— Тогда напишите прежде всего те, которые связаны с темой босых ног.
— Тааак, тогда наберите www.barefeet.narod.ru, и вы найдете все, что вам надо. Я использовал фокус-группы и опросник Бишопа для своих исследований, он состоит из двухсот вопросов, это замечательная методика.
— Бишопа? Что это за исследователь?
— Милая моя, это же Андрэ Анри Бишоп! Знаменитейший ученый-психолог! Он разработал свой знаменитый тест-опросник Les Pieds-Nues, "Босиком", в 1978 году! — начал вещать Борис, подробно описывая, какая сложная судьба досталась этому опроснику, про величие ученого гения Бишопа, а потом и вовсе про какой-то кризис личности, о котором якобы сейчас непрестанно говорит весь Запад. Употребляя последнее слово, он произносил его с неким презрением и в то же время восхищенным благоговением.
Пока Борис выдавал свою пространную речь, щедро приправленную цветистыми сентенциями, французскими словечками и многоступенчатыми описательными оборотами, официант успел принести заказ, который готовили неоправданно долго.
— Простите...
Борис, наконец, захлопнул рот и увидел официанта с подносом в руках.
— Ваше пиво, — он поставил перед оратором заказанный "Будвайзер", а перед девушкой — тарелочку с роллами темного шоколада, политыми клубничным сиропом и небольшой, но тяжелый черный чайничек с такого же цвета чашкой.
— Хм, странно, — Асе удалось-таки превратить Борисов монолог в диалог. — Я недавно была во Франции и не нашла упоминаний о нем ни во франкоязычном Инете, ни в архивах Сорбонны.
— Сорбонна... При всем моем уважении к французам, они так мало внимания уделяют такой актуальной теме, — Борис с наслаждением отпил пива, но не преминул заметить, что в его любимом баре "Поганка", разумеется, французском, пиво гораздо лучше, и снова превратил разговор из диалога в монолог. — Этот опросник разработан мной совместно с Бишопом. При всем моем уважении к французскому коллеге, этот Бишоп по сравнению со мной — дилетант. Я редактировал его опросник, перевел, сопоставил с российской действительностью...
Дальше следовало продолжение монолога, в котором Борис, путая местоимения "я" и "он", говорил о гениальности опросника, о каких-то психологических практикумах по разуванию людей, которые, едва ступив босой подошвой на грязную поверхность, избавились от комплексов, психологических травм детства, заикания, бесплодия, импотенции, прыщей, перхоти, недостатка денег и неудач в личной жизни. Ася успела доесть свою порцию любимых роллов и почти допить чай, официант, пытаясь сохранять невозмутимое лицо, унес тарелочку и протер стол салфеткой.
— Итогом этой работы стал трактат "Эндопатокриноз ступней, постоянно подвергающихся разрушительному механизму воздействия от обуви", — с выражением победителя на лице выдохнул Борис и глотнул пива.
Ася вдруг поперхнулась чаем и закашлялась в салфетку.
— Простите... Кх!.. Все... Кх!... Прошло. Что-что ступней, простите? — на лице Аси застыло странное выражение.
— Сударыня, вы что, не знаете, что такое эндопатокриноз[4]? Ну разумеется, куда вам, вы ведь не получали психологического образования и не знакомы с медициной...
Ася хотела возразить, что у нее вообще-то, мама врач, и она сама в свое время активно учила латынь, хоть и забросила, но почему-то не стала.
— Хорошо. Не будем больше о Бишопе. Давайте о босохождении. Итак, женские ножки. Почему вас не интересуют босоногие мужчины?
— Милая моя, вы сами подумайте, ведь вы не будете спорить, что женщины изящнее, эстетичнее? В конце концов у меня совершенно нормальная ориентация, не хочется посвящать свою жизнь разглядыванию грубых мужских пяток! К тому же мои исследования подтверждают, что женщины разуваются гораздо чаще мужчин и делают это по другим причинам, — при этих словах Борис сделал паузу и почти плотоядно улыбнулся.
— И по каким же?
— Давайте представим себе такую ситуацию. Женщина — пусть даже такая юная как вы. Она сбрасывает туфли: на людной улице, в теплой пыли дачного поселка, на дискотеке или в дружеской компании. Не важно, во что еще она одета. Это крохотное движение открывает ее ноги — логическое их завершение, атласную пяточку, тонкие пальчики, и прочая, прочая... Она разувается. Она обнажается.
Далее Борис слащавым тоном начал говорить о том, что сброс обуви — действие непременно сексуальной направленности, и просто девушки опутаны социальными табу, не зная того, что это самый верный, развратный и невинный способ завлечь мужчину, но подсознательно этого желая и это чувствуя... Невинно-развратная соблазнительница, вопреки провокационным фразам Бориса, вела себя нестандатно: не отводила взор, не кокетничала, не спрашивала, сексуальны ли ее ступни. Просто смотрела с интересом прилежной ученицы, слушающей лекцию профессора, например, об особенностях синтаксиса в английских предложениях. Чем бы ее поразить и смутить, надо придумать что-то еще, занервничал Борис, но собеседница не дала ему долго раздумывать.
— Значит, вам не чужд фут-фетиш, я правильно поняла. Как замечательно!
Такого Борис точно не ожидал и пока он собирался с мыслями для достойного ответа, Ася пододвинула к нему карточку и пару купюр.
— К сожалению, мне нужно идти. Расплатитесь, пожалуйста. Здесь мой телефон, электронный ящик и аська. Я буду очень ждать вашего звонка.
— О, возьмите свои деньги. Я всегда плачу за женщин.
— Ладно, как хотите, — Ася пожала плечами и забрала деньги. — Мне пора, спасибо за беседу.
Психолог взглянул на визитку. Девушку звали Анастасией Соколовой, далее он не читал — ведь карточку украшал рисунок в виде отпечатка босой ноги. Вскоре Борис увидел, как девушка пробежала мимо "Оазиса", и в тонированных окнах ее пятки казались темнее, чем были на самом деле. Какова, а? Конечно, ступни у нее могли быть побольше и посытее[5], но, безусловно, хороши. На пожаре и хрен водопровод. Надо будет обязательно предложить ей профессиональную фотосессию, она не устоит перед таким заманчивым предложением. Он уже успел соскучиться по женскому вниманию, а Катя и Алена уже начали ему надоедать. Он что, жениться на них пообещал и вечно заботиться о них? Вот наберет новых сторонниц и устроится здесь не хуже, чем в Новосибе.
Но тут официант принес счет и Борис сильно пожалел, что стал рисоваться перед девушкой и не взял ее денег. Сумма, выставленная рестораном, превзошла его самые серьезные ожидания практически втрое. Кляня себя на чем свет стоит, Борис расплатился и вышел на улицу, где остолбенел, увидев НЕЧТО...
Шаг за шагом, еще один шаг. Абсолютно уверенно, как будто так и надо. Было видно, что обладательница роскошного тела почти двухметрового роста, которой Борис доходил едва ли до середины спины, уверена в себе. И она была хороша, это Борис даже со спины заметил — могучие руки и ноги, ковбойка "Лонсдейл", закатанные джинсы. В одной руке у коротко стриженной красавицы была бейсбольная бита, через плечо перекинута спортивная сумка белого цвета с изображенным на ней кельтским крестом. При этом... да, точно, эта копия Шакила Онила (Борис нашел только это сравнение) шла по асфальту босиком, и что-что, а ноги у нее были вполне себе ничего, даже поизящнее, чем у американского оригинала[6].
Итак, он двинулся вслед за двухметровой и довольно быстро с ней поравнялся. Девушка обернулась к нему, всем своим видом давая понять, что хочет послать его куда подальше, а то еще и битой по башке огреть. Борис отметил, что у двухметровой 43-й размер, а лицом она действительно здорово похожа на Шакила Онила.
— Девушка, вы меня извините, — начал Борис, — я с вами хотел бы поговорить. Не подумайте ничего такого...
— Слышь, мужик, если я че-то не так подумаю, ты у меня до Питера без "Сапсана"[7] полетишь, — ответила его собеседница. — Ну валяй, что за вопрос?
— Вы не обижайтесь, конечно, но я хотел спросить, а почему вы босиком?
— Потому что у меня ноги от туфель устали, — ответила двухметровая и многозначительно кивнула на торчащий из сумки огромный каблук шикарных туфель от Вивьен Вествуд[8] (Борис, конечно, в этом ни фига не шарил). — Еще вопросы будут?
— Мне кажется, что вы как-то не хотите со мной говорить.
— Когда кажется, крестятся, дядя, — ответила на это девица.
— Хорошо, я продолжу. Так вот, — сказал Борис, — вас не беспокоит, что люди на вас оглядываются?
— Так, я че-то не поняла, я что как-то не так выгляжу или что? Ты, дядя, к чему это ведешь-то?
— Ладно, ладно, — миролюбиво ответил Борис. — Но все-таки на асфальте всякое валяется, те же стекла, камешки, окурки. Не страшно?
— Какие нахрен камешки? Тут дорогу с шампунем моют, — ответила его собеседница.
— А вам это нравится? Я имею в виду, нравится ли вам босиком ходить.
— Если мне, мужик, что и не нравится, так это любители поподбивать клинья якобы оригинальным способом, — ответила двухметровая. — Дескать, оригинально: "А вам никто не говорил, что вы похожи на Шакила Онила?" Да ни хрена я на него не похожа, я вообще бейсболом интересуюсь, а не баскетболом, понятно?
— А ...а меня Борис зовут... — робко продолжил Борис.
— Да хоть Вася! — девушка взмахнула рукой, тормозя маршрутку. — Слышь ты, психолог, ты и вправду думаешь, что если кому-то не нравится мой вид, то этот кто-то рискнет мне сказать об этом в лицо? — она рассмеялась и, согнувшись в три погибели, исчезла в газели.
Раздосадованный Борис принялся рассматривать рекламную тумбу. Яркий разноцветный постер привлек его внимание. Борис так и впился взглядом в афишу. Восточные танцы! То, что надо! Черт, какая паршивая афиша: по низу плаката шла яркая надпись с адресом ДК и телефоном, по которому можно заказать билеты, закрывая ступни танцовщиц. Ну, да и черт с ней. Он купит билет и увидит их прелестные ножки вживую. И пофоткает. Да, это будет его новая галерея. "Звезды Востока", да, именно так он назовет новую фотогалерею, созданную в этом гнезде провинциального невежества и псевдогламурного гонора! Борис вынул свой верный фотик, проверил заряд батареи. На всякий случай подошел к ближайшему ларьку и купил себе "дюраселы", фоткать он собирался много. Борис довольно потер руки, вообразив, как будут раскупать диски с его фотографиями. Он же кучу денег загребет — просто занимаясь любимым делом. С такими приятными мыслями он бодро зашагал к остановке маршрутных такси. Узнав наконец, как доехать отсюда в район с мерзким совковым названием "Пролетарка", он сел на нужную маршрутку. В салоне было прохладно — приятно продувало из окна, в котором кто-то слегка отодвинул стекло.
Нет, все-таки это не безнадежный город. Он сделает его своим. Он разует его, разует каждую ножку, освободит каждый пальчик и каждую круглую пяточку. Он построит здесь свою империю, превратит это Темное Царство Стереотипов в Общество Свободных Ног.
Тверь, Пролетарский район.
Катя уверенно шла по вечернему незнакомому городу. Черное небо с россыпью звезд искрами отражалось в блестящих лужах, по которым она бодро шлепала босыми, слегка покрасневшими от холода пятками. Она весело наступала на редкие окурки и пластиковые обертки, вынесенные из урн порывами еще по-весеннему прохладного ветра. Она гуляла очень долго, прошла центр с его кафешками и магазинами и подходила уже к спальным районам. Странный город. Она идет по нему босиком, идет через его центр, топает по главным улицам и даже зашла в супермаркет, однако никто, казалось, не заметил этого. Молодежь не смотрит с удивлением, старушки не ахают, и не качают головами благовоспитанные дамочки.
— Во дает! — послышался сзади удивленный девичий голос. — Хорошо идет....
Катя уже не раз слышала подобные слова и улыбнулась краем губ.
— Да уж! За такими будущее! Это тебе не в кедах бегать, — второй голос, похоже, принадлежал молодому человеку.
— Я о них слышала, но не видела вживую ни разу, — продолжила девушка.
Это удивило Катю. Странно, ведь босоногие люди не такая уж редкость, по крайней мере, летом на пляже их точно можно увидеть в изобилии, однако ей было лестно слышать изумленный голосок девушки и откровенно восхищенные слова юноши.
— Да уж, красота! Нам бы с тобой так, а? — продолжил парень, и Катя уже была готова обернуться и предложить своим новообретенным поклонникам пройтись босиком с ней, но следующая фраза молодого человека повергла ее в шок! — Жалко, что такая красотища стоит дорого... косарей десять в Интернете!
— Ах, были бы у меня десять тысяч... — продолжила девушка, однако Катя не дослушала ее и негодующе обернулась назад.
Метрах в пяти от нее шла молодежная парочка, мирно лакомящаяся мороженым, причем удивленные взгляды девушки и паренька были устремлены вовсе не на босую Катерину, а на другую сторону дороги. Там с нечеловеческой скоростью мчался человек, к его ногам от колен до пяток были прикреплены странные дуги, напоминающие округлившиеся короткие ходули, и эти штуки позволяли своему носителю передвигаться пятиметровыми прыжками почти метровой высоты. Странный, похожий на инопланетного захватчика бегун мгновенно пролетел мимо и в следующую секунду скрылся за дальним поворотом.
— Джолли Джампер! — с восхищением и завистью протянул молодой человек. — Ботинки будущего!
Катя была удивлена и немного раздосадована тем, что столько внимания было уделено вовсе не ей. К тому же она устала и, похоже, заблудилась. Начался дождь, холодный, хорошо, что не очень сильный. Однако Катины кокетливо закатанные по колено джинсы и легкая трикотажная маечка быстро промокли насквозь. "Надо позвонить Борису, спросить дорогу домой", — подумала она и достала из сумочки сотовый, который мелодично пропел о полученном сообщении.
Вдруг ее окликнули:
— Девушка... подождите!
Все последующее было похоже на дежавю, кажется, когда-то такое уже с ней случалось... Катя остановилась и обернулась на голос. Да, это был мужской голос, молодой и уверенный в себе. Ее окликнул человек лет восемнадцати на вид. Высокий, худощавый, одетый в спортивный с полосками костюм с надписью ABIBOS и белые кроссовки. Он не был похож на гламурного жиголо, не походил и на неформала, скорее на гопника, и выбежал, похоже, специально за ней из ближайшей темной подворотни. На некотором расстоянии от него стоял подобный парень.
— Простите, ради Бога! — он припустил бегом к замершей в недоумении девушке. — У вас сигарет не найдется? А телефончик позвонить не дадите?
Катя испуганно взирала на надвигающуюся на нее грозную парочку. Вот ведь влипла, так влипла! В чужом городе, вся промокшая от дождя, да еще и гопники и никого, кто бы смог придти ей на помощь. Даже нереальный Джолли-мэн как ветер умчался по своим делам.
Вдруг, как гром с небес раздался рев мотора и со скрипом тормозов около нее остановилась белая "Лагуна".
— А ну брысь, гопота! — из машины, невозмутимо помахивая гаечным ключом вышел парень, лет двадцати, не очень высокий, но широкоплечий и подтянутый.
— Тебе чего надо, пацан? — высокий гопник скорчил недовольную мину. — Едь куда ехал и не мешай честным людям на жизнь зарабатывать.
