Улыбка развоплощенного

— Как дела? Как успехи?

— Господин ректор, я понимаю, что Вы позвали меня не за тем, чтобы спрашивать, как дела. Давайте перейдем к делу, — спокойно ответил Аметисто.

— Видишь ли, мальчик мой, дело, о котором я хочу поговорить, уж очень деликатное... — медленно произнес глава Академии. — Скажи-ка мне, что это у тебя за история с Морионитой?

— Какая еще история?! — вспыхнул Аметисто. — Всего лишь один раз с ней танцевал, да и то дамский танец! Препротивная особа, да к тому же еще и злобного нрава!

— Ай-ай-ай, Аметисто, как не стыдно так говорить о женщине! — укоризненно покачал головой Малахитус. — А знаешь ли ты, что она влюблена в тебя и по этой причине у нее магический срыв, она стала хуже заниматься и применяет кучу вредоносных заклинаний?

— Можно подумать, что я соблазнил ее! — молодой чародей все еще кипел от возмущения.

— Да знаю, знаю, ты тут, конечно, не причем... — примиряюще произнес ректор. — Но у нее — уникальные способности, она — единственная за многие годы магичка леса, которая не боится огненной стихии. Недаром ей покровительствует сама Сердолика. Нам никак нельзя ее потерять, да и архенская знать будет недовольна...

— Но я-то что могу сделать? — немного остыв, спросил Аметисто.

— Что ты можешь сделать, уже решено, — ответил Малахитус, обрадованный тем, что юноша, наконец, успокоился и готов его выслушать. — Мы отправляем тебя в Стефеншир, где на днях умер один из магов шторма. Ты поработаешь там год-другой, наберешься жизненного опыта, а то совсем засиделся в лаборатории. А там, глядишь, все и уляжется...

Аметисто терпеливо ждал продолжения, он уже стыдился своего неподобающего тона.

— Эх, молодость, молодость..., — Помолчав еще немного, вдруг мечтательно произнес ректор. — Я в свое время тоже бывал в Стефеншире, премилый городок... Я тогда, помню, служил походным магом у королевских стрелков, их послали туда для усмирения джеггов. Эх, какие же там арбузы!

И Малахитус пустился в пространные воспоминания о своей службе в Стефеншире, причем он говорил не о воинских делах, а все больше о стефенширских девушках, конях, садах и прочих радостях жизни, как будто его пребывание в этом пограничном городке было веселой прогулкой.

— Но почему меня не хотят отправить в Уланду? — прервал поток красноречия Аметисто.

— Уланда подождет, там достаточно магов шторма, — тон ректора снова стал серьезным. — А в Стефеншире нужен глаз до глаз. Я недавно получил известие, что среди джеггов началось беспокойство. Эти кочевники не раз причиняли неприятности королевству. Поезжай туда, мой мальчик, и да пребудет с тобой благословение Триединства.

После этих слов Аметисто уже не нашелся, что возразить. Страх показаться трусом в глазах начальства был сильнее, чем недовольство полученным приказом. Он молча поклонился и вышел, а в голове все вертелись последние слова Малахитуса о благословении. Было удивительно услышать такое от ректора в неофициальной обстановке. Все в Академии прекрасно знали, что маг леса не был особым приверженцем религии, а если кто-нибудь пытался вызвать его на разговоры о силах Триединства и наилучших способах поклонения им, то он всегда произносил одну и ту же фразу:

— Господа, это слишком сложный и комплексный вопрос, обращайтесь лучше к Сердолике, на то она у нас и жрица Титаниуса.

— Видно, дело-то дрянь, — думал Аметисто, выходя из кабинета, — и Морионита только предлог. Не иначе, ректор что-то знает новенькое о джеггах и хочет иметь там своего человека.

В Академии знали, что Малахитус действительно постоянно интересовался кочевниками и недаром. Говорили, что его бабка была из этого племени, и именно от нее он получил внешность южанина.

В дорогу Аметисто пришел проводить сам мастер Корнерот. На его лице цвела кривая улыбка, за которой он скрывал огорчение от расставания с любимым учеником. Всклокоченная борода, ветхий костюм с жирными пятнами от магических реагентов, показались Аметисто такими родными, что он не знал, что и сказать на прощание. Декан подвел к нему рыжего мерина и, ухмыльнувшись, произнес:

— Приказано не тратить на тебя заклинания перемещения. Твоему отъезду не велено придавать огласки, дело-то уж больно того... деликатное. Смотри, там, в Стефеншире, поменьше думай о барышнях, получше изучи новые штормовые явления, в степных краях их немало, не забывай писать все примечательное в тетрадь, будь аккуратен. И помни — наука не кончается на кафедре! — Декан закурил трубку и, не оборачиваясь, направился в сторону Академии.

Сидя на траве в безлюдном месте, Аметисто вспоминал прошлое и с досадой думал о том, что едет в места, где хрупкий мир в любой момент может быть разрушен, а ни боевого, ни шпионского опыта у него нет. Головки удивительных цветов, которые налетающий ветер трепал и так, и сяк, представлялись ему похожими на него самого, столь же беззащитного перед грядущими превратностями судьбы.

Перелески закончились, и взгляду спускавшегося с холма Аметисто в лучах вечерней зари предстал небольшой город, окруженный каменной стеной с четырьмя башнями, каждая из которых была увенчана флагом Триединства. Символы трех богов: на голубом поле три золотистых треугольника, соединенных углами, в каждом из которых помещен знак одного из трех богов — язык пламени, три волны и лист дерева, были видны довольно четко.

— Надо же, а флаги-то совсем новенькие. И это в такой-то глуши, — удивился Аметисто.

Главные ворота, к которым направлялся наш герой, окованные железом и не страдавшие излишним роскошеством, тем не менее, выглядели прочными и не заржавленными. Чародей подъехал и трижды негромко стукнул кольцом по блестящей поверхности ворот. Из круглого окошка сверху высунулся стражник.

— Кто такой, чего надо? — грубовато осведомился он.

— Новый маг шторма, с личным письмом самого мастера Малахитуса, — с достоинством ответил Аметисто.

— Что-то я тебе не верю, — мрачно произнес стражник. — Вид больно невнушительный, да и одет ты, господин хороший, не в обиду будь сказано, не по-магически.

И действительно, Аметисто носил самые обыкновенные рубаху и штаны, как обычный горожанин, подражая в простоте одеяния ректору. Если бы не традиционный амулет в виде раковины и не шапочка с двумя кисточками, "академичка", как ее называли в Альмарино, ничто не выдавало бы в нем мага шторма.

— Да посмотрите же на рекомендательное письмо, господин стражник, — умоляюще произнес чародей, вытащив из-за пазухи свиток и подняв его повыше.

— Вот еще, мы чтению не обучены. Сиди и жди, пока пошлю за кем-нибудь из гильдии, — буркнул стражник и исчез в окошке.

— Я, кажется, снова буду ночевать на улице. Интересно, а за разжигание костра меня не накажут? — Аметисто было обидно, что его так встречают, но забраться в город магическим способом, перелетев через стену, словно птичка, он не решился, хотя ужасно хотел поскорее добраться до какой-нибудь таверны и отдохнуть. А пока пришлось считать минуты, сидя на примятой траве у ворот.

Солнце уже садилось, когда в окошке появился очень старый маг шторма, в поношенном долгополом кафтане и туфлях с загнутыми носами.

— Так-так, — проскрипел он. — новенький, значит. Ну-ка, покажи, голубчик, что там у тебя за письмо.

Подать столь важную бумагу в высокое окошко просто так Аметисто, понятное дело, не мог, пришлось сделать это с помощью воздушного потока.

— Да, похоже, ты кое-что умеешь, молодой человек, — одобрительно произнес старик. — Жаль только, я очки забыл, как же теперь прочитать твое послание?

— Так испытайте меня, не торчать же мне здесь всю ночь! — начал понемногу закипать выпускник Академии.

— Ладно, так уж и быть, проходи, вроде ты не похож на джегга, — смягчился глава магической гильдии. — Только покажи сначала что-нибудь из ваших последних академических заклинаний.

И Аметисто, вдохновленный тем, что он, наконец, попадет в город и, может быть, даже поужинает в теплом и приятном месте, постарался, как мог.

"Мне нужна гроза, небольшая", — мысленно приказал он, и, подчинившись заклинанию, тучка, без дела болтавшаяся на небосводе, стала постепенно надуваться, темнеть, и, наконец, хлынула легким и быстрым весенним дождичком. Мокрые ворота распахнулись, и за ними молодого мага встретило крепкое рукопожатие главы гильдии:

— А ты молодец, не зря учился! Смотри-ка, как быстро вызвал дождь! Твое умение здесь будет очень кстати, а то нам приходится сушеные рыбьи хвосты для зелий дождя из Уланды выписывать. А дело хлопотное и недешевое, ведь не от всякой рыбы хвосты в дело годятся.

При упоминании Уланды Аметисто слегка пригорюнился, понимая, что не скоро еще попадет в родные места, но жажда новых впечатлений была сильнее воспоминаний и он, весело ведя в поводу коня, двинулся вслед за главой магической гильдии туда, куда тот взялся его проводить. По дороге словоохотливый старик старался рассказать новому коллеге о городе, о его правителе, в общем, обо всем, что знал. Ему нечасто удавалось это делать, поскольку маги из дальних краев не очень-то спешили оказаться в Стефеншире, который считался провинциальной окраиной и славился не магическими искусствами, а пшеницей, арбузами, овечьей шерстью и изделиями из нее.

— Хорошо, что Академия прислала тебя, — говорил старик, пока они неспеша брели по улицам города. — У нас тут глушь, и гильдия-то только по названию гильдия, нас ведь теперь всего шестеро осталось. Все мы уже немолоды, а выпускника Академии в нашу провинцию не больно-то заманишь. Да и работа у нас скучноватая, по большей части дожди вызываем, землица-то здесь плодородная, только засухи слишком часты. Летом несем погодный караул: граду не даем посевы бить, от холода их защищаем. Ну и целительством, конечно, занимаемся. А вообще Стефеншир не зря называют городом воинов. Магов в нем — раз-два и обчелся. Мы да еще пара лесовиков — вот и все колдовские силы.

— А как у вас дела с доходами? — спросил Аметисто. Он не был особенно жаден до денег, но уландийское происхождение все же давало о себе знать. Кроме того, чародей понимал, что теперь не будет жить на всем готовом, как в Академии, и придется довольно часто вспоминать о том, как добыть хлеб насущный.

— С доходами неважно, жители не слишком богаты, а если бы они платили за дождь или лечение по полной стоимости, то урожаи были бы на вес золота, и уж не продать бы тогда стефенширскую пшеницу.

— А как же вы тогда справляетесь? Или хватает королевского жалования?

— Жалование-то есть, да на него и кошки не прокормишь, король-то наш скупой, хотя куда он складывает деньги, никто не знает. Когда б не наш градоначальник, лорд Гелиодор, совсем худо бы пришлось, а так он от собственных средств магам приплачивает. Хоть и лорд, но понимает нужды тех, кому приходится нелегко. "У того, кто слышит только звон монет, и бык может отелиться, и рыба в капкан попадает", — вот как он говорит.

— Хм, какое, однако, звучное имя у вашего градоначальника — Гелиодор!

— Еще бы! По делам и имя, как говорил один мой ныне покойный друг. Правитель города нашего и крепости комендант — человек достойный, потомственный воин, глава рыцарского ордена Золотого Леопарда. Братство сие уже много лет бережет южную границу.

— Интересно... Про Лигу Скорпиона я слышал, а про орден Золотого Леопарда нет.

— Это и не удивительно, Гелиодор не знается с вашими академиками, и о делах ордена не распространяется.

— А как же тогда денежная помощь магам ?

— Наш правитель — человек благоразумный и справедливый, личные пристрастия с общественным интересом никогда не смешивает. Если нужно, он нас к любым городским делам привлекает, хоть и скрепя сердце. Видно сразу, чем-то ему наши магические средства не по душе. И держится всегда с нами очень уж официально. Но это все не важно. К такому человеку мы всегда со всей душой. Ведь это он со своим орденом главную победу над горными яргами одержал. И теперь джегги его как огня боятся

— Как же так?! Герой великой войны с яргами — и здесь, в такой глуши? И о его подвигах нашим студиозусам ничего не рассказывают?

— Да ведь за двадцать лет, что прошли с тех пор, как отгремела война, много воды утекло. Поначалу слава Гелиодора была так велика, что затмила дела многих других военачальников, да и сам король на фоне блестящего рыцаря смотрелся не очень. Говорят, Его Величество нарочно послал Золотых Леопардов в глушь, юг от джеггов защищать, а Гелиодора назначил нашим градоначальником, чтобы в столице о них поменьше слышно было. Вот ведь какова королевская милость! Но и здесь, на границе, рыцари подвигов своих не оставили и сумели себя проявить. Три года тому назад у джеггов молодой воин, Шрам по прозвищу, начал молодежь подбивать на набеги, стали скот угонять, грабить деревеньки, да и жителей в плен забирать. Но куда уж кочевникам против лорда Гелиодора! Собрал наш правитель городское ополчение, рыцарей во главе поставил и разбил джеггов в пух и прах! Так что у нас все горожане его почитают и считают за большую удачу, что такие доблестные воины берегут Стефеншир.

Так за разговором чародеи добрались до здания гильдии, которое находилось в отдаленном квартале. Здание — это, конечно, сказано слишком громко. Всего лишь небольшой двухэтажный дом из серого ноздреватого известняка, который добывали в заброшенных катакомбах неподалеку от города. Деревянные рамы в окнах потемнели, крыша из коричневой черепицы местами имела дырки, вокруг не было ничего привлекатльного, ни кустарников, ни цветочных клумб. Над входом висела традиционная раковина, тоже потемневшая от времени, да так, что ее когда-то нежное розовое нутро было изрядно покрыто плесенью. Правда, рядом оказался неплохой сарай, куда Аметисто было позволено поставить свою лошадь.

— Здесь живу только я один, у остальных магов и их семей свои домики. Пойдемте, коллега, не чурайтесь нашей скромности, — пригласил старый волшебник.

Аметисто покорно отправился за ним, удивляясь только тому, что услышал уже кучу разнообразных сведений, но новый начальник до сих пор ни разу не спросил его имени и не представился сам.

— Глубокоуважаемый глава гильдии, а как мне к Вам обращаться? — решился, наконец, спросить выпускник Академии.

— Зовите меня господин глава, поток времени давно унес наши имена, так что не стоит их вспоминать. А я буду называть Вас молодым человеком, ведь Вы действительно единственный молодой член нашего магического общества. Надеюсь, Вы не обидитесь?

Это несколько удивило Аметисто, однако он решил не торопиться разбираться во всех местных обычаях. Тем временем старик остановился возле скромной, слегка обшарпанной деревянной двери:

— Вот Ваши апартаменты, коллега. Не стесняйтесь, располагайтесь как дома. Обедать можете в таверне "Старая дрофа" на соседней улице. Это недалеко, и к тому же с магов там берут вдвое меньшую плату. Вы только не думайте, что здесь такая уж забытая Триединством дыра и никаких удобств. Конечно, мы не так богаты, как магистры Академии, но, тем не менее, у нас даже есть неплохая библиотека, она в подвале, я потом Вам выдам личный ключ. Сказав так, глава гильдии отворил дверь в отведенную Аметисто комнату и убрался куда-то по своим делам.