас, когда матери было тринадцать. Бабушка воспитала троих детей одна. Да, у меня есть еще одна тетя, но живет она в другой стране и с ее доходами опекать меня бы ей не позволили. А еще там сейчас неспокойно. Семья у меня большая. У матери моей бабушки было шесть сестер. Конечно, не со всеми мы поддерживали близких отношений, но знала я родню матери отлично. Хотя не видела никого уже года два.

К чему я веду? Так вот у моей троюродной сестренки был брат на три года старше ее самой, меня она младше на год. Так вот, у него были жуткие проблемы с девушками. А все почему? Стоило хоть какой-нибудь девушки, не связанной с ним родством, да и тех она проверяла, появиться в пределах видимости ее брата... Считай пропала. Потому что эта дикая кошка не успокаивалась, пока не оказывалась единственной под лучами его заботы. Мы с ней по этому поводу как-то разговаривали. Она признавала, что это не нормально, но не могла ничего с собой поделать. Не знаю, излечилась ли она от этой одержимости своим братом...

Но это заставило сделать меня вывод, что в подобные отношения лучше без особой нужды не лезть, обходиться деликатно и не обижаться. Это как обижаться на поведение убогих, беременных и душевнобольных. Просто бесполезно и не стоит затраченных усилий. Вежливость, холодность и сдержанность — лучшее оружие. Отсутствие реакции может заставить их задуматься.

— Прости, но не могла бы ты выпустить меня, мне необходимо отойти по утренним делам, — спокойно сказала я.

— Отлить, что ли? Так давай тут. Чего стесняться все свои, — Ашид старалась казаться грубой и беспардонной. Но по тому как перед бранными словами были небольшие задержки выдавало, что это лишь попытки задеть. Ничего лучше грубости не пришло ей в голову.

— И это тоже, но мне нужен ручей или мы остаемся без завтрака. Попросишь заняться этим своего братца? Не думаю, что он знаком с реалиями походной жизни, — я глазами указала на Диса, все так же безмятежно плетущего косичку, словно этот треп не касался его вовсе.

— А ты что хорошо знакома или хочешь развлечься со своей подружкой?— в свою очередь Ашид кинула взгляд на Яну, жмущуюся в нерешительности в стороне.

— Может, обойдемся без оскорблений. Часы тикают, а мы не двигаемся. Хочешь натравить на нас вашу местную милицию?

— Что?

— Те, кто следит у вас за порядком, и отправляют лиц, совершивших преступные дела в места отдаленные, что очень не нравиться этим лицам, потому они часто убегают от них в неизвестном направлении. Или как-то так, — я неопределенно повела пальцами правой руки.

В глазах Ашид на мгновенье мелькнул испуг, а Дис ощутимо вздрогнул. Значит, мои выводы об их не совсем законных действиях был верен. Но не будем лезть в чужие проблемы, главное чтобы они сами не пришли в мою жизнь, как подобные попутчики, а то я и со своими еще не разобралась.

Драконница по-особому прикрыла глаза. Кстати, когда она их открывала, там что-то мелькнуло, но заметить что именно не получилось. Сразу после этого пропало ощущение защищенности, словно до этого мы были укрыты колпаком от всех бед, а сейчас его резко убрали. Вчера я слишком устала, чтобы обращать внимание на что-то другое кроме притягательности распахнутого плаща.

Ашид махнула рукой, мол, идите уже, свою часть я сделала. А меня просить дважды не нужно, поэтому поскорее скрылась с глаз этой парочки. Так что, пошуровав в вещах, взяла флягу и небольшой походный котелок. Подумав, подхватила свою сумочку, ее мне удалось записать в наш багаж, который в основном вчера несли драконница и подопечная. А пользу личной гигиены никто не отменял.

— Вы хоть дровишки соберите, на последок кинула я, переходя невидимую черту защитного творения.

Яна безмолвно следовала за мной, что лучше всяких слов говорило — что-то случилось. Обычно, за сутки я привыкла, что она обрушивает на меня тонны информация, а сейчас лишь тишина. Но мы еще слишком близко, а обсудить нам стоит многое. Начнем у ручья, думаю это лучший вариант.

— Веди к ближайшему ручью, — попросила.

Яна неуловимо сменила немного направление. Значит, за два года я растеряла часть своих умений. Мне казалось, что это невозможно, но вот выясняется, что ошибиться в своих выводах бывает очень легко. Надеюсь, помню хоть как готовить в походных условиях. Все же устроить подобный неприятный разговор только ради ежедневного умывания в первую очередь и разговора с подопечной во вторую — это несколько не профессионально.

Походная жизнь вообще мне не в новинку. Учиться находиться в лесу только с небольшим запасом вещей учила меня еще мама. Не знаю, к чему она меня готовила, но школа молодого бойца была преподнесена ею в полной мере. Именно поэтому я чувствовала себя пусть не комфортно, но терпимо.

Пока я в очередной раз предавалась воспоминаниям о своем не совсем обычном детстве, мы подошли к ручью.

Не знаю, как поступили бы психологи, но мною было принято решение, что не стоит тянуть кота за хвост.

— Что случилось. Еще вчера ты была нормальной, хотя не мне судить, возможно, это было потрясение после избавления от маски, но... Что-то тут не сходиться. Вечерние события не произвели на тебя впечатления. А наша перепалка с Ашид случилось уже после того, как твое поведение показалось мне странным. Что было ночью? — упоминать про свое пробуждение не стала, это не та причина, что может вывести человека из колеи. Совсем не та.

Яна опустилась на корточки, зачерпнула немного воды. Поднесла руку к лицу и стала смотреть, как капли стекают по руки, словно эти ненормальные действия приводили ее мысли в порядок и настраивали на философский лад. Порой такой взгляд бывает и у меня, когда я вышиваю крестиком, поэтому сейчас угадываю, что ей нужно время подумать.

Поэтому зачерпываю в небольшой выемке котелком воды. Делаю все остальные дела связанные с личной гигиеной и уже собираюсь умыться, как Яна, наконец, решается на разговор.

— Да... Вчера кое-что произошло, — неуверенно начинает она. Я же чувствую некоторое раздражение. Умыться сейчас — показать свое равнодушие. В общем, не очень приятная позиция.

— Что-то определенное?— как можно мягче спрашиваю. Конкретные события, пожалуйста.

— Теперь Мир выглядит для меня иначе. Словно смогла увидеть, наконец, то что раньше видела лишь мельком, размыто — теперь предстало в полной красе. Это так необычно. Захватывает дух. Вчера, Иней...

Но видно мне не суждено было узнать это сейчас. Хотя стало понятно, что в подобном состоянии моей подопечной замешана и Иней. Что ж, если что спрошу ее. А не дал нам продолжить окрик:

— Извините, но... Что вы тут делаете? Вам не место быть тут или долг перед подданными для вас ничего не стоит?

Рассмотреть, кто это не удалось. Внутреннее чутье подсказывало, что это пожилой господин и точно не человек. Ощущался он, как и Яна. Больше зверь, чем человек.

Еще я поняла три вещи. Во-первых, что бы ни случилось ночью, сейчас это вряд ли прояснится. Во-вторых, мне не нравится вмешательство пожилых людей — это не приносит ничего, кроме проблем. И, в-третьих, кажется, мое омовение откладывается на неопределенный, неизвестный срок.