Ловец Зеркал

Подкрепившись, Клайв сложил всё, что было не съедено обратно в мешок, вытряхнул покрывало в воду, чем немало обрадовал пугливых рыб. Они с удовольствие принялись заглатывать крошки, споря друг с другом и сражаясь за каждый сантиметр своей добычи. Конь ткнулся мордой ему плечо и Клайв нежно погладил мокрое, родное животное. Надел и закрепил седло, бросил последний взгляд на место своего отдыха и запрыгнул на коня. Нужно было найти место ночлега до того, как наступит темнота. Оставалось часов пять-шесть, после этого пришлось бы довольствоваться видами ночного неба. Он знал, что где-то неподалёку находится замок, поэтому подгонял отдохнувшего коня. Рысью они начали продвигаться несколько быстрее. Пейзаж практически не менялся, только лишь таинственное озеро скрылось за деревьями, и вокруг него сплотился лес. Здесь было немного темнее, чем на открытом месте, листья влажно шептались о наступающей ночи, а птицы щебетали, ловя малейшие проблески солнечных лучей на своих крыльях. Он ехал молча, вслушиваясь в голос леса и доверяя ему себя. С природой нельзя шутить, а то она может отплатить, и отплатить страшно...

Крик нарушил молчание его глаз. Клайв остановил коня и прислушался: это было совсем недалеко, кто-то кричал очень громко, надрывно, словно человек находился в большой опасности. Он больше не раздумывал: конь полетел галопом по просеке в сторону криков и животного ужаса, которым веяло от них. На ходу, доставая меч, он думал лишь об одном: главное не промазать первый удар, сразу поставить себя героем, обозначить свою силу одним точным ударом. Они просто выпорхнули на поляну: он с перекошенным лицом и занесённым для удара мечом проводил страшное зрелище...

Крыса, сидевшая напротив девушки от испуга побелела и шмыгнула в сторону. Клайв, который ожидал увидеть целый отряд злодеев, соскочил с коня и, всё ещё сжимая в руках меч, оглядел поляну:

— Это вы кричали? — спросил он у девушки, по ходу замечая её потрясающую красоту.

— Я, воин, — испуг прошёл мгновенно, и на него смотрели несколько нагловатые, но красивые глаза. — Благодарю тебя...

— Ты кто? — Клайв подошёл поближе и помог девушке встать.

— Меня зовут Дайрис. Я принцесса этих земель...

— О, — он поклонился, — меня зовут Клайв и я странствующий рыцарь. К вашим услугам, госпожа...

— Клайв, — она посмотрела на него сердито, — я надеюсь, вы не расскажите моему отцу, что я испугалась этого чудовища. Он всегда хотел наследника, поэтому не понимает, что люди могут чего-то бояться....

— Нет, конечно, — Клайв улыбнулся. — Это останется между нами.

— Вот и хорошо, — Дайрис испытывающее смотрела на него, — ваш конь потянет двоих?

— Без сомнения, госпожа...

— Тогда почему я до сих пор стою?

Клайв не нашёл что ответить, он просто помог ей сесть на коня, а сам запрыгнул следом.

— Куда ехать? — спросил он, вдыхая аромат её волос.

— Прямо, — Дайрис улыбнулась ему, — никуда не сворачивая.

Глава II

Я стою на остановке. Сейчас около шести и моросит дождь. Это напоминает мне мой вчерашний сон. Никого больше нет. Обычно в это время люди предпочитают спать. Я еду в редакцию рано, это моя привычка. Если я уже еду на работу, то люблю появляться первым, принимать новости от ночных журналистов компьютерной сети и думать о материале, который можно поместить в завтрашний выпуск. Я подрабатываю в газете: веду колонку статей в вольном стиле. У меня свободный график? Я приношу статьи, сижу некоторое время, обсуждая новые темы и получая заказы на критические статьи (последнее время я не пишу их, они мне надоели), а потом еду домой, на несколько дней, зарываясь в новых идеях и горах бумаги. Моя фантазия играет моими руками, когда я набираю с исписанных листов фантастические тексты на белом экране моего монитора. А ещё я пишу книгу, но она пока только в процессе, поэтому не хотелось бы акцентировать на ней внимания.

Мне немного не по себе. От вчерашнего сна я ещё полностью не отошёл. Мне кажется, что это был какой-то знак, это было начало цепкой игры, которую затеяли со мной какие-то силы, природы которых я не могу объяснить. Я везу в редакцию несколько новых статей, которые написал вчера, в состоянии полной апатии и нерасположенности к нормальной жизни. Вперемежку с чашками кофе со сливками и сводками новостей через каждый час. Иногда бывают дни, когда очень сложно что-то написать: садишься, берёшь ручку, настраиваешься и не можешь выдавить из себя ни слова. Для меня компьютер лишь уже какая-то более поздняя стадия: сначала всё появляется на бумаге. Одна из моих статей называлась: "Влияние сна на жизнь человека". Это была поэтическая статья, которая не подкреплялась никакими научными изысканиями, правда, от меня этого и не требовалось, ведь я же не вёл научную колонку. Мне нужно было только заинтересовать читателя, заставить его снова и снова купить газету, в которой печатались мои статьи. И пока мне это удавалось. Не все были в восторге от моих трудов, некоторые, например, как моя сестра всегда критически ко всему этому относилась и даже время от времени советовала заняться мне чем-то серьёзным. Воспитанная в строгости, она не понимала, что литература это тоже род занятий и писательством тоже можно что-то заработать. Не хотелось бы кривить душой и говорить, что я писал исключительно ради искусства, что мне нравилось сочинять эти истории и дурачить наших легковерных читателей. Нет, кончено это было моей работой, вернее в один момент это стало моей работой — я даже не заметил, как переквалифицировался из человека искусства, в человека, который только прикрывается ширмой своих муз. Полёт моей фантазии разбивался о непонимание окружающих, поэтому мне часто приходилось работать в другом формате, более читабельном, более стоящем. Я был конъюнктурщиком. Быть может, но я крутился в этом мире, старался выжить, а для этого необходимо было как-то под него подстраиваться...

Сидя вечерами и, записывая очередное предложение, я понимал, что уже потерял себя как писатель. Возможно, я не умер как журналист, но как творец я использовал всё что мог. Мой роман, над которым я работал, это, наверное, было попыткой вернуть себя творчеству, излить душу, подкрасить своё бесцветное существование. Раскрасить эту бумажную раскраску и увидеть там нового человека, того, кто может что-то делать просто так, без тени умысла или предубеждённости. Просто и безвозмездно. Для других и ни капли ради себя.

Дождь пытается намочить мои туфли, его капли замирают на чёрном обувном креме и отблёскивают оттуда своими мыслями. Я стряхиваю их, лёгким движением ступни и смотрю в сторону появления моего автобуса. Туман красив — нечёткость дороги и тайна появления, сотканные из мельчайших водяных молекул, вводят в состояние путаного транса. Машин практически нет — одинокое движение раз в пятнадцать минут нельзя назвать трафиком. Статьи спрятаны во внутреннем кармане, поэтому я не боюсь за сохранность их печатных букв. Внезапно звук шагов заполняет тишину дождя. Боюсь обернуться — возможно, это продолжение моего сна, я не хочу увидеть её и снова пережить бессилие.

— Вы не скажите, который час? — девушка смотрит на меня требовательно и нетерпеливо. Нет и тени интереса в её глазах, совсем других, не тех, которые преследуют меня со вчерашнего дня. Я некоторое время просто смотрю на её красный плащ...

— Десять минут седьмого, — я нервно смотрю на часы и стараюсь не встречаться с ней взглядом. Эта девушка совершенно не похожа на ту, из моего сна, но почему-то мне кажется, что она появилась здесь не случайно. Я перевожу взгляд на зонтик с мокрыми рыбами и иероглифами на рукоятке и ещё раз убеждаюсь в этом.

— Мы не встречались раньше? — нарушаю я молчание, сам, опасаясь своей смелости.

— Я бы запомнила, — она говорит равнодушно и мне приходится поверить ей.

— Жаль, — пытаюсь вытянуть из этого слова максимум смысла.

— Вы находите, — она снова смотрит на меня.

Пикантность ситуации умиляет: флиртовать с девушкой в шесть часов утра на мокрой остановке, основываясь на фактах моей сонной деятельности — это абсолютно не похоже на меня. Я нервно переминаюсь с ноги на ногу, пытаясь придумать повод для того, чтобы снова обратиться к ней. Она первая нарушает молчание.

— На работу едите?

— Да, — улыбаюсь ей от отсутствия других идей, — обычно еду один. Эта остановка не радует компанией.

— Не знаю, почему я сегодня вышла так рано, — она как бы говорит сама с собой, — обычно выхожу где-то на час позже. Может быть, это из-за погоды. А тут вообще в такой час транспорт ходит?

— Ходил, — отвечаю уклончиво. — Вы знаете, вчера во сне я видел девушку точно с таким же зонтом, на этой остановке. Даже дождь моросил так же, как сегодня. Вы не считаете, что это знак? Да и вы поступили вразрез со своими привычками.

— Не знаю, я не верю в знаки, — заинтересованность слишком завуалирована в её голосе. Мне сложно определить её настоящее настроение. Я не могу понять, о чём она думает...

— Вот и автобус! — она говорит радостно, словно ей надоел этот разговор.

— Да, — соглашаюсь я, чтобы хоть что-то ей ответить.

Водитель приветливо машет мне рукой, я отвечаю ему и на мгновение выпускаю девушку из поля зрения. Когда я оборачиваюсь, то её уже нет. Я оторопело смотрю на место, где она стояла и не могу понять, где проходит граница между реальностями.

— Вы видели её? — спрашиваю у водителя, одновременно пытаясь вспомнить его имя.

— Кого? — он спрашивает совершенно искренне.

— Девушку, она только что была тут, — я пытаюсь ему что-то доказать, понимая, что это бесполезно. Ещё раз оборачиваюсь: вижу пустую остановку и моросящий дождь.

— Здесь никого не было, — водитель смотрит на меня косо, и я скорее захожу подальше в салон. Сегодня мне не хочется сидеть у окна. Внезапно моё внимание привлекает надпись синей краской на заднем стекле. Когда я подхожу ближе, то вижу, что там написано моё имя.

Влияние сна на жизнь человека

Почему мы спим, и что таит в себе этот метод нашего отдыха. Мы засыпаем и переживаем чудеса утреннего пробуждения. Мы цепляемся за каждую возможность заснуть, когда усталость сваливает нас с ног. Мы боремся со своими страхами, делимся своими мечтами и психологическими проблемами сами с собою, когда закрываем глаза и видим цветные воплощения нашей жизни. Очень давно, в одной из своих ранних статей, я уже писал о сне и о маленьких паутинках, которые поглощают наше сознание. Теперь, по прошествии стольких лет мне хочется вернуться к этой теме.

Что такое наша память: цветущий сад или старый альбом цветных фотографий. Я ищу объяснения в заграничных книгах, пытаюсь проследить этот феномен сквозь годы и собственные переживания, но я сам становлюсь её пленником. Почему вдруг я смешиваю сон и память? Они сами по себе неразрывно связаны. Проявляются они по-разному и в совершенно неожиданных местах и временах. Когда ты спишь или засыпаешь, ты даже не подозреваешь, что готовит тебе очередной поход в страну сновидений. Ты можешь встретить там кошмары или отголоски былой любви, героев детских сказок. Ты можешь взлететь и вырасти за одну ночь на несколько миллиметров. Побывать в совершенно неожиданных местах, сотканных из картинок и образов, увиденных в повседневной жизни, кинотеатрах, телевизионных передачах и компьютерных сайтах. Живя в калейдоскопе звуков и запахов, многих из которых мы даже не замечаем, мы подвергаем нашу память невиданным напряжениям и нагрузкам. Мы живём чужими жизнями в книгах и комиксах, теряем нашу наполненность в компьютерных играх, рекламных роликах и дешёвых забегаловках. Мы дружим в большинстве своём просто по инерции, помня былые заслуги тех времён, когда дружба определялась временем, проведённым в детском саду или на большой школьной перемене. Мы боимся заводить новые знакомства, цепляясь за стабильность своей юности, и практически не теряем старые связи, которые только крепнут со временем. Мы живём в прошлом, сравниваем всех с эталоном, который закрепился в нас и нашей памяти. А потом переживаем свою жизнь во сне...

Наш сон — это отголосок наших жизней. Метод отдохнуть, погрузится в сознательное переживание, и проснуться мокрым от слёз. Мы можем говорить во сне, обсуждать с невидимыми никому кроме нас людьми проблемы и вопросы, волнующие нас. Вчера, во сне, я увидел идеал, к которому стремился много лет, но так, как и в жизни, в моём сне он был недосягаем. Пьедестал, на который мы возносим возвышенные чувства, остаётся лишь пьедесталом, а чувства остаются чувствами. Никто не теряет и не находит, если ничего не делает. Каждый зацикливается на чём-то своём и имеет свои маленькие пунктики. Весь мир и вся жизнь — это вечное возвращения к прошлому, старым обычаям и моде, к стихам, которые читали миннезингеры и серенадам, которые пели под окнами пылкие влюблённые. Мы не живём по-новому, мы лишь вспоминаем и повторяем. Мы великие лицедеи — столько лет мы могли это скрывать друг от друга...

И что же мы делаем во сне? Ничего. Мы крутимся, вертимся, залёживаем, доводим до атрофии наши мышцы, и лишь позволяем потоку нашего сознания показать нам наши настоящие желания. Сон, словно сеанс психоанализа с применением гипноза, пытается вывести на первый план ту нашу сторону, о которой мы и сами не догадываемся. Мы ждём вещих снов, чтобы не идти к гадалке и не читать гороскоп, просыпаемся утром, и пока ещё сон не до конца отпустил нас, записываем фрагменты этих переживаний, чтобы потом мило полистать сонник и с открытыми от удивления глазами узнать, что наша жизнь круто меняется. Сон — это мы, только с фантастической стороны, с той, с который мы так хотим себя узнать. Спокойной ночи вам, друзья мои, и приятных сновидений.

Глава 2

Замок встретил Клайва холодностью и некой сдержанностью. Ему выделили место для ночлега в старом крыле замка, в котором гуляли злые ветры и наглые грызуны. Он не очень расстроился из-за такого приёма, бывали места, где он довольствовался и худшими условиями. Принцесса даже не поблагодарила его — как только они пересекли крепостной ров, её будто бы подменили. Она вела себя так, словно они незнакомы. Клайв воспринял такое поведение с улыбкой, понимая, что иногда просто нужно знать своё место.

Он лежал, укрытый шерстяным одеялом, которое ему дали, и смотрел на лунную дорожку, бегущую к его лицу. Клайв думал о принцессе — возможно первый раз в его жизни, его так увлекла особа противоположного пола. Раньше у него было несколько интрижек, но это было что-то совершенно несерьёзное, не стоящее внимание. А теперь, у него приятно щемило сердце, когда он видел её взгляд, и выступала горечь где-то в районе души, когда она улыбалась. Не ему, а просто так, когда улыбка посещала её лицо, он радовался вместе с ней. За один день она пленила его сердце. Красивая история о бедном юноше и богатой девушке — классическая история страданий и любви, которая обычно заканчивается добрым финалом или трагической развязкой. Таких историй миллионы и люди уже устали находить в них успокоение для глаз и развлечение для ума...